Как преподаватель, я пришел к выводу, что многие по-настоящему великие уроки балансируют на грани хаоса. Синергия выявляет, насколько преподаватели и студенты открыты принципу «целое больше суммы частей».

Случается, ни преподаватель, ни студенты не знают, что произойдет. Вначале аудитория представляет собой всего лишь благоприятную среду, побуждающую людей раскрыть сердца знаниям, слушать и впитывать идеи друг друга. Потом начинается мозговой штурм, где строгий анализ уступает место вдохновению, полету фантазии и соединению интеллектуальных усилий. Вся аудитория охвачена единым порывом, одной общей идеей; мысль движется в трудно уловимом направлении - но присутствующие воспринимают ее как нечто осязаемое.

Принцип синергии заключается в том, что вся группа в едином порыве как бы соглашается отбросить старые сценарии и совместными усилиями создать новый.

* * *

Мне не забыть одну группу, которой я преподавал философию и стилистику. С начала семестра прошло три недели - и вдруг, в разгар занятия, один студент начал рассказывать о каких-то своих сильных впечатлениях; в его рассказе глубокие философские выводы имели яркую эмоциональную окраску. Все слушали, затаив дыхание.

Эта благоговейная тишина стала благодатной почвой для творческого озарения и синергетического взлета. Других тоже прорвало; они делились своими наблюдениями, открытиями и сомнениями. Атмосфера доверия и безопасности заставила все сердца раскрыться. Вместо того, чтобы воспользоваться домашними заготовками, они подпитывали и вдохновляли друг друга идеями - и начал рождаться новый сценарий.

У меня тоже захватило дух от этого чуда творчества. Я почти зримо увидел, как растворяется привычная схема занятий и возникают совершенно новые формы и возможности. То был не просто полет фантазии, а момент духовной зрелости, чего-то неуловимого - и почти материального.

Мы отложили в сторону учебники, конспекты и планы занятий и сформулировали новые цели, наметили новые планы и задания. Возбуждение было так велико, что и следующие три недели нас не покидало чувство общности и воодушевления.

Мы решили сообща написать книгу, в которой собирались изложить наше понимание предмета - принципы руководства. Изменились не только задания и планы, но и структура группы. Люди работали упорнее, чем когда бы то ни было, руководствуясь новыми, более высокими мотивами.

Этот эпизод породил такой накал чувств, такой сплав мыслей, такую синергетическую культуру, что она не кончилась с окончанием семинара. Годами студенты той группы регулярно устраивали встречи. Даже сейчас, по прошествии многих лет, встречаясь, мы без конца вспоминаем, что тогда случилось и почему.

Для меня интересно вот что: как же мало времени понадобилось, чтобы произошло это чудо полного доверия и единства! Вероятно, так случилось потому, что люди созрели. Это был последний семестр последнего курса, и, я думаю, студенты подсознательно нуждались в чем-то большем, нежели обычные занятия. Они ощутили голод по чему-то новому, волнующему - им захотелось творить. Это была их «созревшая идея», момент истины.

Кроме того, мне удалось найти правильную форму занятий. Я чувствовал: ПЕРЕЖИТЬ единение - совсем не то, что говорить о нем; ТВОРИТЬ - гораздо важнее, чем заучивать готовое.

* * *

И я, подобно многим, переживал моменты полной синергии - балансирования на грани хаоса, за которым следовали провалы. Как ни печально, люди, сжигавшие себя в огне таких экспериментов, подчас выкарабкивались из-под груды пепла с навечно запечатлевшимся в мозгу воспоминанием о неудаче. Они решали никогда больше не рисковать, наглухо закрывали сердца.

Это все равно что администратор, исходя из злоупотреблений отдельных работников, вводит драконовские правила для всех. Или партнеры по бизнесу, вообразив наихудший вариант развития событий, составляют текст договора, начисто исключающий дух творчества, вдохновенного предпринимательства и сплоченности.

На основании собственного опыта работы с людьми могу сказать, что решающие открытия всегда совершались в атмосфере единства. В начале работы требовались большое мужество и высочайшее достоинство, чтобы высказать нелицеприятную истину о человеке или коллективе (в том числе о семье) - истину, которая давно просилась наружу, но у людей недоставало решимости и любви. Тогда другие достигали высокой степени откровенности - и начинался разговор начистоту, в ходе которого обнажались корни проблемы и находились такие варианты решения, которые раньше никому не приходили в голову.

Карл Роджерс писал: «Самое личное - оно же и самое общее». Чем вы правдивее и откровеннее - особенно в обращении к своему опыту и выражении сомнений, - тем больше люди склонны открываться перед вами, потому что их чувство безопасности крепнет. Возникает творческое сопереживание; рождается новое знание, над всеми витают вдохновение и авантюрный дух. И все - процесс общения уже не остановить! Вы понимаете друг друга с полуслова, иногда по каким-то невразумительным отрывкам. Возникает новая действительность - открытий, перспектив, возможностей выбора. Вы делитесь ими и тут же всесторонне обсуждаете. Порой эти варианты так и остаются нереализованными, но все вместе взятое в конце концов приводит к самому нужному, самому мудрому и реалистичному решению.