Противолодочный корабль выполнял в Баренцевом море самую известную и самую, наверное, интересную стрельбу из всех выполняемых ежегодно военными моряками. Стрельба называлась коротко: «По Хрущеву». На штабном языке – это артиллерийская стрельба по берегу или, если совсем коротко, АС – 80. Ну а на самом деле данная стрельба даже и не по берегу, а по старому, заброшенному судну, лежавшему с незапамятных времен на отмели в районе мыса Подгородецкий. А мыс и именовался почему-то фамилией одного из «вождей мирового пролетариата» периода послесталинской оттепели. То ли судно само когда-то имело это название, то ли потому что оно затонуло в сталинские времена, то ли округлая корма затонувшего судна сильно напоминала выразительный лысый череп Никиты Сергеевича Хрущева, но название закрепилось за данным местом и даже стрельбой по данному месту крепко и навсегда!
И вот корабль лег на боевой курс. Штурман корабля капитан 3 ранга Бондарев окончательно определился с курсом, доложил на ходовой пост и пост распределения целей (ПРЦ): «Пеленг цели 220 градусов». На ПРЦ командир ракетно-артиллерийской боевой части (БЧ-2) капитан 3 ранга Мишин, приняв доклад штурмана, отрепетовал его в антенный пост стрельбовой станции. Но чисто машинально при этом ошибся и назвал пеленг не 220, а 320 градусов! Командир артиллерийской батареи старший лейтенант Акулич в ответ рапортует: «Целеуказание принято. Цель наблюдаю!» Командир БЧ-2 докладывает командиру на ходовой пост: «К стрельбе готов!» Командир командует: «Залп!»… Следует залп. Все выбегают на правый борт, смотрят на «Хрущева». А там абсолютная тишина! И только жирные бакланы мирно парят над «осушкой»! Командир дает команду на второй залп. И снова следует залп. И снова безмятежная тишина в районе злополучного судна. И вдруг как гром с неба доклад сигнальщика: «Вижу! Вижу!.. Разрывы снарядов в районе рыболовецкого сейнера, на 100 градусов правее от района стрельбы!»
Обстрелять иностранное мирное судно – это вам не шутки! Тут и до международного скандала недалеко. На ходовом мосту все были в шоке. Его прервал тот же командир артиллерийской батареи старший лейтенант Акулич. В абсолютной тишине, вынужденно нелепом радиомолчании вдруг раздался бодрый доклад комбата по громкоговорящей связи: «Товарищ, командир! Цель наблюдаю. Недолет 200. Корректура введена. Прошу добро на поражение!..»
– Что!? Как!? – захрипел командир и спустя мгновение что есть мочи завопил:
– Дробь! Дро-о-бь! Не наблюдать!..
Завопил с такой силой, что даже бакланы в районе «Хрущева» сорвались с насиженных мест и полетели куда-то в сторону берега, подальше от непредсказуемых военных моряков.