Наутро ребята загрузили телегу бочками. Пономарев обернул ступу своей курткой и тоже уложил ее в телегу, под кучи разного, оказавшегося в ней тряпья. Федя достал было из рюкзака скатерть, но та даже и не подумала разворачиваться. Пономарев с жалобным видом залез в бочку и сьел один соленый груздь.

— Подтянем пояса, — сказал он уныло. Федя и Пономарев взялись за оглобли, девочки толкали сзади, и телега медленно, со скрипом, покатилась по дороге. Ближе к Кащееву двору дорога шла под уклон. Федя и Пономарев присоединились к девочкам и изо всех сил толкнули телегу вниз. Бочки загрохотали, и телега ударилась в ворота.

За воротами послышался надсадный кашель, отворилось маленькое окошечко, и в нем показалась заспанная физиономия с обвислыми усами.

— Вы кто такие? — спросил стражник, — Чего надо?

— Дань везем … Кащею, — выступила вперед Ира, — от царя К..к.

— Кусмана? — зевнула физиономия?

— От него, — кивнул Федя.

— А чего припозднились так?

— Год неурожайный. На грибы! Всем царством собирали и вот… — Ира указала на телегу.

— Угу, — буркнул стражник, — Ну давайте проходите.

— Э, — спохватился он, — А ну-ка. И вдруг он со необыкновенной скоростью проговорил: «На дворе трава, на траве дрова, не руби дрова на траве двора». Усы его встали торчком, и он выжидательно посмотрел на ребят.

— От топота копыт пыль по полю летит, — тут же ответила ему Ира.

— Колпак на колпаке, и под колпаком колпак, — протараторил стражник.

— Ехал грека через реку, видит грека, в реке рак, — не отступила Ира. Они сыпали скороговорками еще минут десять. Пономарев устало прислонился к телеге. Наконец, стражник затворил окошечко, и ворота, скрипя, отворились.

Стражник показал рукой в сторону: — Вон туда везите грибы ваши. Ребята дотолкали телегу до груды бочек и мешков. Анюта повела носом.

— Ну, и вонища, — сказала она, закатила глаза и повалилась на землю.

— Чего это она? — испугался стражник, — Ай, сморилась? Маша и Ира засуетились возле Анюты.

— Воды, воды! — закричала Маша.

— Эй, Васена! — стражник сорвался было с места, но вернулся обратно, закрыл ворота и снова закричал, — Васена, воды неси! Кусмановским худо! Откуда-то из одной из многих дверей выбежала босая, в истрепанном сарафане девчонка с ковшом. Пономареву скользнул за груду бочек, пробежал вдоль стены и скрылся.