В выходной он шел обедать в ресторан. Степенный бородатый мужчина лет шестидесяти пяти. В руке у него толстая трость с костяным набалдашником, одет в хорошее ратиновое пальто с бобровым воротником, на голове — шапка «боярка».

Он любил, чтобы ему помогал снимать пальто швейцар. Хорошо пообедав в ресторане, немного выпив коньяку, он шел в гардероб и протягивал номерок швейцару. Если тот мешкал и не сразу подавал пальто, бородач начинал поучать:

— Милейший, кто же так тычком подает верхнюю одежду? Надо нести пальто на растопыренных руках, встряхнув, сходу так подать клиенту, чтобы его руки сразу попали в рукава... Поддержать нужно за плечики. Почему не стряхнул пылинки? Тут чисто? А зачем тебе дана щетка? Чисто-нечисто, а щеткой на всякий случай разок-два проведи. Сам не рассыплешься, а клиенту приятно... Кто же так, милейший, трость-то подает? Тычешь прямо в нос... Трость нужно бархоткой протереть и с поклоном подать клиенту ручкой вперед. Да не жмись на улыбку. Улыбка тебе ничего не стоит, а хорошо поевший и малость выпивший клиент это оценит и вместо полтинника даст рупь... Вот тебе, братец, двугривенный на чай... Большего ты не стоишь. — И степенно удалялся, постукивая красивой тростью по тротуару и высокомерно поглядывал на встречных. А назавтра бородач приходил в другой ресторан, облачался в серую пару с желтыми галунами и рьяно обслуживал в гардеробе клиентов, ловко подхватывал широкой ладонью чаевые, мелочь ссыпал в жестяную коробку, что стояла под прилавком. Рубли бережно разглаживал и прятал во внутренний карман ливреи.