Если Читатель внимательно посмотрит на приложенную к этой книге карту, то увидит, что от Дуньхуана, где и заканчивается Великая китайская Стена, дорога на Запад разделяется. Ее опасная, из-за постоянной угрозы нападения Хунну, северная часть проходит по довольно плодородным землям, богатым водными источниками и пропитанием. Южная дорога, безводная, но свободная от набегов кочевников, лежит у края пустыни Смерти - Такла-Макан. Эта пустыня – одно из самых страшных мест на земле. Ее название (в переводе с тюркского, «пойдешь и не вернешься») говорит само за себя.
Ли покинул столицу позднее Фэя, и шел южной дорогой. В душе молодого офицера поселилось чувство невозвратимой потери. Долг вел его на Запад, а сердце рвалось назад, в Чаньань, к так и не найденной Ли-цин.
Все, что у него осталось от потерянной любви, это – черепаховый гребень с изображением дракона с тремя звездами во лбу.
Ли посетил все невольничьи рынки, роздал немало монет и посулил неслыханное вознаграждение тому, кто укажет местонахождение девушки.
Никогда ранее он не бывал в местах торговли рабами, и вид изможденных, оборванных людей в железных ошейниках привел его в удрученное состояние. Огороженные деревянными решетками загоны, куда, подобно скоту, загоняли рабов, источали невыносимый смрад.
Многие, из рабов, были военнопленными из южных регионов, или племенного союза хунну. Кто-то попал сюда за долги, или преступления, совершенные родственниками.
В империи Хань их называли коротким словом тун.
Невольничьи рынки были как частными, так и государственными. Отсюда можно было попасть на тяжелые работы в медные рудники, на горные пастбища для ухода за табунами, или в императорский дворец, где число рабов достигало ста тысяч человек.
Отдельно продавали тех, кого предназначали для домашних услуг и развлечений. Их наряжали в красивые шелка и выставляли напоказ. Среди них было много мальчиков и девочек.
Смотреть в их глаза было невыносимо.
Не найдя Ли-цин среди тысяч несчастных, обреченных на пожизненное рабство, Ли вернулся домой. До сего дня он не особенно задумывался о положении рабов в своей стране, но мысль о том, что Ли-цин может разделить их участь, сводила его с ума.
Тогда же, вечером, беседуя с отцом, Ли спросил:
- Отец, ты занимаешь высокое положение в государстве. Неужели нельзя посоветовать Величайшему отменить рабство?
- Рабство не исчезнет, даже, если Сын Неба прикажет его уничтожить. – Был ответ Главного Советника.
- Почему?
- Потому, что главная причина рабства - внутренняя, а не внешняя. Она в умах и душах людей. Понадобятся многие столетия для того, чтобы люди это поняли. В истории нашей страны не раз случалось так, что раб становился господином. При этом он, как правило, обращал в рабство тех, кому прислуживал ранее.
- Но рабство – источник невыносимых страданий! Я сегодня видел это собственными глазами. Почему нельзя издать указ о добром обращении с рабами?
- И опять все зависит от человека. К каждому, кто владеет рабом, не приставишь надсмотрщика. В нашей стране немало людей, которые с уважением относятся к тем, кто им служит, и понимают, что положение дел – несправедливо. Но свинья останется свиньей, даже если ей на шею повесить табличку о сдаче высших государственных экзаменов.
Ли потом долго обдумывал этот разговор с отцом.
В день расставания с сыном Главный Советник сказал, что ни на один день не прекратит поисков Ли-цин. На это обещание отца и на его огромные возможности, и была единственная надежда Ли.
Сам он уже ничего не мог сделать. Каждый шаг отдалял его от любимой, каждый прожитый день делал надежду на их будущую встречу все более призрачной.
Его душа металась между надеждой и отчаянием. Не раз ночью, лежа без сна, он был на грани того, чтобы бросить все, вернуться в столицу и продолжить поиски Ли-цин. Но в этом случае он сам становился предателем и изгоем. Его не примут ни отец, ни Император. За неисполнение приказа Сына Неба его могут ждать только тюрьма или каторга.
«Ну и пусть!» - Думал Ли. – «Я вернусь тайно. Найду Ли-цин, и мы уедем с ней далеко, туда, где нас никто не найдет. Или уйдем в горы отшельниками».
Предаваясь таким мыслям, он хорошо понимал, что подобные планы неосуществимы. Кроме того, предательство было для него поступком, органически невозможным.
В который раз он вспоминал их встречи, взгляд девушки, ее голос, разговоры, полные невысказанной нежности и взаимопонимания…
Ныне же, перед ним – годы пути. Вокруг простирается безрадостный пейзаж, полностью соответствующий состоянию его души.
«Как там Фэй?» - Думал Ли. – «Как бы его не подстрелили. Здесь несладко, но, хотя бы, нет кочевников. И потом с ними, кажется, пошел сынок министра Ни-цзы. Тоже еще – подарок! Как его там звали? Жун, вроде бы. От этой семейки добра не жди. Фэю стоит держать ухо востро».
Ли провел рукой по подкладке своей куртки. Под ней он вез прочно зашитое послание Ведича.
Глинистую почву сменили каменистые просторы, над которыми проносились тяжелые тучи. Затем настало время раскаленных песков с редкими клыками скал. Тончайшая песчаная пыль засыпала глаза, лезла в волосы, в легкие, под одежду. Время от времени на пути попадались большие валуны с высеченными на них рисунками и загадочными письменами.
Временами пески отступали, и воины шли по растрескавшейся соляной поверхности.
- Каким образом сюда попала соль? – Спросил Ли у своего спутника, пожилого офицера, уже побывавшего в этих местах.
- Возможно, когда-то здесь было озеро. – Ответил тот. – А потом пустыня забрала его. И, вообще, здешние места полны загадок. Однажды, на моих глазах исчезло большое озеро. Мы стояли на берегу, как вдруг раздался какой-то гул, и вода начала быстро уходить под землю. Я не успел бы прочитать и маленького отрывка из «Книги Перемен», как вода исчезла. Только рыба билась в оставшихся лужах. А вы слышали, как по ночам переговариваются духи песков?
Ночью, пустыня, действительно, наполнялась странными звуками. Низкие, протяжные стоны, которые не мог издавать ни человек, ни животное, сменялись высокими рыдающими звуками. Иногда они доносились из-под земли; временами казалось, что их источник где-то рядом, но уже через мгновение эти жуткие голоса уходили в звездную высь, или таяли в бесконечной дали пустыни.
Через несколько дней передовой отряд наткнулся на останки погибшего в незапамятные времена каравана.
Страшная песчаная буря похоронила когда-то людей и животных, и они века лежали нетронутые под тяжелой толщей горячего песка, пока очередной вихрь не обнажил иссохшие трупы.
Воины остановились, и некоторое время молча смотрели на невиданное зрелище.
Буграми из под песка проступали останки вьючных животных и людей. Поклажа, тюки, кувшины – все лежало так же, как и много лет назад в день гибели каравана.
Прислонившись к высохшим останкам лошади, сидел мужчина, обратив к воинам черный провал лица. Горячий ветер шевелил остатки белой ткани, обмотанной вокруг головы. Рядом полузасыпанный песком лежал дорогой, инкрустированный сосуд.
Никто из воинов не сделал и шагу, чтобы поднять сосуд - он был достоянием Смерти.
Несколькими днями позднее Ли стал свидетелем еще одной страшной сцены.
Два всадника на лошадях, по приказу командира, отделились от отряда, и для осмотра местности стали подниматься на высокий песчаный холм.
На них не обращали внимания до тех пор, пока они не начали издавать громкие крики.
Оглянувшись, Ли увидел, как странно, оседая и заваливаясь на бок, воины вместе с лошадьми начали погружаться в песчаные глубины холма.
- Зыбучие пески. – Тихо сказал пожилой офицер.
- Ли рванулся, было, на помощь, но офицер удержал его.
- Вы не успеете, и погибните сами.
Крики затихли. Несчастные исчезли с поверхности холма, как камень, брошенный в пруд.
- Может быть, их можно откопать? – Неуверенно спросил кто-то.
- Бесполезно. Песчаные духи уводят жертву на большую глубину. И их лучше не злить.
Долгое время шли молча, потом Ли спросил:
- А как, вообще, находят дорогу наши проводники? Я не могу отличить один холм от другого.
- Хуже того. – Сказал бывалый офицер. - Под ветром эти холмы все время плывут, и меняют месторасположение. Дорогу и расстояния определить здесь очень трудно. Только по скелетам людей и животных, да по конскому и верблюжьему помету. Но, главное: мимо Островов Жизни не пройти. Промахнешься – смерть. Сгинешь, и концов не найдут.
- А, долго еще до ближайшего?
- Изрядно. Самые большие среди них – Хотан, Таш-Курган и Яркенд. Там вдоволь воды и пищи. А потом опять безводье, до самого Кашгара.
Кашгар был тем местом, где сходились северная и южная дороги на Запад. Там должны были соединиться армии Ли Гуан-ли. В Кашгаре он увидит Фэя, и дальше они пойдут вместе.
Шли ранним утром и ближе к вечеру. Днем караван замирал. Невыносимый жар парализовал волю. Мозг окутывал густой кроваво-красный туман, в котором вяло шевелились бессвязные мысли.
За время пути уже умерло несколько десятков человек.
- Для чего нас повели через этот ад? Почему не зимой? - Роптали измученные солдаты. – Уж лучше стрелы хунну, чем эта раскаленная сковорода!
- Зимой, говорите… - Ответил им кто-то. – Бывал я здесь и зимой. Страшнее поры не придумаешь. Морозы стоят такие, что никакая одежда не спасает!
В один из дней, после короткого отдыха и сна, скорее похожего на тяжелый бред, Ли обратил внимание на то, что постоянно дующий в этих местах ветер затих. У горизонта повисла мутная сиреневая дымка.
Ли с трудом проглотил небольшой кусок сухой лепешки, и запил его противной на вкус, теплой водой.
Отряды уже двинулись в путь, и песок зашуршал под ногами воинов, как вдруг внимание всех привлекли три старых верблюда. Они остановились, отказываясь идти дальше, потом сгрудились вместе и, вытянув шеи, начали тяжело и страшно реветь.
- Что это с ними? – Удивленно спросил один из солдат.
- Смерть идет! – Ответил ему старший офицер, и громко крикнул:
- Всем остановиться! Положите животных на песок! Укутайте им головы одеялами, плащами! Сами ложитесь рядом, и тоже закройте глаза и нос тканью. Лучше шерстяной. Да, поживее!
Песчаная буря налетела так стремительно, что Ли едва успел выполнить приказ. Темная мгла окутала людей и животных. Горячие потоки песка буквально заливали отряд. В ушах стоял непрекращающийся вой ветра.
Ли прижался к лошади, и руками удерживал шерстяную куртку, которой
обмотал ее голову.
Время и пространство исчезли. Все заполнила плотная, ревущая тьма.
Ли, ощущал только жар, тяжесть песка, да острый запах лошадиного пота. На мгновение он вспомнил подземелья Цинь-ши-хуанди.
«Дух матери спас меня в тех страшных местах. И поможет мне здесь!». – Промелькнуло у него в голове.
Время от времени Ли шевелился, стараясь освободиться от засыпавшего его песка.
Буря затихла так же внезапно, как и началась.
Ли сбросил повязку, освободил лошадь и огляделся. Окружающая их местность изменилась до неузнаваемости. Вместо прежних песчаных холмов образовались глубокие овраги и новые холмы. Неподалеку от отряда ветер обнажил остатки каких-то древних строений.
Солдаты и офицеры выбирались из-под песка, отряхивались, поднимали на ноги лошадей и верблюдов.
Кто-то раскапывал небольшие холмики, понимая, что под ними могут быть люди.
Несколько животных, чьи хозяева не успели укутать им головы, бесцельно трясли головами с выжженными песком кровавыми дырами вместо глаз. Их пришлось заколоть.
Наспех пересчитали людей. Троих не было. Ли беспомощно оглядывался, понимая, что они где-то здесь, но надо перевернуть немыслимые горы песка для того, чтобы их найти.
Некоторое время солдаты еще ковыряли песок тупыми концами копей, и им, действительно, удалось найти одного из пропавших. Он и его лошадь были мертвы. Оба задохнулись под толщей песка.
- Прекратите поиски! – Сказал старший. – Они мертвы, как и эти двое.
В этот день решили дальше не двигаться. Полковой лекарь обходил пострадавших, и оказывал им необходимую помощь.
Ли подошел к командиру.
- Господин начальник! С вашего разрешения я хотел бы осмотреть вон те развалины.
- Идите. Но, возьмите пару солдат. В руинах вас могут поджидать всякие неожиданности.
- Хорошо, господин начальник.
Поднявшись к вершине холма, Ли понял, что имеет дело с целым комплексом древних строений. Полузасыпанные башни и стены из необожженного кирпича, остатки ворот и высохших деревьев. Причудливые очертания разрушенных домов, в проемах которых свистел горячий ветер.
- Подумать только! И это все было погребено песком! – Вслух произнес Ли, поражаясь чудовищной силе ветра, в считанные мгновения переместившего сотни тысяч мер горячего песка.
- А вон там погибли люди. – Сказал один из сопровождавших его солдат, указывая в глубину крепостного двора.
Подойдя ближе, Ли понял, что погибшие, видимо, пытались, спастись от такой же песчаной бури, что постигла и их несколько часов назад.
Их было пятеро мужчин и одна женщина. Несмотря на то, что их тела высохли и мумифицировались, черты лица сохранились хорошо. Тонкие носы с горбинкой, высокий лоб, рыжеватые волосы – такой тип людей Ли еще не видел.
Все были одеты в широкие шерстяные плащи с подбивкой.
Каких-либо вещей и оружия у них при себе не было, а заниматься раскопками Ли не имел возможности.
- Господин офицер! Здесь какие-то надписи на деревяшках. – Окликнул его один из солдат.
Ли подошел к нему.
Из песка выступала часть небольшого кожаного мешка, лопнувшего посередине. Из образовавшейся щели высыпалось несколько дощечек с выцарапанными на них рисунками и знаками.
Ли поднял одну из них. Примитивный рисунок человечка, странного животного с длинным хвостом, и знаки незнакомой письменности.
Памятуя наказ Императора собирать во время похода рукописи и сведения о знаниях народов западных стран, Ли приказал одному из солдат:
- Собери все дощечки в мешок. Положишь их вместе с моими вещами.
На обратном пути Ли засмотрелся на одно из строений, как вдруг громкий окрик солдата, заставил его остановиться.
- Господин офицер! Осторожно!
Ли застыл на месте. И вовремя: из-под его ног вывернулась небольшая серо-охристая змея, и соскользнула по песчаному склону.
- В этих местах они могут быть очень опасны. – Заметил солдат.
- Вот уж не думал, что здесь можно встретить что-то живое. – Переведя дух, заметил Ли.
- Да, это - редкость. Но, даже живое здесь служит смерти.
Рано утром, задолго до восхода солнца, караваны вновь тронулись в путь.
Несколько Островов Жизни с их чахлыми рощами, и не очень чистыми источниками, позволили южной армии отдохнуть и перевести дух.
Потом солдаты вновь вошли в царство песков.
Весь путь пролегал вдоль горного хребта Алтынтаг, и, обратив голову влево, воины в ясную погоду могли видеть его заснеженные вершины.
Эти призрачные видения только усиливали постоянную жажду, вызванную нестерпимо палящим солнцем.
Истинным подарком на пути воинов стал Хотан – гигантский, плодородный оазис, с немалым населением и развитыми ремеслами.
Ли, завороженный видом богатых домов, зеленых рощ и обширной площадью возделанных полей, повернулся к спутнику, уже побывавшему в этих местах во время первого похода Ли Гуан-ли.
- Чем живут эти люди, господин офицер?
- Во-первых, земледелием и скотоводством. На своих плодородных землях они выращивают немало полезных злаков. Охотятся и ловят рыбу. Здесь две большие реки – Юрункаш и Каракаш. Но главное богатство Хотана – нефрит. Его запасы здесь неистощимы, он очень красив, и легко полируется. Недаром Хотан называют «нефритовым полем».