Космос окружает меня. Звёзды словно светлячки усеяли неизмеримо далёкое чёрное панно. Человечество шагнуло далеко по млечному пути. Два тысячелетия понадобилось, чтобы освоить сотни звёздных систем, тысячи планет. Два тысячелетия минуло с той первой далёкой звёздной эпохи. С тех пор жизненный путь человека стал дольше ровно в два раза. Освоив полёты на сверхсветовых скоростях, мы покинули солнечную систему, вышли за её пределы и до сих пор активно расширяем свои территории.

Когда были открыты секреты гравитационных перемещений – закончилась вторая звёздная эпоха и началась третья. Используя скачкообразный перенос внутри гиперпространства, колонисты смогли за короткое время преодолеть гигантские расстояния и практически мгновенно расселились по галактическому кусочку вселенной, который нам казался огромным, но в космических масштабах так и остался неизмеримо малым. Иногда между колониями пролегали сотни и тысячи световых лет, а иногда – всего пара десятилетий.

Мы были не одиноки во вселенной и людям дали это понять совершенно ясно. Иные – так мы их теперь называем, вступили в контакт с человечеством ещё в двадцать первом веке. Они имели облик схожий с нашим. Истинный он был или нет, знали только сами пришельцы с неведомых звёзд на диковинных кораблях. Именно тогда они явились открыто самый первый раз и рассказали, что не в их интересах мешать распространению человеческой искры. Выразившись именно так, они ушли в недосягаемую пока для людской расы даль космоса. Шло время. Иные сдержали слово – то появляясь, то исчезая, не мешая – дав нам пространство развивать свою культуру, технологию, экономику, возможность творить свою собственную историю по своему разумению и желанию. За всё время становления людской расы в космосе ни один из кораблей иных никогда не начинал и не вступал ни в один из многочисленных военных конфликтов, что всегда сопровождали нашу расу. Порой чужие корабли словно наблюдали за нами издалека, но всегда избегали открытых столкновений. Всегда недосягаемые. Всегда упорные в желании сохранить инкогнито и собственную неприкосновенность. Людям было известно лишь одно: все те передовые достижения, которыми мы так гордились – были в распоряжении у Звёздных Странников (ещё одно название для другой расы придуманное людьми) уже давно. Но как бы там ни было, а человечество росло, развивалось, осваивало новые системы и планеты, строила космические колонии, и никто – никогда не препятствовал нам в этом. Как долго будет продолжаться такое положение вещей остаётся загадкой до сего времени.

Много лет минуло с первого выхода человека в космос. Ушли в небытие Первая и Вторая эпохи покорения и освоения родной галактики. Третья эпоха, получившая название Эпохи Колонистов, тоже готова была подойти к концу. Знамением этого была назревающая война – война между удалёнными колониями и земным электоратом. До этого все заселённые планеты подчинялись объединённому правящему совету, в котором основной вес имела Солнечная система. При таком режиме управления интересы остальных колоний учитывались мало.

Громадные корабли всё ещё бороздили космос, осваивая его отдалённые уголки, а территории человечества были готовы расколоться на две враждующие фракции. И это произошло. Ядром восстания и движущей силой, выступающей против диктата Земного управления, являлась относительно небольшая, но более всего плотно заселённая звёздная туманность – Эрклидия. Она располагалась на большом удалении от других более старых зависимых колоний, обладала повышенным содержанием природных и космических ресурсов, при этом являясь лишь четвертью всех заселенных территорий. Удалённость от бюрократичных центральных миров, громадные возможности для дальнейшего развития в свое время привлекли в эту часть родной галактики человечества не только стойких и изобретательных терраформистов, но и многих талантливых ученых, инженеров, специалистов, бизнесменов и военных всех мастей. Огромное количеством звёздных скоплений с пригодными для заселения планетами, богатые астероидные поля позволили человечеству здесь развиваться как никогда быстро.

Понятно, что земной электорат не мог позволить себе потерять столь значимый кусок своих владений. Они построили мощный военный флот и послали его для усмирения восставших. Однако этот флот, собранный под командованием мощных кораблей из Солнечной системы встретился с не менее серьёзной армадой боевых кораблей, созданных в короткие сроки в новом межзвездном государстве, названном не много ни мало – Эрклидиум.

Встреча двух сил произошла в отдалённом секторе Конкиста, лишённом звёзд и планет, и который располагался между территориями Земных колоний и колоний туманности. Всё это вылилось в длительное противостояние, но без стрельбы. Главнокомандующие с каждой стороны, Капитаны и командиры военных судов не спешили вступать в бой, поскольку все видели – во что может вылиться подобное сражение. В случае открытия боевых действий обе стороны могли потерять минимум по две трети своих военных сил. Возможно даже, Земное Содружество могло и победить, так как количественно кораблей у них все же было больше. Оно конечно вернуло бы свою власть над мятежными колониями, но какой ценой?! Для поддержания своего прежнего влияния без флота у них уже явно не хватило бы сил и на старые колонии.

Что уж говорить об Эрклидиуме. Конечно их суда во многом превосходили земные в технологическом плане, но даже так быстро возведенные фабрики и верфи по изготовлению космических кораблей не смогли полностью обеспечить массовость производства земных, куда более медленных произодств.

Так или иначе – война грозила откинуть обе стороны далеко назад. На уже освоенных планетах могла начаться смута и анархия, системы рисковали потерять связь между собой, пираты и бандиты всех мастей до этого остававшиеся в тени, смогли бы не опасаться закона и ввергнуть человеческую расу в большой хаос. Тёмные времена тогда подступили очень близко – мир настороженно ожидал испепеляющего пожара войны, который к счастью так и не наступил. После полутора месяцев открытого противостояния, редких локальных, и практически ничего незначащих стычек – Земное Содружество вернуло свой флот назад и признало независимость Эрклидии, но на обратном пути на корню задавило готовящиеся мятежи в остальных своих колониях. А новорожденная Империя праздновала свою первую победу. Так настала четвёртая эпоха – Время звёздных держав.

Новое государство туманности испытало множество трудностей после получения независимости. Основным бичом для неё стали пираты и преступные синдикаты, по слухам негласно поддерживаемые старым Земным правительством. Но благодаря своевременным мерам, грамотному управлению и сильному флоту освобождённые колонии вскоре встали на ноги. И хотя на то, чтобы навести порядок полвека – новое галактическое государство стало процветать. Центром его стала современная и развитая планета Сторм, люди избрали себе правителя и нарекли его Императором, само государство получило название – Империя Сторм. Однако в ходу по-прежнему оставалось более близкое людям – Эрклидия. Или как называли в Содружестве сначала презрительно, потом с уважением, порой со страхом Эрклидиум.

Хотя это была именно Империя – законы для обычных людей в ней были как при золотом веке демократии. Да Император распоряжался звёздным флотом и войсками, и безусловно стоял у власти на протяжении двадцати пяти лет (мог и более), но управлял он своим государством при помощи совета министров, а в этот совет избирались свободные люди подчинённых ему планет и лишь с их согласия выпускались новые законы – никак не ущемлявшие свободу, волю и права простого народа. Если личные амбиции Императора перевешивали его долг перед гражданами – властелин мог легко потерять власть, что и произошло, но лишь однажды в течение первых пяти не долгих сотен лет существования государства. Всего раз Второй Император попробовал ограничить волю народа с тем, чтобы упрочить свою власть и обокрасть, сделать из подданных рабов – против него восстала собственная армия и поднялись все планеты туманности… Он был свергнут и низко пал вместе со своими немногочисленными сторонниками. Его имя было преданно забвению.

Однако, что случилось раз, больше никогда не повторялось. Правители учли опыт неудачливого предшественника и оставили своим людям ту свободу, которая им так была нужна. И всё же не стоит недооценивать роль государя в его державе. Император был лицом Империи и прежде всего – представлял её внешние интересы, вмешиваясь во внутреннее устройство, когда сами её жители не могли преодолеть многочисленные трудности, одними из которых по-прежнему являлись пиратство, наркомания, рабовладение. Проклятые синдикаты, с которыми, одно время казалось было покончено, таились в тени, устраивая базы на мёртвых планетах, и спустя четыреста лет снова показали свои жала – захватив несколько свободных систем. Полиция и оборонная система тех планет не справилась с нападением, и жители попали во власть преступников на несколько недель. Вот тогда против угрозы выступил имперский флот и обновлённая армия. Потерпев поражение в целом ряде стычек, крысы вновь попрятались в глухие сектора Империи. Но космический флот с тех пор был вновь на страже, а Императором была учреждена внутренняя секретная служба для борьбы с пиратством и преступностью вдобавок к обыкновенной полиции.

* * *

Шёл пятьсот тридцатый год со времени освоения империи в Эрклидии. Четвёртая космическая эпоха была в самом разгаре: космический военный флот отлавливал пиратов и уничтожал пиратские базы, воевал с синдикатами, изредка вступал в стычки с Содружеством. И если первое межзвёздное человеческое государство предпочитало расходиться если не мирным путём, то по крайней мере малой кровью, то преступники наоборот, старались получше спрятаться и всё так же жили разбоем. Любое усиление мер, казалось, только разжигало ненависть и жажду наживы в этих людях: грабежи одиноких торговых караванов и слабо защищённых планет поражали своей жестокостью. Порой банды оставляли за собой лишь огонь и пепел. Требовалось предпринять нечто действительно серьёзное, чтобы раз и навсегда покончить с внутренней угрозой – правительственный аппарат предлагал различные варианты, но действенного решения найдено пока не было. Крайне непросто управлять Звёздным государством, насчитывающим сотни систем и тысячи планет, с массой неисследованных секторов.

Таково было истинное положение вещей в Империи на тот момент, когда мой орбитальный истребитель завис на высокой орбите, проходя свой третий оборот вокруг планеты.

Я ждал и готовился к нелёгкому бою.

Если расчёты верны, противник должен был вот-вот показаться из-за горизонта. Выведя свой небольшой корабль на орбитальный курс, я заранее отключил большую часть электроники и двигатели, чтобы меня нельзя было отследить по электрическим импульсам и тепловому следу.

Заверещал запущенный в пассивный режим сканер. Расчёт удался: в обзор обычной световой оптики попала вспышка от идущего на форсаже корабля сравнимого размерами с моим. Штурмовик, или тоже истребитель? Он поднимался не вертикально вверх, но по дуге постепенно набирая высоту. Значит придётся иметь дело с истребителем. Всё верно – лучший и максимально оправданный для подобного судна выход на орбиту, это не таранить слои воздуха, преодолевая с перегрузками притяжение планеты, а аккуратный подъём на крыльях вверх. Наверняка пилот включил форсаж в последнюю минуту, когда сопротивление воздуха ослабло. Сейчас он начнёт более крутой подъём. Следует подловить его, когда он только покинет стратосферу, но ещё не выйдет на около планетарную орбиту.

Я был спокоен. У моего перехватчика была фора по высоте и скорости, а кроме того я видел противника, а вот он вряд ли мог это сделать – мешал свет от огромной и яркой звезды висящей у горизонта. Мой курс был проложен так, чтобы оказаться именно в этой точке – невыгодной для соперника. Я прикрыл глаза и попробовал дотянуться до разума соперника, понять его замысел… Не удалось, то ли расстояние далеко – то ли сил не маловато, я лишь недавно открыл дар…

Темно зелёный корабль увидел меня в последний момент, лишь, когда я, настроившись на его вектор подъёма, повёл свой истребитель на перехват. Двигатели ровно зашумели за спиной, я опустил стекло пилотного шлема и заставил компьютер подсветить цель, запустил систему наводки ракет. Перекрестье захватило темно зелёный корпус и уже не отпускало. Теперь самое главное – сохранить своё преимущество, упрочить его и преумножить. Сами собой вспомнились уроки в академии: как меня и других учеников готовили к тому, что однажды предстоит выслеживать и сражаться с врагами Империи – на сегодняшний момент это были многочисленные пиратские эскадры, прячущие свои базы и корабли на ещё неоткрытых планетах и даже мёртвых астероидах. Вступить в бой с головорезами вольного братства (как они сами себя величали), означало поставить на кон свою жизнь. Похоже момент настал: сейчас мне предстоит доказать самому себе, что я – готов.

Выждав три секунды пока автоматика полностью зацепилась за всё ещё поднимающийся корабль, я нажал гашетку, диапазон времени раздельных залпов составил два удара сердца – четыре ракеты отделились от корпуса и начали снижение к своей полыхающей дюзами цели. Расчётное время до столкновения составляло полторы минуты плюс минус десять секунд. Зелёный корабль всё ещё не мог взять предельную скорость – мешали верхние пласты воздуха. Специальная оптика внутри шлема показывала, как четыре светящихся цветка, вращаясь неровными зигзагами, приближались к жертве. Вдруг один из цветков пропал – похоже, противник включил систему противодействия. Скорее всего, это было воздействие луча электронного деструктора. Гарантированное точечное разрушение электронной начинки одной из ракет. Но таким способом ему сбить все снаряды не удастся, больно уж по непредсказуемым траекториям движутся ракеты.

Противник увеличил скорость, его защитный экран из синего стал наливаться по краям оранжевым цветом. Что он делает? Хочет оторваться от ракет ценой выгоревшего защитного поля? Дорогая цена! Я тоже увеличил скорость, но соблюдая прежнюю дистанцию. Пожалуй, необходимо зарядить ионную пушку, если он оторвётся от ракет, то при этом потратит практически весь свой запас энергии и защиты – я намеревался обездвижить вражеский истребитель и взять его пилота в плен. После нехитрых манипуляций с кнопками на штурвале индикатор заряда пополз вверх.

Ещё одна ракета пропала с обзорного монитора, но две уже были совсем рядом, наверняка пилот мог видеть их уже без помощи систем наведения. Две извивающиеся смертельные петли с двух сторон, приближающиеся к его кабине. Ещё совсем немного и…

Вражеский аппарат окутала сеть ярких вспышек – он пропал с моего экрана наведения. Дело дрянь! Обе ракеты взорвались, но цель не повредили, наоборот – та сама нашлась очень скоро – зелёный корпус совершенно неожиданно и стремительно пронёсся мимо в каком-то десятке метров впереди – близко!

Что именно сделал противостоящий мне лётчик, в последний момент выведя свой истребитель из-под ракетного залпа – я не заметил. К сожалению!.. Просто понял это, исходя из собственных теоретических знаний и скромного опыта, ещё до того, как он вновь появился на боевом дисплее. Он сбросил ослепляющую вспышку на миг засвечивая мою оптику – против ракет бессмысленный ход, но для них у него был готов другой сюрприз. Ослепив экраны моего звездолёта, он резко развернулся и на форсаже сбросил компенсаторы инерции – пожертвовав ими. Никогда бы не подумал, что на свой корабль он установит именно это оборудование. В результате, в состоянии временной невесомости двигатели смогли придать кораблю противника мгновенное ускорение и избежать ракет, разминувшись с ними буквально в метре и за какие-то доли секунды. Компенсатор же поглотив инерцию крутого разворота, после того как его корабль покинул зону воздействия, разрядился на две приближающиеся ракеты. Те в свою очередь не выдержали критических перегрузок, потеряли цель и взорвались. Гениальный ход! Теперь пилот враждебного корабля лишён искусственной гравитации, но на орбите ему это не особенно и требуется. Не сомневаюсь его кресло оборудовано ремнями безопасности – древним, но всё ещё надёжным изобретением.

Лишь только на обзорном экране загорелась алая надпись, я резко бросил свой истребитель в сторону, уходя с возможной линии атаки. Заработав пару прямых попаданий в синий защитный экран, я потерял преимущество, но смог сохранить боевую машину.

Как две смертельные опасные осы мы стали кружить друг напротив друга, ни на миг не прекращая бешеной пальбы. Крутые пике и финты осуществляла автоматика, мы лишь старались по возможностям корректировать её поведение, и прилагали не мало усилий просчитать следующий ход противника… В какой-то момент ионное орудие заявило о своей готовности. Выждав, когда враждебный истребитель в очередной раз на секунду попадёт в перекрестье бластеров, я разрядил излучатель в его корабль, отследил мгновенное попадание и больше уже ничего не успел сделать. Прогремел ракетный залп по правому борту.

«Вас уничтожили!» Красная надпись на зелёном фоне обзорного экрана, встроенного внутри шлема, сигнализировала о сокрушительном поражении. Твою же рвать!

– Макс!.. Макс, алё? Ты меня слышишь? Я потерпел поражение – вся электроника отрубилась! Ты достал меня последним выстрелом!..

Смех в наушниках – он даже не обескуражен, в отличие от меня!

– А я попал или мимо?

– Марат! Гад! Все-таки попал!

Смех грянул с новой силой, я не выдержал и тоже улыбнулся. Спустя мгновение мы с Маратом Банингом ржали вдвоем.

* * *

Шёл пятый год как я поступил в Высшую Военную Академию планеты Сторм. На курсы по подготовке звёздных пилотов военного флота всегда много желающих. Совсем немного и мне предстояло стать офицером и отправится в первое самостоятельное космическое путешествие.

Моя мечта – получить в руки штурвал космического корабля дальнего действия, была очень близко. Межзвёздный крейсер, двухместный рейнджер или на худой конец обычный истребитель – совершенно не важно. Однажды в детстве я заболел космическими перелётами и так и не смог от этого оправиться. Со временем болезнь привела к тому, что я пошёл учиться на военного лётчика.

Отсмеявшись, мы перевели свои корабли из обучающего режима и задали автоматике курс на посадку. Результаты боя записаны и практически сразу после обоюдного поражения были переданы инструктору на космодром академии.

Тридцать минут спустя, и мы оба уже обнимались на поверхности Сторма. Подошли ещё ребята с курса, вперёд пробились наши приятели – Дик и Рауль.

– Ну что? Кто кого на этот раз? – Рауль Ванкштейн – высокий и задиристый тип, как всегда интересовался результатами космических схваток.

Марат пожал плечами и улыбнулся:

– Ничья.

– Как опять?! – Рауль растерянно и зло пожал плечами. – Черт возьми! Я проспорил Дику свой завтрак!

Дик Донован, спокойный и несколько мрачный парень с постоянными и твёрдыми взглядами на жизнь, подошёл и одобрительно хлопнул меня по плечу:

– Молодец! Отлично справился.

Рауль естественно сразу надулся, но спорить не стал. Скоро подошел инструктор и вручил нам распечатки показателей сражения. Пластиковый лист провис в моей руке. Быстро пробежался взглядом по колонке цифр.

– Проклятье! Уступил три очка!

В этот же миг лицо Ванкштейна расцвёло, но Дик поднял указательный палец вверх, охлаждая его порыв:

– Уговор был про разрыв в пять очков, а на три – я всё равно ем твой, вернее уже мой завтрак!

– Донован, про разрыв в пять очков ты не говорил ни слова! Я же говорил про фактическую победу, а про пять очков так – ляпнул – не подумав!

Рауль протестовал, но наш общий друг был неумолим:

– Вот именно, – проговорил Дик веско, когда мы уже направлялись на рейсовом аэробусе с космодрома в здание общежития при академии. – Ты не подумал, но сказал! А я согласно промолчал, признавая тем самым твои условия! Ты выразился предельно ясно: «Пять очков и лучшим в бою будет Банинг!» – это твои слова, один в один!..

Они могли препираться друг с другом подобным образом довольно долго. Я же был сосредоточен на своих ощущениях – некоторое расстройство в связи с небольшим, но проигрышем. Марат, видя мою кислую мину, не преминул пихнуть меня лоетем и поддержать:

– Ну же Макс! Брось киснуть, три очка это так – ерунда! Вспомни – на четвёртом курсе ты проигрывал целых пятьдесят – и ничего! Наоборот ты был целеустремлён и жаждал превзойти меня. Сегодняшний бой я считаю равным во всех смыслах.

Он пожал плечами.

– Жаль, но ты давно уже не тот неопытный кадет, с которым мы познакомились в баре. Честно говоря, всегда завидовал твоему упрямству и стойкости, мне бы их столько же. А эти числа, – Марат потряс распечаткой, – Полнейшая ерунда! Впредь в реальном бою я остерегусь с тобой сражаться и обязательно запомню сегодняшнее поражение.

Невероятно, но этот парень всегда обладал особенностью приводить меня в чувство и, похоже – он тоже считал сегодняшний учебный бой своим поражением.

Я улыбнулся и вполсилы ткнул его кулаком под рёбра, мстя за локоть. Банинг аж подпрыгнул.

– Считай это расплатой за минус три очка, на татами я сегодня тебе тоже добавлю.

Банинг сжал ладонь в кулак.

– Ага, сча-з! Это я возьму преимущество на три… Нет – на пять, … Да что там 10 баллов!

Произнес он. Дик глядя на нас бросил свой спор с Раулем, кажется-таки он выиграл свой завтрак.

– Знаете ребята, – сказал этот мрачный крепыш, – У меня предложение – давай никогда не встречаться на поле боя и сражаться всегда на одной стороне!

Марату эти слова явно пришлись по душе, он тут же протянул кулак в центр нашей четверки.

– Давайте! Клянусь никогда не поднимать руки на своих друзей и товарищей!

Так он сказал. Мы в свою очередь тоже выбросили кулаки в центр. И едва не хором, повторяли за нашим признанным лидером.

– Клянемся! Никогда не поднимать руки на своих друзей и товарищей! Биться на одной стороне, и быть верными Императору до тех пор, пока!

Как только мы проговорили клятву, Марат повернулся ко мне и обличюще указав своим перстом на свой бок произнес: Сказал он.

– Но на татами тебе достанется за рёбра! Это будет дружеский бой!

Я ухмыльнулся, все же он невероятный парень и что-то словно проснулось в душе. Словно пламя загорелось. Ни в чем ему не уступлю!

– Посмотрим, кому больше, Марат! Я принимаю бой!

– Мы тоже с вами, черт возьми! – сквернословя, влез Рауль, устроим, разрази его гром, турнир!

Мы снова стукнулись кулаками, и расхохотались! Остальные курсанты смотрели на нас как на дикую четверку.

* * *

Вечером, порядком избитые друг другом, но счастливые мы вывалились из тренировочного зала.

– Кажется инструктор нас порядком ненавидит.

Дик говорил с небольшим трудом, шевеля припухшей челюстью.

– Не, братан! Это он так нас любит и выказывает всяческое уважение, швыряя гири и понося на языке Миртаны. Говорят, в его родном мире это в порядке вещей!

– Ага ещё немного, и ты станешь утверждать, что Он не узнал того, кто клеился к его дочке и прости тебе все грехи! – возразил я Раулю, и покосился в сторону Дика, чувствуя вину за распухшую челюсть друга. Не успел вовремя придержать руку.

– Все-же, надо признать, Криста неимоверна хороша А, то как жарко она обнимает… и целует…

– Дик! Еще немного и я сверну тебе челюсть в другую сторону… Исправив то недоразумение что причинил тебе Макс. Не смей при мне упоминать имя моей девушки!

Донован передернул плечами.

– Она не твоя девушка, давно уже. Любой курсант может похвастать что пере…

В ту же секунду узловатый кулак громадины Ванкштейна сграбастал Дика за грудки. Рауль сплюнул себе под ноги и серьёзно вознамерился подправить приятелю затемнённые очки на носу. Дик едва успел отпрянуть невероятным образом выкрутившись из мощной хватки друга. И тут же принял боевую стойку. На удивление его голос как всегда был спокоен, и это не предвещало ни чего хорошего

– Да ты совсем больной! Сейчас я сам поправлю твою челюсть как считаю нужным.

И в тот же миг эти два безумца устремились на встречу друг-другу.

Мы с молчавшим до этого Банингом, не дремали и подскочили вовремя вклинились между драчунами. Рауль выше и массивнее низкорослого и крепкого дика, но подготовка у каждого на уровне, серьёзно покалечится могли оба. Каждый из четверых с первого дня в академии практиковался с мастером боевых искусств. Кстати, тем самым чья дочь и была предметом дурацкого спора.

– Парни, хорошь дурью маяться! – Пыхтя, я едва удерживал рвущегося в драку и выкручивающегося из захватов Дика. – Сегодня угощение за наш с Маратом счёт!

Марат недовольно взглянул на меня, словно мысленно обругав: «Головой ударился?!». Я скорчил рожу, показывая, что долго не смогу удерживать жилистого и ловкого Донована. Банинг же с не меньшим трудом цеплялся за бушующего и рослого Рауля. Надо было на что-то срочно решаться. Наконец, выбившись из сил и не видя возможности другой возможности отрезвить приятелей, он быстро заговорил.

– Да уймитесь же, наконец, спорите из-за девчонки… а как же клятва рвать вашу!! – Марат быстро сдавал, явно проигрывая в грубой массе Ванкштейну. И почти выпустив того, в голос заорал:

– К чёрту! Я согласен заплатить за вас обоих, оглоеды!!! Вы два куска драконьего дерьма!

Донован и Ванкштейн даже остановились.

– А почему драконьего?! – смутился здоровяк.

– Потому что, таких тупых идиотов просто не бывает, как и драконьего дерьма!! – теперь уже бушевал Банинг, – И если вы засранцы не помиритесь я сам валю к черту и напьюсь в одиночестве!

Оба драчуна думали не долго, и в конце концов, радостно хлопнувшись ладонью об ладонь, проорали практически в унисон:

– Клянёмся никогда не сражаться друг с другом и заступаться каждый за всех четверых!

Весь злой задор что был между ними пропал словно и не было. Мы с Маратом переглянулись – кажется, парни нас попросту развели. Вот паразиты!

– Вперёд, друзья! Впереди кабак, вино и красивые девчонки! Но не забудьте, платите по счёту вы! Мои дорогие и уважаемые братья по крови и духу! Рауль как громадный пони помчался к ближайшему бару. Дик же поправил очки ухмыльнулся и двинул за ним.

– Все за ваш счет друзья.

– Угу! – кивнули мы с Маратом, чувствуя себя баранами и клятвенно пообещав себе расправиться с наглецами во время следующей тренировки по рукопашному бою.

Начал песню умчавшийся далеко вперед раул. Мы поотстав, но нагоняя приятеля её подхватили. Лихо напевая военный марш в вольной кадетской трактовке. Посидеть в одной из местных забегаловок уже давно стало традицией. Каждый экзаменационный день нами отмечался именно таким образом. Сначала немного напиться, и затем – очередная попытка забраться на женскую половину кадетского общежития. А без состояния «немного под шафэ» это не получалось никогда. Больно уж сурова была местная охрана из дозорных комендантов. Стража всегда знающая, что ждать от трезвого кадета, но никогда о том – что взбредёт ему на пьяную голову.

Кажется, где-то когда-то, в другом времени на далёкой Земле уже было нечто подобное… Но сейчас другая история – моя история.

Примечание: рассказ основан на частных записях из дневника пилота звёздной империи. Их вел Максимус Регул-Крайм. Документы из военного исторического архива прилагаются.

Старший министр по распространению общественной информации