«Должно быть, он повредил голову при падении. Он… изменился».

«Его крылья были объяты пламенем».

«Как король оказался на той горе?»

Завершив ночное патрулирование поселения, Тронос услышал перешептывания народа у себя за спиной; они шептались уже целую неделю.

Одни считали, что он, как демон, переместился на гору. Другие, что его охраняли защитные чары… хотя Тронос даже представить себе не мог, что заставило их так думать.

Все его подданные беспокоились о своем короле и своем будущем, и Тронос не мог винить их… он и сам не был уверен ни в одной из этих вещей.

С моей головой что-то не так…

Распахнув крылья, он через завесу тумана спустился вниз. С тех пор как его крылья регенерировали, он снова начал во время полета испытывать мучительную боль, что резко контрастировало с необъяснимой временной передышкой, которой он наслаждался.

Стиснув зубы, он пошел на посадку к своей хижине на дереве, одной из множества других в поселении. Деревья приютили тысячи Врекенеров.

Джейсон уже ожидал его там. Каждую ночь они встречались, чтобы обсудить события прошедшего дня. Мужчина выглядел таким изнуренным, каким, в общем-то, и был.

Внутри, Тронос занял свое место за необтесанным столом.

— Есть ли изменения на сегодняшний день?

— Нет. — Джейсон сел на простой деревянный табурет. — Люди до сих пор выбиты из колеи. Они чувствуют, словно мы живем взаймы.

Тронос вглядывался в ночь через единственное окно; как и всегда, он немного видел сквозь рассеявшийся покров тумана, окружавший этот лес.

Рано или поздно, смертные обнаружат их. Стражники не смогут вечно защищать их. Орде Врекенеров не место в мире смертных. Не всем вместе.

А наша сила — в единстве.

— Ходят разговоры, что нам придется разделиться на группы, мой сеньор.

— Этого не произойдет.

Увидев однозначную реакцию Троноса, Джейсон вздохнул с облегчением.

— Но в одном многие сходятся во мнении… они хотят отомстить за то, что мы потеряли. Кадмас разжигает котел войны.

Тронос тоже слышал такие разговоры.

— Месть за месть? — спросил он. — Разве действия Аристо не заслуживали возмездия? — Тронос испытывал более противоречивые чувства, чем большинство. В конце концов, именно его брат истязал крестницу Морганы. Именно его брат вел безмолвную и безжалостную охоту на ее подданных.

— Вы считаете, что мы заслужили это?

— Нет, я говорю, что мир не делится только на черное и белое. Говорю, что месть это бессмысленная игра. Особенно для бессмертных. Если мы начнем, то нам нужно быть готовыми играть в нее вечно. — Он выдохнул. — Даже если мы решим воевать, сейчас не самое лучшее время.

Тронос сейчас не в лучшей форме, чтобы вести их. Он был ранен в результате взрыва, и получил еще какое-то повреждение разума, которое… не исцелялось. У него по-прежнему были пробелы с памятью, а его вспыльчивость возросла.

Он помнил альпийский луг в сфере смертных, где играл в детстве… но не мог вспомнить, что делал десять дней назад.

Его блуждающие мысли постоянно возвращались к сфере демонов — Пандемонии. Тронос знал, что по каким-то причинам был там, и что только чудом смог спастись. Там были драконы, адские гончие и полчища демонов.

Тронос много думал о тропинках этой сферы, например о Длинной Дороге. Он избегал ее… как избегало бы большинство существ.

Если только она не вела куда-то…

Тронос досконально помнил каждый, прочитанный там, символ… от Узри несравненный храм до Рой, который БЫЛ… но не мог вспомнить, как оказался в чреве зверя.

Не помнил, как оказался в логове морского бога.

Кроме этих пробелов в памяти, Тронос ощущал, что забыл что-то крайне важное, что-то лежащее на поверхности… раздражающее… как крутящееся на языке слово, которое отказывается произноситься.

Его настолько сильно раздирало изнутри чувство утраты, что иногда он думал, будто сошел с ума. Тронос чувствовал себя так, словно осколок стекла, тяжело ранивший его в детстве, снова оказался возле его сердца, но он не мог вытащить его. Когда Тронос оставался один, он постоянно раздирал когтями кожу на груди…

— Когда наступит подходящее время? — спросил Джейсон.

Тронос поднял взгляд, почти удивившись присутствию мужчины.

— Для войны? — подсказал ему Джейсон. — Я понимаю, что вы колеблетесь из-за вашей королевы.

— У меня нет королевы, — проскрежетал Тронос, раздумывая, не повредился ли рассудком и его воин.

— Вы сказали то же самое, когда я спросил, выжила ли она после взрыва. Мой сеньор, я простой солдат… я не понимаю намеки, как вы. Должны ли мы вести себя так, словно ее никогда не существовало? Судя по всему, вы желаете забыть о ее существовании… но почему? — Джейсон потер рукой лицо, он был по-настоящему расстроен, в то время как Тронос был сбит с толку… и разозлен… на свою реакцию.

— Нам известно, что она не принимала участия в нападении, — продолжал Джейсон. — Некоторые даже видели королеву возле рычага. Благодаря ей, у нас появилась эта сигнализация, а затем именно она оповестила всех нас об опасности. Можно с уверенностью сказать, что она спасла нашу фракцию.

Стараясь проявить терпение, Тронос медленно произнес:

— Я не знаю, о чем ты говоришь. У-меня-нет-королевы.

— Очень хорошо, мой сеньор. — В потрясенном голосе Джейсона звучало разочарование. — Я никогда больше не заговорю об этом.

— Проследи за тем, чтобы ты больше не упоминал об этом. Проследи за тем, чтобы никто не упоминал об этом! — Тронос тут же пожалел о своем резком тоне. Он знал, что балансирует на грани, а его гнев мог вспыхнуть в любой момент. Мгновение спустя, он даже не смог вспомнить, почему так разозлился. — Что касается Кадмаса и его подстрекательства к войне: мы больше не скрыты и ослаблены. Мы живем в непригодном для обороны поселении. Мы должны спокойно подойти к этому. Джейсон, если мы вступим в войну сейчас, то рискнем не только проигрышем… но и полным вымиранием.

Он собирался сжать ноющие от боли виски, но опустил руку. На него смотрят. Он должен выглядеть компетентным лидером.

— Пока мы не найдем место, которое сможем назвать домом, мы не должны ни на что отвлекаться.

Что если мы пойдем к дому по Длинной Дороге?..

Тронос отмел эту идею еще до того, как она полностью сформировалась. Слишкомпритянуто за уши.

— Вы рассматриваете возможность найти убежище у других фракций? — спросил Джейсон. — У кого-то из нашего альянса?

— Я думал обратиться к Ридстрому Хорошему демону ярости, по поводу убежища в Темной Сфере. — Бесплодные земли Роткалины кишат драконами и преступниками. После Пандемонии, драконы больше не шокировали Троноса.

Казалось, это удивило Джейсона.

— Я недавно с ним переписывался. — Хотя Тронос не помнил о чем, или даже того, что именно он писал. Все, что он помнил, это мысль о том, что Ридстром раздражающий, но благородный демон.

— Вы говорите о том, чтобы создать колонию в демонской сфере?

Возникло очень смутное воспоминание. Он слышал приглушенный женский голос: Мы собираемся основать Врекенерскую колонию в другой сфере.

Из-за воспоминания, у Троноса возникло непреодолимое желание обхватить руками голову и сжать её так, чтобы она треснула. Мой разум, мой разум…

— Что нам делать сейчас, мой король?

Тронос изо всех сил старался говорить спокойным тоном.

— Мы приходим в себя. Мы планируем.

Джейсон открыл рот, затем закрыл его. Тронос знал, какой вопрос всю неделю хотел задать воин… но не знал, что ему на это ответить.

— Мой сеньор… вы расскажете мне, как оказались на той горе? — Джейсон наконец-то отважился спросить. — Сотни людей видели, что вы просто появились.

Падая, Тронос отчаянно желал достичь своих людей. Воздух свистел вокруг него, сердцебиение эхом отдавалось в поврежденных ушах. Внезапно он ощутил головокружение, настолько сильное, что ему пришлось закрыть глаза. Открыв их, он обнаружил себя стоящим среди своего народа.

Я впервые переместился.

В течение последней недели, он много думал над открытием новой способности. Если он смог, значит, смогут и остальные.

После всех странствий по мирам, Тронос начал подозревать, что в их жилах могла течь кровь демонов. Разве странные иероглифы в Пандемонии, он прочитал не с помощью генетической памяти? Разве он не чувствовал себя как дома в той жестокой сфере? Почему его до сих пор притягивают эти необузданные и беспокойные земли?

Умение перемещаться может стать бесценным талантом в любой грядущей войне. Но его народ недавно потерял своего короля, а затем и свое королевство; Тронос понимал, что сейчас не лучшее время, чтобы сообщить им о демоническом происхождении.

Добравшись до поселения, Тронос дал себе одну единственную ночь, чтобы получше изучить свой новый талант. Он представил себе храм из золота. У него снова сильно закружилась голова; в следующее мгновение, он переместился туда. Когда он пробежался пальцами по кирпичикам, ощущение невидимого осколка в груди вернулось с удвоенной силой.

Когда он пролетал над устрашающе молчаливым плато для сражений и реками лавы, стекло вонзилось еще глубже.

А когда он прибыл на лесную поляну… оазис, где он отдыхал между своими исследованиями… боль в груди почти истощила его.

С ревом, он переместился назад в поселение, решив никогда больше не возвращаться туда.

Он был преисполнен решимости, только до следующей ночи, когда снова переместился в Пандемонию…

— Я расскажу тебе, Джейсон, — наконец ответил он. — Пока только тебе.

— Да, мой сеньор?

— Если ты очень сильно хочешь чего-то достичь, то так и будет.

Глаза Джейсона светились от волнения.

— Очень хорошо, сэр. — Прежде чем уйти, он обернулся и сказал: — Я рад, что Вы наш король.

Тронос просто хотел быть достойным.

Нет, это не правда. Он хотел чего-то еще, безумно жаждал этого. Тем не менее, не мог определить, чего именно.

Оставшись в одиночестве, он подошел к своей простой койке, уговаривая себя, что всего лишь нужно спать, чтобы исцелиться. Он лег на спину, во время отдыха боль охватывала его сильнее всего.

Ему так и не удалось заснуть. Он чувствовал, что должен быть где-то еще, где угодно, но не здесь. Он был встревожен настолько, что не мог даже передать словами свое внутреннее смятение.

Его член затвердел, настойчиво пульсируя, словно ожидая разрядки. Давление еще сильнее обостряло обеспокоенность Троноса.

Возможно, ему стоит снова отправиться в путешествие…

Соблазн оказался слишком велик, чтобы ему сопротивляться. Закрыв глаза, он представил себе лесную поляну, затем напрягся и переместился туда.

Из прохлады своей хижины, он переместился к теплу и капающей воде. Взглянув на гигантские деревья, он снова изумился летающим пузырькам, чьи капельки, казалось, не могли определиться, куда им отправиться… вверх или вниз.

Счастливые капли.

Почему он так думает? Взмахнув крылом, он разметал пузырьки по сторонам. Почему такой чудной поступок, опечалил его. Осколок стекла вернулся, прорвавшись сквозь его плоть до проклятого позвоночника. Вцепившись себе в волосы, он развернулся и врезал кулаком в ствол гигантского дерева.

Покинь это мучительное место. Вернись в поселение.

Тогда он поклялся себе, что не вернется сюда до тех пор… пока его разум полностью не исцелится.

Пандемония никуда не денется…

* * *

Ланте сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться.

— Я готова, — сказала она, собравшейся в ее комнате, группе.

Ридстром стоял, скрестив на груди мускулистые руки. Кейдеон стоял бы так же, если бы не держал на руках ребенка. Холли, тоже державшая на руках ребенка, с беспокойством смотрела на Ланте. Как и Сабина, отказавшаяся от иллюзии безразличия.

Ридстром сказал:

— Это слишком опасно, Ланте. — Они все еще хотели пойти вместе с ней.

Все они. Ну, кроме близнецов. Хотя эти маленькие забияки, скорее всего, думают, что в Пандемонии очень весело.

— Мы уже говорили об этом, — ответила Ланте. — Если Тронос увидит огромных демонов, Валькирию и парочку Чародеек, он насторожится. Скажем прямо, мы будем выглядеть как банда мародеров. Ребята, повторяю, со мной все будет в порядке.

Если предположить что она все-таки сможет добраться в Пандемонию, то она была готова настолько, насколько возможно. Сабина настояла на том, чтобы Ланте позаимствовала ее способность разговаривать с животными. Если драконы захотят поболтать, она к этому готова.

Другая одолженная вещь? На Ланте был одет самый проверенный в сражениях нагрудник сестры. Поскольку Сабина ворчала:

— Ты нуждаешься в дополнительной страховке для моего будущего племянника или племянницы. — Еще Ланте надела более практичные сапоги (для шпилек сейчас не время) и кожаные брюки, обтянувшие ее словно вторая кожа… она думала, что не сможет протиснуться в них, но все-таки смогла!

— Ты же не собираешься бегать и разыскивать его там, — сказала Сабина. — Что если вы разминётесь?

Ланте направилась к своему туристическому рюкзаку.

— Именно поэтому я останусь там.

У всех отвисли челюсти.

Кейдеон первым пришел в себя.

— Ты? И кемпинг? — фыркнул он. — Тем более кемпинг в аду!

— Кейд. — Холли шлепнула его по груди.

— Ты должна признать, что это смешно, — пробормотал он.

Ланте сдула с глаз косичку. Видимо здесь все забыли, что она уже разбивала лагерь в аду. Правда, в тот раз она была не одна…

— Я была против, чтобы ты отправилась туда в одиночку только на час — два! — сказала Сабина. — А теперь ты собираешься туда на неопределенный срок? И если ты еще раз скажешь, что там на самом деле не так уж и плохо, я закричу.

— Здесь я привела в действие все, что можно. Через пару дней, я свяжусь с вами, чтобы узнать новости.

— И подтвердить, что жива, — сказал Ридстром.

Кейдеон посмотрел на него чертовски-точно взглядом.

— Если я не найду Троноса в течение трех недель, то вернусь, чтобы попытаться призвать его. И, Сабина, там действительно не так уж и плохо.

Когда Сабина раскрыла рот, собираясь спорить, Ланте сказала:

— Этому птенчику пора летать, сестренка.

— Великолепно, — протянула Сабина. — Она уже говорит пернатыми метафорами.

Холли усмехнулась, и снова посерьезнела.

Ланте смотрела на сестру, ненавидя, что та беспокоилась за нее. Но она ничего не могла с этим поделать.

— Мне пора идти. Я перезарядилась, приняла решение и готова сделать это… самостоятельно.

Ридстром привлек к себе Сабину.

— Она права, cwena. — На демоническом — маленькая королева, его прозвище для нее. — Однажды наступает такой момент, когда приходится просто доверять. Мне пришлось пережить подобное с Кейдеоном.

— Только тебе на это потребовалось полторы тысячи лет, — отметил Кейдеон. Эли надула пузырь и тут же дернула себя за остренькое ушко, что Кейдеон, несомненно, счел изумительным достижением.

— По крайней мере, оставь портал открытым, — попросила Сабина, — пока мы не удостоверимся, что ты попала в правильную сферу.

Ланте ворчливо пробормотала:

— Хорошо. Просто, чтобы вы поменьше волновались.

— Не забудь о нашем разговоре, Ланте, — напомнил Ридстром. Теперь, зная, каким был Тронос на самом деле, он был готов радушно предоставить каждому Врекенеру убежище в Роткалине. Сабина, скрепя сердце, поддержала его решение.

— Спасибо вам. — Но у Ланте имелась другая идея, настолько безумная, что она даже не упоминала о ней в глубине души.

Мечтая о воссоединении с Троносом и восстановлении его памяти, Ланте почувствовала курсирующую в её теле магию. Подняв руки, она начала открывать портал.

Ради меня… и нашего малыша.

Ланте направила дверь прямо к поляне (чисто теоретически). Зажмурившись, она мысленно молила, чтобы у нее получилось обнаружить парящие в воздухе пузырьки… а не гигантский желудок.