Прошло ещё несколько дней, которые мало что изменили в жизни и расследовании Ники Смирновой, живущей всё это время будто на автопилоте — каждый день приходилось ездить к Жанне в больницу, потом ехать по её поручениям, изредка заезжая в дом Леоновых, а вечером возвращаться на съёмную квартиру, где её никто не ждал. Ни Михаил, ни Дима к ней больше не заезжали. Более того, по словам Полины, с которой Ника иногда общалась, Дима все эти дни почти не появлялся дома. Иной раз даже ночевать не приходил. Слова Полины, разумеется, задели девушку за живое, и она даже почувствовала лёгкий, но очень неприятный укол ревности. Хотя, чему тут удивляться, тут же начала успокаивать себя Ника, Дима всегда был таким, и глупо было надеяться, что, благодаря ей, он вдруг изменится и станет жить, как монах. Особенно после того, как она сама его отвергла, фактически дав ему понять, что её сердце занято другим мужчиной! Но как бы девушка не уговаривала саму себя, не просила собственное сердце не ныть от саднящей боли, настроение в тот вечер было испорчено, и приехав домой, Ника долго не могла прийти в себя и отвлечься на что-то другое, более важное для её главной цели.

А на другой день выписали Жанну. Хотя физически та уже почти поправилась, настроение у молодой женщины было просто скверное. Оставшись наедине с Никой, мадам Леонова тут же призналась своей помощнице, что с её мужем что-то происходит.

— Миша стал очень холоден ко мне, — пожаловалась Жанночка, устраиваясь поудобнее на своей постели, — ему как будто бы вообще нет никакого дела до моих проблем. Прикинь, он даже сказал мне сегодня, что переехал в спальню для гостей! Якобы не хочет мне мешать, мол, я ж не совсем здорова, но на самом деле это отговорки, я абсолютно в этом уверена, Диана!

— Почему ты так думаешь? Может, он и правда волнуется о твоём здоровье и…

— Да брось ты, Диана! — Довольно резко перебила её Жанна, которой явно не терпелось высказаться до конца, — Ни о ком он не волнуется! И потом, ну, не так любящий муж волнуется о здоровье жены! Он бы, наоборот, бросил работу, приехал бы пораньше, побыл бы со мной… А то он, видите ли, весь в делах! Надо ему съездить туда-то, встретиться с тем-то… Ага, а сам, небось, сейчас сидит в своём кабинете и чай распивает. А, может, вообще нашёл себе новую пассию!

— С чего ты это взяла? — Ника заметно насторожилась, мгновенно вспомнив свой разговор с Михаилом. Неужели, он уже как-то намекнул Жанне, что хочет развестись?

— Да я почти уверена, Диана, у него кто-то есть… И меня это очень огорчает. Эх, не думала я, что Миша может быть таким эгоистом!

Отвлечь Жанну от грустных мыслей было не так-то просто, но в конце концов она всё же немного повеселев, найдя в Интернете новые сплетни про Ксению Собчак, а также помечтав о том, как вместо сорвавшейся поездки в Париж, они с Михаилом отправятся в итальянский Портофино — местечко, где отдыхает вся мировая элита.

Выйдя от Жанны, Ника, не раздумывая ни минуты, направилась прямо в кабинет Леонова — она знала, что он уже вернулся домой и потому решила не откладывать неприятный разговор в долгий ящик.

— Диана! — Он явно был рад её неожиданному появлению, — Вот это сюрприз! Но, кстати, приятный! Садись, будь, как дома… Ты пришла сказать мне своё решение?

— Решение насчёт того, что вы ТОГДА мне сказали? — Ника говорила это с подчеркнутой холодностью. — А, что, ваше решение всё ещё остаётся в силе?

— Насчёт развода с Жанной? Да, конечно, я уже начал заниматься подготовкой бумаг…

— Вы хотите поговорить с ней в ближайшее время?

— Да, я планирую сказать ей о своём решении уже завтра или послезавтра…

— Не делайте этого! — Понимая, что это её последний шанс задержаться в этом доме, Ника была готова упасть перед ним на колени, — Жанна больна, она в депрессии, ей сейчас тяжело, и это известие просто убьёт её!

— Не переживай за неё, Диана, — он по-прежнему был очень спокоен, — Жанкина депрессия скоро пройдёт, вот увидишь. Я дам ей денег, оставлю квартиру, в которой она жила до замужества, оставлю её турагентство… Разумеется, разрешу забрать все подарки… Так что долго горевать она не будет, уверяю тебя. Вот увидишь, уже через несколько дней махнёт в Турцию или Египет по горящей путёвке в поисках новых приключений!

Поняв, что все её аргументы бесполезны, Ника покинула его кабинет, лихорадочно размышляя о том, как ей быть дальше. Леонов был настроен решительно, и уже через пару дней Жанна уедет из этого дома. На каких основаниях ей, Нике, можно здесь задержаться? Да и нужно ли ей это? Ведь она уже больше месяца находится в этом доме, вроде бы сблизилась практически со всеми его обитателями, но… Никаких доказательств у неё по-прежнему не было! Иногда ей казалось, что она просто в пустую тратила своё время, ни на шаг не продвигаясь в своём расследовании. И, как бы горько не было это для Ники, но сейчас она, как никогда прежде была согласна с Женей — этим делом нужно было заниматься не ей самой, а частным детективам или полиции! А она решила поиграть во мстительницу, объявив себя чуть ли не графиней Монте Кристо! И чего в итоге добилась? Чего выяснила? Есть лишь куча подозрений, не подкрепленных ни одним вещественным доказательством!

Углубившись в свои невесёлые размышления, Ника даже сама не поняла, каким образом она оказалась в саду, расположенном позади особняка Леоновых. Но когда она, наконец, пришла в себя и огляделась по сторонам, то внезапно увидела Диму, который шёл ей навстречу из глубины сада.

— А, привет, — быстро скользнув по ней взглядом, бросил тот, отряхивая руки. Заметив это, Ника невольно удивилась — что он мог делать один, вечером, в саду, при этом ещё и запачкав руки землёй?

— Сегодня отличная погода, — как бы между прочим добавил он, — ты тоже решила прогуляться по саду?

— Ну, да, — кивнула Ника, продолжая думать о том, где он мог испачкать обе руки, — а ты… ты тоже гулял?

— Ага, решил подышать воздухом. Замечательный сегодня вечер! Мне кажется, что этот вечер помог мне покончить с прошлым и оптимистично посмотреть в будущее.

— Даже так? — Ника с удивлением посмотрела на него.

— Иногда это просто необходимо, Диана. Выбросить все воспоминания о прошлом, уничтожить их, сжечь, закопать в землю… Эх, ладно, что-то я заболтался. А мне ещё нужно сделать пару важных звонков…

И он быстро, не оглядываясь назад, направился к дому, а сама Ника неторопливо пошла в ту часть сада, откуда только что вышел Дима, попутно размышляя над его странной фразой о прошлом. О чём же шла речь? Что он имел в виду, говоря о прошлом, с которым он якобы, сегодня покончил? Пройдя в самую отдаленную часть сада, Ника остановилась возле клумб, на которых Полина самостоятельно выращивала цветы. Совсем скоро здесь должны были расцвести разноцветные пионы, розы, лилии, анютины глазки и прочая гордость Полины, которая просто обожала цветы! Также эти цветы любил Игорь, который летом ходил читать свои романы не в зимний сад, а сюда, к этим прекрасным клумбам, где, по его собственным словам, находился его укромный уголок. «Сюда ведь почти никто не заходит, ну кроме Полины, конечно же, — увлеченно рассказывал он Нике, когда несколько дней назад сам привёл её сюда, уверяя её при этом, что скоро здесь будет настоящий рай, — поэтому здесь обычно можно увидеть только прекрасные цветы, которые буквально улыбаются мне своими приветливыми головками, да мохнатых шмелей, летающих с одного цветка на другой… И, конечно, ещё бабочек! Летом их тут очень много, но я никогда не ловил их сачком! Бабочки красивы только в природе, когда они садятся на цветы…»

Бродя среди многочисленных клумб, Ника вдруг увидела, что около самой дальней клумбы, находившейся у ограды, почему-то разбросана земля, будто здесь недавно что-то сажали и, второпях, забыли потом убраться. Ника подошла поближе и убедилась в том, что была права — под старым высоким тополем, в самом неприметном уголке клумбы, земля лежала неровно, будто кто-то быстро накидал её, пытаясь что-то закопать… Присев на корточки, девушка дотронулась до небольшого бугорка из земли, а потом, сама не понимая, зачем она это делает, начала поспешно разгребать его, напрочь забыв о своём маникюре.

— О, Господи! Господи! — Крик сам вырвался из горла Ники, когда та дрожащими пальцами извлекла из небольшой, небрежно закопанной ямки целлофановый пакет, на дне которого лежал окровавленный носовой платок с инициалами её покойного брата! В том, что это был его платок, Ника не сомневалась ни секунды — она отлично знала ЭТОТ платок, который для Андрея вышивала их бабуля, сделав это очень скромно, но так, чтобы платок нельзя было перепутать. Андрей очень ценил эту вещь и после смерти бабушки почти всегда носил платок с собой, как напоминание о ней… Какого же было удивление Ники, когда, после смерти брата, она, получив его личные вещи, не нашла в них драгоценного для Андрея платка! Впрочем, тогда ей было, конечно, не до этого. Ну, потерялся платок, что тут такого? И вот сейчас…

— Дима! — Страшная мысль подобно яркой молнии буквально прострелила мозг Ники, — Это он! Это был он! Конечно, теперь всё сходится! Всё! Он убил Андрея, зачем-то забрал у него платок, а потом… Сегодня он решил избавиться от улики, зарыв её тут, в этом неприметном уголке сада. Таким образом он избавился от своего прошлого… Теперь всё понятно! Мои расчёты оказались верными! Дима, именно Дима убил моего брата!

Всё, что было дальше, Ника помнила обрывками и в тумане. Как она опять закопала ямку, постаравшись вернуть клумбе былой вид, как спрятала улику в сумку, поспешно вытерла руки влажной салфеткой и почти бегом бросилась к дому…

— Диана, ты где была? — Голос Полины, кажется, снова вернул её в реальность, — Мы тебя уже обыскались! Тебя Жанна хочет видеть…

Прижимая к груди сумочку, в которой Ника теперь прятала важнейшую в своей жизни находку, она быстро поднялась в спальню Жанны. Та явно чувствовала себя лучше и с аппетитом ела салат, запивая его апельсиновым соком.

— Полинка всё же обалденно готовит, — говорила она, не отрываясь от своего салата, — с больничной бурдой так вообще не сравнить! Потом попроси её что-нибудь мне приготовить, ладно? Например, пасту… А ты сама почему такая кислая? — Жанна, наконец, оторвалась от своего кушанья, — С Димкой, что ли, ничего не складывается?

— Что? — Ника вздрогнула, как будто на неё вылили кипяток, — Дима?

— Да! Я тебя спрашиваю — как у вас с ним отношения-то? Закрутилось что-нибудь или всё никак?

— Нет, у нас ничего с ним нет, — чувствуя, как её начинает бить мелкая дрожь, Ника постаралась всё же сохранить видимое спокойствие, — и не будет. Он мне больше не интересен.

— А… Ну, и правильно! — Доедая свой салат, махнула рукой Жанна, — Не нужен тебе этот козёл, Диана! Ты такая красавица и умница, найдёшь кого получше. А Димка не стоит и слова доброго, мерзавец ещё тот…

— Почему ты так говоришь? — Ника заинтересованно посмотрела на Жанну. — Что у вас с ним произошло такое…

— Да, произошло! — Жанна не дала ей договорить, — И если он тебе больше не интересен, то так и быть, расскажу я тебе всё… Короче, этот придурок пытался меня изнасиловать!

— Что? Что ты сказала? Изнасиловать? — Ещё минуту назад Ника была уверена, что Жанна абсолютно ничем не сможет её шокировать. Посчитала, что выплывет очередная сплетня, как Дима, например, поссорился с отцом или что-то про его многочисленных подружек. Но такого поворота Ника ожидала сейчас меньше всего.

— Мы были с ним одни дома. Ну, и Игорь в своей комнате что-то там творил, но его я не считаю. Миши и Алексея дома не было. И этот негодяй явился. Без стука ворвался в мою спальню, повалил на кровать и… — Она отставила в сторону тарелку с остатками салата и, посмотрев на Нику, продолжила, — я кричала, как могла, звала на помощь, отбивалась… Потом всё же оттолкнула урода на пол. Он был в стельку пьян! Орал, что я шлюха, которая всем подряд даёт, короче, облил грязью и ушёл. На другое утро, правда, извинялся и клялся, что такого больше не повторится. Видимо, мерзавец эдакий, отца испугался. Если б Миша узнал, он бы…

Она замолчала. Ника тоже сидела молча, не зная, что ответить на Жаннино признание. Дима, её Дима, в которого она влюбилась ещё тогда, в ту роковую ночь под южным небом, о котором столько мечтала, которого не могла забыть даже невзирая на то, что не имела никаких надежд снова его увидеть… И вот теперь выясняется такое — её Дима убийца, подлец и мерзавец, способный на любую низость! Даже на попытку изнасилования! И, конечно, в случае с Нелли теперь тоже было всё понятно — он сам столкнул беременную жену с лестницы, в этом Ника уже ни капельки не сомневалась!

— Мерзавец, кретин, подлец, — прошептала Ника, сжимая от ярости кулаки, — будь он проклят…

Дальше разговор не клеился, и Ника, забрав посуду у Жанны, вышла из комнаты. Но как только она свернула в коридор, ведущий на лестницу, где-то в самом его конце быстро метнулась чёрная тень, исчезнув в темноте. Кто-то подслушивал их разговор! Это было очевидно! И насчёт того, кто бы мог это сделать, у Ники сомнений практически не оставалось. Это был Дима.

Сославшись Полине на плохое самочувствие, девушка поспешно вызвала такси и почти бегом бросилась прочь из этого дома, а когда приехала в свою квартиру, то в первую очередь заперлась на все замки изнутри и отдышавшись, вынула свою страшную находку…

— Теперь у меня нет сомнений в том, кто был твоим убийцей, братишка, — прошептала она, сжимая в руках пакет с платком Андрея, — всё сошлось. Это был Дмитрий Леонов. Именно о нём ты говорил мне перед смертью, именно его имя ты не успел сказать мне в тот день, когда умер у меня на руках… Но я сдержала свою клятву, Андрей. Я нашла твоего убийцу и очень скоро я покончу с ним. Сама. Своими собственными руками. Я не хочу, чтобы Дмитрий Леонов был отдан в руки правосудию, нет… Этого ему явно будет мало… Я накажу его сама. Он умрёт в таких же муках, в каких умер ты, Андрей. Очень скоро моя месть свершится.

План, который возник в голове у Ники, был, конечно, невероятно рискованным, но в тот момент её разум был затуманен ненавистью и желанием свершить свою месть, а потому чувство осторожности, страха и самосохранения почти покинуло девушку. Включив свой ноутбук, Ника сразу же пошла на сайт, где можно было найти объявления о сдаче в аренду квартиры или домика… Перелистывая страницы, Ника искала подходящий для неё вариант. Времени очень мало! Нужно действовать быстрее, правосудие должно свершится уже завтра! Завтра всё закончится. Завтра виновный понесёт наказание…

Этот день начался для Ники с большого и очень неприятного сюрприза, который едва не разрушил весь её план, на подготовку которого ушёл весь вчерашний вечер, ночь и раннее утро. Поэтому в доме Леоновых девушка появилась почти на час позже обычного.

— Что случилось, дорогая? — Едва увидев её, спросила Полина, — Ты такая бледная, Дианочка! Может, тебе стоит Михаилу Юричу позвонить и попросить отгул?

— Не беспокойтесь, я нормально себя чувствую, — тут же заверила её Ника, — просто я ночью плохо спала… Жанна меня искала? Я опоздала почти на час, ужас! Пробки в центре, авария там какая-то, пришлось ждать полчаса, а потом решили добираться в объезд центра…

— Не переживай, дорогая, Жанна ещё не встала. Я к ней стучалась минут десять назад, но она не открыла… Ещё спит, наверное.

То же самое сделала и Ника, однако и ей Жанна тоже не открыла. Постояв около её двери, Ника вдруг заметила, что дверь в спальню Жанны не заперта. Вскоре Ника убедилась в своей правоте, беспрепятственно войдя в комнату. Однако Жанны там не было! Ника даже заглянула в ванную, но и там было пусто.

— Жанны нет в своей комнате! — Крикнула она, спускаясь по лестнице. Внизу её с тревогой ожидала Полина, которая тоже никак не могла понять, куда именно исчезла хозяйка.

— Может быть, она пошла в бассейн или в сад, — предположила Ника, — или вообще вышла из дома пораньше, никого не придупредив…

— Нет, это исключено! — Тут же заявила Полина, — Я уверена, что она не выходила из своей спальни сегодня утром. Ася всё утро убиралась и внизу, и на втором этаже, да и я часто выходила из кухни… Странно всё это, Диана. Тем более, что вчера…

— Что произошло вчера? — Ника уже ни на шутку забеспокоилась, а последняя фраза Полины ещё больше её напугала. В этом доме постоянно что-то происходит! А если учесть состояние Жанны и то, что Михаил Юрьевич собирался говорить с ней о разводе…

— Да просто я вчера тоже долго не спала, что-то тревожно было на душе… И телевизор смотрела, и книжку читала — всё бесполезно. Пришлось идти пить снотворное. Захожу я на кухню, значит, и вижу, как Жанна оттуда выходит, тоже со стаканом воды. Время было позднее, часа два ночи уже было, если не больше…

Она не договорила, так как в эту минуту до них донёсся жуткий, леденящий душу крик! Испуганно переглянувшись, Ника и Полина со всех ног бросились в ту сторону, откуда доносился крик. Но они не добежали, так как уже около входа на кухню они столкнулись с бледной, до смерти перепуганной Асей! Она смотрела на них своими и без того выпуклыми жёлтыми глазами, её руки тряслись от страха, но говорить она не могла, лишь мычала и показывала рукой в сторону коридора, ведущего к подсобным помещением, сауне и бассейну.

— Что там, Ася? — К ней подбежала Полина, — Успокойся, прошу… Хочешь, я принесу тебе воды?

— Нет, не надо, — к несчастной Асе, похоже, всё-таки вернулась способность говорить, — она там… там… в бассейне… я видела её…

Решим не дожидаться, пока Ася до конца придёт в себя и, наконец, объяснит то, что её так напугало, Ника бросилась в сторону коридора, который вёл к бассейну. У самого входа в бассейн Ника неожиданно остановилась — ей вдруг стало по-настоящему страшно. Отдышавшись, она всё же вошла в комнату, в которой находился бассейн и, подойдя поближе к самому бассейну, буквально замерла от ужаса. На дне бассейна, в бирюзовой хлорированной воде плавала Жанна. С широко открытыми остекленевшими глазами и посиневшим лицом. Она была мертва.

Буквально через несколько минут народу в бассейне стало больше — прибежали Полина с Асей, охранники и Игорь, который только что вернулся с прогулки к озеру. Полина крестилась и причитала, Ася плакала и испуганно жалась то к Полине, то к Нике, а сама Ника, изо всех сил пытаясь держать себя в руках, пыталась дозвониться до «Скорой помощи».

— Бесполезно звонить в «Скорую», — сообщил один из охранников, вытащив тело Жанны из воды, — она мертва, причём уже несколько часов. Надо хозяину звонить…

— Это точно? — Осторожно спросила Ника, наклоняясь к Жанне.

— Да что я мертвяков, что ли, никогда не видел? — Довольно грубо ответил ей всё тот же охранников, — В Чечне их было больше, чем живых людей! А я там три года служил! И утопленников тоже видел! Звоним хозяину, короче…

Врач всё же приехал, но только для того, чтобы зафиксировать смерть. Также прибыли Дмитрий и Михаил. Последний был в таком шоке, что даже не мог вести машину, поэтому его привёз старший сын. Увидев тело жены, тот сильно побледнел и весь затрясся в беззвучных рыданиях.

— Почему это случилось? — Подойдя к врачу, спросил он, — Что произошло с моей женой?

Как и предположила Ника, Жанна погибла в результате того, что нахлебалась воды в бассейне. Судя по всему, она пошла в бассейн ещё ночью, где у неё закружилась голова (что было вполне естественно после её падения с лестницы и сотрясения мозга), и она, потеряв сознание, упала прямо в воду.

— Трагическая случайность, — тяжело вздыхая, сообщил доктор, — но, в любом случае, вскрытие необходимо…

— Вскрытие? — Михаил заметно изменился в лице, — Но зачем? Вы… вы… что считаете, что Жанну… что её убили?

— Необходимо всё проверить. Конечно, на первый взгляд эта смерть совершенно не выглядит насильственной, но… Этим должна заняться полиция.

— Как? Какая полиция? — Михаил Леонов сначала побледнел, потом покраснел от злости, — Моя жена погибла ночью в моём доме! Здесь не было посторонних людей! И не могло было быть! Дом охраняется, по всему участку натыканы камеры! Нет, это исключено… Исключено!

Однако, как бы он не противился, тело Жанны увезли, а безутешный вдовец, как показалось Нике, больше не выглядел убитым горем, как в первые минуты своего прибытия домой, скорее, он был сильно обеспокоен тем, что в дело вмешалась полиция, и со стороны его поведение, разумеется, вызывало немало вопросов. Дима тоже метался туда-сюда и почему-то начал звонить адвокату, при этом закрывшись в кабинете отца. Подслушивать этот разговор Ника не стала, так как её могли заметить, а потому вернулась в гостиную, где находились Михаил, Игорь и Полина.

— Надо бы позвонить Алексею, — неожиданно вставила Полина, — как бы там ни было, он должен обо всём узнать.

Первым отреагировал на её слова Игорь.

— Алёша сегодня утром улетел на Канары, — негромко произнёс он, — должно быть, он сейчас в самолёте или в аэропорту…

— Вот и пусть летит на свои Канары! — Резко перебил его отец, — Не нужно никому звонить! Я не хочу видеть этого предателя в моём доме!

Сказав это, он поднялся с дивана и направился в кабинет. Ника, задумчиво провожая его взглядом, тоже отошла в сторону и начала размышлять о том, как сложившаяся ситуация может повлиять на её планы.

«Если Жанна была убита, то убийцей, скорее всего, является Михаил! Хотя мотивы были и у Димы, если это он вчера подслушал наш с ней разговор. Возможно, он решил ей отомстить… Но в любом случае я не могу отказываться от своего плана! Я должна покончить со всем прямо сегодня, и уже завтра уехать подальше от этого дома и города!»

Диму искать долго не пришлось — уже через несколько минут они столкнулись лицом к лицу, когда тот выходил из кабинета отца. Вид у него был озабоченный.

— Дима! — Она подошла к нему, — Ты… занят?

— Нет, вряд ли я сегодня поеду на работу, — ответил он, — хотя, возможно, я понадоблюсь отцу дома…

— Значит, ты не поедешь со мной?

— С тобой? — В его глазах блеснул огонёк интереса, — Но куда?

— За город. Всего на несколько часов. Мне это очень нужно, Дима…

— Но я должен побыть с отцом, — он как-то неопределенно посмотрел на дверь кабинета, за которой сидел Михаил, — да и потом… зачем нам куда-то уезжать?

— Надо развеяться, мы оба потрясены тем, что произошло и…

— Да, тут ты права, — кивнул он, — но я не могу сейчас уехать. Давай потом, после похорон Жанны…

«А если её и вправду убили, и тогда начнётся расследование, — моментально пронеслось в голове у Ники, — меня тоже вызовут к следователю, а это может быть очень опасно! Меня тоже могут арестовать за использование фальшивых документов! Ведь полиции не составит большого труда выяснить, что никакой Дианы Лакатош не существует, что… — Нику внезапно охватила паника, — О, Господи, я должна как можно скорее осуществить свой план! Иначе всё рухнет, всё…»

— Дима, я прошу тебя, — она была готова встать перед ним на колени, — мне очень плохо сейчас… Я в таком шоке, ничего не соображаю… И в этом городе у меня никого нет, никого, кроме тебя!

…Он не смог ей отказать. Она смотрела на него с такой мольбой, нежностью и отчаянием, будто он был её последней надеждой на спасение на всём белом свете! И он не устоял. Будь что будет. Отец не маленький, сам справится. Тем более, что они уедут всего на несколько часов. Видя, как Диану всю трясёт от страха, он подвёл её к бару и налил бокал мартини. А ведь прежде она казалась такой храброй, такой независимой! Диана выпила залпом, правда, не до конца, но ей стало заметно лучше, уверенности во взгляде прибавилось.

— Куда ехать, говори, — сказал он, сажая её в свой автомобиль, — и не волнуйся так, всё будет нормально…

Она сказала адрес. Он ничего не ответил, но про себя удивился — элитный дачный посёлок! С какой стати у неё может быть там участок и, судя по всему, дом? Хотя с чего он взял, что это её дом, может, это дом её знакомых или родственников, например…

— Этот домик мне оставили знакомые, — как будто прочитав его мысли, пояснила Диана, которая после мартини выглядела чуть получше, — сами уехали в отпуск, а мне вот оставили дом в полное распоряжение. Поэтому я хотела у вас сегодня отпроситься и отдохнуть там пару дней, но сам видишь, что вышло в итоге.

Он снова ничего не ответил, сосредоточившись на дороге. Хотел включить радио, но потом передумал — в такой момент весёлые песни и плоские шуточки радиодиджеев будут неуместны, да и голова трещала, любой шум почему-то раздражал.

— Ты всё ещё дрожишь, — заметил он, когда они остановились на светофоре, — посмотри на свои руки… Ты, что, первый раз труп увидела?

— Нет, но… Это было ужасно. Я всё ещё не могу поверить, Дим…

— Понимаю, сам примерно также думаю. Хоть я и не был особо дружен с Жанкой, но всё это просто ужас, согласен.

— Ты думаешь, она… она сама утонула?

— Конечно! А ты, что, кого-то подозреваешь?

— Нет, конечно, нет. Просто спросила, — она поёжилась, — выключи кондиционер, пожалуйста, меня всю трясёт.

Он молча выполнил её просьбу. На улице было тепло, но не жарко, так что без кондиционера вполне можно было доехать, тем более, что ехать оставалось чуть больше пяти минут.

Оставшуюся часть пути ехали молча. Диана по-прежнему дрожала, и он серьёзно опасался за её состояние. Наконец, подъехали к участку. Домик оказался небольшой, одноэтажный, но очень симпатичный — деревянный с открытой верандой, окрашенный масляной краской. Но что больше всего удивило Диму — расположение участка с домиком. Он находился как бы в стороне от самого дачного участка, а благодаря довольно высокому забору и разросшимся вокруг него тополям возникало ощущение, что этот домишка находился на необитаемом острове!

— Здесь только заложников прятать! — Ухмыльнулся Дима, когда они вышли из машины, — Такое впечатление, что вокруг ни души! Хотя… Сейчас это, наверное, как раз то, что мне и нужно! А то голова трещит, как будто вот-вот взорвётся!

Они вошли в домик — там было всего 2 комнаты и небольшая кухонька. На кухне Диана достала из холодильника бутылку вина и предложила ему выпить.

— Я за рулём, ты что? Давай лучше минералки или сок, если есть…

Он прошёл в гостиную и опустился в кресло. Думать ни о чём не хотелось. Хотелось только видеть перед собой Диану, слышать её голос и успокаивать.

— Я выпью вина, — сказала она, заходя с двумя бокалами, — а тебе принесла воды, как ты и просил.

Сделав несколько глотков, Дима поморщился и посмотрел на девушку. Она залпом опустошила весь бокал и приблизилась к нему.

— Я хочу быть с тобой, — прошептала она ему на ухо, — сейчас я хочу снова хочу быть твоей… только так я смогу забыть обо всём…

Он провёл пальцем по её красным от вина губам, а потом привлёк к себе и поцеловал. Поцелуй длился долго, после чего оба, попутно стягивая друг с друга одежду, почти бегом бросились в спальню…

На этот раз она была ещё лучше, чем тогда, первый раз, у неё на квартире. Была более раскованной, оставив в сторону всю свою стеснительность, более страстной и более нетерпимой. Иногда ему казалось, что она хочет убить его своей страстью. Но в итоге удовольствие он получил и, глядя на то, как она, подобно дремлющей на солнышке кошке, вытянулась на постели, подумал о том, что такая Диана ему нравится намного больше.

— Ты сегодня такая ненасытная, готова была меня съесть, — усмехнулся он, любуясь её красивым смуглым телом, — у меня давно не было ни с кем такого потрясающего секса…

— Я постаралась, чтобы это был самый лучший секс в твоей жизни, — прошептала она, повернувшись к нему лицом, — и чтобы ты никогда не смог его забыть…

— Ты такая красивая, — это всё, что он смог произнести в этот момент, — я даже не думал, что…

— А ты и не думай, просто чувствуй и всё, — и, закрыв ему рот страстным поцелуем, Диана опять заставила его забыть обо всём на свете, погружая в тёплые волны удовольствия. На этот раз они любили друг друга как-то особенно, будто это был их единственный и последний раз в жизни, которым они спешили насладиться сполна, отдавая себя без остатка.

— Ты сумасшедшая, — одними губами шептал он, растворяясь в страсти, с которой он уже не мог совладать, — но мне никогда ещё не было так хорошо…

— Давай сгорим вместе в этом пожаре, — услышал он её томный, волнующий голос, — пусть это наслаждение будет последним, что мы испытаем в жизни…

И он был согласен. Боже, он сошёл с ума, но сейчас его не пугала даже смерть. Он действительно был готов умереть, захлебнуться в этой волне наслаждений, сгореть в этом огне желания…

— Ты была действительно на высоте, — говорил он, наслаждаясь прохладной водой, которую она принесла ему с кухни, — скажи, после того первого раза, когда мы были близки, у тебя были ещё мужчины? Была близость ещё с кем-то?

— Ох, какой же ты ревнивый, — она рассмеялась, а потом, проведя рукой по его мускулистой груди, добавила, — в другой день я бы, возможно, тебе не ответила, но сейчас… Сейчас ты имеешь право знать правду… Всю правду…

— Говори, — он допил свою воду и, поставив на пол пустой бокал, опять посмотрел на неё. Нет, всё же кого-то она ему напоминает. Это точно! Сейчас, когда она была так близко от него и без своих дурацких очков, а также без «боевой раскраски» макияжем, её лицо казалось ему невероятно знакомым. Но где он мог её увидеть? Дима напряг память, но, как назло, ничего не получалось. Он вспоминал свои поездки в Москву, полагая, что мог встретить её там, пытался припомнить всех местных девушек, с которыми он когда-либо общался. Нет, всё было мимо. Он видел её где-то в другом месте. Но где? Где?!

— Я думала лишь о тебе, — тем временем говорила она, продолжая смотреть ему прямо в глаза, — с нашей первой встречи, с того момента, как увидела тебя… Я жила тобой, Дмитрий Леонов, искала тебя, мечтала о новых встречах, жаждала твоих поцелуев и сходила с ума от страсти каждый раз, когда видела тебя… Другим мужчинам в моей жизни не было места…

— Это правда? — Он был ошеломлен её признанием и не знал, что сказать ей на это. — Значит, ты… ты любишь меня?

Она молчала. Ему хотелось сказать ещё что-то, но неожиданно у него начал заплетаться язык. Перед глазами всё поплыло, но он всё ещё видел её, Диану. Видел блики на её чёрных волосах, её янтарную кожу, красивую грудь, плоский живот… Потом что-то блеснуло в её руках. Чёрт, ничего не видно! Всё в тумане, будто ему вкололи наркоз или дали сильное снотворное.

«Вода… — пронеслось у него в голове, — у неё был горький привкус… значит, в воде…»

На этом его мысль оборвалась, и он провалился в туман, который, словно огромные куски ваты, окутывал его со всех сторон. Он плыл по какой-то тёплой реке, не понимая, зачем он это делает, куда плывёт. Потом вода неожиданно закончилась, туман рассеялся, и он увидел, что находится рядом с тем самым домиком, куда они недавно приехали с Дианой. Вокруг не было ни души, только сосновый лес шумел вдали, и ему почему-то сделалось жутко. Гул леса, смешиваясь с мёртвой тишиной, давили на него хуже, чем обычный городской шум. Он убегал от этого мёртвого места, пытаясь выбраться на какую-нибудь дорогу или встретить людей. Но впереди был только сосновый лес — тёмный и пугающий. Дима остановился, отдышался, оглянулся назад. И замер от ужаса. Позади него тоже был лес! Не было ни домиков, ни тропинок, ничего… Сплошной лес, который страшно шумел, и Дима больше не мог выносить этого шума. Закрыв уши руками, он опустился на траву, моля Бога о пощаде. Каялся во всех своих грехах, просил прощения у Бога за то, что когда-то творил, пусть даже и не по злому умыслу. Дима не был очень религиозным, и лишь когда-то в далёком детстве, во время отдыха в Грузии они с мамой и её грузинской родней посещали местные храмы, и хотя Дима был тогда ещё совсем ребёнком, кое-какие молитвы и обряды он тогда всё же запомнил. Потом он читал Библию, с интересом читал, но вот в российских храмах бывал очень редко. Почему-то они казались ему фальшивыми — особенно те, которые были обстроены в 90-е годы непонятно на какие деньги. А вот во время последней своей поездки в Грузию, уже будучи взрослым, от посещения храмов он не отказался. Ведь только там, в этих стареньких грузинских церквушках он как-то особенно проникался всей той атмосферой, и его постоянно тянуло побыть там, просто постоять и подумать о жизни. Это ему очень помогало. Но сейчас всё было иначе. Сейчас он просто искал спасения, понимая, что никто, кроме Бога, не услышит его…

— Дима! — Наконец, он услышал позади себя человеческий голос. Оглянулся. Перед ним стояла его мать, одетая в своё любимое красное платье. Она смотрела на него с такой нежностью во взгляде, что он не смог больше сидеть на своём месте. Подбежал к ней, пытаясь обнять.

— Дима, не надо, — она отстранилась от него и попятилась назад, — не трогай меня. Просто послушай, что я тебе скажу…

— Мама, — он вдруг осознал, что вот-вот зарыдает, но сейчас он нисколько не стыдился своих слёз, — мамочка, я так скучал по тебе!

— Я тоже, Димочка, тоже по всем вам очень скучаю! Но ты не должен переживать! Скоро всё прояснится, ложь закончится, а правда восторжествует. Вот увидишь, Димочка…

Он не понимал, о чём она говорила. Просто смотрел на неё и плакал, точь-в-точь, как прежде, когда она утешала его в трудные минуты его жизни. И, как тогда, почему-то был уверен — мама его не обманывает, мама знает, что говорит. Скоро всё закончится. Скоро всё будет хорошо…