ДЕНЬ 391 ПОСЛЕ ВСПЫШКИ

Мы остановились на распутье. В одну сторону ведёт грунтовая каменистая дорога, в другую — широкое шоссе, расчищенное по центру, но с заваленными мусором обочинами. Словно по нему прошла целая армия, оставляя за собой горы отходов.

— Начинаю узнавать эти места — сказала я; ведь это развилка между путём работорговцев, по которому мы с Ариком и Джеком добирались до логова Любовников, и обходной дорогой, обнаруженной АЮВ, — кажется, я знаю, где мы.

Сол облегчённо вздохнул.

— О, gracias a Dios.

Я бросила на него хмурый взгляд.

— Что?

— Ещё на прошлом повороте я окончательно сбился с дороги и теперь понятия не имею, куда еду.

— Так ты меня дурачил, — я угрожающе понизила голос, — лучше не зли меня, Солнце.

— Ну чего ты на меня шипишь? — прошептал он. — То ревёшь, то становишься пугающей. Потом сексуальной. Потом пугающе-сексуальной.

— Ты мне врал.

— Я не хотел, чтобы ты меня убила!

Я замахнулась на него заостренными когтями.

— Так почему бы мне не сделать этого прямо сейчас?

— Потому что я подпитываю твои силы, хотя, — добавил он озабоченно, — даже не знаю, нужно ли такой, как ты, становиться ещё сильнее.

Я опустила руку.

— Просто езжай прямо. И больше не смей мне врать.

Дополнительные силы нужны мне по единственной причине — чтобы выпотрошить Императора. Я уже представляю, как когтями изрежу его на тесёмки. А может, лучше задушить его лозой? Или содрать кожу вихрем из шипов…

— Как думаешь, мы скоро доберёмся? — спросил Сол, вырывая меня из мечтаний.

Я пожала плечами.

— К вечеру или завтрашнему утру.

— А что будет со мной, когда мы окажемся в форте? Другие боги не причинят вреда Джо и Беа?

— Мы не… а чтоб тебя, — проехали, — отвечая на твой вопрос, я никому не позволю тронуть их даже пальцем. Если будешь вести себя как надо.

— Мы будем хорошо себя вести. Клянусь собой.

— Клянешься собой? Ты. Не. Бог.

Он отмахнулся.

— Расскажи о своем союзе. Как вы собираетесь победить такого сильного соперника, как Император? Разве он не может просто сжечь ваше убежище? Обрушить на него потоки лавы?

Запросто.

— У нас есть преимущества, о которых я тебе не расскажу. К тому же за нами численное превосходство.

— Какие Арканы состоят с тобой в союзе?

Большинство. А Цирцея? Каждый раз, когда мы проезжаем мимо какого-нибудь водоема, в памяти всплывают всё новые фрагменты из нашего прошлого. И чем больше я вспоминаю, тем сильнее скучаю по нашей дружбе.

— Сол, я не собираюсь обсуждать с тобой ни наши планы, ни сильные и слабые стороны. Даже если бы я поверила, что ты на моей стороне — а я в это не верю — Рихтер всегда может захватить тебя и заставить говорить.

— Императрица, ты сама вовлекаешь меня в эту игру. Я не хочу ни с кем воевать. Особенно с повелителем вулканов.

— Я тоже не хочу воевать. Я хочу отомстить Императору, а потом…

А что потом? Почти со всеми оставшимися игроками меня что-то связывает. Но Арик предостерегал, что игру невозможно остановить, называл ее «адом, «на который все мы обречены». Я не хотела верить ему, пока на арену не вышел Рихтер… а Джек не стал жертвой противостояния.

С такой позиции мой план сбежать в Луизиану теперь кажется смехотворно наивным.

Так что же будет потом? Когда я верну Джека и уничтожу Рихтера?

— Ты могла бы поселиться со мной на Олимпе, — Сол стрельнул глазами, — стать моей божественной королевой. Вместе мы построим крупнейшее поселение на земле! С твоей способностью выращивать растения и моей — излучать солнечный свет — накормим тысячи людей. С помощью твоих шипов и моих Бэгменов будем поддерживать порядок.

Порядок. Джек хотел того же.

— Об этом можно подумать. Кроме части о божественной королеве.

— Не спеши исключать её, pequeña. И вообще, это моя самая любимая часть. Мы должны выполнить свой долг и вновь заселить землю. Обязаны поделиться своим даром. Лично я именно этому и намерен себя посвятить.

— Тут я пас, — я вскинула бровь, — неужели ты действительно хочешь привести детей в такой мир?

В его глазах запрыгали озорные искорки.

— Нет. Но это был бы отличный повод залезть тебе под юбку.

— Фу! Ну-ка не забывай про поведение. Не то схлопочешь лозиной по заднице.

У Сола отвисла челюсть. А потом он начал хохотать. Хохотать до слёз.

В этот момент вопреки всему уголки моих губ дёрнулись. Если бы не его страсть к убийствам вместе с замашками на божественность и не красная ведьма внутри меня, мы вполне могли бы стать друзьями.

Немного успокоившись, он сказал:

— В старые добрые времена мы могли бы забацать клёвое реалити-шоу. «Шоу Сола и Императрицы».

— Шоу уродов, — буркнула я. В нынешнем состоянии я была бы в нём звездой номер один.

***

ДЕНЬ 392 ПОСЛЕ ВСПЫШКИ

— Гони быстрее, — крикнула я, чуть не подпрыгнув в сидении, потому что увидела на краю отвесной скалы очертания Форта Арканов.

Что немного насторожило, так это полная темнота, но, возможно, после расправы Императора там просто начали экономить ресурсы. А может, свет не зажигают в целях маскировки.

Оказавшись так близко к Форту, я почувствовала, что на шаг приблизилась к Джеку. А когда коснулась пальцами ленты, хранящейся в кармане, меня просто захлестнуло волнение.

Присмотревшись к Форту, Сол брезгливо поджал губы.

— Pedazo de mierda. Что за дыра?

Резким движением я схватила его за горло. На кончиках когтей выступили капельки яда.

— Это место, где люди мечтали о лучшей жизни. Пока ты отсиживался в своей стадионной крепости, другим пришлось выживать испепелённом мире. Всё, что они имеют, заработано потом и кровью.

— Прости, Императрица.

Я отпустила его, окинув свирепым взглядом.

— Ты, как Карта Отшельник — заполз в готовую ракушку, даже пальцем для этого не пошевелив, — и, подавляя ярость, скомандовала: — нужно объехать эту трясину.

По краю минного поля виляет разбитая дорога, изрытая колеями. Словно по ней проехала целая колонна.

— Следуй строго вдоль отметин шин. Тут повсюду мины.

Сол туго сглотнул и поехал по следам. Приближаясь к внешней стене Форта, мы миновали останки какого-то обгорелого животного. Огромного, с чёрной всклоченной шерстью.

— О боже.

Циклоп. Или его половина.

— Что это? — Сол широко раскрыл глаза. — Гигантская собака?

— Вроде того, — прошептала я.

От задней части туловища тянется борозда, будто волк уполз, оставив обрубок тела. Но почему его шкура прошита пулевыми отверстиями? Кто мог в него стрелять?

Хоть он и был моим любимцем, но остался здесь, чтобы дождаться, пока Финн достаточно окрепнет, и помочь ему встретиться с Ларк.

Я напомнила себе, что Циклоп не может умереть. Пока жива Ларк. Волк вполне мог затаиться в близлежащем каменном лесу и ждать исцеления. Возможно, он даже учует мой запах, и тогда Ларк узнает, что я выжила.

— Подъезжай ко входу и тормози, — сказала я Солу.

Оказавшись у ворот, я мысленно вернулась в тот день, когда Джек въехал в них верхом с гордо поднятой головой. Все солдаты армии уважали легендарного Охотника. Они сделали его своим генералом. Как же много из этих людей погибло.

Но это не окончательно. Если я смогу помочь.

Сол выключил зажигание. Со скрежетом, напоминающим вой Бэгменов, створка ворот распахнулась и под натиском ветра ударилась о стену. На страже почему-то никто не стоит.

— Пошли со мной, — сказала я, вылезая из кабины.

Когда Сол ступил на землю, я удлинила стебель, опутывающий его запястья, чтобы стянуть ещё и лодыжки.

— А это действительно необходимо, pequeña?

— Действительно, Сол, — я подошла к стене и крикнула: — Эй! Здесь кто-нибудь есть? Пожалуйста, ответьте. Арик! Финн! Тэсс!

Всё-таки я не теряю надежду найти здесь Арика. Услышать ржание его коня. Пережил ли Танатос наводнение?

А Арик?

Конечно, пережил. Так где же он?

Я вошла внутрь и осмотрелась. Город-призрак. Ни огней, ни животных, ни голосов. Только вой ветра и запустение. Уцелела лишь оболочка. Форт Арканов умер.

Ящики с провизией остались на месте. Видимо, жители форта побоялись, что Император, продолжая свой адский путь, двинется прямо на них.

А что, если выжившие разбили лагерь за рекой? Я запрыгнула на дощатую дорожку и побежала в сторону дозорной башни. Не дожидаясь Сола, ковыляющего следом, взобралась по лестнице и заглянула в смотровое отверстие в надежде увидеть костёр или любые другие признаки жизни.

Ничего.

Вернувшись обратно на лестницу, в одном из дальних углов я заметила апельсиновое деревце, которое вырастила для Тэсс. Без солнца оно поникло и опустило листики.

Рядом с деревом виднеется земляная насыпь. Что это… могила? Но чья? В голове мелькнула жуткая догадка… нет. Нет. Отогнав её, я спустилась по ступенькам и пронеслась мимо Сола.

Перескочила на другую дорожку и помчалась мимо пустых загонов для скота. Пробегая мимо палатки Джека, я представила, будто услышала его низкий голос: «Ma fille aux yeux bleus». Моя голубоглазая девочка.

Приближаясь к холмику, я замедлила шаг. Сердце ушло в пятки. Земля притоптана, словно кого-то хоронили в большой спешке. Могилу обозначает лишь какая-то палка, торчащая из насыпи.

Посох Тэсс.

С губ сорвался крик. Нет, нет, это ведь совсем не значит, что здесь похоронена Тэсс! Её смерть — самый жуткий сценарий, который никогда не должен воплотиться. Сценарий, в котором Джека сжигает заживо кровожадный монстр… и я никак не могу ему помочь.

Кто-то просто хотел обозначить захоронение, а посох как раз оказался под рукой. Она ведь не таскала его с собой постоянно.

Есть лишь один способ убедиться.

Подошёл Сол. Не обращая внимания на его удивленные взгляды, я опустилась на колени и начала исступленно долбить мерзлую землю когтями, разрывая могилу.

На один фут, на два фута. Три. Четыре.

Нащупала под рукой ткань, потянула на себя и, откинув ещё груду земли, обнаружила…

Тело, завёрнутое в простыню.

Сглотнув подкативший к горлу ком, я развернула ткань и нашла то, что когда-то было милой девочкой по имени Тэсс.

Её тело, как этот форт — пустая безжизненная оболочка.

Мой ночной кошмар сбылся. Один взгляд на её истощенное тело — и я понимаю, как она умерла. Она уже попыталась вернуть время. Чтобы спасти Джека, Селену и всю армию…

Тэсс так старалась, что потеряла контроль над своими непостижимыми силами. Девочка любит быть полезной. Она пожертвовала собой ради других. И все же ей не удалось их вернуть.

Джек мертв.

Я держу на руках то, что осталось от Тэсс, и неосознанно качаю её, как куклу.

Чуть в стороне стоит Сол и наблюдает, как я предаюсь отчаянию.