В одной из старинных народных басен хитрая лиса шантажирует глупого и доверчивого дрозда, только что начавшего строить гнездо: она грозится съесть его будущих птенцов в случае, если он не выполнит ее условий. Басня не уточняет, о каком из 15 видов встречающихся в нашей стране дроздов идет речь, но можно смело утверждать, что это был не деряба. Самый крупный среди своих собратьев, он помещает гнезда преимущественно на хвойных деревьях и, как правило, довольно высоко над землей, куда лисе никогда не добраться. Но и против тех врагов, которым доступна любая ветка дерева, деряба далеко не беззащитен. Пока самка строит гнездо или насиживает яйца, самец зорко охраняет ее, сидя на верхушке одного из соседних деревьев. Завидев опасность, например, летящую сороку или ворону, он трескучим криком предупреждает свою подругу, а сам тотчас вылетает навстречу врагу. Сюда же устремляется и слетевшая с гнезда супруга, и вдвоем они задают хорошую трепку нарушителю невидимой воздушной границы. Так же ожесточенно, с непрерывными криками преследуют они в кроне гнездового дерева белку или куницу.

После появления в гнезде птенцов дрозды еще более смелеют. Теперь даже человеку небезопасно появляться у их гнезд, особенно у тех, где птенцы уже большие. Завидев человека, берущего из гнезда птенца (например, чтобы его окольцевать или измерить), деряба издали разгоняется и молча стремительно пикирует прямо в лицо. И только в полуметре, а то и меньше, вдруг резко сворачивает в сторону, издавая при этом пронзительное верещание. Если такая атака застает человека врасплох, можно от неожиданности даже упасть с дерева. Мне не раз приходилось подвергаться таким нападениям, а также видеть их со стороны. И каждый раз восхищали смелость и самоотверженность птицы, которая рисковала жизнью, так как ничего не стоило поймать ее сачком или даже сбить палкой. Это один из ярких примеров проявления великого инстинкта охраны потомства.

Но однажды мне пришлось столкнуться с аналогичным поведением дерябы в несколько иных обстоятельствах, когда не было ни гнезда, ни птенцов.

Как-то я выкормил выводок из трех птенцов дерябы, взятых из гнезда в высокоствольных арчевниках Таласского Алатау в Западном Тянь-Шане. Все три выкормыша, жившие в одной клетке, хорошо перезимовали и к весне запели.

Случилось так, что ранней весной мне пришлось выпустить их на волю. Двое улетели в первые же дни, а третий остался жить во дворе, облюбовав себе место на шелковице против порога моего дома. «Привязанность» его к хозяину в первые же дни жизни стала выражаться весьма странным образом. Стоило мне утром открыть дверь, как дрозд срывался с ветки и с воинственным трескучим криком пикировал мне прямо в лицо, резко сворачивая в сторону всего в полуметре от глаз. Несколько раз он не рассчитал и сбивал головной убор, больно царапая при этом голову. Других людей он не трогал, меня же атаковал по нескольку раз в день. Вывешенная на дерево кормушка с кормом не успокоила птицу. Атаки продолжались недели три, пока я не уехал на длительное время. Впоследствии соседи рассказывали, что дрозд караулил во дворе еще несколько дней и только после этого исчез — видимо, улетел в горы, расположенные всего в нескольких километрах от села. До сих пор мне не ясен смысл этого загадочного поведения.