Вот уже больше семи дней отряд стоял на одном месте, и Юс решил основательно обследовать окрестности.

Для начала он прошелся берегом реки, вдохнул ароматы тростника и гниющей рыбы, глотнул воды в заводи, и спугнул пару уток. Потом по крутому откосу поднялся наверх, и сразу же столкнулся с несколькими местными собаками.

Мы уже говорили, что собака отшельника обладала редким даром миролюбия. В ответ на злобное ворчанье Юс выказал полное непротивление, и вильнул хвостом, как бы приветствуя давних знакомых.

Один из способов снизить агрессивность противника заключается в том, что его следует удивить. Надо сказать, что цель была достигнута, и вся свора настороженно, но уже без злости обнюхала чужака. Возможно, Юсу помогло и палящее в зените солнце. Мало кому хочется драться в такую жару.

Установив контакт с рыжим пришельцем, все вместе пробежались вдоль берега. Потом черный пес, по-видимому, бывший в этой компании вожаком, отправился передохнуть в тени раскидистого дерева. Юс вместе с остальными собаками последовал его примеру, и лег на землю, тяжело дыша и вывесив красный язык.

«Полежу здесь немного в тенечке, и пойду к своим». – Думал он, отвернувшись от слепящего солнца.

- Смотри, Квинт, какая собака! – Раздался неподалеку низкий мужской голос. – У нас таких нет. Из нее выйдет роскошная шапка.

- Да, шерсти у нее предостаточно.

- Как бы его отловить, без вреда для себя. Пес здоровенный, и зубы у него, должно быть, такие же.

- Да, как обычно: зайдем с двух сторон, и накинем сеть.

На беду Юса, он не знал местных наречий. Не знал он и того, что двое подвыпивших мужчин, остановившихся неподалеку, были профессиональными собаколовами.

Зато это хорошо знали его новые друзья. При первых же звуках мужских голосов они вскочили на ноги, и разом бросились наутек. Впрочем, их никто и не преследовал.

Такая реакция стаи не могла не встревожить Юса. Он тоже поднялся на ноги, и некоторое время настороженно разглядывал незнакомцев.

Это промедление стало для него роковым. Двое мужчин, не торопясь, зашли – один спереди, другой сзади, и внезапно бросились вперед.

Юс рванулся, но было уже поздно. Его опутала крепкая веревочная сеть.

Пес опрокинулся на спину, пытался кусаться, но все было напрасно. Собаколовы, несмотря на то, что от них разило дешевым вином, хорошо знали свое дело.

Лапы Юса связали, в пасть всунули толстую деревяшку и примотали ее к голове. Ему сломали один клык, он хрипел, из пасти шла пена, глаза налились кровью, а лапы судорожно дергались.

- Смотри ты, как удачно обошлось, без царапин. – Порадовался один из мужчин. – За такую шкуру нам прилично заплатят.

- Пес ухоженный. Может быть, хозяйский? Как бы неприятностей не было. – Заметил другой.

- Нет здесь таких собак. Скорее всего, он пришел с этими…. как их там? Ну, те - посольские, что стоят лагерем у реки.

- Может оно и так. Тем более, тащи его быстрее, покуда, не обнаружили.

По пути их забросали камнями местные мальчишки. Они хорошо знали, что представляют собой собаколовы, и поступали с ними так же, как и их сверстники всех времен.

Спустя полчаса Юса положили на землю, рядом с железной клетью, на задворках какой-то развалюхи. По соседству с ним, в таких же клетках сидело еще штук двадцать собак с обреченными глазами.

- Так что, Луций? Кончим его сразу?

- А чего ждать? Давай молоток!

Его напарник пошарил вокруг себя глазами.

- Куда ж он подевался, будь он неладен?

- Ты перепил, Квинт! Забыл, что утром снес его к соседу, сделать новую рукоятку?

- Ты прав! Это вино ударило мне в голову.

- Кроме того, если мы его прибьем, надо будет сразу снять шкуру. А тебя совсем развезло. Иди, проспись. Да, и мне следует отдохнуть. Работать будем утром.

Юс получил отсрочку. Его развязали, и бросили в клетку.

Страшно хотелось пить, но мучители не оставили ему ни воды, ни еды. Из выломанного зуба текла кровь, и он все время слизывал ее языком.

Ночь прошла, как в кошмарном сне. Собаки в клетках не смотрели друг на друга. Каждая из них переживала свою участь в одиночку.

Собаколовы появились утром в сопровождении помощника. Один из них нес нечто вроде железной рогатины, а второй – молоток с заостренным концом и новой рукояткой.

Не говоря ни слова, они сразу же приступили к работе.

Один из них открывал дверцу клетки, и ловко прижимал хрипящего пса рогатиной к задней стенке.

Второй бил его молотком по голове. Оба работали быстро и сноровисто.

Убитого пса бросали на середину двора, где их помощник занялся снятием шкур.

Подошла очередь Юса.

Тот, кого звали Луций, больно ударил пса рогатиной, и бросил его на заднюю стенку клетки под молоток Квинта.

Квинт поднял окровавленный молоток, и вновь опустил его.

- Да, бей же! – Крикнул напарник. – Мне трудно его держать!

- Разрази меня Юпитер! – Сказал Квинт. – Порази меня в пятку козлоногий Пан! Мы - идиоты, Луций! Идиотами были наши деды и прадеды! Отпусти собаку!

Луций отдернул рогатину, и еле успел захлопнуть дверцу перед грозно щелкнувшими зубами Юса.

- Не видать нам Кампаньи, когда б опоздал я с минуту подумать! Не ты ли, Веста, мне мысль эту внушила?

- Ты, Квинт, когда налижешься с вечера, наутро начинаешь говорить высоким штилем трагедий! – Недовольно сказал Луций, опуская рогатину. - Объяснись, и продолжим дело.

- Ты хочешь вернуться на родину? Или собираешься вечно копаться в этом селевкийском дерьме?

- Ну, говори же! Не томи душу.

- Мы никогда не заработаем денег на дорогу, если будем продавать шакальи шкуры. Посмотри на этого пса, Луций! За его шкуру дадут втрое, вчетверо больше обычного. Но, он – один. А, надо сделать так, чтобы их стало много!

- Каким образом?

- Ты тоже пропил свои мозги? Таким же, каким и мы с тобой появились на свет. Засунем ему в клетку суку, и пусть радуется жизни.

- Ты предлагаешь разводить таких собак, Квинт? О, боги! Я первый раз слышу дельную мысль из твоих уст!

- Тогда не будем медлить. Гляди, вон в той клети сидит подходящая псина. Оставим ее на развод, а остальных – на продажу.

Через полчаса клетки опустели, а две оставшиеся в живых собаки еще долго могли видеть, как снимают шкуры с их товарищей по несчастью.

К вечеру Юса отсадили в загон в другом конце двора, поставили миску с водой, и бросили два куска не очень свежего мяса.

Юс сделал несколько глотков воды, но к еде не прикоснулся.

Трудно сказать, действительно ли, богиня домашнего очага внушила пропойце Квинту эту благую мысль, или душа Лао остановила руку, поднявшуюся на его собаку, но Юс остался жить.

На следующий день дверь загона открылась, и к нему втолкнули средних размеров палево-серую собаку. Одно ухо у нее было надорвано, и обвисло.

Показав Юсу, на всякий случай, зубы, она прошла в угол и легла на сухую солому.

Дня три они оба ничего не ели, и не общались.

- Ту ли невесту мы ему сосватали? – Озабоченно спросил Квинт у напарника. - Что-то я не вижу здесь брачных танцев.

- Будь спокоен! – Ответил Луций. – Если они не загрызли друг друга в первый день, то и потом вряд ли поссорятся.

На четвертый день Рваное Ушко встала и немного поела. Потом подошла к Юсу, и ткнулась носом в его мохнатый бок.

Юс с трудом приподнял отяжелевшие веки. Он не ел уже дней пять.

Мы не знаем, разговаривают ли между собой собаки, но в то утро Рваное Ушко, несомненно, что-то сказала своему товарищу по темнице потому, что он встал и поел.

- Гляди-ка! – Обрадовано сказал Квинт. – Поели. И лежат рядом.

- А я тебе что говорил? Вот увидишь: дело пойдет!

В тяжелые для живого существа минуты жизни кто-то должен его поддержать.

Такой поддержкой для Юса стала Рваное Ушко. Они засыпали, прижавшись, друг к другу, и старый путешественник Юс, намерявший своими большими лапами огромные расстояния, чувствовал тепло близкого ему существа. Так было, когда он в холодные ночи прижимался к своему навеки потерянному хозяину Лао. Так было и морозными ночами, в горах, когда он ложился спать в промерзшей насквозь палатке между Ином и Дракончиком. И те заботливо прикрывали его теплым одеялом.

Всю неделю Ин занимался поисками пропавшей собаки. Он обходил все окрестности, заглядывал во дворы, справедливо полагая, что такую красивую, мохнатую собаку могли оприходовать местные жители для своих нужд. Когда было свободное время, с ним ходил и Дракончик. Безрезультатно.

На восьмой день Ин решил пройти немного дальше, в селение, расположенное в шести ли от посольского лагеря.

Первое, что он увидел, была босоногая толпа его ровесников, облюбовавшая для игр живописную поляну. Часть из них играла в кости, другие бросали в землю обломок старого, заржавленного ножа.

Завидев Ина, они бросили играть и уставились на чужака. Потом, как поступили бы многие мальчишки и в наше время, решили показать ему свою ловкость. Один из них, разбежавшись, кувыркнулся через голову. Двое других затеяли бороться, а третий начал метать обломок ножа в дерево. При этом они искоса поглядывали на пришельца, желая проверить, велико ли произведенное ими впечатление.

Оценив возможности местных сорванцов, Ин достал из-за пояса тяжелый нож, подаренный ему Фэем и, примерившись, метнул в дерево, стоящее шагах в пятнадцати от него.

Острый нож глубоко вошел в ствол. Ин подошел, с трудом раскачал нож, выдернул его и сунул себе за пояс.

Сорванцы оценили мастерство чужака, и сразу же окружили его. По их просьбе Ин повторил фокус еще несколько раз, причем в последний из них метнул нож из-под своих ног, стоя спиной к дереву. Дал он возможность безуспешно повторить трюк и своим новым знакомым.

Контакт был установлен. Вся компания, вместе с Ином села на траву для более тесного общения.

- Ты откуда, и как тебя зовут? – Последовал первый вопрос.

- Я издалека. Пришел сюда с караваном.

- А почему плохо говоришь на нашем языке?

- Я только недавно научился разговаривать, по-вашему. Там, где я жил, совсем другой язык.

- Ты не из того ли лагеря чужаков, что стоит у реки?

- Из него самого.

- А к нам чего забрел?

- Собака потерялась. Я ее ищу. – Ответил Ин.

- А, как выглядит твоя собака?

- Большая, рыжая, мохнатая.

Мальчишки посовещались между собой, и один из них сказал:

- Твоей собаки, наверное, уже нет в живых.

- Почему? – Расстроился Ин.

- Здесь собачники живут неподалеку. Двое пьяниц из Рима. Они отлавливают бродячих собак, снимают с них шкуры и продают купцам для всяких поделок. Заработают денег, а потом напиваются и затевают драку. Наш староста уже дважды велел побить их палками. В прошлом году они и мою собаку убили.

- И моего щенка тоже. – Тихо сказал самый маленький из детей. – Я их просил, но они только смеялись! А он – маленький… Какая из него шапка!

- На рукавицу, наверное. – Предположил кто-то.

- Может быть, твоя собака еще жива. – Сказал смуглый, коренастый мальчуган. – Они иногда напиваются так, что собаки в клетках воют от голода по нескольку дней.

- Ты можешь показать, где они живут? – Спросил Ин.

- Конечно! Это недалеко.

В течение двух следующих дней вся ватага вместе с Ином следила за местом обитания собачников.

Когда-то в этом месте была деревня. Потом жители покинули пришедшие в негодность дома, и переселились в другое место.

Собачники Луций и Квинт облюбовали несколько стоящих рядом строений, подремонтировали их, и приспособили для жизни и своей черной работы.

Сидя на ветке дерева, один из новых друзей Ина комментировал стоящим внизу мальчуганам все происходящее во вражеском стане.

- Они ушли, а помощник остался. Надо подождать.

И только на третий день судьба им улыбнулась.

- Уходят! Уходят! – Вертелся от нетерпения на ветке очередной наблюдатель. - И помощник уходит! Эти двое взяли свои инструменты, а помощник, похоже, пошел к дороге, ведущей в город. Значит, до вечера их не будет.

- Так! По два человека - за собачниками и помощником! Не спускайте с них глаз. – Скомандовал смуглый крепыш. – Остальные за мной!

Прячась за деревьями, вся ватага вместе с Ином бросилась к дому.

Ступив во двор, мальчишки сразу же рассыпались во всех направлениях в поисках клеток с собаками.

- Они здесь! – Раздался через минуту чей-то ликующий крик. - Бегите сюда.

Ин вбежал на задний двор, и сразу же увидел клети с собаками, растянутые на деревянных рамах шкуры, а в углу двора загородку. Он еще не успел заглянуть через ограждение, как Юс, почуяв своего, громко залаял.

- Юс! Юс! Ты здесь! – Закричал Ин, узнав знакомый голос.

В секунды он перелез через загородку, спрыгнул вниз, и принялся обнимать тихо скулящего от счастья Юса.

- Ин! Ты где? – Раздался снаружи голос коренастого. – Ты его нашел?

- Нашел! Он здесь! Открывай загородку.

Щеколда лязгнула, и путь к свободе был открыт.

Только сейчас Ин заметил, что в темнице Юса томилась еще одна собачья душа. Рваное Ушко стояла в стороне, и скромно наблюдала за тем, как ее друг обнимается с Ином.

- Все! – Сказал он ей. – Ты тоже свободна. Беги!

Тем временем, остальные соратники Ина выпустили и других узников. Собаки разбегались, крадучись, поджав хвосты, и не веря своему счастью.

- Вот чем эти гадюки их убивали! – Показал крепыш на лежащий на доске заостренный молоток с темной от собачьей крови рукояткой.

- Эту штуку мы закинем в реку. – Сказал кто-то. – А, пока она нам пригодится….

Минут тридцать вся ватага подростков с наслаждением громила жилище собачников. С клеток сбивали щеколды, гнули прутья, ломали стулья, разбивали посуду и глиняные горшки.

- Все! Хватит! - Приказал крепыш. – Теперь мы им не дадим жизни. Пусть уходят из наших мест!

И, опьяненные победой над врагом, они все вместе покинули это неприятное место.

Юс шел у ноги Ина, не отставая ни на шаг. Сзади, на расстоянии десяти-пятнадцати метров от них шла Рваное Ушко.

Ин оглянулся.

- Уходи! – Сказал он ей. – Тебя больше не посадят в клетку.

Но, палево-серая собака продолжала идти следом за ними.

Тогда Ин бросил в ее сторону небольшой камешек.

Рваное Ушко остановилась, и тоскливо посмотрела вслед уходящему от нее Юсу.

- Пошли, Юс! Пошли! – Подтолкнул рыжего пса Ин. – Надо спешить!

К его большому удивлению, Юс тоже отказался идти дальше. Он повернулся и смотрел в сторону одиноко стоящей в отдалении собаки.

- Вот те, на! – Изумился Ин. – Ты чего, Юс?

- Послушай, Ин, они же сидели вместе в одной загородке. - Сказал крепыш.

- Ну и…..?

- Ну, и подружились, наверное.

- Так что же мне делать? – Спросил Ин.

- Забери их обоих! – Подсказал тот, у кого собачники убили щенка. – Им веселее будет.

- Точно! – Поддержал его крепыш. – У вас там лагерь. Вещи всякие разбросаны. Чего-то спереть могут. А им вдвоем охранять сподручнее.

Ин поколебался с минуту, потом махнул рукой.

- Ладно! Пусть идет. Я попробую уговорить господина Фэя. Эй, ты! Иди с нами! – Крикнул он Рваному Ушку.

Уже у самого лагеря Ин распрощался со своими новыми друзьями.

- Ты нас не забывай. Приходи! – Сказал крепыш.

- Я обязательно буду приходить. Спасибо вам! – По взрослому, низко поклонился Ин всем участникам освобождения Юса.

- Да, чего там! – Застеснялась вся ватага. – Мы давно хотели их наказать. А тут и случай представился.

В лагере ханьцев появление Юса встретили всеобщим ликованием. Исчезновение собаки мудреца Лао каждый считал дурным предзнаменованием, хотя, вслух об этом и не говорили. Особенно переживал Фэй, которому была доверена судьба Юса.

Увидав пса живым и почти невредимым, Фэй долго сидел рядом с ним, прижав к себе большую рыжую голову.

- Зуб сломали! – Огорчался он, любовно разглядывая пса. – Ну, ничего! Главное, что жив остался.

Только тут он заметил скромно сидящую в отдалении Рваное Ушко.

- А, это еще что такое? – Спросил он Ина.

Подросток-хунну, чувствовал себя героем, и уже принял обильные похвалы за спасение Юса, но, зная строгость своего воспитателя, смутился.

- Понимаете, господин Фэй, тут такое дело….

Выслушав Ина, Фэй вздохнул.

- Подруга, значит…. Ну, что ж, Юс, я не могу отказать тебе в этом. Пусть остается!

Рваное Ушко осталась.

Так Юс, стоявший все эти дни на грани жизни и смерти, обрел еще одного друга.