Лондон, Англия. Октябрь 1814 года.

Часы пробили восемь. Этот дождливый вечер Найт Уинтроп, виконт Каслроз, проводил дома в любимом кожаном кресле в библиотеке, где царила истинно мужская атмосфера. На коленях виконта корешком вверх лежал «Кандид» Вольтера. Держа в руке бокал бренди, Найт задумчиво глядел в огонь, время от времени выбрасывавший яркий сноп искр. Обшитая деревянными панелями комната была погружена в полумрак; только свечи в единственном канделябре бросали мягкие отблески на стены и потолок. Вся обстановка излучала такой уют, что Найт ощущал небывалый покой, негу и приятную усталость.

Он даже широко улыбнулся при воспоминании о лице сера Эдуарда, когда Элигори, гнедой берберийский конь Найта, выращенный на известной коневодческой ферме Десборо Стад, оставил его клячу плестись в пыли еще на полпути к финишной черте, установленной членами Клуба Четырех Коней на Хаунсло Хит. Найт поставил большую сумму на Элигори, понадеявшись на скорость лошади и собственное умение, и с честью завершил скачки, а тысяча фунтов перешла к нему из кармана бедняги сэра Эдуарда Бресби.

Элигори терпеть не мог проигрывать, еще больше, чем сам хозяин. У гнедого появлялся злобный блеск в глазах при виде догоняющей его лошади. Найт часто гадал, откуда у него это выражение — от природы или унаследовано от знаменитого родителя Флаинг Дэйви.

Найт сделал еще глоток бренди и, откинув голову на спинку кресла, закрыл глаза. Жизнь — поистине превосходная штука. У него нет причин жаловаться или просить чего-то лучшего. Он всем доволен, здоров как бык, ни одного больного зуба, волосы не редеют и не выпадают, он только недавно был с любовницей, готовой удовлетворить любой его сексуальный каприз, и ничто, если не считать появлявшегося время от времени очередного жеребца, требовавшего упорной тренировки, не тревожило его существования. Нет, Найту нечего больше желать!

Взяв книгу, начал рассеянно перелистывать.

— Милорд.

Найт поднял голову при звуках голоса Дакета. Кругом могло быть тихо, как в церкви, и все же никто никогда не слышал шагов дворецкого. Ростом всего пять футов, с лысой, как яйцо, круглой головой и таким же выступающим животиком. Дакет отличался тонкой интуицией, редкой восприимчивостью и знал хозяина даже лучше, чем его камердинер Стромсо, а кроме того, обладал даром легко убирать всяческие препятствия, неожиданно возникающие на безмятежном жизненном пути виконта Каслроза.

— Что случилось, Дакет? Надеюсь, никаких особенных неприятностей?

— Этого я не могу утверждать, милорд. Найт удивленно взглянул на дворецкого:

— То есть?

— Вас хочет видеть молодая особа и трое очень юных особ. Молодая особа желает поговорить с вами наедине.

— Молодая особа и трое очень юных особ? «Беда Дакета в том, — подумал Найт, — что у него совсем нет чувства юмора. Ни малейшего признака».

— Ну что ж, скажите этой особе, что я уехал из страны, объясните ему.. или ей…

— Ей, милорд.

— Объясните, что я упал в море и утонул… кстати, кто она, черт возьми?

— По ее словам, вдова вашего кузена.

— Моего кузена? Как? Трис? — Найт тупо уставился на Дакета: «Тристан мертв?» — Он задумался, пытаясь вспомнить, когда в последний раз слышал о кузене. Боже, да ведь прошло не меньше пяти лет! Быстро встав, он привел в порядок одежду:

— Проводите ее сюда, Дакет. Что же касается троих очень юных особ — полагаю, это дети Тристана, поручите их миссис Олгуд. Пусть накормит их… или сделает, что еще полагается таким юным особам в столь поздний час.

— Да, милорд.

Тристан мертв! Невыразимая печаль сжала сердце Найта. Он знал Тристана с самого детства. Тот был старше на десять лет и в тех редких случаях, когда Найт встречал сына дяди, он безоговорочно подчинялся Тристану во всем, боготворя его как героя. Веселый, бесшабашный Тристан! Мужчина, сводивший женщин с ума. Приезжая в Каслроз, Тристан без особых усилий привлекал внимание и обожающие взгляды всех девушек. И вот теперь его вдова и дети неожиданно появились здесь. Почему?

Найт повернулся на скрип отворяющейся двери. Дакет, войдя в комнату, почтительно объявил:

— Миссис Тристан Уинтроп, милорд. В комнату ступила женщина, закутанная с ног до головы в простой практичный коричневый плащ.

— Как поживаете? — приветливо осведомился Найт.

— Здравствуйте, — отозвалась Лили, и Найт расслышал нотки усталости в ее голосе. — Милорд Каслроз?

— Да. Входите, пожалуйста. Позвольте помочь вам снять плащ. Здесь тепло, и вы можете согреться у огня. По-моему, на улице не особенно приятная Погода, не так ли?

— Совершенно верно, но вы оказались дома, И это уже облегчение.

Найт помог женщине снять плащ и в следующее мгновение пожалел об этом — уж лучше бы она оставалась замотанной в эту ужасную коричневую ткань. Несколько мгновений он, не отрываясь, смотрел на нее и наконец вынудил себя предложить ей кресло рядом с камином. Женщина выглядела очень бледной н измученной, волосы были стянуты на затылке тугим узлом, платье помялось и плохо сидело, но ничто не могло скрыть блистательной красоты, при виде которой сердце Найта болезненно сжалось. Поняв, что невежливо уставился на нее, он поспешно сказал:

— Пожалуйста, садитесь и скажите, чем я могу помочь вам.

Лили с благодарным вздохом села, «Может, это тусклое освещение, — думал тем временем Найт. — Ни одна женщина не может так выглядеть, по крайней мере, не в резком дневном свете».

— Сейчас я прикажу принести чай. Вы голодны? Как насчет сэндвичей и пирожных?

— Пожалуйста, если это вас не затруднит.

— Я велел Дакету отвести детей к миссис Олгуд. Она сумеет присмотреть за ними.

Но оказалось, что миссис Олгуд не справилась с возложенным на нее поручением. В этот момент в коридоре послышался топот маленьких ног, резкие возбужденные голоса, слишком высокие, чтобы принадлежать взрослым, потом дверь со стуком распахнулась к в комнату вбежали три очень юных особы. Лили молниеносно вскочила:

— Боже милосердный, — только и смогла вымолвить она.

— Мама! — завопила Лора Бет, обнимая колени Лили. Тео и Сэм с покровительственным видом встали по бокам.

— С тобой все в порядке? — допытывался Тео, пристально вглядываясь в ее лицо. Лили невольно рассмеялась:

— В полном, — заверила она. — А в чем дело?

Только сейчас она заметила стоявшую в дверях Пожилую женщину с озабоченным лицом.

— Миссис Олгуд? Простите, но дети… они не любят оставлять меня наедине с незнакомыми людьми… то есть мужчинами… и..

— Возможно, — вмешался Найт, перебивая сбивчивые объяснения, — это вполне понятно.

Неужели эти юные особы считают его похотливым животным? Хотя… внешность вдовы Уинтроп дает основание согласиться со стремлением детей защитить мать.

— Вы можете пока оставить нас, — велел он, обращаясь к слугам. Миссис Олгуд и Дакет удалились.

Лили, глубоко вздохнув, положила руку на плечо Тео и обратилась к Найту:

— Это Тео. Старший.

Тощий мальчишка оценивающе, недоверчиво смотрел на хозяина. Трудно было ожидать такого взгляда от ребенка!

— Сэр, — сухо объявил он, — простите нашу дерзость. Мы не любим оставлять мать наедине с чужими.

— Тео, — кивнул Найт, — я вас не осуждаю, и, наверное, сам на вашем месте поступил бы так же.

— А это Сэм, — поспешно продолжала Лили. — Сэм, это виконт Каслроз, твой дядя.

— Сэр, — кивнул Сэм. В его голосе не было ничего, даже отдаленно напоминающего вежливость, наоборот, он был вызывающе-агрессивным. Сильное крохотное тельце напряглось, в любую минуту готовое к нападению.

— Привет, Сэм, — весело воскликнул Найт и, нагнувшись, взглянул на малышку, старательно сосавшую палец. Другой рукой девочка прижимала к груди куклу. Казалось, никакая сила не может оторвать ее от ног матери.

— А это Лора Бет. Она кажется немного приставучей, потому что устала. Путешествие оказалось долгим, и мы… мы не были уверены… какой прием нам окажут…

Голос Лили замер. Казалось, она не в силах собраться с мыслями, чтобы дать хозяину дома хоть сколько-нибудь разумное объяснение.

— Поверьте, я понимаю, — кивнул Найт. — Здравствуй, Лора Бет.

Лора Бет повернула личико к высокому незнакомцу:

— Ты не очень старый, — констатировала она, немигающе глядя на Найта.

— Лора Бет! — резко одернул ее Тео. — Как ты себя ведешь?!

— Тео, по-моему, она хотела сделать мне комплимент. — Найт заметил быстрый взгляд Сэма, брошенный на брата. Никто из детей не походил на Тристана. Но стоя рядом… Если сравнить их черты… сходство с кузеном было поразительным. — Когда видишь их вместе, поражаешься, до чего они напоминают отца, — заметил он.

Лили повернулась к Тео. Лора Бет вновь прижалась к матери, так что ткань платья туго обтянула ногу и бедро вдовы. Найт конвульсивно сглотнул. Господи Боже, это просто абсурдно! Подумать только, испытывать старую как мир похоть к матери троих детей! Нет, это невозможно, она слишком молода.

Найт тряхнул головой, прислушиваясь к мелодичным звукам ее голоса, полного нежности и заботы, особенно, когда она обращалась к детям.

… — Итак, Тео, ты и Сэм поможете уложить Лору Бет. Вы голодны? Нет? Тогда я позову милую миссис Олгуд…

— Мы не хотим оставлять тебя с ним, мама, — громким шепотом объявил Сэм. — Лора Бет права. Он совсем не старый, не то что Уродина Арнольд, а посмотри, что тот наделал…

— г Пытался, — твердо перебила Лили. испытывая горячее желание удушить нескромных защитников. Она в жизни не была так сконфужена!

Лили открыла рот, чтобы извиниться, сказать что-то… хоть что-нибудь… но виконт пришел ей на помощь:

— Клянусь честью джентльмена и вашего дяди, что буду вести себя с вашей матерью самым почтительнейшим образом. Пожалуйста, идите к миссис Олгуд. Ваша мать скоро придет. — Помедлив, он едва заметно улыбнулся Лили:

— Я бы разрешил ей идти с вами, да только до сих пор не имею ни малейшего понятия о том, что происходит. Не то, чтобы я считал вас опасными злодеями и разбойниками, решившими ограбить дом, но вы, конечно, должны понимать мои опасения…

— Поэтому, — докончила Лили, — по всей справедливости я должна объяснить виконту причину нашего появления здесь. Тео, пожалуйста. Лора Бет, отпусти меня. Сэм, ты, конечно, хочешь попробовать бисквит, не правда ли?

— Он прав, — кивнул Тео. — Кузен нас не знает, и мы вполне могли бы оказаться грабителями. Мы пойдем с этой женщиной…

— Но, — вмешался Сэм, потрясая маленькими кулачками, — мы будем смотреть на часы. Мама не должна слишком задерживаться.

— Я отпущу ее немедленно, как только удостоверюсь, что она не одна из оставшихся в Англии наполеоновских шпионов.

— Хорошо, — кивнул Сэм с некоторым одобрением.

Миссис Олгуд немедленно позвали. Лору Бет удалось оторвать от юбки Лили и убедить последовать за экономкой. Малышка доверчиво подала ей ручонку и улыбнулась:

— Мы с Сэмом хотели бы съесть бисквит.

— Катберт печет превосходные бисквиты с малиной, — заверила миссис Олгуд.

Лили несколько минут постояла молча, глядя на закрытую дверь. Сзади раздался голос виконта:

— Не волнуйтесь, она позаботится о них. И не бойтесь, я не воспользуюсь своим положением. Это совсем не в моем характере, знаете ли! Сядьте и отдохните. Я попрошу Дакета принести чай, бисквиты с малиной и еще что-нибудь съедобное.

Лили молча сделала, как ей велели. Она была так измучена, в основном неотвязной тревогой по поводу того, какой прием окажет им хозяин дома, что, устроившись наконец в мягком кресле, вздохнула от удовольствия. Когда Найт, отдав Дакету все необходимые распоряжения, вернулся, она уже почти спала. Осторожно приблизившись к Лили, он мягко предложил:

— Если вы слишком устали и хотите подняться в спальню, мы можем отложить разговор до завтра.

— О нет, — запротестовала Лили, — то есть вы, конечно, очень добры, но, наверное, удивились нашему появлению и хотите знать, почему…

— Возможно, но думаю, что мы все успеем выяснить, раньше или позже. А, Дакет, вот и вы! Насколько я понимаю, все уже готово. Поставьте поднос перед миссис Уинтроп и можете идти.

Дакет, явно желая узнать побольше, замешкался с крышкой подноса, но услышав многозначительный кашель виконта, немедленно исчез.

— Не уверена, что заслужила его одобрение, — заметила Лили, глядя ему вслед.

— Вот что значит иметь слуг, знавших вас еще с пеленок! Но вас это не должно волновать. Ну, миссис Уинтроп, — не правда ли, странно звучит, поскольку я тоже Уинтроп, Найт Уинтроп.

Он поклонился.

Лили изумленно посмотрела на Найта и, поднявшись, ответила реверансом:

— Я Лили Уинтроп, к несчастью вдова Триса. Он умер в прошлом месяце, в Брюсселе.

— Мне очень жаль. Как его случилось? Он долго болел?

Лили отвела глаза, но Найт успел заметить промелькнувшее в них выражение боли:

— Нет, его убили кинжалом в спину. Стражники сказали, что это были, грабители. Их так и не поймали, по крайней мере к тому времени, как я с детьми уехала из Брюсселя.

— Где же вы были до сих пор? Уже почти конец октября. Ах, простите, садитесь пожалуйста, миссис Уинтроп.

Лили одарила его очаровательной улыбкой и тут же посерьезнела, так быстро и бесповоротно, словно задвинула тяжелые занавеси от яркого света.

— У сестры Триса, в Йоркшире.

— Господи, я и забыл о Дэмсонах. Их ведь так зовут?

Лили молча кивнула.

Найт помедлил, глядя на нее сверху вниз. В отблесках каминного пламени ее волосы казались жидким медом. Он снова сглотнул. Черт возьми, ведь он терпеть не может мед!

— Насколько я понял, речь шла об Арнольде?

— Да, муже Гертруды. Там нам жилось не очень хорошо, поэтому мы решили уехать. И два дня были в пути.

Лили боялась, что Гертруда может потребовать опеки над детьми, поэтому они тайком, на рассвете, покинули дом. Но ему она о своих опасениях ничего не сказала.

— Это длинное путешествие. Вы приехали дилижансом?

— Конечно.

— Вы слишком молоды, чтобы быть матерью Тео или Сема. Собственно говоря, даже Лора Бет…

— Лора Бет — моя дочь. Ел четыре года. Тео и Сэм мои пасынки. Первая жена Триса умерла шесть лет назад.

Даже это было не правдой. Элизабет скончалась при родах Лоры Бет, четыре года назад.

— Все равно, вы кажетесь слишком юной, чтобы быть матерью четырехлетней девочки, — задумчиво пробормотал Найт, больше себе, чем ей.

Лили поспешно выпрямилась. Его во что бы то ни стало необходимо убедить!

— Мне двадцать три года, — заявила она, и выражение ее глаз заставило Найта отступить. Он принес кресло и уселся напротив Лили:

— Пожалуйста, пейте чай. Катберт, помимо всего прочего, славится своими сэндвичами. Почему же вы уехали от Дэмсонов?

Он, конечно, мог предугадать ответ: только раз взглянув на нее, мужчина способен окончательно Потерять голову, честь и все добродетели, которыми мог обладать. Найт сам не понимал, почему спрашивает молодую женщину об этом.

— Мы не были счастливы там и никому особенно не были нужны. Кроме того, там был еще и Уродина Арнольд, как его прозвали дети. Видите ли, незадолго до смерти Трис велел мне ехать к Гертруде, если что-нибудь случится с ним, ну а, если нам у нее не понравится… тогда… тогда остаетесь вы, его кузен. — Лили прямо, не мигая, взглянула ему в глаза. — Мы здесь, потому что нам больше некуда идти. Я могу позаботиться о себе, не думайте, что я собираюсь просить милостыни у вас, милорд. Но дети… у нас совсем нет денег. Они чудесные малыши и заслуживают большего, чем я могу им дать.

— Тристан оставил вас без средств? Вопрос был достаточно резким, но вдова Уинтроп, очевидно, желала откровенного разговора.

— Да, почти. После того как я похоронила его и продала все, что могла, у нас осталось только сорок фунтов.

Лили помедлила, и Найт, заметив, как нервно она теребит складки платья, небрежно спросил:

— Не нальете ли вы мне чаю?

— Конечно, — с готовностью согласилась Лили, радуясь, что может быть чем-то полезна.

Найт пристально наблюдал за девушкой, восхищаясь грацией ее движений, понимая, что перед ним истинно благородная леди, леди до мозга костей, невзирая на недостаток средств и неясное будущее.

— Молока совсем немного, пожалуйста. — Руки Лили слегка дрожали, и Найт почувствовал угрызения совести. Она, без сомнения, очень устала, боится, что он откажет ей и детям в приюте и безжалостно выставит на улицу. Поняв это, он спокойно, не повышая голоса, сказал:

— Пожалуйста, не стоит больше мучить себя н зря беспокоиться по пустякам. Вам нужно поесть, а потом миссис Олгуд проводит вас в спальню. Вы с детьми в полной безопасности. Клянусь всеми святыми, я не Уродина Арнольд и позабочусь о вас, — выпалил Найт, сам потрясенный столь неожиданными словами. Что за дьявол в него вселился? С чего это он обещает подобные вещи?

Лили взглянула на него и слабым голосом пролепетала:

— Спасибо, милорд.

Найт вручил ей блюдо с сэндвичами:

— Вот, попробуйте эти, с огурцом. Лучше Катберта их никто не делает! Очень рад, что вы решили приехать ко мне. Тристан был моим любимым кузеном, но по стечению обстоятельств мы не виделись почти пять лет. Мне так жаль его! — В дверь постучали. — Войдите, — окликнул Найт.

На пороге, встревоженно хмурясь, появилась миссис Олгуд, очевидно озабоченная новыми проблемами.

— Простите, что беспокою вас, милорд и миссис Уинтроп, но малышка плачет и зовет маму. Она боится оставаться без вас в чужом доме.

Лили мгновенно вскочила:

— Извините, милорд. — И уже подойдя к двери, обернулась, словно вспомнив что-то: , — Благодарю вас. Я уложу детей и пойду спать. До завтра, милорд.

Не успел Найт подняться, как Лили уже исчезла. Миссис Олгуд едва поспевала за ней. Дверь захлопнулась. Найт задумчиво уставился в камин. Пламя почти погасло. Оставалось надеяться, что она не замерзнет. Ночь предстояла холодная, а сырость пробирала до самых костей.

Заметив раскрытую книгу на кресле, Найт нахмурился. О чем он размышлял перед ее появлением? Да о том, что жизнь прекрасна, он всем доволен и не желает ничего менять. Ну а теперь в доме появились трое детей и одна очень молодая, очень красивая вдова.

Найт покачал головой. Будь Лили даже стара и уродлива, он не задумываясь помог бы ей. Лили. Прелестное имя. Светло-серые глаза… хотя он не был в атом уверен. Возможно, голубые. Придется удостовериться утром. Трое детей.

Еще одна проблема. Он ничего не понимал в детях, хотя знал, что порядочный человек не должен разлучать мать с ее отпрысками. Найт снова поразился сходству обоих мальчиков с отцом. О проклятие, Трис. Почему, черт возьми? Почему ты не мог быть осторожнее?

А что если бы его не было дома, когда они приехали? Нет, Дакет, конечно, впустил бы их. Но тут Найт вспомнил, как несколько раз отпускал шуточки насчет детей при Дакете.

Наверху, в прекрасно обставленной комнате для гостей. Лили встретила рыдающая Лора Бет. Тсо и Сэм топтались рядом, беспомощно глядя на сестру. Миссис Олгуд кудахтала, словно встревоженная наседка.

— Спасибо, миссис Олгуд, — искренне поблагодарила Лили. — Я за ними присмотрю. Сегодня мы все будем спать здесь. Не беспокойтесь за нас.

Миссис Олгуд не знала, что делать. Когда-то на третьем этаже Уинтроп Хаус была роскошная детская, но ее давно переделали в комнаты для слуг. Детей в доме не было уже много лет. Куда поместить мальчиков?

Лили поняла причину озабоченности экономки:

— Возможно, у вас найдутся две смежных спальни? Завтра, если его лордство согласится, мы можем поселить там мальчиков. Ну а сегодня их можно уложить на полу. — Миссис Олгуд, облегченно вздохнув, поспешила за одеялами. Как только за ней закрылась дверь, Лора Бет мгновенно перестала плакать и самодовольно улыбнулась Лили. — Я так и думала. Ты рыдаешь уж слишком напоказ, — начала Лили, подбоченившись. — Ну а теперь…

— Это она нарочно, — вмешался Тео. — Мы хотели убедиться, что с тобой все в порядке. Конечно, наш дядя выглядит джентльменом, но мы не были уверены. В конце концов, ты оставалась наедине с ним, а сама знаешь, что бывает в таких случаях…

— Он мог запереть дверь и бросить ключ в камин, — вставил Сэм, — а потом… Лили подняла руку:

— Нет, он вел себя как истинный джентльмен. Уже поздно, вам пора спать. Давайте уляжемся поуютнее, пока миссис Олгуд не придет с простынями и одеялами.

— Это мы понарошку, — пробормотала Лора, свертываясь калачиком у груди Лили. Тео и Сэм, скрестив ноги, уселись на краю кровати.

— Ну что ж, я потрясена. Бедная миссис Олгуд, она, наверное, думает, что обидела вас! Кстати, какая прекрасная комната, — заметила Лили, впервые обратив внимание на изящное сочетание бледно-голубого и кремового тонов. Кровать под синим покрывалом стояла на возвышении, на полу лежал обюссоновский ковер кремового цвета, занавески были светло-голубые.

— Это девчачья комната, — презрительно фыркнул Сэм. — Сплошные цветочки.

Лили слишком устала, чтобы отвечать, и вместо этого просто улыбнулась. Откуда у них только силы берутся? Но тут она почувствовала, как ручка Лоры Бет опустилась, а маленькое тельце обмякло.

— Одной меньше, — подумала Лили, сдерживая зевок.

— По крайней мере, хоть палец изо рта вынула, — заметил Тео. — Сэм прав, это девчачья комната.

— Угу, — подтвердил Сэм.

— Ты уверена, что он будет вести себя порядочно, мама? — осведомился Тео.

Лили сжала его руку. После бегства с Дэмсон Фарм он и Сэм старались называть ее только мамой, и теперь это казалось вполне естественным.

— Да, совершенно. Конечно, он был крайне удивлен столь внезапным появлением, но был исключительно вежлив и почтителен. Ну вот и постель для вас принесли!

Лили, осторожно уложила девочку, укрыла ее одеялом, поблагодарила миссис Олгуд, ясно давая понять, что экономка может идти, и с помощью мальчиков постелила тюфяки на греховно-мягком ковре.

— Можете раздеться, когда я погашу свечу, — велела она, обнимая и целуя каждого, не слишком крепко, просто прикасаясь губами к щеке. В конце концов, они мальчишки.

Через полчаса, когда Лили и ее семейство крепко спали, Найт, по-прежнему сидя в библиотеке, удивленно смотрел на экономку:

— Что вы говорите?

— Я сказала, милорд, что все они улеглись в одной спальне. Пришлось принести туда одеяла и тюфяки для мальчиков.

— Но это просто абсурдно! Немедленно найдите им комнаты! Молодая женщина устала и нуждается в отдыхе. Четыре человека в одной спальне…

— Именно так хотела леди, милорд, — твердо заявила миссис Олгуд, помнившая виконта еще трехлетним малышом. Сейчас он говорил почти таким же обиженным тоном. — Завтра утром все уладится. Спокойной ночи, милорд. Если больше ничего не…

— Нет-нет, идите спать, миссис Олгуд.

— Насколько я поняла, дама с детьми пока останутся здесь?

— По-видимому, да, — кивнул Найт. — Вы что-нибудь понимаете в детях, миссис Олгуд?

— Конечно, милорд, хотя и прошло много времени с тех пор, как моя Гледис была ребенком; у нее самой двое, и я навещаю их каждую неделю.

До сих пор Найт понятия не имел, что миссис Олгуд — бабушка, и теперь ему почему-то стало не по себе. Она жила здесь всегда, а он даже не подозревал, что за стенами этого дома у нее может быть своя жизнь.

— Понимаю, — только и смог пробормотать он.

— Утром мы с мистером Дакетом переселим их в смежные спальни. Нет причин расстраиваться.

Она тактичнейшим образом дала ему понять, чтобы он не лез не в свое дело. Найт волей-неволей улыбнулся:

— Хорошо. Передайте Дакету, чтобы убрал поднос. Миссис Уинтроп так и не удалось поесть как следует.

— Обязательно. Спокойной ночи, милорд.