Милена мою возникшую личную жизнь пусть и не сразу, но подметила. Но, осознав, что делиться подробностями у меня желания нет, расспросы прекратила. Она и сама редко объявлялась в нашей жилой комнате, фактически переехав к своему другу. У них все было серьезно, пара собиралась стать семьей. И этой их определенности я даже немного завидовала. Как ни хорошо все было между мной и мараном в постели, но каких-то предложений на более отдаленное будущее он не озвучивал. А я как не мечтала о нем, навязываться не желала.

Но беспокойство обо мне подруга проявлять продолжала. И, конечно же, не зная истинной подоплеки наших отношений, продолжала по инерции волноваться о перспективах моей аттестации по основам самообороны. Тем более что внешне «террор» в отношении меня Муэн Тоон не очень-то и прекратил.

Промежуточную аттестацию я преодолела. В группе самых слабых, впрочем, их среди гражданских специалистов было поголовное большинство, да и то Муэн часто говорил, что это еще проявление его снисходительности, а по сути, все мы были ни на что не годны. Но это был мой объективный результат, все агрессивное было мне чуждо. И даже защищаться выходило плохо.

— Не переживай, — с усмешкой наедине заверял меня карангарец, слушая мои сетования на собственную никчемность в вопросах самообороны, — со мной ты в безопасности!

«Вот только с ним я буду не вечно» — сразу всплывала в голове безрадостная мысль. И становилось так грустно, что сердце щемило предчувствием разлуки.

А от перспективы совместной вечности я бы уже не отказалась… Но мне не предлагали, а сама я навязываться не собиралась, живя сегодняшним днем и наслаждаясь устоявшимся состоянием нынешнего существования. Меня все устраивало, я жила с ощущением полного удовлетворения и довольства. Лишь понимание того, что однажды все пройдет, удручало. Но эти мысли я от себя фанатично гнала…

Учеба перестала быть каторгой, потому что теперь я знала, что не буду специально «срезана» на самообороне. А старалась и ответственно готовилась я и раньше. Так что теперь вечерами, устроившись в жилых апартаментах своего мужчины в ожидании его возвращения с дополнительных практик и отработок (хотя частенько я и там лично присутствовала), я повторяла пройденный материал и готовилась по прочим предметам. В сердце жило счастье и довольство, от того и учеба спорилась.

И совместная жизнь с мараном оказалась очень комфортной. Именно в психологическом плане — он на удивление просто воспринимался мною, гармонично подходил в бытовом аспекте совместной жизни. Учитывая, что нас связывал только секс, вовсе не обязательно быть на одной волне во всем остальном. Мы же… все время шутили, если не наслаждались страстью! И это было так здорово, так естественно, так… интимно.

Вот как с утра Муэн меня игриво будил, так все время, что мы были только вдвоем, и продолжал подшучивать.

— Нола, подъем, — и неожиданный поцелуй, доставшийся моей пяточке от уже облаченного в форму карангарца, заставлял меня невольно улыбнуться, выплывая из сладкой дремы. Каждый раз я не знала, куда Муэн меня поцелует перед уходом… — Ты проспишь самооборону, и… расплата будет ужасной!

— М-м-м… — обнимая подушку, поскольку заснули мы опять под утро, — обещаешь?

— Пугаю, — слегка хлопая ладонью меня по попе с наигранной бравадой «предупредил» мужчина.

— Мне страшно-о-о… — специально переворачиваясь на спину и заманчиво выгибаясь всем телом под взглядом Муэна в пробуждающем потягивании, бросая на него насмешливый взгляд, надувала я губки.

— Живи пока, — хмыкал маран и вкрадчиво добавлял, — до вечера…

— Буду ждать… вечера, — я сладко зевнула и искренне улыбнулась карангарцу.

— Я тоже, — непривычно серьезно отозвался Муэн и, сверкнув всплеском голода в алом взгляде, стремительно натянул шлем и вышел.

Довольно посмеявшись (когда он не мой педагог — он такое чудо!), я еще немного повалялась, вспоминая прошлую ночь, и отправилась в душ. Связь с Муэном изменила меня, сделав не только более свободной, раскованной и чувствительной. Мое тело даже на капли падающей сверху воды реагировало иначе, стремясь и в этих прикосновениях распознать руки моего мужчины. Обхватив себя руками за плечи, зажмурилась и довольно вздохнула: в душе появилось и утвердилось ощущение легкости. А что оно там дальше будет… посмотрим.

В выходные дни мы и вовсе долго валялись в кровати, переплетясь конечностями и сонно балуясь. Уговаривали друг друга вставать, а потом вместе придумывали причины этого не делать. И, конечно же, в итоге находили повод… повод еще задержаться в постели. И в душ шли вдвоем, порой растягивая помывочно-пробуждающий процесс на часы. Карангарец с ума сводил меня своей страстностью, ненасытностью и чуткостью. Он был неповторимым, уже казался мне самым лучшим и… таким единственным! Время, проведенное вместе, пролетало стремительно и беззаботно. Нам было хорошо друг с другом — легко и естественно. И мне уже казалось, что так будет вечно!

* * *

Сейчас же мы с Миленой вместе с кадетами нашего курса находились на земной военной базе, где предстояло в условиях, максимально приближенных к реальным, пройти нашу первую практику. Муэн тоже был здесь, но проводить вместе свой досуг у нас тут получалось редко — виделись мы урывками. Ведь здесь не предполагалось размещения кадетов в индивидуальные жилые блоки, на базе мы все вместе жили в казарме. И прибывший с нами преподавательский состав теснился в своем аналоге нашего местообитания. Так что скрыть наши близкие отношения при более частых встречах не получилось бы. А огласки не хотела я! Так и получалось, что в текущем месяце я чаще видела его на практических занятиях в закрытом шлеме и карангарской форме, чем обнаженным в одной кровати со мной. В итоге я тосковала и отчаянно скучала, мучаясь возбуждающими снами и следя за Муэном жадным взглядом при каждой встрече, подмечая малейшие, уже только мне знакомые, особенности. Так хотелось подойти и обнять его, прижаться всем телом, ощутить ответный отклик. Ведь с последнего нашего случайного свидания прошла неделя, когда…

В тот злосчастный день мы с подругой и другими сокурсниками находились в одной из теплиц, разбираясь на практике в тонкостях организации процесса снабжения базы растительными продуктами, когда появился какой-то военный. Перекинувшись парой слов с нашим куратором, направился прямо ко мне!

— Кадет Нола Дарген? — уточнил он.

Я напряженно кивнула.

— Следуйте за мной. Есть распоряжение главы Академии относительно вас, — и, развернувшись, он двинулся к выходу.

Только и успев нервно оглянуться на подругу, я поспешила следом. Мужчина совершенно неожиданно проводил меня до… транспортного шлюза, где, как выяснилось, нас ожидал военный крейсер.

— Кадет Дарген, — возле шлюза нас встретил один из заместителей ректора Академии, — вам предписано немедленно вернуться на Землю!

— Немедленно, — опешила я. — Почему?

— По вам пришел запрос из ведомства космических сил Земли, — уклончиво пояснил представитель Академии. — Подробности вам сообщат на месте.

— Но… собраться?.. — совсем растерялась я, боясь предположить о причине такой спешки. И почему я? И… надо предупредить Муэна!

— Нет, вылетаем немедленно. Ваши вещи доставят позже! — сухо уведомили меня, кивнув на вход в крейсер.

И что я могла? Как военнообязанная, я должна была подчиняться приказам ведомства. Кивнув, с тяжелым камнем на душе, шагнула в указанном направлении.

Так, совершенно неожиданно и без внятных пояснений, я покинула военную базу.

Неделю, что понадобилась для возвращения на родную планету, провела в страхе и тоске — меня лишили любого средства сообщения с внешним миром, да и в остальном условия моего содержания очень напоминали арест! А уж как я волновалась о Муэне, отчаянно тосковала по нему…

Вопреки моим ожиданиям, меня, по прибытии на Землю, доставили не в Академию, а в одно из зданий военного ведомства. И вот там все, наконец, прояснилось…

— Кадет Дарген, — меня удостоили чести общаться с кем-то из штаба нашего звездного флота, — началась война.

Вздрогнув, вспомнила давний разговор с Миленой и как-то сразу поняла с кем…

— А-а-а… почему? — должна же быть причина у столь радикального смещения вектора взаимоотношений землян и карангарцев.

— Они напали на седьмую эскадру нашего звездного флота, находящуюся сейчас возле Веги. Связь с ней утеряна, все крейсеры в ее составе, вероятнее всего, уничтожены. О выживших у нас информации нет, — тяжелым взглядом всматриваясь в мое лицо, сухо проинформировал военный.

О боги… Это сколько же людей погибло… И не только непосредственно военных, но и гражданских специалистов, обслуживающего персонала. И Вега… там же крупнейшая военная база Землян в созвездии.

— Почему вдруг?.. — переспросила я, думая о том, знал ли об этом мой карангарец.

— Почему напали? — понял мужчина. — Мы подозревали, что их давно интересуют ресурсные разработки, что мы ведем в том секторе галактики. Были попытки перекупить их. Неудачные… Вот и пошли другим путем. Нашим правительством принято решение интересы земной конфедерации отстаивать так же и военным путем. Сейчас к Веге направлены двенадцать наших боевых космических эскадр, мы так же укрепляем гарнизоны прочих наших баз в секторах, прилегающих к территории Карангара.

А Милена про какую-то романтику рассуждала… Все же куда прозаичнее. Ресурсы! Межгалактическая война… первая в истории человечества… тем более с расой, пусть и значительно более малочисленной, но превосходящей технологически. И гибель целой эскадры… в голове этот ужас не укладывался, а главное — я никак не могла соотнести это с Муэном. Он же маран, такие же, как он, командовали этим нападением карангарцев, отдавали приказы об уничтожении. Получается и он способен на это… Я просто не представляла подобного. Мой такой уже родной, до малейшей черточки знакомый и близкий Муэн безжалостно убивающий людей?.. Волна потрясения, ужаса и шока накрыла сознание. Я растерялась, понимая только одно — мой мир перевернулся. И как раньше уже не будет.

«Но почему он рассказывает мне обо всем этом? Еще и этот вызов на Землю?!» — но, задаваясь этим вопросом, я уже понимала, что причина в моей связи с Муэном.

— А я? — и запнулась, не зная как продолжить вопрос.

— Вы… — взгляд представителя штаба приобрел остроту, сконцентрировавшись на моем лице, — на вас были предъявлены брачные обязательства. Карангарским мараном Муэном Тооном. Вы же знаете наши законы: гражданка земной конфедерации не может вступить в брачный союз с инопланетянином без официального согласования. Разные же бывают случаи… А согласование вступает в силу спустя семь месяцев с момента подачи заявки.

— Когда… — голос меня подвел, и пришлось прокашляться, — когда поступила заявка?

— Четыре с небольшим месяца назад.

«Летом! Семь месяцев истекли бы летом, — выдало потрясенное сознание. — Как раз когда я, наверное, была бы на Карангаре, согласившись на приглашение Муэна…»

— И я?..

— И вы… поймите нас правильно, — мужчина словно подобрался. — В такие моменты, когда нашей общей Родине, нашей цивилизации угрожает смертельная опасность… А война с карангарцами будет очень тяжелой, многие и многие миллионы людей погибнут и уже погибают. Не факт, что карангарцы не пойдут дальше и не атакуют Землю и ближайшие к ней базы, чтобы полностью избавиться от нашей расы. Вы понимаете, Нола? Представьте себе, что станет с нами всеми, поймите, что погибнут ваши близкие, все, кого вы знаете сейчас, перестанут существовать…

Душу сдавило кулаком ледяного страха. Я натужно вздохнула, наконец-то осознавая, какая беда пришла к нам. Ко мне…

— Нола, — мужчина смотрел на меня с надеждой, с немым призывом во взгляде, — подумайте об этом и скажите, на что вы готовы ради человечества, ради своих близких?

— На все, — выдохнула я, впрочем, не понимая, что, собственно, в данных обстоятельствах могла. О Муэне я уже не думала, масштаб трагедии заслонил все прочие чувства и мысли.

— Вы настоящая патриотка своей расы, Нола Дарген! — голос военного звучал патетично, даже торжественно. Мужчина довольно улыбался моему ответу. — И мне радостно видеть, что, наверняка внушенные вам карангарцем, мнимые перспективы не заслонили от вас долга гражданки Земли. Тем более не могу не напомнить вам, это и ваш долг, как кадета Академии — жертвовать собой ради спасения жизней других людей.

— Жертвовать? — потрясенно повторила я.

— Да, Нола, вы должны понимать, что возможен и такой вариант, что ради спасения многих и многих жизней, жизней вашей семьи, в первую очередь вам придется отдать свою жизнь. Каждый из нас, выбирая путь служения Родине, должен быть готов к этому в любой момент, — мужчина подошел ко мне и с восхищением сжал мою руку. — Вы — необычайная девушка, таких приводят в пример детям, именами таких называют проспекты, о таких пишут историю! Поверьте, и ваше имя будет увековечено в ней, ваши родители будут гордиться своей дочерью… если что.

— Н-но…

— Нола, вы один из наших козырей. Нам тоже есть что противопоставить карангарцам. Муэн Тоон не стал бы заявлять брачные обязательства, не будь это важным для него. А значит, мы можем обменять вас на их согласие в одном из принципиальных вопросов или вовсе через вас уничтожить его.

— Как? — я отшатнулась. Как бы все не повернулось, но я не ощущала Муэна врагом. Не могла! Для меня он был так же значим, как мои близкие, как моя семья…

— Тут возможны варианты. Мы можем заразить вас особым вирусом и передать ему, выполняя принятые межгалактические правила даже сейчас. Или вживить вам имплант, что сдетонирует, когда он будет рядом.

В немом ужасе я прижала ладони ко рту. Они хотят, чтобы я убила Муэна?!!

— Но зачем он вам? И не проще ли просто сейчас задержать его, раз он так важен и опасен? Он же на территории земной базы и он один… И тем более, это означает его непричастность к любым действиям, направленным против нас!

Военный недовольно фыркнул:

— Если бы… но он уже не там. Покинул ее в тот же день, что и вы. Как только узнал о начале активной фазы военных действий. Мы крайне удачно и тайно вывезли вас, — мужчина зло усмехнулся. — И да, он опасен. Очень. Собственно, это один из их основных военачальников карангарцев, гений стратегии в каком-то смысле. Безжалостный тактик. Такого сложно переиграть, но с вами…

— И как он мог оказаться педагогом одного из учебных заведений Земли? — я подняла на мужчину взгляд, вдруг поняв, что о себе Муэн рассказывал крайне мало, тогда как обо мне выведал, кажется, все-все. — И почему наше космическое ведомство это допустило? И есть же двое других педагогов карангарцев у атакующих?

— Э-э-э… знаете народную мудрость о том, что врага надо держать к себе ближе, чем друга? И те другие они по сути никчемные, у себя не котируются, вот и пришлись нам ко двору. И мы предполагаем, что они шпионы, поэтому использовали их для передачи ложных данных. А с Муэном Тооном действительно странно… он сам предложил себя на эту должность. Но мы посчитали, что при обучении кадетов гражданского сектора он вряд ли что-то сможет узнать, а мы… к нему присмотримся. Но сейчас везение от нас отвернулось — взять его на территории базы не удалось, он сбежал на карангарском звездолете.

Я непроизвольно выдохнула, ощущая, как напряжение отпускает. Он вне опасности! Вопреки всему это было для меня огромным облегчением. Представитель военного штаба перевел на меня взгляд.

— Но вы у нас, и это несколько уравнивает нашу игру, — закончил он объяснения.

А я вдруг поняла, что что-то здесь не так, слишком много «но»…

— Извините, но я не смогу быть вам полезна, — решилась я озвучить внутренний протест, признавая свою слабость. Прав был Муэн. — Я не способна убить кого-то…Тем более его.

— Даже врага человечества? Если от вас будет зависеть судьба нашей расы? — голос мужчины стал суровым.

— Увы, — едва не шепотом подтвердила я.

— Что ж… — он задумался, — мы, разумеется, не вправе на вас давить, вы пока не приняли присягу и подчиняться приказам не обязаны, но… Я хотел бы, чтобы вы пообщались с родственниками погибших. Тех, кто стал первой жертвой вероломства карангарцев. Идемте!

И как я не упиралась, он увлек меня за собой…