Все шло хорошо, пока однажды, под утро, их не разбудил конский топот, и громкие крики.
Вскочив на ноги, они увидели, что окружены толпой вооруженных всадников. Нежданных гостей было около ста человек. Темные от загара лица, грязные, цветастые платки на головах.
Вид этих людей не оставлял ни малейшего сомнения в роде их занятий. Часть населения Даюани представляла собой кочевые племена, живущие, помимо прочего, разбоем и грабежами торговых караванов. К ним прибивались беглые рабы, преступники и разорившиеся крестьяне.
Они нападали неожиданно и, если караван не сопровождала хорошо вооруженная охрана, грабили его, а людей убивали, или угоняли в рабство.
Два одиноких путника не могли, да и не пытались, оказать им сопротивление.
Юаня с Ли-цин взяли в кольцо и, прихватив с собой подаренных им верблюдов, погнали в неизвестном направлении.
Девушка подняла на Юаня глаза, в которых сквозило отчаяние.
Его ответный взгляд был на удивление спокоен.
- Иди, и ни о чем не беспокойся. – Сказал он ей на языке хань-жэнь. – Небо нам поможет!
К полудню они подошли к стоянке разбойников – покинутой когда-то своими жителями деревне.
Она располагалась в лощине, и представляла собой с десяток полуразвалившихся глинобитных домов, один из которых выглядел несколько богаче прочих. Здесь они не увидели женщин и детей. Скорее всего, это было место, куда свозили награбленное и похищенных людей.
Все указывало на временность пребывания хозяев – разбросанные вещи и сломанные повозки. Несколько человек возились с какими-то тюками.
Навстречу пленникам вышел рослый, свирепого вида человек, по-видимому, главарь, в сопровождении довольно благообразного, белобородого старца.
- Мы взяли двоих пленников с верблюдами. – Обратился к нему один из разбойников. – Но, они бедны, как шакалы в степи.
Главарь равнодушно оглядел пленных.
- Отведи их к рабам. И займитесь, наконец, поиском достойной добычи, а не ловлей мышей.
Старец, внимательно рассматривавший пленников из-за спины главаря, внезапно протянул руку, темным, скрюченным пальцем указывая на Ли-цин:
- Женщина!
Это слово произвело магическое действие на всех присутствующих. Разбойники сразу же сгрудились вокруг пленных, поедая Ли-цин жадными глазами. Один из них протянул руку к груди девушки.
Юань спокойно отвел его руку в сторону.
Разбойник схватился за нож, но главарь знаком остановил его.
- Она твоя жена? – Спросил он Юаня.
- Да! – Ответил пленник, поразмыслив с мгновение.
Главарь задумался. Затем с ног до головы оглядел худощавую фигуру юноши.
- По нашему обычаю ты должен отстоять ее в поединке. Женщина достанется победителю. К тому же, мы давненько не развлекались. Покажи, на что ты способен, иноземец!
По рядам лиходеев прошел гул. Каждый из них желал сразиться с Юанем, и заполучить пленницу.
- Ты! – Указал главарь на разбойника, первым потянувшегося к Ли-цин.
Образовался круг, в который и втолкнули Юаня, вложив ему в руку короткий меч.
Его противник, человек, по-видимому, в схватке искушенный, кружил, как в танце, время от времени, делая ложные выпады.
Улучив благоприятный момент, он бросился вперед.
Звон скрестившихся мечей, неуловимое движение руки иноземца, и выбитое из руки разбойника оружие отлетело в сторону.
Юань спокойно ждал, пока его соперник поднимет меч.
Эта ситуация повторилась дважды, прежде чем незадачливый соискатель руки Ли-цин остановился в растерянности.
Поражение своего товарища разбойная братия встретила громким гоготом. Его вытолкнули за пределы круга, в который уже лезли новые желающие сразиться с иноземцем.
Главарь остановил их властным движением руки.
- Гунда! – Коротко приказал он.
В центр круга вышел здоровенный, обнаженный по пояс детина. Одетый лишь в черные шаровары да цветной платок на голове, он был на голову выше Юаня, а развитая мускулатура загорелого тела только подчеркивала худобу иноземца. Меча при нем не было.
Не теряя времени, гигант выставил вперед могучие ручищи, и двинулся на своего противника.
Юань отбросил в сторону меч, и с тем же ледяным спокойствием в глазах поджидал, когда Гунда окажется в пределах досягаемости.
Два события – бросок Гунды, и молниеносный удар ногой Юаня, отделяло лишь мгновение.
Никто не шелохнулся. В полном молчании разбойники созерцали поверженного великана. Потом все разом схватились за оружие.
- Назад! – Крикнул главарь. – Это – великий воин, и я буду держать его против своего сердца.
Вечером, укладываясь спать в отведенной для них хижине, Юань сказал Ли-цин:
- При первой же возможности мы уйдем от них. Но, жаль потерянного времени. Караван уходит…
В последующие дни главарь имел с Юанем несколько продолжительных бесед.
- Я хочу, чтобы ты остался. – Без обиняков заявил он, угощая пленника вареной бараниной. – С тобой мы будем сильнее. Богатым станешь, свое стадо заведешь, много жен купишь.
- Для чего тебе человек, который не хочет быть разбойником? – Спросил Юань.
- Я тоже не всегда грабил караваны. Мой отец был честным земледельцем. Потом деревню сожгли. Такие же, как мы сейчас… Отца убили. Дом разграбили. Надо было как-то жить.
- Сейчас неплохо, наверное, живешь? Все есть. Возвращайся к земле. Она простит.
- Отвык я. – Вздохнул главарь, глядя на собеседника через прищур хитрых, масляных глаз. – Да, и умею немногое. Ведь подростком тогда был. Хорошо было. Жили дружно, работали много и я, и братья. Праздники были, цветы, байга… А ты, чего один с женой ходишь? Народ лихой попадается. Вроде нас… Стрелу пустят, и – пожалуйте, к стервятникам на корм. Никакое искусство не спасет.
- От каравана отстали. Наше посольство идет на Запад. Торговать хотим.
- Видел я это посольство. Дней десять назад. Мы хотели напасть, но ваши люди крепко вооружены. Много крови пролилось бы. Да и, если там все такие, как ты, у нас мало бы кто уцелел. Где тебя учили?
- В моей стране есть люди, отдавшие этому искусству всю свою жизнь. У них я был всего лишь учеником.
Дня три главарь присматривался к Юаню и, поняв, что посулами его не заполучить, сказал:
- Вижу, что тебе не по душе наши дела. Я решил отпустить тебя, и твою жену. Но, при одном условии: в трех днях пути отсюда есть место, где лежат несметные богатства. Их хорошо охраняют, но, вместе с тобой мы справимся. Ты поможешь нам завладеть ими. Ну, как, согласен?
Юань молчал.
- Видишь ли, - добавил главарь. – бывший наместник нашего царя, которому принадлежат эти сокровища, всю жизнь грабил своих подданных. Больше половины моих людей были его крепостными. Ты просто поможешь вернуть то, что принадлежит им по праву. А я после этого, пожалуй, брошу разбой, и уеду жить в Мараканду.
- Я могу подумать до утра? – Спросил Юань.
- Да, конечно. Но, должен предупредить: если ты откажешься, мне придется продать вас в рабство.
Поразмыслив и взвесив все «за» и «против», Юань пришел к выводу, что любое принятое им решение грозит ему и девушке смертельной опасностью. Однако, в суматохе дележа добычи можно будет уйти даже, если обещания главаря окажутся обманом. Юань решил принять предложение разбойника.
Будь он один, без Ли-цин, или будь она мужчиной, он бы, пожалуй, пошел против всей банды, как это было когда-то с Ильханом. Тогда они вдвоем с ним уничтожили большую часть шайки Железного Монаха. Но, подвергать опасности хрупкую девушку Юань не мог.
Через день он в сопровождении почти ста пятидесяти головорезов отправился в путь. Ли-цин, по требованию Юаня, шла вместе с ними.
«Может быть, перебить их всех здесь, по пути? Полторы сотни плохо обученных кочевников – не так-то много… » - Подумал Юань.
«Нет. Они успеют убить Ли-цин». – Ответил он сам себе.
В пути к нему подошел молодой кочевник и, озираясь по сторонам, тихо сказал:
- Вы не возьмете меня с собой после того, как все закончится?
- Тебе надоело заниматься разбоем? – Спросил Юань.
- Да. Мне не по душе грабежи и убийства. В своей деревне я учился на скорняка. Но судьба решила иначе.
- Давай положимся на волю Неба. – Ответил Юань. – А там видно будет.
Дорога заняла у них около двух суток. Когда впереди показалось большое селение, все спешились, и под прикрытием небольшой рощицы на холме принялись изучать обстановку.
- Вон его дом. – Показал главарь на крупное строение, стоящее несколько правее других домов.
Усадьба богача, обнесенная мощной стеной, больше походила на небольшую крепость. В центре ее стоял большой дом с колоннами и двойными арками, сложенный из сырцового кирпича, под черепичной крышей из обожженной глины.
- Стража? – Спросил Юань.
- Человек тридцать в усадьбе. Остальные за ее пределами.
- Насколько высока ограда?
- Примерно, два с половиной человеческих роста.
- Собаки есть?
- В усадьбе нет. Господин бывший наместник терпеть их не может.
- Как охраняют усадьбу ночью?
- Среди стражников есть наш человек. Он подробно рассказывал, где, что и как охраняется.
- Для чего служит водоем за усадьбой?
- Кажется, там разводят рыбу.
- По-моему, он расположен немного выше двора усадьбы. Или мне так кажется?
- Выше! Ниже! Какое это имеет значение! – Раздраженно заметил Гунда, на лице которого светился темно-лиловый синяк, вызванный к жизни ударом ноги Юаня.
- Все в этом мире имеет свой смысл и свое значение. – Спокойно ответил Юань.
Его интересовало все, даже самые мелкие подробности.
Постепенно Юань составил себе полное представление о доме, который они собирались ограбить.
- Нападать на дом всем сразу – бессмысленно. – Сказал он главарю. – Будет много крови и ненужных жертв. Проникнуть в усадьбу можно без шума, вон с той стороны, где деревья. Если со мной пойдут десять человек, и будут выполнять то, что я им скажу, этого будет достаточно. Мы проникнем в сокровищницу, заберем все, что нужно, и так же тихо уйдем.
- Хочешь все присвоить себе? – Подозрительно спросил Гунда. - Подумай головой: как я один унесу все? Кроме того, с вами останется моя жена.
- Пусть поступает, как считает нужным. – Остановил Гунду главарь. – Он знает больше нас.
- С твоего позволения этих десятерых я отберу сам. – Обратился Юань к главарю.
- Выбирай!
Юань обвел взглядом разбойную братию. Обветренные, темные от палящего солнца лица. Что они знают, кроме кочевой жизни и постоянных набегов?
Он отобрал четверо молодых, и шестерых постарше.
- А я?! – Подал голос Гунда.
- Там нужна не сила, а гибкость и быстрота. Жди свою долю добычи здесь. А, вам – Обратился он к отобранным им людям. – я сейчас расскажу, что надо делать.
Время до захода солнца провели в роще.
Выждав еще часа два, Юань поднялся на ноги.
- Пора!
Он подошел к Ли-цин, сидевший несколько поодаль на траве, и сказал:
- Если со мной что-нибудь случится, попробуй улучить момент и убежать. Пристань к каравану, идущему на Запад. Так ты сможешь его догнать.
- Постарайся вернуться. – Тихо ответила девушка.
К усадьбе шли лощинами, прячась в тени густого кустарника от яркого света луны.
У самой стены Юань остановился. Трое его спутников нагнулись, сцепившись руками. Еще один забрался к ним на спины. Взобравшись по этой импровизированной пирамиде, Юань ухватился за верхний край стены и, подтянувшись на руках, заглянул во двор.
В усадьбе царила мертвая тишина.
Юань закрепил в выбоине стены импровизированный крюк, сделанный из прочного корня. Привязанную к нему веревку он сбросил вниз.
По ней наверх поднялись еще семь человек. Трое остались внизу.
Юань шел впереди. Остальные крались у стены, вслед за ним.
Завернув за угол, натолкнулись на двух стражников. Оба не успели открыть и рта, как были лишены всех чувств.
Юань огляделся. Вход в покои хозяина дома был прямо перед ним. Знаком приказав остальным следовать за ним, Юань вошел внутрь дома.
Как его и предупреждали, в комнате дремали еще трое стражников. В считанные мгновения они разделили участь своих товарищей.
Юань снял со стены горящий факел, и вошел в комнату наместника. Разбойники следовали за ним по пятам.
На роскошной кровати под балдахином спал толстый мужчина лет пятидесяти. Свет от факела заставил его пошевелиться и открыть глаза.
Спросонок, не понимая, что происходит, он переводил испуганный взгляд с одного незнакомого лица на другое, затем открыл рот, чтобы закричать.
Юань мгновенно закрыл ему рот ладонью.
- Будешь вести себя тихо – останешься жить. А, сейчас веди нас в сокровищницу.
Осознав, что сопротивляться бесполезно, толстяк смирился.
Вход в заветную комнату оказался прямо за кроватью наместника. Каменные ступени вели вниз, в подвальное помещение. Наместник остановился перед тяжелой дверью, обитой кованым железом. На засове висело хитроумное замковое устройство. Помедлив с мгновение, хозяин открыл замок и распахнул дверь.
Сокровищница оказалась небольшим кубическим помещением, вырубленным, как поначалу показалось Юаню, в скальном монолите. Потом он заметил швы на хорошо подогнанных стыках каменных плит. Вдоль стен стояли деревянные лари. На одной из стен, под потолком располагалось несколько круглых отверстий, примерно, в локоть шириной.
«Великоваты для отдушин». – Подумал Юань, и вспомнил гробницу Цинь-ши-хуанди. – «Уж не ловушки ли, самострелы…»
- Присмотри-ка за ним. – Поручил он толстяка-наместника одному из своих спутников.
Встав на крышку ларя, Юань осторожно заглянул в отдушину. Ничего подозрительного в ней не оказалось, и он спустился на пол.
Между тем, остальные разбойники, откинув крышки ларей, испустили радостный вопль. Лари были заполнены золотой и серебряной утварью, наполовину утопающей в жемчуге и драгоценных камнях.
- Нам не унести все это! – Сказал кто-то.
Другой запустил руки по локоть в сверкающие виноградины камней и, неестественно вытянув шею, безумно захохотал.
- Торопитесь! Скоро рассвет. – Сказал Юань.
Но его спутники словно сошли с ума. Вид несметных сокровищ привел их в дикий восторг. Они любовно гладили изгибы золотых и серебряных сосудов, и пересыпали из руки в руку горсти жемчуга и алмазов. Их следовало привести в чувство.
- Да, очнитесь же вы! – Крикнул Юань, по очереди встряхивая за плечи обезумевших людей.
В это же время у них за спиной послышался глухой металлический лязг.
Оставленный без присмотра хозяин сокровищ выскользнул за дверь, закрыл ее, и опустил на место тяжелый засов.
Разбойники разом отрезвели и, очутившись в ловушке, растерянно оглядывались по сторонам.
- Доигрались?! Шакалы! – Сверкнув глазами, прошипел сквозь зубы Юань. – Отойдите от двери!
Разбежавшись, насколько позволяло тесное пространство подземелья, он попробовал выбить дверь плечом.
Две попытки вырваться не принесли успеха. Тяжелая дверь не поддавалась.
Юань опустил голову. Мысли его, в поисках выхода, неслись лихорадочным потоком.
Раздался низкий гул, идущий, казалось из-под земли. В следующее мгновенье, из отверстий под потолком, в сокровищницу хлынула вода.
«Так вот, почему водоем расположен выше усадьбы!» - Запоздало догадался Юань.
Сокровищница стремительно наполнялась водой и последними криками утопающих. Уроненный в воду факел погас, и все в ней погрузилось в кромешную темноту.
«Отдушины!» - Промелькнуло в голове Юаня. – «Кажется, в них может пролезть человек».
Он наугад определил направление, в котором били упругие струи воды, подплыл к стене, и нащупал края отверстия.
В последний раз, набрав полные легкие воздуха из тонкого десятисантиметрового слоя, оставшегося между потолком и поверхностью воды, Юань с усилием начал ввинчиваться в узкую подводную щель.
Он протискивался против течения воды, цепляясь за выступы и шероховатости каменной трубы. К его везению, сокровищница к этому времени была полностью затоплена, и течение воды резко ослабло.
Юань не знал, сколько времени он полз в заполненном водой животе каменного удава. И только, когда в глазах его стали вспыхивать желтые круги, а сознание начало медленно меркнуть, он почувствовал, что труба расширяется.
Сделав последнее, невероятное усилие, Юань проплыл еще несколько метров, и устремился вверх.
Еще мгновение, показавшееся ему вечностью, и он, задыхаясь, судорожно схватил ртом прохладный ночной воздух.
Юань вынырнул метрах в двадцати от берега. В усадьбе раздавались крики, и в воде отражались десятки зажженных факелов.
Луна зашла за тучи. Стало темно, но никому из стражей не пришло и в голову осмотреть водоем.
Юань быстро поплыл в сторону берега.
Через минуту он уже быстро шел в сторону, противоположную усадьбе.
Семеро его спутников, включая молодого деревенского скорняка, который не хотел губить чужие души, навсегда оставили свои жизни в каменном мешке наместника.
Когда он добрался до оставшихся в роще разбойников, стало уже совсем светло.
Трое парней, оставленных им у стены, были уже здесь. Они сбежали, как только в усадьбе началась суматоха, и рассказали остальным, что всю затею постигла неудача.
Юаня встретили озлобленные взгляды полутора сотен человек, и валявшееся на траве тело убитого главаря. Здесь тоже происходили важные события. Воспользовавшись моментом, Гунда убил предводителя, и захватил власть в банде.
- Ну, и чего вы ждете? – Спросил Юань. – Сейчас все мужское население деревни начнет обшаривать окрестности. А их там человек пятьсот.
Вся банда, включая мрачного, как туча, Гунду, не произнеся ни одного слова, взгромоздилась на коней и понеслась прочь.
- От меня ни на шаг! - Сказал Юань скакавшей рядом с ним Ли-цин.
Удалившись в степь на безопасное расстояние, разбойники остановились и взяли двоих пленников в плотное кольцо.
Юань понял, что наступила развязка.
- Так, где же наши сокровища, чужеземец? И куда ты подевал моих людей? – Спросил Гунда, похлопывая себя по ладони плетеным, кожаным хлыстом.
- Твои люди одурели от жадности, и погубили себя и все дело. – Ответил Юань. – Я сделал для вас все, что мог. Сейчас мы уходим.
- Ты погубил людей, и думаешь, что мы позволим тебе уйти так просто? Знаешь, что мы с тобой сделаем? – Мы оденем тебе на голову шапку из свежеснятой кожи барана. Когда шапка высохнет под солнцем, она сдавит твой мозг, и от боли ты потеряешь разум.
Гунда сделал знак рукой, но разбойники, качнувшись вперед, остались на месте. По их лицам Юань видел, что они его боятся.
Один из приспешников Гунды выхватил меч и метнул его в Юаня.
Иноземец поймал меч за рукоятку, и вежливо заметил:
- Спасибо! Ты вооружил меня. Пора уходить Ли-цин! – Повернулся он к девушке и, направив коня на стоящую перед ним толпу разбойников, повелительно крикнул:
- Дорогу!
Толпа дрогнула, но не расступилась.
В глазах Юаня появился свойственный ему в минуту опасности ледяной блеск. Продолжая двигаться на застывших в страшном ожидании людей, он очень медленно и негромко произнес:
- Я не боюсь смерти. И, уходя, заберу с собой многих из вас. Дорогу!
Толпа не выдержала напряжения, и начала медленно расступаться.
Кто-то негромко сказал:
- Отпусти его, Гунда. Это не человек!
Юань и Ли-цин, не отстававшая от него ни на шаг, проехали сквозь строй застывших, как зачарованных, разбойников.
Когда они удалились шагов на тридцать, Юань, чувства которого были обострены до предела, услышал скрип тетивы.
Мгновенно обернувшись, он на лету перехватил, пущенную в Ли-цин стрелу. В железных пальцах китайца древко переломилось, как соломинка.
Юань бросил обломки стрелы на землю, и медленно обвел толпу завораживающим взглядом узких, темных глаз.
Разбойники попятились. Люди с первобытной, очень развитой интуицией, они почувствовали, что за этим человеком стоит какая-то неодолимая, грозная сила.
- Шайтан! – Охнул кто-то из них.
Вся банда не двинулась с места до тех пор, пока силуэты двух всадников не растворились в сиреневой дымке горизонта.
Вечером путешественники спустились в овраг, в котором их не могли заметить со стороны, и расположились на отдых.
Юань нашел небольшой ручей, напоил и стреножил коней.
- Нам следует пристать к какому-нибудь каравану. – Сказал он девушке. – Я не могу воевать против всей Азии.
Неподалеку от путников раздавалось тихое скуление, и мелькали светящиеся, зеленые глаза.
- Волки! – Испуганно сказала Ли-цин.
- Не бойся! – Успокоил ее Юань. – Нас будет охранять тот, к кому не подойдет ни один, даже самый страшный зверь.
Ночью он долго не мог уснуть. Вспоминал монастырь, Настоятеля, учителя Бао, и свои странствия с Ильханом.
Все его чувства были обострены событиями последних дней. Он ощущал на щеке жаркое дыхание Гуя. Призрак грозного тигра сопровождал его во все минуты опасности.
Подле него была красивая, юная девушка. Но, он странным образом не чувствовал к ней ничего, кроме братской привязанности.
За эти годы он лишил жизни десятки людей, но никогда не нападал первым. Их гибель была лишь следствием необходимой защиты.
Ему помогали. Он хорошо это чувствовал. И боялся лишь одного: поступить не так, как следовало, боялся лишиться помощи и уважения стоящих за ним незримых сил.
По-видимому, единственное, чем он мог оправдать свое фантастическое искусство воина, это – помощь другим людям. И сегодня ему очень хотелось помочь Ли-цин обрести то счастье, к которому она так стремилась.