В те годы с карты мира исчезло древнее и в свое время могущественное государство. Оно располагалось в бассейне рек Волга и Кама, было соседом Руси. И произошло все во время, о котором мы ведем наш рассказ. Именно князь Юрий стал — вольно или невольно — одним из главных участников этих событий.

Государство то называлось Волжской Булгарией, жили в нем булгары (или болгары). В результате произошедшего оно перестанет играть какую-либо серьезную историческую роль, окончательно «растворится» в Золотой Орде и потеряет даже свое исконное название. Руководимые сыном Дмитрия Донского — князем Юрием полки совершили много такого, что пока еще не оценено по достоинству и не исследовано историками во всей полноте.

Взятие русскими дружинами 14 крупнейших городов Булгарии, среди которых были столица — Великий Булгар, крепости Кременчуг, Джуке-Тау и Казань, показало военную мощь и открыло полководческий талант князя. Оказалось также, что эти события были описаны как бы с «обеих сторон», известие о них есть и в русских летописях, и в известном татарском эпосе XV века «Идиге».

В результате похода у князя Юрия появилась возможность осуществить свой план: построить уникальную Звенигородскую цивилизацию, «вдохновленную» его духовным наставником — преподобным Саввой Сторожевским, включая дошедшие до нас первые и неповторимые образцы раннемосковской архитектуры — новые белокаменные соборы Звенигорода и Сторожевского монастыря, а также созданные для них преподобным Андреем Рублевым иконы и фрески. Подробности — в этой главе.

 

Древняя цивилизация в Закамье.

Гипотеза 4

Из книги В. В. Григорьева «Волжские татары» («Библиотека для чтения» 1836 года): «Нынешние татары казанские и сибирские, разнося халаты по улицам русских городов, величают себя “булгарством”».

* * *

Попробуем пролистать виртуально некие страницы воображаемой книги под условным названием «История Волжской Булгарии». Это занятие для пытливых и терпеливых, оно по-своему удивительно и вознаградит сторицей. Иногда кажется, что оно сродни некоему историческому детективу. Люди жили, были, а потом — исчезли.

«Отзвук» имени древней страны остался в наши дни в названии балканского государства — Болгария, являющегося (условно!) одним из наследников той самой цивилизации. Но и некоторые современные российские татары считают себя потомками древних булгар, что можно принять только со многими оговорками. Лестно причислять себя к одной из древнейших цивилизаций на Севере Евроазиатского исторического континента, однако беспощадные события в течение столетий фактически уничтожили коренных жителей этого уникального государства. Да и сами булгары татарами называли не себя, а скорее пришедших с Востока монголов, подчинившихся Чингисхану (других монголов они величали «кытаями»; не отсюда ли «Китай-город» в Москве, да и вообще — понятие «китайцы»?!).

Впрочем, можно принять и версию, что часть современного населения Татарстана ведет свои корни из булгарского «генома». Увы, но, чтобы утверждать это в «массовом масштабе», нужны прямые доказательства, которых нет, так как практически все письменное наследие Волжской Булгарии исчезло и до нас не дошло. Однако некоторые нынешние исследователи используют сегодня вот такое сочетание в названии бывшего волжского народа — булгаро-татары (а по отношению к чувашам — булгаро-чуваши и т. п.), и это снимает многие споры и вопросы.

По поводу того — откуда появились древние булгары (следуя исторической справедливости, все-таки не станем употреблять более современное слово «болгары»), существует множество точек зрения. И конечно же та, будто они являются одной из самых древних народностей на планете Земля. Древнее Египта и Шумера. И та, что булгары к тому же еще и арийцы, а их исконный символ — волк (булгар означает «черный волк»; голова волка была символом на их знаменах), который спас младенца-мальчика, и, значит, поэтому они — булгары — основали великий Рим, плюс еще сам Александр Македонский когда-то заложил первый камень в основу столицы их государства — Булгар.

Не станем развивать дебаты вокруг этих не очень доказательных мнений и возьмем за основу одну из версий — наиболее приближенную к косвенно документированным историческим реалиям. Она предполагает, что булгары — тюрко-язычные кочевники — после распада гуннской империи появились на восточноевропейском пространстве во второй половине V века нашей эры. В период большого переселения, включая и славянское, часть из них осела в регионе реки Дунай (отсюда и здешнее Болгарское государство). Но другая довольно внушительная часть древнего народа отправилась в Среднее Поволжье и к берегам Камы. Жили тут одновременно финно-угры, а позднее сформировались современные нам чуваши, мордва, удмурты, мари, коми и будущие казанские татары. Иногда расселившихся тут булгар, по месту обитания, называли волжско-камскими.

Вполне оформленное государство булгар появилось, возможно, уже в VII столетии. А к концу IX века оно было достаточно сильным. Восстановленная по крупицам хронология правления царей Волжской Булгарии показывает нам следующее. Первым из них известен Гадулла Джилка, сын Урус-Айдара (865—882). Вослед ему правил его сын Бат-Угор Мумин (882—895). А уже в начале X века булгарским царем стал Алмыш Джафар — еще один сын Джилки (895— 925). Как видим, имена вышеупомянутых царей несколько отличаются. Алмыш Джафар — уже ярко выраженное арабское имя, как и его сына-преемника — Хасана Газана (Казана, Азана) Мумина (правил в 925—930 годы). Дело в том, что в 922 году в Волжской Булгарии был принят ислам, как официальная и главная государственная религия. Это произошло потому, что молодому государству не давал жизни другой грозный сосед — Хазарский каганат. Булгары обратились за союзничеством к Арабскому халифату, помощь которого была возможна, но предполагала переход в ислам. Однако не халифат спас в тот момент истории волжскую страну от разорения. Это невольно сделал славянский князь из Киева — Святослав Игоревич, начисто разгромив Хазарский каганат в 965 году. Опасность сразу же перестала существовать, но мусульманство булгарами было уже принято.

Соседствующая Киевская Русь, как мы помним, в те времена еще не определилась с выбором духовного пути и лишь в 988 году перейдет к православию. Именно булгарские послы пытались оказывать тогда большое влияние на князя Владимира Святославича, чтобы он принял ислам. Делали они это в перерывах между походами русских дружин на их города с очевидной и безобидной целью заполучить славян в союзники. Однако, не сумев обратить в мусульманство своего западного соседа — Русь, Волжская Булгария сыграет позднее главную роль в переходе к исламу нового монгольского государства — Золотой Орды.

В двух словах величие тогдашней Волжской Булгарии можно описать так. За короткое время страна стала сильнейшим государством в Среднем и Нижнем Поволжье (булгары называли реку Волгу — Итиль). Выгодность географического положения (пересечение важнейших водных и сухопутных торговых «артерий») повлияла на невероятно быстрый рост благосостояния населения. В Булгарию и из нее привозили или вывозили меха, пшеницу, продукты животноводства и рыбоводства, мед, изделия из металла, продукцию разных ремесел. Большой известностью пользовались изделия из кожи особой выделки. На персидском, узбекском и уйгурском языках этот высший сорт юфти до сих пор называется «булгари», то есть «булгарская кожа» (вспомним известный современный Дом моды «от кутюр» — «Bulgary»!). Из этой кожи делали шапки и знаменитые сапоги. Славился и здешний рынок невольников. Булгарские деньги — дирхемы — в реальных монетах стали весомой валютой для торгового обмена. Их много чеканили в главных городах, о чем в достаточном объеме сообщали в своих записях приезжие иностранцы. Крупные города с каменными постройками росли как грибы, а некоторые остались в исторической памяти как важнейшие центры мировой цивилизации. Столицей считался город Великий Булгар. Он и сейчас существует лишь как небольшой одноименный поселок сельского типа (Булгар). Некоторое время роль столицы выполнял богатейший град Биляр (Буляр). Не менее знаменитыми стали Сувар, Ошель, Иски Казань (Старая Казань), Новая Казань, Кременчуг и Джуке-Тау.

Особым рассказом могло бы стать подробное описание достижений жителей Булгарии в сфере науки и культуры.

Известность здешних мыслителей, каллиграфов, ученых, юристов и писателей, богословов, медиков, историков или астрономов была повсеместной, особенно в арабском мире! В начале XIII века поэт Кул-Гали создал на булгарском языке поэму «Кысса и Юсуф», распространившуюся в тюрко-язычной литературе.

При таком расцвете жизни казалось, что государство и народ просуществуют долго и счастливо. Но, как известно, богатство не только радость и удобство, оно и потенциальная опасность. Развитие страны было весьма привлекательно для многочисленных желающих «отрезать» свой кусок от «жирного пирога». И хотя сильное государство могло себя защитить, история прекрасно доказывает, что настают времена, когда и государство слегка «расслабляется». Потому и для Волжской Булгарии довольно быстро наступили самые трудные времена.

Монголы здесь появились так же внезапно, как и на Руси. В 1223 году они разбили наголову русско-половецкую рать в битве при Калке. Тогда булгары, почуяв опасность, выступили союзниками соседей и при возвращении монголов удачно на них напали и нанесли им серьезный урон. Месть не заставила долго ждать.

Когда в 1236 году хан Батый пойдет на Запад, то он первоначально направится не прямо на Русь, а последует к более богатой добыче — в Булгарию. Разорив главные города страны, в первую очередь — Биляр, монголы, как известно, затем прошли смертоносной силой по Руси и нанесли русским княжествам непоправимый урон. А в 1240 году остававшееся еще сопротивление Волжской Булгарии было сломлено монголами окончательно. Известно, что они истребили до 4/5 всего булгарского населения, причем лучшего».

Формирование с 1240-х годов новой империи — государства Золотая Орда — чуть позднее сыграло и некоторую положительную роль в жизни страны, которая стала одной из имперских провинций. Так же, как и Русь, Булгария получила условную автономию, платила дань, комплектовала воинами ордынскую рать, а ее правители являлись полными вассалами монгольского хана.

Однако, как мы помним, Волжская Булгария сумела потихоньку «победить» Орду идеологически, с помощью своей культуры. Монгольские ханы по булгарскому примеру приняли мусульманство, и булгары стали им несколько «ближе», нежели православные русичи. Таким образом, уже в конце XIV столетия, во времена Дмитрия Донского и его сыновей, для Московской Руси отношения с волжским соседом становились в достаточной степени напряженными. И время от времени русские дружины осуществляли свои упреждающие походы на Восток.

Самым последним из них был тот, что произошел уже в 1431 году, после чего город Булгар, собственно, и перестал существовать, а затем образовалось Казанское ханство, то самое, которое завоевывал в 1552 году Иван Грозный.

Но до этого, в самые последние годы XIV века, состоялся еще один — не менее главный и важнейший военный поход русской дружины против Волжской Булгарии. Он как раз и был осуществлен Юрием Дмитриевичем Звенигородским по благословению старца Саввы Сторожевского. И мы не спеша приближаемся к рассказу о нем.

* * *

Но сначала вспомним о том, какова была вообще история походов русских дружин на древнее государство Волжская Булгария. А она имеет старые корни.

Одним из первых предпринял восточные военные действия князь Владимир. Почти сразу после Крещения Руси он показал соседям свою силу. Никоновская летопись утверждает, что войско Владимира в 994 и 997 годах направлялось в Булгарию на Волгу, и его действия были удачны.

Некоторое время отношения Владимиро-Суздальской Руси и Булгарии были мирными. Но правление князя Андрея Боголюбского ознаменовало новый натиск на восток. В 1164 году его войско взяло и сожгло град Бряхимов на Каме и еще несколько окрестных сел. А уже зимой 1172 года сыновья князя вместе с союзниками прошлись по землям Булгарии. Поход едва не окончился трагически, булгары стали собирать большое войско для отпора русским.

Известны также военные кампании князя Всеволода Большое Гнездо. В те самые годы, когда в мире жили выдающиеся правители и полководцы, такие как Фридрих Барбаросса и Ричард Львиное Сердце, Филипп II Август и Андроник Комнин, когда творили известные и великие Шота Руставели и Низами, создавались «Слово о полку Игореве» и «Тристан и Изольда», началось новое наступление Руси на Волжскую Булгарию. Это не просто напоминало крестовые походы на Восток, которые совершали в это же самое время европейские державы. Аналогии здесь могли бы показаться странными. То было веяние времени.

Собрав до десяти тысяч воинов, князь Всеволод наступал не только по суше, но использовал и большое количество водных ладей, с помощью которых войско двигалось (плыло) по Клязьме, Оке и Волге. В 1183 году Всеволод осадил важнейший город Биляр, который считался крупнее, нежели современные ему Киев, Владимир или даже Лондон и Париж. Удачно использовались русскими сторожевые отряды («сторожеви наперед ездящи»). Булгары устояли, откупились. А через два года Всеволод вернулся и разорил много окрестных сел.

Симеоновская летопись повествует также и о том, как позднее, «в лето 6713 (1205 год. — К. К.-С.)… посылал князь велики Всеволод Юрьевич рать судовую на Болгары Воложскиа и Камскиа, и ходиша по Волге до Хомол, и много полона взяша, а других изсекоша, и учаны многи разбиша, и товар мног взяша, и тако возвратишася во своаси».

Но главная беда еще ждала Булгарию — от монгольских завоевателей. В 1223 году произошло первое столкновение булгар с войсками Субедея. Но, по словам персидского историка Ибн аль-Асира, «когда монголы приблизились… булгары окружили их со всех сторон и почти всех перебили». Однако эта победа их не спасла. Батый вернулся в 1236 году, взял главный город страны — Булгар и еще 60 укрепленных городов, разорив почти всю булгарскую землю. Непокорившаяся страна еще сопротивлялась. Спустя четыре года монголы вновь появляются здесь, и теперь Батый решает основать свою ставку в окрестностях Великого Булгара. Лишь позднее он переедет в специально отстроенный на Нижней Волге город Сарай, который и превратится в главный центр появившегося государства Золотая Орда. Тогда и Булгария, и Русь стали платить дань золотоордынским ханам.

Русские же дружины еще не раз появлялись в Булгарии. В 1277—1278 годах князь Смоленский и Ярославский Федор Черный участвовал в подавлении восстания волжских булгар золотоордынским ханом Менгу-Тимуром. После чего, по сведениям из Степенной книги, став зятем хана, князь «за походы на булгар и на алан» получил от него в подарок Старую Казань и другие города.

Есть в позднем русском летописании и еще одно, весьма странное повествование о том, как в 1370 году суздальский князь Дмитрий Константинович посадил на Булгарский престол ставленника Золотой Орды Мухаммеда Султана. Никоновская летопись рассказывает: «В лето 6878… князь же казаньский Асан посла противу их с молением и с челобитьем и со многими дары; они же дары взяша, а на княжении посадиша Салтана Бакова сына». Однако упомянутый в тексте Асан (Азан Хасан, сын Мир-Махмуда) почему-то продолжал затем править Булгарией до 1380 года — года Куликовской битвы, пока его не сменил сын — Би-Омар, предположительно остававшийся на булгарском троне очень долгое время, более чем 40 лет.

Именно с ним, видимо, и будет воевать князь Юрий Звенигородский.

А пока булгарам придется пережить еще некоторое количество очень опасных нашествий со стороны новгородских и устюжских ушкуйников. Например, в 1391 году они взяли города Казань и Жукотин, «и пакы выидоша на Волгу и пограбиша все всех, и тако поидоша прочь», что приметила русская летопись, именуемая Рогожским летописцем. Однако, невзирая на многочисленные бедствия, Волжская Булгария еще была большим и крепким государством. И ко времени появления там князя Юрия Звенигородского с дружиной представляла немалую силу.

И все же, перед рассказом о самом этом походе, нам следует вспомнить о событии, рассказ о котором мы отложили на будущее еще в предыдущей главе. Речь о том — почему Тамерлан не пошел в знаменитом 1395 году на Москву и что стало причиной такого невероятного спасения Руси от разорения его полчищами.

 

Спасение от нашествия Тамерлана.

Гипотеза 5

Из средневековой книги Codex Cumanicus, половецкая загадка XIV столетия: «На верхушке высокого дерева сидит птица ургувул; чтобы ее сбить, нужен мужественный человек, он должен быть стойким во всех отношениях, его сердцу необходимо каменное терпение. О чем это? (Ответ: о душе)».

* * *

В этой главе мы поговорим о чуде. Именно так в православном мире расценивают события, произошедшие в августе 1395 года на Кучковом поле, неподалеку от стен Московского Кремля (ныне — улица Лубянка). На том месте стоит по сию пору основанный тогда Сретенский монастырь. Сюда принесли икону Владимирской Богоматери, для того чтобы искать защиты для Руси от нашествия Тимура. Москвичи вышли к ней и молились о счастливом избавлении. Нашествия, как мы помним, не произошло. А повернул назад Тамерлан — 26 августа, в день празднования Сретения иконы Божией Матери.

В добавление к этому мы поговорим здесь об исторических основах тех событий. Это поможет увидеть их с неожиданной стороны.

* * *

Недаром говорили, что духовный наставник князя Юрия Звенигородского — преподобный Савва Сторожевский — обладал настоящим даром предвидения. Одним из доказательств наличия такого дара считается благословение, данное им князю Юрию Звенигородскому перед его военным походом на Восток, в государство волжских булгар.

В Житии старца, написанном Маркеллом Хутынским, отмечены слова самого Саввы, которые князь от него услышал: «врагов своих одолеешь и… здрав возвратишься в свое отечество». Пусть даже эта цитата чем-то напоминает слова, взятые автором из написанного более ста лет ранее Епифа-нием Премудрым Жития Сергия Радонежского. Похожим образом преподобный Сергий, как считается, благословлял Дмитрия Донского на Куликовскую битву (а скорее даже — это было благословение на битву на реке Воже за два года до этого). Похожим. Но не совсем.

Более уточненное предсказание Саввы Сторожевского, в особенности связанное со «здравым» возвращением князя обратно «в свое отечество», также сбылось. И речь в нем явно шла не просто о битве, а о дальнем заграничном походе за пределы отечества, куда надо было «возвращаться», чего мы никак не можем найти в словах Сергия Радонежского, адресованных великому князю Московскому.

Итак, прозорливое благословение старцем Саввой было дано. На первый взгляд — ничего более за этим не стоит. Пошел князь с дружиной воевать, возвратился домой удачно, и чего же еще? Однако о походе, связанном с благословением сына Дмитрия Донского, написано так мало, что только небольшое приоткрытие «занавеса» вдруг показывает события в совершенно ином ракурсе. Как оказалось, от результатов данного военного предприятия зависела не только дальнейшая судьба задуманного Саввой Сторожевским и князем Юрием строительства в Звенигороде, но и будущее всей Руси.

* * *

Иногда люди задают вопрос: а хорошо ли, когда духовные отцы благословляют на войну или на сражение? Ведь это связано с убийством людей, возможной гибелью многих воинов. Является ли позитивным моментом то, как, например, Сергий Радонежский отправлял на Куликовскую битву не только великого князя Дмитрия, но и еще двух монахов-воинов Пересвета и Ослябю? Не противоречит ли это писанию и правилам монашеского обета? Ведь написано же — не убий, а также — подставь другую щеку.

Можно добавить к этому и другие вопросы-сомнения. Мог ли, например, святой человек благословить не просто на оборонительную битву, а на завоевательный поход? Или можно ли строить храм или монастырь на деньги или на вклады, полученные в результате войн или от тех, кто убивал на войне, не говоря уже и о тех, кто просто грабил, то есть — о преступниках? Можно спросить и так: «пахнут» ли деньги, отдаваемые на храм или в монастырь? Хорошо ли их брать без оглядки? Богоугодное ли дело не обращать внимания на такое приношение?

Кажется, что все эти вопросы касаются именно старца Саввы Сторожевского, благословившего князя Юрия в дальнюю военную экспедицию в Волжскую Булгарию, которая принесла такие большие средства, что позволила впервые за всю историю возвести главные звенигородские храмы из камня. Попробуем снять сразу же большую часть этих вопросов, а затем последовательно объяснить ответы на оставшиеся.

Во-первых, старец Савва благословлял не саму битву, не захватнический поход и не дружину князя Юрия Дмитриевича, а только лишь его самого, предохраняя его лично от возможных напастей.

Во-вторых, кроме оружия материального существует и защита духовная, о которой в Библии сказано так: «…Будут ратовать против тебя, но не превозмогут тебя, ибо Я с тобою… чтобы избавлять тебя» (Иер. 1, 19). И нет ничего более важного для христианина, как «душу положить за други своя». Когда речь идет о покушении на личную жизнь, то дело совести каждого отдельного человека — как себя вести, отвечать или не отвечать врагу. А когда что-то происходит с ближним твоим — нет хуже, чем не приложить усилий к его защите, не предотвратить то же убийство, причем всеми доступными средствами.

В-третьих, вклады и пожертвования раскаявшихся людей (именно раскаявшихся!) — это, собственно, и есть те самые средства, на которые, в большинстве своем, храмы и монастыри строятся. Вдобавок, как бы ни умели и ни учились монахи или священнослужители плотничать или камни тесать — без профессионалов-строителей и наличия обыкновенных материальных средств они вряд ли что смогли бы и смогут сделать.

И наконец — как выясняется с помощью исторических источников, — не было, вернее, не готовилось никакого «завоевательного похода» в Булгарию, его никто тогда даже не планировал.

Давайте еще раз внимательно вчитаемся в текст благословения старца Саввы, записанный Маркеллом Безбородым (а это главный и единственный письменный источник данного благословения). Вот он: «Иди, благоверный князь, Господь да будет с тобою, помогая тебе, и врагов своих одолеешь, и благодатью Христовой здрав возвратишься в свое отечество». А теперь сопоставим его с благословением Сергия Радонежского, данным им великому князю Дмитрию Ивановичу (будущему Донскому) перед Куликовской битвой (так это указано в Житии, написанном Епифанием Премудрым). Вот и оно: «Господин мой, тебе следует заботиться о врученном тебе Богом христоименитом народе. Иди против безбожных, и с Божией помощью ты победишь и вернешься в свое отечество невредимым с великими почестями». А также подключим к этому послание от Сергия, которое передал Дмитрию скороход непосредственно перед сражением: «Господин мой, смело вступай в бой со свирепым врагом, не сомневаясь и не страшась его, помощь Божия будет во всем с тобою».

Сергий Радонежский говорил про заботу о народе, то есть о защите его, об оборонительной войне. Он имел в виду духовную и конфессиональную брань, применяя слово «безбожные». Он говорит о небесной защите от «свирепого врага». И в итоге предрекает «великие почести» для князя. Поздняя запись благословения и предположение, что оно имело отношение к другой битве — на реке Воже (1378 года), ничего в сущности не меняют. Для нас важна суть слов, а не только повод для их высказывания.

Всё перечисленное Сергием — сбылось. Пусть даже потому, что так захотелось летописцу. А сбылось ли всё то, что предрекал князю Юрию Дмитриевичу Звенигородскому старец Савва Сторожевский? Да, и это сбылось. Но только Савва ничего не говорил о «защите народа», о «безбожниках» и их «свирепости», и уж вовсе не упоминал он о «великих почестях». Вот это отсутствие будущих «почестей» и наталкивает нас на мысль, что прозорливость игумена Саввы была совершенно уникальной. Один из самых трудных и далеких походов русских дружин, восполнивший почти совсем разоренную казну Московской Руси и позволивший ей возродиться вновь, не принес главному действующему лицу, князю Юрию, фактически — герою, никакой славы! И старец Савва это предполагал. Не странно ли?

Для духовного наставника важно было другое. А именно — личная безопасность князя Юрия. Он ценит его «благоверие», он говорит о княжеских «врагах», не уточняя — кто они, и даже не упоминая булгар (!). Но старец печется о «здравии» князя, а главное — о его возвращении «в свое отечество». Под отечеством тогда понимали не страну как таковую, а удел, который доставался князю по наследству. Это подтверждают и более поздние словари древнерусского и русского языка — Срезневского и Даля. В данном случае имелось в виду Звенигородское княжество, которое по духовному завещанию стало «отчиной», или «отечеством», Юрия, то есть уделом, доставшимся ему от отца — Дмитрия Донского.

Преподобный Савва предохраняет Юрия, но не восхищается походом. Ни слова не произносит он о «великих почестях» от победы! То есть, по сути — игумен не давал никакого специального благословения на большую войну или на смертоубийство. И нет в его словах никакого намека на возможную добычу или богатство. А может быть, тогда никто вовсе и не помышлял ни о каком получении или захвате богатства? И вообще, не было ли на самом деле так — планировалось и предполагалось одно, а вышло — совсем другое?

Эти рассуждения наталкивают нас на неожиданную догадку, которая может помочь в поисках ответа на главный вопрос: так на что же, собственно, и в какой момент благословил старец Савва Сторожевский князя Юрия Звенигородского? Проблема сия относится к категории исторических загадок.

* * *

Итак, посмотрим на развитие событий в 1395—1396 годах. В это время Савва Сторожевский скорее всего был игуменом Троицкой обители (после кончины Сергия Радонежского). То есть еще не жил постоянно у Звенигорода. Однако, как теперь становится известным, мог здесь в данное время бывать. Причем, оставаясь духовным отцом князя Юрия Дмитриевича, он мог благословить его перед предстоящим походом и находясь далеко от Звенигородского удела. Если принять во внимание гипотезу или пока еще мало доказанную, но все-таки вполне реальную версию о союзничестве (пусть и весьма условном) русских с Тамерланом против сторонников Тохтамыша, то — как не благословить предводителя войска на столь важное для Руси дело!

И даже более — такое благословение фактически способствовало затем спасению великого княжества Московского от гибели. И вот почему. Не по причине ли пусть даже и временного (или условного) союзничества войска Юрия Звенигородского с Тимуром этот Железный Хромец пойдет после Булгарии не на Москву, а в рязанские земли, к Ельцу? И потом — вовсе уйдет на Кавказ.

Есть предположение, что город Елец, называвшийся по источникам в то время также и Карасу, был не совсем рязанским городом, в нем проживало много тюркоязычного населения. То есть, повернув на Елец-Карасу, Тимур фактически шел не на Русь, а опять же на земли своего главного тогда врага — Орды. Похоже, что воевать с Русью он вообще и не собирался.

До наших дней дошло изречение Тимура: «Все пространство населённой части мира не стоит того, чтобы иметь двух царей». Он считал себя единственным царем, второго не должно было быть. И если учесть, что на Руси тогда не было собственного царя (царем, как мы помним, считался хан Орды), то даже для удовлетворения своих амбиций Русь была Тамерлану не нужна. Небольшой и еще не возродившийся улус ему не был интересен. Орда и предатель Тохтамыш (царь) — первый враг. Булгария — пусть даже и улус, но с точки зрения истории гораздо более известный, в особенности в мире восточной культуры, откуда Тимур, собственно, пришел и произошел, — стала врагом следующим. Кстати, и властитель данного улуса называл в то время себя «князем Болгарским», пытаясь выделиться в самостоятельные правители.

В таком случае поход князя Юрия и благословение старца Саввы Сторожевского помогли спасению не только Московской, но и всей Северо-Восточной, Владимиро-Суздальской русской цивилизации от полного уничтожения и исчезновения с карты истории, как это случилось с Волжской Булгарией. И как это совпало с появлением в Москве Владимирской иконы Божией Матери!

Однако некоторые исследователи считают, что Тамерлан конкретно на Волжскую Булгарию поход не совершал. А если что-то и было, то, скорее всего — он направил туда небольшой отряд или часть войска.

Но в связи с этим очень любопытными являются последние изыскания ученых из Казани. Они ссылаются на интересный источник — «Дэфтэре Чынгыз-намэ». Сопоставление имен и событий дает нечто вроде доказательств даже личного присутствия Тимура в Булгарии, что связано с текстами уже упомянутой «Повести о нашествии Тимура булгарам».

Исследователей заинтересовала личность одного из упоминаемых (в том числе и в наших летописных источниках) «Булгарского князя» Али (Гали, Гани) бея (бека). Его еще называли «князь Али-Баба». Какое имя! И насколько знакомое для многих россиян! И теперь выясняется, что не только по сказкам «Тысячи и одной ночи»!

По русским источникам известно, что он погиб в 1446 году. И когда стали выяснять возможную дату рождения Али-Бабы, то обратились к «Дэфтэре Чынгыз-намэ», где говорится… о разрушении Тамерланом города Болгара! «У хана Габдуллы было два сына, — читаем в источнике. — Один — Алтынбек, другого звали Ганимбек. Один был семи лет, а второй — девяти лет». Исследователи относят эти события к 1395—1396 годам. Потом, в 1429 году, один из этих сыновей, «князь Али-Баба», примет участие (еще при жизни Юрия Звенигородского) в походе на Галич и Кострому. Ну конечно, все сходится! Он как раз и мстил именно Юрию, который тогда был удельным князем именно этих земель. Так вот, Али-Бабе во времена похода на Галич было 42 или 43 года, а значит, он родился где-то около 1386 года. То есть в 1395-м ему исполнилось как раз 9 лет. Именно этот возраст и называет источник «Дэфтэре Чынгыз-намэ»!

Вместе с татарским эпосом «Идиге» это еще одно подтверждение об осуществленном походе Тимура на Булгарию, пусть даже и не личном.

Но он шел последовательно против Тохтамыша и всех его союзников.

Все имена и события указанных источников — реальны! А потому вряд ли стоит отрицать и разрушение Булгарии если не самим Тимуром, то его войском. Ведь не станем же мы в перечне реальных действующих лиц истории исключать события, в которых они принимали участие?!

Кстати, за Тохтамышем долгие годы гонялся и ордынский темник Едигей. Только десять лет спустя он нагонит его вместе со своим сыном и отрубит бывшему поджигателю Москвы голову.

Не по той же причине — похода против сторонников Тохтамыша дружины князя Юрия Звенигородского — Едигей позднее, в 1408 году, придя на Русь и разорив почти все ее города, почти не тронет… Звенигород?! Хотя о сожжении соседних Можайска и Вереи — летописи упоминают.

Стольную Москву темник потрепал основательно и взял с нее выкуп — 3 тысячи рублей. А как же это он вдруг обошел стороной богатейший город-крепость Звенигород? Именно богатейший — после походов Юрия на Восток и уже завершенного строительства Кремля, монастыря и храмов! Думается, что Едигей не тронул всерьез отчину Юрия, как бывшего своего условного союзника (или как бы сегодня сказали — «стратегического партнера»), в борьбе с Тохтамышем. Да и в самом Звенигороде в это время проживали немало плененных Юрием булгар, которые уже здесь осели и обжились (о чем говорят многочисленные «булгаро-татарские» названия окрестных поселений, сохранившиеся до нашего времени).

Вот так могли развиваться события.

Так что же поход князя Юрия на Булгар? Можем ли мы уже делать первые выводы? В каком году он произошел? В 1395-м? Ответ: скорее всего — да! И именно в этом году.

Поговорим об этом максимально подробно. Ведь эта дата становится одной из ключевых для всего нашего повествования.

 

Когда же русские дружины пошли в Орду.

Гипотеза 6

Из Жития преподобного Саввы Сторожевского, написанного в XVI столетии агиографом Маркеллом Хутынским: «О победе князя Георгия. Однажды захотел благоверный князь Георгий пойти войной на болгар, и пришел в обитель Пресвятой Богородицы, и просил преподобного игумена Савву молить за него всемилостивого Бога, чтобы подал ему крепости на противостоящих врагов. Святой же помолился, и, взяв честный крест, благословил его, и пророчески изрек ему: “Иди, благоверный князь, Господь да будет с тобою, помогая тебе, и врагов своих одолеешь, и благодатью Христовой здрав возвратишься в свое отечество”. Он же… собрал воинов своих и пошел на болгар… и с великою победою и славою в свое отечество возвратился…»

* * *

Долгое время происходили споры — когда же состоялся этот поход. До сих пор множится, и особенно с помощью Интернета, мнение, что это могло произойти в 1399 году. Однако русские летописи освещают событие различно. Именно они внесли раздоры в изучение данной темы. Именно в них мы видим две разные даты.

Единственно, в чем они сходятся, — почему, собственно, дружина Юрия Звенигородского оказалась так далеко от родной земли. А объяснение этого — и есть часть ответа на наши вопросы.

Разобраться будет легче, если мы расположим интересующие нас события во временной последовательности, по годам и датам. Картина прояснится настолько, что многие вещи просто не надо будет доказывать.

1389 — скончался великий князь Дмитрий Донской. Великим князем становится его старший сын — Василий Дмитриевич (Василий I).

1391 — войско Тимура (Тамерлана) разбивает основные силы ордынского хана Тохтамыша (того самого, что в 1382 году сжег Москву, мстя за поле Куликово), тем самым влияние Золотой Орды было в значительной степени ослаблено.

1391 —в Золотой Орде появилась «страна в стране» — Мангитский Юрт с центром в городе Сарайчик — хана Едигея, будущего руководителя всей Орды, разорителя Москвы (в 1408 году) и будущего убийцы лютого врага Москвы — хана Тохтамыша. Юрт имел армию до 200 тысяч воинов.

1391 — новгородские ушкуйники грабят некоторые города Волжской Булгарии.

1391 —1393 — сыновья Дмитрия Донского — Василий и его брат Юрий — заключают между собой договор, по которому Юрий Дмитриевич Звенигородский обязуется участвовать со своим войском во всех важнейших военных баталиях, ежели старший брат его об этом попросит. Сам факт такого договора показал уже появившиеся сложности во взаимоотношениях между братьями. Василий Дмитриевич почему-то опасался, что брат, в случае его внезапной смерти, окажется на Московском престоле.

1392 — следуя, видимо, братскому договору, Юрий Звенигородский идет на Нижний Новгород, присоединив земли Суздальско-Нижегородского князя Семена Дмитриевича к Москве, то есть — к уделу старшего брата Василия.

1395 —Тимур (Тамерлан) с большим войском в трехдневном сражении наголову разбил на реке Терек армию ордынского хана Тохтамыша. Потери были столь велики, что Тохтамыш бросил все и бежал — через Булгарию в Крым. Тимур первоначально преследовал его и учинил, кроме всего прочего, полное разорение Волжской Булгарии, сжег почти все основные города страны и уничтожил большинство населения. В дальнейшем он предполагал двинуться на Русь к Москве, но пошел к Ельцу, взял его, а затем неожиданно изменил свое решение и ушел на юг. Москва была чудом спасена, ибо в то время не смогла бы оказать войску Тамерлана необходимого сопротивления.

1395—1396 — Золотая Орда распадается на почти независимые и воюющие друг с другом четыре орды: хана Кюрча-ка вблизи Сарая, хана Тимур-Кутлука в регионе Астрахани, хана Тохтамыша в Крыму и уже упомянутый нами наиболее мощный Мангитский Юрт князя Едигея.

1395—1396 — предположительные годы похода Юрия Звенигородского на Волжскую Булгарию (первый вариант из русских летописей). Это произошло следующим образом. Бывший Суздальско-Нижегородский князь Семен Дмитриевич и ордынский царевич Ентяк пришли на земли Нижнего Новгорода и ограбили их (Семен Дмитриевич продолжал считать эти земли своими). Дружина князя Юрия Звенигородского отправилась по просьбе брата — Василия Дмитриевича — защитить новый нижегородский удел Москвы. Грабители убежали «в Орду» («татарове пограбиша весь Новъград Нижний, и возвратишася въ свою землю, въ Казань»), а фактически — к булгарам. Мобильное войско Юрия отправилось преследовать князя Семена Дмитриевича с целью захватить его в плен и таким образом оказалось на территории Волжской Булгарии. То есть поход на Орду (Волжская Булгария была частью Золотой Орды) не был спланирован русскими заранее. И хотя Юрий спешил захватить князя Семена, но, по словам летописи, за ним так и «не угнаша». Суздальский князь и его семья были разысканы в Золотой Орде только в 1401 году.

1395 — с этого года почти 12 лет Москва и уделы других сыновей Дмшрия Донского практически перестают отдавать дань Золотой Орде (за что поплатятся в 1408 году нашествием ордынца Едигея).

1399 — ордынский темник Едигей разгромил на реке Ворскле объединенные силы литовского князя Витовта и хана Тохтамыша. При этом и его войско понесло большие потери. Происходит временное ослабление всех противников Руси.

1398—1399— другие предположительные годы похода князя Юрия Дмитриевича на Волжскую Булгарию (второй вариант из русских летописей).

* * *

Такова последовательность событий.

Почему же мы имеем две даты похода князя Юрия, и какая из них более приемлема? Посмотрим, что говорят нам об этом сами летописи.

Суть события во всех текстах описывается одинаково, различается лишь именно датировка. Лучше всего факты изложены в Никоновской летописи.

«Клязь Семен Дмитриевичь Суздальский и Нижнего Новагорода собра воинства своя, а съ нимъ царевичь Ектякъ сь татары, и прииде къ Новугороду Нижнему, и стоя у града долго… потом татарове пограбиша весь Новъград Нижний, и возвратишася въ свою землю, въ Казань…» В ответ на это «князь велики Василий Дмитриевичь Московский… послал брата своего князя Юрья Дмитриевича, съ силою многою, ратью на Казань, они же, шедше, взяша градъ Болгары, и Жукотинь, и Казань, и Кеременчюхъ, и иных много градовъ, и пребыша тамо три месяца, воююще и пленяще землю ихъ…».

Интересную дополнительную деталь сообщает Новгородская IV летопись: «В лето 6903 (1395)… князь великий Васи-леи, събрав ратей много, и с ними отпусти брата своего Юрья, а с ним воевод и бояр старших и силу многу. Они же, шедши ратью, плениша землю Татарьскую, и взяша град Болгары и Жукотин и Казань, Кременчюк, и пребыша три месяцы, воююще, и никто же не помнит, толь далеча воева Русь Татарьскую землю, и възвратишася с многою користию».

Отсюда мы узнаем и раннюю дату похода — 1395 год, и то, что это была, быть может, самая дальняя из всех война русских дружин на Востоке, в направлении Волжской Булгарии.

Еще более подробно, под 1395 годом, нам рассказывает о событиях Московский летописный свод конца XV века. Приведем цитату из него почти полностью.

«Toe же осени князь Семенъ Дмитреевичь Суздальскыи прииде ратью к Новугороду Нижнему, а с ним царевич Ен-тякъ с тысячью татаръ. Людие же затворишася в городе, а воеводы у них бяху Володимеръ Даниловичь, Григореи Володимеровичь, Иван Лихорь, и бысть имъ бои с ними. Татарове же отступиша от города и пакы приступиша, и тако по три дни бьяхуся и много людей от стрелъ паде, и по семь миръ взяша. Християне крестъ целоваша, а татарове по своей вере даша правду, што им ни которого зла христьяномъ не творити. И по том татарове… пограбивъше всех христьянъ, нагых попущаша, а князь Семенъ глаголаше: “не аз створих лесть, но татарове, а яз не поволенъ в них, а с них не могу”. И тако взяша град октовриа въ 25 и быша ту две недели; донде же услышаша, что хочеть на них князь великы ити ратью, и побегоша къ Орде. А князь великы слышавъ се и събра рати многы, посла брата своего князя Юрья Дмитреевича, а с ним воевод и старейших бояръ и силу многу.

Онъ же шед взя город Болгары Великые и град Жукотинъ и град Казань и град Керменчюкъ и всю землю их повоева и много бесерменъ и татаръ побита, а землю Татарьскую плениша. И воевавъ три месяци възвратися с великою победою и съ многою корыстью в землю Русскую».

А теперь обратимся внимательнее к датам событий. Вот как их нам показывают летописные своды. Софийская I, Вологодская, Супрасльская и Новгородская IV летописи относят поход к 1395 году. Никоновская — к 1396-му. Летопись Никаноровская утверждает, что на булгар князь Юрий пошел в 1398 году. А еще три уважаемых источника — Нижегородский летописец, Троицкая и Воскресенская летописи — предлагают нам принять во внимание год 1399-й.

Получается в итоге, что — по сути — есть две даты. А именно: годы 1395—1396 и 1398—1399. Путаница в близких друг к другу годах (например, 1395—1396) связана, конечно, с разницей и особенностями древнерусского календаря (не будем останавливаться на объяснениях о мартовском и сентябрьском годах). Но как понять общее различие в три-четыре года, которое дают разные летописи? Возможно, что имело место соединение летописцами разных событий, связанных с появлениями князя Семена Дмитриевича в Нижнем Новгороде. Мы же обязательно рассмотрим оба варианта, чтобы приблизиться к исторической правде.

* * *

Предположим, что поход Юрия состоялся в 1395—1396 годах. Доказательства тому следующие. Во-первых, сами тексты летописей, где указаны эти даты. Во-вторых, логично, что нападение князя Семена с татарами на Нижний Новгород совпало затем с его преследованием войском князя Юрия. А нападение это было именно в эти годы, позднее это никак не укладывается во времени. Кроме того, в-третьих, само время для похода было крайне удачным, именно в 1395—1396 годах Золотая Орда была настолько ослаблена нашествием Тимура, а Волжская Булгария — почти полностью им разорена, что, преследуя противника, дружина Юрия смогла легко пройти по чужой территории максимально далеко, не встречая активного и, даже возможно, — почти никакого серьезного сопротивления.

Почему мы должны отрицать эту версию?

Еще более фантастично на первый взгляд могло бы звучать предположение (а это — одна из наших гипотез!), что дружина князя Юрия в 1395 году участвовала в походе на Волжскую Булгарию в нейтралитете или даже союзничестве (пусть даже и в условном) с войском Железного Хромца — Тамерлана. То есть — не обязательно в конкретном союзе, но, возможно, Тимур знал о выдвижении вслед за ним русской дружины и не стал ей мешать. Косвенно на эту мысль наводит текст знаменитого татарского эпоса «Идиге», который является единственным источником, описывающим поход Юрия Звенигородского по землям Булгарии с точки зрения ордынского и, возможно даже, булгарского летописца (мы принимаем версию о том, что в тексте речь идет именно о князе Юрии). 

Читаем (текст восходит истоками к началу XV века):

Появление в Булгарии войска «князя-уруса» Юрия Дмитриевича непосредственно «вослед» Тохтамышу, преследуемому Тимуром, в эпосе отображено образно и поэтично. Но ведь зачастую тексты эпосов перестают быть просто поэзией и ложатся в основу исторических концепций.

А что, если звенигородско-московское войско с Юрием Дмитриевичем во главе, оказавшись в Волжской Булгарии, участвовало в 1395 году не только в поисках своего противника — князя Суздальско-Нижегородского, но также и в преследовании остатков войска гораздо более злейшего и старинного врага Руси — хана Тохтамыша, только что жестоко разбитого Тамерланом? Для сыновей Дмитрия Донского, которого этот ордынский хан в 1382 году наказал за победу на поле Куликовом сожжением белокаменной Москвы, такие действия могли быть делом чести.

Это еще один, дополнительный «мотив», по которому русские могли оказаться в это время на булгарской территории.

Для Тамерлана Тохтамыш был не меньшим врагом, а потому он не стал мешать русским в их походе. Вот тогда-то он, возможно, и воспринял действия дружины Юрия, как условно союзнические. Это не значит, что ему кто-то был нужен как реальный союзник. Силы русского войска были несопоставимо слабее. Но ведь они оказались противниками его же — Тамерлана — врагов и даже пришли на их землю.

Не случайно спустя некоторое время знаменитый иностранец Сигизмунд Герберштейн, оставивший свои записки о путешествиях в Московию, заметил по поводу данного похода русских, что они «овладели Булгарией, которая лежит по Волге, и изгнали из нее татар». Против татар — то есть Тохтамыша — воевал тогда и Тимур. И, преследуя его (или его отряды), он, собственно, попал в Булгарию.

Оказавшиеся здесь русские (преследовавшие другого князя, а заодно и, возможно, сторонников Тохтамыша) ему совсем не мешали, скорее наоборот.

Кто знает, возможно, почти одновременное нападение на Булгарию с юго-востока (Тамерлан) и потом с запада (Юрий Звенигородский) в 1395 году — было результатом даже согласованной акции. А благословение старца Саввы — частью большой политики того времени. Оставим рассмотрение этой гипотезы на суд будущих исследователей.

Но именно Тимур тогда, в 1395 году, первым разрушил города Булгар, Жукотин, Кременчуг и другие. В Британском музее хранится один из самых ранних списков «Повести о нашествии Тимура булгарам», относящийся к XVII веку, где собраны предания и сказания казанских татар. О разрушении Тимуром столицы Булгар известно, что город был тогда им «обращен в ничто и небытие; в мире осталось только одно имя его». Он убил даже местного правителя — сжег вместе с семьей в знаменитой Судной палате, каменные развалины которой сохранились до нашего времени. За жестокость ордынцы прозвали его Аксак-Тимуром, что в переводе означает Хромой Тимур, а в некоторых вариантах — Бандит Тимур. Получается, что на самом деле к беспощадному уничтожению булгарских городов дружины князя Юрия не имели первоначально никакого отношения.

* * *

Однако пора уже рассмотреть нам другую версию, которая гласит, что поход на Волжскую Булгарию князь Юрий Звенигородский осуществил в 1398—1399 годах, а еще точнее — в 1399 году.

Сведения из источников, которые нам предлагают данные даты, можно считать не менее достоверными, чем другие. Некоторые из этих летописей написаны были даже чуть ранее (например, Троицкая).

Все события похода князя могли в 1399 году развиваться по тому же сценарию, как и тремя-четырьмя годами ранее. Есть только одно «но». И состоит оно в том, что трудно предположить нападение князя Семена Дмитриевича на Нижний Новгород именно в 1399 году. Уж больно долго он для этого собирался. В это время, кажется, он уже совсем скрылся в Орде и не показывался оттуда. Нашли князя там, как мы знаем, лишь в 1401-м.

Но тогда — как и зачем русские оказались в Волжской Булгарии, раз они не собирались и не могли отправиться в тот год в погоню за князем Семеном? Тамерлана там тоже уже давно не было (он находился в тысячах километров от этих мест). Бывший хан Орды Тохтамыш в это время пребывал в Литве и на Западе воевал с Едигеем…

А вот тут — стоп!

Именно это последнее событие — битва Едигея и литовско-ордынских войск в 1399 году на реке Ворскле — может стать достаточным основанием для того, чтобы версия 1399 года считалась «удачной». Орда победила, литовцы были разбиты, Тохтамыш опять поражен. Но даже у победителя — Едигея — силы иссякали, и он быстро повернул назад, в Орду.

Все соседи Руси в этот момент настолько ослабли, что момент для решения русскими своих военных задач был крайне удачен. Пути на Восток к остаткам булгарских сокровищ были открыты. Может быть, поэтому дружины князя Юрия и решили воспользоваться благоприятной ситуацией?

Логично укладывается здесь и благословение старца Саввы, который в это время уже расположил свой монастырь на горе Сторожи. У молодого князя предполагалась будущая семья, однако свадьбу с Анастасией — дочерью Смоленского князя Юрия Святославича — благоразумно отложили до завершения похода.

Значит, и эта версия — 1399 года — может быть приемлема. Ее логичность не случайно привлекает нынешних исследователей. Хотя все-таки одно сомнение продолжает мешать простой логике. За четыре года после нападения Тамерлана булгары могли не только восстановить разрушения, но и собраться с силами. Неразумно было в это время идти на Восток. А вот сразу же после Тимура — в 1395-м — было намного проще. И умнее…

* * *

Какое из двух предположений выбрать? Год 1395-й или 1399-й?

Думается, что, вопреки и несмотря на повороты «исторического разумения», а также на имеющиеся в настоящий момент противоречивые факты (акцентирую — в настоящий момент! — ведь всегда могут появиться в поле зрения исследователей новые сведения), более верным будет отнести поход Юрия Звенигородского «на Булгары» к 1395 году.

И в дальнейшем, когда мы увидим — в какое же время, по сути, строились главные соборы Звенигорода и Саввино-Сторожевского монастыря, это подтвердится еще более.

Они возводились гораздо ранее, чем принято иногда считать, а именно — с середины 1390-х годов. Именно это и доказывают некоторые ученые — искусствоведы и историки. Доказывают… совершенно независимо от данных о походе Юрия из летописей, которые об этом рассказывают.

Но достаточно лишь совместить эти данные и картина вырисовывается сама собой. То есть именно к середине 1390-х годов у князя Юрия уже были достаточные материальные средства для нового грандиозного строительства. Откуда они взялись? Исключительно и только в результате военного похода и молчаливого отказа Москвы платить дань Орде (как раз с 1395 года). Вот так все и сходится — на этот год.

По этой причине у Москвы хватило достаточно средств в 1398 году, чтобы послать их в Константинополь для поддержки византийских союзников в борьбе с осадившим город турецким князем Баязидом. Сказано же в летописи, что повезли «много серебра и милостыню с чернецом Родионом Ослебятей» (кажется, тем самым Ослябей — героем Куликовской битвы, или одним из его ближайших родственников).

Откуда такие богатства на Руси, если мы думаем, что они появились от Волжской Булгарии только через год?

Наверное, они просто уже были оттуда привезены.

Сегодня эту версию — 1395 года — косвенно подтверждают также, например, археологи. Раскопки в Звенигороде еще в 1940-е годы показали существование здесь в конце XIV века многочисленной загадочной красной керамики, которая близка с похожей однотипной золотоордынской керамикой этого же времени. Как она сюда попала? Скорее всего — в результате близкого соприкосновения местного населения с бытом ордынцев, а именно — по возвращении дружины из похода на Булгарию и приведения в Звенигород многих пленных мастеров, о которых сообщают и летописи. В это время на Руси активно применяются различные новшества. Тонкостенная керамика улучшенного горнового обжига в Звенигороде подтверждает это.

Также в эти годы вполне вероятно уже начали появляться и монеты, отчеканенные князем Юрием Звенигородским, как удельным князем. Значит — уже было из чего их чеканить, появились в необходимом количестве драгоценные металлы. Добыча из похода уже была привезена в «отчину».

Монеты эти производили некоторую революцию в торговле Руси с соседями. Именно на них стали изображать важнейший символ — наездника-ездца (об этом пойдет речь в последующей главе «Загадки князя Юрия»), которого иногда принимают за тезоименитого князю Юрию — святого Георгия на коне, поражающего копьем змия. Также поместили на монетах имя уже умершего хана Золотой Орды Узбека (еще одна загадка!).

Святой Георгий Победоносец лишь позднее станет символом Москвы. И потом его утверждение часто будут связывать почему-то непосредственно с именем князя Юрия Звенигородского.

Но главное — на монетах был заметен пораженный копьем дракон-змий. Удивительно (хотя это лишь не более чем совпадение), но именно дракон — по-булгарски «барадж» — был в то время одним из символов государства Волжская Булгария. Его изображения мы находим на многих изделиях, найденных археологами на раскопках в окрестностях этой древней державы. Данный символ помещался на булгарских гербах и боевых знаменах.

И вот перед нами русские монеты конца XIV века, на них воин-князь поражает дракона-змия — символ Булгарии. Многое совпадает, и по смыслу, и по времени.

Такие «мистические» связи с Булгарией дополняет более поздняя запись в известной «Истории о Казанском царстве». Можно подивиться рассказу летописца о змие, якобы обитавшем на месте Казани, и о его уничтоженном гнезде, в центре которого будто бы и возник город.

Предлагаем читателю самому убедиться в правдивости слов древнего автора (оставляем в тексте язык оригинала).

«И глаголють мнозии нецыи, — излагал неизвестный свидетель, — преже место быти издавна гнездо змиево, всем жителем земля тоя знаемых. Живяще ту возгнездився змии велик и страшень о дву главу: едину имея змиеву, а другую главу волову. Единою пожираше человеки и скоты и звери, а другою главою траву ядяше. А иныя змии около его лежа-ше, живяху с ним всяцеми образы. Тем же не можаху чело-веиы близ места того миновати свистания ради змиина и точения их, но далече инемъ путемъ обхожаху… Изыскавъся в всех его сице волхвъ хитръ и рече царю: “Аз змия уморю и место очищу”… И собра обоялникъ волшением своим вся живущая змия те от века в месте том к великому змию, во едину грамаду согна и всех чертою очерти, да не излезеть из нея ни едина змия, и бесовским деиствомъ всех укори. И обволоче кругом сеном и тростием, и древнем, и лозием сухим многимъ. И полиявъ серою и смолою и зажже огнемъ и попали и пожже вся змия, великаго и малыя, яко быта от того велику смраду змиину по всей земли той… Мнозем же от вой его умрети от лютаго смрада змиина. Близ того места стояху кони и верблюды его и мнози падоша. И симъ образомъ обчисти место то. Царь возгради на месте том Казань, никому же от державных Руси смеюще супротивъ что реши».

Вот такая необычная история.

А при чем тогда начертание на монетах Юрия имени хана Узбека? Да при том, что именно он долгое время считался одним из символов стабильной и непоколебимой власти, образцом сильного правителя. Узбек был одним из самых мощных и успешных ханов Золотой Орды начала XIV века.

Но самое главное, что его современник — сын Московского князя Даниила — Юрий Московский (замечаете — пересечение трех Юриев — святого Георгия, Юрия Звенигородского и Юрия Московского!) — женился на сестре хана Узбека — Кончаке (в православном крещении — Агафье), а значит, породнился с самим владыкой Орды! То есть князь Юрий Дмитриевич Звенигородский и Галичский со своим старшим братом — великим князем Василием были родственниками хана Узбека!

Вспомним также, что именно Юрий Данилович Московский получит в 1319 году столь важный для Москвы ярлык на великое княжение. А теперь, три четверти века спустя, пройдя походом по Волжской Булгарии, московские правители смогли получить добычу, способствовавшую их быстрому усилению и процветанию. Поставив на новые монеты имя Узбека, Юрий Звенигородский и его брат Василий пытались этим показать всему восточному миру собственное возрастающее влияние и мощь.

Кстати, известно, что хан Узбек был очень близок и расположен к православию. Ведь его женой была православная византийская царевна, получившая в Орде имя Байлунь. Оказывала на него влияние и родная сестра, крестившаяся в Москве.

Тогда Золотая Орда еще не определилась с выбором государственной религии. Именно на монетах, отчеканенных в ордынском Сарае во времена Узбека, впервые появляется изображение двуглавого орла и… женщины с младенцем, в которой некоторые исследователи усматривают возможный лик Богородицы. И хотя в итоге под влиянием булгарских проповедников Узбек принял ислам («царь Озбяк обесерменился», — писали русские летописи), князь Юрий Звенигородский поставил его имя на свои монеты, соединив этим две великие эпохи и показав некоторую самостоятельность по отношению к влиянию Орды, да и соседней Булгарии.

Тогда, в начале XIV века, с принятием Ордой мусульманства была проведена черта в отношениях между Золотой Ордой и Русью. Теперь же, по прошествии времени, Орда ослабла, а Булгария почти пала. Имя хана Узбека на русских монетах могло стать, да и стало — символом новой будущей эпохи воссоединения земель и времен под рукой Руси.

При этом старец Савва Сторожевский был прав в своем благословении, когда даже и не намекал князю Юрию Звенигородскому на его великую славу в итоге похода. Князь-воин три месяца рисковал жизнью, захватил много богатства, вернулся с ним в «отечество», отдал большую часть своему старшему брату (следуя законам родства и подписанному между ними договору). Но вся слава досталась не ему, а… Василию. Тот даже попытается, как замечал Карамзин, прослыть в сознании современников и потомков как «князь Василий — завоеватель Булгарии». Но не вышло. Не ужилось.

Именно с этого момента и начинаются незаметные на первый взгляд сложности во взаимоотношениях между братьями. Василий не мог так просто пережить и простить своему брату победу и величие, и всячески их позднее умалял. Вот почему мы так мало знаем об этом походе, потомки Василия и его летописи отвели младшему брату лишь краткие упоминания (совсем замолчать было просто невозможно). А чтобы слава и сила возможного преемника на Московском троне не возросли в дальнейшем, Василий I уже не будет спешить специально просить Юрия Дмитриевича совершать военных действий по его поручению или по братскому договору между ними.

Так это было в истории.

И уже скоро начнут происходить более серьезные столкновения между родственниками.

 

Итоги уникального похода на Восток

Из Галицко-Волынской летописи: «Крепко копьем же изломившимся, яко от грома тресновение бысть, умроша, инии уязвенни быта от крепости ударения копейного».

* * *

Что же встретили русские дружины в Волжской Булгарии и с чем они возвратились домой?

Действительно, они увидели во многом разоренные Тимуром и Тохтамышем крепости и города. Летописи подтверждают, что Юрий Звенигородский обошел и взял 14 главных булгарских крепостей. Среди них — столицу государства — Великий Булгар, а также Кременчуг (Керменчюк) и Казань (видимо, обе Казани — Старую и Новую).

Дополнительные источники, о которых речь пойдет ниже, добавляют нам к этому списку города Сивар (Сувар — один из самых крупных в Булгарии), Джуке-Тау (в переводе — Липовая Гора, одно из древнейших поселений камско-волжских булгар, русские называли его — Жукотин), Сабы (в наше время — районный центр Богатые Сабы) и земли Ашлы (по русским источникам — Ошлы).

Дошли ли русские до более восточного — Биляра, бывшего некоторое время также столицей Булгарии, неизвестно. Однако им удалось найти возможные остатки сокровищ древней цивилизации.

Старинный татарский эпос «Идиге» раскрывает нам полную картину событий. Здесь упоминаются прошлые богатейшие места Булгарии, которые буквально засыпали весь торговый мир драгоценными металлами. Среди них и «деньги чеканящий град Атряч» — финансовая кладовая Волжско-Камской державы (в наши дни на его месте существует деревня Большие Атряси), а также «деньги чеканящий град Булгар» и другие центры:

Осталось ли что-нибудь после Тимура и Тохтамыша, прошедших со смертью по землям Булгарии? Видимо, да. И за это еще отчаянно сражались оставшиеся в живых булгары.

Нельзя сказать, что настоящей войны во время похода Юрия не было. Сражений было предостаточно, причем русские летописи так прямо и пишут, что убито было «много бесермен и татар».

О самих сражениях в русскоязычных источниках ничего не сказано. Но мы вновь прибегнем к помощи эпоса «Идиге». Следует только иметь в виду, что полное разорение своей страны тремя почти одновременными походами вражеских армий булгарский автор описывает в эмоциональных и, возможно, несколько преувеличенных красках, кстати, весьма неожиданно приписывая все самые страшные разрушения — московско-звенигородским дружинам.

Итак, сначала пришли Тохтамыш и Аксак-Тимур. А затем появились русские.

Не менее эмоционально автор описывает и тогдашнее покорение Казани дружиной князя Юрия.

Примечательно, но в тексте эпоса мы находим единственное в истории описание внешности князя Юрия Дмитриевича Звенигородского и Галичского. Представляется лицо, обросшее густой бородой, причем волосы — рыжего цвета, «как у лиса)». Позднее изображение князя на фреске Архангельского собора Московского Кремля (над его усыпальницей) отдаленно напоминает этот образ.

И наконец, находим мы и еще несколько строк о предводителе русских воинов, в которых один из героев эпоса — житель Булгарии — клянется ему отомстить за разорение.

Но сделать это в реальности герою эпоса или его последователям так и не удастся. Если только не считать того знаменитого события, когда в недалеком будущем хан Золотой Орды не утвердит Юрия Дмитриевича на Московском великокняжеском престоле, хотя после смерти брата Василия он был по праву завещан ему отцом — князем Дмитрием Донским. Ордынский властитель отдаст ярлык на великое княжение его племяннику — малолетнему Василию Васильевичу, сыну Василия I. Быть может, хан сделает это в отместку за слишком хорошо показанную Юрием Звенигородским силу в той знаменитой булгарской войне?

До сих пор не ясно и то, почему автор эпоса «Идиге» приписывает тотальные разрушения булгарских городов именно русскому князю, а не Тохтамышу и Тамерлану, о чем гораздо подробнее говорят исторические источники. Князь Юрий даже не мог обладать тогда столь мощными силами, чтобы нанести такой урон целой стране.

Этот же лейтмотив подхватила и «Казанская история» середины XVI века, где утверждалось, будто русский князь Юрий «все те грады до основания раскопа, а царя казанского и со царицами своими в ярости своей мечем уби, и всех сарацин з женами и з детми их и живущих во граде присече». Если уж «царя казанского» кто и убил, так это был Тамерлан, что подтверждают документы и сам эпос «Идиге».

Но все эти «отрицательные» эмоции можно понять, вспомнив, что эпос дошел до нас в поздней редакции — того же XVI века, когда вокруг Казани и других городов этого края уже стояли полки Ивана Грозного. Очевидная «нелюбовь» к русским «тогдашнего» редактора текста эпоса «Идите» отразилась в полной мере в образе «князя-уруса» из Звенигорода, в котором воплотились все самые отрицательные черты всех трех непрошеных гостей Булгарии.

Итак, мы не можем дать прямых ответов на вопросы: что застал князь Юрий в городах Волжской Булгарии и что, собственно, стало его достоянием в итоге похода? Исторические источники почти ничего не говорят об этом. Количество золота, драгоценностей, товаров или другой «добычи» не поддается исчислению.

При этом надо иметь в виду, что весь поход занял всего три месяца (!). Можно ли за такое короткое время, находясь в условиях постоянных сражений, обойти и взять 14 городов, вернуться назад, да еще и тащить за собой обоз с «большим добром»?

Вот почему мы можем сделать еще два важных вывода. Первый — дружина князя Юрия в подавляющем большинстве и скорее всего была конной, а не пешей, то есть могла быстро передвигаться, осваивая большие территории. И второй — он не мог взять уж очень много «богатства», так как действовал быстро и неожиданно.

Известно, что привез он домой не только ценности, но и новых людей. Предполагается, что часть булгарских мастеров прибыла в Звенигород вместе с войском князя, а затем она участвовала в строительстве раннемосковских соборов. По крайней мере, именно с этого времени начинается традиция поселения татар (булгар) в Звенигородском крае, которая существовала потом в течение почти двух столетий, оставив нам в топонимии здешних поселений и мест многие татарские (булгарские) названия.

Важным итогом восточного похода Юрия стал знаменитый факт (мы о нем уже упоминали) — в мае 1398 года из Москвы в сторону Константинополя, в Византию был отправлен обоз для помощи греческому императору Мануилу в борьбе с завоевателями. «Посылка» оценивалась в 20 тысяч рублей серебром! Откуда было взяться таким деньгам, если еще совсем недавно самого Василия Дмитриевича оставляли в ордынском плену в качестве заложника, так как у Руси не было возможности в течение нескольких лет заплатить 8 тысяч рублей серебром хану Тохтамышу после его поджога и разорения Москвы. Было такое? Конечно, было. Откуда же взялась сумма в два с половиной раза превышающая ордынский долг? Да еще так спокойно, без всяческих проблем и «финансового надрыва» отправляемая на юг, практически безвозвратно (нигде не отмечалось, что это были «последние» деньги или их отправка была связана с особыми трудностями для Руси)!

Кроме того, определенным итогом действий князя Юрия стало еще одно важное обстоятельство. Не стоит забывать о том, что русские могли воочию убедиться в некоторых достижениях древней булгарской цивилизации, перенять даже новые для них знания. Князь Юрий Дмитриевич фактически побывал «за границей», в другой цивилизации, не похожей на Орду, где своими глазами увидел необычную архитектуру городов и своеобразные новшества, такие, например, как местное огнестрельное оружие или методы строительства мечетей.

Не это ли сразу по возвращении натолкнуло его на мысль строить в своей земле, в своем «отечестве», в Звенигороде цивилизацию собственную, новый духовный град?