Доклад №51

Начальнику секретного исследовательского института планеты Сторм, Кэролу Сангрейву.

Доклад руководителя сто третьей исследовательской экспедиции глубокого поиска. Уровень допуска – Четвертый (повышенный).

На двести пятнадцатые сутки нами подробнейшим образом изучено двенадцать систем. Две из них признанны пригодными для создания колоний после соответствующей подготовки и терраформирования планет. Остальные рассматриваются как источники полезных материалов и ископаемых. В системе Т21 обнаружены большие запасы плутония и энергония – рекомендуется скорейшая установка добывающей станции. Подробные числовые сметы и схемы прилагаются в конце.

Совершенно секретно:

В процессе исследования системы Т23 найден корабль иных, потерпевший крушение. Судя по всему, корпус инопланетного судна некоторое время свободно дрейфовал в космосе, пока случайным (или не случайным) образом не вышел на устойчивую орбиту пятой малой планеты. Корабль не фиксировался ни одним из сканирующих устройств и был обнаружен по чистой случайности при облете спутника в поисках полезных ископаемых. Визуально его приметил пилот поискового шаттла Денис Жевински. Пилот расспрошен подробно и его доклад приложен к этому письму

По результатам первичных исследований можно сказать, что корабль был явно военно-иследовательского назначения. Верхний слой обшивки инопланетного судна обладает нулевым показателем отражения и чрезвычайно высокой сопротивляемостью к каким-либо повреждениям, в том числе и воздействиям гибридных плазменных резаков. После десяти часов непрерывной работы было израсходовано сорок пять высокотемпературных плавких стержней, в итоге мы получили несколько грубых образцов. Спектральный лазерный анализ не показал ни чего – лучи просто рассеивались кусками инопланетной брони, при этом создавался эффект радужного мерцания, как при работе стробоскопа.

Химический анализ также ничего не выявил Реакция на известные нам гидрогены и кислоты у материала отсутствует. Более того, он обладает свойствами регенерации. Повреждения, которые нам удалось нанести на броню извлекая материалы, стянулись буквально за несколько часов. Пересылаем добытые с огромным трудом образцы в вашу лабораторию на Сторме, в наших условиях их дальнейшаее изучение невозможно. Спустя двое суток наши инженеры проникли внутрь корабля иных и провели там пять часов. Обследование внутренних помещений выявило массу повреждений отсеков, это свидетельствовало о том, что судно подверглось внешней атаке. Тогда как внешний корпус затянул пробоины внутренняя структура корабля состоит из другого материала, не менее прочного, но без регенеративных возможностей. Также были найдены останки экипажа, состоящего всего из двух существ, одетых в неизвестного вида биоброню, без признаков жизни. Оба будут доставлены к вам в ближайшее время.

Особо следует выделить находку неизвестного артефакта иных, который был извлечён из странной ниши и доставлен на борт нашего исследовательского судна. Это не поддаётся никакому описанию. Более всего он похож на чёрно-зелёную сферу, внутри которой происходит нечто похожее на холодный термоядерный синтез. После появления на борту нашего корабля отмечен странный факт – невзирая на то, что артефакт не излучает ни в одном спектре, и более того находиться в совершеннейшей изоляции – он неким способом благотворно влияет на состояние электронных и научных приборов и даже электрические цепи корабля, увеличивая энергетический потенциал генераторов и даже КПД двигателей судна. Но делает он это ровно в такой степени, что любой переизбыток отсутствует – ни один прибор не перегорел за всё время нахождения артефакта на борту.

Заключение по артефакту: для иных чёрная сфера являлась неким сложным усиливающим энергетическим устройством, излучающим в неизвестном нам спектре волн.

Подводя общий итог:

Ценность находки превышает значимость первоначальных целей миссии. Задействован протокол НС33. Принято решение приостановить дальнейший поиск, опечатать корабль иных и дождаться военных сил Империи, для дальнейшей транспортировки и доставки инопланетного корабля в отдел безопасности.

Артефакт с соблюдением всех протоколов безопасности, направить во внешние засекреченные лаборатории Центрального Научного Института Империи.

Тела Иных, опечатаны и также подготовлены к отправке.

 

Максимус Регул-Крайм

Кто-то считает, что весёлая кабацкая драка – это весело. Жаль меня никогда не прельщали подобные развлечения.

Пустая и замечательно тяжёлая стеклопластиковая пивная кружка перелетела через весь зал и хлопнулась за барную стойку, где влепилась в самый центр витрины и расколотила сразу несколько бутылок. Их содержимое весёло плеснуло во все стороны – безусловное большее количество осколков и алкоголя досталось, пригнувшемуся было, бармену. По крайней мере, его ругательства красноречиво свидетельствовали об этом. Простите, если допустил тавтологию. Но вот одно небольшое наблюдение: скажите мне, зачем делать кружки из практически небьющегося материала, тогда как по сей день сохранилась традиция выставлять на витрину бутылки с дорогим марочным вином из обычного и хрупкого стекла? Лично я считаю – скорее всего, тут дело в банальной жадности хозяев: за разбитое вино заплатят в любом случае и, причём, сделает это неудачливый нарушитель тот, кто и бросил злосчастную небьющуюся экономически выгодную кружку. Сверхчувствительные камеры внутреннего наблюдения запишут всех участников весёлой кабацкой драки, и каждому потом будет выставлен счёт сообразно урону, нанесённому им заведению. В свою очередь эта мысль заставила меня горестно задуматься о невеликом счёте своей кредитки. Черт подери! А ведь всё так хорошо начиналось, когда мы только-только прилетели учиться на пилотов в замечательном центральном технополисе нашей процветающей империи…

* * *

Если уж писать по порядку, то моя история берёт своё начало на небольшой планетке в системе Прайм. Данная звёздная система из года в год обогревается лучами средней звезды из жёлтого спектра и располагается на самой окраине освоенного человечеством сектора. Звезда носит имя Зеро. По эпилептическим орбитам вокруг неё движутся четыре планеты, и каждая из них носит прозаическое имя Прайм. Не поймите меня неправильно, я люблю свой дом, но всё же считаю, что исследователи, первыми открывшими нашу систему, их фантазия могла бы работать и получше. Самая первая Прайм-один находится очень близко к самой звезде, и на её поверхности всегда высокая температура, ни какая белковая жизнь там не возможна. Вторая планета Прайм-два является самой большой планетой среди прочих, идеально удалена от звезды, обитаема, с развитой промышленностью и является центральной планетой системы. Прайм три, расположена ещё дальше от звезды и немного меньше предыдущей. Быть бы ей вечным ледником, если б не отражатели на орбите. Автоматические установки климатического контроля координируют и направляют отражённые пучки света Зеро на поверхность планеты, давая ей такое необходимое тепло. К слову отражатели направляют свет только на дневную половину, а ночи у нас как у всех, может лишь чуть холоднее. Последняя планета движется по самой далёкой орбите вокруг родной звезды и самая маленькая из всех, лишена атмосферы, заморожена, и богата металлами. Самые отчаянные люди записываются добровольцами и идут добытчиками в компании, которые имеют свои разработки на четвертом Прайме. Риск смерти при такой работе чрезвычайно велик, но желающие находятся всегда, поскольку этот риск оплачивается очень приличными гонорарами. Предприимчивый и удачливый человек, проработав добытчиком четыре года, вполне может сколотить себе там немалое состояние.

Вернёмся к моей семье. Наш дом с пятью большими комнатами и отдельной пристройкой, которая всегда на моей памяти сдавалась наемным работникам, находиться в экваториальной зоне Прайма-три. Несколько акров плодородного чернозёма, прилегающих к дому и искусственно регулируемый климат планеты позволяют собирать обильный урожай цитрусовых фруктов два раза в год. В конечном счёте – не так мало, но и отнюдь не много. Дом построил ещё мой дед Николас Крайм специально для бабушки Виктории, которая пообещала выйти за него лишь, если тот будет располагать подходящей жилплощадью. Потом у них родилась дочь – моя мама. Анастасия. В двадцать лет она встретила отца. Гилеас Регул был очень хорош собой, работящий, он никогда не скрывал своей тяги к путешествиям. Вскоре родители поженились, и спустя ровно год родился мой старший брат Виктор Регул-Крайм, через три – я.

Когда старшему сыну исполнилось тринадцать, отец заявил, что ему надоело копаться в грязи, и нанялся на торговый корабль. Одно время он возвращался из своих странствий и тогда весело проводил с нами время, пока через месяц ему снова не надо было отправляться в полёт на очередные полгода. В конечном итоге, мать не выдержала и устроила ему скандал, в результате которого отец навсегда улетел с планеты и вообще из системы. Мама этого ему, разумеется, не простила и тут же подала на развод. Судебное производство в империи происходит достаточно быстро, и всё было кончено в какие-то часы. От приятелей нашей семьи мы узнали, что когда отец получил извещение о разводе, то скомкал распечатку с данным сообщением и просто забросил её в дальний угол. Больше мы никогда и ни чего о нём не слышали. Вот так в пятнадцать лет я начал жить без отца.

* * *

С малых лет я был необычайно активным даже для ребёнка, и постоянно влипал в истории. Начиная от экспериментов с электроникой и огнём – от которые чуть было не спалили наш дом, и заканчивая ссорами и драками до первой крови с соседскими мальчишками. Худшего проказника и зачинщика многочисленных проделок небольшой фермерский посёлок просто не знал. Мне часто доставалось от бабушки и мамы. Дед же сквозь пальцы смотрел на мои проделки предпочитая заменять наказание активной работой в поле. Что было для меня вполне даже суровым воздаянием за шалости. И всё-таки однажды произошло то, что перевернуло мою жизнь совершенно кардинальным образом.

В те времена, когда отец ещё возвращался из своих дальних странствий, и мать ещё мирилась с его длительным отсутствием, у нашей семьи появилась традиция проводить несколько дней вдали от дома. И вот, в один из таких прилётов родителя, мой брат заболел и остался сидеть дома под присмотром матери и других родственников, а отец взял меня с собой на Большой Карнавал. Грандиозное событие, которое раз в орбитальный цикл устаивают жители на Прайме-два. Соседняя планета системы Прайм, была более развита и на ней проживало большее количество населения чем на нашей и для них этот праздник был главным в течении всего года: своего рода отправная точка перед следующим циклом. Говорят, эта традиция пришла к ним со Старой Земли, где точно также жители раз в год до сих пор справляют праздник нового года и рождества. Всю дорогу до Прайма-два я проспал утомлённый длительным ожиданием в космопорте. Три дня большого карнавала оставили потрясающе неизгладимое впечатление на маленького ребёнка, каким я был. Время, проведённое на заснеженной планете в волшебной атмосфере праздничного торжества, постоянно наполняло меня энергией и ожиданием новых чудес. Даже когда мы готовились к обратному путешествию, это чувство всё еще сохранялось. И чудеса не обманули.

Перед тем как возвращаться домой отец встретил своего приятеля – старшего помощника с одного из звёздных судов. Они общались довольно долго, вспоминая моменты совместных полётов, и вскоре друг отца упомянул, что их корабль идёт проходящим рейсом через Прайм-три: вслед за этим последовала и договорённость о том, чтобы доставить нас родную планету. На следующий день челнок с «Эвридики – так назывался громадный корабль, зависший на орбите, доставил нас с отцом на борт этого воистину многотонного грузового монстра. Мы были не единственными пассажирами на громадном судне, но единственными кто летел бесплатно. Как и когда отец сумел договориться, но в скором времени я уже расхаживал по обширной командирской рубке в фуражке, позаимствованной у капитана, явно большой для детской головы. Черт побери, я был горд оказанным мне доверием со стороны взрослых и старался вести себя весьма почтительно и примерно, чем вызывал восхищение со стороны команды судна. Лишь, когда кораблю предстояло сняться с орбиты и отправится в полёт, нас с отцом попросили пройти в свою каюту, где я сразу уснул и проспал все двенадцать часов пути. Но сюрпризы на этом для маленького пацанёнка одиннадцати лет к моей радости не закончились.

Спустя двенадцать часов с начала полёта «Эвридика» прибыла к Прайму-три для разгрузки, и настало время высадки. Помощник капитана сам взялся доставить пассажиров на поверхность планеты. Это было необычайно, когда второй пилот челнока попросил меня пройти в кабину управления: отец лишь усмехался и легонько подталкивал меня в спину – иди мол. Изрядно робея, я вошёл в автоматическую дверь, где меня усади в кресло рядом с помощником капитана, пристегнули ремнями и разрешили взяться за штурвал. Сам же пилот уселся в кресло штурмана позади первых двух. Запросив разрешение, мы завели двигатели, двери ангара несущего корабля открылись, и наш челнок отправился в короткий путь к поверхности планеты. Я с упоением вспоминаю, как дергал штурвал из стороны в сторону, а мимо проплывали объёмные черты железной «Эвридики, и как чернота космоса и свет далёких звёзд гармонировали с мягким сиянием верхних слоев атмосферы. Потом мы изменили вектор и стали снижаться. Прайм три предстал для меня в новом ракурсе: громада планеты постепенно надвигалась на обзорные листы прозрачного металла в кабине челнока. Сквозь мутный слой атмосферных завихрений можно было разглядеть океаны и вкрапленную в них зелень материков. Маленький челнок прошёл через атмосферу под защитой плазменного поля. Оно радужно мерцало вокруг корабля, все время пока мы неслись на скорости к космопорту. Затем челнок, подхваченный гравитационным лучом, снизил скорость и плавно опустился на одну из посадочных площадок.

До самого дома я не мог отойти от увиденного, стоило закрыть глаза и вновь перед моим внутренним взором проплывали видения полученных впечатлений и образов вовремя короткого перелёта с борта грузового корабля. Надо ли говорить, что с тех пор у меня всегда было одно настоящее желание – полёт между звёзд. Космос манил меня, может во мне говорили отцовские гены, а может просто я просто был таким сам по себе. Единственный выход для поселенца из окраинных систем одолеваемого такими желаниями это поступить в военную школу, где можно было приобрести необходимые знания.

Когда отец уже подался в космос, а мой брат подрос, мы стали помогать матери вести дела. Брат и я, мы вообще мало похожи характерами. Он вдумчив, максимально заряжен на результат, имеет чутьё на прибыль и потрясающую деловую хватку – качества, которые кажется, обошли меня стороной. Чем старше он становился, тем лучше понимал все нюансы торговли. Когда он включился в семейный бизнес дела пошли заметно лучше. Конечно, я тоже помогал по мере сил, но всё больше в поле на открытом воздухе, предоставив всю расчётную работу брату. У него была своя мечта, а у меня своя.

В скором времени у нашей семьи появились кое-какие сбережения на чёрный день. И однажды испросив разрешения у матери (брат давно был в курсе моих устремлений) я поступил в лётное училище на «Прайме два». Мои сборы в университет были не долгими. Всё-таки при нынешних достижениях в космических технологиях соседняя планета находилась всего в одних, максимум двух стандартных сутках пути на обычной пассажирской яхте, не говоря уж о специальных грузовых и военных судах. Учёба в этом университете практически ничем не отличалась от обучения в других профессиональных заведениях. И всё же только окончив подобный университет можно было поступить в центральную военную академию. И уже потом, после этого, я надеялся вновь увидеть звёзды не с пассажирского сидения, а непосредственно из кресла пилота. Отделённый от них лишь прозрачной кабиной собственного боевого корабля.

Пилотирование манило меня тем сильнее, чем труднее становилось обучение. Всё невозможнее мне казалось путешествовать на грузовых тихоходах, особенно после первых тренировочных полётов на юрких орбитальных истребителях. Но у меня был талант, и дикое желание не отступать от принятого один раз решения.

* * *

На самом деле служба в звёздном флоте даёт не только почёт и уважение. Большую роль играет также и то, что это очень хороший способ обеспечивать свою семью. Особенно много такой контракт значит для выходца со скромной аграрной планетки, с окраиного сектора. А поскольку в Имперском районе галактики хватает колоний с недостаточно развитой внутренней индустрией, но зато привыкшими обеспечивать могучую империю людей пропитанием и человеческими ресурсами, то от желающих подписать военный контракт – отбоя нет. С чем-чем, а космическое государство не испытывает недостатка. И как всегда на самые престижные и ответственные профессии приходится учиться годами. К таким профессиям относится и пилотирование индивидуальным боевым звездолётом. Пилоты экстра-класса – «Звёздного военно-космического флота Империи» считаются самыми лучшими и по праву, да что там – они герои всего галактического сектора, принадлежащего людям. Корабли и их команды различаются в зависимости от задач, возложенных на их плечи. Есть экипажи, в которых могут состоять десятки и даже сотни людей, как правило, это команды больших и мощных военных судов, вроде линейных крейсеров, линкоров, эсминцев или других широко-палубных космических кораблей. Они несут на своём борту серьёзное вооружение, и на каждом базируется десятки малых вспомогательных судов. В управлении подобными массивными громадинами безусловно была своя особая прелесть, а настоящий звёздный офицер должен уметь всё, но… Независимые корабли, которые могли пилотироваться всего одним человеком – это было моей целью! Разумеется, управление такими судами осуществлялось совместно с наполовину разумным и мощным компьютерным интеллектом, который координировал и свои и действия пилота, само подобное «сотрудничество» максимально повышало эффективность боевой единицы. Соответственно в область моего интереса попали такие звёздные корабли, как – разведчики, истребители дальнего действия, рейнджеры и малые крейсеры спецназначения. Правда последние два вида космических судов считались особым подклассом. Допуск к таким судам могли получить лишь пилоты прошедшие тщательную подготовку и имеющие безграничное доверие со стороны силовых структур империи и самого императора. Надо ли говорить к чему меня влекло больше всего?

Единственное образовательное учреждение, что могло обеспечить подобную подготовку, располагалось в столице Эрклидии на планете Сторм.

«Кадровая Военно-Стратегическая Академия» всегда обеспечивала нашу империю высшим и средним офицерским составом, каждый год выпуск измерялся тысячами выпускников. В своё время я потратил массу времени и усилий, чтобы перевестись в неё. Препятствия на этом пути были весьма серьёзными, но в конечном итоге маменька моя могла гордиться сыном, единственным с потока, кто сумел честно, без подкупа комиссии сдать экзамены и поступить на первый курс.

Во время перелёта с Прайма на Сторм я познакомился с двумя неплохими парнями – Диком Донованом и Раулем Ванкштейном. Такие же будущие кадеты, как и я, они были с планеты той же звездной системы, только под номером один, и являли собой довольно гротескную пару. Дик был сдержан, не очень высок ростом, старался обдумывать свои действия и слова, посему был достаточно скуп на общение. Эта же сдержанность проявлялась у него и в одежде, совершенно не броские, преимущественно тёмные тона. Обладая подтянутой спортивной фигурой и красивой гротескной внешностью, он был безмерно робок с девушками и на столько же предан друзьям. Касательно последнего я впоследствии неоднократно убеждался. Рауль же был полная противоположность своему товарищу, Высок ростом, мускулист, любил одеваться несколько кичливо. Под стать нарядам у него был и характер: никогда не лез за словом в карман, завзятый скандалист, язык так вообще вроде электрического помела, сам же начитан, умён и порой крайне зануден. Правда его большим плюсом было то, что имея столько минусов, сам по себе Рауль, человек не злой и прекрасно понимал все свои недостатки. По крайней мере, если уж мой приятель и был причиной какого-либо конфликта (а если точнее – начинал этот конфликт обычно он сам), то позже неизменно признавал свою вину и первым шёл приносить свои извинения. Впрочем, проявить свою натуру во всей угрожающей мощи на скромном пассажирском лайнере, следующего по курсу «Прайм-два – Сторм», ему не удалось. Поэтому вначале всё, что я узнавал о своих новых приятелях – было почерпнуто во время разговоров с ними же в общей кают компании по вечерам во время битв и сражений в настольные игры. Перелёт же занял всего четверо стандартных суток. Как не удивительно, но за это короткое время мы трое сильно подружились.

* * *

Огромный космопорт планеты-столицы встречал будущих кадетов гулом взлетающих и садящихся кораблей. Громадное здание, созданное из сплошных пластин керамопластика и сталепластика, с величественными витражами и серьёзно настроенной таможней – оставило по себе неизгладимое впечатление. Отстояв длинную очередь и пройдя регистрацию, мы сели в планерное такси, которое отвёзло всех в жилой корпус при академии. Впоследствии я узнал, что это был все-таки не самый большой космодром, а так – средних размеров.

Коренные жители столицы утверждают, будто центральный имперский мир потрясал воображение всех выходцев с окраинных секторов только первые недели две, на третью же всё воспринималось на много спокойнее. Также они утверждают – всего лишь через месяц, настолько привыкаешь к его разнообразию и масштабам, что откровенный восторг новых гостей и туристов вызывает лишь лёгкую усмешку – снобизм чистой воды, именно так считала наша троица на тот момент. И признаться, до сих пор мнения ни один из нас не переменил. Даже более-менее пообтесавшись в обстановке постоянной занятости, и деловой спешки в мегаполисе, начинаешь постепенно понимать, что столица империи всё ещё полна сюрпризов. Именно тогда вторая волна восторга, более медленная, но неизмеримо более сильная и всеобъемлющая, захватывает всего тебя и окунает с головой в этот никогда не прекращающийся поток жизни.

Две последующие недели после приезда, всё свободное время после заселения в кадетский корпус и до начала учебного семестра мы шатались по громадному и процветающему мегаполису. Впитывали новые впечатления, старались выплеснуть весь восторг и молодой задор, заигрывали с девушками, щеголяя перед ними в кадетской форме, и возвращались в общежитие только под утро, где нас ждал вечно чем-то недовольный комендант. Вечерами Дик, я и Рауль завели обычай проводить в одном из уютных заведении типа кафе, бара или клуба, и каждый раз в новом месте: благо многоуровневый город, со своими многочисленными цветущими террасами мог удовлетворить потребности куда более притязательных посетителей, чем скромные нужды кадетов, прибывших с колонии на окраине галактики. И всё было бы ни чего, если бы однажды кто-то из нас не бросил ту роковую фразу:

– Ребят, а может, прогуляемся вечерком? – кажется, это был Дик, – Соседи по жилому блоку подсказали тут одно местечко…

* * *

Кто-то считает, что весёлая кабацкая драка – это весело, жаль меня никогда не прельщали подобные развлечения. Я горестно задумался о невеликом счёте своей кредитки… Конечно, в витрину клубного бара я ничем не швырял, но умудрился расколотить парочкой отчаянных голов несколько опять-таки нехилых столешниц. Оба моих приятеля благополучно успели слинять в начале драки, а вот я завяз. И вряд ли смогу скоро покинуть данное заведение. Всё дело в том, что дорогу к выходу преграждала бушующая толпа, сейчас поделенная на две половины: десантников и остальных клиентов этой забегаловки. Коснулся ладонью своей ноющей челюсти. Поморщился. Скула словно одеревенела. Похоже образовался болезненный кровоподтёк, вскоре на этом месте будет прекрасный синяк. Будущему пилоту не сравняться с настоящим пехотинцем ни силой, ни скоростью нанесения удара. Жаль, что вся свара началась с нас. Теперь стоит мне только показаться из-за случайно образованного бруствера из пары перевёрнутых стульев и овального столика, как новенький мундир кадета лётной школы сразу бросится в глаза всем, кто всё ещё стоит на ногах.

Черная звезда и её проклятая планета! Как можно было настолько быстро испортить отношения с совсем незнакомыми людьми? Это всё тупица Рауль! Именно он влез со своим чёртовым снобизмом и длинным языком в чужой спор… Чтоб тебя чужие к себе забрали – болван! Надо же было наговорить такое десантному корпусу! И так-то пехотинцы не сильно ладят с лётчиками… А ведь даже после неосторожных слов приятеля всё могло пойти по-другому, так нет же – надо было непременно пнуть под зад самого тощего!.. Дик и я даже ахнуть не успели, как стремительно всё пошло кувырком. Хорошо ещё, что Донован успел вытащить этого пьяницу за шиворот прямо на улицу.

Жаль я не успел так быстро ретироваться. Прикрывал их отступление. В тот самый момент кулак командира бравой пехоты и распахал мне физиономию. Досталось знатно. Едва не отключился, хорошо упал удачно, и смог откатиться, за начавшую трещать во время драки мебель. Хорошо, что задело на отлёте, будь тот трезв как стеклышко, вырубило б сразу – а так, наверное, все-таки повезло…

Проклятье! Когда выберусь, всё выскажу Рауль. Как есть вылеплю правду матку! Отматерю по сути и существу по его паршивому характеру, и его благочестивым родителям! Пусть только утром протрезвеет…

Вдруг, чьё-то далеко не хлипкое тело в падении сотрясло скромную кучку столиков и стульев прямо передо мной, баррикада дрогнула, однако выдержала. Я вжался в твёрдый пол… Ч-чёрт!!! Если… Вернее, когда… выберусь!..

Я чувствовал, что чем дольше лежу, тем больше оттягиваю момент. Надо было решаться вставать и убираться прочь. В любой момент ненадёжный барьер из стульев и столиков может не выдержать очередного падения. Или дерущиеся, но не растерявшие запал оппоненты, могут заглянуть за завал и поинтересоваться: с какого я тут отдыхаю? … Тогда больница кое-кому будет обеспечена. Хорошо если им, … а вдруг мне?! Тот факт, что на Сторме могли вылечить всё что угодно – оптимизма как-то не прибавлял…

Тут я ощутил, как кто-то аккуратно тронул меня за плечо. Я вздрогнул и едва не подпрыгнул. Оглянулся. Сердце готово было выскочить из груди, Клаки сжались, я был готов дорого продать свою молодую жизнь, даже в неудобной позе на полу. И тут я увидел форму кадета лётной академии. Вернее, человек в форме кадета нашего курса аккуратно прятался на полу вместе со мной от случайных взглядов и летающих поверху предметов. Затем я подумал, что это вернулся Дик, но разглядел в дыму лицо и понял свою ошибку. Парень был не знаком.

– Знаешь, ты хорошо держался, – молодой, симпатичный и обаятельный ровно на столько, чтобы девчонки «сохли», на лице пара ссадин, и самое главное форма…

Невероятно! Не думал, что в этом баре есть ещё кто-то из наших. Таких идиотов точно мало среди курса, чтобы шляться по кабакам полных морпехов. Хотя честно признаться – даже озаботится подобным, времени не было. В определённый момент всё стало происходить очень быстро.

– Ты с друзьями? … Извини, за… за это! – Я кивнул в сторону шедшего по ту сторону баррикады «веселья». Раскаяние захлестнуло мою захмелевшую голову. Ознание того что мы возможно испортили парню весь вечер как-то не улучшало общего настроения. Но он лишь открыто улыбнулся в и сказал с некоторой оттяжкой:

– Всё в порядке. Один я. В общем ребятам из академии противопоказано ходить сюда здесь. Инструкторы должны были предупредить вас об этом.

Боже, да кто из учеников вообще обращает внимание на подобные запреты? В чёрных глазах напротив горело то же лукавство и одновременно с этим… Черт побери: «Да он трезв!» – Осенило меня.

– А если противопоказано, то сам что тут делаешь? – похоже, всё-таки скользящий удар и количество выпитого, не настолько сказались на моем разуме и языке, если я способен задавать подобные осмысленные вопросы. Я даже поморщился от подобной длинной мысли. О том, что надо познакомиться, была следующая.

– Макс! Десятый день как с приятелями прибыли в этот чудесный мир…

– Это с теми, которые заварили всю кашу и ломанулись через главный выход в самом начале?

– На самом деле я их прикрывал, … – я почувствовал, как краска бросилась в лицо от того что мог предположить этот парень. Он то, оказывается, наблюдал за нашей троицей. На нас не обратил бы внимание только слепой и глухой… В тот момент я поклялся себе никогда впредь не напиваться как сегодня – если только не буду ну в очень большой и дружной компании.

– Что ж понятно. Марат! – Парень, сидя рядом на корточках, протянул мне руку. С чувством я ответил тем же. Рукопожатие вышло крепким.

– Выбираемся?

– Будет не плохо, – ответил я и снова почувствовал себя неуютно, находясь за хлипкой баррикадой, – Но как?

– Будет хорошо! – заверил он, – Здесь есть второй выход. Знаю, как выйти к нему. Если будем двигаться незаметно, то проскользнём.

Недавняя встряска и полученные в махаловке удары вызвали прилив адреналина, и в данный момент его действие как раз заканчивалось, это стало ясно, когда перед моими глазами вновь поплыл пьяный туман, и сильнее заболели многочисленные ушибы и ссадины. Тряхнув головой раз-другой, я попытался привести в порядок мысли, разбегающиеся под воздействием алкогольных паров. Думается: скоро бравые пехотинцы добьют тех, кто под руку подвернулся, а потом непременно попробуют найти зачинщиков. О том, что я и был одним из зачинщиков, размышлять как-то не хотелось. Тем временем Марат хмурился, через брешь наблюдая за побоищем в баре, потом вновь обратился к мне.

– Набрался ты круто. Ползти можешь?

Я кивнул.

– Тогда давай за мной!

Марат, активно пополз за виднеющуюся барную стойку. При этом он удивительно искусно умудрялся оставаться в тени от источников света. Чувствуя себя слегка туповато, я снова кивнул – но уже в спину, и сам последовал его примеру. Естественно ползти так же аккуратно я не мог, но искренне старался изо всех сил.

Драка, судя по звуку, продолжала набирать обороты. Крики, звуки ударов, разбиваемой посуды, треск пластикового декора буквально переполнили воздух заведения. Вскоре кадет передо мной завернул за неприметный угол, где я услышал лёгкий щелчок и сразу за этим в зале раздался громкий хлопок. В помещении словно сработала дымовая граната – впрочем, так оно похоже и было. Кто-то из десантников пронёс с собой шашку. Я заработал руками и ногами как можно быстрее. Мало удовольствия попасть под слезоточивый газ. Пехоте такое по барабану, у них встроены чипы и фильтры, а вот остальным теперь точно придётся несладко.

Через минуту, мы с Маратом – оба в слезах, с заложенными носами с избытком хватанувшие удушья от сизого дыма, и кашляя на каждом вдохе-выдохе, наконец вывалились с чёрного входа. Стараясь не думать о тех, кто был внутри и как говориться попал в самый центр, поддерживая друг друга, по свежему ветерку мы припустили вдоль улицы. Марат хорошо ориентировался в технополисе и спустя полчаса мы входили в кадетское общежитие. Меня уже не раскачивало от алкоголя, и голова прояснилась. Только утром на скуле расцвёл синяк.

Собственно, после того случая мы крепко сдружились. Долгие годы во время учёбы в академии Марат был мне верным другом. На следующий день после драки я познакомил его с моими спутниками с Прайма-Три. Впоследствии Банинг не раз практически за уши вытаскивал нашу четвёрку из самых разных переделок, в которые легко попадают такие самонадеянные юнцы, какими мы были в то время. Кстати, по невероятному и случайному совпадению Марат через год оказался моим очередным соседом по трехкомнатной квартире в блоке кадетской общаги.

 

Сложные задачи

Голографический символ центрального канала слабо мерцал над столом в полутёмной комнате. Под символом электронные часы отсчитывали общегалактическое время. Несмотря на поздний час и перелопаченную гору различной литературы по навигации спать не очень-то хотелось. В-связи с чем мной было решено немного поучаствовать в событиях нашей Империи. Другими словами, просто посмотреть новости. Я склонился над горкой электронных обучающих планшетов, щедро наваленных на низком столике, вытянул руку и, поворошив их, активировал панель управления видео. Сразу вслед за этим по центру комнаты появилось крупное изображение лица улыбчивого ведущего. Подборка тем обещала быть интересной.

«Доброго времени суток всем обитаемым мирам Эрклидии! С вами Майкл Стаксон и блок новостей центрального канала. Ведём вещание из столицы нашей звёздной империи планеты Сторм».

«Сегодня в новостном блоке»…

Ведущий из галоматрицы был само обаяние. Дорогая белоснежная улыбка, стильный костюм, ясный взгляд голубых глаз и уверенный приятный баритон. Я нажал пару кнопок в диванной панели, и изображение студии новостей заполнило собой всю комнату. Черт как же хорошо, что у моего напарника есть такой богатый дядя, способный купить и подарить племяннику дорогущую видео аппаратуру на живых нанокристаллах. И все это удовольствие прямо перед выпускными экзаменами. От сюда и уезжать уже не захочется. Всего три дня назад у нас стоял примитивный галовизор, а сегодня уже можно наслаждаться полностью подстраиваемой под себя видеопанелью. Любой пейзаж, полная иллюзия, специальные кондиционеры даже запах сосновых иголок могут передавать или дуновение ветра. Например, стало возможно загрузить из сети понравившийся ландшафт и побродить по частичке равнин Нивена, или побывать на водопаде Шангрок. Или как сейчас оказаться внутри настоящей студии новостей. Пусть даже это всего лишь комната в общаге, хоть и визуально преображённая.

Мы с Маратом уже сейчас предвкушали, как после выпускного затащим сюда девушек из медицинского корпуса. О том, что экзамены будут сданы мы с ним даже не переживали – на всём выпуске не было таких крутых пилотов, как мы двое. … И конечно отдавали себе отчёт что такое самомнение как минимум говорит о чрезмерном нахальстве… И … И вс же каждый из нас не желал опускать планку. Каждый раз на всех тестах и лётных испытаниях мы стремились своим прилежанием доказать и себе, и учителям, что уж если не нас возлагает надежды Империя, как на лучших учеников лётной академии, то остальным даже равняться не стоило.

«Пираты опять бесчинствуют на окраинах сектора – ограблен молодой колониальный мир Креол в системе Артанис».

«Тайная арена для смертельных поединков – миф или реальность»?

«Что же такое представляет из себя легенда черной звезды»

«Замечен пиратский рейдер класса Корсар совсем рядом с центральной системой. В месте его появления сбит патрульный катер! Налётчик исчез в неизвестном направлении. Что это означает: неужели преступники готовят налёт на цитадель Императора?»…

Чёрт побери, вот это новость! Я встрепенулся. Куда смотрит внутренняя служба безопасности субсектора?! Это же серьёзный удар для ведомства безопасности и куда смотрит высший магистрат? Император побери работу своих специалистов. Дальний рубеж это одно, там постоянно вспыхиваю схватки между силовиками и целыми пиратскими кланами. Здесь же центральная система сектора – столица империи!? Я смотрел как в студии тем временем появился крепкого вида собеседник, с лицом, отмеченным несколькими шрамами.

«…Сегодня у нас в гостях полковник Раймонд – он даст нам своё исчерпывающее интервью по главному вопросу дня»…

Запиликал браслет комма на левом запястье, чем отвлёк моё внимание от объёмного изображения. Ага – это Рауль с приятелем приглашают прогуляться до бара. Ну их, не пойду. Знаем, чем обычно заканчиваются такие походы, утром не смогу даже имя своё вспомнить, не говоря уж об успешной сдаче экзамена. Кстати, им бы тоже не следовало. Хотя… Нет, точно не пойду!

Пока я раздумывал над содержанием ответа, в студию вошёл коренастый и несколько грузный военный – судя по нашивкам, это и был полковник Раймонд. Он прошёл рядом с диваном и уселся в кресло боком к ведущему. Вскоре был задан первый вопрос:

«Скажите, полковник, какова ситуация на границах нашей Империи? Как долго пираты будут грабить и убивать наших граждан, и что же по этому поводу намерен делать звёздный флот? Прошу – вам слово».

«Спасибо Майкл! Поверьте, „Звёздный флот“ не сидит сложа руки. Спецслужбы оперативно расследуют ситуацию на пострадавшей планете, и уже есть первые результаты. Что мы имеем: Креол – это пока ещё молодая и не слишком богатая ресурсами колония, жители занимаются преимущественно аграрным хозяйством. Конечно, в самой системе имеется два крупных рудника, принадлежащих торгово-добывающей компании „Стар Энерджис“, но не они интересовали налётчиков. Нападение было совершенно на саму планету»…

Тон, который придал своему голосу Раймонд, был что надо: абсолютно спокойный, располагающий к себе и предельно откровенный; я сразу подумал, что у этого офицера всё – всегда под контролем. Будь я на месте военного министра по связям с общественностью, обязательно бы отправил именно такого человека выступать перед многочисленной аудиторией. Империя слаба если у неё нет сильных, верных, и надёжных людей, и в тройне слаба, если её граждане не уверенны в благонадёжности и силе самого государства. А именно такой человек как Раймонд отражал в себе всю славу, мощь независимой Империи и её императора.

«Так всё же сем привлекла пиратов бедная колония, полковник»?

«Своей беззащитностью, Майкл. И это крайне возмутительный факт. У жителей Креола нет мощного оборонного оружия: лишь скромный космопорт с двумя орбитальными шаттлами и минимумом вооружения. Само нападение произошло в три сорок по галактическому времени. Насколько стало известно нашим агентам: четыре корабля „Арес“ вышли из гиперпространства рискованно близко к обитаемой планете, и прежде чем сработала местная система безопасности, те разбомбили и космопорт и шаттлы, стоящие на посадочной полосе. После чего пираты высадились на поверхности и захватили топливную станцию и склад минералов, всё это указывает на то, что преступникам было заранее известно о многих нюансах состояния дел в колонии»…

Старая схема нападения – нечто подобное мы проходили на четвёртом курсе. Сели, вскрыли склад, откачали топливо, быстро взлетели, скакнули в необитаемую звёздную систему, и уже оттуда, где нет наблюдателей от империи, могли совершить гиперпрыжок в любом другом направлении. В общем, в данный момент меня захватило другое – то, что прозвучало в самом начале, пока ещё не появился полковник, про корсара сбившего патрульный катер в центре Империи».

Дальнейший диалог между ведущим Майклом и Раймондом я слушал уже в половину уха, вспомнив нечто важное. Необходимо было закончить кое-какой материал к завтрашней экзаменами, и уменьшив звук, я всецело углубился в электронные распечатки данных, активируя один планшет за другим.

Тем временем ведущий, и полковник Раймонд продолжали развлекать публику различными галактическими страстями с экрана голографической матрицы. Я ненадолго отвлёкся, когда они вспомнили про старую легенду, гуляющую среди колонистов про Тёмную Звезду. Признаться, я не верил в неё ни на грош, но всегда приятно было вспомнить отцовские россказни о сверх корабле и разумном артефакте – якобы сердце этого корабля. Потом я вспомнил про учёбу и опять погрузился в таблицы со столбиками цифр, и их толкований. Наконец я нашёл то, что искал и понял, что у меня нет готового примера. От завтрашней успешной защиты зависела моя дальнейшая жизнь – ни больше не меньше мои желания были под угрозой. Поэтому маленькая проблемка с нехваткой материала показалась мне настоящей угрозой. Не смотря на поздний час, я уже было приготовился звонком выдернуть мобильным звонком одного из сокурсников – некоего Вильяма Грэтхема (у него обычно можно было раздобыть всё что угодно и на все случае жизни). Как всегда, это бы встало в копеечку, но спасение пришло неожиданно прямо с матричной голограммы. Оставалось только нажать на сенсор управления в подлокотнике.

«… Пиратский рейдер расстрелял патрульный катер вблизи планетарной столицы…»

– Запись!

Мой разум всецело захватила мимолётная картинка плохого качества с небольшим корабликом корсара, но довольно мощным вооружением. Он обменивался на записи выстрелами с патрульным кораблём.

Кажется, я нашёл интересный пример, который я завтра приведу в качестве материала исследований во время аттестационной защиты! Замечательно…

Итак, что мы имеем? Минимум данных: пирата, появившегося без сопровождения, сбитого патрульного, и исчезновение катера, скорее всего в район необитаемой системы. Тут было кое что странное, что-то не складывалось…

Пришлось усиленно поломать голову…

Насколько помнится, данный тип космических судов не может совершать самостоятельные перелёты между звёздными системами без постоянной заправки сетевого генератора. А это означает максимум два прыжка: сначала в нашу систему, потом – обратно. Следующий вопрос. Зачем это ему делать?..

В задумчивости, сидя на диване, я пробарабанил пальцами по сенсорной панели…

Время необходимое на совершение второго прыжка никто не отменял, и оно как раз примерно совпадает со временем дуэли катеров, то есть три-четыре минуты. Что можно успеть за такой короткий промежуток? Выбросить груз? Подобрать что-то?! Нет, скорее выбросить…

Отползла в сторону дверная диафрагма, и в комнату вошёл Марат Банинг. Кивнув мне, он протопал через всё изображение прямо к угловой кухне. Где открыл холодильную нишу и достал энергетик.

– Что смотришь очередной сериал?

– Нет. Новости… – ответил я, и увидел, как он приложился к ярко-красной бутылке, – Не поздновато для энергетика? Завтра экзамен…

– Да брось, … – Марат отмахнулся, – Лучше скажи, о чём новости?

Тут он соизволил получше рассмотреть застывшее изображение. Голограмма как раз показывала проекцию с места высадки десанта на Креол.

– Ах, ясно… Пираты, пираты… и ещё раз пираты! По всем каналам уже второй месяц докладывают о пиратах то тут – то там…

Голос у Марата хоть и был усталым, но некая толика интереса всё же в нём присутствовала. Но пока мой сосед по квартире в общежитии, и лучший друг во всей академии изображал равнодушие.

– И что там такого навещали?

– Да так…, – я с улыбкой и ясным осознанием его показного безразличия, кратко поделился содержанием беседы импозантного ведущего с полковником, в конце добавив: – Больше всего меня интересует, что стало с тем мародёром.

Марат с задором потянулся и упал в кресло полковника. Умной программе понадобилось время, чтобы перенести изображение застывшего военного в другой угол комнаты. Только тут я спохватился и, прикоснувшись к сенсорам, убрал объёмную картинку, превратив её в привычную трёхмерную видеоматрицу над столом. Сам же с интересом взглянул на Марата. Напарник считался лучшим на нашем курсе и чуть ли не гением в среде обучающихся пилотов.

– Ладно, не скалься!.. Всё это действительно занятно. Ты записал ролик?

Я кивнул и включил запись. Нашёл и вывел объёмное изображение короткого сражения корсара и патрульного. Четко зафиксированная картинка теперь не расползалась по всей комнате, а зависла по центру в видеокубе над столом. Промотал изображение с момента выхода боевого корабля в систему Сторм и до его схватки с патрульным судном и остановил.

– Ты только посмотри, – протянул Марат и подался всем корпусом вперёд, оставаясь при этом сидеть в кресле, – Это ж надо было обнаглеть на столько, чтобы выйти из гипера в центре Империи?! У него действительно мощные пушки для его класса, но штурмовику или военному истребителю в любом случае проигрывает по всем параметрам. Так… Интересно…

Он откинулся назад и сложил кисти рук прямо перед собой, как делал всегда, когда усиленно размышлял над чем-то серьёзным. Я молча наблюдал за своим другом за его спокойным и сосредоточенным выражением лица.

– Корабль мелкий и сам «скакать» по системам не может. Выходит, на обратном конце перехода его кто-то ждал, какой ни будь дальний крейсер или что-то по крупнее. Взял нарушителя на борт и был таков. В противном случае имперские силы перехватили бы его спустя полчаса после прыжка в соседнюю систему. При всём при этом подбит патрульный челнок, но не уничтожен. Да уж, … так жёстко наследить, уходя в гипер! И всё на виду у недобитого корабля империи. Пирата должны были сразу же отследить, и чрезмерно самоуверенный пилот, наверняка бы уже давал показания… Но этого не произошло, что лишний раз доказывает – преступник был не одиночка. Посмотрим до конца?

Мы просмотрели новостной блок полностью, но новых данных так и не получили. Полковник тоже не сообщил ни чего существенного по интересующему нас вопросу.

В конце концов, мы решили вернуться к изображению короткой схватки.

– У меня три версии и каждая не даёт полного ответа. – Мой голос оставил друга совершенно равнодушным, он был на своей волне и похоже не замечал ни чего кроме стоящей перед ним задачи. Банинг уже некоторое время расхаживал по комнате из угла в угол, строя в уме различные предположения.

– Крайне мало информации. Крайне… Но всё же на несколько вопросов можно дать однозначные ответы, – Марат подошёл к столу, нагнулся, тронул сенсорную панель, покрутил и зафиксировал изображение. Затем он указал на пиратский рейдер.

– Я уверен этот тип не случайно попал в систему. На данном судне чётко знали, когда и где выпрыгнуть, знали так же и о том, что сопротивления, будет, но… не очень мощное. Это легко определить по типу навесного вооружения. Опять же патрульный уцелел, хоть и не мог дальше вести бой. А дальше, пират ушел по чёткой траектории в соседнюю систему, где его след четко зафиксировали приборы имперского корабля. По крайней мере должны были… В новостях Раймонд об этом так и сказал.

Банинг помял нижнюю губу. Я откровенно наслаждался его размышлениями. У самого меня уже была готова версия, но хотелось послушать его… А Марат продолжал выстраивать гипотезу.

– В свою очередь всё перечисленное означает, что в задачи нападающего не входило уничтожение имперского звездолёта, как и то, что много времени ему не потребовалось на выполнение какой-то определённой миссии. Если это не схватка… Значит – отвлекали внимание… может, забирали или передавали небольшой груз. Так-так!..

Здесь играет большую роль количество времени, проведённого рейдером в системе. Подобрать кого-либо они не могли, как и принять на борт большой груз. Если только малый, но тоже не вариант. Сложно найти и подобрать что-то крохотное и дрейфующее в открытом космосе, такой предмет надо отслеживать по сигналу маяка, установленного на грузе. Но пространство вокруг звезды постоянно сканируется сенсорными буями, а орбитальное пространство всех планет и их спутников также зондируется Империей: получается, источник любого сигнала быстро отследят. Характерно выброски и передачи груза, есть сложности, хотя это возможно и даже без маяка.

Марат снова упал в своё кресло и помассировал виски. Вообще многие инструкторы воспринимали его к концу пятого курса уже не как студента, а скорее, как молодого специалиста, которому можно было доверить подготовить и самому же объяснить часть вопросов лекций, и продуктивно поспорить на занятиях, тем самым позволяя кадетам лучше освоить материал. Сейчас Марат обдумывал вариант решения условий задачи, случайно пришедшей к нам из галактических новостей, и как мне казалось я единственный, кроме отсутствующих сейчас инструкторов понимал ход его мыслей.

Я знал, о чём задумался Банинг, и знал этот способ, называемый орбитальной бомбардировкой, но сейчас им пользовались крайне редко. Одна крохотная ошибка в расчётах и груз либо будет повреждён или же его просто никогда не найдёт адресат, сегодня существуют другие возможности по доставке товаров, грузов и людей, гораздо более безопасные. Но когда-то давно ещё задолго до рождения родителей на нашу колонию на планете Прайм именно таким способом доставляли провиант, медикаменты, механизмы и запчасти, всё необходимое для колонизации. В то время ещё не был построен космопорт, и не было даже примитивного узла автоматической посадки гравитационным лучом. А кораблям ранней эпохи освоения, чтобы не сжигать ценную энергию садясь и взлетая с поверхности планеты, приходилось сбрасывать груз прямо с орбиты. Специально рассчитывалась траектория падения, и координатами обозначался квадрат, в который должна была попасть капсула с материальной помощью. Каждая такая посылка снабжалась маячком, и сложный расчёт делали мощные навигационные компьютеры прямо на корабле, зависшем на орбите. После чего груз в специальной десантной капсуле отправлялся вниз. Большая часть посылок такого рода успешно приземлялась, и попадала в руки колонистов. Однако порой в расчётах случались ошибки и внезапный порыв ветра, не сработавшая автоматика грузовых парашютов, перегоревший маячок, и даже плохо заваренный шов на грузовой капсуле приводили к трагической развязке: мат помощь сгорала в атмосфере, тонула в океане, разбивалась о поверхность, просто терялась на огромных просторах планеты.

– Орбита каких планет пересекает место появления рейдера?

Я уже проверял сводки, поэтому мог выдать нужный ответ.

– Он вышел в трёхстах тысяч километров от Танатоса. Сама планета – это газовый гигант, и груз, попав в его атмосферу, наверняка потеряется. Но у неё есть несколько спутников, и Армадей с Весельчаком как раз были в пределах орбитальной бомбардировки.

Марат с интересом взглянул на меня. Я же окрылённый его интересом продолжал.

– Есть всего одно «но», каждый из спутников это каменистый шар, абсолютно лишённый атмосферы. – И снова голографическая панель помогала мне, матрица над столом показала и газового гиганта и связанные им планеты.

– Армадей к тому же изрезан глубокими каньонами и лощинами с острыми скалами и отвесными обрывами. Остается только Весельчак. Пусть он тоже состоит из сплошного камня, но такие опасности как скальные выступы на поверхности этого спутника практически отсутствуют, кроме прочего у него слабая гравитация.

Я замолчал, а мой друг снова принял задумчивый вид и стал размышлять вслух.

– Итак. Нападавшим предстояло решить всего одну задачу. А именно чтобы доставить что-то или кого-то на этот спутник.

– Всё же ты считаешь вероятным наличие живого человека в десантной капсуле?

Марат повёл плечами.

– Почему нет? Звездолёт, который мы видели, вполне может нести полноценный десантный модуль, достаточно вместительный для человека. Конечно при условии, что у того хватит решимости и наглости пройти под самым носом у имперских кораблей безопасности. И опять же – если аппаратом управляет опытный пилот, вероятность успешной посадки весьма велика.

Признаться, Марат Банинг, в который раз преподнёс мне сюрприз, я-то считал, что пират выбросил какой-то неодушевлённый груз. Но вот вероятность высадки живого человека я в расчёт не принял… Досадно.

Он увидел разочарование на моём лице.

– Да ладно не огорчайся! Если бы не горка этих планшетов, – Марат кивнул в сторону электронных учебников, – Ты бы тоже легко дошёл до возможности присутствия пилота. А вообще знаешь, странно всё это…

Я задумчиво подпер кулаком подбородок, поворошил листы лекций на столе.

– Угу. – На душе слегка отлегло, но усталость брала своё, теоретические раскладки действительно успели несколько утомить меня. – Думаю, Министериум дорого бы дал за информацию об истинных мотивах этого налёта.

Не договорив, я широко зевнул. Для ученика летного училища на последнем курсе нет ни чего более умиротворяющего, чем обсудить серьёзную задачку по моделированию тактики полётов. Интересная беседа подошла к концу, друг полностью подтвердил мои догадки и даже чуть больше – всё же учимся в одной группе. Марат отметил моё состояние и перевёл изображение опять в плоскую проекцию.

– Спать хочешь?

– Угу… – опять сказал я.

– Так иди и ложись. А мне надо ещё немного позаниматься. – Он раскрыл свою сумку, с которой пришёл и достал пачку пластиковых отпечатанных файлов, – Ты сам-то как, готов?

– Более-менее…

Новости тем временем тоже подошли к своему завершению:

«В настоящий момент уже разработана стратегия, которая позволит нам максимально эффективно оборонять границы освоенного сектора. Также наши информаторы будут благодарны за любые сведения о замеченных пиратских базах и кораблях. Граждан, давших подтверждённые сведения ожидает денежное вознаграждение».

«– А сейчас поблагодарим полковника Рокмунда за интересное интервью. И мы переходим к рекламе на центральном галактическом канале!».

Опять эта реклама, на мой взгляд – самое живучее и вредное изобретение человечества. Я встал с дивана и не спеша побрёл в свою комнату, на полпути оглянулся и увидел спину Марата, склонившегося над пластиковыми лекциями.

– Ты сам-то не засиживайся. Не хочу тащить твое бренное тело до аудитории, а потом ещё решать твои билеты!

Марат хмыкнул.

– Не волнуйся. Ты главное билеты реши, а доползти я сам как-нибудь…

Что он там сказал дальше – я уже не расслышал, поскольку добрёл, наконец, до своей кровати и рухнул лицом в подушку. Уже засыпая, внезапно вдруг подумал, что «мародер» мог и не выйти из системы. По-простому слил три метки, тем самым сымитировав гиперпрыжок в соседнюю зону. А сам прыгнул внутри системы. Скажем к одному из спутников или астероиду достаточно крупному, чтобы скрыть его перемещённую массу от сканеров… рискованно конечно и тут куча условностей, но… Грамотный пилот смог бы всё это проделать. А сделал ли он так на самом деле уже другой вопрос?! Будь у него на руках готовые расчёты… Без особых проблем… Интересно догадался ли об этом Марат…

Засыпал я под слабое бормотание голоматрицы, едва доносящееся через прикрытую дверь.

 

Неприятности

Честно говоря, спал я из рук вон плохо: снилась какая-то бредятина про падающие с неба чёрные звёзды. На третье подряд треньканье допотопного и надёжного как стальная сварка будильника глаза открывались неохотно и затем весьма успешно закрывались обратно. Поэтому на экзамен мне пришлось поднимать сквозь зубовный скрежет и невнятные стоны именно моё собственное никак не хотевшее просыпаться тело. Старенький будильник я швырнул в стену. В который раз эта процедура не возымела на прибор абсолютно никакого воздействия. Проклятый маленький дьявол продолжал трезвонить, словно зло издевался над моим состоянием. Когда выпьешь накануне и то легче – переработанный алкоголь хоть проситься наружу поутру. А так пришлось вставать с мягкого и нагретого места под пушистым одеялом. Сонный туман наполнял голову: не помогла даже зарядка и утреннее кофе. Лишь холодный душ хоть как-то вернул меня в форму.

Вышел из номера я один. Марата в номере общежития уже не было, только разбросанные по столу бумагами свидетельствовали что друг просидел над ними всю ночь. Я откровенно злился на него, ведь уходя – он не разбудил меня. Именно эта злость помогла мне вытрясти остатки сна из тела. Но ни в общей столовой, ни в группе рядом с экзаменационной аудиторией Банинга не было. Его ком не отвечал, и признаться, это изрядно выбило меня из колеи.

По истечении половины времени, оставшегося до начала экзаменов я сообщил Дику и Раулю о своих неприятных подозрениях. Сначала они пытались успокоить меня, но за пятнадцать минут до начала выпускных подбили сокурсников, и мы вместе обошли всё многоуровневое крыло кадетского института и ни чего. К сожалению, больше поиски продолжать возможности не было. Первый день экзаменов начался.

Вначале была теория и тесты: общий тест, перекрёстный тест, спец тест…

Потом начались сложные модульные задачи по графическому моделированию и прокладке маршрутов с постановкой как боевых, так и мирных задач.

Громадные сотенные аудитории (нечета тем, что были на Прайме) гудели как растревоженные ульи. Кадеты отвечали в режиме он-лайна на разнообразные теоретические вопросы, отдавали и принимали приказы, вырабатывали совместную тактику объединённые в командные синоптические группы. Расправившись с очередным вопросом, я снял видеомодульный шлем и покрутил головой, разминая шею. Марат так и не появился, я с тревогой задумался о том, что могло с ним произойти ночью накануне. Так и не прейдя ни к какому выводу, я снова решил сосредоточится на текущих задачах и вновь напялил на голову лёгкий шлем. Оставалось ещё полторы тысячи вопросов…

Вечером, сразу после экзаменов первого дня я вновь позвонил Банингу, но его ком точно также молчал, как и утром. Дик и Рауль на уши поставили весь блок общежития, и лишь на пропускном посту в кадетский корпус сменный охранник поведал о том, что на рассвете студент похожий на Марата вышел в город, и вроде бы не возвращался.

Игнорируя сон до глубокой ночи, мы рыскали по городу в поисках хоть ещё какого-либо упоминания об исчезнувшем кадете. Сообщили даже в службу безопасности университета и жандармерию городского района. Всё было напрасно. Только под утро мы вернулись в университет и расползлись по своим комнатам. Не раздеваясь, я повалился на диван в общей гостиной. Черная пелена сна без сновидений нахлынула в тот самый момент, как только моя голова коснулась мягкой обивки дивана. Думаю, с остальными было то же самое.

* * *

На второй день Я, Дик и Рауль злые и не выспавшиеся встретились в одном из закрытых ангаров, что расположены позади многоуровневого здания университета. Остальная группа постепенно подтягивалась и собиралась вокруг нашей троицы. Перед нами за силовым барьером из стали и энергетических решёток находилось закрытое брезентом устройство предполётной подготовки. Здесь должен был пройти промежуточный экзамен внутри машины симулятора реального полёта. Данный тест должен был показать, на сколько кадет вообще готов управлять реальным летательным аппаратом и может ли он перейти к заключительной стадии экзаменации, тому к чему стремятся без исключения все кадеты лётных курсов «Военной Академии Империума, а именно стать командиром боевого корабля.

– Дьявол! Куда этот болван мог запропаститься? – Рауль как всегда в выражениях не стеснялся, да и наше с Донованом настроение было совершенно не располагающим к добродушию.

– Пойдём! – Дик настойчиво потянул нас в сторону академического корпуса, – После экзаменов поищем ещё, надеюсь напоминать не надо, зачем мы потратили столько лет на обучение. Если не появился сам, чтож – значит, это был его выбор. Мы как друзья сделали всё в наших силах…

Умом мы понимали, что Дик прав, но червоточина внутри всё одно оставалась. Нехотя развернувшись, мы втроём отправились в академический космопорт. Действительно – требовалось сосредоточится на текущих задачах. В конце концов, мои мечты не делись ни куда. Всё лишь, на что мы надеялись, так это – что у нашего друга всё в полном порядке и когда он, наконец, объявится, то сможет объяснить причину своего отсутствия… без сомнения весьма вескую. А раз так, то почему же тогда у меня в груди зрело поганейшее чувство – будто мы предали одного из нас. Правильным ли было принятое нами решение… Я не знал, как не знали мои друзья – слишком уж мрачные были у них физиономии

Мы топтались на месте уже полчаса, когда в здание космопорта вошёл инструктор Старк Валендуз в сопровождении экзаменатора из министериума. Мельком бросив взгляд на того, кто будет принимать зачёт, я на секунду забыл обо всём на свете. Нашу кадетскую группу, заранее предупредили, что на всех экзаменах будут присутствовать специалисты из приближённого к Императору ведомства. Однако сегодня это был сам знаменитый командор Эллесар Домант. В свои неполные двадцать семь лет он уже был легендой среди летчиков, участником знаменитых звёздных сражений за системы планет Яноэ (1) и Пирос (2).

В начале четвёртой эпохи космической экспансии, в момент, когда синдикаты «Цзораес» обнаглели на столько, что вознамерились в открытую захватить часть систем Эрклидии под свой контроль с тем, чтобы в дальнейшем диктовать условия правительству остальной части Звёздной Империи, магистрат по приказу императора послал небольшой флот противостоять угрозе. И хотя военных судов с гербом императорской власти было заметно меньше чем на стороне синдикатов, они были лучше оснащены, вооружены, а пилоты лучше подготовлены. Цзораес и наёмники, присоединившиеся к синдикату, не ожидали такого скорого прибытия имперских кораблей и в бою, завязавшимся на орбите планеты Яноэ, их численное преимущество быстро сошло на нет. В том сражении поддержку трём крейсерам империи оказывало четыре звена из десятка лёгких истребителей каждое. Одним из звеньев командовал молодой, но одарённый двадцатипятилетний капитан Эллесар Домант. Благодаря предложенному им плану и последующему стремительному броску, а также грамотному распределению сил, атакующих большая часть рейдерских кораблей была подбита и выведена из строя в течение первых пяти минут боя. С теми оккупантами, что остались на поверхности Яноэ впоследствии расправились, прибывшие позже десантные силы имперского корпуса совместно с повстанцами из местного населения планеты. Спустя семьдесят два часа с момента захвата колонии, система была освобождена от рейдеров «Цзораеса». Во время боёв на Яноэ погиб лидер преступных синдикатов Эдвард Цзораес, так и не успевший покинуть осаждённую планету. В итоге этого сражения Эллесар Домант был награждён званием командора и орденом Защитника Арка (3)

– Вы будущее и опора нашей Империи, высший цвет армии и герои будущих сражений. Не смотря на то, что Министериум и Император неустанно пекутся о благе и процветании наших граждан, всегда найдутся недовольные и пострадавшие от приисков врагов трона и порядка. Именно вам бравым пилотам в открытом космосе первым придётся столкнутся с внутренней агрессией, а возможно и с внешней. В такие моменты пред вами будет лежать выбор обратиться ли трусом, отступив, или исполнить свой долг, но не перед императором и его советниками, а перед империей и самим собой. От ваших решений будет в конце концов зависеть сохранение порядка и наступление мира в нашем государстве.

Я стоял среди других кадетов и с умилением в сердце слушал речь старшего офицера. От его слов грудь моя наполнялась жаром и пылом в стремлении служить народу и Императору. Впоследствии, хоть жизнь и преподнесла мне немало сюрпризов, как приятных – так и совсем неприятных, я никогда не забывал слов произнесённых Эллесаром Домантом.

– Вероятно – не все вы пройдёте сегодня отличительные аттестации. И не каждый успешно закончит сегодня академию. Однако запомните одно – вы уже солдаты Великой Империи! Желаю удачи, вам – кадеты! Помните всегда о вашем выборе и служите честно и с честью! Во славу Императора и свободного человечества!

* * *

Выступление в команде на тренажёре наша тройка прошла на Ура. На всё выполнение Дику, Раулю и мне понадобилось всего десять минут. Каждый отработал свою задачу с максимальными значениями. Рокмунд лишь удивлённо вздёргивал брови, а инструктор многозначительно улыбался в усы. Между прочим, именно Старк Валендуз на всех аттестациях обычно подбирал всем кадетам самые тяжёлые и заковыристые задачи. За что и был втихую не милосердно крыт тяжеленным матом всеми студентами без исключения. Между собой мы за глаза его именовали почтенным Стариком Вантузом: за вредный характер и привычку постоянно жевать жвачку. Но сейчас его подготовка нам только помогала. Может, даже сделаем небольшой подарок, старый полковник до безумия любит собирать отлитые фигурки первых колонистов. Но не раньше того как наши имена появятся в экзаменационных списках.

Тем временем, отработав задачи после тренажёра, прошедшие отбор экзаменующиеся собирались у челнока. Предстояла последняя самая ответственная и тяжёлая часть «сдачи». На борту настоящего военного космического крейсера, специально выделенного военным ведомством для прохождения высшей подготовительной аттестации кадетами непосредственно в космосе.

* * *

Рубка малого боевого крейсера – это мозговой центр и пункт управления всех элементов боевого судна. Под чутким наблюдением и частичным контролем студенты входили в её смыкающиеся двери, где проходили конечный этап подготовки. Обратно же возвращались либо одухотворённые и уверенные в собственном успехе, либо обескураженные собственными промахами.

– Вот смотрю я на этих напуганных куриц, – Рауль показал на группу студентов перед нами, приготовившихся пройти следующими в рубку, – И вижу только напуганные бледные лица, да дрожащие в припадке руки.

– Не оскорблял бы ты других, – Дик, холоден и сдержан, и старается трезво оценивать обстановку.

Этот парень хоть, когда ни будь волнуется?! Я положил руку на плечо Ванкштейна.

– Дик прав. Нам только драки сейчас не хватало. И так уже потеряли одного на ровном месте…

– Он сам потерялся. Макс, ну хоть ты меня поддержи! – Ванкштейн стряхнул руку и повернулся в ко мне всем корпусом. – Правда же среди них вот лишь та девчонка блондинистая смотрится молодцом, остальные так – салаги!

– Рауль, заткнись! Или я тебе припомню ту драку в милом кабаке – едва ноги унесли тогда. Началось, между прочим, тоже всё с твоей невинной подачи: когда ты обложил трёх этажным матом всю десантную группу…

Ребята по соседству явно нервничали, и если пару недобрых взглядов вполне можно было пережить, то почина очередного конфликта с разбиванием голов определённо стоило избегать.

– Да ты всегда меня этим попрекаешь! И «между прочим», – передразнил меня здоровяк. – Тот урод сам виноват был – так не вежливо пихнул…

– Рауль!!! – это мы уже одновременно с Диком.

– Ша! Всё молчу, молчу. Сдаюсь под неоправданным давлением товарищей…

Я махнул рукой, горбатого только могила исправит. Нет, понятно конечно, все мы на взводе. Марата нет, его функционал придется брать на себя мне. Парни возьмут часть моих обязанностей. Тем, кому впервые предстоит полностью взять на себя управление настоящим космическим крейсером, положено нервничать. Это вам не тренировочные орбитальные истребители, в которых умная автоматика не позволит выполнить неверного действия, а большое серьёзное судно со своим экипажем. Спокойствия не добавляло присутствие самопишущих протоколов и инструкторов-экзаменаторов. Они способны подметить любой, даже самый малый промах – в такой ситуации нервишки у студентов и пошаливают. У кого-то это проявляется в излишней болтливости – например, как у Рауля, в холодности – у Дика. А я прежде начинал грызть ногти, пока не отучила бывшая девушка. Теперь просто задумчиво размышляю о предстоящем задании сцепив руки спереди у груди. Плохо, плохо сборку на троих мы делали в спешке. Если все выгорит это будет легенда… Если нет даже представить не хочу, что будет…

Мозг включается сам собой. В такие моменты стараешься собрать и обработать крупицы информации с тем, чтобы предугадать – чего можно ожидать в ближайшей перспективе. Но как назло дверь в рубку герметична, не пропускает звуков. По лицам выходящих кадетов и незначительным гримасам невозможно даже предположить, какого рода сценарии им пришлось отрабатывать. Перекинуться парой слов с отстрелявшимися – тоже весьма проблематично. Во-первых – они сразу направляются в кают компанию; а во-вторых: двое наблюдателей в форме экипажа перед двойной дверью в рубку внимательно наблюдают за теми умниками, что размышляют сходным со мной образом. Попробуешь выведать секретную информацию о происходящем в командном пункте крейсера (она же рубка, она же экзаменационная палата) – вылетишь сразу. Приходите на пересдачу через двенадцать месяцев всей группой. И какой идиот придумал эти правила, что последний экзамен принято проходить группой от трёх до пяти человек. Нет, нам объясняли конечно почему так… Но ведь прямо хочется нарушить правила, а нельзя… нельзя. … В случае неудачного подслушивания, выспрашивания или подглядывания, вместе с тобой – и твоих напарничков завернут. И все, не сдали… прочь из академии или плати ещё за год обучения.

Последнее время в академии стало модно проходить последний тест группами именно в пять и в четыре человека. У военных вообще мало чего связано с модой, но в данном конкретном случае имеет место ещё и банальная практичность.

Если уж совсем говорить научно – вчетвером или впятером у капитана команды возрастает лимит времени на принятие решений и отдачу приказов, что в общем зачёте приводит к общему снижению количества затрачиваемого времени, отведённого на выполнение поставленных задач. Это объясняется тем, что один человек берёт на себя ту часть функций в группе, которая неизменно бы легла на плечи остальных. Именно поэтому большие экипажи быстрее и лучше справляются с выполнением большего количества целевых задач, чем малые.

Однако следует учитывать тот факт, что с ростом количества людей на борту судна растут и риски, связанные с неумолимым человеческим фактором. Неправильно понятая или отданная команда, болезни, травмы, банальные ошибки многочисленного экипажа могут привести к гибели всего судна в агрессивных условиях космического вакуума. Именно поэтому звёздное командование уделяет так много времени, средств и усилий, чтобы воспитать грамотных, подготовленных и умелых офицеров и пилотов. В космосе каждый командир флагманом должен уметь пилотировать свой корабль, каждый пилот должен уметь командовать кораблём, на котором служит. Исключение составляет технический персонал ремонтных бригад в составе экипажей и станций космического флота, у них своя не менее важная подготовка и тоже очень серьёзная.

Это и было ещё одной серьёзной причиной, из-за которой мы стремились найти Марата, не говоря уже о дружбе, которую однажды мы четверо поклялись хранить. Его пропажа, бегство, уход – называйте, как хотите – очень сильно подкосили общий настрой коллектива. Именно таким составом мы готовились пройти экзамен. Увы, сейчас это становилось невозможным, и нам по ходу приходилось перестраиваться. Марат был капитаном, а мы его командой.

– Где же тебя носит?! – пробормотал я вслух, и почувствовал, как приятели продвинулись вперед

За всеми размышлениями я не заметил, как подошла наша очередь. Из динамиков прозвучала команда:

– Седьмая группа, в рубку!

Дверь осветил зелёный свет, и мы, растолкав толпу студентов, проследовали на командный пункт крейсера.

По пути Рауль мстительно саданул плечом особо наглого парня, попытавшегося подставить подножку. Кажется, он был из группы с той самой блондинистой девушкой. Что ж поделом, взгляды взглядами, но когда пытаются задеть наших – нельзя этого так оставлять. Ничего – встанет и отряхнётся. На открытые разборки при наблюдателях никто в здравом уме не полезет. А захочет встретиться под окнами родимой академии – да ради Бога. Дома и стены помогают – говаривал мой дед.

Перед тем, как мы вошли в рубку, я ещё успел подумать: что цифра семь вроде как считается счастливой.

* * *

Поздно вечером я вернулся в номер общежития и упал на родной диван. Автоматическое освещение обеспечило минимум подсветки в комнате. Все силы, что у меня были – за день я растратил. Надеюсь, жалких запасов энергии хватит, чтобы доползти до койки. Впрочем, диван в тот момент тоже показался мне весьма желанным местом. Вставать не хотелось совершенно. В полудреме стал перебирать в памяти события дня…

…После короткой, и памятной речи Доманта, кадеты постарались выложиться до конца. Было тяжело. Похвастаться идеальным результатом я не мог, понимая, что как не старайся – всё равно некоторые огрехи и ошибки будут, вопрос только в том, как много. Я вздохнул. Интересно как всё это выльется в общем зачёте, вышел я вперед общей группы или мои оценки будут висеть в середине – среди прочих на электронном табло. Эх, жаль – что прохождение сложной модуляции схватки с истребителями, в которой я потерял более половины флотилии на тренажёре нельзя переиграть. Молчу уж про управление настоящим боевым крейсером. По ходу экзамена нам пришлось поменяться ролями. Рауль командовал, я занял место боевого пилота, Дик был стрелком и тактиком…

Ком слабо пискнул, приняв сообщение от Рауля. Мельком глянув, я написал отрицательный ответ. Сейчас меня уже не особенно заботили поиски Марата. Даже завтрашние результаты отошли на задний план…

Черт, я чертовски вымотался за последние четыре дня.

Ко всему прочему в комнате было жарко. Уходя утром, я выключил режим терморегуляции, в целях экономии. Живя в кадетском корпусе, студенты сами оплачивают траты на воду и электричество. Даже то, что государство выплачивает стипендию всем без исключения учащимся, её скромные размеры не позволяют особенно шиковать. Посвящать много времени работе одновременно с учёбой невозможно, тут ты или учишься, или работаешь. Посему ограниченность в денежных средствах приучает к жёсткой экономии, особенно в период, когда заканчиваются средства, выписанные из родительского дома.

Жизнь в столице штука довольно дорогая, однако на моей памяти на это мало кто жалуется. На Сторме хорошо! Особенно если привыкаешь к здешнему даже порой излишне активному ритму жизни… Я привык.

Наверное, если завтра вдруг выяснится, что я не сдал аттестацию – всё равно найду способ остаться на планете, чтобы попытать счастья в следующем году. Как-то один из моих приятелей, ещё на Прайме-два, пошутил – что уж лучше быть последним псом в столице, чем первым бобиком в колонии. Я усмехнулся этой фразе внезапно всплывшей из недр памяти. Интересно как там мать, брат? … Первым делом завтра узнаю результаты и позвоню им. Обрадую или огорчу – это уж как получится.

Я нащупал сенсор управления на диване и переключил аппаратуру в режим бриза. Воздух слегка увлажнился, и лёгкий ветерок начал обдувать комнату, при этом слегка шевеля бумаги и тонкие листки пластика, в беспорядке разбросанные по столу. Вскрытый конверт вырвался из их кучки, подхваченный потоком воздуха, и шлёпнулся мне под ноги. Я нагнулся и подобрал его. Надпись на лицевой стороне гласила, что конверт адресован М. Банингу, а отправлен… Из юридического отдела военной прокуратуры?.. Пробежав письмо взглядом, я понял, в каком ужасающем положении оказался мой друг. А значит…

Я схватился за ком. И стал срочно вызванивать приятелей.

 

Предательство

Иногда реальность бьёт нас по лицу сильно. Сильнее, чем кто-либо. Сильнее чем могут ударить в любой драке. Два тела что я нашел в длинном туннеле по пути к собственным неприятностям, были тому явным подтверждением.

Невидимый луч прошил пространство подземного транспортного коридора, что вёл к стартовым ангарам академии. Мир вокруг пошатнулся. Бластер, снятый с одного из трупов охранников выпал из безвольной руки. До самого последнего момента я не верил, что это он. Пустые контейнеры и топливные баки для обучающих полётов были уложены в штабеля с одной стороны коридора. С другой… С другой развалился я, лицом прямо в небольшой натекающей луже собственной крови. Она сочилась из разбитого при падении носа. Тупая боль вколачивалась в сознание и отдавалась в затылке.

– Ах ты-ж… мрзь, чт.. твришь?!

Язык еле ворочался, моё тело не слушалось. Даже пальцем пошевелить было невозможно. Как еще рот открывается?! Боже, как же это похоже на дурной сон. Будто и не я вставал сегодня после ранней побудки, не умывался, не спускался вниз. Не шёл в Академию… с тем, чтобы взглядом натолкнуться на знакомую фигуру… Лучше бы я пошёл за результатами, чем принялся догонять… Чем лежать здесь, беспомощным мешком мяса и костей…

– Хр..нво! – это я уже скорее сказал самому себе. Проклятье, как же сложно поверить. Банинг!…

Последствия выстрела из глушака все ещё ощущались. Подрагивающие в конвульсиях руки и ноги, тёмные пульсирующие пятна перед глазами. Шум в ушах от резко прихлынувшей к голове крови. Сердце гулко и тяжело стучалось в грудную клетку. Ч..черт как больно и неприятно!

Хрен с ним со сломанным носом. Болит от того что лучший друг оказался предателем!…

– Что, сложно разговаривать?! Придётся потерпеть, спазм мышечных тканей пройдёт минут через пятнадцать. Если повезёт – встанешь и пойдёшь. Если нет, сначала тебя стошнит.

Мразь, ещё и издевается! Мой мозг просто кипел… Человек выстреливший в меня подошёл, и ногой перевернул меня лицом вверх. Присел на корточки рядом и схватил мою безвольную голову за волосы, приподнял и повернул к себе. Проклятье – больно же! Чувствую, как его прохладные пальцы проверяют живчик на шее. Рукоять упомянутой глушилки находилась у него за поясом, практически упиралась в мою ладонь. Вот только пальцы не слушаются, рука не двигается. Влепить бы тебе брат, тем же самым по тому же месту… Это все-таки ты…!

– От..вл..л..ли! – Я еле выпихнул из горла эти невнятные звуки, и попытался дёрнуть шеей, но телу было погано и ничего не получилось.

Бессильно я застонал сквозь зубы. А ведь ещё развернулся на его голос. Успел увидеть направленный на меня излучатель, и только потом получил заряд в живот. Свалился я уже от выворачивающей внутренности боли. Попади Марат в область сердца или в зрачок, полученный удар вышел бы смертельным.

– Ты сам виноват, что решил вмешаться. Вечно суёшься в самое пекло!

Он ещё смеет спокойно вещать… После того как мы с ребятами с ног сбились разыскивая его по всему мегаполису Сторма… После того что он учинил тут…

Банинг словно угадал мои мысли своей следующей фразой:

– Я ведь предупреждал в письме, чтобы не искали меня. Я бросил Академию и всё, что связывало меня с прошлым. У нас теперь разные пути. Мне жаль, что так получилось.

Его передернуло или мне показалось?!

– Правда, Макс. Очень жаль… Я бы предпочёл, чтоб на твоём месте был кто-то из той парочки.

Он что имеет в виду Дика и Рауля?!

– З..зткнись, сук..кх! – Я был в бешенстве, его спокойное превосходство в голосе было хуже любой пытки и просто выводило из себя. – Не пол..лч..л, ни кх..кго п..сьма!!

– Не получал?! Я оставил его на своей койке. Надо было просто взять и прочитать! Увы, сейчас уже поздно. К письму был прикреплён датчик аннигиляции, – Марат взглянул на часы. – Увы, письмо самоуничтожилось какой-то час назад.

Он стал активно шарить по карманам моей куртки, что-то ища. Я даже не мог отвернуться чтобы помешать ему… так конвульсии на бетонном полу. Бесполезно – он подцепил цепочку и вытащил её наружу, дернул. Посыпались тонкие металлические звенья. Уже у входа в стартовые шахты академического космопорт Банинг оглянулся, в его правой руке находился мой академический пропуск на тонкой цепочке. Цепочку подарил мой отец давным-давно. Банинг знал, что я очень ценил и берёг её… Я рывками едва повернул голову, кажется из глаз лилась какая-то влага, но мне было все равно.

Марат приложил карту с чипом к считывающей панели, затем накрыл сверху незнакомым мне устройством, и сразу же массивная цельнометаллическая автоматическая дверь отошла в сторону. За силуэтом бывшего друга я разглядел очертания космического судна, а когда алая эмблема бросилась в глаза, застонал. Марат неотрывно следил за тем, как я ворочаюсь на полу, словно выброшенная на берег рыба.

– Вижу, ты понял, зачем я здесь. Знаешь, сейчас уже не знаю: рад я или не рад, что ты пошёл за мной. Ясно одно – этим действием ты себе обеспечил массу проблем. Не думаю, что студента поспособствовавшего угону «Призрака» оставят в академии. Но моя карточка была заблокирована с момента, как вы сообщили о моей пропаже управлению безопасности. Они давно подозревали, что я связан с контрабандистами, доказательств только не хватало. Я был осторожен, да и учился хорошо.

Призрак! Чёрт! Не может быть! Невидимка! Я застонал про себя… Призрак – корабль военного стратегического назначения! Почему нет охраны? Как Марат узнал об этом корабле? Все эти вопросы грозно вставали пере до мной. Кто настолько умный, что лишил шахту с секретным судном любой охраны? Идиоты!…

Не..ет, это я идиот, и болван! Всё же подстроено: на глаза мне Банинг попался специально. Он знал, скотина – не мог не знать, что мы его ищем. Один из нас по любому решил бы догнать товарища.

Почему именно я разглядел его в толпе кадетов. Почему?

Неужели он так захотел?

– З..зачмн?! З..зачмн гад?! – Моя речь постепенно возвращалась. Откровения Марата подействовали на меня как раздражитель, и я продолжал попытки приподняться с пола. Раз за разом… И каждый раз терпел поражение.

Он грустно ухмыльнулся.

– Тебе не понять, мой бывший друг. Меня предали и лишили всего… Те кого я считал близкими людьми…

Его лицо потемнело.

Мой дядя, он подстроил все… Он с самого начала знал, что я для него проблема унаследовать состояние отца. Но имперская академия решила дело…

– Не понима…! Как онже заботился о тебе. Но даж… есл.., он предал… Суд!.. Почему мы…?! теперь, ты решил предать нас? Св..воих друзей?..

В моей голове был хаос, бардак, я изо всех сил пытался остановить эту проклятую слабость. Руки дрожали мне ни как не удавалось поднять их…

– Ты будущий пилот и солдат! Прими это знание парень и живи, как жил с ним всегда! У тебя есть твой император! – Он издевательски расхохотался, – А у меня не может быть таких друзей!.. И не может быть ни чего! Заодно можешь поблагодарит моего дядю под прикрытием благословенной Империи! То, что я делаю сейчас – позволит мне однажды отомстить!

Банинг кивнул в сторону корабля.

– Это мой билет в новую жизнь. А тебя в память о нашей дружбе я не убью, хотя заказчики этого и не одобрят. А сейчас… Прощай! Прощай мой бывший друг!

Бросив словно мусор последние слова, Марат шагнул внутрь ангара. Тяжёлая дверь с лёгким свистом закрылась за ним.

Когда заработал двигатель, я рванулся ещё раз. В результате этого усилия тело немного приподнялось на руках. Поняв, что могу двигаться, я с трудом подтащил ноги и встал на четвереньки. Пополз, еле-еле переставляя непослушные конечности. Шум в ангаре всё усиливался, с сильным опозданием заработал сигнал тревоги. Когда я дополз до двери, та без блокировки на автомате отошла в сторону. Именно в этот момент Банинг врубил главный двигатель, и мощным воздушным потоком от стартовавшего корабля меня снесло обратно в транспортный коридор. Падая второй раз, я крепко врезался спиной в пластиковые полукруглые контейнеры. Встать вновь попытался лишь, когда поток ветра из широкой, заклиненной им же, двери почти прекратился.

Вскоре так и произошло. Шатаясь словно в пьяном угаре, я поднялся и медленно побрёл прочь от стартовой шахты.

Вдалеке ещё раз оглушительно взревела сирена. И заглохла словно её кто-то насильно вырубил.

Представители службы безопасности академического городка встретили меня лишь, когда я почти добрёл до выхода из тоннеля. Люди в черной форме, явно выделяющиеся на фоне службы безопасности космопорта вышли вперёд и, заломив мне руки, прижали к земле. Я не сопротивлялся. Кто-то даже начал зачитывать мои права

* * *

Внушительное здание военной прокуратуры и судейства располагалось на одной из площадей самого крупного мегаполиса планеты. Внушительные статуи в нишах, колонны, попирающие свод, и изумительные барельефы этого поистине внушительного творения Имперских скульпторов и архитекторов, являли собой вершину зодческого творчества. Таких зданий по всем системам Эрклидиума насчитывалось лишь шесть. И сегодня здесь был суд. Ваш покорный слуга был главным виновником сего действа. Тоже по-своему значимого, но закрытого от широкой публики. Впрочем, близкие и друзья все-же допускались, за подпиской о неразглашении. Матери я просил не сообщать – это не многое из того что мне позволили сделать.

– Кадет, Вы обвиняетесь в пособничестве пиратам и краже специализированного военного космического судна класса «Призрак». Вы знаете, чем вам это грозит?

– Да, сэр!

Военный прокурор был словно сама немезида во плоти. Значимость и мощь исходили из уст этой суровой женщины, словно сама богиня судьбы своим карающим мечом торила голосом она свой путь обвинения. А мне так и хотелось во весь голос заорать о своей беспричастности к вышеозначенным обвинениям. Что, впрочем, я ранее и сделал выпалив как на духу все своему адвокату. И все же судья был неумолим.

– Согласно параграфам сто пятнадцать, сто восемнадцать, сто тридцать и двести сорок военного устава: данные обвинения караются одной из высших мер, а именно заключением сроком в сорок пять стандартных лет.

С момента как меня скрутили, прошло три дня. Все три я провёл в одной из отдельных камер предварительного заключения. Без средств связи и посетителей. Десять раз я успел пожалеть о том, что дал Марату провести себя. Что вообще пошёл за ним. Что не смотря на то, как уже тогда насторожила меня та поспешность, с которой двигался теперь уже бывший друг в сторону посадочных площадок. И двадцать раз сломал голову над тем, как обычный рядовой кадет получил и имел допуск в закрытые помещения и коридоры закрытых стартовых шахт. Тогда я не смог остановить его. Я верил ему… За что сейчас и расплачивался.

Всего один единственный разрешённый звонок я использовал, чтобы позвонить Раулю. Его отец имел кое-какие связи в Министериуме, но насколько широко они распространялись – не знал даже сам Рауль. Запомнилось лишь его обещание помочь и последующий длинный гудок в трубке.

За всё время меня допрашивали раз двадцать. Половину из них на высокоточных детекторах лжи. Я всегда утверждал одно и то же – не виновен. На все вопросы отвечал максимально правдиво и честно. Но следователи не отставали, не смотря на то, что я не владел приёмами спец подготовки, они подозревали обман – ведь в наше время существовало масса способов обмануть даже современную технику. Вернее, это было бы возможным, будь я высококлассным шпионом того же Земного Альянса. Но я был лишь кадетом, который пытался донести до сведения своих тюремщиков именно эту истину. В общем, три долгих дня превратились для меня в сущий кошмар.

Следователи отстали только когда были получены результаты анализов. Тщательное медицинское обследование, сделанное ранее, и скупые показания агентов, участвующих при задержании, доказывали, что какое-то время моё тело действительно испытывало нагрузки, вызванные спазмическим облучением. Соответственно не мог лгать анализатор и детектор лжи.

На самом деле лишь одно обстоятельство осложняло вес процесс. Был украден совсем не простой кора»бль. Будь это обучающий истребитель или один из шлюпов академии, всё закончилось бы уже на третьем дознании. Но Призрак» – судно разведывательного и стратегического назначения! При малых размерах, отличном камуфляже и мощном вооружении – он способен проникать на враждебную территорию, десантировать или подбирать агентов с планет, уничтожать военные базы, выводить из строя линейные корабли и при всём при этом оставаться совершенно невидимым как для сканеров, так и для любых визуальных приборов слежения. По лётным и боевым характеристикам он уступает лишь одному кораблю во всём звёздном флоте – ещё более секретному и тщательно охраняемому «Витязю», ну и может линкору класса S, «Непобедимому» генерала Доманта. Ни одна современная система сканирования не может засечь «Призрак» в режиме маскировки, его можно обнаружить лишь по лёгкому визуальному мареву, а для этого придётся упереться носом в сам корабль. Соответственно я не надеялся, что обычного ученика военной академии отпустят там, где у любого генерала слетели бы все звёздочки. Как оказалось, я был почти прав.

В начале четвёртого дня охранники вновь сковали мне руки силовыми обручами за спиной и доставили в небольшой кабинет, где усадили на жёсткий стул перед прокурором. Ни присяжных, ни судейского председателя, как на публичных процессах не было и в помине. Свидетелей вызывали по одному, быстро задавали наводящие вопросы и выпускали через другую дверь. В защитники мне достался военный адвокат из министерства – тут похоже, постарался старший Ванкштейн.

Мои письменные показания вкупе с прошением забрали в первый же день и теперь оба бумажных листа покоились на высоком столе перед прокурором. Во время слушания тот время от времени сверялся с одним из них. Среди свидетелей защиты против ожидания я узнал ректора академии и следующего за ним Эллесара Доманта. Оба высказывались в мою защиту.

Наконец, судья поднялся с места и повернулся в мою сторону.

– Кадет Регул-Крайм, встаньте и выслушайте свой приговор. В ходе следствия за недостатком улик и благодаря заступничеству академии, а также благодаря результатам экспертизы, показавшей продолжительное воздействие станерного оружия, карательные меры откладываются вплоть до завершения окончательного расследования. В настоящий момент Вам разрешено покинуть планету Сторм, однако если Вы не явитесь в военный суд по истечению сроков расследования, по данному делу может быть вынесено первоначальное решение с удвоением сроков заключения.

Я изумлённо уставился на судью. Она был сама бесстрастность.

– Когда будете покидать кабинет, Вам вручат ваши вещи. Постановление, в котором будут записаны некоторые дополнительные условия вашего отсроченного освобождения заберёте у ректора вашей академии. Идите! Охрана, освободите заключённого!

За двери кабинета я вышел малость ошеломлённым, растирая онемевшие кисти рук. Там на меня сразу набросились старые приятели – Дик и Рауль. С ними ещё была пара человек из студентов, и Анастасия. Девчонка, по которой я сох первые три курса, ещё год встречался, а потом мы расстались друзьями. Она подошла ко мне и обняла. Её глаза были полны слёз.

– Макс, ты дурак каких поискать! – произнесла она и прижалась ко мне.

Как я знаю, позже она сошлась с Диком. И вроде бы у них все было хорошо до сегодняшнего дня.

Ещё через какое-то время я сообразил, что все мы по пути в ресторан (надо же было отметить освобождение!) Я туго соображал, но всё же благодарно обнял всех друзей и сердечно поблагодарил их за помощь и участие.

Уже позже изрядно пьяный попытался расспросить, как все они умудрились подключить к делу ректора и знаменитого лётчика. А самое главное – каким-таким образом, они смогли назначить дополнительное слушание, да к тому же добиться эффективного положительного результата. Дик тоже в дупель пьяный всё пояснил:

– Видишь ли, в основном это заслуга Рауля, если бы не его папаша, мы ни черта не смогли бы сделать. Касательно ректора договаривалась Настя, а каким образом тот уломал Эллесара, это нам не известно. Он кстати просил зайти завтра с утра.

– Кто? Рокмунд?! – не понял я.

– Да нет же, глупыш! Рокмунд улетел сразу после разбирательства. Едва только получили положительное решение. Просил ректор! А вообще-то он мне дядя по отцу… – произнесла очаровательная и единственная в нашей мужской компании девушка.

– Что?! – на неё изумлённо уставились мы трое. – Ректор, твой Дядя?

– Ну… вообще то мне нельзя распространяться на эту тему, – Настя потеребила упругий локон, – Но Дик мне никогда не нравился, а Макс…

Она нежно прижалась ко мне, и я задумался, а не ошибкой ли было наше решение расстаться. Приятный запах её чистого тела действовал на меня самым благотворным и притягательным образом. Беглый взгляд брошенный в сторону Донована, сказал мне все. Дик же смущенно отвернулся, и махнул рукой.

Весь путь от ресторана мы все старались не касаться тем связанных с Маратом. Отныне с общего молчаливого согласия это стало запретным в наших разговорах.

Потом мы остались с Настей вдвоём… Каким-то чудом миновали бдительных стражей порядка из женской общаги… Затем я обнял её, прижал к себе и тихо прошептал на ушко.

– Не забывай меня больше глупышом!.. – конец моей фразы утонул во влажном поцелуе её чувственных губ.

* * *

Утром я проснулся в объятьях одной из самых красивых девушек академии. Настя сладко посапывала во сне и нежно льнула своим стройным, обнаженным телом ко мне. Всё произошедшее накануне казалось ни на что непохожим сном. В нем были и дружба, и безумства, драки и боль, мечты, кропотливая учеба, любовь, ненависть и ярость, наказание и избавление. Я чувствовал себя так словно это все прогорело и ушло. Ушло с тем чтобы никогда не вернуться.

Аккуратно переложив её руку, перекинутую через мой торс и стараясь не тревожить спящую, я плавно отодвинулся и выполз из-под её одеяла. Снизу-вверх провел рукой по своему лицу, взъерошил волосы на макушке… Это все и вправду было?

Встал с койки. Распрямился и потянулся. Покрутил руками мельницу. И тогда только я понял, что окончательно проснулся. Подошел к краю кровати – широкая не то что у парней, по крайней мере у тех что на первом курсе. Нагнулся и поцеловал девушку. Настена смешно поморщилась, и не открывая глаз, ответила на поцелуй. Потом пробормотав что-то о пользе сна после страстной ночи перевернулась на другой бок и свернулась калачиком. Головой при этом она зарылась в подушку и укуталась в одеяло. Это всегда вызвало мою улыбку, пока мы встречались. В чём-чём, а в этом мы с ней похожи. Оба спим одинаково…

– Спасибо, милая! – Тихо, но с чувством произнёс я.

Её комната была обставлена скромнее, чем наша с Маратом. Но вернуться домой вчера вечером меня не заставил бы никто во всей галактике.

За окнами только-только занималась заря, в помещении царили мутные сумерки. Я на ощупь нашёл свою одежду и быстро оделся, потом аккуратно приоткрыл дверь в коридор общежития и тихо вышел до обхода коменданта. Умывался уже в общей душевой, как только откроется академия, следовало зайти к ректору получить табель с выпускными оценками и злосчастное постановление из прокуратуры. А уж, когда я его получил, то оценил всю глубину черного юмора военных…

* * *

Друзья нашли меня в кафе общежития. Табель с оценками, постановление и корочки выпускника лежали на столике прямо напротив кружки кофе. Нельзя не признать я предполагал нечто подобное. Хоть и надеялся всё же на лучшее.

Безусловно, что радовало – оценки мои с экзаменов были самыми высокими среди всего потока, об этом мне поведал сам ректор академии и даже пожал руку, другой же протягивая табель и грамоту об отличии. Документы я получил самым последним из студентов. Остальным они были вручены тремя днями ранее. Он же вручил мне и корочки пилота вместе с военным пластиковым извещением. Вот тут-то и крылась основная причина моего неудовольствия.

– Так-так, посмотрим! – Рауль плавно увёл со столика постановление военной прокуратуры вместе с корочками пилота. Он и Дик щеголяли в новенькой форме выпускников с эполетами и знаками отличия согласно званиям, – Ага! Без возможности пересмотра в течении трёх лет…?! Даже в случае получения доказательств невиновности?! Чего…?!

Некоторое время он пристально вчитывался в строки, отпечатанные на тонком пластике, постепенно наливаясь краской негодования, а потом не выдержал и заорал в голос.

– Что за чёрт!? Какого хрена эти недобитки смешивают с грязью одного из лучших кадетов?! Они не имеют права тебе шить всё это дерьмо! – Рауль резко и широко размахнулся рукой с зажатым в ней документом и попал в поднос, который тащил Дик Донован. Горячий кофе плеснул тому на грудь. Сильный мат колониста с Прайма заставил пригнуться курсантов за соседними столиками.

Откуда ни возьмись, набежало трое охранников академического порядка. Однако выяснив суть проблемы, не стали возражать и получив наши извинения, благополучно отвалили. Дик, тем временем обтёр новую форму от пролитого кофе и вырвал листок из руки чуть подуспокоившегося Рауля.

– Знаешь Макс! – произнёс он с чувством, после того как дважды пробежал глазами постановление, – Обычно я не согласен с поспешными словами Ванкштейна. Но, это…

Дик поднял листок и выразительно потряс им в воздухе

– Абсолютная ахинея и чушь!

– Да что там говорить, ты глянь на паспорт пилота, – Рауль ткнул Доновану под нос мои выпускные документы, – Разрешено управление судами «Е» класса и малыми торговыми судами «С» класса. Бред, бред! Учиться в высшем военном учреждении пять лет, и получить плевок при отличной аттестации. Слушай, я поговорю с отцом – пусть назначат повторное слушание… Вот же гады! Просто в голове не укладывается…

Я поднял руки в знаке примирения, на душе скребли кошки. Отмыться от одной грязи в которую меня так заботливо макнули, и с головой тут же ушёл в другую. На душе скребли кошки, но друзей надо было успокоить.

– Ты не прав Рауль. Хватит! Вы и так сделали достаточно… Я ваш должник. Тот факт, что меня выпустили уже чудо, могли и упечь, лет эдак на пятьдесят…

Я вздохнул.

– Поработаю торговым пилотом. А потом глядишь и пересмотрят дело.

– В общем-то верно, но неужели ты сдался? Макс, а как же твоя мечта пилотировать лучший корабль?

Донован-Донован…

– Хватит, – Чувствуя, как предательский комок вновь подкатывает к горлу, я попросил их обоих немедленно заткнуться.

Как же не хотелось верить, что неожиданное и чудесное избавление из лап закона оборачивается серьёзной угрозой моим желаниям. Ей богу ещё немного и скупые мужские слёзы потекут в два ручья. Примерно понимая моё состояние, друзья нехотя выполнили просьбу. Кофе пили в полной тишине. Потом пришла моя бывшая-новая девушка, всё такая же красивая, и предложила выпить пива. Мы согласно поддержали. А что ещё оставалось… Тем более что голова как-то еще болела толи от новых беспокойств, толи от вчерашнего возлияния.

* * *

Спустя довольно много времени с момента тех событий я ещё задумался, почему предательство одного не вызвало во мне фатальную подозрительность к другим моим друзьям. Не думаю, что я остался настолько наивен, всё же случившееся наложило свой отпечаток. Но людей, которые поддержали меня в трудную минуту без выгоды и чистосердечно, я подозревать не мог, хотя и понимал, что от повторения подобного не застрахован. Всё что я мог это взять полученный опыт и лучше подготовиться к будущему.

Информация как её бережно не охраняли все-же разлетелась по имперскому корпусу военной академии. Из всех кадетов нашего потока мало кто смог поверить, что Марат один участвовал в рейде пиратов. Да ещё в таком, когда результате был украден корабль спецназначения. В мою историю полностью верили и поддерживали лишь Рауль, Дик да Анастасия, не считая ещё нескольких парней, которым я рассказал, как было на самом деле. Однако сами факты оставались непреложными и подтверждались записями с двух видеокамер в шахте где происходил угон. На них было видно ка Банинг с моим пропуском прошел в стартовый люк и залез в корабль. К сожалению, другие камеры, те что внутри коридора, оказались выведенными из строя и мой разговор с оступившимся студентом военной академии заснят не был.

Во всех протоколах отмечено было лишь то, что я вывалился из тоннеля полуживой на руки военных следователей. Как назло, Марат забрал и мою карточку с чипом, которой был открыт шлюз стартовой шахты. Настораживал так-же и факт того, что двери шахты можно было вскрыть скромным кадетским допуском. Это обратило на себя пристальное внимание спецслужб. Сначала подозрения пали на меня, но быстро разобравшись что из меня программист как из хромого чемпион по бегу, они отстали. В результате по другой был взят некий махинатор по электронике, который был ответственен за сбой в работе камер и электронного пропускного устройства. Подробностей я толком не знаю, но вроде бы его взяли в самый последний момент перед отлётом к одному из окраинных миров. На допросе он показал, что работал по сетевой почте без контакта с заказчиком. Он ни коим образом не показал, что я был к чему-либо причастен, что опять же сыграло мне на руку. Внушительная сумма денег была переведена специалисту в качестве предоплаты на один из виртуальных счетов, вторая часть обещанного платежа поступила после выполненного задания. Каким уж образом махинатор влез в закрытую сеть безопасности академии и как в это дело попал Марат, так и осталось загадкой, а может очередным секретом спецслужб. С подробностями расследования меня поверхностно ознакомил ректор, ну и от Ванкштейнов перепали кое-какие крупицы информации.

В итоге моей вины, равно как и полной невиновности – доказано не было. И теперь путь мой лежал… Выходя из здания своего бывшего общежития, я сверился с выданным направлением:

Соседняя Сторму звёздная система субсектора Дамаск – Таринити. Так-так… А если подробнее…

Пункт назначения: Орбита планеты Пеликан. Искусственный спутник Птах. Космопорт №314. Билет на шатл с открытым числом тоже прилагался. Если он думают, что вот так вот просто сдамся – они сильно ошибаются! Я уверенно вписал дату и пошёл в общагу собирать свои пожитки, до конца дня осталось совсем ничего.

 

Общий отчёт отдела секретных исследований ЦНИ №13 (уровень допуска – Пятый)

Электронные копии рассекреченных документов

предоставлены отделом национального исторического архива.

День 86

…Наконец был получен материал, отдалённо напоминающий обшивку инопланетного корпуса. Имеется значительный минус – никак не удаётся получить абсолютно идентичную копию молекулярной структуры, и всё же мы примерно представляем в каком направлении предстоит работать. Достигнут существенный плюс – наконец-то материал регенерирует, правда довольно хаотично без соблюдения прежних форм, но плотность уже является однородной. Регенерация достигается путём пропускания через металл слабого электрического тока, стоит убрать подпитку, как регенерация заканчивается. В отличие от инопланетного материала этот процесс похож не на равномерное стягивание и исчезновение повреждения как такового, а скорее на биологическое рубцевание, и оно не прекращается после стягивания краёв повреждения, а продолжает нарастать слой за слоем – в результате получается выпуклость похожая на опухоль, которая всё время увеличивается. По мере роста металлического наслоения, валово растёт и количество энергии необходимой для поддержания регенерации…

День 93

…После очередной неудачи с самовосстанавливающимся слоем брони неожиданно было найдено решение. Повреждённый кусок испытательного материала случайно попал в отдельную лабораторию, где изучалась черная сфера. Результат превзошёл все ожидания – попав под неизученное энергетическое воздействие металл, не только регенерировал, но и вернулся в изначальную форму без рубцов и лишних наростов. Кроме прочего его кристаллическая структурная решётка стала неотличимой от брони с корабля иных…

…Дальнейшие эксперименты подтвердили целесообразность объединения и включения обеих научных групп в единый коллектив, занимающийся единовременно и энергией, и созданием самовосстанавливающегося биометалла.

День 504

…Нами получено множество экземпляров биометалла, биопластика и даже биостекла и бетона. Во всех случаях отмечено усиление структуры материала с сохранением или увеличением их главных качеств. Эффект постоянен. Даже после изоляции от излучения артефакта.

Конкретные усиленные свойства: стекло – прозрачность, прочность (улучшены); пластик – гибкость (прежний уровень), прочность повышена; металл – усиление по всем параметрам (жёсткость, тугоплавкость, прочность)…

Однако структура материалов укрепляется не бесконечно, каждый имеет свой чёткий порог… Такое ощущение что энергетическая сфера заставляет каждый материал вырабатывать некий элемент связанный с молекулярной решёткой на ядерном уровне. Пытаемся выделить неизвестный усиливающий элемент…

День 540

Как говорилось ранее – причиной всем изменениям является энергетическая сфера. О принципах работы, которой мы можем только догадываться. Все попытки разобрать её провалились. Изучить её внутреннее устройство оказалось невозможно. Не могу поверить, что казалось бы такая хрупкая вещь, а выдержала даже укреплённый алмазный резец. Любое излучение кроме собственного сфера эффективно рассеивает на безопасный свет и безвредные элементы (тот же эффект стробоскопа) – поэтому любые воздействия лазером и плазменными излучателями также не принесли никакого результата…

День 590

…Начаты работы над собственной энергосферой…

День 709

…После долгих и бесплодных попыток мы создали безопасный рабочий образец микро-реактора, основанного на холодном синтезе подобного инопланетному устройству. В отличие от артефакта внутри нашей энергосферы плещутся синие и белые всполохи…

…Влияние синей энергосферы на материалы на порядок слабее, чем у чёрной – но это уже не важно. Думаю, после завершения последних тестов можно переходить к массовому промышленному производству. Долгожданный прорыв в энергетике, наконец-то произошёл.