Сотни голосов шептали на разные лады, звали к себе. Обещали, манили, пугали… Говорили: ты наша, ты с нами… Не отдадим, не позволим, заберем. Завораживали, очаровывали, сулили вечную сладость. Требовали, стращали, угодливо поддакивали… Нашептывали, желая пленить своими речами. Грубили, принуждая ответить, затягивали в водоворот. Угрожали…

– Если сейчас не откроешь глаза, скормлю тебя этому туману!

И хлобысть!.. Щека запылала от удара. Хрясь! И на другую обрушилась пощечина. Опть!..

– В следующий раз отвечу, – пообещала я кому-то. А то, чую, мне таким макаром челюсть своротят!

В лицо плеснули водой, потом его коснулось что-то мягкое. Я открыла глаза.

В едва теплящемся свете факела на меня своим прозрачным взглядом смотрел Морвид.

– Ольна? – почему-то недоверчиво уточнил он.

– Ольна, Ольна, – прохрипела я. – А ты кого ждал, Первого Перста Адорна?

Счастливая улыбка расплылась по грязному лицу жреца. Он неосознанно сотворил жест, отгоняющий скверну, и, наклонившись, обнял меня.

– Слава Всеблагому! Я уж напугался, что туман тебя выпил.

– Поперхнулся, – отрезала я, пытаясь высвободиться из его объятий.

Ага, сейчас! Жрец обнимал меня так самозабвенно, словно тысячу лет не видел. Словно я была самым дорогим человеком на свете.

Не выдержав проявления чувств, я шепнула ему на ухо:

– Тебе что, сила Лемираен в пояс ударила?

Морвид едва не подпрыгнул, отскакивая от меня на полметра. Его лицо было пунцовым от возмущения.

– Ты теперь это мне по делу и без дела припоминать будешь?! – сдавленно зарычал он.

Я лишь хмыкнула.

– А к чему такие нежности? Ты ж мне в порыве страсти едва ребра не переломал.

– Ольна! – обиделся он. – Я ж действительно переживал…

– Ладно, проехали, – отмахнулась я. – Лучше скажи, все живы? И вообще, где мы оказались?

– В храме Фемариора.

– Где? – Моему удивлению не было предела. – Это что еще за гусь?

Где-то это имя я уже слышала, только никак не могла вспомнить, где. Морвид начал мне объяснять, уже не задаваясь вопросом, почему я опять не знаю элементарных вещей.

– Когда-то был четвертый бог в мире Бельнориона, и звали его Фемариор. Однажды он восстал против остальных, возжелав поработить всех живых существ. И тогда трое богов низвергли его и убили, а могилу, где его похоронили, прокляли навеки. У бога было много последователей, но они отвернулись от него, приняв веру наших богов, или сгинули, пораженные их проклятьем. А сам мир, пытаясь исторгнуть даже память о нем, окрестности могилы сделал пустошью, чтобы никто не селился вокруг. Но сущность Фемариора была такова, что даже после своей гибели он вредил всему живому. Так в пустоши, окрест его могилы, возник Догонд со всей его нечистью.

– М-да… Мирок тут у вас, – рассеянно протянула я, совершенно не заботясь, что своими словами вызову кучу ненужных вопросов. – Тогда скажи, что мы тут забыли?

– Нет лучшего места, чтобы хранить чашу равновесия, – ответил за жреца Бриан, хотя по его озадаченному лицу я поняла, что он сам в это не очень-то верит.

Я тоже скептически изогнула бровь, но комментировать ничего не стала. Лишь осмотрелась вокруг.

Мы находились в подземном гроте, этакой пещере, которая невероятным образом смогла появиться среди болот. Низкий свод, неровный пол, у самой дальней стены, напротив входа, – полуразрушенный саркофаг. Чуть в стороне сидел Лиас и отпаивал вполне невредимую Эльму. Слава богам, а я уж думала, что девушка погибла. Лорил был рядом с ними. А в стороне от возвышения с захоронением лежал чей-то свежий трупик.

– Вот это что? – нисколько не стесняясь, указала я на него пальцем. – Вы его так?

Все пожали плечами.

– Тело, – равнодушно ответил за всех Лиас. – До нас тут было. Убрали в сторонку, чтоб не мешалось.

На всякий случай я решила осмотреть покойничка. После случившегося сила слушалась плохо, но все же я смогла одолеть заклятие «видения».

– Да нет, вроде не нечисть, – рассеянно протянула я, глядя на вполне обыкновенный труп. – Ладно, тогда давайте откапывайте чашу и, как рассветет, пойдем обратно.

– А тут как раз ты нужна, – сообщил мне приятную весть Морвид.

Теперь понятно, почему он так радовался, что я ожила!..

– Мы сейчас сдвинем крышку могилы, а ты, прочтя молитву воскрешения, заберешь священную чашу. А я бога упокою, – продолжил он.

Братья с Брианом поднялись и направились к стене, чтобы приступить к сдвиганию крышки, Эльма с уже загоревшимися от восторга глазами – ну как же, сейчас такое чудо произойдет! – в ожидании уставилась на них…

– Так! Стоп, ребята! – тормознула я всех.

Откровенно говоря, вся эта идейка начинала попахивать маразмом. Ну ладно, храм заброшенного бога – место недоступное, значит, редко используемый артефакт можно хранить именно там. В жизни и не такие дурости бывают. Но чтобы один простой смертный сумел поднять бога, а другой – сумел умертвить, мне казалось нереальным. Даже после знакомства с Арагорном, хотя тот никаких особых чудес не демонстрировал, мне было ясно, что против него у меня кишка тонка. А здесь? Мертвый, но такой же бог! И мы его воскресим, потом умертвим?!

Все выжидательно уставились на меня.

– Вы уверены, что мы все делаем правильно? – уточнила я. – Бога воскресить, потом того, – я провела большим пальцем по горлу. – Чего-то сомневаюсь, что мы сможем это.

– Ольна, – недовольно начал жрец, – это не бог, это его след, малая частица… Не знаю, как сказать, но поднять его может любой светлый клирик. А упокоить – любой жрец. Гораздо труднее сюда дойти и выйти с чашей, чем проделать все это.

– Тогда почему ее не хранят в главном храме? – На мой взгляд, я задала вполне резонный вопрос.

– Потому что после ритуала равновесия она сама возвращается сюда! – отрезал Бриан. – И достать ее можно только в момент, когда равновесие пошатнулось. Заранее этого сделать нельзя!

– Вона как… – протянула я удивленно. – Ну, у каждой Марфушки свои погремушки… В общем, убедили – двигайте крышку саркофага.

Мужчины опять вернулись к полуразрушенному саркофагу и принялись ворочать надгробную плиту. Та поддавалась с явным трудом. Но через четверть часа их старания увенчались успехом. Небольшой столб пыли взметнулся над разверзнутой гробницей, и, выждав, пока он опадет – а то мало ли какими микробами тысячелетней давности надышусь, – я подошла поближе и заглянула внутрь.

Там лежал скелет явно нечеловеческих пропорций, обтянутый сухой кожей, и в его закостенелых пальцах сверкала золотом и драгоценными камнями чаша, больше напоминающая глубокое блюдце.

– Читай, – пихнул меня в бок Морвид. Жрец стоял и завороженно смотрел на магический артефакт. – Второй раз в жизни ее вижу… – вымолвил он с благоговейным придыханием.

В растерянности я пожала плечами и затянула знакомые слова:

– Богиня Покровительница…

Квартероны, не сговариваясь, одновременно потерли то место, в котором их пронзал меч воскрешения.

Я же, отцепив от спины чудом не потерянный милдорн, начала ритуал. Все происходило, как в прошлый раз: круг, очерченный возле могилы, – я вела его частью по полу, а частью по стене, – слова молитвы… Клинок в грудь, завершающее: «Восстань!» – вспышка света.

Когда я с неожиданной легкостью, словно из бесплотного существа, вытащила оружие и, чуть пошатываясь, отошла назад, в саркофаг ударил синий свет, как от галогеновых ламп.

Мы стояли и с завороженным видом наблюдали, как существо, ранее бывшее высохшей мумией, наливается силой и дыханием жизни. Бездыханный труп становился пышущим жизнью юношей.

Неожиданно существо, вмещающее в себя частицу бога, село в саркофаге и подняло на нас необыкновенной синевы глаза. От его вида у меня аж язык прилип к гортани. Настолько прекрасной, но неземной была его красота!

– Кто вы, посмевшие прервать мой тысячелетний сон? – невероятно чарующим голосом спросил он.

– К… Команда, – наконец справившись с собой, ответил Бриан, и уже увереннее добавил: – Мир вновь пошатнулся. И теперь его нужно привести в равновесие. Поэтому заклинаю тебя именем Троих богов отдать нам чашу, дабы мы смогли провести положенный ритуал на Камне Трех Душ.

– Кто осмелится принять священный сосуд? – точно таким же тоном осведомился аватар Бога.

На меня зашикали со всех сторон. Стало ясно, что раз я в круге воскрешения, то мне и забирать. На нетвердых ногах подошла к саркофагу и протянула руки.

– Я Ольна, клирик-наемница Пресветлой богини Лемираен.

Тот протянул священную чашу. Подрагивающими руками я приняла ее, чуть задев светящуюся руку аватара.

– А ты ведь не местная! – неожиданно брякнул он, до основания разрушая всю торжественность момента, и схватил меня за запястье.

В тот момент у меня сработала обыкновенная женская реакция. Я истошно завизжала. Нет, ну а что вы хотите, тысячелетняя мумия хватает вас за руку?! Ваши действия?

А аватар бога поморщился:

– Включила сирену! – и, щелкнув пальцами, лишил меня голоса.

Команда схватилась за оружие. Но куда там! Воскрешающий барьер, который вопреки всем правилам и не думал спадать, встал непреодолимой преградой на их пути.

Они не смогли прорваться ко мне и лишь беспомощно смотрели. Я же, вырвавшись и прижимая к себе артефакт, с круглыми от страха глазами отползала от могилы.

– Всем тихо! – громовые раскаты прекрасного голоса заполнили грот.

Мы замерли.

– А теперь ответы на вопросы, – уже спокойнее продолжил он. – Ты, – палец указал на меня. – Без визга говорить будешь?

Я затравленно кивнула.

– Отлично! – Аватар довольно посмотрел на меня и снова щелкнул пальцами. Я поняла, что вновь обрела голос. – Вопрос первый: ты откуда? – И, сразу предупреждая неверный ответ, добавил: – Только не ври, что с Бельнориона. Я ж вижу, что ты не местная.

– Н-н-нет, – кое-как справившись с трясущимися губами, ответила я. – М-меня в этот м-мир закинули.

– Кто? – удивился аватар. – Неужели у этих дурней все же хватило ума попросить помощи?

– Н-не знаю, – мотнула я головой, – про каких д-дурней…

– Ой, да не трясись ты! – скривился он. – Ничего я тебе, смертная, не сделаю! Вон у тебя на поясе фляжка вина, хлебни для храбрости.

– Это не вино, это д-демир.

Аватар шевельнул бровью.

– Был демир, а теперь вино. Так что пей!

Не смея ослушаться, трясущимися руками я откупорила фляжку и в три исполинских глотка оприходовала ее.

– Ну что, полегчало? – участливо поинтересовался он, когда я утерла губы.

– Есть немного, – я согласно кивнула.

Первый шок уже прошел, и я начала соображать.

– Теперь поговорим? – уточнил аватар.

– Поговорим, – кивнула я и задала вопрос на опережение: – Вы кто?

Юноша хмыкнул.

– Любопытная. – Но пояснил: – Фемариор, или попросту Фер. Бог я…

– Не вместилище его? – В моей голове по-прежнему не укладывались некоторые вещи. – А как же кости? Вы ж вроде как воскресли…

– Какие кости? – не понял тот, но потом, запустив руку под себя, вытащил сушеную кисть мумии. – Ах, эти… Это для антуража, так сказать, чтобы все соответствовало. Повторяю, я бог, а вовсе не аватар, как втирают вам посвященные клирики из Совета.

– Ясно. – Вино начало потихоньку действовать на мозг. Чувство самосохранения притуплялось. – Бог, ныне покойный. Я почему-то так и подумала…

За барьером наступила оглушительная тишина. Все переваривали услышанное.

А бог вылез из саркофага и, усевшись на его край, похлопал рядом:

– Садись, так удобней. Нечего на холодном полу сидеть. Ты ж женщина, простудишься, чего доброго. А тебе рожать…

– Чего?! – взревела я белугой от нехороших предчувствий.

– В принципе, – поморщился Бог. – Не цепляйся к словам. Давай лучше вернемся к нашим вопросам, девочка.

Я поднялась с земли и осторожно уселась на другой конец саркофага.

– Ну что ж, начнем. Вопрос первый: ты откуда?

– С Земли, – ответила я искренне.

Таиться смысла не было. На то он и бог, чтоб с легкостью проверить любые слова.

– У… – нахмурился он. – И кто заброс начал?

– Игрок, или, как его еще зовут, Арагорн. Вроде как я Стабилизатор мира.

– Ага, – задумчиво протянул тот. – Слышал я про такое, слышал… Его еще двое великих пасут… Эк-хгм… Хотел сказать, курируют. Наблюдают… А мои миры на другом конце Веера…

– Погодите, погодите, – остановила я его. – Вы мне можете объяснить, в чем дело? Меня, как котенка, по ошибке закинули сюда, изменили…

– Дай-ка на тебя посмотреть. – Бог развернулся ко мне и, ухватив за левую руку, начал вглядываться поверх макушки.

Пальцы у него были теплыми и удивительно нежными.

– Вон оно что! – протянул он пять минут спустя. – Мда… Вот уж не повезло тебе, девочка. А может, и повезло. Судьба этого мира в твоих руках. Ты знаешь это?

– Просветили недавно, – ответила угрюмо.

– Нет, ты не дуйся. Действительно в твоих руках. Как повернешь, так и будет.

– Я поверну так, как захочет Игрок, – отрезала я. – После всего он пообещал меня домой вернуть. А ему надо, чтобы я исполнила пророчество Ярана. Так что…

– Все ясно, – закивал Фемариор. – Все с тобой ясно. Вот что, милая. Бери эту чашку и проводи положенный ритуал. Так для этого мира действительно лучше. Мне уже некогда за Бельнорионом приглядывать. У меня своих забот полон рот. Я и так чистой благотворительностью занимаюсь, если даже не сказать больше. Не будь я богом, меня бы можно было в ранг святых возводить. Мало того, что оболгали со всех сторон, так еще и упросили присматривать за этой чашкой.

Тут он в упор посмотрел на Морвида, словно припоминая ему рассказ про низверженного бога.

– Я ведь хотел дать людям свободу выбора, а эти, – он указал пальцем в свод, явно намекая на небожителей, – уперлись. Энергии пожалели, пожадничали. И в итоге этот мир существует без людских магов, но есть обширный клир Трех богов. Меня же опорочили, выдумали разные страшилки, так, чтобы даже от моего имени народ заикался. Возникновение Догонда для чего-то приплели… Хотя на самом деле болота эти – обыкновенный прорыв Инферно из-за однобокости магии в этом мире. Ваши боги сами с ним справиться не могут, а признаваться в своей слабости не хотят. Эх, да что говорить!..

Фемариор печально махнул рукой.

– А ну их! Пусть все будет так, как они хотят! Был мир ущербным, пусть таким и остается. Я вон вижу, его обитатели… – Тут он указал на моих спутников, замерших в изумлении. Они ловили каждое слово и не верили своим ушам. Для них подобное откровение было шоком, ведь с детства им твердили совершенно иное. – Его обитатели вполне довольны сложившимся положением вещей. А пришлые народы останутся со своей магией… В общем, проводите ритуал, и после мир навсегда останется в том состоянии. Если, конечно, что-нибудь вроде очередного прорыва Хаоса не выбьет его из колеи…

– Великий, ты бросаешь нас?! – Столь горестного стона я никогда в жизни не слышала.

Все вздрогнули и с удивлением уставились на вполне живой «трупик», который оттащили в сторону. За мертвеца приняли живого древнего старика. Видимо, когда мы ввалились, он от греха подальше решил прикинуться мертвым или ловко закрылся от божественной магии.

– Нет, мой верный Тернер, вовсе нет. К вам я буду приходить, как приходил, – обнадежил его Фемариор и, махнув рукой, разрешил подойти к себе поближе. – Я никогда не бросаю своих адептов.

Старик, шаркая ногами, словно не замечая барьера, подошел к богу и, склонившись, поцеловал руку.

– Спасибо, Великий! Я всегда верил, что ты не забываешь своих детей. – На дряблых старческих щеках блестели неподдельные слезы радости.

Теперь команда и менестрель находились в полном ступоре. На их глазах прежний мир пошатнулся.

– В общем, ладно. Сейчас я вам помогу, выберетесь из болот спокойно, без приключений…

– Опять НАКОЛДУЕШЬ? – раздался голос отовсюду.

На нас пахнуло жаром, своды разверзлись, и внутрь ступил огромный человек в пышущем пламенем кафтане, с огненно-рыжей шевелюрой и пронзительным взглядом васильково-синих глаз.

– Я, между прочим, твоим помогаю, – холодно ответил Фемариор.

Было видно, что он не рад встрече с незнакомцем. Да и с незнакомцем ли?

Судя по тому, как распластался Морвид, к нам снизошел сам Отец Дружин – Яран Малеил.

– Вижу, – ответил Бог-Отец. – Ты чашу уже отдал?

– Отдал, – еще суше ответил Фер.

– Народ может быть свободен? А то у меня одна битва намечается.

– Хаос? – ехидно уточнил Фемариор.

Яран нехотя кивнул.

– Он самый. Так что нам позарез нужен ритуал.

– Тогда ладно, забирай, – махнул рукой Фер. – Только ты что, прямо вот так их? – он указал на мою ржавую кольчугу и мокрый поддоспешник.

Пока я сидела на саркофаге, подо мной успела натечь лужа грязной воды.

– А тебе какое дело? – недовольно скривился Отец Дружин. – Твои последователи, что ли?

– Ох, ну что вы за боги?! – покачал головой Фемариор. – По-прежнему с адептами, как со скотом, обращаетесь. А как же забота о них?..

Бог соскочил с гробницы и, вышвырнув оттуда бутафорскую мумию, неожиданно нырнул внутрь по пояс. Покопался некоторое время, а затем вытащил серебристый мелкочешуйчатый доспех, блестящий шлем, добротную кольчугу и все, что полагалось для полностью одоспешенного воина.

– Думаю, так у народа будет больше шансов дойти живыми, чтобы ритуал провести, – не то спросил, не то уточнил он.

– Делай, пока Мира не видит, – неожиданно махнул рукой Яран. – Только пусть одеваются побыстрее, каждая секунда дорога.

– Вы ж все равно их порталом перебросите, – удивленно пожал плечами Фемариор, но, не споря, хлопнул в ладоши и…

Чудесным образом сухой и довольно легкий доспех, а также все, что к нему прилагалось, оказался на мне, поверх всего этого неожиданно оказался старый серый плащ, измененный хранителем. На Бриане была похожая на прежнюю чешуйчатая броня, на Морвиде – стальной нагрудник поверх балахона. Близнецы оказались облачены в сияющее эльфийское снаряжение и держали оружие на изготовку. Даже Эльму обрядили в короткую кольчужку, дали в руки кинжал, а на голову нахлобучили неглубокий шлем.

Вся команда при полном параде!

– Закончил? – почему-то недовольно уточнил очевидное Яран, а потом мановением руки открыл портал.

Там за тонкой пленкой разверзнутого окна бесновались армии. Стонали и гибли люди, напирали кочевники, атаковали твари. Осадные машины в щебень разносили неприступные стены крепости.

– Закончил, – кивнул Фемариор.

– Тогда чего замерли?! Вперед, во славу нашей победы! – рявкнул Отец Дружин.

Нас подхватила невидимая сила и зашвырнула в распахнутый зев портала.

Десантирование на поле боя оказалось не очень мягким. Нас выкинуло из портала на каменную площадку с высоты пары метров. Но я успела сгруппироваться и, погасив энергию перекатом, вскочила на ноги. Рядом точно таким же образом приземлились все участники команды, кроме Эльмы. Она кулем вывалилась из портала. Если бы Лиас не успел ее поймать, девушка могла неслабо приложиться о камни. Яран величаво вышел из портала, не касаясь земли.

– Сторонники мои! – трубно провозгласил он, простерев руки над всеми.

Я осмотрелась. Над нами высоким куполом простиралось звездное небо, а мы находились на каменной площадке одной из башен крепости. Вокруг толпились покрытые кровью и копотью люди. Они с благоговением и надеждой смотрели на бога.

В самой крепости полыхали пожары. Ее внешние стены были разрушены, словно по ним била тяжелая артиллерия и еще что-то, способное оплавлять камень. При свете огненного зарева на внутренних стенах шел бой. Люди, эльфы и даже гномы сражались с орками-степняками, которые проворно, словно занимались этим всю жизнь, карабкались по осадным лестницам и лихо махали кривыми саблями. Но больше всего на стороне нападавших было тварей, подобных тем, что атаковали нашу четверку в замке в тумане. Половина башен оказалась захвачена ими. Защитники чудом удерживали другую половину, сражаясь за каждую пядь.

– В ваших руках судьба мира! – тем временем продолжал бог. – И только от вас зависит, каким он будет. Погрязнет ли в Хаосе или останется таким же прекрасным, каким и был до этого! Я привел клирика, который остановит захватчиков, вернет равновесие Бельнориону, закрепит нас на небесах, а мы подарим вам спокойствие и процветание.

Все посмотрели на меня и на чашу, сверкающую драгоценными камнями в лунном свете.

– Дети мои, я вам Отец небесный! Сила моя с вами, она станет подспорьем в борьбе с порождениями Бездны!

В руках Ярана полыхнул алый свет, который на миг окутал всех стоящих на площадке. И люди подобрались, лица их просветлели, в глазах зажглась уверенность.

– Я с вами! Я Отец Дружин! – громыхнул он напоследок и, вспыхнув огненной кометой, растворился в ночном небе.

Едва бог исчез, большинство столпившихся на площадке поспешили вернуться в бой, ибо благословение бога войны давало надежду на победу. Оставшиеся же, словно их притягивала чаша, стали напирать на нас. Они стремились коснуться ее, словно она могла принести удачу. Но вот, разгоняя людей по местам гневными окриками, к нам протолкнулся седой воин со шрамом, наискось пересекавшим лицо и разделяющим его на две половины. Он окинул внимательным взглядом сначала Бриана, потом Морвида и только потом посмотрел на меня.

– Команда барона Сен-Аманта в полном составе, – утвердительно протянул он. – Что ж, я так и предполагал. Только такой лидер, как Бриан, способен потащить в болото девчонку в качестве клирика.

– Приятная встреча, Лучезарный, – сухо ответил Бриан. – Вы тоже всегда в самой гуще событий.

– Довольно комплиментов, – отрезал тот и, вновь посмотрев на меня, сказал: – Алтарный предел захвачен. Чтобы добраться туда, придется прорываться с боем. Поэтому, девочка, отдавай-ка священный сосуд. Без тебя управимся.

– Сейчас, бегу-тороплюсь! – угрюмо ответила ему.

Хотя я и догадывалась, что этот старик не последняя шишка в этой крепости, но так просто отдавать чашу, ради которой меня сюда закинули, не собиралась.

– Я эту чашу приняла, я же и проведу ритуал.

Старик скривился, как от оскомины.

– Мне некогда с тобой пререкаться, юный клирик. Каждая минута дорога. Еще немного – и твари пробьют портал в Бездну… – Неожиданно оборвав речь, он зачерпнул силу.

На мгновение у меня аж язык к гортани прилип – вот это мощь! Но потом, стряхнув оцепенение, в ответ я распахнула свой канал.

Воздух заискрился, пропитанный светом Лемираен.

– Я Стабилизатор этого мира, – мой голос под действием энергии богини усилился, достигая края площадки. – Я отмечена двумя богами. Двумя мирами! И только я, чтобы раз и навсегда прекратить циклы, могу вылить свет на Камень Трех Душ!

Старик отступил, глядя на меня с удивлением, словно вместо кошки увидел разъяренного тигра.

– Вот как?! Сила – это еще не все. Кто может поручиться…

– Она ученица Элионда, – неожиданно ответили откуда-то сбоку.

Я оглянулась. Рядом со мной в стальном нагруднике, в белоснежном балахоне стоял мужчина. Лицо его было настолько непримечательным, что взгляд соскальзывал, отказываясь запоминать.

После этих слов старик задумался.

– Тогда пророчество исполнится, – выдохнул он. – Ну что ж, тогда это, может быть, и к лучшему… – И, рубанув рукой, словно на что-то решаясь, распорядился: – Я дам вам лучших бойцов, чтобы вы смогли дойти до алтаря. И да поможет нам Пресветлая!

Зычным голосом он начал отдавать приказы, а я, склонившись к Морвиду, спросила:

– Кто это?

– Пятый Перст Лионид – самый сильный клирик после Лефейэ, – пояснил тот. – Я не удивлен, что он здесь. А вот для Бриана это, похоже, оказалось неожиданностью…

– Ничего неожиданного! – с едва сдерживаемым рыком отрезал тот. – Отец Ванессы всегда в самых опасных местах. Я больше удивлен, что этот хлыщ Гарост тут делает. Он всегда был лизоблюдом у Первого Перста, а не у Пятого.

– Мало ли дел, – отмахнулся жрец. – Лучше давайте готовиться.

У воинов я выпросила себе подходящий щит, ведь мой со всем остальным доспехом уехал в Лорунд. Проверила, удобно ли висят на поясе пернач и клевец, пробежалась кончиками пальцев по Викторовым ножам – если они надежно упокаивают тварей хаоса, то такое оружие незаменимо. Намотала на запястье четки Лемираен, подаренные Арагорном, – у меня должен быть бесперебойный канал к силе богини. Повесила на шею на шнурке в мешочке кристалл Морского народа и жемчужины, полученные в тумане. Примотала веревкой чашу за ручки у талии на спине, еще раз перепроверила, как застегнут плащ у горла, надела шлем и… Я оказалась полностью готова к грядущему бою.

Барон со жрецом тоже приготовились, квартероны натянули тетивы на луки, попробовали на остроту длинные кинжалы. Команда была в сборе, и все намерены идти до конца.

– А я? – раздался робкий голосок. Мы с удивлением оглянулись.

Эльма с закушенной от волнения губой, сжимая в руках кинжал так, что пальцы побелели, умоляюще смотрела на нас.

– Раз уж я прошла с вами все болото, то…

– Ты будешь обузой, – отрезал Лиас, и он был прав.

– Мы не имеем права на ошибку, – вторила я квартерону. – И на задержку тоже права не имеем. А ты будешь сковывать всех своим присутствием. Найди место поспокойнее и дождись нас.

Девушка безмолвно заплакала. Тогда я, подойдя к ней, обняла и зашептала на ухо:

– Пока мы будем отвлекаться на твою защиту, сами можем прозевать удар и погибнуть. Пойми.

– Я понимаю, – прошептала она. – Но…

– Вот и хорошо, – не стала слушать я дальше.

Ободряюще похлопала ее по плечу и обернулась к команде:

– Долго еще?

Меня потряхивало от волнения. Я еще никогда не была в сражении, где рядом со мной плечом к плечу будут гибнуть люди только для того, чтобы мне удалось пройти дальше.

– Ох ты боже мой, Сейворус Великий! Кого я вижу! – закричал кто-то, расталкивая на своем пути защитников крепости. – Рыбоглазый и все его прихвостни! Вот это встреча! А я уж думал, вы где-нибудь под Медным кряжем отсиживаетесь!

– Эрраил? – вскинулся Морвид.

К нам навстречу спешил не кто иной, как черный клирик. Но здесь никто не преклонялся перед ним. Люди, словно привычные к его присутствию, не замечали его соседства, хотя их должно было потряхивать от катящихся от него в стороны волн ужаса.

– Нашедший Тьму, ты-то каким образом здесь очутился? Это же не твоя война!

– Во-первых, не Нашедший Тьму, а уже Вошедший во Тьму, – гордо заявил он, останавливаясь возле нас.

Я вздрогнула, поймав его взгляд. Ныне его глаза без белков, как у героя фантастического фильма, были затянуты черной пленкой. Заметив мою реакцию, он довольно осклабился.

– Лихо взлетел, – покачал головой Морвид.

Но тот, словно не слыша его слов, продолжал:

– А во-вторых, это и моя война. Я хоть и зовусь черным клириком, но поклоняюсь одному из богов нашего мира, а не Бездне. Если она вырвется на свободу – не будет ни моего бога, ни меня. Так что, – он развел руками, – я здесь по его велению! И… – как хороший драматический актер, чуть подержав паузу, добавил: – Я с вами иду на прорыв, чтобы помочь.

– А… – казалось, теперь в растерянности пребывали все.

Но Эрраил удовлетворенно хмыкнул и стукнул меня по плечу.

– Ба, детонька! Да ты растешь! Пожалуй, теперь и дряхлого старикашку Лионида уделаешь!

– Мы с ней силами не мерились, – спокойно заявил тот, подходя. – Ну что, все в сборе? – И, не дожидаясь нашего ответа, продолжил: – Сейчас полусотня Мердока подойдет, и отправимся.

Возражать что-либо было бесполезно. Присутствие Лионида не радовало меня, но второй по силе клирик мог стать спасением для всех. Да и кто я, чтобы возражать? Всего лишь чужой человек, закинутый в Бельнорион по воле богов. А для собравшихся здесь это настоящая жизнь, их мир, который находится на краю гибели. Я исполню пророчество и уйду отсюда. Очень надеюсь, что уйду! А им здесь жить дальше…

– Ольна, не спи! – из философских раздумий меня вырвал окрик Морвида. – Пойдемте!

Меня, Лионида, Морвида и Эрраила окружили двойным кольцом воины, и мы двинулись.

Спустились по винтовой лестнице из башни и выбрались на крепостную стену.

Зарево пожарищ разгорелось еще сильнее. Отовсюду слышался звон стали, крики сражающихся и раненых. Вспыхивали заклятия. Степняки с помощью осадных машин метали огромные каменные глыбы, начиненные магией. Глыбы разбивали стены в щебенку, погребая под собой всех сражающихся без разбора. Лучники, высунувшись за парапет, пускали стрелы вниз, поражая врагов. Те стреляли в ответ.

Я видела, как неосторожный лучник показался из-за зубца, и тут же ему в забрало воткнулась чернооперенная смерть.

Иногда по какой-нибудь из стен проходил зеленый с гнилостным отсветом смерч, и в том месте, где он касался сражающихся, защитники безмолвно падали, а твари из замка, наоборот, восставали из небытия. Но навстречу таким смерчам поднимались двое клириков и жрец. Я с удивлением видела, как объединяют свои силы адепты Ярана Малеила, черные клирики Сейворуса и светлые Лемираен. Тогда зеленый вихрь замирал, а потом и вовсе рассеивался, чтобы спустя какое-то время вновь появиться на одной из башен или стен.

Заметив мой потрясенный вид, Эрраил подмигнул.

– А ты думаешь, зачем я с вами? – ехидно уточнил он.

Первую стену мы преодолели без потерь, а вот дальше… Дальше шло сражение. Десяток воинов, шедших с краю, подняли ростовые щиты и, прикрывая всех от ливня стрел и камней, двинулись вперед.

Но не успели мы пройти и пары десятков шагов, как отряд понес первые потери. Камень из катапульты, проломив стену, смел трех воинов, идущих первыми. Но следующие за ними лишь вскинули свои щиты и продолжили путь. Главным для всего отряда было довести меня до алтарных пределов.

Потом еще сотня метров – и следующие потери. Воин, шедший рядом, вдруг вскрикнул и, оступившись, начал заваливаться вперед. Я только хотела его подхватить, как он из последних сил поднялся на ноги и накрыл меня сверху своим телом. Тут же кто-то вздернул вверх щит. Рядом один за другим вскрикивали и падали бойцы.

Когда я смогла встать и попыталась поднять воина, то увидела, что из его спины торчит пять чернооперенных стрел. Я тут же принялась выдергивать их, чтобы влить в него исцеляющую силу, ведь воин был еще жив, но Эрраил, скрутив меня, потащил дальше.

– Нет! Нет! – начала брыкаться я. – Я смогу!..

– Успокойся! – рявкнул он мне в ухо. – Если надо будет, я тебя связанной до алтаря донесу!

– Но!..

– При проведении ритуала энергия исцеления будет такова, что все умершие защитники крепости воскреснут! Но если ты не проведешь его, то все их жертвы будут напрасны! Ты понимаешь это? – и он встряхнул меня еще раз.

Я больше от удивления – откуда берется столько силы в столь заурядном, казалось бы, теле, чем от понимания его слов, – перестала сопротивляться и позволила увести себя от раненых.

А дальше происходящее слилось воедино. Вновь башня – и вновь выход на стену. Ряды наших защитников таяли, как снег под солнцем. На пути вставали пустынные орки, степняки пытались нас задержать, но мы упорно шли вперед.

Мне не позволяли менять ход событий. Когда я попыталась прочесть благословляющее заклятие, дабы подпитать силы отряда, Лионид тут же одернул меня:

– Не смей! Ты выдашь себя! Твоя сила из-за священной чаши будет сейчас совершенно иного свойства. Ты станешь заметна, как полыхающий дом в ночной степи, и притянешь к нам всю нечисть.

Я вынуждена была смириться.

До внутренней цитадели, где находился алтарный чертог, нас добралась едва ли треть. А ведь предстояло сражаться и дальше.

Покрутив головой, я с радостью увидела вполне целых и невредимых квартеронов, Бриана, невысокого юнца в знакомом шлеме…

– Эльма! Я лично убью тебя, если этого не сделает кто-то другой!

Мой крик, наверное, услышала половина крепости.

Менестрель вскинула на меня перепуганные глаза и лишь пролепетала:

– Я должна была все увидеть до конца. Мне же песнь слагать…

Мердок – матерый солдат с сиплым, сорванным громкими командами и грозными ругательствами голосом – гаркнул на нас:

– Приготовиться! Кто отстанет, ждать не будем! – И, нажав на камни хитрым образом, открыл потайную дверь в стене.

– Живо! Живо! Живо! – скомандовал он и первым нырнул в черноту прохода.

Первые два коридора мы прошли спокойно, ни на кого не наткнувшись, а вот дальше… Внутренняя цитадель кишела тварями, как муравейник муравьями. Воины взялись за мечи, но куда там! Выстоять против монстров не было никакой возможности. Любая бестия десятикратно превосходила по силе любого из мужчин. Единственным спасением стали стрелы квартеронов, которые братья метко всаживали в атаковавших уродцев. Те сразу падали без движения. Хотя квартероны старались по возможности выдернуть из трупов свои стрелы, все равно скоро колчаны опустеют, а тогда…

Не выдержав и плюнув на свою безопасность, я сорвала с плеч плащ и попыталась передать его воинам, стоящим в авангарде. Поначалу те не поняли, чего я от них хочу, но, когда я продемонстрировала боевые свойства одежки на первой же атаковавшей твари, они охотно приняли его и, разорвав на четыре части, принялись отмахиваться от наседавшего противника.

Но все равно наш отряд редел по мере продвижения к сердцу цитадели. Когда нас отделяли от алтаря всего лишь пара залов и коридоров, мы остались вдесятером. Двое воинов, один из которых сам Мердок, квартероны – весьма помятые, но живые, Бриан, весь покрытый слизью от разложившихся тварей, мы, четверо служителей богов, и… Эльма!!! Девушка до сих пор была цела и невредима и воинственно сжимала обрывок моего плаща. Она нервно улыбнулась, но ничего не сказала.

– Предложения есть? – хрипло поинтересовался Мердок, осторожно выглядывая за поворот. – У меня закончились и люди, и идеи тоже.

– Я свяжу вас заклятием, – вдруг предложил Лионид.

На что Эрраил злобно расхохотался.

– Свяжешь, и оставишь всех без возможности заполучить Божественный Свет?! Может, лучше нам сразу глотки перерезать, чтобы не мучиться?

– Если она Стабилизатор, то добудет Свет и так, – возразил Пятый Перст.

– А вдруг нет? – едко уточнил Вошедший во Тьму. – Я, знаешь ли, недавно взошел на пост и хочу насладиться своей властью в полной мере!

– Я всегда знал, что вы маньяки, – прошептал Морвид, но Эрраил его все равно услышал.

– Не больше, чем ты! – отрезал он. – Ты точно такой же полоумный, как и я! Так что…

– Я Стабилизатор, и в моих руках судьба Бельнориона, – устало произнесла я. – Так мне сказали, по крайней мере, два бога.

– И кто это? – изогнул бровь Эрраил. – Уж поделись с нами…

– Имя одного вам ничего не скажет, а другой Фемариор. Именно он передал мне чашу и подтвердил слова первого божества.

В ответ Лионид лишь прошипел и сплюнул на пол.

– Поменьше болтай языком, девочка, нельзя разглашать, что Фемариор жив, – посоветовал он сквозь зубы.

– Ну-ка, ну-ка, а с этого места я прошу поподробнее, – тут же влез Эрраил, – для меня это неожиданная новость.

– Ты после всех событий пойди доложи своему Сейворусу, – предложил Лионид, угрюмо глядя на черного клирика. – А я посмотрю, насколько для него это станет открытием и что он с тобой сделает, чтобы вести не разошлись дальше.

Вошедший во Тьму сразу поскучнел и сделал вид, что вовсе ничего не слышал. А Лионид, видя, что больше ни у кого нет предложений, продолжил:

– Я свяжу тварей боем, а вы, пока я их отвлекаю, постарайтесь прорваться.

– Бейте площадными заклятиями, – посоветовала я Пятому Персту, видя, как он начал приготовления.

Он изогнул бровь, требуя пояснений.

– Мне уже довелось встретиться с ними, – поделилась я. – Они могут нападать по отдельности, а потом соединяться, превращаясь в единую волну. Не обольщайтесь, если после удара они покроются коркой. Твари быстро прорвут ее, ибо вы уничтожили только первый слой…

– Посмотрим, посмотрим, – покивал клирик, деловито снимая с себя обычные доспехи. Оставшись лишь в тонкой сверкающей кольчужке, он подхватил свой кистень и щит.

– Сколько ты на ее создание времени угрохал? – вдруг поинтересовался Эрраил, с подозрением глядя на облачение Пятого Перста.

– Чего тебе все неймется?! – недовольно буркнул тот. – Лет десять, а что?

– Думал себе такую из Тьмы сотворить, да вот теперь прикидываю – не много ли времени на это потребуется.

– Если жить четыреста лет, всё недолго, – отрезал Лионид.

И я поняла, что его кольчуга – это чудесным образом измененная сила Лемираен, и лучше и прочней ее защиты быть не может. А Пятый Перст, вдруг обернувшись, посмотрел на Бриана и сотворил священный знак.

– Если со мной что случится, позаботишься о Ванессе. А если со мной ничего не случится, но ты погибнешь, то учти, зятек, – воскрешу и нужники в казармах городской стражи чистить заставлю. И тогда дочери моей тебе не видать, как своих ушей! – Резко оборвав речь, он проворно выскочил за поворот.

Пару мгновений спустя в зале что-то громыхнуло. Свет резанул по глазам, а от воя заложило уши. Мы подождали еще пару минут и высунулись из-за угла.

Пол коридора покрывала гнилостно-зеленая масса. Местами виднелись фрагменты чьих-то тел вперемешку с полуразложившимися тушками тварей. Мои спутники с явным недоверием смотрели на все это. Но я, зная, что ничего страшного в том нет, смело шагнула вперед.

– Только не поскользнитесь, – предупредила их.

Коридор мы миновали без проблем, разве что Эльма не удержалась и все же растянулась на склизких камнях. Правда, тут же вскочила на ноги и поспешила за нами.

А дальше вновь начались неприятности: полусотня крупных тварей атаковала нас, бросившись с потолка. Справиться с ними не было возможности, и мы уже собрались отступить, как я решила попробовать применить свой арсенал. Лучше всего для упокоения тварей подходили жемчужины. Поэтому я вытащила одну из мешочка на груди и просто метнула в зал.

Раздался взрыв, как от гранаты. С потолка посыпались мелкие камешки и пыль, стены посекло осколками. Бестий же разметало в разные стороны. Все они лежали недвижно.

– Какая действенная вещица! – выдохнул кто-то за моей спиной.

И мы решились пройти дальше.

Но едва вступили в зал, как с десяток тварей, что прятались под телами своих сородичей, бросились на нас.

Завязалась короткая драка, в которой я лишилась наруча. Твари зацепили Лорила. Впрочем, он отказался от моей помощи, а в ответ на предупреждение, что частица твари запросто может прорасти внутрь тела, заявил, что для эльфов и прочих пришлых народов это не страшно. Квартерон перевязал раны обрывками своей рубашки и продолжил путь.

Мы были практически у цели, перед нами предстали двери алтарного придела. Там за ними – сердце Бельнориона, сосредоточение всей силы, его узловая точка. А перед дверями никого…

Но я знала, твари уже там. Я чувствовала их…

Переглянувшись с Морвидом, а потом вопросительно посмотрев на Эрраила, предложила:

– Ну что, объединяемся и входим?

– Думаешь, стоит? – с сомнением протянул темный клирик. – Ты ж меня своей силой как на привязи потянешь.

В ответ я только пожала плечами, на что тот махнул рукой:

– А-а, светлая стерва и все ее прихлебатели! Так и быть! Давай, Рыбоглазый, разогревай свою жаровню!

Привычно распахнув канал, я обняла силу, Морвид открыл свой, и, чуть помедлив, к нам присоединился Эрраил. Едва я только ухватила силу жреца – привычная тяжесть легла на плечи грузом, но, как только я подхватила третью составляющую божественной энергии – леденящую магию Сейворуса, как они вместе превратились в первородную энергию, которую я ухватила на болотах, когда спасала всех от взбунтовавшейся топи.

Потрясенная, я только втянула воздух сквозь зубы и ударила тройной мощью по дверям. Их снесло внутрь, как соломенную преграду под ураганным ветром. А мы увидели, что творилось внутри…

Весь алтарный придел кишел тварями всех мастей. Они были везде: на полу, стенах, потолке. Они покрывали все внутри, наверное, в три слоя. Переползали друг по другу, иногда срастаясь и образуя новую зверушку, иногда разделяясь на несколько более мелких. И вся эта тошнотворная масса облепляла все!

Тяжелыми дверями, которые внесло внутрь, задавило около сотни тварей, и теперь те агонизировали, подергивая конечностями, а некоторые, такие же расплющенные, принялись выползать из-под них.

В глубине помещения, куда двери не долетели, на самом алтаре черной пленкой раскручивался вихрь портала. С той стороны стояли трое – черноволосый мужчина, а за его спиной – женщина в агрессивном черном наряде и ее спутник, одетый на манер опереточного мавра. Но за ними… за ними бесновался сонм тварей. Одна из них, в рваных одеждах светлого клирика высокого ранга, стоя перед алтарем, завершала СВОЙ ритуал.

Стоящий рядом со мной Морвид потрясенно охнул, а Эрраил, наоборот, рассмеялся:

– Хороши же адепты у светлой стервы! Ох как хороши! Сами Бездне портал открывают!

Не сговариваясь, мы ударили разом. Тварь в остатках церемониальных одежд размазало о край алтаря, уцелела лишь коробочка, принесенная тварью. А сам портал подернулся дымкой и пошел мутными переливами, но, к сожалению, устоял.

Находящийся за ним черноволосый незнакомец недовольно скривился, что-то выкрикнул, и, вторя ему, из алтарного придела на нас обрушился небывалый по силе магический удар. Всех расшвыряло в стороны, разорвав тройственную связь…

Меня протащило спиной назад по полу, стоявших сзади квартеронов откинуло в стороны, а Бриана и вовсе приложило о колонну. Морвид же и Эрраил, как ни странно, выстояли. Видимо, у них наготове уже были щиты прикрытия.

И тут я увидела, что наш удар пропал втуне. Бестия, что проводила ритуал, отлипла от алтаря и, переваливаясь, как хромая утка, полезла за своей коробочкой. Портал начал стабилизироваться.

Тем временем твари, облеплявшие стены и потолок, единым потоком начали выплескиваться наружу, в предалтарный зал.

Понимая, что времени осталось немного и вновь соединиться не удастся, я швырнула вторую жемчужину. Но ее мощь оказалась каплей в море, уж слишком много было возле алтаря измененных.

Тогда с криком отчаяния я выхватила клевец и, зачерпнув силу Лемираен через четки, ринулась в придел.

Оружие в считаные секунды раскалилось добела. Времени читать заклятия полностью не было, и зачастую приходилось гвоздить нападавших чистой силой. Но все равно я не успевала прорваться до алтаря, где настырная тварь все же добралась до заветной коробочки и теперь упорно лезла по кишащим телам обратно. Я захлебывалась силой, лила ее безостановочно, но все равно ничего не могла сделать. Вдруг рядом кто-то ударил сгустком тьмы, я мельком бросила взгляд в сторону, – это Эрраил отшвырнул от меня пару противников. У другой стены вспыхнуло огненное зарево – значит, Морвид тоже вступил в бой.

Крики, шум, вой. Вонь паленой плоти…

Я поскользнулась на чьих-то останках, и когтистая лапа просвистела в миллиметре от лица, лишь разворотив доспех на груди. Оттолкнувшись от пола, я рывком взвилась на ноги, чтобы припечатать клевцом первую подвернувшуюся под руки бестию. Та, завизжав, дернулась, вырывая у меня оружие. Хватая пернач, я прозевала удар в спину и вновь оказалась на полу.

Шлем, сбитый ударом, откатился в сторону. Я тряхнула волосами, проморгалась – и нос к носу столкнулась с очередной тварью. Заминка с обеих сторон длилась не более секунды. Когтистая лапа саданула меня по лицу, а я впечатала в морду твари заклятие уничтожения.

Нас расшвыряло в разные стороны.

Стукнувшись обо что-то головой, я на миг потеряла сознание, но тут же неведомой силой была вздернута в воздух. Ухватив насколько можно больше божественной энергии, я ударила куда-то вверх. Четки, зашипев, начали плавиться, обжигая запястье. Но мне было все равно. Главное – вырваться…

Короткий полет вниз. Падение на каменный пол вышибло воздух из легких. Но я упорно поднялась на ноги. Еще одно новое зачерпывание – четки, вспыхнув бенгальским огнем, опалили руку, но позволили получить очередную порцию силы. Пятясь, я принялась осматриваться.

Твари больше не напирали. Они, собравшись у дальней стены, срастались, формируя из себя что-то иное. И пока это формирование не было завершено.

У алтаря разворачивались другие события. Бестия в церемониальных одеждах наконец добралась до центрального камня и поставила на него таинственную коробочку. Та в тот же миг вспухла, лопнула, чтобы пустить на свет росток антрацитовой черноты, сродни вихрю портала, который становился все больше и больше.

Тем временем бестия нагнулась, и в лапах у нее тусклым золотом заблестела чаша.

Заведя руку за спину, я нащупала, что веревки больше нет, твари в бою сдернули ее.

Меж тем бестия, подхватив с пола какой-то кувшин, стала осторожно наливать в чашу густую темно-бордовую жидкость.

Больше ждать не имело смысла. Всю силу, которую смогла зачерпнуть через остатки четок, я вложила в благословляющее заклятие и ударила по ростку. А потом, разом вытянув всю энергию из кристалла Морского народа, припечатала и главную тварь.

Чаша отлетела в сторону, расплескивая свое содержимое. Главную бестию отшвырнуло к остальным, еще не сформированным.

Многоголосый вой резанул по ушам. Твари, поднявшись бесформенной массой, хлынули на меня, по пути поглотив своего главного уродца. Он-то и завершил формирование, определив их форму. Пара секунд – и они застыли в виде дракона, костяная шкура которого состояла из миллионов шипов и невероятно длинных игл. А над всем этим из Камня Трех Душ вновь поднялся черный росток.

Измученная, я начала отступать. Утомленная, я уже не могла распахнуть канал, энергии взять было неоткуда. А позади шел бой. Моя команда держалась из последних сил, и подкрепления ждать было бесполезно.

Оступившись, я подвернула ногу и, не выдержав, припала на колено. В голове билась только единственная мысль: «Все зависит от меня! И вся надежда тоже только на меня!»

Позади раздался истошный визг Эльмы. Вот и до нее добрались…

В отчаянии я воззвала к богине, но, не дотянувшись, оказалась лишь в пустых небесах. Помня, что Морвид предостерегал меня от этого, тем не менее ухватила первородную энергию мира и, сформировав из нее заряд, сдернула с пояса нож Виктора. Неосознанно прижалась к нему губами, а потом, соединив все, запустила этим в дракона.

Не знаю, на что я надеялась, но… Не встречая преград на своем пути, нож воткнулся твари в брюхо.

От воя дракона заложило уши. Костяное чудовище на мгновение застыло, а потом начало проваливаться внутрь себя. Я сдернула с пояса второй нож и заковыляла к алтарю. Нужно было уничтожить прорастающее нечто.

Троица, находящаяся по ту сторону портала, бесновалась, не в силах что-либо сделать и как-то повлиять на происходящее. Я же упорно карабкалась вперед.

Пара осклизлых ступеней, которые пришлось преодолевать на четвереньках, и вот он – простой серый с перламутровыми прожилками камень, на котором вытягивался все выше пульсирующий чернотой росток.

Короткий взмах – и подрубленный стебель падает в сторону. А я замахиваюсь еще раз, чтобы по самую рукоять всадить нож в основание растения.

Портал дрогнул, с тихим хлопком свернулся в точку и пропал. Послышался легкий шелест испарившихся из алтарного придела тварей, а вслед за тем наступила оглушительная тишина.

Уставшая и измученная, я сидела неподвижно.

– Это все? – раздался робкий девичий голосок. – Мы победили?

Эльма!.. Ты!.. Ты вечна и несуразна, как этот мир! Но настолько же подвижна и весела, как он. Наверное… Для меня он оказался другим…

Но рассиживаться и рефлексировать мне не дали. Рядом раздались шаркающие шаги, и в поле зрения оказался Морвид.

– Пойдем, девочка, – проскрипел он. – Это еще не все. Чаша ждет. Мир еще не закреплен.

Нехотя кивнув ему, я с превеликим трудом заставила себя подняться.

– Только не знаю, как его проводить, – прохрипела я, предостерегая.

– Не беда, – участливо повздыхал жрец. – Главное, я знаю. Возьми чашу, наполни Светом, поставь на алтарь и прочти вот это.

– И все? – в неверии уточнила я.

– А разве этого мало? – хмыкнул жрец. – Светом в одиночку способен наполнить что-либо далеко не каждый.

– Свет – это что? – затуманенный усталостью мозг соображал туго.

– То, что ты сейчас держишь в русле вместо силы Лемираен, – терпеливо, словно ребенку, пояснил он.

А дальше все завертелось, как в калейдоскопе.

Я буркнула извечное: «Ага» – и поплелась за чашей. Подобрать ее стало минутным делом. Выплеснув из нее остатки крови, потянулась в небеса и с удивлением увидела, как в чаше начинает появляться прозрачная золотистая жидкость. Потом, стараясь не расплескать жидкость, дошла до алтаря и установила на Камень Трех Душ. Эрраил подал мне какой-то пергамент, и я начала читать.

По мере того как озвучивались строки, они исчезали со свитка, а во мне поднималась бодрящая энергия. Она позволила разогнуться, стряхнуть усталость, вдохнуть полной грудью.

Когда я дошла до половины текста, пергамент занялся огнем. Рядом раздались удивленные возгласы, но никто не посмел прервать ритуал, и я продолжала читать сгорающий в руках свиток.

– Навсегда! – победно выкрикнула я, и в этот момент из чаши ударил столб переливающегося золотистого света, а она сама начала вплавляться в камень.

Ко мне подскочил Лиас, держа на вытянутых руках маленькую бутылочку, покрытую золотой сеткой с самоцветами в перекрестьях.

– Ольна, освободи ее, – попросил он. – Сейчас по силе ты равна богине и можешь все.

– Как? – лишь коротко спросила я.

– Разбей, – проговорил Лорил.

Вот уже вся команда собралась возле меня.

Недолго думая, я взяла бутылочку из его рук и ахнула о Камень Трех Душ. Стекло и драгоценные камни брызнули во все стороны.

Перед нами появился полупрозрачный образ златовласой девушки с огромными изумрудно-зелеными глазами. Она с любовью печально посмотрела на квартеронов, обвела взглядом столпившихся возле них.

– Какая красавица, – протянула восхищенная менестрель. – Недаром Тиндомерель звали не только Подобной Соловью, но еще и самой прекрасной.

Она в благоговейном восторге протянула руку, словно желала коснуться призрака.

Протяжный крик «Не-е-ет!» опоздал лишь на долю мгновения. Душа Тиндомерель, соприкоснувшись с девичьим пальчиком, проворно втянулась в него.

Все на мгновение замерли, а потом разъяренный Лиас подскочил к Эльме и, ухватив за плечи, начал трясти так, что у бедняжки голова моталась из стороны в сторону.

– Ты понимаешь, что ты сделала?! Безумная! Ты понимаешь, что ты натворила?!

Но та лишь изумленно смотрела на него и ничего не могла сказать.

Лорил спас Эльму из рук взбешенного брата. Он разжал пальцы, что тисками сжимали девичьи плечи, и прижал всхлипывающую и ничего не понимающую Эльму к себе.

– Успокойся, – обратился он к Лиасу. – Теперь в ней душа нашей сестры. Так уж вышло. Причиняя боль ей, ты причиняешь ее Тиндомерель. Надеюсь, ты понимаешь это?

Квартерон, зажав голову ладонями, уселся прямо на пол.

– Ох, безумная! – едва не рыдал он. – Что ж ты натворила…

Послышался шум сотен бегущих ног, мы резко развернулись, хватаясь за оружие. Но оказалось, к нам спешили защитники крепости. Возглавлял всех Лионид. Он первым вошел в алтарный придел и преклонил передо мной колено.

– Лучезарная, – начал он. – Воистину ты сравнялась с ней по силе! Так прими же сей титул и пост Четвертого Перста в Совете.

И с этими словами он снял с пояса жезл и, держа за оба конца, протянул мне.

Я сделала неуверенный шаг вперед. Становиться важной персоной не хотелось, но я подозревала, что мой отказ в данном деле невозможен. Я уже чувствовала, как первородная энергия начинает спадать, привычно вытесненная силой Лемираен. Поэтому решила на случай, если меня все же не вернут, занять пост повыше, а потом посмотрим…

Но не успела я преодолеть разделявшее нас расстояние, как воздух подернулся золотистой рябью, а потом из распахнувшегося окна портала вывалился взъерошенный юный клирик Лемираен в ярко-синей рясе и потрясенно брякнул:

– Это куда я попал?! – И, обведя нас взглядом, нервно хохотнул. – Ну ничего себе! Чтоб мне Чернобог на макушку плюнул! Это что ж выходит?! Мне вовсе не нужна богиня, чтобы я энергию от мира получал?! Я же сам, без ее помощи, портал открыл! Ой, чтоб меня Яран лично в спину поцеловал…

Он опустил взгляд на свои руки, в которых тут же заплясал ярко-красный, характерный только для силы Отца Дружин огонь. Паренек накатом швырнул его в дальнюю стену. Последовал небольшой взрывчик.

– Это что ж выходит, я теперь маг? Убиться веником!.. – И со словами: «Пока не запретили, пойду еще куда-нибудь загляну», – вновь шагнул в окно портала.

Мы молча смотрели ему вслед.

Озаренная догадкой, я потянулась к силе. Она была рядом, такая соблазнительная, такая манящая, и рядом же с ней была легкая, чуть пьянящая, как игристое вино, изначальная энергия мира.

С ужасом и восторгом одновременно я начала понимать, что натворила. Не вымыв чашу, не до конца удалив из нее кровь, я невольно смешала два ритуала, один из которых должен был навсегда исторгнуть богов из этого мира, а другой наоборот – навсегда закрепить. В итоге получилось ни вашим, ни нашим – мир остался, но не прежним. Теперь в нем были и боги, и магия.

Вышло, что отныне в Бельнорионе будут и человеческие клирики, и человеческие маги.