Никогда прежде Тарасу не доводилось встречать такого большого жука-медведя. Матерый зверь стоял к ним спиной, качаясь из стороны в сторону, и почти полностью перегораживая проход между домами. Хитиновые пластины на теле монстра беспрерывно терлись друг о друга, производя неприятное потрескивание. Пройти на набережную Москва-реки, минуя косматого монстра, было решительно невозможно. Ведь нутро полуразрушенных домов могло таить в себе куда более опасные вещи, нежели полуторатонный шестипалый хищник. Там и на Белое поле нарваться не сложно. Поэтому жук-медведь стал неприятным препятствием на пути отряда кешайнов.
Тарас нервно закусил кончик одной из височных косичек, выбившихся из-под головной повязки за время изнурительного дневного перехода. Дружинник знал, как глупо сейчас он выглядит в глазах степных разведчиков, но ему было плевать на их мнение. Если бы не горячий нрав Тараса, и не его пристрастие к хмельному, он бы не оказался сейчас в роли невольника, вынужденного прокладывать безопасный маршрут для вражеских лазутчиков к московскому Кремлю.
– Раб, что это за демон? – послышался каркающий голос за спиной дружинника. Муслим, начальник отряда степняков, держал в руке тонкую, но прочную цепь, другой конец которой крепился к железному обручу на шее Тараса. Кешайн нетерпеливо дернул «поводок», и обруч болезненно впился в шею дружинника. Муслим любил напоминать москвичу словом и делом о его унизительном положении, чем доводил Тараса до белого каления.
«Ничего-ничего, – мысленно успокаивал себя Тарас. – Скоро ты у меня за все ответишь, свинья узкоглазая».
– Это жук-медведь. Он плохо слышит, но зрение у этой твари отменное. Если не подходить к нему близко и не попадаться на глаза, то зверь нас не тронет. – Тарас подавил в себе желание предложить кешайнам пройти на набережную через соседний проулок, рядом со складом боеприпасов маркитантов, прямо по затаившемуся гнойнику. Ведь в результате такого необдуманного поступка погибнут не только разведчики из шайны, но и он сам. Так что месть откладывается на потом, сперва дружиннику надлежит выполнить свое задание. – Нам придется идти в обход, до ближайшего безопасного прохода к Садовому Кольцу.
– Долго? – с сомнением в голосе спросил Муслим, внимательно разглядывая бронированного хищника.
– Отсюда день пути. – Дружинник прикинул расстояние с учетом невысокой скорости тяжеловооруженного отряда степняков. – Если не останавливаться на ночлег, то к утру будем на месте.
– Долго! – Муслим отрицательно покачал головой и жестом подозвал одного из подчиненных, рослого кочевника, чью левую половину лица скрывала стальная полумаска. – Хасан, вели войнам приготовить пищали и пушку. Заманим демона в ловушку и прикончим его! Поставь по десятку стрелков с каждой стороны прохода, а пушку по центру, вот за тем сгнившим куском железа.
– Слушаюсь и повинуюсь! – низко поклонившись, Хасан побежал выполнять распоряжение командира.
Тарас попытался отговорить кешайнов от самоубийственной затеи, но Муслим даже слушать его не стал, в очередной раз дернув железный поводок. Дружиннику не оставалось ничего иного, кроме как молиться Перуну, чтобы он явил чудо и помог степнякам одолеть шестипалого. Ведь если жук-медведь выйдет из этой схватки победителем, то, после поедания степных гостей, на сладкое у него будет отбивная из Тараса.
Заняв указанные позиции, кешайны расчехлили длинноствольные пищали и приготовились нашпиговать жука-медведя железной дробью. Тарас понимал, что допотопное оружие кочевников не принесет зверю никакого ощутимого вреда, даже шкуру не пробьет. Тут требуется шестиствольный пулемет или мощный гидравлический гарпун, но такого мощного арсенала у степного отряда не имелось. Одна надежда на их маленькую, но мощную скорострельную пушку, установленную на деревянную опалубку со стальными колесиками.
Упомянутую пушку как раз подкатили к проржавевшему остову легкого автомобиля и забивали ствол зловонным порошком наподобие черного пороха. Приготовления кешайнов не остались незамеченными. Жук-медведь, учуяв за своей спиной что-то неладное, настороженно повел массивной башкой из стороны в сторону, шумно втягивая воздух.
– Шевелитесь, собачьи отрыжки! – Хасан пинками подгонял своих людей, заряжавших пушку. – Если кожу с ваших спин не сдерет порождение Шайтана, то это сделаю я!
Угрозы Хасана явно не показались разведчикам пустым звуком. Через несколько секунд они доложили о полной боевой готовности. Тем временем медведь, встав на задние лапы, начал медленно поворачивать в их сторону, грузно переминаясь и скрежеща массивными когтями по кирпичным стенам проулка.
Тарас понял, что избежать столкновения с монстром им не удастся, и закричал что есть мочи:
– Хасан! Стреляйте в брюхо! Слышишь, в брюхо ему цельтесь!
Услышал ли его слова высокий кешайн в полумаске или нет, Тарас увидеть не успел. Муслиму не понравилось, что раб посмел подать голос без его высочайшего разрешения, и он со всей силы ударил дружинника нагайкой вдоль спины. Сдавленно вскрикнув, Тарас медленно опустился на землю и постарался больше не привлекать к себе внимания.
Загрохотали выстрелы, пищали кешайнов выплевывали из себя клубы дыма и смертоносной дроби. В ответ раздался рассерженный рев жука-медведя. Узкий проход между домами заволокло густым сизым дымом, а звериный крик внезапно оборвался. На лицах степняков прорезались неуверенные улыбки. Они решили, что им с легкостью удалось одолеть свирепого московского демона.
За подобную самоуверенность всегда приходится платить дорого, и, как правило, ценой вопроса является жизнь.
В клубах дыма между домами мелькнула неясная тень, которая тут же превратилась в огромную медвежью лапу. Мощный удар стальных когтей буквально располовинил стоявшего ближе остальных разведчика, оросив стены красным. Еще один удар, и в сторону укрывшихся за сгнившим автомобилем кешайнов летит голова их товарища.
– Перезарядить пищали и приготовить пушку! – в голосе Хасана не было слышно ни страха, ни паники. Обнажив кривой ятаган, человек в полумаске смело шагнул навстречу притаившемуся в дымной вате хищнику. В этот момент Тарас невольно зауважал степного воина, который не побоялся выйти один на один с такой опасной тварью. – Ну, давай, покажись, сын шакала! Я угощу тебя сталью моего клинка!
Во время этой тирады дым от выстрелов рассеялся, и степные разведчики вновь увидели своего противника. Жук-медведь с аппетитом вгрызался в живот одного из убитых им кешайнов, а шерсть вокруг пасти зверя уже успела пропитаться человеческой кровью.
Муслим прокричал что-то своим воинам, но Тарас не понял не единого слова, так как шайны иногда общались меж собой на родном наречии. Войны с пищалями наперевес быстро и слаженно отступили от проема. А рядом с пушкой появилась самая странная парочка в отряде ордынцев – жрецы из касты хайнов. Эти двое одним своим видом вызывали у Тараса нервозность: облаченные в свободные одежды, плащи с капюшонами и маски, жрецы всегда держались особняком. Другие шайны, даже надменный Муслим, относились к хайнам с уважением, и только сейчас дружинник узнал, в чем была причина такого почтения.
Жрецы, встав справа и слева у Хасана за спиной, одновременно выхватили из заплечных торб необычные пистоли. По внешнему виду это оружие напоминало хищных рыб: серебристый корпус, заостренные обводы, плавники стабилизаторов.
«Неужели они надеются завалить эту бестию из своих блестящих игрушек? – удивился Тарас. – Или, быть может, это и есть…»
Сформулировать свою мысль до конца Тарас не успел, так как то, что случилось дальше, заставило его попытаться как можно глубже вжаться в землю.
Серебристые пистолеты-рыбы плюнули в медведя ослепительными лучами желтого света. В воздухе запахло паленой шерстью и озоном. Косматый монстр издал рев боли и ненависти, от которого у людей заложило уши. Выстрелы из оружия жрецов проделали в животе жука-медведя огромную дыру, из которой на асфальт потекли звериные внутренности.
Кешайны радостно заулюлюкали, стуча мечами, прикладами пищалей и древками копий о щиты и доспехи. А Тарас понял, что он нашел то, ради чего терпел все унижения и побои за последние несколько дней.
Убедившись, что все внимание кешайнов обращено на поверженного врага, дружинник быстро расплел одну из своих косичек, внутри которой оказался тонкий стальной прутик. Ловкие пальцы москвича быстро согнули прутик в замысловатый зигзаг. С помощью этой отмычки Тарас в мгновение ока открыл замок на шейном обруче и наконец-то сбросил с себя опостылевшие оковы.
– Раб, что ты себе… – Муслим наконец-то обратил внимание на притихшего москвича, но было слишком поздно. Тарас, подобно большой кошке, мягким движением скользнул в сторону и неожиданно для всех оказался за спиной главаря степняков. Дружинник выхватил из-за пояса Муслима кремневый пистоль и приставил его к виску кешайна.
– Стоять, свиньи! Если кто-нибудь пошевелится без моего разрешения, то ваш хозяин вмиг лишится содержимого своей и без того пустой головы! Всем ясно? – Никто не ответил, но все кешайны послушно замерли. Лишь Хасан намеревался броситься к своему хозяину на выручку, но встретившись с умоляющим взглядом Муслима, остался на месте. – Добро! А теперь прикажи хайнам, чтобы они бросили сюда свое оружие.
– Сын шакала, тебе от нас не уйти! – злобно прошипел в ответ Муслим. – Мы снова тебя поймаем, и на этот раз…
– Заткнись, падаль! – Тарас не дал степняку договорить, отвесив ему болезненный удар кулаком по почкам. – Вы смогли меня поймать лишь потому, что я сам этого хотел. Больше я вам такой возможности не представлю. А теперь, будь добр, выполняй мои приказания.
Сглотнув набежавший в горле ком, Муслим выкрикнул несколько фраз на степном наречье. Хайны послушно вышли вперед и швырнули к ногам дружинника и его заложника серебристые пистоли.
– Пусть отойдут назад! А ты сделай шаг вперед, – когда все указания были выполнены, Тарас шепнул на ухо степняку. – Ну, Муслим, и кто теперь тут раб, а кто хозяин?
Толкнув степняка ногой в спину, дружинник выстрелил в упор, поразив одного из воинов, стоявшего к нему ближе остальных. Воспользовавшись суматохой и прикрытием из порохового облака, Тарас подобрал волшебные пистоли и стремглав бросился прочь.
«Перун-отец! Спаси и сохрани. Дай сил и удачи сыну своему. Мне бы только успеть добраться до пролома в стене! – Дружинник молился на бегу, увертываясь от пуль и стрел разозленных степняков. – А на той стороне улицы мы узнаем, кто кого!»
Похоже, что небесный покровитель московского дружинника услышал его молитвы. Если не считать нескольких ссадин и синяков, которые Тарас получил во время этой смертельной пробежки, то обстоятельство, что он смог добраться до спасительных стен полуразрушенного дома, иначе как чудом и не назовешь.
– Догнать! Убить! Вернуть колдовские пистоли! – ярился Муслим, подгоняя своих людей пинками и затрещинами. Хасан, во главе отряда из двух десятков кешайнов отправился в погоню за беглецом. Остальные степняки, построившись боевым порядком, выдвинулись в сторону набережной. Кешайны брезгливо переступали через останки жука-медведя и даже не задержались, чтобы по степному обычаю отрубить голову поверженному монстру и водрузить ее на кол, в назидание и устрашение остальным.
Но стоило последнему воину войти в проулок, как степнякам преподнесли неприятный сюрприз. Неожиданно на их головы посыпались стрелы и бутылки с зажигательной смесью, сбрасываемые из окон квартир на последних этажах зданий.
– Это западня! – взревел мощный голос Муслима. – Отступаем!
Прикрывшись щитами, степные войны сомкнули ряды и двинулись в обратном направлении. Но тут дорогу кешайнам преградил мощный взрыв, моментально заваливший проулок кирпичами и кусками бетонных перекрытий. Охваченные страхом степняки в панике бросились к единственному уцелевшему выходу из смертельной ловушки.
Каково же было их удивление и разочарование, когда вместо спасительных просторов набережной Москвы-реки им предстала совсем иная картина. Несколько десятков кремлевских дружинников, укрывшиеся за баррикадами, возведенными из остовов автомобилей. Вооружены москвичи были не хуже степных воинов, а может быть и лучше, учитывая шестиствольную турель, установленную на одной из баррикад.
Кешайны сбились в кучу, прикрывая щитами своего командира. Каждый из них приготовился дорого продать свою жизнь. Москвичи не спешили атаковать непрошеных гостей, и вскоре степняки поняли причину.
Дом, в котором укрылся Тарас и преследовавшие его кешайны, сотрясся, будто от взрыва, в пустых окнах и дверных проемах появилось и тут же погасло желтоватое свечение. Еще раз и еще. Наконец через несколько минут томительного ожидания наружу вышел Тарас. Дружинник слегка приволакивал левую ногу, на штанине разрасталось бурое пятно крови. Завидев своих, москвич поднял руки и помахал в воздухе серебристыми пистолями.
– Братцы, вот это сила! Пара выстрелов, и врагов лютых как не бывало!
Из-за баррикад вышла одинокая фигура. Даже издалека сразу было понятно, что это женщина. Но лишь немногие, сумевшие подобраться к ней поближе, знали правду, что под маской милой девушки скрывалась кио, беспощадная машина для убийства.
– Поздравляю тебя, Тарас, – девушка-кио почтительно приняла из рук дружинника трофейные пистоли и убрала их в перекидную сумку. – Ты выполнил свой долг.
– Благодарю, Анастасия, – улыбнулся дружинник, аккуратно присаживаясь на чудом уцелевший кусок бордюра. – Но больше я с тобой за карточный стол не сяду. Мало того, что все жалованье просадил, так еще и тайную миссию выполнять пришлось!
– Все равно лучше тебя никто бы с этой задачей не справился. Ты был идеальной приманкой.
– Ну да. Непутевый дружинник, перебравший хмельного и отбившийся от своих. Этот жирный боров, Муслим, даже глазом не моргнул, когда его разведчики меня поймали. Сразу посадил на цепь и потребовал провести его к Кремлю.
Пока они общались, московские дружинники уже разоружили пленных степняков и заковывали их в кандалы. Тех, кто противился, усмиряли при помощи дубинок и прикладов пищалей. Наконец кто-то из дружинников догадался послать к Тарасу лекаря, чтобы тот обработал его раны.
– Братец, просто перевяжи рану на ноге и ладно. До дома доберусь, там и залечу свои царапины. Ай! – Тарас вскрикнул, когда лекарь извлек из бедра дружинника наконечник стрелы. – А поаккуратней никак нельзя, душегуб? Тебе только монстров пользовать!
– Не ной, не развалишься, – вступилась за лекаря Анастасия. – Спасибо, дальше мы сами.
Кио помогла Тарасу подняться на ноги и подставила плечо, чтобы он смог на него опереться. Так, неспешной походкой, они двинулись вслед за своими товарищами и плененными остатками отряда степняков.
– Анастасия, я могу тебя спросить?
– Да.
– Откуда вы знали, что у Муслима есть эти чудо-пистолеты, стреляющие солнечным огнем? И что вы собираетесь сделать с этим оружием? Теперь такими пистолями будут вооружены все дружинники?
Кио замолчала на несколько минут, и Тарас уже и не думал получить ответ, как вдруг она заговорила:
– Беда степняков заключается в том, что они слишком тщеславны. Раздобыв в подземельях древнего города пару мощных тепловых пистолетов, или, как ты их называешь, пистолей, Муслим тут же раструбил об этом на всю Степь. А слухи, как ты знаешь, не красны девицы, их в избе не запрешь. Вскоре эта информация дошла до Кремля, и бояре приняли решение, что нужно проверить ее достоверность. Относительно второго вопроса… Нет, не думаю. Но, возможно, мы попробуем сами создать нечто подобное на основе кристаллов шамирита. Как знать, может, вскоре у каждого дружинника будет по такому пистолету.
– Ты все знала заранее… А при чем тут карты?
Анастасия пожала плечами.
– Почему нет? Ты же помнишь ставку – проигравший должен принести с дикой территории то, что попросит выигравший. Это на редкость удачно совпало с поступившим заданием. Ну и вот.
Тарас усмехнулся.
– А я б, если выиграл, попросил тебя просто арматуры наломать, чтоб в кузне еще один хороший меч выковать.
– Думаю, пара тепловых пистолетов лучше меча? – усмехнулась Анастасия.
– Согласен, – кивнул Тарас.
– Ну что, вечерком снова в картишки? – коварно поинтересовалась кио.
– Почему нет? – пожал плечами дружинник. – Если игра идет на пользу Кремлю, я всегда «за».