- Миленько, чёрт побери, - проронил Максим, когда мы осматривали наш номер.

Обстановка просторного роскошного помещения с большой ванной и внушительной гардеробной дополнялась при этом некоторыми пошловатыми деталями. Русский гангстер никак не вписывался в комнату с деревянным полом и деревенскими вязаными покрывалами. Столешницы дубовых столов покрывали салфеточки.

- Вязаные покрывала, - ухмыльнулся он. - Очаровательно.

Вспрыгнув на кровать, я надула губки.

- Ой, неужто мой малыш страдает, если не живёт в "Фор Сизонс"?

В холле разместили экран из кукурузных стеблей с большим красным бантом. Ничто так не настраивает на праздничный лад, как кукурузные стебли.

Я потянулась и изобразила на кровати снежного ангела.

- Только представь, мы будем прятаться под одеялом, чтобы согреться. Придётся нарастить темп. - Я вытаращила глаза. – Здоровья ради тебе придётся трахать меня всю ночь напролёт.

- Ну, надо так надо. Но только здоровья ради.

Я уловила еле заметное движение за окном.

- А-а! Идёт снег! – Я вскочила на кресло у окна. Пока мы ехали из аэропорта, я уже успела увидеть много снега, лежащего на земле, но ещё ни разу не наблюдала снегопад. И никогда под него не попадала. - Максим, по-настоящему идёт снег. - Повсюду в воздухе танцевали снежинки! - Pero quién sabe por cuánto tiempo? - Кто знает, сколько ещё это будет продолжаться? - Надо идти на улицу, пока он не прекратился.

- Уверен, ты ещё не раз увидишь падающий снег. Как только переоденемся, пойдём гулять...

Я уже срывала с себя одежду.

- Когда принесут чемоданы?

- Все наши вещи уже здесь.

Я направилась к гардеробной и распахнула шкаф.

- Всё уже распаковано.

- На подобные мероприятия я езжу со слугой. А для тебя дополнительно нанял горничную. Сейчас они занимаются глажкой.

Понятно, что он всегда выглядит безупречно.

- Надень несколько слоёв одежды, - посоветовал Максим. - Непромокаемые лыжные штаны и тёплые носки.

- Поняла.

Несколько минут спустя, порывшись в вещах, я переоделась в красную водолазку, белоснежную куртку, чёрные лыжные штаны, варежки и ботинки. Штаны оказались на удивление тонкими и сидели на мне, словно леггинсы. И, как обычно, плотно обтягивали мою задницу. Ничего не попишешь. Само собой, у меня был и шарф, и подходящая к нему шапка.

Когда я переоделась, мне захотелось подразнить русского - совсем чуть-чуть.

Я вбежала обратно в комнату:

- Эй, Максим, посмотри, пожалуйста!

- Гм? - Он расстёгивал рубашку.

Я повернулась, наклонилась над кроватью и невинно спросила:

- Задница у меня не слишком большая?

- А ты ведьмочка, - он бросился ко мне, но я перепрыгнула через кровать. - Не думаю, что ты хочешь гулять.

- Нет-нет! Я буду послушной.

Поколебавшись, он стянул рубашку, всем своим видом давая понять, что предупредил.

Я расположилась у окна.

- Похоже, сейчас выйдет солнце. Тогда снежинки исчезнут? Пошли, Максим!

- Попробуй тут переодеться с торчащим членом, - хрипло пробурчал он. - Эти твои штаны - просто преступление.

Я повернулась к нему.

- Я должна потрогать снег!

Он снял брюки, под которыми оказались серые боксеры и крайне заметная эрекция.

- И определённо, - он махнул на член, - я должен тебя трахнуть. Снова.

- То, что мы делали в самолёте, едва-едва помогло тебе продержаться? – Я вспомнила, с каким криком присоединилась к "высотному клубу". Подойдя к нему, потёрла влажное пятно на его трусах. - А на снегу ты меня трахнешь?

- Мне нравится ход твоих мыслей, Katya. - Он быстро надел джинсы, толстовку и удлинённую чёрную лыжную куртку.

Схватив его за руку, я понеслась вниз по лестнице. Там я увидела знак с надписью "Тропинка в зимнюю сказку", который указывал куда-то за здание гостиницы.

- Si me haces perdermela, no te lo perdonaré! - Никогда тебя не прощу, если мы всего этого не увидим.

Максим что-то проворчал, но чувствовалось, что он доволен.

В дверях я, обернувшись, скомандовала:

- Vámos! Apúrate, Ruso. — И тут же уткнулась в чью-то грудь. Подняв взгляд, обнаружила, что на меня уставился светловолосый гигант. Рядом стояли несколько его друзей. Все - вылитые фермерские ребята из Небраски. Ну, или Поль Баньян с братьями.

- Disculpe. Простите! - Кривляясь, я совершенно не смотрела вперёд.

- Мэм, - с нескрываемым интересом пробормотал первый.

Максим крепче сжал мою руку. И, пока мы проходили мимо, я успела обернуться и заметить, каким убийственным взглядом он наградил компанию, хотя парни всё равно этого не заметили, поскольку до сих пор смотрели мне вслед.

Оказавшись на улице, русский вскипел.

- Эти ублюдочные крестьянские дети на тебя пялились? Неужели непонятно, что ты со мной?

- Я сама на них налетела.

Он внимательно на меня посмотрел.

- Что?

- Так ведь и дальше будет продолжаться. Нет-нет! Хватит меня запирать, Ruso! Помни, что кошечка уже выпрыгнула из мешка. Мы же хотели сделать светящуюся вывеску...? - я осеклась, потому что прямо перед моим лицом пролетела снежинка.

На краю гостиничного дворика располагалась заснеженная поляна, прямо за которой начинался бескрайний лес с голыми деревьями. Снег ровным слоем укутывал корни и ветви. Выглянуло солнце, но я его за это простила; блеск сосулек в солнечном свете завораживал, словно россыпь бриллиантов по волнам.

- О-о! - я бежала, и под ботинками хрустел снег.

Максим следовал за мной, доставая из кармана чёрные перчатки.

- Это... это просто великолепно. - Настоящая зимняя сказка.

Он нахмурился так, будто мы видели совершенно разные картинки.

- Ну, если ты так говоришь.

Зазвонил его мобильник.

- Дмитрий? - спросила я.

- Da. Осмотрись здесь пока. Постараюсь не затягивать. - Отвернувшись, он ответил на звонок.

Плечи сразу напряглись, вся безмятежность испарилась. "Неприемлемо", как сказал бы он. Зачерпнув пригоршню снега, я скатала свой первый в жизни снежок и запустила прямо ему в голову.

Он снова напрягся, словно его тело отказывалось верить в случившееся. Пара резких слов завершила разговор. Поворачиваясь, он встряхнул волосами.

- Беги.

С хохотом я понеслась в направлении деревьев. Сердце ускорило темп, когда прямо за собой я услышала хруст его шагов.

Я как раз достигла кромки леса, когда он, обхватив меня за талию, поднял в воздух, и мы оба покатились по снегу.

- Разве так надо обращаться со своим мужчиной? - Максим оказался сверху и удерживал мои запястья над головой. Он внимательно наблюдал за мной, пока я пыталась совладать с дыханием.

- Ты чертовски красивая.

Я улыбалась.

- Ну, попадались мне мужчины подурнее тебя. - На фоне окружающей белизны синева в его глазах казалась ещё более пронзительной, улыбка - просто бесподобной.

- Да неужели? - Свободной рукой он принялся меня щекотать, заставив визжать от хохота.

- Зря я призналась, что боюсь щекотки! – извивалась я, пойманная в ловушку.

- Как будто я сам об этом в конце концов не узнал бы.

В конце концов? Сколько же, сколько ещё?

Вскоре прикосновения стали не такими шутливыми. Его губы завладели моими. Язык проник в мой рот, и поцелуй углубился, сделавшись требовательным...

Вдруг он отстранился.

- Что такое?

Встав на ноги, он помог мне подняться.

- Нас ждут.

Он отряхнул с моей спины снег, затем одёрнул куртку, чтобы скрыть эрекцию.

Взявшись за руки, мы пошли по тропинке, огибающей лес.

- Куда мы идём?

От гостиницы мы удалялись, слегка поднимаясь в гору.

- Терпение, solnyshko.

- Что такое сол-нуш-ка?

- Ласковое слово. Тебе пора начать учить русский.

У меня рот открылся. Зачем? Разве что...? Спокойно! И всё-таки, я уже собиралась попросить его объяснить, что он имеет в виду, как вдруг заметила впереди конюшню. Это было огромное строение со стенами, выкрашенными в красный цвет. Вокруг располагались загоны.

- Ой! Можно зайти в конюшню?

- Полагаю, да.

Мы подошли ближе.

- А лошадку можно будет погладить? - Мои глаза широко раскрылись. - Я.. их... слышу, Максим. Я хочу погладить всех лошадок!

Он посмеивался, открывая дверь и приглашая меня внутрь.

- Слышишь, значит? - В воздухе пахло овсом и кожей. - Мы будем кататься.

- En serio? - Я захлопала ладонями в варежках.

- Посмотри-ка, как ты оживилась. Моя Katya частному самолёту предпочитает снег, а драгоценностям - поездку верхом.

Я по-прежнему радовалась, когда он называл меня его Katya.

- Кататься я не умею, ну и наплевать, - смеясь, сообщила я. - Передай мне шлем, Ruso - и давай это сделаем.

Он улыбался.

- Мы поедем вместе. Здесь используют западный стиль, так что ты поедешь со мной в одном седле.

- Куда мы поедем? В ледяную хижину? На Северный Полюс? Туда, где сенбернары носят бочонки с бренди?

Он засмеялся, обнимая меня за талию.

- Недалеко. Ты только попробуешь, что это такое, иначе все выходные будешь передвигаться с трудом.

Я вздернула бровь.

- Не сдерживайся ради меня. Уже неделю я объезжаю тебя, как строптивого жеребца, по меньшей мере, дважды в день.

Именно в этот момент появился работник конюшни.

Он откашлялся, залившись краской даже сильнее, чем я. Он вёл за поводья самую прекрасную гнедую лошадку в мире!

- Как её зовут? - я подошла её погладить.

- Каштанка, мэм, - ответил мужчина.

- Ну конечно! - Чудо!

Максим обсуждал с конюхом маршрут и достопримечательности; я их не слушала, потому что была полностью поглощена лошадью, гладила её, называла разными ласковыми словами: "Poni bonita. Mi yegua castaña. Yegüita . . ." Милая пони. Моя гнедая кобылка. Лошадка.

Максим повернулся ко мне.

- Готова? - Он обхватил меня за талию. - Тогда наверх. - Подсадив меня в седло (которое оказалось куда выше, чем я думала), он сам уселся сзади. Уместились идеально.

Обняв меня, он взялся за поводья. Щелчок языком - и мы выехали из конюшни. Моя первая настоящая верховая прогулка! Я наслаждалась окружающими запахами: одеколон Максима с нотками сандала, кожаное седло, непривычный запах лошадиной шёрстки.

Он направил Каштанку по тропинке вглубь леса.

Я погладила лошадиную гриву:

- Ты ловко управляешься.

- Это очень спокойная кобыла, как раз для неспешной прогулки. В России моя конюшня полна норовистых жеребцов, и всех их можно гладить.

Зачем он мне это говорит?

- А ещё шкаф, полный надувных кукол - ты сам признался. Pervertido.

Он куснул меня за ухо.

- Вот нахалка.

- Не могу поверить, что еду на лошади. По сказочному лесу Деда Мороза.

- С тобой зима мне почти снова нравится, - сказал Максим. - Верховая езда и снег - то, что ты впервые испытала именно со мной. И ты тоже заставила меня испытать кое-что впервые.

- Что?

- Я был готов наброситься на незнакомца ради женщины. Я почувствовал сильнейшую ревность, когда те парни пожирали тебя глазами. Я никогда так не ревновал, но с тобой постоянно испытываю это чувство.

У меня подвернулись пальцы на ногах.

- Они так смотрят на каждую встречную девушку.

- Не так. И они понятия не имеют, какая ты на самом деле. Если бы люди знали, какое ты можешь доставить наслаждение, я бы только и делал, что бился за тебя.

Я порадовалась, что он не мог видеть широкую улыбку на моём лице.

- Уверена, что среди женщин в эти выходные ты будешь пользоваться огромной популярностью.

- Я улыбнусь им, и ты увидишь, как моя улыбка будет отличаться от той, которая предназначается тебе.

Дорогу перебежал олень, и я воскликнула:

- Смотри! Признайся, что заплатил, чтобы мы увидели оленя. По-честному.

Он сердито ответил:

- Этому оленю я дал знак выбежать ещё десять минут назад. И что у них за видок?

Откинувшись в его объятьях, я расхохоталась.

- Мне нравится этот звук. Ты смеёшься так же, как делаешь всё остальное - от чистого сердца. - Его ладонь лежала на моём бедре, и я могла поклясться, что чувствовала исходящий от неё жар через все слои одежды.

Несмотря на неподходящее время и место, я возбуждалась. Мы же ехали верхом! По снегу! Я поёрзала в седле, но стало только хуже.

А потом он подтянул меня ближе, и я почувствовала его ощутимую эрекцию.

- Ух. – Я, было, собралась запланировать по возвращении un cafecito, но тут мы выехали из леса, оказавшись перед крытым мостиком. Я никогда не видела ничего подобного. - Lindísimo! Как мило! - Конструкция была небольшой и узкой и тянулась через замёрзший ручей. Крыша мостика была укутана шапкой снега, стены - грубо обтёсаны. - Словно путешествие в Диснейленд! Заглянем внутрь?

- Пора сделать перерыв. Спрятаться от ветра.

- От какого ветра?

- Подыграй мне.

- А! Я просто окоченела. - Наклонившись вперёд, я потёрлась попкой о его выпирающий член. - Надо... пойти... согреться.

Он с силой притянул меня к себе, толкаясь навстречу.

- Маленькая ведьма. Ты дразнишь меня в последний раз перед тем, как я тебя трахну.

Лошадиные копыта теперь ступали по дереву, гулко цокая в замкнутом пространстве. Когда мы проехали половину пути, Максим спешился и привязал Каштанку, а потом протянул руки ко мне. Потом стащил вниз, крепко прижав к себе. Его губы накрыли мои, холодные, по сравнению с его горячим юрким языком и нашим дыханием.

Лишь когда я застонала, он отпустил меня и разжал объятья. Потом решительно снял перчатки.

- Aqui, mi amor? Прямо перед Каштанкой?

Мои штаны и трусики он стянул до середины бедра.

- Вот так, - и развернул меня лицом к стене.

Я услышала звук расстёгиваемой молнии, предвкушение сделало меня совсем влажной. Ноги я развела как можно шире.

Став сзади, он чуть присел. А когда выпрямил ноги, его член устремился прямо в мои мокрые глубины.

- М-м! Моя Katya всегда для меня готова.

Он заставил меня привстать на цыпочки.

- И только я. - С новым толчком его ладонь шлёпнула мою промежность. Член скользил прямо между пальцами, накрывающими губки. - Это всё моё. - Следующий рывок заставил меня всхлипнуть. - Это принадлежит мне. - Он держал меня железной хваткой, основанием ладони впиваясь в клитор. - Я владею этим. Я владею тобой.

Властный, уверенный.

От этого я просто растаяла.

Работая надо мной короткими резкими ударами бёдер и горячей хозяйской рукой, он ткнулся носом мне в ухо.

- Будь я похитрее, то сделал бы тебе ребёнка. - Вторая ладонь легла на мой живот. - Я уже это представлял. Как ты беременна от меня. Как эти груди полны молока. - Он сдавил каждую по очереди. - И член встал так, что я кончил за три движения.

- Максим! - он дрочил, фантазируя обо мне? От этой мысли всё внутри сжалось, обхватив его ствол. - Dios mío, Dios mío. - С криком я подалась навстречу железной хватке.

Он навалился сильнее и увеличил сводящий с ума нажим на мою киску.

- Ты уже скоро, да? Хочу, чтобы ты очень сильно кончила.

Он убрал ладонь...

- Нет! Мне это нужно, Максим! ... - чтобы вернуть её с новым шлепком.

- Бо-же-мой!

- Вот так... Вот так, малышка. Я чувствую, что твоя киска уже готова.

ШЛЁП.

Звук эхом отразился от стен, когда я достигла пика. Сердце замерло от разлившегося по венам наслаждения, я сделала глубокий вдох, готовясь закричать изо всех сил.

Второй рукой он накрыл мой рот.

- Кричи для своего мужчины.

И я подчинилась. Я кричала снова и снова.

- Жадная девочка! - Он трахал меня всё сильнее, погружаясь резкими, почти животными толчками.

Он сорвал с меня шарф. Укус в шею - и у меня глаза закатились. В тот момент, когда я ощутила внутри себя его разливающийся жар, он, не отрываясь от меня, прорычал:

- Принадлежишь мне!

Его массивное тело сотрясали мощные конвульсии. Одна за одной. Пока он не излился в меня полностью...

С последним стоном он упёрся лбом в мой затылок. Продолжая лениво двигаться внутри, обнял меня обеими руками. Очень крепко прижал к себе, но мне это нравилось.

Мы медленно восстанавливали дыхание.

- En un sueño.

- Сон? - Опять куснув меня за ухо, он пробормотал, - ты в меня влюбляешься.

Моя плоть сжалась вокруг его по-прежнему немного твёрдого члена.

Низкий смешок.

- Не можешь скрыть это, да? И что мы будем с этим делать? - о своих чувствах он не сказал ничего.

Я сглотнула.

- Переживём эти выходные?

- А потом нам предстоит долгий разговор. Согласна?

- Согласна.

Стойте, на что я только что согласилась? Голова по-прежнему витала в облаках.

- Хоть это и доставит мне неудобства, но, думаю, на праздник опоздать мы не можем.

Он вышел из меня с очередным стоном.

Мою задницу и киску сразу же обожгло холодом.

- Ой-ой!

Влажный член, должно быть, просто окоченел, но Максим сначала заботливо вернул на место мою одежду, а потом привёл в порядок себя.

И ущипнул меня за попку. А я ущипнула его в ответ. Он подсадил меня на лошадь и сам уселся следом. Вновь ощутив, как меня обнимают его руки, я откинулась назад, удовлетворённо вздохнув.

- Me podría acostumbrar a tí. - Я могла бы к тебе привыкнуть.

- Вот поэтому мне так нужно побыстрее выучить твой язык. Во время секса и после ты всё время что-то шепчешь по-испански.

А сам он сводил меня с ума, говоря что-то по-русски.

- И даже во сне ты разговариваешь на испанском.

Я говорила во сне? Mierda!

- Ты учишь язык слишком быстро. Скоро у меня никаких секретов не останется.

- В этом и есть план.

Я закусила губу, чувствуя себя так, словно запустился какой-то обратный отсчёт. И вновь подумала, а что, если довериться Максиму? Может, я не навлеку Эдварда на свою голову. Может, это просто глупое суеверие?

Возможно ли, что пришло время обзавестись союзником? Партнёром? Разве найдётся кто-то более подготовленный, чем Максим, чтобы противостоять Эдварду?

К тому времени, как мы вернулась к конюшням, я вновь сумела расслабиться. Ещё два дня мне не нужно будет ничего решать, так что буду наслаждаться этим мужчиной и праздником.

Вернув Каштанку, мы, держась за руки, направились обратно в гостиницу. Перед входом в здание он сказал:

- Если те фермеры до сих пор околачиваются поблизости, я дам им понять, с кем ты трахаешься. - Он сгрёб меня в охапку, перебросил через плечо и в таком виде занёс внутрь.

Я повизгивала от хохота, барабаня варежками по его спине, и вдруг услышала мужской голос:

- Максимилиан?