Грозное величие гор действовало на людей совершенно особым образом. Говорить стали тише и реже. Близость Неба способствовала чистоте мыслей.
Дышать стало труднее. Временами отряды входили в густую облачность. Копыта вьючных животных скользили по мокрым камням и срывались. Все чаще крупными хлопьями шел снег. Люди кутались в теплые плащи и куртки.
«Молодые негодяи» шли в арьергарде армий.
В таких местах Ли-цин еще не доводилось бывать. Ей так ничего и не удалось узнать о Ли. Она даже не знала, идет ли он вместе с армиями на Запад, или в последний момент Император оставил его в столице.
Со времени последнего разговора с Юанем, внешне, в их отношениях ничего не изменилось. Однако, Ли-цин чувствовала, что этот сильный, мужественный человек оказывает ей незримое покровительство. Ей больше не поручали выполнять тяжелую физическую работу. Но нагрузка на нее, как на ординарца, возросла. Кроме наблюдательного Юаня никто не заподозрил в ней девушку, и Ли-цин для всех продолжала оставаться просто солдатом по имени Лян.
Неимоверными усилиями Юаню удалось выбить из вышестоящего начальства необходимое продовольствие и теплую одежду для своих подчиненных.
- Какой смысл посылать людей на верную и бессмысленную гибель? – Сказал он командиру полка. – Гораздо человечнее будет убить их всех здесь, в Кашгаре.
- На перевалах много горных козлов. – Возразил командир. – А это – пища и теплая одежда.
- Вам доводилось охотиться на горных козлов? – Спросил Юань. – Это занятие требует многих усилий и времени. Прежде, чем мы сумеем обеспечить солдат мясом и теплыми шкурами, большая часть из них замерзнет или погибнет от голода. А впереди нам предстоят нелегкие бои, и каждый меч будет нелишним.
Последний аргумент возымел гораздо большее действие, чем человеколюбивые увещевания Юаня, и командир полка сдался.
Отныне о еде и одежде беспокоиться не приходилось, но и сам путь был настолько тяжел, что под вечер «негодяи» буквально валились с ног.
Следы, оставленные шедшими впереди отрядами, тоже не внушали оптимизма. Сломанные повозки, погибшие лошади, наспех сооруженные могилы солдат, не выдержавших тягот пути.
Труднее всех приходилось толстому Фану. Часть своего веса, вместе с пальцем, отсеченным мечом кочевника, он уже потерял на пути в Кашгар, но и то, что осталось, значительно усложняло его жизнь.
Как-то, на очередном крутом подъеме, он не выдержал, упал на мокрые камни, и глухо завыл, вцепившись зубами в рукав своей куртки.
Ли-цин подошла, наклонилась и потянула его за рукав.
- Вставай, Фан! Надо идти. Замерзнешь.
- Не могу! – Стонал толстяк. – Оставьте меня здесь. Бросьте!
- Вставай, вставай! Давай сюда руку.
Ли-цин помогла Фану подняться. Взяв его за локоть, провела несколько шагов.
- Иди, Фан! Сейчас нам всем трудно. И скажи спасибо, что мы идем в летнюю пору. Ты представь себе, что здесь делается зимой!
Вечером часть «негодяев», спасаясь от ледяного ветра, забилась на ночлег под большой, нависающий выступ скалы.
Подошел командир, коротко глянул на скалу и приказал:
- Всем выйти! Здесь опасно. Ищите другое место.
«Негодяи» повиновались.
Под утро ветер усилился, переходя в настоящую бурю. Ли-цин выбралась из крохотной палатки в тот самый момент, когда, тяжело ухнув, от скалы оторвался уступ и, ударившись о землю, раскололся на несколько крупных и мелких частей.
Стоявшие рядом солдаты бросились в разные стороны.
- Прав был командир! – Сказал один из солдат. – И как он только почувствовал?
- Тян! – Крикнул побелевший от ужаса толстяк. – Там остался Тян!
- Ты точно это знаешь? – Спросила Ли-цин.
- Да! Он единственный, кто не ушел из-под скалы вчера вечером. Я уговаривал его, но он отказался. Сказал – здесь теплее…
«Негодяи» подошли к завалу, и в молчании остановились у могилы товарища. Разбирать огромные камни было делом безнадежным.
- Не помог ему подарок тигра-оборотня… - Тихо сказал кто-то. – Жалко. Веселый был, озорной…
- Чего вы торчите здесь, будто Юй-Хуана поджидаете? – Раздался позади них звонкий голос.
Все обернулись и онемели от изумления. Перед ними стоял бодрый, как всегда, улыбающийся, Тян.
- Живой! – Выдохнул, наконец, Фан. – А мы думали, ты там остался…
- Был я и там. А теперь здесь. – Ответил Тян. – Но пора двигаться. Господин начальник приказал вас поторопить.
«Негодяи» заулыбались. Каждый из них счел своим долгом подойти к воскресшему Тяну, и потрепать его по плечу. Один из солдат повернулся к Фану, и дал ему увесистый подзатыльник.
Растерянный толстяк никак не отреагировал.
Еще несколько дней пути, и отряды вошли в царство вечных снегов.
От сияющего под солнцем снега у людей болели глаза. Сказывалась высота.
Возносящиеся к небу ледяные гиганты внушали священный трепет. В этом пугающем безмолвии человек ощущал себя бесконечно маленьким и беззащитным.
В один из таких ясных, холодных дней Фан подошел к Юаню. Вид у него был перепуганный.
- Господин начальник! – Начал он сиплым от волнения голосом. – Господин
начальник! Сегодня под утро я видел горного духа!
- Где ты его видел, и как он выглядел?
- Огромного роста, лохматый, руки очень длинные. Он сидел вон на той скале. Потом сделал два длинных прыжка и исчез.
- Почему ты никого не разбудил?
- Я онемел от страха.
- Какого цвета у него шерсть?
- Видно было не очень хорошо, но, кажется, темно-коричневая.
Юань задумался.
- Похоже, ты видел не духа, а дикого горного человека. Сам я с ним никогда не встречался, но твое описание очень похоже на то, что рассказывали мне монахи. Нам всем следует быть осторожнее.
- Господин начальник! – Обратился к Юаню один из солдат, слышавших весь разговор. – Мне говорили, что духи гор коварны и жестоки. Как нам задобрить их? Может быть, следует принести им жертву?
- Проси Небо и души своих предков, чтобы они отвели от тебя беду. И ко всему, что видишь вокруг, относись с уважением. Здесь ты в гостях. Что же касается жертвы, то, я думаю, мы все должны ее принести. – Ответил командир.
Ранним утром все «негодяи» собрались у исполинского горного валуна. Теснились друг к другу. Потом положили к подножию гиганта свои дары - кто, что мог: кусок черствой лепешки, ленточку или нитку, ржавый продырявленный наконечник стрелы или просто красивый камешек, подобранный еще на равнине.
Постояли в молчании. Каждый думал о своем.
- Пора! – Сказал, наконец, Юань.
Солдаты отвесили горному властелину несколько низких поклонов, и отряд тронулся в путь.
На душе стало легче.
Они больше не собирались вечером у костра, не рассказывали друг другу страшные или смешные истории. У них просто не было на это сил.
Все новости о событиях в войсках «молодые негодяи» узнавали последними.
Впрочем, тяжелый горный переход никаких других известий, кроме плохих, не приносил. Люди замерзали, срывались в пропасти вместе с лошадьми, погибали от болезней и недоедания.
Некоторое оживление вызвала весть о необычном случае со слугой одного из идущих впереди офицеров. Она быстро распространилась в войсках, обрастая домыслами и фантастическими подробностями.
- Расскажите, господин начальник! – Попросили Юаня «негодяи». – Это правда, или все врут?
- Мне и самому рассказал эту историю человек, услышавший ее из десятых уст. Но, говорят, дело было так…
Дракончик Лунь-эр воспользовался свободным временем и двухдневным привалом для того, чтобы осмотреть окрестности лагеря. Не предупредив Фэя, он вместе с Ином - мальчонкой-хунну, взобрался на плато, возвышающееся над дорогой. Однако, вид оттуда показался ему недостаточно красивым, и он двинулся выше.
Ин, привыкший к степям, идти вслед за ним побоялся. Поглядев вслед товарищу, он спустился в лагерь. Их верный четвероногий друг Юс, жалобно поскулив, последовал за ним.
Дракончик тешил себя надеждой первым увидеть Западные страны, о которых столько говорили. Для этого, по его разумению, следовало лишь забраться повыше.
Перебираясь с одного заснеженного уступа на другой, Лунь-эр обнаружил, что к соседней вершине ведет ровное, постепенно повышающееся снежное поле.
Он попробовал ногой твердый наст, и уверенно двинулся вверх.
Где-то на середине пути снег внезапно ушел из-под ног, и Дракончик почувствовал, что летит вниз. Сильная боль обожгла бок и правую ногу. Затем он потерял сознание.
Очнулся Лунь-эр от холода и сильной боли в ноге. В расселину, ставшую его тюрьмой, проникал слабый солнечный свет. Оглядевшись, Дракончик понял, что от смерти его спас толстый слой снега, смягчивший силу удара. Этот же снег в другом конце расселины образовал подобие наклонного ската. По нему несложно было выбраться наружу.
Дракончик попробовал приподняться, но боль в ноге не позволила ему двинуться с места.
Несколько безуспешных попыток показали ему, что нога сломана, и двигаться он не может. Не смог он и ползти – каждое движение отдавалось дикой болью в боку.
Оставалось ждать помощи.
Дракончик надеялся на Ина.
Мальчик-хунну, действительно, поднял тревогу, обнаружив, что к вечеру Дракончик не вернулся в лагерь. Наступившая ночь, однако, не давала возможности заняться поисками.
С рассветом солдаты, посланные Фэем, отправились искать пропавшего юношу. Ин пошел вместе с ними, и указал примерный район поисков. Взять собаку не представлялось возможным: подъем был слишком крут, и пес не смог бы его преодолеть. Кроме того, ночью снежная пурга замела все следы. Юс смотрел вслед уходящим, и тихонько скулил.
Увы, день прошел, и не дал никаких результатов.
- У нас есть еще один день. – Сказал Фэй. – Послезавтра мы должны двинуться в путь.
- Боюсь, что он сорвался со скалы, и упал в пропасть. – Ответил Ли. - В этом случае вряд ли мы сумеем его найти.
Ин, слышавший весь разговор, тихонько заплакал.
Ранним утром поиски возобновились. Солнце должно было проследовать с Востока на Запад, и скрыться за дальней грядой гор, прежде чем занятые поисками солдаты признали свое поражение.
В обозе Фэя и Ли царило уныние. Все привыкли к веселому и общительному юноше, и его гибель сочли дурным предзнаменованием.
- Этот мальчик дважды спас мою жизнь. – Мрачно сказал Фэй. – А мы ничего не можем для него сделать.
Ночью тишину нарушил яростный собачий лай, сменившийся затем радостным визгом.
Вооружившись мечами Ли и Фэй выбежали из палатки. Ярко светила луна, придавая окружающему их горному пейзажу дикий и фантастический вид.
На снегу, у палатки, лежал Дракончик Лунь-эр, лицо и руки которого вылизывал Юс.
- Жив! – Крикнул Ли, приложив руку к сонной артерии полузамерзшего юноши.
- Беги в обоз, разбуди старшего. Пусть разогреют какое-нибудь из благовонных масел, и срочно несут сюда. Быстро! – Сказал Фэй сияющему от радости Ину.
Мальчик опрометью бросился выполнять приказание.
- Фэй! Посмотри! – Тихо сказал Ли, и указал на снег возле Дракончика.
- Фэй повернул голову, и почувствовал, как холодок пробежал по его спине.
На снегу четко выделялись огромные следы. Они не были человеческими.
Дракончика до утра растирали горячим маслом. Полковой лекарь перелома ноги и ребер не обнаружил, и сказал, что у Лунь-эра всего лишь сильный ушиб и вывих.
На следующий день, ближе к вечеру, Фэй подошел к повозке, в которой лежал укутанный теплой овчиной Дракончик.
Мальчик приветствовал его слабой улыбкой.
- Говорить можешь? – Спросил Фэй, поправив овчину. - Если, да, то расскажи мне, каким чудом ты оказался возле палатки.
- Я и сам плохо помню, но, кажется, это было так:
Не дождавшись помощи, Дракончик время от времени впадал в забытье. Несмотря на очень теплую одежду, холод пробирал его до костей. Ночью стало совсем невмоготу.
Превозмогая сильную боль, он стал двигать руками и ногами. Наутро, вместе с солнечным светом, к нему вернулась надежда. Но день прошел, а спасателей не было.
Миновала ночь и еще один день, но Дракончик уже не различал их.
Как во сне он почувствовал на своем лице чье-то жаркое дыхание. Потом его подняли в воздух большие, сильные руки.
Яркий лунный свет заставил Дракончика приоткрыть глаза.
Над ним нависало огромное, поросшее густой шерстью лицо. Два, темных глаза в упор рассматривали мальчика. В полуоткрытой пасти виднелись большие, острые клыки.
Дракончик застонал и потерял сознание. Больше он ничего не помнил.
- Юноше повезло! Его спас горный дух. – Уверенно сказал лекарь, выслушавший эту невероятную историю. – Я участвовал в первом походе господина Ли Гуан-ли, и жители предгорий рассказывали мне, что этими горами правят огромные, мохнатые духи. Большей частью они враждебно относятся к людям, но, иногда, могут и помочь.
Через три дня Дракончик смог встать на ноги, а еще через две недели вернулся к нормальной жизни.
Фэй строжайше запретил ему отлучаться куда-либо без разрешения, а Ли, в случае нарушения приказа, пообещал под конвоем отправить его обратно в монастырь.
Сочтя, что таким образом они в достаточной мере пробудили в Дракончике чувство ответственности, друзья успокоились.
Между тем, армии медленно продвигались вперед. Идти стало легче. Солдаты привыкли к холоду, высоте и разреженному воздуху. Опыта стало больше, и Ли Гуан-ли все реже докладывали о болезнях и несчастных случаях.
Спустя некоторое время Ли и Фэя вызвали в шатер командующего. Там уже присутствовало несколько высших офицеров.
Убедившись, что все приглашенные на месте, Ли Гуан-ли сказал:
- Я полагаю, нет необходимости еще раз напоминать о важности нашего похода. Помимо торговых, военных и посольских целей, в число наших задач входит и разведка новых, торговых дорог в Западные страны.
По моему разумению, на сегодняшний день нами пройдено около половины горного пути. Проводники говорят, что в Даюань ведет еще одна дорога. Она проходит южнее и весьма непроста. Но, значительно короче той, которой следуем мы. Развилка - в трех днях пути отсюда.
Нам необходимо изучить эту дорогу. Для этой цели я выделяю сто пятьдесят человек.
Господин Сунн Цзян… - Ли Гуан-ли повернулся к одному из своих командиров. – Вы поведете их. Возьмите с собой все необходимое, и пару торговцев с обозами в придачу. Мало ли, придется договариваться, или обмениваться с кем-то. Там, говорят, на подходе к Даюани, расположен не то монастырь, не то большое селение. С вами пойдет проводник, который уже бывал в тех местах. Ну, и… - Ли Гуан-ли взглянул в сторону Ли и Фэя. – Думаю, господам императорским воспитанникам полезно будет принять участие в этом предприятии. Кстати, господин Фэй, как чувствует себя ваш слуга? Уже, кажется, вся армия говорит о его приключениях.
- Благодарю вас, господин командующий. Превосходно! – Ответил Фэй.
- Это – добрый знак. Горные духи благоволят нашему походу.
Ли Гуан-ли отдал еще несколько распоряжений, и отпустил своих подчиненных.
- Итак, в путь! – Заключил Ли, выходя из шатра Ли Гуан-ли.
- Да. – Ответил Фэй. - Хотел бы я знать, как далеко от основных сил мы окажемся в Даюани, когда преодолеем всю эту чертову дорогу. И где их там искать?
- Я думаю, шум будет стоять такой, что искать не придется! Если, конечно, их царь не догадается покончить дело миром.
- Может быть, и догадается. Слышал, что говорили проводники? Там пройдут только те, кто родился и жил в горах.
- Шею бы не сломить…
- Надо постараться.
Следующие несколько дней друзья занимались подготовкой к новому походу. Ознакомившись с составом отряда, Ли успокоился. В него вошли сплошь опытные и хорошо обученные солдаты и офицеры. Половина из них, действительно, была родом из горных районов Империи Хань.
- Похоже, мы с тобой будем единственными желторотыми среди этих драконов. – Заметил Ли.
- Ну, это мы еще посмотрим! – Самоуверенно ответил Фэй. – Ты лучше скажи, что мне делать с собакой и этими двумя шалопаями – Дракончиком и Ином?
- Оставь их в обозе. На попечении Жуна. Он, похоже и, правда, порядочный человек. Через две луны встретитесь в Коканде.
- Я и сам так думал. Только вот Учителю я обещал, что с собакой не расстанусь ни при каких обстоятельствах.
- А если она не выдержит тяжелой дороги?
- Не выдержать может каждый из нас. А Юс уже прошел большой путь. В том числе, и здесь в горах.
Пес, присутствующий при разговоре, внимательно переводил взгляд с Ли на Фэя и обратно.
- Смотри! Он все понимает.
- Да, похоже на то. Так что нам с тобой делать, рыжий друг? – Спросил Ли, глядя на Юса.
Пес вильнул хвостом, подошел и сел у его ног.
- Ну, вот: он принял решение. Теперь дело за нами.
- Ну, ладно. Пусть идет!
- А те двое?
- Бери всех. Только имей в виду, это – дополнительные хлопоты.
- Там, где есть десять тысяч забот, три лишние уже значения не имеют.
Итак, к их полному удовольствию, судьба троих друзей была решена.
В путь двинулись неспешно, после того, как не раз проверили готовность всех участников похода.
Дорога вела вверх. Армия и обозы смотрели, как небольшой отряд уходил дальше в горы. Фигуры людей и груженых яков становились все меньше и меньше, пока совсем не исчезли в складках заснеженных гор.