Вот уже полтора месяца мой вес оставался стабильным благодаря особому питанию – раз в 24 часа. Я привыкла жить от 4 до 4 часов дня, чтобы немного поесть. Суточное потребление калорий по-прежнему не превышало 300 единиц. Если, не дай бог, в мой организм попадало 500 килокалорий, у меня начиналась истерика и на следующий день весь прием пищи ограничивался водой и маленьким зеленым яблоком. Странно, но я не чувствовала усталости, наоборот, у меня наблюдался прилив сил. Родители упорно заставляли меня есть, хотя бы два раза в день, но это было бесполезно. Я продолжала придерживаться правил своего минимального питания.

Никакой еды, только идеальное безжировое тело!

На тридцать первое мая у меня было запланировано ежегодное обследование в папиной больнице. Мне не очень хотелось ехать в пахнущий таблетками дом, потому что предстояла обязательная сдача крови из пальца. С детства меня преследовал страх перед этой маленькой, тоненькой железной штуковиной, которой протыкают беззащитный маленький пальчик.

Перед страшной процедурой нужно было сходить на флюорографию, а после отправиться на рентген ребер, которые и без того было прекрасно видно без специальных усилий.

Я зашла в кабинет, а молоденькая медсестра спросила:

– Тебя, наверное, совсем дома не кормят?

– Я сама не ем, – резко ответила я.

– А надо бы, слишком худая.

В ответ она получила молчание. Эти наставления начинали раздражать.

«Почему все вокруг пытаются меня накормить? Если им так хочется есть – пожалуйста! Только прошу оставить меня в покое!» – думала я, пока рентгеновские лучи насиловали мои исхудавшие ребра.

Я не хотела выходить из железной кабины в предчувствии самого ужасного момента пребывания в больнице.

Пять минут до кабинета сдачи крови показались мне дорогой на плаху к палачу. У меня подкашивались ноги, и меня всю трясло… Вот, я уже сижу на стуле, а к моему дрожащему пальцу приближается железная пластинка. Я зажмурила глаза и приготовилась кричать, но, к своему удивлению, ничего не почувствовала. Через минуту процедура закончилось, и, быстро выбежав в коридор, я направилась в папину ординаторскую. Я шла с облегчением, думая, что самое страшное позади, но, оказалось, бывают вещи похлеще.

Моя глупая голова забыла, что после сдачи крови необходимо выпить чай с сахаром или съесть что-нибудь сладкое для восстановления гемоглобина в крови.

Когда в ординаторской мне протянули кружку с горячим сахарным чаем, я резко откинулась назад и, с ужасом вытаращив глаза, сказала:

– Нет! Вы что, с ума сошли? Тут же сахар!!!

– Всего две ложки, – ответил врач.

– Всего? По-вашему, две ложки это мало? Вы издеваетесь.

Я почти плакала, потому что была уверена, что именно эти две ложки заставят меня снова располнеть.

– Ну а просто чай выпьешь? – спросил папа, садясь рядом.

– Да.

Все пять человек, находившихся в ординаторской, смотрели на меня с нескрываемым удивлением, явно не понимая, что со мной происходит, а я радовалась чудесному спасению от сахара.

Спустя десять минут медсестра отдала результаты анализов, после просмотра которых я убедилась в странности нашей медицины. Почти 17 лет врачи убеждали, что у меня вторая группа крови, и поэтому я, как умная Маша, отказывалась от потребления многих продуктов, боясь поправиться, а тут выяснилось, что на самом деле у меня никакая не вторая, а самая первая, положительная!

Теперь в рацион было необходимо включить мясо, морепродукты, а иногда даже баловать себя молóчкой. Это компенсировало мои пережитые страдания.

Сразу после посещения больницы я попросила маму заехать в супермаркет. Там, среди полок с йогуртами, я чувствовала себя самым счастливым человеком на свете. Если мне не изменяет память, то тогда в тележке их оказалось около 15 штук.