Через дорогу, справа от входа в гостиницу, горел неоновой подсветкой небольшой магазин «Игрушки. 24 часа».

— Ты мне объясни, зачем магазин игрушек работает 24 часа? — спросил Максим.

— Ты первый раз в Моздоке?

— Почти. Первый раз — не в счет. На вертолетной площадке спал. Но мне много о Моздоке рассказывали.

— Одно дело услышать, другое — увидеть и понять. В этом магазине ты можешь купить или заказать что душе угодно. Любую игрушку. От ганджубаса и девчонки той расцветки, какой хочется, до оружия или нужных документов. А игрушки? Что ж… Знаешь, сколько офицеров приезжают ночью и ищут подарки своим женщинам? Тоже спрос имеют.

У прилавка за стеклом сидели две особы женского полу. Одна, совсем юная, с едва сформировавшейся грудью. Вторая — немолодая, но еще очень привлекательная, статная женщина. Увидев Сергея Сорокина, она криво улыбнулась:

— Что в этот раз желает товарищ офицер? Молока с селедкой?

— Да ладно тебе, Карина. Не злись. Тут вот человек с тобой поговорить хочет.

— Знаю я ваше «поговорить». Я что, на шалаву похожа?

— Кариночка, ты прекрасная женщина, но он действительно тебя не хочет. Есть и среди нас такие, прости. Ему надо именно поговорить.

— И о чем же?

— Пойдем, посидим у меня.

— А чего, так спросить он стесняется? — Карина кивнула на Максима.

— Не стесняюсь я, — засмущался Максим. — Просто разговор не для улицы…

— Ладно. Даухан, посидишь одна?

— Да, — кротко ответила девчушка.

…В номере все было чисто и свежо. Через открытое окно буйным, несдержанным потоком шел наполненный озоном воздух. На столе стояли водка и вино, жареная баранина с картошкой, фаршированная салом утка, рыба и зелень. Запах еды вперемешку с запахом свежего полынного воздуха порождал сильнейший аппетит, несмотря на то, что Максим встал из-за стола каких-нибудь десять-пятнадцать минут назад.

— Откель изобилие? — не выдержал Михайленко.

— Наша минометная батарея сбилась с прицела. Итог — куча бараньих тушек. Зная, куда еду, прихватил их с собой. Не выкидывать же?

Над столом зазвучали тосты и женский звонкий смех. Сигаретный дым стелился ковром по потолку и уходил туманной рекой в форточку. Карина, подсев к старлею и положив руку на его плечо, сама спросила:

— Так о чем поговорить хотел, родной?

— Говорят, полковник тут один… — Максим сконфузился, не зная, как продолжить.

— Тот, что у тебя был в четверг! — выручила Надя.

— И что ты хочешь о нем узнать? — совсем ласково спросила она, придвинувшись к старлею.

Михайленко уже отвык от женского тепла. А тут — упругая грудь, уткнувшаяся, словно ребенок в живот матери, в плечо Максиму, близость горячего тела вскружили офицеру голову.

— Откуда он? Что за человек?

— А зачем тебе?

— Ищу его… Нужен сильно.

Карина улыбнулась и, отклонившись от Михайленко, стала разглядывать его, скорее, с веселым озорством в глазах, чем с любопытством.

— Чего-то он всем нужен стал резко.

— А еще кому?

— Был тут один… Из тюрьмы бежал, мои девки его прятали.

— Екимов?

— Да, по-моему, такая фамилия.

Сердце Максима заколотилось, как у кошки перед прыжком на мышь.

— А полковник этот… Я его давно знаю. С первой войны, — продолжила Карина. — Он из девятнадцатой дивизии. Их тогда сильно потрепали. Он даже в плен попал… Хотя сослуживцы его поговаривали, что он сам, как бой начался, убежал, бросив солдат.

— А откуда такие подробности?

— Милый мой мальчик, чтобы тут женщине быть и оставаться женщиной — нужно знать все. Включая максимальную дальность полета пули «АК-74» и разницу между АПС и УЗИ… Так-то вот.

— Понял. А фамилия какая у него?

— Савинов. Но в дивизии его не ищи. Он уволился оттуда в первую кампанию. После боя в Гехах. А потом, вот, объявился. Говорит, для ФСБ специальную задачу выполняет. А какую — черт его знает.

— А ты Екимову об этом сказала?

— Я что, дура? Он же беглый. А вдруг убить хочет? Грех на душу брать не буду.

— А мне как же?

— Ну, ты не беглый, во-первых. Во-вторых — у того глаза злые и серые.

— А мои?

— Твои… По ним я могу сказать, что ты еще не раз сюда приедешь. Вот одно только понять не могу: ты вправду меня не хочешь?

— Я не говорил этого, — покраснел Максим. И тотчас попытался сменить тему. — Где сейчас может быть Савинов?

— Не думаю, что далеко. Он с колонной вчера отсюда выехал. Будешь догонять?

— Буду.

— Прямо сейчас?

— Нет, конечно. Утром.

— Тогда тебе отдохнуть надо. Так хочешь меня или нет?