Напротив Чжу-туна сидел его враг – Главный Советник Императора.

Все произошло настолько стремительно, что мятежник так и не успел прийти в себя.

Хитроумное здание государственного переворота, выстроенное и любовно взлелеянное им на протяжении последних лет, рухнуло в одночасье.

Нивесть откуда взявшиеся люди сорвали все его планы. Даже охрана, набранная из лучших солдат Империи, была обезоружена в считанные мгновения.

Чжу-тун был схвачен. Прекрасно понимая, что все кончено, он попытался покончить жизнь самоубийством. Но ему не предоставили даже такой возможности.

Два человека молча смотрели друг другу в глаза.

Ни один писатель не смог бы передать всей сложности чувств, переживаемых

этими смертельными врагами.

Главный Советник заговорил первым.

- Прежде чем передать тебя в руки судей, я хочу задать один единственный вопрос: несколько дней назад бесследно исчез воспитанник Сына Неба. Что тебе известно о его судьбе?

Чжу-тун пошевелил сложенными на коленях руками.

- Ничего. Я слишком занят для того, чтобы следить за каждым мальчишкой в Поднебесной. Поищи его в притонах Чаньани. Или среди торговцев – вряд ли, ты не знаешь, что юнец обожает деньги.

- В таком случае, нам не о чем говорить.

- Напротив! У меня есть весьма серьезное предложение, которое не может тебя не заинтересовать.

- Если ты думаешь, что меня можно купить…

- Нет. Так я не думаю. Но хорошо знаю, что тебе будет трудно устоять. В конце концов, мы оба - потомки великой страны, погибшей тысячелетия назад. Мы даже говорим с тобой на одном языке. И нам должно быть решительно все равно, что творится в Хань, Чжоу, Чао-сяни и прочих государствах-одуванчиках. Что тебе до них, до этих желтых народов?

- Посмотри на свое лицо. И ответь мне: какого оно цвета?

- Да! Желтого! Как у хамелеона, который по необходимости меняет цвет своих одежд. Когда вернется минувшее, наши потомки восстановят истинный цвет своей кожи. Моя цель – возродить, пусть и в далеком будущем, величие страны, взятой волнами. Во имя этой цели я и стремился взять власть в свои руки. И уж тогда бы мы с вами разрешили все наши распри. Все эти хань, чжоу, хунну достойны быть только рабами Но буду краток: мне известна твоя цель – собрать воедино знания нашей погибшей родины. Те, что присвоили твои предки и те, до которых они не успели добраться. Могу сообщить, что часть этих знаний у меня в руках. Предлагаю сделку: ты получишь бесценные сокровища духа. Я укажу точное место, где хранятся рукописи. Взамен ты дашь мне возможность уйти, а у меня есть все для того, чтобы исчезнуть без следа.

Главный Советник покачал головой.

- Я не первый раз сталкиваюсь с людьми из вашего клана. Но такой редкостной каши в голове еще ни у кого не видел. Кто тебе сказал, что мои предки украли древние знания? Они были его хранителями на протяжении всего времени существования Ат. И суть нашей вражды не в украденных знаниях, а в том, что вы служите Тьме, а мы - Свету.

- Тьма, Свет… - они всего лишь две стороны одной Великой Пустоты. Кто может их разделить?

- Тьма и Свет даны живущему на Земле для того, чтобы постигая их, он совершенствовал свою душу. В их постижении рождается умение чувствовать и понимать боль другого человека.

Чжу-тун отмахнулся.

- Я много раз слышал ваши сказки о Доброй Душе, порожденной мукой и страданиями. Только холодный расчет и целесообразность имеют право на существование. Ястреб, поймавший кролика, не думает о том, что ему больно.

- Но этот же ястреб не забудет отнести свою добычу в гнездо, если там его ждут птенцы.

- Это тоже расчет. Ястреб должен продлить свой род. Но его дети уже не станут кормить своего родителя, ибо он принадлежит прошлому, и никому не нужен. Впрочем, если не нужен ребенок, его так же следует выбросить. Мир беспощаден, и в этом есть своя великая мудрость.

- Все это ты можешь сказать своей матери.

Чжу-тун нервно дернул головой.

- Не трогай мою мать! Ее давно нет на Земле. Лучше ответь: принимаешь ли ты мое предложение?

- Нет! Не принимаю. Я не покупаю Знания ценой предательства. Что же касается твоей матери, то она жива. После того, как твой отец вышвырнул ее на улицу, оставив там умирать от голода и холода, Небо привело ее в мой дом, где она нашла приют и пищу. Ты можешь увидеть ее, и поговорить с ней.

- Ты лжешь… - Еле шевельнул помертвевшими губами Чжу-тун.

- Нет! Я не лгу. И ты в этом убедишься. А вот ты прожил во лжи всю свою жизнь. Тебе лгали, обвиняя мой род в краже Великих Знаний. Лгали, убеждая, что тебе не нужна твоя мать. Лгали, говоря, что на свете нет Добра и Любви . И ты, следуя, этому грязному потоку лжи, лгал сам. Как солгал сейчас, сказав, что затеял мятеж для возрождения давно погибшей страны. Между тем, тебе нужна только власть, безграничная и беспощадная. Тебе безразличны и твоя древняя родина, и народ, с которым ты прожил всю свою жизнь. А в минуту опасности ты готов отдать бесценные знания в руки врага только для того, чтобы спасти свою шкуру!

И, последнее: ответь мне, каким образом тебе удалось погубить моих жену и сына?

- Я не трогал их.

- Ты лжешь!

- Нет! Я не поднимал руки на твоих близких. Поищи врагов в своем доме.

По выражению лица министра было видно, что он говорит правду.

Главный Советник встал.

- Ты предал своего Императора, причинил людям много зла и будешь наказан. Единственное, чего я не имею права тебя лишить, это – свидания с матерью.

С этими словами Главный Советник покинул помещение.

- Отведите злодея в темницу. – Приказал он воинам, ожидавшим его распоряжений.

Сознание медленно возвращалось к Фэю. Вместе с ним вернулась и сильная боль в спине. Юноша попробовал пошевелиться, и застонал. Руки и ноги его не были связаны. Кажется, ничего не было сломано, и Фэй начал потихоньку двигать руками, затем ногами. Кровь побежала по телу, стало теплее.

Фэй нашел в себе силы оглядеться. Вокруг было темно, и он лежал на сырой земле.

Попробовав распрямиться, юноша уткнулся головой и ногами в стены. Ощупав их руками, Фэй убедился в том, что его темница была круглой. Тогда он посмотрел вверх и увидел четкий, ясный круг с сияющими на нем звездами.

«Какой-то колодец, или яма». – Подумал он. – «И очень узкий. Это вы сильно ошиблись, уважаемые. Меня в такие ямы бросать бесполезно».

Под ногой было что-то твердое.

«Кувшин». – Понял Фэй, ощупав предмет. – «Да еще и с водой!»

Рядом с кувшином лежала черствая рисовая лепешка.

«Очень вежливо с их стороны…. И что из этого следует? – А то, что убивать меня пока не собираются. Значит, я им для чего-то нужен. Но, если угощают – надо подкрепиться».

Фэй разжевал лепешку, и запил ее холодной водой. Затем прислушался. Стояла мертвая тишина, и тогда он попробовал встать на ноги. С трудом, но ему это удалось. Несколько раз он присел, разминая затекшие мышцы. Затем уперся руками и спиной о стену колодца, а ногами в противоположную ее сторону, и сделал попытку приподняться. Он великолепно владел этим мастерством, и во время занятий боевыми искусствами не раз, упершись спиной в прямой угол двух сходящихся стен, помогая себе руками и ногами, быстро взбирался на большую высоту. Но сейчас боль в спине пронзила его насквозь, заставила расслабить мышцы и упасть на пол темницы. Передохнув, он сделал еще несколько таких же безуспешных попыток. Боль была невыносимой.

«Плаксивый щенок!» - С презрением сказал себе Фэй. – «Похоже, ты предпочитаешь умереть, как баран под ножом мясника».

Он сел на пол, скрестил ноги и закрыл глаза. Собрав волю в тугой комок, стал медленно погружаться в глубины своего подсознания. Когда прозрачный серебряный туман мистическим покровом окутал каждую клеточку его молодого тренированного тела, он встал и втиснул плечи и спину в сырую стену колодца.

Не замечая текущих от боли слез, Фэй медленно и неуклонно взбирался по отвесной, земляной трубе. И произошло что-то странное: острая боль отступила. Ее сменили чувство тупого напряжения в спине и легкость в руках и ногах.

Когда до верха колодца осталось совсем немного, Фэй замедлил движение.

Бесшумно, приподняв голову на вершок над краем колодца, юноша бросил окрест быстрый взгляд.

Небольшой внутренний дворик был пуст. У колодца, уронив голову на колени, спал вооруженный мечом стражник.

Фэй сделал последнее усилие, и кошачьим движением перебросил себя через край колодца. Замерев на секунду у спящего стражника, юноша нанес ему резкий удар рукой в основание черепа.

«Не люблю убивать». – Вспомнил он фразу, брошенную когда-то Ли. – «Ну, будем надеяться, что он не подох».

Отобрав у завалившегося набок охранника меч, Фэй огляделся.

Во дворе по-прежнему было тихо. За стеной, в рассветных сумерках выделялись темные кроны деревьев и крыши каких-то строений. В ветвях начинали робко переговариваться птицы.

«Пора покидать это гостеприимное место». – Сказал себе Фэй. – «Я уже сыт им по горло».

Во всем своем теле он ощущал прежнюю легкость, и в два быстрых движения взобрался на окружающую дворик стену.

Пригнувшись, осмотрелся.

Он находился в самом центре большого комплекса строений. Знакомые очертания гор помогли сориентироваться, и определить направление, в котором следовало двигаться.

«Вон там, по-моему, меня и двинули по спине с легкой руки этой «ведающей богатством» собаки . Но, ничего – мы с ним еще встретимся!».

Крадучись, вдоль стены, Фэй пересек еще один внутренний двор. Следующий дворик должен был вывести его к внешней стене поместья.

Фэй вгляделся в темную пустоту двора, и не заметив ничего подозрительного, спрыгнул со стены вниз. Сразу вслед за тем его уши резанул истеричный женский крик.

Ночь была душной, и двух спящих на открытом воздухе женщин Фэй в темноте принял за сложенные в углу кучи тряпья.

В голову юноши полетели деревянные башмаки, и еще какие-то предметы.

- Да что ж вы так орете! – Возмутился он, стремглав пробегая по двору. – Я же вас не трогаю. Ну, и дрыхните себе дальше!

Он вихрем перелетел через стену, затем еще через одну и оказался за пределами усадьбы.

Узкая тропинка отделяла внешнюю каменную ограду от отвесно обрывающейся стены ущелья.

Глянув вниз, Фэй убедился, что спуск невозможен. Пятнадцатью-двадцатью метрами ниже колыхалась сплошная зеленая масса деревьев и кустарника. Уйти можно было только по тропинке.

«Дорога в долину, скорее всего охраняется. Значит, уходить надо вверх, через горы. А там, кружным путем, через лес – в Чаньань».

Приняв такое решение, Фэй бросился вверх по тропе.

Между тем, из-за ограды продолжали раздаваться громкие крики. Осиное гнездо было разбужено.

Когда до конца ограды оставалось несколько метров, из-за нее выбежали семь или восемь вооруженных до зубов стражников.

Фэй повернулся и опрометью бросился бежать вниз по тропе. Но и оттуда навстречу ему уже поднимались вооруженные люди. Путь к свободе был отрезан.

Кто-то из преследователей поднял лук.

- Не стреляйте! – Властно крикнул один из них. – Он нам нужен.

- Вы очень любезны. – Отозвался Фэй. – Лишние дырки в шкуре мне совсем ни к чему.

Сжимая в руке меч, он ждал приближения врагов. Сражаться было делом бесполезным. На узкой тропе нельзя организовать круговую оборону.

Фэй еще раз глянул вниз.

«А что, если…» - Мелькнула в его голове безумная мысль.

Уже совсем рассвело, и на дне ущелья отчетливо различались мощные кроны деревьев. Длинные ветви манили и обещали поддержку.

Юноша пригнулся, отбросил в сторону меч, и подметив взглядом идущую глубоко внизу, параллельно стене ущелья ветвь, сильно оттолкнулся ногами.

Он летел вниз, раскинув руки, как птица крылья.

Ему казалось, что полет происходит очень медленно, но когда темная, зеленая масса листьев стала стремительно приближаться, Фэй широко раскрытыми глазами впился в упругую, заветную ветвь. Он видел ее всю, каждый изгиб и каждый листок.

Сильными руками он успел схватиться за нее, но резкий рывок мгновенно отозвался дикой болью в спине.

Непроизвольно разжав руки, юноша падал с ветки на ветку, больно ударяясь о них и кувыркаясь в воздухе.

Ветви смягчили падение, но все же удар о толстый слой прошлогодней листвы и перегноя был настолько чувствительным, что Фэй на мгновение потерял сознание.

Открыв глаза, он увидел, что упал рядом с огромным, поросшим мхом и лишайниками валуном. Упади он чуть левее, его счеты с жизнью были бы сведены.

На самом дне ущелья мирно журчал ручей. В кронах деревьев обеспокоено переговаривались птицы, потревоженные падением человека.

В валун с глухим звуком ударилась стрела. Впрочем, под толстым слоем листвы Фэя не было видно, и стрельба из луков велась наугад.

- Быстро же вы меняете свое мнение, почтенные. По-видимому, я вам больше не нужен. – Вслух произнес Фэй. – Сказать по совести, и вы мне разонравились.

Преодолевая боль в спине и ушибленных коленях, юноша поднялся на ноги и, прихрамывая, пошел вниз, по ущелью.

Метров через триста он остановился.

«Не исключено, что их расположение ко мне может вернуться». – Мелькнула у него в голове тревожная мысль. – «В таком случае, вся шайка будет ждать меня у выхода из ущелья. А я никак не готов принять их любовь».

Фэй задумался, почесывая нос.

«Пожалуй, надо перебраться в соседнюю лощину, или еще куда подальше. Тем более, что склон здесь более пологий».

В течение всего дня Фэй блуждал по горам, запутывая следы. Понимая, что ждать его будут, скорее всего, внизу, юноша уходил вверх, в горы. Временами он слышал далекие голоса и лай собак. По-видимому, искали его основательно.

«Еще бы! То, что они мне рассказали, отправит их всех на костер».

Лишь к вечеру он позволил себе лечь на землю и передохнуть.

- Вот так! – Сказал он порхавшей неподалеку лесной пичуге. – Никогда не попадайся в клетку.

Ощутив сильный голод, Фэй осмотрелся. Несколько земляных орехов, и горсть диких лесных ягод заметно улучшили его настроение.

- Ну, держись, господин «ведающий богатством»! Чует мое сердце, что тебя ждут большие неприятности.

На ночь Фэй устроился у большого валуна, расширил естественное углубление, набросал в него мха и листьев, и замаскировал снаружи ветками. Ночью в горах было холодно, но мох и листья неплохо хранили тепло, и уставший от всех приключений юноша мгновенно уснул.

Проснулся он с первыми лучами солнца и сразу же, со всеми предосторожностями, часто останавливаясь и прислушиваясь, двинулся в путь.

Фэй не знал, что его больше не ищут. Именно его удачный побег заставил заговорщиков начать мятеж на два дня раньше назначенного срока.

Вторую ночь он также провел в лесу, но к середине следующего дня уже подходил к Чаньани.

На дороге юношу остановил конный отряд, возглавляемый офицером.

Фэй механически сунул руку за пазуху.

«Неужели забрали?! – Промелькнуло у него в голове.

Нет. Подручные «ведающего богатством» не стали его обыскивать, и Золотой Дракон был на месте.

Офицер в глубоком поклоне выразил свое почтение к этому символу могущества, и с долей некоторого сомнения посмотрел на юношу.

- Я вижу, вы один, даже без лошади. Вы нуждаетесь в помощи, господин?

Фэй оглядел свою грязную, изорванную куртку.

- Меня похитили, но мне удалось бежать. Я должен срочно попасть во дворец.

- Вы знаете, что произошло в Чаньани?

- Нет.

Офицер рассказал Фэю обо всех последних событиях в столице.

- Вот оно что. – Протянул юноша. - Так это мой побег подвигнул их к действию. Еще бы! Если бы я успел все рассказать Величайшему… Может быть, вы что-нибудь слышали о судьбе Главного Советника Императора и его сына?

- Нет, господин. Это слишком высоко для меня. Я – простой офицер внешней охраны.

- Хорошо. Вы можете дать мне коня?

Через несколько минут Фэй во весь опор скакал к Главным Воротам столицы.

Миновав Ворота, Фэй не узнал городских улиц. Повсюду было много военных, виднелись следы ожесточенных боев, валялись еще не убранные тела убитых мятежников, дымились подожженные ими дома.

По дороге к дворцу его несколько раз останавливали. Но Золотой Дракон каждый раз производил магическое действие на военные патрули.

Во дворце Фэй понял, что к Императору не попадет. Сын Неба проводил внеочередной Совет с высшими военными чинами Империи.

После часа ожидания Фэю повезло. Он увидел, что через двор, в сопровождении нескольких придворных чиновников, идет отец Ли.

Юноша бросился к нему навстречу с криком: «Господин Советник! Господин Советник!»

Сопровождавшие Советника чиновники с удивлением взирали на такое нарушение субординации.

- Ты жив, мой мальчик! – С радостной улыбкой обнял его Главный Советник. – Где ты был? Мы обыскали весь Чаньань и его окрестности.

В двух словах Фэй поведал ему о своих злоключениях.

- Теперь тебе ничего не угрожает. – Выслушав юношу, сказал Советник. – Все закончилось. Чжу-Тун и Цайгуань-эр уже в тюрьме. Вместе со своими сообщниками.

- А где Ли? – Спросил Фэй.

- Он дома, в усадьбе. Иди к нему - с тех пор, как ты пропал, он места себе не находит.

Распрощавшись с Советником, Фэй покинул дворец и вихрем понесся в усадьбу.

Через полчаса друзья уже сжимали друг друга в объятиях.

- Ты похудел. – Заметил Ли, оглядев Фэя.

- Ты тоже. Но отчего ты грустный? Или не рад мне?

- Фэй! – Сказал Ли, глядя на друга больными глазами. – Она исчезла!

- Кто исчез?

- Ли-цин.