Мы все собрались в кабинете. Кит — мрачнее тучи — присел на край стола и сложил руки на груди. Он злился, и скрывать это у него получалось плохо. Алиша, очень бледная и напуганная, прижималась спиной к стене напротив клетки. Ее губы слегка дрожали, а с лица не сходило виноватое выражение. Хью остался у двери, по-прежнему не вынимая рук из карманов. Он некоторое время разглядывал разбросанные на полу письменные принадлежности, статуэтку в виде кошки, несколько книг — все то, что Кит в порыве страсти смахнул с моего стола немногим ранее. Потом взгляд Хью скользнул на меня, задержался на мгновение, переместился на Кита и снова — на меня. Его лицо оставалось спокойным, но досаду и негодование трудно было не почувствовать. Он догадался, что произошло между мной и братом Алиши до того, как она нас прервала.

Я стояла посередине комнаты, ощущая себя в эпицентре их эмоций. Боль. Страх. Ревность. Злость. Обида. Стыд. Беспокойство. Сожаление. Любовь. Меня словно раздирало на части. Хотелось в равной степени закричать, расплакаться и кого-нибудь убить.

Клетка теперь не пустовала. В ней сидели двое.

— Кто-нибудь объяснит, что здесь происходит? — прочистив горло, начал один из пленников.

Я взглянула на него. Уже не молод. На висках — проседь. Набрякшие веки и мешки под глазами. Мужчина ответил мне таким же внимательным взглядом. Он не казался растерянным или напуганным в отличие от своего спутника. Тот явно едва ли достиг тридцати. Длинные русые волосы стянуты в хвост на затылке, лицо с правильными чертами, в котором, тем не менее, было что-то отталкивающее. Я обернулась к Алише.

— Это точно они? Ты уверена?

— Д-да, — кивнула она и скривилась. — Этих лиц мне никогда наверно не забыть…

— О чем вы говорите?! — воскликнул мужчина постарше. — Мы знать никого из вас не знаем. Когда эта девушка пригласила нас уединиться и немного выпить, мы лишь хотели приятно провести время.

— Да! Да! — подал голос молодой. — Она сама позвала нас! Все по доброй воле.

Действительно, чтобы не привлекать внимание посетителей клуба, пришлось заманить этих двоих хитростью. Алиша отлично справилась с ролью наживки, привела их в мой кабинет, а следом зашел Хью и втолкнул пойманных в клетку. После чего оставалось лишь щелкнуть замком. И только тогда подруга вдруг расслабилась, обмякла, прислонилась к стенке, и я почувствовала, как же на самом деле ей было страшно.

— Это точно они, — пробормотала Алиша, не поднимая глаз. — Я не ошиблась. Даже когда увидела их в зале, в толпе и при неясном освещении, уже точно знала.

— Постойте, а кто — «они»? — вмешался Хью. — Джен, я думал, это ты определяешь феромагеров, а не Алиша.

От меня не ускользнуло, как пленники дернулись при слове «феромагеры».

— Дело в том, — ответила я, — что Алиша знакома с ними гораздо лучше. Они напали и хотели ограбить и изнасиловать ее. А потом убить.

— Что?! — в один голос взревели Хью и Кит. — Когда?

Алиша сжалась в комок и обхватила себя руками.

— На мосту… Хью… помнишь, у меня сломалась машина? Вот тогда. Джен спасла меня.

По ее лицу потекли слезы.

— Ты мне не говорила, — Хью тут же оказался рядом и обнял ее, прижимая к себе. — Иначе бы они до сих пор не разгуливали так просто…

— Говорила! В тот день, когда познакомила тебя с Джен в магазине! Я говорила, что она спасла меня!

Мы с Хью переглянулись. Ну конечно, он тогда все пропустил мимо ушей.

— Ах, вы, сукины… — Кит сорвался с места и бросился к клетке. Я успела встать на пути, и он едва не врезался в меня, вовремя притормозив.

— Ты так ничего не добьешься, — покачала я головой, положив ладони Киту на грудь. — Поверь, я придумала для них пытку пострашнее.

Он поджал губы, все еще порываясь отомстить за сестру, но потом разжал кулаки и отошел.

Я снова посмотрела на мужчин.

— Ну что, еще немного поиграем или вы уже все вспомнили?

Оба упорно хранили молчание, разве что отошли подальше, к стене.

— Может, просто оторвем яйца этим феромагерам? — предложил Кит.

Он снова прислонился к столу и принял прежнюю позу.

— Надо снять «пальцы» и копнуть в картотеке, уверен, что найду много интересного, — подхватил Хью.

— Феромагер здесь только один, — остудила я их пыл. Ткнула пальцем в старшего, потом — в его спутника. — Второй — обычный человек.

— Но они явно вместе! — возмутился Кит. — Разве кто-то в своем уме будет разгуливать бок о бок с тем, для кого является едой?!

Я подошла ближе к прутьям, разглядывая пленников.

— Будет. Если это выгодно обеим сторонам. Феромагер входит в ментальный контакт, запугивает жертву, почти гипнотизирует ее, — я покачала головой, — страшное ощущение. Не совладаешь с собой — не вырвешься. Человек… — я усмехнулась, — ну тут все просто. Деньги и удовлетворение грязных потребностей.

— Поразительная осведомленность для какой-то девчонки, — прищурился старший, но я проигнорировала его.

— А у тебя никогда голова не побаливает? — обратилась я к тому, что помоложе. — Особенно в те дни, когда вы на мели. Не замечал, что твой приятель потихоньку пьет и тебя?

Тот затравленно покосился на своего спутника. Я развернулась к ним спиной, спрятав улыбку. Смута — то, что нужно, чтобы расколоть этот маленький коллектив двух засранцев. Кит увидел выражение моего лица и просветлел.

— Но откуда ты все это знаешь? — удивился Хью, по-прежнему прижимая к себе и поглаживая по спине всхлипывающую Алишу.

Я отошла от клетки и заняла прежнее место в центре комнаты. Потрогала еле ощутимый шрам под подбородком.

— Честно говоря, неприятно вспоминать. Просто поверь мне на слово.

…В поместье готовились к Рождеству. Это означало, что Тоби запечет поросенка в яблоках, а мистер Дружеч после этого удвоит часы тренировок, чтобы согнать с наших боков жир. Подарков, равно как и наряженной елки, не подразумевалось. Через две недели мне должно было исполниться восемнадцать. Я тосковала.

Тосковала уже не по дому, и даже не по Хью: мы не виделись почти два года, и я была уверена, что не увидимся уже никогда. Больше печалило то, что жизнь проходит мимо. Что где-то мои ровесницы ходят на свидания, влюбляются, веселятся, открывают для себя что-то новое. А я…

Я вытянулась за последнее лето и выросла из джинсов. Получила от мистера Дружеча новые. Вот и все перемены. Тело уже давно перестало болеть от нагрузок, я жила в постоянном движении, много бегала, плавала в озере, лазала по деревьям, сходилась в спаррингах, но чувствовала себя мертвее всех мертвых.

В ночь накануне Рождества в дверь моей комнаты тихонько поскреблись. Я открыла и увидела Одри и Клер при полном параде. То, что они нацепили лучшие наряды, чтобы явиться ко мне, и постоянно озирались по сторонам, словно боялись быть пойманными, смутило не на шутку. Позади девчонок я увидела Сабину с кислым выражением лица. Пришлось пригласить их всех войти.

— Мы вот что подумали, — сказала Клер, встряхнув рыжими кудрями. Среди ее предков значились ирландцы, и она очень гордилась своим происхождением, — надо как следует отметить Рождество.

— Да, — подхватила Одри, которая всегда посматривала на меня с легким оттенком высокомерия. Возможно, потому что мы были немного похожи внешне, и она чувствовала соперничество, — нужно хоть раз в году повеселиться.

— Нас поймают, — обреченно вздохнула Сабина.

Они все посмотрели на меня в ожидании ответа.

— Что вы задумали? — насторожилась я.

— Мы идем на танцы! — объявила Клер.

— И куда же?

— В город. Возьмем пикап для тренировочных поездок. На наше счастье сегодня его не загнали в гараж.

После того, как я разбила машину и чуть не угробила Тоби, пикап уже успели починить. Дверь в нем заменили на новую, и она теперь отличалась по цвету, смотрясь яркой заплаткой на поржавевшем фоне.

— А ключи?

— Уже на руках, — Одри подбоченилась и продемонстрировала мне связку. — С тех пор как в кабинете Дружеча нет жуткого феромагера, достать их из верхнего ящика стола проще простого!

— Нас поймают, — повторила Сабина, на этот раз другим, предупреждающим, голосом.

— Да брось! — скривилась в ее сторону Одри. — Старики давно спят, а мы вернемся раньше, чем они проснутся. Здесь же скука смертная! А там танцы, выпивка, мальчики…

— Как будто нам своих мальчиков мало… — закатила глаза Сабина.

— Да какие тут мальчики! С тех пор, как Йен сбежал, — Одри кинула осторожный взгляд в мою сторону, — а Френка отпустили, потому что пришло его время, смотреть здесь не на кого!

Действительно, с тех пор как парни покинули поместье, самыми старшими оказались я и Клер, которая была моей ровесницей. Оставшиеся мальчишки еще не достигли и пятнадцати.

— Ну же! — протянула Клер, — разве вам не хочется пофлиртовать немного? А быть может даже, — она понизила голос до шепота, — поцеловаться!

Мне вдруг захотелось поцеловаться, хотя бы из желания всколыхнуть рутину и ненадолго почувствовать себя живой. Пусть на один вечер, но представить себя обычной девушкой, которая с подругами выбралась погулять и хорошо провести время.

— Мне не хочется, — отрезала Сабина.

— А вы точно знаете, куда ехать? — спросила я.

Клер и Одри обменялись торжествующими взглядами.

— Конечно! Ты думаешь, мы в первый раз такое проворачиваем? — рассмеялась Клер. — Там столько симпатичных и одиноких парней! Когда мы были там в прошлый раз, нас чуть ли не на руках носили!

Я закусила губу.

— Рано утром нас всех ждет пробежка, — напомнила Сабина, — после бессонной ночи…

— Ты говоришь, как старуха! — фыркнула Клер. — А мы молодые, красивые и сильные. Один день потерпим, ничего. Вот Дженни уже с нами. Правда, Джен?!

Я перевела взгляд на подругу. Та покачала головой.

— Да брось, — попросила я, — это ведь один раз. Когда еще представится такая возможность?

— Я не хочу ни с кем флиртовать, — ответила она, — у меня есть муж.

— Который упек тебя в психушку и наверняка уже женился на другой, — поддела ее Одри. — У вас ведь вроде так можно? А у нас мужей нет. И мы будем танцевать, пить и целоваться!

Одри вздернула носик и взяла под руки меня и Клер.

— Ну пойдем! — взмолилась я, глядя на Сабину. — Без тебя будет уже не то!

Она вздохнула.

— Пойду, только чтобы приглядывать за тобой, Дженни.

Пока мы, гуськом, пробирались темными коридорами к выходу, я поседела на полголовы. В памяти то и дело всплывали воспоминания из другой ночи, в которой я искала Йена. Только теперь феромагер был мертв, и нам ничего не угрожало.

В пикап сели, не захлопывая двери, чтобы лишний раз не шуметь. Я завела мотор, на пониженной передаче выкатилась на дорогу, и только когда поместье скрылось за деревьями, мы, как по команде, хлопнули дверьми, и я вдавила педаль газа в пол. Девчонки попросили включить радио и подпевали веселыми голосами. Мое же приподнятое настроение внезапно испарилось. Я ехала по тому самому перевалу, где чуть не убила Тоби, а еще предстояло спускаться вниз, по ту сторону склона. Перед глазами, четко, словно увиденная вчера, стояла картина кемпинга. Безлюдные палатки. Тела, висящие на деревьях. Тлеющий костер в центре. И тишина.

— Возьми себя в руки, дорогуша, — отчитала меня Одри, — между прочим, мы все тут тебя чувствуем, и ты портишь нам настроение.

— Извините, — пробормотала я.

— Да отстаньте! — вступилась Сабина. — Мы сейчас уже приедем.

Действительно, довольно скоро я по команде девчонок притормозила у бара на окраине города. Толкнув двойную дверь, мы вошли. Внутри было не продохнуть от табачного дыма. По стенам висели постеры полуголых красоток, вдоль стен протянулись столики. По центру площадка для танцев, в углу — металлический шест от пола до потолка, а напротив входа длинная стойка, за которой бармен в галстуке-бабочке, выстроив в ряд рюмки, как раз разливал спиртное. Девчонки не обманули. Женщин здесь было мало, а вот мужчин — яблоку негде упасть. Пока мы топтались у входа, большинство обернулось, разглядывая нас с ног до головы так, что я почувствовала себя голой.

— Идемте к стойке, — вполголоса скомандовала Клер, — там интереснее всего.

Как по команде, мужчины поднялись, уступив нам высокие стулья без спинок. Сидеть на них оказалось крайне неудобно, а невысокая Сабина вообще не смогла взобраться на свой с первого раза. Лысоватый бармен с водянистыми глазами вопросительно посмотрел, приподняв бутылку дешевого джина. И тут я вдруг сообразила, что у нас совсем нет денег, и чем оплатить выпивку — непонятно.

Впрочем, эта проблема быстро разрешилась. Пара небритых субъектов в потрепанной одежде подсели к Одри и Клер. На полированное дерево стойки упало несколько мятых банкнот. Бармен сгреб их и выставил рюмки взамен. Беспокойство Сабины всколыхнуло все внутри, но не успела я испугаться за компанию, как локтя кто-то коснулся.

Я повернула голову и утонула в бездонных, как море, глазах. На общем фоне светловолосый молодой человек выглядел просто принцем. Даже от Сабины повеяло восхищением. Парень представился Питером и оказался таким обаятельным, что уже через пару минут мы болтали, как старинные друзья. Мне понравилось в нем все, от длинной челки до плетеного браслета на запястье. Вместо дешевого джина мне предложили ликер. Он тоже не походил на тот, который привыкли подавать в доме отца, но на вкус был вполне сносен. Питер без конца шутил, успевая только наполнять наши рюмки, а потом, когда табачный дым перестал драть горло, свет вокруг почему-то стал приглушенным, и комната поплыла, повел меня танцевать. Его нога оказалась между моих ног, рука с растопыренными пальцами лежала у меня на пояснице, другая свободно висела вдоль тела. Чтобы удержать равновесие, я цеплялась за его плечи, прижималась к нему животом и грудью, размышляя о том, какие у него твердые мышцы и когда же, наконец, он меня поцелует.

Но поцелуя не случилось. Вместо этого Питер взял меня за руку и куда-то повел. Меня охватило предвкушение какого-то романтического события. Возможно, поцелуй в темноте, а не на виду у всех, это даже лучше. Мы нырнули в узенькую дверку, похожую на служебный вход, прошли по полутемному коридору, свернули в еще одну дверь. А когда я увидела того, кто меня там ждал, в тот же миг протрезвела. Старик с желтыми зубами, видневшимися из оскаленного рта, и почти выцветшими глазами радостно потер руки при моем появлении. Я взвизгнула и развернулась, чтобы бежать, но с размаху уткнулась в твердую грудь Питера. Бездонные глаза смотрели на меня с холодным предвкушением.

— Держи ее! — проскрипел старик.

Одним рывком Питер развернул меня, прижав к себе спиной и удерживая за локти. Я билась, не обращая внимания на боль, которую причиняли его пальцы, но все напрасно. Он оказался словно выкован из стали, и все мои попытки рассыпались в прах.

— Да… — довольно протянул старик, прикрыв веки, — да… еще…

Питер поудобнее перехватил меня, рванул мою рубашку на груди и просунул под нее руки. Я завизжала. Старый феромагер подошел ближе. Его заскорузлые пальцы скользнули по моим щекам, проникли в рот.

— Только не все сразу, — процедил над ухом Питер, — я не хочу трахать полудохлый труп, как в прошлый раз.

— Спокойствие, — лицо феромагера приобрело медитирующее выражение, — все будет как надо… эмпат… такое чудо…

Лицо старика приближалось. Я скребла ногтями по рукам Питера, цепляясь за тот самый плетеный браслет и чувствуя, что сдираю кожу.

— Подожди, перехвачу сучку поудобнее, — проворчал он.

Хватка на мгновение ослабла. В тот же миг, получив сильный тычок сзади, мы все повалились на пол. Едва коснувшись холодных плиток, я рванулась вперед, отползая подальше, и обернулась. В дверях стояла Сабина. Она закатала рукава и ссутулилась. Лицо выражало решимость. Я не почувствовала от нее ни страха, ни паники, и восхитилась таким самообладанием. Мое собственное сердце колотилось как сумасшедшее, а руки и ноги дрожали так, что не получалось встать.

Питер вскочил и кинулся на нее, но тут же был отброшен назад. Старик, воспользовавшись ситуацией, на четвереньках пополз ко мне. Я в ужасе смотрела, как он взбирается сверху, и не могла пошевелить и пальцем. Вонь старческого тела уже ударила в нос. Раздался яростный крик Сабины. Перед глазами мелькнула ее ножка в ботинке. Носок врезался аккурат в челюсть феромагера, заставив того кувырнуться на спину. Теперь подруга стояла, загораживая меня собой.

— Да что с тобой, Дженни! — не оборачиваясь, бросила она вполголоса. — Поднимайся и помоги мне. Парень очень сильный!

Подтверждая эти слова, Питер снова ринулся в атаку. Они сцепились. Учитывая, что противник почти в два раза превышал Сабину в росте, той пришлось тяжко. Феромагер хрипя и отплевываясь кровью, сел, не сводя с меня глаз. Я отползла к стене и попробовала встать, опираясь на нее, но ноги все равно не слушались.

Я боялась, как никогда в жизни.

Старик порылся за пазухой и вынул нож с костяной ручкой, такой же желтой, как его зубы. Сабине удалось сбить Питера с ног, и она придавила его всем весом, вбивая маленький кулачок в его физиономию.

— Дженни! — крикнула она, запыхавшись. — Делай что-нибудь! Зови на помощь!

Я заорала во всю силу своих легких. Феромагер, пошатываясь, поднимался на ноги. Руки и ноги Питера дергались при каждом ударе, а кулак Сабины покрылся кровью. Это длилось бесконечно. Я кричала. Рука Сабины поднималась и опускалась. Старик с трудом разгибался в полный рост.

И в одну секунду все закончилось.

Феромагер с неожиданной ловкостью воткнул нож в шею моей подруги. Она дернулась и упала на бок, схватившись за рукоятку и пытаясь ее выдернуть. Мой крик застрял в горле и оборвался. Старик подхватил Питера, в котором теперь трудно было узнать того обаятельного парня, с кряхтением подставил ему плечо, помог подняться и поволок к дверям. Даже не обернувшись, они исчезли в проеме. Сабина хрипела, глядя на меня безумными глазами. Ее боль и ужас от надвигающейся смерти нахлынули, лишив последних остатков разума. Я застыла в той позе, в которой была, не отрывая взгляда от умирающей подруги и переживая вместе с ней последние минуты. Как будто умирала сама. Кусала губы до крови и плакала.

Только когда рука Сабины отпустила, наконец, рукоять ножа и безвольно упала на пол, я с хрипом вздохнула, как человек, вынырнувший из глубины. С последним вздохом Сабины ее боль и ужас испарились внутри меня, оставив лишь мои собственные.