Уже на подходе к столице Парфии характер местности изменился. Вдоль дороги тянулись бесконечные цветущие сады. Еще два дня пути и посольский отряд остановился у стен Ктесифона. Потребовалось немало времени для того, чтобы в царском дворце поняли, что это за люди и откуда они пришли.
Ли в двадцатый раз терпеливо рассказывал вельможе, отряженному для переговоров, о своей стране, шелке, посольской миссии в Рим, и видах на торговлю.
Услыхав про шелк, вельможа спросил:
- Вы из Инда?
- Нет. Мы из страны Хань.
- Да, вы это уже говорили. А, где эта страна?
- Значительно севернее Шеньду, по вашему, Инда.
- Но, вы – ее вассалы?
- Нет. У нас нет никаких связей с Шеньду.
- Почему?
- Нас разделяют непроходимые горы.
- Значит, вы не из Инда…. Тогда откуда?
Ли почувствовал сильное желание взять вельможу за горло, и слегка придушить его.
- Вы можете показать мне на рисунке, как выглядит мир в вашем представлении? – Спросил он своего бестолкового собеседника.
- Да, конечно! У нас это называют картой.
По приказанию вельможи принесли квадратный кусок чего-то, похожего на жесткий кусок шелка с нанесенными на нем рисунками.
- Какой занятный материал! – Сказал Ли.
- Это – папирус. Его привозят из Египта, где делают из стебля растений.
- Что такое Египет?
- Большое государство под управлением эллинов. Когда-то оно были самостоятельным и весьма могущественным. Ныне же его слава прошла.
Ли склонился над картой. В сплетении линий он узнавал места, которые проходил со своим отрядом.
- Вот Шеньду! – Сказал он. – У вас она изображена более подробно, чем то, что мне показывали раньше.
- Еще бы! – С гордостью ответил вельможа. – Ведь, наши воины, вместе с Александром Великим, участвовали в ее покорении.
- А это что у вас, к Северо-востоку от Шеньду? – Спросил Ли.
- Здесь водная пустыня.
- Но, это неверно! Как раз в этом месте и расположена Империя Хань. А восточные моря лежат значительно дальше.
Вельможа с сомнением посмотрел на Ли.
- Вы уверены в этом?
- Я уверен в этом так же, как в том, что нахожусь в Парфии, а не в Хорезме, или в Шеньду.
- Может быть, ваша страна – остров?
- Нет! Хань не остров!
Разговор в таком ключе мог бы продолжаться еще очень долго, если бы Ли не упомянул осаду крепости Эрши в Ферганской долине.
Преувеличенные слухи об этом событии, и большой военной силе, появившейся в пределах Даюани, уже успели долететь до Парфии.
- Так вы представляете здесь армию….
- Мы представляем здесь нашего Императора и Империю Хань. Осада Эрши касается только отношений Хань и Даюани.
Вельможа задумался в очередной раз. Осознав, наконец, что в лице сидящих перед ним людей представлена немалая военная сила, сказал:
- Я уверен, что Царь Царей сам захочет поговорить с вами. Но, несколько дней придется подождать.
- Долго он соображал. – Заметил Фэй после его ухода.
- Поставь себя на его место. Пришли какие-то люди, иного, чем он облика. Рассказывают сказки о том, что живут в месте, в котором, как он уверен, кроме сплошной воды, ничего нет. Поневоле задумаешься!
- Возможно. – Согласился Фэй. – Но, ему совершенно безразлично, кто мы и чем мы дышим. Он ожил, только узнав о нашей военной мощи. Вот увидишь: они пожелают использовать нас в своих целях.
- Он воспламенится еще больше, когда осознает, что шелковая ткань рождается именно в нашей стране. – Ответил Ли. – Насколько я понял, Парфия это – перекресток караванных дорог. Они смогут разбогатеть, если сумеют разумно организовать торговлю с нами.
Из предосторожности посольский отряд разместили за пределами полиса. Но Ли, и с ним еще несколько офицеров, получили возможность познакомиться со столицей Парфии.
Вместе с Ли и Фэем по городу ходил и Жун. Надо сказать, что этот молодой человек вел себя по отношению к обоим друзьям очень тактично. Понимая, что тех связывает давняя и очень крепкая дружба, он никогда не навязывался, не предлагал своих услуг, и держался просто, как подобает воспитанному человеку.
Впрочем, Фэй никогда не забывал, что именно Жуну он обязан своим спасением от предательской стрелы.
В прогулках по городу, китайцев сопровождал невысокий, вежливый придворный, весьма образованный и хорошо знавший историю своей страны.
Династия Аршакидов расположила столицу своего государства, город Ктесифон, на восточном берегу Тигра. На противоположном берегу этой знаменитой реки стояла Селевкия – торговый центр парфянской цивилизации. Оба града соединял большой каменный мост. Из них - Ктесифон представлял собой царскую резиденцию и военно-административный центр, стремившийся к эллинским образцам управления государством.
В отличие от греков, которые строили свои города по регулярному плану, парфянские полисы тяготели к круглым границам.
- Почему? – Спросил Ли своего провожатого, глядя на округлые городские стены.
- Эта традиция идет из глубокой древности, и объясняется формой военного лагеря, который ставили наши предки. Кроме того, если господин посол изучал свойства геометрических фигур, то знает, что из круга и квадрата равной площади, наименьшую длину имеет окружность.
- А это означает, что затраты на строительство также будут меньше. – Подал голос Фэй.
- Совершенно верно! Кроме того, поле зрения воина, защищающего круглый бастион, больше чем, если бы этот бастион имел прямые углы.
- Разумно! – С уважением констатировал Ли.
Улицы Ктесифона не были широкими, и почти не имели закруглений. На пересечении улиц часто попадались общественные колодцы.
- Для сбора дождевой воды у нас выкопаны пруды. Вода бежит по водостокам и собирается в одном месте. – Пояснил их провожатый.
Ханьцы с интересом рассматривали городские жилища, храмы, дворцы, сложенные из обожженного кирпича, или тесаного камня. Горожане победнее использовали для строительства своих жилищ рваный камень-ракушечник.
Парфянское царство включало в себя множество разнородных племен. Такое же пестрое многообразие царило и в религиозном пантеоне страны. Единой государственной религии в Парфии не было, и наряду с широко распространенным зороастризмом, воздвигались храмы как греческим богам - Аполлону, Зевсу, Артемиде, так и восточным: Атаргатису, Хададе и Беле.
Зеленых насаждений было немного. Только очень богатый горожанин мог позволить себе небольшой сад с собственным водоемом для его полива.
В разных местах города группами располагались каменные усыпальницы.
Одежда прохожих на улицах, являла собой смесь восточной греко-персидской моды. Здесь можно было встретить греческие тоги, туники, сандалии и шляпы для защиты от солнца, наравне с мидийским кафтаном, персидской закрытой рубахой-юбкой, штанами, и высокой остроносой обувью со шнуровкой.
Через мост путешественники прошли в Селевкию. На ее торговых площадях рябило в глазах от обилия разноцветных ковров, ковровых изделий, кошм, паласов, красочных тканей, вышивок и ювелирных украшений.
Географы Страбон и Плиний писали, что парфяне владели тайной изготовления превосходных, особым образом раскрашенных ковров.
«Вот эти малахитовые подвески, как бы они смотрелись на Ли-цин….» - С тоской подумал Ли.
- Осенью здесь бывает большая ярмарка товаров из Шеньду и других стран. Наши караваны ходят в Пальмиру, Армению, Египет, Палестину. – Сообщил провожатый.
Свою длительную прогулку по городу гости завершили посещением храма Солнечного Бога, в котором просили местное божество о содействии и помощи их отряду.
Тремя днями позже «Царь Царей» Митридат II Парфянский принимал иноземцев в своей резиденции.
Огромный царский дворец с фасадом высотою до 20 метров, с 15-метровыми арками, пристенными колоннами и коринфскими капителями, построенный, во многом, по образцам римских, триумфальных арок, произвел на путешественников сильное впечатление.
Ли и с ним пятерых офицеров посольства провели галереями, украшенными изысканной росписью.
В роскошном зале для аудиенций на золотом троне, в пурпурной одежде и с диадемой во лбу, восседал Митридат II. В ту пору ему было около пятидесяти лет, и он находился в самом расцвете сил. Резкая вертикальная морщина между широкими черными бровями, борода с проседью, прямой взгляд и жесткие складки у рта выдавали в нем натуру решительную и властную.
По знаку распорядителя послы приблизились.
- Мне сообщили, что в пределах моего царства еще не было послов из столь далекой страны. - Сказал Митридат, с интересом разглядывая представших перед ним людей.
- Мы рады приветствовать тебя, великий царь, и передать тебе добрые пожелания от Сына Неба - нашего Императора, да здравствуете вы оба в веках! – Ответил Ли.
- Здоров ли мой брат, великий Император Хань? – Вежливо поинтересовался Митридат.
Ли обратил внимание на то, как уверенно и точно произнес парфянский царь непривычное для него слово. Значит, уже не раз произносил его, в разговорах со своими приближенными.
- Благодарю тебя Царь Царей! Заботами Неба наш Император здоров. – Ответил он.
- Я слышал, вы идете в Рим? – Поинтересовался Митридат.
- Да. Таково было желание нашего Повелителя.
- Не буду ли я нескромен, если поинтересуюсь целью вашего похода?
- Она весьма проста. Сведения, которые получены нами о вашей стране и Римской Империи, позволяют нам надеяться на выгодный для всех обмен товарами.
Ли подал знак, и двое офицеров сложили к трону Митридата посольские дары: шелковые одежды, расшитые великолепными драконами, холодное оружие, изготовленное лучшими мастерами Хань и письменные принадлежности – великолепное произведение китайских ювелиров.
Митридат живо интересовался особенностями изготовления того или иного предмета, расспрашивал о жизни в Хань, и ее государственном устройстве и, казалось, совершенно забыл о дипломатической стороне встречи.
Ли отвечал обстоятельно, и со знанием дела.
Митридата поразили географические размеры и численность населения Хань. Не будучи уверен в точном владении Послом местным наречием, он повторил свой вопрос дважды, и остался доволен, видя, что не ошибся.
- Я полагаю, что первое наше знакомство состоялось, и у нас есть, что обсуждать в дальнейшем. – Заключил он в конце встречи. – Я бы хотел предложить вам, господин Посол, разделить со мной завтра мою скромную трапезу, а заодно и обсудить возможности наших будущих отношений.
«Он хочет говорить со мной наедине». – Сообразил Ли. – «Следовательно, ждет от нашей встречи чего-то большего, чем решение простых торговых вопросов».
- Я сочту за честь быть вашим гостем! – Ответил он вслух.
Ханьцы, церемонно раскланиваясь, покинули дворец.
- Он очень хитер! – Сказал Фэй. – Не зря у него такая борода. Как ты думаешь, чего он хочет?
- Видишь ли, мы входим в мир, в котором сложились свои отношения. Ты помнишь карту, которую нам показывали? На ней обозначены десятки государств. Об их взаимоотношениях мы не имеем ни малейшего представления. Здесь свои военные и торговые интересы, обиды, вражда и привязанности. Естественно, что парфянин хочет выгоды для себя и своей страны. Думаю, он будет говорить именно об этом. Кроме того, рядом этот…. Как там нас учили на греческом языке? – Гигант! – С трудом выговорил Ли труднопроизносимое для ханьца слово. – Гигант Рим! Я уверен, что он подминает под себя все, что попадается на его пути. Вспомни, что рассказывал Ведич! Конечно же, они все его опасаются.
- Думаешь, Митридат хочет заполучить союзников в нашем лице?
- Не сомневаюсь в этом.
- И что ты ему скажешь?
- Перед расставанием в Хорезме господин Главный Посол особо напомнил мне, что у нас мирная, торговая миссия. Об этом же мне говорил и Величайший.
На следующий день Ли получил возможность познакомиться с роскошным бытом восточных владык.
Митридат принял молодого Посла в своих личных покоях.
Расписанные великолепными фресками, задрапированные драгоценными тканями, украшенные скульптурами и оружием, они являли собой тот образец восточной пышности, который так поражает каждого, кто впервые его увидел.
Звучала невидимая музыка. Сменялась бесконечная вереница разнообразных блюд, некоторые из которых Ли оценил, как весьма достойные. Перед ним в быстрых и медленных танцах кружились гибкие женские фигуры.
Митридат искоса глянул на гостя, пытаясь понять, какое впечатление произвел на него прием в царских покоях.
Лицо Посла выражало спокойную доброжелательность, не более.
Митридат сделал знак рукой. Танцовщицы исчезли, а музыка зазвучала тише и изысканнее.
- Когда я был мальчишкой, - сказал царь, - мы прыгали в море со скалы. Место было известное: еще мой отец рассказывал, что он прыгал здесь со своими друзьями в молодости. Но вот, один из моих друзей решил прыгнуть дальше. Он забрался значительно выше, и бросился в воду оттуда.
Но, ты знаешь, чем дольше полет, тем глубже человек входит в воду. Оказывается, там, в глубине, была скала, до которой мы раньше просто не доставали. Он разбил себе голову и погиб.
Митридат испытующе посмотрел на Посла.
- Вы предупреждаете меня об опасности? – Спросил Ли.
- Да! Рим может оказаться для вас такой скалой.
- Но, мы не собираемся бросаться в воду, очертя голову! Мы приблизимся к скале на лодке, полной красивых, и полезных вещей, обменяем их на то, что нас интересует и, вежливо попрощавшись, отправимся восвояси. И так можно делать постоянно с обоюдной выгодой.
- Вы уверены в том, что скала не захочет сама приблизиться к вам, и затмить солнце, которое дарит тепло и благоденствие?
- Нам нечего делить с Римом. И, кроме того, наши страны так далеки друг от друга….
- Поводом для похода, не всегда служит только материальная выгода. Вспомните Александра Великого: ему просто хотелось бросить к своим ногам весь мир. Что же касается дальних расстояний, то там, где пройдут купцы, пройдут и воины.
«Для чего ему нужно запугивать меня?». – Спросил себя Ли, и вслух ответил:
- Мы рассчитываем на разумность правителей Рима. Не следует проливать моря крови, если есть очевидная польза от торговых отношений?
- И все же: представьте себе, что такое произойдет.
- Уверен, что ничего подобного не будет но, если предположить…. могу сказать вам, что мы способны остановить любого врага.
Лицо Митридата прояснилось, и он удовлетворенно кивнул головой.
«Вот оно что: он хочет выяснить, насколько мы уверены в своих силах!». – Догадался Ли.
- Мое царство, его мощь и величие способны смягчать притязания римлян. Но, и нам необходимы союзники. – Вкрадчиво заметил парфянин. – Если Рим необдуманно решит повредить нам, то тем самым будут ущемлены и ваши торговые интересы.
- Задачи, которые передо мной поставлены, как раз и заключаются в том, чтобы искать союзников в торговых и дипломатических делах. – Вежливо ответил Ли. – Я уверен, что мы еще не раз вернемся к обсуждению этих вопросов. Не сомневаюсь, что Величайший, да продлятся его годы десять тысяч лет, с радостью примет ваших послов у нас в Хань.
Кроме того, мы еще не говорили с владыками Рима. Для полного понимания нам следует знать и их суждения.
- Да, да, конечно! – Ответил Митридат, увидевший, что зашел слишком далеко. – Вы так же не должны думать, что у нас с Римом такие уж плохие отношения. Мы – соседи, успешно торгуем, обмениваемся послами, и…. бывает, конечно, всякое. И соседи ссорятся, чего-то не поделив.
- И еще я хотел сообщить, что командир отряда, по ошибке напавшего на ваше посольство, будет казнен.
- Я бы просил твоего снисхождения, о, Царь Царей! Ошибиться может каждый из нас.
- Хорошо. Я сохраню ему жизнь, но отправлю в дальний гарнизон.
Решив, что основные вопросы он для себя выяснил, Митридат вернулся к расспросам о жизни и особенностях Хань.
Рассказы Ли о Великих Канале и Стене его поразили.
- Сколь же велика целеустремленность, сила духа и трудолюбие ваших людей! – Воскликнул он. – В подобных деяниях я вижу непреклонную волю моего брата, Сына Неба, и уверенность вашего народа в том, что он вечно будет жить на этой благословенной земле!
В конце встречи по знаку Митридата внесли подарки для Сына Неба. Оружие, украшенное драгоценными камнями, роскошный ковер и полное облачение восточного владыки.
- А это для вас, господин Посол! – Торжественно объявил Митридат.
Слуга вручил Ли великолепный, инкрустированный кинжал.
- У вас искусные оружейники и утонченные ювелиры! – Восхитился Ли.
- Да! – С гордостью подтвердил парфянин. – У нас есть, что предложить вашим купцам.
Понимая, что аудиенция окончена, Ли начал вежливо прощаться.
- В предгорьях встречаются разбойные люди. До самых границ царства вас будет сопровождать отряд из трехсот конников. Они в вашем распоряжении. – Сказал Митридат.
- Благодарю тебя, Царь Царей! – С поклоном ответил Ли.
- Есть и еще вести для тебя: два воина Хань, отставшие от вашего посольства, самостоятельно пробираются в Ктесифон. Слухи о них появились около одной луны назад. Потом оба куда-то исчезли. Кажется, один из них был сильно болен. Вчера мне сообщили, что их видели в Гиркании. Я приказал оказывать им всяческое содействие.
- Но, светлейший Владыка, у нас нет отставших от посольства воинов! – Удивился Ли.
- Странно! Ноходар сказал мне, что они – люди вашего облика. Оба называют себя хань-жэнь, и утверждают, что догоняют ваш отряд.
- В Даюани мы встречали наших, плененных ранее, соотечественников. Возможно, эти двое были проданы в рабство, в Хорезм, или Бактрию – Высказал предположение Ли.
- Возможно. В любом случае, мы поддержим их, и до вашего возвращения из Рима эти люди ни в чем не будут нуждаться.
- Еще раз благодарю тебя, Царь Царей! – Ответил Ли.
- И последнее: - Митридат бросил на Ли странный взгляд. – не стоило бы мне, носящему титул Царя Царей, проявлять праздное любопытство, но я не могу удержаться. Скажи мне, чужеземец, откуда у тебя на пальце священное кольцо Зороастра?
- Это кольцо – подарок хорезмийского Владыки. – Ответил Ли. – Он подарил мне его в знак своей дружбы и расположения.
Больше вопросов Митридат не задавал, и лично проводил ханьского Посла до дверей своих покоев.
- Ну, что? – Спросил Фэй, увидев своего друга после аудиенции у царя Парфии. – Я был прав?
- Совершенно прав! В их глазах, Рим это – немалая угроза. Поэтому мы сейчас, в лице Митридата, получили большого друга.
- Друзья в политике – сомнительная вещь. – Заметил Фэй.
- Все смешано в этом мире: ложь и правда, любовь и ненависть, друзья и враги. Во всем есть свой смысл и глубинное равновесие. Кстати, парфянин сообщил, что нас пытаются догнать двое соотечественников. Возможно, бывшие рабы. Он обещал поддержать их до нашего возвращения.
- Весьма любезно с его стороны. А, что мы делаем сейчас?
- Идем в Рим! – Ответил Ли.
Следует сказать, что Парфия и далее поддерживала доброжелательные отношения с Империей Хань. Одного из ханьских послов будет встречать 20-тысячная парфянская конница-эскорт, и проводит его до царской резиденции. Примерно в это же время (100 год до н.э.) в Хань отправилось и парфянское посольство, в число даров которого входили страусиные яйца и фокусники из Александрии.
Огромные выгоды получит Парфия и от участия в товарообмене Восток-Запад, являясь посредником между двумя великими державами древности: Римом и Китаем.
Сбудутся и опасения парфянского царя о возможной агрессии Рима против его страны.
6 мая 53 года до н.э. легионы римского военачальника Красса, подавившего восстание Спартака, и парфянского полководца Сурена встретятся в Месопотамии у города Карры. Римляне потерпят страшное поражение. Почти все их войско попадет в плен, а отрубленная голова Красса будет представлена парфянскому царю Ороду.
После этих событий враги на протяжении долгого времени будут внимательно следить друг за другом, используя любую возможность для того, чтобы навредить.
Внутренние распри и противоречия а парфянском государстве приведут к тому, что в 60-х годах II-го века н.э. римские полководцы Луций Вер и Авидий Кассий захватят Селевкию и Ктесифон. Два великих города будут разрушены до основания. С их падением завершит свое существование и пятисотлетняя история Парфянского царства.