Итак, в результате долгих поисков нашей пушкинистики так и не нашлось у Пушкина единой, верной и вечной любви . И не могло найтись, добавим мы после столь долгого и подробного анализа. Впрочем, новейших исследователей творчества и жизни Пушкина это не смущает: ведь все эти прошлые поиски, проводившиеся и после того, как часть задачи уже была решена Щеголевым, по существу отграничившим исследования «донжуанского списка», укрепляют их в мысли, что их возможности беспредельны и что они могут предлагать любые кандидатуры, лишь бы они имели какое бы то ни было отношение к Пушкину. Сформулированные в этой работе «начальные условия» ставят такому произволу предел, а итоги поисков, надеюсь, закрывают тему.

Так что же, неужели наши пушкинисты зря ломали копья в поединках во имя своей дамы сердца? И все их победы и поражения напрасны и не оставили после себя ничего, кроме обманчивой дымки вокруг пушкинских стихов? Ведь убеждая нас в том, что одни и те же стихи адресованы разным женщинам Пушкина, а затем опровергая один другого, они невольно должны были исчерпать возможности темы и доверие читателей – что и произошло. Поворот от поисков женщины к изобретению «заменителей», будь то страна или столица, говорит не столько о нашем времени, в которое изобретательность ценится выше таланта, сколько об исчерпанности темы – и это хорошо. Теперь мы можем спокойно остаться наедине со стихами Пушкина, которые и не требовали их регистрации по определенному адресу и создания мифологического флера. В них есть все, что нам нужно, а «прочее – литература». Мы прожили этап романтического постижения пушкинской любовной лирики, на смену иллюзиям пришло время реализма.

Но это не весь «сухой остаток» отчаянных поисков «утаенной любви». В этих поисках было совершено и немало открытий: были тщательно исследованы многие черновики Пушкина, и методологический вклад Щеголева в такого рода исследования был чрезвычайно важен. Были лучше изучены многие пушкинские произведения, особенно эпистолярное наследие, мы многое узнали о жизни Пушкина. Нельзя забывать, что, совершая действительные открытия – каковы бы они ни были, – мы стоим на плечах предшественников, и только поэтому нам многое виднее. Сделанное не пропадает бесследно и дает возможность тем, кто приходит за нами, сделать следующий шаг.