— О, лорд Каслроз, простите меня. Не хотела мешать мм, но…

— Графиня, как же вы можете помешать! — галантно возразил Найт, отворачиваясь от высокого окна и кланяясь. Пристально вглядевшись в лицо девушки, он в какое-то кратчайшее мгновение заметил промелькнувшую на лице нерешительность оттого, что приходится оставаться наедине с мужчиной. Но Ариель, по-видимому, тут же решила, что, поскольку слуги находятся поблизости, Найт ничего не сможет ей сделать, и наконец выдавила приветливую улыбку, памятуя о том, что должна выполнять обязанности хозяйки по отношению к гостю.

«В конце концов, это хороший друг Берка, — думала Ариель, — и очень важно быть с ним поприветливее».

Еще вчера вечером она поняла, что лорд Каслроз — красивый мужчина, не такой красивый, как ее муж, но все же…

Непрошеная мысль быстро привела ее в себя. Но тем не менее…

Черные как смоль волосы, густые и немного длиннее, чем требовала мода, и глаза странного цвета — золотисто-коричневые, совсем лисьи. Найт излучал силу, мощь и властность, физическую и духовную, и это пугало Ариель. Она замерла, боясь пошевелиться.

Найт, заметив, что она снова колеблется, небрежно предложил, лениво растягивая слова:

— Не хотите ли присоединиться ко мне, мадам? Ариель безмолвно кивнула и, понимая, что ведет себя по меньшей мере глупо, переступила порог. Найт чувствовал себя палачом и не знал, как поступить, чтобы она по крайней мере поняла, что он не собирается тащить ее на эшафот.

— Простите за дерзость, но на вас сегодня изумительное платье, — начал он. — Не думал, что этот оттенок желтого так пойдет к вашим волосам.

— Спасибо, милорд.

— Пожалуйста, зовите меня просто Найт.

— Какое необычное имя!

— Полагаю, вы правы. Видите ли, моя матушка была без ума от короля Артура, но, к счастью, не настолько, чтобы не понять, что такие имена, как Ланселот, Галахад или Гевен, просто вызовут смех в обществе, поэтому решила, что я могу олицетворять сразу всех рыцарей Круглого Стола.

— Но «Артур» звучит не так уж плохи.

— Как-то я сказал ей об этом, но она заявила, что вряд ли я окажусь впоследствии достойным носителя этого славного имени. Поэтому я и стал человеком, представляющим всех и никого, идею, предназначение.

Ариель улыбнулась. Какой очаровательный остроумный мужчина! Кажется, его совсем не стоит бояться.

— Мой отец был ученым и философом. Он считал, что «Ариель» — поэтичное и достаточно древнее, на его вкус, имя.

— А я вечно подшучиваю над Берком, что его назвали в честь всех пешеходов, — хмыкнул Найт. — Он, естественно, оправдывается тем, что получил имя в честь Эдмунда Берка, но это наглая ложь. А вам он что сказал?

— Мне? О, ничего. Может, хотите чаю?

— Нет, пожалуй. Собственно говоря, я восхищался видом из окон. Просто восхитительно!

— Согласна. И вообще это моя любимая комната. Она такая светлая и просторная, и вид на западный сад действительно великолепен. Я хотела бы сделать се своим кабинетом, только… — Ариель внезапно нахмурилась, — … только, если Берк не будет возражать. Думаю, лучше спросить у него разрешения.

— Но почему он может не согласиться?

— Это его дом. Его желания и распоряжения должны выполняться беспрекословно.

— Но у Берка есть кабинет и библиотека. Если он скажет, что хочет еще и эту комнату, я бы предложил вам быть храброй и без обиняков объявить, что нельзя получить все, что хочешь.

Сказать подобную вещь человеку, бывшему ее мужем и законным повелителем, казалось столь невероятным, что Ариель невольно расхохоталась. Найт тоже рассмеялся, хотя не совсем понял, в чем смысл шутки, но тут же почти с испугом сообразил, что между ними было кресло, и именно поэтому она чувствовала себя в безопасности наедине с гостем. Поэтому Найт не сделал попытки обойти эту небольшую преграду.

— Берк рассказывал, что встретил вас, когда вы были совсем молоденькой девушкой, лет пятнадцати или что-то вроде этого.

— Да, — коротко, нарочито сухо ответила она. Ариель ненавидела, когда ей напоминали о той глупенькой девчонке, доверчивой дурочке, ничего не понимавшей в жизни и считавшей мир своей личной сокровищницей, содержащей все великолепные вещи на свете.

Но смутить этим Найта было невозможно. Он был само обаяние, когда хотел этого, а для этой женщины готов был сделать невозможное. Ему нужно было узнать о ней все, что можно. Если он не ошибается, Берк любит ее до потери рассудка. Ее подозрительность заставляла Найта стремиться всеми силами защитить ее — чувство, доселе совершенно ему незнакомое, и это искренне его поражало. Найт невольно задавался вопросом, испытывает ли Берк то же самое.

— Ваш муж — прекрасный человек, Ариель. Мы знаем друг друга с тех пор, как бегали в коротких штанишках. Правда, с тех пор мы несколько огрубели — ведь Берк много лет прослужил в армии.

— Да, я знаю.

— Не поймите меня не правильно. Мы все хотели мира. Просто очень трудно приспособиться к жизни вне армии, обходиться без строгого распорядка, приказов и не ждать каждую минуту, что тебя убьют. Даже бесконечное недовольство распоряжениями Военного министерства и то теперь кажется не таким уж раздражающим. Берк был ранен в бок под Тулузой.

— Знаю, — повторила она. Ариель видела шрам. но ничего не сказала Берку. Кроме того, она заметила рубцы на предплечье и бедре.

«Проклятье, — подумал Найт, — не очень-то я сумел заставить ее разговориться».

Ариель отнюдь нельзя было упрекнуть в глупости. Поняв, как нелепо было бояться этого человека, она сообразила также, что Найт хотел узнать, достойна ли она его друга. Собрался защитить Берка. Это что-то новое для нее. Совершенно новое.

Ариель, не в силах удержаться, звонко засмеялась.

На этот раз Найт был окончательно сбит с толку. Темная левая бровь вопросительно приподнялась.

— Прошу прощения?

— Я подумала, как все это необычно, милорд… Найт. Если вы будете продолжать курить фимиам вашему другу, я не стану слишком возражать.

И она опять улыбнулась ему очаровательной, хотя слегка ехидной улыбкой. Найт стряхнул пылинку с рукава:

— Теперь, когда вы стали его женой, Берк не смотрит ни на одну женщину. Он благороден и верен.

— Бедная Лора, как ее там, — посочувствовала Ариель, чей голос звучал восхитительно-дерзко даже в ее собственных ушах.

Она не успела еще как следует поздравить себя, когда Найт добавил:

— Он с ума сходил по вас, когда был в Лондоне, и… как бы сказать… мучился так, как мучаются мужчины, когда… словом, это я предложил ему Лору.

— Вы предложили? Боже, так значит, у вас целый гарем? Что-то вроде конюшни? Предлагаете кобыл своим приятелям?

— Я совсем не то хотел сказать, — оправдывался Найт, чувствуя себя дураком, что бывало крайне редко и отнюдь не прибавляло ему хорошего настроения.

— Я имел в виду, что знал эту женщину и сказал Берку, что…

Ариель резко рассекла воздух рукой:

— Я не желаю говорить о его содержанках и, по правде говоря, я уже достаточно наслушалась от вас и от Берка. Это просто абсурдно.

— Простите, что именно абсурдно?

— Все вы.

— Кто все?

— Мужчины, милорд. Даже благородный Берк Драммонд, ваш драгоценный друг — всего-навсего мужчина. И этого ничто не изменит. Никогда. Ну а теперь прошу извинить, мне нужно поговорить с миссис Пепперолл.

Найт, стараясь сдержать поднимавшееся раздражение, бросил ей вслед:

— Поверьте, Ариель, у вас нет причин бояться меня.

Это мгновенно заставило ее остановиться. О чем успел рассказать Берк своему другу?

— Я не боюсь вас, cap. Однако не очень симпатизирую лицемерам.

— Я никогда не считал, что все женщины — хитрые коварные стервы, — мягко заметил Найт, — и думаю, с вашей стороны крайне неразумно предполагать, что все мужчины обманщики и негодяи.

— Позвольте с вами не согласиться. Вы специально поджидали здесь моего прихода, не правда ли? Так вот, можете не опасаться, что я воткну нож в сердце вашего друга. И, по правде говоря, я не убивала своего первого мужа. Ну а теперь остались ли еще вопросы, которые вы хотели бы мне задать?

— Нет, только знайте, что я не желал ни пугать, ни сердить вас, только попытался стать вашим другом.

Ариель недоуменно уставилась на Найта. Еще одна, совершенно новая идея.

— Нет, это невозможно.

— Потому что я мужчина?

— По-моему, вы уже намекали, что разговор этот — весьма странный. Поймите, вы гость в Рейвнсуорт Эбби, и к вам будут относиться, как к гостю, со всем подобающим почтением. А теперь, извините, мне пора, Найт проводил Ариель задумчивым взглядом, не делая попытки остановить ее. Она оказалась весьма чувствительной и совсем неглупой. Почему-то Найт не ожидал этого, хотя и должен бы: Берк не выносил глупости ни в мужчинах, ни в женщинах. Помимо того, она еще и очень красива. Когда Берк пытался описать Найту свою любовь, тот не смог соединить в воображении тициановские волосы и голубые глаза с худенькой фигуркой. Но Ариель, кажется, ненавидит мужчин. всех мужчин. Бедный Берк! Полюбить женщину, которая не только его боится, но и презирает. Правда, это неудивительно, если вспомнить, каким издевательствам подвергал ее первый муж. Но стричь всех мужчин под одну гребенку-это говорило о глубокой, затаенной боли.

Ариель обессиленно прислонилась к двери, закрыв глаза. Она не думала, что так легко может выдать свои чувства. Однако Найту удалось мгновенно разоблачить ее. В следующий раз придется быть поосторожнее. Что, если Найт передаст Берку их разговор и тот рассердится? Ариель совсем не была милой и сдержанной, скорее в запальчивости высказала все, о чем лучше было умолчать.

Открыв глаза, она неожиданно заметила мужчину с резкими чертами лица, в лакейской ливрее, наблюдавшего за ней. Ариель никогда не встречала его раньше. Тощий как жердь, так, что одежда висит на нем мешком, с редкими волосами и лысиной на макушке, украшенной двумя длинными прядями, острым, выдающимся вперед подбородком и очень темными глазами.

— Кто вы?

Незнакомец улыбнулся, обнаружив большой прогал между передними зубами, и поклонился ей настолько неловко, что сразу стало ясно, как непривычен он к подобным телодвижениям.

— Я Транк, миледи. Олли Транк. Граф сказал, вроде я ему нужен, вот он меня и нанял. Я новый лакей.

— Очень хорошо, Транк, — кивнула Ариель. — Добро пожаловать в Рейвнсуорт Эббн.

Наклонив голову в знак приветствия, она отошла, продолжая недоумевать. Совершенно неподходящая внешность для лакея! Интересно, что подумает Монтегю об атом новом прибавлении к штату слуг. Транк. Ну и имечко!

Остаток утра она провела с Вирджи и Поппет, наслаждаясь каждой минутой, и даже выпила пять чашек воображаемого чая. Обед тоже прошел достаточно спокойно. Ленни, извинившись, вскоре ушла, чтобы приготовиться к вечеру, а мужчины собрались в библиотеке Берка. Ариель чувствовала себя усталой, но решила не сдаваться. Она позвала Доркас и велела помочь переодеться в амазонку.

— Не очень-то вы хорошо выглядите, — без обиняков заявила горничная.

— Устала немного.

— Уж эти гости! Столько хлопот!

— Но Ленни и девочки живут здесь. Что же до мужчин…не думаю, что они слишком обременят нас.

— Все же… — возразила Доркас, но не стала продолжать, поскольку прическа Ариель отвлекла ее внимание.

— Я только сейчас встретила нового лакея, — заметила Ариель. — По-моему, это сыщик с Боу-стрит, которого нанял Берк, чтобы узнать, кто убил Мелли.

— Вы все никак не успокоитесь! — с неожиданной резкостью заметила Доркас. — Девчонка была всего-навсего грязной шлюшкой, а когда раскаялась, просто покончила с собой, как все подобные создания. Такие вещи нередки, и не стоит из-за них расстраиваться. Ариель не верила ушам. Неужели и Доркас тоже?!

— Конечно, я не знала девушку, но, Доркас, Мелли было всего пятнадцать!

— Зато я ее прекрасно успела узнать! Ничтожная тварь, ничего больше. Не представляю, с чего это его милости захотелось, чтобы чужак совал повсюду свой нос, и все из-за смерти Мелли. Неужели вы чувствуете себя в безопасности, считая, что где-то здесь бродит убийца?

— Нет, конечно, нет.

— Все это вздор, — заключила Доркас, втыкая последнюю заколку в косы Ариель. Но девушка пристально смотрела в зеркало на лицо старой горничной. отраженное за ее спиной.

— Ты и меня считаешь шлюхой, Доркас? Пейсли не изнасиловал меня только потому, что не сумел, однако избивал и заставлял делать немыслимые вещи. Думаешь, я этого хотела? Или заслужила за какие-то грехи? Значит, и мне стоило покончить с собой?

— Вы всегда были леди, мисс Ариель, всегда. Конечно, вы такого не заслужили. Не выставлялись перед мужчинами, не лезли им в глаза, никому — ни лорду Ренделу, ни этому Дюпону, ни графу. Не то что эта Мелли — сама напрашивалась, вешалась на шею первому встречному. Ну вот, готово. Поезжайте с Богом.

Ариель вышла, чувствуя при этом крайнюю растерянность. Услыхав доносившиеся из библиотеки голоса мужчин, она не остановилась и продолжала путь. Ей нужно остаться одной, ощутить дуновение свежего ветра, бьющего в лицо.

Пока Джорди седлал Миндл, Ариель неожиданно для самой себя обнаружила, что всматривается в лица конюхов. Может, это Джейми изнасиловал и убил Мелли? Молодой мускулистый крепкий парень, очень грубый и неотесанный. Или Лемберт, молчаливый мрачный человек, редко обращавшийся к кому-либо. Но никто из них не мог пробраться в дом!

— Мне проводить вас, миледи?

— Нет, Джорди, спасибо. Я только доеду до озера. Очень уж хорошая погода!

Джорди кивнул, помог ей сесть в седло и долго смотрел вслед Миндл. весело трусившей по подъездной аллее.

Ариель думала о прошлой ночи, глухой и темной, о крепких объятиях Берка, о том, как смогла рассказать ему все, даже о замыслах Пейсли отдать ее своему незаконному сыну. Даже сейчас, вспоминая об этом, она дрожала. Пока Берк не сказал, как отнесся к ее исповеди, но сейчас ему не до того — нужно развлекать гостей.

Ариель привязала Миндл к низко нависшей ветке клена. День в самом деле выдался редкостным. Вода была спокойной и чистой, воздух напоен ароматами густой травы и цветов. Ариель села у самой воды и прислонилась головой к стволу клена. Вокруг весело жужжали мошки, — Проснись, дорогая сестрица, Ариель спала и не желала просыпаться. Она никогда больше не хотела иметь ничего общего с Эваном Годдисом, даже в кошмарных снах.

— Ариель! Просыпайся же!

Ариель испуганно вскинулась. Над ней стоял Эван в костюме для верховой езды, с хлыстом в правой руке. Он похлопывал хлыстом по ее плечу. По спине холодком прошел озноб, потому что Эван заслонял солнце.

Почему она не привела Джорди? Дура, несчастная дура! Но Эван не сделает ей больно, что бы там ни было!

Ариель медленно оторвалась от ствола:

— Что тебе нужно, Эван?

Она выпрямилась, но не встала и не подняла головы, чтобы взглянуть ему в лицо, и не сводила глаз с гладкой поверхности воды.

Эван присел на корточки:

— Просто хотел повидаться, дорогая сестра. Этьен ужасно расстроился, если хочешь знать. Бедняга! Говорил же, что ты слишком умна для него! Притворилась, что едешь в Америку, а сама сбежала с графом! Как тебе удалось уговорить его жениться? Я всегда считал тебя хитрющей девчонкой, Ариель. Ну же, признайся, как ты его завлекла?

Ход его мыслей оказался чрезвычайно извилистым. и Ариель громко восхитилась:

— Ты все точно угадал, я чрезвычайно талантлива и к тому же коварна и неразборчива в выборе средств. А теперь объясни, чего хочешь?

— Значит, все, как я думал. А знаешь, ведь Этьен поджидал тебя на Саутхсмптонской дороге. Собрался совершить романтический подвиг и умыкнуть тебя. Уж он бы не слезал с тебя ни днем, ни ночью, пока ты не вышла бы за, него!

Ариель в ужасе уставилась на него. Значит, у нее не было ни единого шанса! Просто Берк успел первым похитить ее.

— И сколько же он собирался заплатить тебе?

— Пять ты… о нет, дорогая, это тебе не удастся выведать, не надейся. Но ты права, мне действительно полагалось кое-какое вознаграждение. Тебе стоило рассказать мне о поверенном и управляющем. Рендел-холл, к расстройству Этьена, должен быть продан. Нужно было признаться, что у тебя нет ни пенни.

— Тут ты, по-видимому, прав. Тогда бедняжка Этьен наверняка не стал бы трудиться и поджидать меня на Саутхемптонской дороге, не так ли? Да и ты не беспокоился бы зря. Теперь ты не получишь денег, какая жалость!

— Позволь мне не согласиться. Только подумай, какие возможности представляются нам сейчас, когда ты стала графиней Рейвнсуорт! Я твой сводный брат и, пожалуй, нанесу визит графу и потолкую о вознаграждении и тому подобных вещах. Как твой бывший опекун, считаю своим долгом присмотреть, чтобы он обращался с тобой по справедливости, скажем, выделял тебе деньги на булавки. Он еще не сделал этого? Нет, конечно, нет! Какая жестокость!

— Пейсли тоже не давал мне ни гроша. Эван пристально вглядывался в лицо сестры. Она стала другой. Когда Ариель проснулась, в ее глазах мелькнуло выражение страха, но быстро исчезло и больше не появлялось. Она излучала уверенность, и это окончательно вывело его из равновесия.

— Думаю, тебе не хватает такого мужчины, как Пейсли, — заметил он, намеренно расчетливо ударив хлыстом по земле. — При нем ты держала свой ехидный змеиный язык за зубами и была послушной и покорной. Уж он не позволил бы говорить с братом подобным образом!

— Сводным братом, — поправила Ариель, и Эван заметил, как сверкнули ее глаза, когда она невольно взглянула на кнут. Может быть, не настолько она уверена в себе?

— Твой граф часто бьет тебя, Ариель? Она ничего не ответила.

— Ты все так же умело доставляешь ему наслаждение своим прелестным ротиком?

Ариель поднялась и отряхнула юбки.

— Я ухожу, Эван. И знай, что двери Рейвнсуорта для тебя закрыты. Не вздумай туда явиться. Прощай.

Но он схватил ее за руку. грубо рванул назад, тяжело дыша, обдавая жарким воздухом ее лицо:

— Маленькая шлюха, ты сделаешь, как тебе ведено!

И отбросил ее от себя с такой силой, что Ариель упала на четвереньки. Послышался свист хлыста, спину обожгло острой болью.

Ариель откатилась, встала на колени. Эван улыбался улыбкой предвкушения злобного удовольствия. Точно так смотрел на нее Пейсли, когда орудовал кнутом.

— Мне это нравится. В голову не приходило сделать это раньше. Да, мне очень это нравится.

— Ты сумасшедший, — прошептала она, не сводя глаз с хлыста.

Но Эван поднял его снова, наслаждаясь внезапно обретенным могуществом, силой собственных рук.

— Боюсь, он не проживет и часа, если немедленно не бросит этот хлыст.

— Берк!

Эван, круто развернувшись, увидел графа, стоявшего футах в шести с пистолетом в руках.

— Она моя сестра, — процедил он, стиснув зубы. — Отец избаловал ее, она своевольна и упряма… — он поднял хлыст, — испорчена до мозга костей и…

Раздался резкий короткий стук выстрела, и Эван вскрикнул, уронив кнут и схватившись за руку. Берк спокойно сунул пистолет в карман, потом неспешно подошел к Эвану, пристально вгляделся в него и бросил:

— Вы поистине удивительный человек! В жизни такого не видел!

— Как ей удалось уговорить вас жениться? Она соблазнила вас? Или беременна? Пейсли хорошо вышколил ее, обучил всем трюкам шлюхи… я считал, что вы скорее сделаете ее своей любовницей, чем…

Эван больше ничего не успел сказать. Кулак Берка с силой врезался в его челюсть. Эван без сознания рухнул на землю.

Берк не сделал ни шага к Ариель, только тихо сказал:

— Прости, что не успел раньше. Ты можешь стоять?

Ариель кивнула, но Берк заметил, что она не отрываясь смотрит на хлыст. Ему хотелось выругаться, обнять се, утешить, но Берк не шевельнулся.

— Повернись и дай мне взглянуть на твою спину. Ариель молча повиновалась и услышала, как Берк процедил сквозь зубы страшное проклятие.

В плотной ткани жакета зиял аккуратный разрез, белая батистовая блузка тоже была порвана.

— Давай я помогу тебе снять жакет. Ариель немедленно послушалась, и Берк с облегчением увидел, что кнут почти не оставил следов на коже. Крови тоже не было. Берк глубоко вздохнул.

— Хочешь, чтобы я убил его?

Ариель молча опустила голову. Берк помог ей надеть жакет.

— Думаю, придется все-таки его прикончить, — решил Берк. — Вызову на дуэль. Достаточно справедливо, хотя эта мразь не заслуживает, чтобы с ним обращались как с порядочным человеком.

— Не надо, — выговорила она наконец, поворачиваясь лицом к мужу, и потрясение охнула, увидев его лицо, искаженное холодным бешенством. Неужели из-за того, что Эван ударил ее?

— Он плохой человек. Берк. Коварный. Не хочу, чтобы тебя ранили.

Гнев Берка исчез как по волшебству. Он ей не безразличен! Берк пальцами сжав ее подбородок, приподнял озабоченное личико. Теперь он улыбался.

— Не возражаешь, если я приведу его в себя и еще раз как следует врежу?

— Не возражаю. Собственно говоря, я не прочь бы сама это сделать.

Берк обрадовался еще больше. Ничего лучшего он не смел ожидать. Он поднял руку Ариель, сжал ее пальцы в кулак и хорошенько изучил его со всех сторон. Потом пощупал мускулы.

— Сойдет, — объявил он, ухмыльнувшись. — Сейчас я подниму его, и ты, дорогая, сможешь поставить ему великолепный фонарь.

Берк подтащил Эвана к берегу и сунул его голову под воду. Пришлось окунуть его трижды, прежде чем Эван начал отплевываться и сопротивляться. Тогда Берк поднял его за шиворот и хорошенько тряхнул.

— Ну вот, теперь все в порядке, — объявил он. — Твоя очередь, Ариель.

Ариель подошла к сводному брату, отвела руку и с размаху влепила ему кулаком в нос. Эван взвыл. Берк отпустил его, и тот, схватившись за лицо, поплелся к ближайшему дереву.

— Прекрасная работа, — похвалил Берк. — Вот что, Годдис, попробуй еще раз подойти к ней, и я убью тебя.

Эван согнулся в три погибели и лишь несколько минут спустя ухитрился кивнуть. Берк повернулся к Ариель.

— Пойдем, дорогая, пора домой.

— Надеюсь, я разбила ему нос, — злорадно-торжествующе фыркнула Ариель.

— Вполне возможно. Ты была великолепна. Берк и в самом деле невыразимо гордился женой.

— Он хотел получить от тебя деньги. Считает, раз он был моим опекуном, ты обязан платить.

— Теперь я почему-то сомневаюсь, что он заведет со мной разговор на эту тему.

— Он еще сказал, что Этьен дожидался меня, совсем как ты, на дороге в Саутхемптон. Ему тоже пришло в голову похитить меня, и Эван проговорился, что Этьен собирался заплатить ему за помощь пять тысяч фунтов.

Берк попытался изобразить возмущение, хотя уже знал об Этьене. «Капризы судьбы, — думал он про себя, — благословенные капризы судьбы».

Они отправились пешком в Рейвнсуорт Эбби, и Берк шел чуть сзади, не желая, чтобы кто-то из гостей или слуг заметил диагональный разрез на жакете жены. По пути граф кивнул Монтегю и о чем-то коротко поговорил с Олли Траиком. Оказавшись в спальне, он немедленно запер дверь.

— А теперь, Ариель, сними, пожалуйста, жакет. Я хочу полечить твою спину.

— Не стоит, Берк, со мной все в порядке.

— Делай, как сказано, Ариель. Против этого тона было трудно что-то возразить. Берк помог ей снять жакет и блузку, осторожно спустил с плеч тонкие лямки полотняной сорочки. Ариель попыталась прикрыть грудь руками, но тут же вытянула их по швам. Берк стоял сзади, глядя на длинную красную полосу, наискось пересекавшую белую спину.

— Больно?

— Нет, — покачала головой Ариель, — не очень.

— Кожа не рассечена, но все равно лучше промыть рубец.

Он вышел и вернулся с намыленной салфеткой.

Ариель стояла, опустив голову, с обнаженной до талии спиной. Берк на мгновение прикрыл глаза. О Боже, он должен был защитить ее от всех бед, а что получилось!

Он осторожно промыл длинную полосу, едва прикасаясь, промокнул полотенцем.

— У тебя есть мягкая сорочка без кружев и лент? Такая, чтобы не натирала кожу? — Ариель кивнула. — Постой, я сейчас принесу.

И, не желая слышать, как она умоляет его не беспокоиться, быстро открыл смежную дверь и прошел в ее спальню. Там оказалась Доркас.

— Милорд. — присела она.

— Мне нужна очень мягкая простая сорочка. Сейчас же.

Берк видел, что старуху буквально распирает сотня вопросов, но ничего не желал объяснять. Все это касается лишь Ариель: захочет рассказать — ее дело, но сам он будет молчать. Взяв у старухи сорочку, он вернулся к жене, осторожно поднял подол старой рубашки, снял ее и надел новую, помягче.

— Ну как?

— Почти не болит, Берк. Спасибо.

— Еще раз прошу, Ариель, прости меня за то, что опоздал. Я хотел видеть тебя и отправился в конюшню. Джорди сказал, куда ты уехала.

— Почему ты хотел видеть меня? — спросила она. оборачиваясь.

— Соскучился и истосковался по твоему прелестному личику, вот и все.

Ариель подняла блузку и жакет и уже хотела идти к себе, но тут же вспомнила, о чем хотела узнать у мужа.

— Сегодня утром мне представился мистер Олли Транк. Весьма странный из него получился лакей. Он, вероятно, сыщик с Боу-стрит?

— Совершенно верно. Ты права, на слугу он мало походит. Монтегю не знал, что и думать. Пришлось довериться ему, но никому больше. Если сумеешь найти для него ливрею по росту, буду тебе крайне благодарен.

— Согласна. Миссис Пепперолл знает, что делать?

— Вероятно, да. Ты не возражаешь против его пребывания здесь?

— Нисколько, просто неприятно думать, что человек, убивший Мелли, возможно, живет в одном с нами доме.

— Олли скоро найдет убийцу, не сомневайся. Ариель!

— Что?

— Я сделаю все, чтобы Годдис никогда и близко не подошел к тебе.

Ариель нерешительно улыбнулась.

— Спасибо за то, что позволил как следует расквасить ему нос.

— Пожалуйста, мне это доставило не меньшее удовольствие.

— Правда, он представлял из себя жалкое зрелище?

— Никогда не видел ничего более жалкого.