Контракт

Вечером любой бар, как правило, полон завсегдатаев. Золотой Пегас не был исключением. Его особенностью являлось лишь то, что посетители, как постоянные, так и временные в подавляющем своём большинстве были пилотами торгового флота. Кто-то из них уже работал на коммерческие компании, кто-то сам занимался частным извозом, кто-то искал работу. Я относил себя к последней группе. Медленно тянулась третья неделя моего пребывания на искусственном спутнике ледяной планеты, который назывался Птах. Имя планеты же было Пеликан. Я полагаю, в птичьих названиях проявлялся плоский черный юмор первооткрывателей данной системы. Передо мной стояла ополовиненная бутыль дешёвого марочного виски. И мысли до краёв наполненные черной меланхолией, пополам с алкогольными парами. Виски был, кстати, не самый лучший, и как раз той исключительной марки, которую может позволить себе бедный начинающий пилот с ограниченным разрешением.

Сам спутник представлял собой безжизненный выработанный астеройд с закрытым механическим городком на поверхности. Ограниченность кислорода, техническая безвкусная вода, и соответствующий контингент местного рабочего населения. Когда-то необходимость в перевалочных базах между центральными системами и удалёнными субсекторами заставили колонистов создать несколько подобных творений. Всё-таки планет подходящих для полноценного превращения в колонию не так много. Перед самим преобразованием необходимо учесть множество факторов, и самое главное условие это чтобы планета находилась в своеобразной «зоне комфорта». Это так называемая зона удаления от звезды, вокруг которой она вращается, и позволяет получать планете четко отмерянную долю светового тепла. Если находятся такие звёздные системы, отвечающие главному условию и ряду второстепенных факторов, тогда колонисты высаживаются на поверхности планеты, изучают её, и даже если та абсолютно безжизненна, но обладает подобающим потенциалом, начинают преобразование. Процесс преображения планеты благодаря современным технологиям занимает значительный промежуток времени от двадцати, до пятидесяти стандартных лет. За одиннадцать веков космической колонизации человечеством были адаптированы тысячи планет в сотнях звёздных систем. Естественно бывали и трудности. Что делать, если в системе отсутствуют планеты с нужными условиями? Конечно, техническое оснащение и дополнительные возможности современной науки позволили расширить зону комфорта отдельных систем, однако даже это не помогает там, где безраздельно властвует космическая природа. Например, если орбита планеты вытянута на столько, что когда она находиться на дальнем радиусе от звезды всё на её поверхности превращается в лёд, но зато на ближнем обгорает и плавится под воздействием высоких температур. Что делать если планета – это громадный кислотный водоём с ртутным ядром? Как преобразовывать газовых гигантов? Не упоминая субсектора с чёрными дырами попросту опасными для всего живого. А если центральные развитые системы отгорожены безжизненным кольцом звёзд от потенциально благополучных – тех, где могут быть созданы успешные колонии? Вот касательно последнего вопроса учёными-разведчиками был найден на первый взгляд банальный выход. Всё делалось достаточно просто: в ближайшем астероидном поле находился камень подходящих размеров и забрасывался на орбиту либо планеты, либо самой звезды. Далее если расчёты были верны и спустя определённый цикл времени астероид надежно «садился» на выверенную траекторию, а не обрушивался всей массой на поверхность мёртвой планеты или гибнул во всё сжигающем пламени, на нём строилась современная техническая база. Собственно, история Птаха сложилась схожим образом, и продолжается по сей день. Поскольку мёртвая зона никуда не делась, а сразу прыгать в «гипер» из центральных систем к окраинным субсекторам намного энерго-затратнее, чем через несколько вспомогательных пунктов, становиться очевидным ценность подобных перевалочных пунктов.

Постепенно искусственный спутник обрастал торговыми и обслуживающими распределительными станциями и, несмотря на сложности с постоянной нехваткой воды и воздуха, довольно успешно развивался. К слову, семей на Птахе отродясь не было, лишь наёмный персонал. Сюда прилетали и работали люди, связанные тем или иным контрактом. За одни договоры и выполняемую работу платили хорошо, за другие похуже, за третьи совсем плохо. Того и другого хватало. Если повезло, и вовремя подсуетился – тогда в деньгах недостатка испытывать не будешь, если нет – пополнишь армию неудачников и будешь тратить силы на копеечные заработки.

После прибытия я сразу отметился в управлении космопорта. Там тщательно проверили все документы, просмотрели пометки академии и военной прокуратуры, после чего выделили бесплатное жильё и ввели мои характеристики в свою базу данных. Отныне я был зарегистрированным пилотом. Любой работодатель, заглянувший в свободную базу с терминала на своём корабле, легко мог найти меня там и взять на работу, если конечно, я уже не был связан другим контрактом. Уведомления с предложениями по работе оперативно поступали из местной сети на браслет старенького интеркома, выданного в управлении этого же космопорта, взамен изъятого в здании прокуратуры. Учитывая характеристики в личном деле полученные после скандала с угоном космического судна на Сторме, становилось ясно что количество контрактов и более того их качество оставит желать лучшего. Короче говоря, я пополнил ряды неудачников в этом малость негостеприимном месте. Родственникам на Прайм даже не пытался звонить, абсолютно не представляя, что им сказать. Боялся расстроить, а может это так проявлялось моё упрямство.

Ту несерьёзную работёнку, которая перепадала мне от местной траловой компании, и работой-то толком нельзя назвать было. Куда годиться, чтобы ученик, окончивший с успехом высшую военную академию, перегонял грузы из трюма в трюм между большими зависшими на орбите планеты кораблями и ведущими друг с другом активную торговлю. Маленький трал, на котором я работал, целиком принадлежал компании с громким названием «Звёздный дождь». Он представлял собой скромный орбитальный агрегат, снабжённый прозрачной кабиной как у древнего вертолёта, минимумом электроники, слабосильными маневровыми движками, тремя погрузочными манипуляторами и одной грузовой магнитной платформой.

Каждая новая смена начиналась с того что я прибывал в челноке на орбитальную станцию – своеобразную парковку космических погрузчиков. В состоянии невесомости переодевался у специальной секции, запирал вещи на кодовый замок в одном из герметичных контейнеров. Потом через специальный люк протискивался в потрепанное временем и другими пилотами кресло трала. Вставлял в активаторную щель карточку рабочего, тем самым оживляя электронику судна, автоматика задраивала люк, происходила отстыковка погрузочного корабля от станции, и специальный счётчик начинал отчитывать количество отработанных часов. Рабочая смена состояла из десяти стандартных часов. Сама по себе работа была не сложной: дождаться получения заявки, найти нужное судно с товаром и перевезти проданный груз на другое судно, купившее этот товар. Когда счётчик отсчитывал ровно десять часов, он извещал об этом неприятной звонарной трелью. С этого момента следовало закончить перевозку товара и проследовать назад на парковочную станцию. Там снова переодеться, забрать свои вещи из шкафчика и сесть в пассажирскую шлюпку, которая доставляла работников назад в космопорт. На следующую смену следовало выйти через тридцать шесть часов. Кредиты начислялись на счёт автоматически по количеству отработанных часов. Снять их и потратить я мог, активировав свою персональную карточку через свой же наручный браслет с интеркомом. Чем активно и занимался после каждой такой смены, пропивая кровные через счета местных баров.

Чёрт! Как можно было так быстро опустить руки и бросить всякую борьбу? Куда только подевалась моя былая уверенность в собственных силах, к тому ли я стремился, чтобы надираться в дешёвых забегаловках? Кое-кто из моих приятелей мог бы попрекнуть меня всем этим. Что ж они, по крайней мере, двинули по прямой специальности и были зачислены в военный звёздный флот. Дик, наверное, уже сидел за штурвалом истребителя или перехватчика. Рауль, скорее всего, пошел по стопам деда и стал одним из младших офицеров на командном мостике мощного крейсера. Может даже они служили на одном корабле, как и хотели когда-то мы четверо…

Когда-то…

«Да, черт возьми»! – так, мог я им ответить, и всему миру вокруг. Не к тому стремился! Не к управлению раздолбанным погрузчиком и прозябанию в обшарпанной комнатке три на три метра на старенькой раскладушке, без единого окна, мигающим освещением и вечным запахом дихлофоса от насекомых. Не хотел я такой размеренной жизни с постоянным графиком на примитивной работе. Равно как и напиваться после каждой смены. Сначала я держался, некоторое время. После прибытия на спутник Пеликана, как-то пытался анализировать причины того, что могло подвигнуть моего товарища и первого отличника академии на преступление, при этом подло кинув своих друзей. Думал, как выбраться из всего того дерьма, что свалилось мне на голову. Толковых мыслей как назло не было. Всё чего я смог добиться, так это чтобы местная сеть третью неделю держала моё резюме в топе среди прочих обновлений. Часть зарплаты, которая не расходилась в барах, я отдавал местному админу, дабы он своевременно поднимал мою вакансию из вороха подобных ей на самый верх. Однако все стоящие предложения работы по-прежнему пролетали мимо. Никто из серьёзных перевозчиков не хотел брать в рейс неблагонадёжного пилота с отрицательной характеристикой в карточке. Глухая обида, раздражение на всё и всех постепенно копились внутри, и однажды у меня просто сдали нервы. Первый раз в жизни один пошёл в гулящий бар и напился там как свинья. Я сорвался и уже не мог остановиться. Мутно трезвел лишь к выходу на очередную смену. После неё опять уходил в глухой запой на двадцать часов. Кто его знает, как всё могло повернуться в результате, если бы однажды со мной не произошло одно из тех событий, которые меняют направление жизни на девяносто или все сто восемьдесят градусов.

* * *

Шёл пятый или шестой день алкогольного срыва, который я успешно отмечал в полном одиночестве за стойкой очередного питейного заведения. Возможно, моим нервам от этого было ненамного лучше, но данная процедура по своём окончании помогала конкретно забыться и предаться снам без дурацких сновидений.

– По-здорову, пилот! – я скосил глаза на соседний стул рядом перед стойкой. Плавающим взглядом обежал коренастый силуэт высокого бородача в сером лётном комбинезоне. Медленно выпрямился и пододвинул к нему почти опустевшую бутылку виски.

– Здорово, если не шутишь. – Временные знакомые меня радовали, и пить не в одиночестве, и на утро не помнишь их рожи – что, в общем-то, я считал положительным фактором. Кивнул бармену, чтобы тот поставил перед незнакомцем чистую тару. – Угощайся!

Тот кивнул и наполнил свой стакан до краёв. После чего быстро опрокинул все двести внутрь, скривился, но удержал эмоции при себе. Молодец, похвалил я его про себя.

– Извиняй. Виски конечно поганый, один плюс, да и тот сомнительный – дешёвый. – Я выразительно постучал пальцем по опустевшей бутыли, бармен тут же выставил ещё одну запотевшую из холодильника. – Однако по средствам.

Сейчас я его слегка упою, а потом он меня угостит – чем ни будь подороже. Бородач тем временем сомкнул свою ладонь на таре, но не спешил приступать ко второй порции. Вместо этого он вперился практически трезвым взглядом в мою пьяную личность, явно прикидывая что-то про себя, кажется не совсем приличное.

– Слышь, дядя! На мне цветные узоры не сверкают, перестал бы нагло пялиться! И эта,… если пить не собираешься, вали-ка куда подальше! – После такой отповеди я ожидал чего угодно: вспышки ярости, или что незнакомец сделает ноги с моей бутылкой, извинений в конце концов, но этот крендель умудрился серьёзно поддеть меня всего одной единственной фразой.

– Интересно, ты пилот или опустившийся алкоголик? – Он сказал это тихо, будто бы размышлял и обращался сам к себе, однако с таким расчётом чтобы я услышал. Дьявол! Да кто он такой вообще? Я нехотя и медленно развернуться к нему на своём стуле.

На его внимательный и спокойный взгляд я ответил своим яростным и в переносицу. Мы играли в гляделки примерно секунд десять. Потом я вскочил и стремительно выбросил кулак, метя бородачу аккурат по верхней челюсти. В академии учат драться всерьёз, неважно на кого ты поступил десантника, танкиста или пилота, драться должен уметь каждый военный. Вдруг твой корабль собьют, и аварийная посадка забросит на враждебную планету, а там солдаты противника непременно захотят взять в плен, если не убить. Именно на такие случаи инструктор сгонял с нас по десять потов, заставляя учеников валять друг друга по татами. Уроки единоборств мне нравились, так же как и реальные полёты. Интерес к тому же подогревался воспоминания о первых днях на Сторме и памятной кабацкой драке. Нередко после общих занятий в конце недели мы с Маратом задерживались и в поединках совершенствовали свой универсальный стиль. Учителя по рукопашному бою только поощряли такое поведение и зачастую помогали освоить новые внепрограммные приёмы. Не думаю, что я успел стать мастером, но со всем основанием полагал себя серьёзным бойцом. Поэтому, когда бородач лёгким финтом прянул в сторону с одновременным блоком и тем самым избежал удара, от которого порой валились чересчур наглые завсегдатаи местных баров, я слегка удивился, но вида не подал. Вместо этого на быстром развороте попробовал достать того следующим хлёстким ударом в висок, и тут же пожалел об этом чувствуя, как левая рука попала в стальной захват. Помимо прочего я потерял равновесие и моё собственное тело серьезно так повело в сторону – сказывался выпитый виски, таким образом я сам помог противнику ткнуть меня же мордой в ту столешницу, из-за которой было так поспешно вскочил. Попробовал дёрнуться раз-другой – и понял, что ни чего путного из подобных трепыханий не выйдет – хват у дядьки оказался медвежьим. Затем, лицом припёртый к синтезированному покрытию стойки, услышал, как с лёгким хлопком откупорилась бутылка, и охлаждённый алкоголь водопадом побулькал мне на голову. Сказать, что я прибалдел, значит не сказать ни чего. Даже ругаться расхотелось моментально, хотя я и пробовал. Противник выплюнул изо рта пробку от виски, легко оторвал меня от стойки, уже насквозь мокрой и пропитанной парами, поставил прямо и решительно встряхнул. Слабые попытки освободиться, которые я пытался осуществить в эти несколько мгновений, ни сколько ему не мешали. Но вместо того чтобы врезать в ответ, этот крендель просто поставил меня прямо и нос к носу вылепил в трёх словах всё что думает плюс ценную информацию которую требовалось конкретно осмыслить. А осмыслив – обмозговать.

– Ты охренел, салага!? Марш в уборную! Как умоешься, возвращайся, для тебя есть серьёзная работа в качестве второго пилота на торговый рейс! – бородатый дядя, явно торопился донести свои слова до моих ушей, видимо с основанием опасаясь, чтобы я снова не начал бузить и творить разные глупые непотребства. При этом он крепко держал меня спереди, прямо за отворот старого кожаного жилета, которыми снабжает местная компания своих работников, надёжно пресекая любые попытки вырваться. И лишь удостоверившись, что я не собираюсь и дальше махать кулаками, разжал железную хватку. Моё отравленное алкоголем тело тут же плюхнулось назад на высокий стул. Остатки виски в волосах немедленно полились за шиворот и мгновенно пропитали хлопковую ткань клетчатой рубашки, но это волновало меня мало, гораздо важнее было то, что сказал этот человек. Всё ещё не веря в свою удачу, я невнятно заплетаясь языком забормотал:

– Чего ты…? Вы…?! В смысле…?! – Мысленно ругнулся на собственное косноязычие, и наконец выпалил: – С..час! Буду!

Я быстро встал, и слегка по дуге двинулся в местный клозет. Смех местных немногочисленных завсегдатаев раздался в спину. А пошли вы куда подальше!

Короткая стычка перед стойкой не вызвала среди местных большой переполох. Людям на искусственном спутнике такое не в диковинку. Посмотрели, немного позабавились, отпустили пару сальных шуточек и забыли. В чужой спор не влез не один – себе дороже. Кроме того – ничего не разбито и не сломано, крови нет, все живы, здоровы, так с чего поднимать шум? Определённо не с чего. Виски разлили? Дак, это вообще не проблема, на такой случай существуют симпатичные официанточки с био-швабрами. Прибегут, наведут порядок, лишний раз прогнут стройную спинку в талии, одно сплошное удовольствие для мужских глаз.

Вот глубоким вечером, когда народа набьётся в помещение под завязку и дым с алкогольными испарениями зависнут сплошным маревом, будет уже другая картина. Тогда и будет где разгуляться шальным горячим головам. Выбитые зубы горстями грести можно после девяти-десяти вечера. Возможно, потребуется вмешательство местных служб охраны порядка. На такие случаи у бармена под столом и запрятан тревожный маячок, да понатыканы по всему помещению записывающие микрокамеры.

Словом, когда я толкнул древнюю петельную дверь обратно в зал, ничего не поменялось. Всё так же люди сидели на своих местах, и поглощали прозрачное. За время, проведенное перед умывальником в туалете, я успел ополоснуть лицо, более-менее привести себя в порядок и несколько протрезветь. Мой противник прискорбно короткого (для меня) спарринга, хотя сейчас уместнее его было называть наниматель, сидел на прежнем месте, где я его оставил. Перед ним дымились две чашки. По запаху предположительно с кофе. Выправив спину, я максимально ровной походкой двинулся к бару. Когда дошёл до стойки, бородач встал и протянул свою руку. Я помялся, но ответил на рукопожатие.

– Сергей. Но лучше Грек или Серж! Я представляю свою собственную компанию ЛонгРанж-Грей. Твоё имя знаю, можешь не представляться.

Он ткнул мне под нос экран своего кома. Там был открыт раздел вакансий. Мне оставалось лишь молча пожать плечами. Ясно, в общем. Мы сели обратно за барную стойку, и Грек пододвинул видимо мою порцию крепкого кофе. – Угощайся, немного прочистит мозги.

Проклятье, мне показалось, или на его лице промелькнула ехидная усмешка? Что это ответный жест или издёвка? Однако, кофе принял. За шанс вылезти из местного болота я готов был вытерпеть гораздо более неуважительное поведение, например, ещё одну бутылку мороженого виски за шиворот. Наверное, … Пока же я кротко пил самый горький кофе на свете, а Серж оперативно вводил меня в курс дела.

– Вылет ровно через пять часов. Снимаемся с внешнего орбитального кольца. Беру тебя вторым пилотом в голову каравана из семи судов. Собственно, это и есть вся моя компания.

Капитан влил в себя полчашки адской смолы из своей кружки.

– Пункт назначения: планеты Таника и Хаста в соответствующих им звёздных системах подсекторов Тарантула и Новы. Предположительное время полёта и контракта два месяца. Оплата равна стандартной третьей ставке, налоги платит фирма. На сборы даю один час. Челнок к кольцу стартует в одиннадцать ноль две по-местному, собираемся у посадочной платформы. Не успел на челнок – контракт аннулируется, караван ждать не будет. Десять минут на вопросы и встречные предложения?

Я отставил в сторону остатки кофейной жижи.

– Через гипер?

– Да. Местные ворота накопят энергию как раз через пять часов. Ещё надо успеть сцепить суда и дополнительно подключить контейнеры с грузом, чтобы не потерять их вовремя гиперперехода.

– Что за груз?

– Легальный, не очень дорогой, но крайне нужный.

– Медикаменты, оборудование?

Теперь настала очередь удивляться бородатому мистеру.

– От кого прознал!?

– Слухи…, – я ехидно улыбнулся. Конечно не один-один, до его подбородка я вряд ли дотянусь. А затем в голову пришла уже иная мысль, и стало не по себе. Вот чертовы остатки алкоголя, он же сейчас меня начнёт подозревать, что совершенно не к месту.

Внешне я легко и невозмутимо пожал плечами. Кажется, вышло едва ли как не у самого Донована.

– На самом деле местные трепались, будто бы в этих системах как раз серьёзный дефицит с нормальным медицинским обслуживанием. Пеликан же на свои орбитальные склады недавно получил серьёзную партию товаров по данной тематике, но какая-то компания довольно резво выкупила весь объём. А тут ваш караван из лёгких судов, да ещё способных к длительным гиперпрыжкам через местные скромные ворота. Да и пункты назначения… Пьянство конечно грех, но не мешает собирать информацию.

Я снова улыбнулся, в этот раз максимально безобидно. Кажется, получилось довольно убедительно, бородатый тип напротив меня поверил и перестал хмурится.

– Ну ладно, а то я подумал уж…, – негромко сказал он, вдруг довольно резко прихлопнул ладонью по столу, оборвав собственную фразу. – Ладно, проехали! Вижу, мозги у тебя варят. И это хорошо… Готов отправляться или дальше собираешься прозябать в местных низкопробных заведениях?

– Готов. Но прежде последний вопрос, – и я устремил твёрдый выжидающий взгляд на нанимателя. Тот видимо правильно истолковал мои сомнения, но не желал первым поднимать тему, и лишь вопросительно поднял брови.

– Вы видели мою характеристику? Скажем прямо и открыто, она не блещет положительными отзывами. И всё же вы находите этот бар, приводите меня в чувство, забываете про несколько неудачных попыток дотянуться кулаками до вашего лица, и спокойно так предлагаете работу. Для меня все это похоже на чудо или большой такой подвох.

– Сомневаешься, значит?

– Да.

Во время короткого диалога, я возненавидел сам себя. Может, виноват до конца не выветрившийся алкоголь. Может запал, который остался, не смотря на то, что я проиграл короткую схватку с бородачом. Может всё ещё не примирился с прошлым, и понимаешь, нос ворочу от выгодного контракта. Выпал шанс покинуть до неприличия гостеприимный Птах, но сейчас этот дядя как встанет да пошлёт попутным курсом в черную даль космоса, и плакала тогда моя шоколадная вакансия. Все это мигом пронеслось в голове. Когда ещё выпадет подобная возможность. Против ожиданий тот, кто назвал себя чудным прозвищем Грек улыбнулся. Не сказать, что его улыбка была такая уж располагающая, но ни злобы, ни издёвки в ней не было, скорее одобрение.

– Молодец! Если бы поверил на слово, то я б тебя сразу завернул. Для работы, которую хочу предложить, ты подходишь. И ещё я, наверное, тебя я разочарую – подставы нет! – сказал он громко и с нажимом.

– Контракт абсолютно легальный и реальный. Просто мне до-зарезу, – тут он провел указательным пальцем у своего горла, – Вот ровно настолько, нужен грамотный второй пилот. И не просто грамотный, а первоклассный! Тот, кто способен управиться с кораблём во время полуторанедельного гиперперехода.

Грек снова отпил свой кофе и чуть тише произнёс.

– Предыдущий свалился с острым приступом тифа. Подцепил на этой стоянке. Может даже в этой самой забегаловке. Раньше, чем через четыре дня его на ноги не поставить. У меня выгодная сделка прогорает, а среди местной шелухи ты единственный, чья кандидатура заслуживает внимания.

Он заметил моё недоумение.

– Да-да! Сначала я тоже не поверил властям космопорта, даже потряс местного сисадмина. Всё что он смог сделать это дать твою анкету.

Тут он отвлёкся, сгрёб своей широкой пятернёй чашку с остатками кофе, мгновенно опрокинул в себя, крякнул и достал из внутреннего кармана перетянутую тонкую пачку ярко синих листов. Наверху была распечатка моего дела.

– Вот можешь взглянуть. Короче! Мне она тоже поначалу очень не понравилась, – капитан ткнул ногтем в текст, – Метки военной прокуратуры, предположительное сотрудничество с пиратами, всё это безусловно плохо. Но только на первый взгляд.

– На первый взгляд?!

– Ага! На второй, и уж тем более на третий раз ты показался мне парнем вполне ничего. А уж, когда я увидел тебя вдрызг пьяного. То окончательно решил, что человек таким способом может только безнадёжно заливать исключительное горе. Собственно, после оставалось привести тебя в порядок и проверить собственные подозрения.

– И как, проверили?

– Да, и считаю – что хоть ты и тёмная лошадка, да вполне мог очутиться не в нужном месте и не ко времени. – Тут наниматель глянул на своё запястье, – Все, время для разговоров кончилось! Решай, брат и прямо сейчас! Берёшь контракт или нет? Я, конечно, тоже рискую, но это уже мое дело.

Он испытующе посмотрел на меня. А я что?! Выбор был в любом случае не богатый.

– Согласен! В любом случае, намного лучше, чем работать грузчиком в местной шарашке. Мне бы ещё пару вещей захватить с квартиры…

Мы хлопнули по рукам.

– Хорошо, у тебя есть тридцать пять минут. Успеешь уладить свои дела?

– Да, это рядом!

– Ну, добро!

Мой комм завибрировал, принимая контракт.

* * *

Спустя двадцать пять минут я не только собрал свои скромные пожитки, но и распрощался с местной компанией, в которой я так успешно справлялся грузчиком. Получив свой невеликий расчет, и в обнимку с дорожной сумкой я скоро уже был на взлётно-посадочной полосе и вместе с другими наёмниками поднимался на борт пассажирского шаттла. Он должен был доставить нас к дальней стартовой платформе, на которой швартовались корабли Грека.

Времени, чтобы присмотреться к команде собранной Сержом было не так уж и много. В основном на себя обращал внимание крепко сложенный бритый здоровяк около двух метров роста с совковообразыми ладонями и квадратной челюстью. Я присвистнул про себя, обозвав его почему-то Валуевым. Кажется, был такой боксер в далеком прошлом. Пару раз тренер ставил нам видеозаписи его спаррингов, и объяснял, как уклоняться от атак на столько массивных противников.

Здоровяк, как он сам утверждал, разговаривал лишь в полголоса, от чего неизменно дрожали переборки. Он вел беседу с молодым хоть и небритым типом на две головы ниже себя и с синей бейсболкой на голове. Бейсболка чего-то вяло и неслышно отвечала, от чего атлет хохотал на столько неудержимо, что мне казалось наш бедный шаттл вот-вот развалится. Я заставил свой взгляд переключиться на других участников предстоящей мне экспедиции в открытый космос. Ещё трое парней были одеты в плотные полётные комбинезоны с слегка расстёгнутыми на груди молниями, что открывало их нательные рубашки единого белого цвета. Все трое также вели оживлённый диалог, изредка бросая подколки в сторону здоровяка. В такие моменты тот оглядывался и через плечо беззлобно огрызался, не сильно, впрочем, уменьшая резонанс от своего голоса. Чуть дальше сидели две симпатичные на лицо девушки. Они держались особнячком обоим было лет под тридцать пять Я обежал их заинтересованным взглядом и получил такой же в ответ. Блондинка с фиалковыми глазами, что меня им наградила ещё и мило улыбнулась, но тут же отвернулась отвечая на вопрос подруги. На сколько я смог рассмотреть фигурки обеих под свободной одеждой девушки явно держат себя в форме, обе невероятно стройненькие. Я невольно сделал вид что копаюсь с застежками своей сумки – господи, что только приходит в голову

Не сказать, что у меня было так уж много вещей. Но всё же самое необходимое я всегда возил с собой. Ещё со времён академии этот минимум всегда помещался в небольшую спортивную сумку. Зубной гель, затемнённые телеметрические очки, вторые штаны свободного кроя, две запасные футболки, застиранная пара носков на смену и прочные нитки, вот и всё что требовалось мне в дальних перелётах. Ах, да ещё одна вещь самая дорогая и просто незаменимая в холодном пространстве космоса – вязанный вручную из натуральной шерсти руками моей матери свитер. Его я надел как раз под кожаную жаростойкую куртку. Чёрный герметичный полётный костюм, позаимствованный в академии, как и магнитные ботинки на высокой автошнуровке так же ехали в моей сумке. Как видите, более чем скромно.

Из коротких обрывков, долетавших разговоров во время короткого перелёта, я сделал вывод, что Серж являлся совладельцем небольшой транспортной фирмы с собственными тягачами для малой контейнерной перевозки. Как правило, его и других частных перевозчиков нанимают большие и средние компании для доставки собственных или купленных товарных грузов. Компаниям такие затраты обходятся намного дешевле, чем предположим если бы они содержали свой собственный торговый флот. Хоть и прислушиваясь к чужим разговорам, я сам в беседу с незнакомыми людьми не лез. В силу этого на меня уже на стартовой площадке слегка косились, но не более – обычное любопытство. Ещё в академии особо не любил первым бежать и начинать знакомиться, естественно это правило не касалось симпатичных студенток.

Перевалочная платформа, на которую прибыл шаттл, оказалась достаточно современной и даже оборудованной генераторами силового поля. Вообще размерами и формой станция напоминала равномерно раскатанный километровый толстый блин с утолщением в центре. Ещё на подлете было видно: как снуют к ней и от неё небольшие коммерческие кораблики, как обслуживающие роботы варят пробоину на внешней обшивке – видимо постарался достаточно большой метеор, с которым не справилось защитное поле. Впрочем, внутренний слой обшивки, скорее всего не пострадал, в противном случае всех торговцев срочно бы попросили покинуть платформу и обождать в гостиницах на спутнике Пеликана. Это всё промелькнуло в моей голове, пока шаттл плавно швартовался к одному из внешних доков. Спустя две минуты громкое шипение воздуха возвестило о том, что мы прибыли. Широкий арочный коридор пирса, куда выходили многочисленные шлюзовые двери стыковочных площадок, опоясывал по кругу всю станцию. С другой стороны коридора через каждые пятьдесят метров располагались двукатные герметичные двери, ведущие в глубину платформы к гостевым и административным комнатам.

Пока я осматривался, команда, нанятая Сергеем оперативно выдвинулась вперёд и почти пропала из вида, смешавшись с толпами работников станции, торговыми гостями и многочисленными курьерами. Изредка мелькали затянутые в синюю форму охранники. Я мельком пролистал свой комм. Точка встречи располагалась на противоположном конце платформы. Чёрт. Я подхватил сумку и ринулся догонять группу пилотов.

Догнал я их только в конце тоннеля и то успел в последний момент. В коридоре в полном одиночестве перед открытым шлюзом стоял тот самый культурист и высматривал кого-то в толпе. Увидев меня, он радостно замахал рукой и что-то гаркнул внутрь посадочной капсулы. Когда я подбежал он пропустил меня вперёд, а сам зашёл следом. Пока я садился в стартовое кресло рядом с другими участниками группы и пристёгивался, он нажал на интерком и проревел:

– Минутная готовность!

Атлету спокойно ответил приятный женский голос:

– Принято. Стартовая шахта двадцать четыре дробь три. Обратный отсчёт включён. Пожалуйста, займите своё место и пристегните ремни. Осторожно шлюз закрывается. Желаю приятного полёта!

Здоровяк сделал два шага и опустился в кресло напротив меня.

– Тёма! – Он закончил возиться с ремнями и протянул мне свою совкообразную ладонь. Узкое пространство транспортной капсулы с двумя рядами кресел вдоль стен позволяло дотянуться друг до друга без труда. Я протянул свою.

– Макс Р-Крайм. – Сказал я сокращённую версию своего имени.

Он скупо улыбнулся, аккуратно сжал мою кисть своей лапищей, явно боясь причинить лишний вред. От размеров его руки мне стало немного не по себе.

– Я бригадир этих олухов, официально Артемий Станиславович Свободный. Рад знакомству Макс. После Грека главный я. Тока они в это не всегда верят. – Сказал Артемий и обвел толстым, как сарделька пальцем остальных членов команды.

– Ну да, попробуешь тут поверить, – ворчливо произнёс молодой тощий парень в кепке. – После всех зверств, иногда кажется, что ты главнее Сержа. Ужас!

Все заржали, видимо это была дежурная шутка.

– Ну, будет вам, – кажется, Артём Станиславович смутился, – Ты их особо не слушай, хоть ребята и хорошие, но редкостные зануды.

Все снова заржали. Бригадир тем временем продолжил:

– Вот этот неопрятный оболтус в кепке – Сеня. Там Рита и Тая. Трое в лётниках Вик, Карл и Жерар.

Я поочерёдно кивал и пожимал руки тем, кто был ближе всех. В какой-то момент пассажирскую капсулу тряхнуло. Мы стартовали.

Ещё немного пообщавшись, я понял, что Тёма в принципе мужик свойский. Хоть он и старше меня лет на двадцать, вероятно с ним комфортно работать в паре. Сеня молодой семнадцатилетний, несколько наглый, но достаточно радушный молодой человек. Возможно, это радушие было вызвано близким присутствием начальника, хотя я в этом и не был уверен на сто процентов. Девушки общительные и весёлые, как и собственно и парни. Наконец, настало время задать уточняющие вопросы, а то до этого было как-то недосуг.

– Мы сейчас куда?

– Ты не знаешь?! – Сеня в синей кепке сделал вид что удивился, – Работать, конечно!

Но Артём недовольно поморщился, и, смерил молодого взглядом.

– Сеня, твоя жидкая бородка совершенства ума не добавляет, к сожалению! – произнес заместитель капитана, не совсем понятную речь и затем обратился ко мне. – Я «в курсе», при каких примерно обстоятельствах Грек нанял тебя. Он же попросил провести меня инструктаж. Мне думается ты вполне даже благонадежный парень. Что-ж работа сие покажет.

То как Артемий выделял слова, мне стало ясно, что бригадир в курсе всего разговора. А вот команда по-видимому знает лишь часть. Ну тут все ясно, и напряжение в среди своих не создавать и пристально наблюдать за мной и моей работой. То есть, не только за тем что входит в круг обязанностей. Всёже резюмеу меня не идеальное.

– Сейчас следуем к грузовому судну «Титан», на котором находятся наши контейнеры. К сожалению, размеры корабля не позволяют тому пристать к станции и произвести разгрузку автоматами. Ты и сам пилот должен понимать. Грек сейчас со второй партией народа заставляет тягачи дрейфовать рядом с грузовым судном. Ну а мы, как попадём на борт, переоденемся, да при помощи погрузчиков присоединим контейнеры к тягачам. Всё просто. Ты работаешь в паре со мной как стажёр, потом отправляешься под начальство Сержу. Остальные справятся в одиночку. На всех всего семь контейнеров, часа за два должны управиться.

Тут снова влез Сеня.

– На самом деле тебе крупно повезло, многие хотят работать с Сержем, но мало кто попадает в его команду. Соответственно набирайся опыта, пока ещё станешь отличным пилотом, но хоть грузчиком потрудишься на славу.

Проклятье, услышав столь самонадеянный тон этого сосунка, мне сразу захотелось съездить ему в ухо. Благо они были довольно большие. Вот только Артём Станславович меня опередил. Звонкий подзатыльник заставил сопляка дернуть головой, синяя кепка сползла на нос.

– Ну, вот и дождались, – это сказал Жерар, – Вик, гони пять кредитов, ты мне проспорил.

Одна из девушек, по-моему, Рита, захихикала в кулачок, другая посмотрела серьёзно и слегка осуждающе на бригадира. Чёрт! Что у них тут происходит!? Ставки на избиение? Безусловно, паренёк виноват во всём сам, но я бы руку на него и так не поднял бы. Хотя всё-таки ответить, что ни будь все же стоило. Однако Сеня уже как ни в чем небывало поправил кепку, вскинулся и без обиды в голосе обратился к начальству.

– Блин! Тёма, за что? Если бы не мои разработки в частности усовершенствованного микрореактора ближнего поля…

Тут только я понял почему с парня слетела только кепка. Он был окутан тонким слоем едва мерцающей энергетической защиты. Именно поэтому его даже не повело от мощного удара бригадира. Артемий же Станиславович поднял вверх указательный палец и внушительно со значением произнёс:

– А за то, что сам давно стажировку проходил? Скажи спасибо Сергею Илларионовичу, что внял просьбам родственника и взял под своё крыло, а то ходить бы тебе зелёной соплёй и набираться опыта уборщиком на том же «Титане». Сколько я с тобой мучился?! Полгода, год? Пока соображать стал хоть что-то! Так что язык не распускай, да не умничай особо!

Потом он перевёл взгляд на меня. Под горящим начальственным взглядом бригадира мне стало как-то не совсем уютно. Но… Здоровяк вдруг подмигнул, и не умаляя суровости в голосе, произнёс:

– Как ни прискорбно, в чём-то Сенька прав. Подучиться тебе не помешает. Школа у тебя за плечами хорошая, да не совсем та. Думается, кой чего перенять и сможешь…

Бред какой-то! Прям цирк! С глупым чувством, что труппа пополнилась очередным клоуном, я лишь скромно кивнул.

 

Другой космос

К воротам гиперперехода вышли спустя четыре с половиной часа, после заключения договора в баре. Со всеми разгрузками-погрузками уложились примерно в два часа. Несмотря на первое впечатление, команда работала оперативно и слаженно. Я тоже старался не ударить в грязь лицом. И не считая крохотной ошибки, справился. Конечно, бригадир сначала немного поругался на то, что я перепутал два из семи соединительных шлангов между тягачом и транспортным контейнером. Меня тоже можно понять – в военном флоте топливный канал и для отвода газа имеют другие цвета, а чисто внешне оба соединительных канала абсолютно идентичны. Выслушав витиеватые ругательства и то, как «надо правильно» я проделал всё должным образом. В конце Станиславович проверил и остался доволен конечным результатом.

Мы закончили самые первые, но не спешили покидать открытый космос, общаясь по парному каналу связи в наших скафандрах. Времени ещё было достаточно и под сенью громадного корабля устроили маленький перекур. Меня интересовал собственно только вопрос о личности нашего общего работодателя, в то время как бригадир Тёма курил, давая мощную нагрузку на вентиляционные фильтры. То и дело в затенённом забрале его шлема тлел красный огонёк, обозначающий очередную затяжку. Наконец я услышал первый ответ.

– Сергей? Это хорошо, что ты именно у меня спросил.

– Почему?

– Да как сказать… Он сам-то не очень любит распространяться о себе, а остальные ещё не так долго на него работают, чтобы как следует песочить косточки начальству. Пару годков всего…

Тёма ненадолго замолчал, тлеющая точка снова налилась алым.

– Мы с Сержем знакомы немного нимало, двадцать семь лет. Ещё с десантного корпуса. Сначала были соперниками из-за женщины. Потом подружились. Кстати, своё прозвище Грек получил именно в армии. Смешной и в чем-то трагичный случай. Мы служили в спец отряде уже лет пять-шесть на младшем офицерском звании, и совершенно неожиданно вдруг оба стали инструкторами – он по рукопашной подготовке, я по стрелковой…

О как! Спецназ, стало быть. Теперь понятно, почему я с такой лёгкостью уступил в баре. Может пару уроков взять!?… При случае…

– Тогда как раз нагнали новичков с новым снаряжением. И нам – двоим офицерам пришлось отдуваться. Муштровали пацанов несколько недель, разбирались с оборудованием, проводили полевые испытания. Слышал небось, про войсковой комплект центурион?

Я пожал плечами.

– Нет. Не припомню.

– Ну да, куда вам в вашей академии. Сейчас этой разработки уже и не найдёшь если только на складе у кого. На сегодня многое что поменялось. Но скажу по секрету – это была неудачная технология. Просто какой-то из высоких чинов профинансировал сдуру сложный коммерческий проект под частных секьюрити, ума или терпения довести разработку до конца не хватило. Естественно сырой продукт никто покупать не хочет, а деньги, вложенные отбивать назад как-то надо было. Вот и списали в армию по номинальной цене. С поначалу то, да по документам сё. Вроде выглядит прилично. Ну посуди сам! Подвижный бронекостюм с мышечным усилением три к одному, системой замкнутой циркуляции воздуха при желании, терморегуляция, запястное плюс наплечное импульсные ружья, шлем нафаршированный электронной начинкой и комплект программного обеспечения, позволяющий соединять всю эту хренотень вместе. Спектр условий применения данного оборудования по инструкции – ну очень большой! И как думаешь, где был обнаружен сбой?

– Затрудняюсь предположить даже. Может в программном обеспечении?

– Верно! А ещё на каждом соединяющем узле, каждой долбанной запчасти! В лаборатории на испытаниях оно то не видно было. Там автоматика тестирует. Ну мы с Сержем посмотрели результаты, циферки там всякие, поуспокоились и решили провести первый пробный марш-бросок в реальной обстановке да с полной выкладкой. Забронировали птичку на сорок две персоны. Тогда это был десантный бот Тетра-101. Высадились в джунглях на расстоянии тысячи семисот километров от ближайшей обитаемой базы, и побежали бодрым

Первые два дня всё гладко шло. Успели отмахать триста километров, и потом началось. Короче, когда наши птенчики вволю попользовались режимами термического регулирования, эта система и полетела. Фильтры забились сразу у семерых! Затем отключилась система моче и кала-выведения! У половины обнаружились проблемы с герметичностью костюмов, у третьих, якобы постоянные некритичные отказы – такая надпись появлялась на внутреннем дисплее шлема. ПУ четвертых полетели шестерни суставных сервоприводов. Естественно мы встали.

Что-то попробовали починить на месте. Что-то сделали, на что-то плюнули и попытались дойти, как есть. Но на следующий день у двоих солдат вырубилось вообще всё! Выколупывали бедолаг из скорлупы бронезащиты максимально осторожно, что в тех условиях было сделать крайне трудно. Общий вес брони со всеми наворотами двести пятьдесят килограмм, выдерживает усилие на квадратный сантиметр до пяти тысяч килограмм! Без специального оборудования ни черта не сделаешь. Как ты догадываешься, комплект такого оборудования был нам торжественно вручён той же самой фирмой. Остаётся автоматическое аварийное извлечение. Костюм отключён – отключено и аварийное извлечение. Отвинчивали детали буквально по болтику при помощи обычных плоскогубцев и силы наших же «высокотехнологичных» экзоскелетов. Сломали еще три штуки, ясно не плоскогубцев…

Хорошо хоть без травм обошлось…

* * *

Артемий Станиславович шумно выдохнул, чувствовалось, что спустя столько времени он всё ещё испытывает раздражение на незадачливых разработчиков, а может и на генеральский состав, подсунувший им некондиционное снаряжение.

– Короче к завершению четвёртого дня мы топтались на триста семидесятом километре, хотя должны были намотать уже половину. Серж плюнул на гордость и запросил помощи по экстренному каналу у той самой базы, куда мы все направлялись. Тут тоже всё было не так гладко. Мы сидели посреди сплошных крепких джунглей, а ни одной машины способной совершить посадку или выдернуть десантуру через плотные кроны деревьев у них не было. Пришлось пилить ещё пятьдесят километров в сторону запасного аэродрома. Именно там была назначена вторая точка встречи и эвакуации через четыре дня. К чести сказать, дошли все и затратили на это всего половину срока. Десант, все-таки. Но, … в общем, когда мы, наконец, добрались, бравый отряд пехотинцев был похож на стадо умотанных коров. Ну или если хочешь толпу местных неграмотных аборигенов, разграбивших заброшенную военную базу и толком не знающих, как использовать всё что они нашли.

Из потерянных и просто отвалившихся запчастей можно было бы вымостить за нами отличный широкий пуле-жаростойкий тракт…

– Эй, перекурщики, – раздался голос Сергея по каналу общей связи и мгновенно заглушил персональные переговоры, – Хорош лёгкие засорять.

Тёма сразу включился в общий канал:

– Ой-ой! Кто это тут засоряет?! Может у нас продуктивное общение на предмет исторических воспоминаний.

– Знаю я ваш результативный трёп. Не порти мне молодые кадры. Груз закрепили?

– Было бы чего тут портить. Мы справились самые первые. Просто разбирали техническое устройство наших лошадок.

– Почему тогда докладываешь самым последним?

– Увлеклись немного, – вот так, нимало не смущаясь, Тёма беззаботно вешал лапшу на уши, своему старому другу.

– Угу. Опять байки травил про десантуру? – Не поверил тот.

– Самую малость, – не стал возражать бригадир, и добавил: – К слову. Сеня только сейчас скинул маячок о готовности.

– Я в курсе, – спокойно донеслось из динамиков, – Все на борт. Стартуем через двадцать минут.

Ожил индивидуальный канал связи с командиром:

– Макс давай, бросай старого говоруна и следуй к стыковочному шлюзу. Хочу посмотреть на твои расчёты.

Станиславович легко махнул рукой, одновременно отпуская и давая понять, что всё слышал. Я развернулся, отстегнул страховочный трос и, не прибегая к помощи двигателей, встроенных в скафандр, сильно оттолкнулся от выступающих фиксаторов контейнера и поплыл вдоль корпуса грузовой платформы. Возле люка кабины ухватился за специальный поручень и подтянулся к входному отверстию. Оно с шипением открылось, и я забрался внутрь тягача. Пять минут спустя уже переоделся, покинул шлюзовую камеру и сидел в кресле второго пилота. Ещё пять минут ушло на произведение необходимых расчётов. Грек (так ведь и не узнал – почему у него такое прозвище) глянул на экран, что-то там понажимал, проверил, вскинул брови и остался доволен результатом. Спорю на что угодно, траектория гиперскачка выверена верно на 99,999%, со ста процентами ни один астронавт с суперкомпьютером не посчитает. К сожалению, во время перехода всегда остаётся ничтожная вероятность загреметь в никуда, да так, что никто потом и следов не найдёт. Но как говориться – «боишься летать, дождёшься метеорита по темечку».

Мой командир уместился в кресле первого пилота, подался чуть вперёд и тронул штурвал корабля. Тут-же корпус слегка задрожал от серий коротких взрывов из сопел двигателей. Сергей вел корабль, одновременно координируя действия остальной вереницы космических судов.

– Выхожу на стартовую позицию ведущим. Время ожидания – десять минут. Идём в поле в заданном порядке с разницей «ноль пять». Когда встанете в хвост отрегулируйте автоматику на это время, установите силовой захват и ожидайте отсчета. Подтвердите.

Из динамиков неслись в поочерёдные ответы.

– Второй ведомый, подтверждаю!

– Третий. Принял!

– Четвёртый, принял!

– Пятая. Подтверждаю.

– Шестой. Готов.

– Седьмая, принято!

Семь кораблей с закрепленными грузами позади кабин в специальных платформах выстроились вереницей перед разгоняющими пространственными воротами. Мне это было прекрасно видно на специальном радаре в виде схематичной голограммы. Я бросил взгляд на широкую приборную панель. Показания дтчиков были постоянными

Отклонения в пределах нормы, рекомендуется разгон на полтора скачка мощности… – произнес я для капитана, как того требовала инструкция, и дальше едва не поперхнулся на ровном месте, и наверно сильно покраснел.

– Ой, мальчики, а правда у нас появился новый пилот? Тая говорит, что симпатичный?

Грек, мельком глянув в мою сторону, ухмыльнулся и заговорщически сощурился. Потом ответил по общей связи.

– Правда. Но вот на счёт симпатичный, не уверен…

– Да, да – страшен как чёрт! – это уже вмешался Тёма. – Глаза в разные стороны смотрят, улыбка как у дикобраза…

Кажется, я совсем пунцовый. А народ веселился в последние предстартовые мгновения.

– Ой, да я не верю!..

– Упс!.. Не..э..э… Это почему ещё?

– Дикобразы никогда не улыбаются. И потом, Артемий Станиславович, вы точно так же описывали капитана при нашем первом знакомстве…

– Тёма?

– Ась?

– Было?

– Не помню…

– Было, капитан, было.

– Сеня! Будешь драить полы в моём дредноуте!

– Без проблем, господин бригадир – за отдельную плату…

– А я тоже слышала!

– Тая и ты туда же…

Я шумно выдохнул предварительно понизив громкость динамиков… Серж ободряюще хлопнул по плечу.

– Да, расслабься! Считай это боевым крещением в коллективе.

Ага, а до этого было видимо так, знакомство. Я честно попробовал выдохнуть ещё раз и действительно расслабиться. Не получилось…

– Ой, а чего новенький молчит?

– Стесняется, наверное.

– Ну, так-то он вообще немногословный был, пока в шатле летели и потом, – кажется, это уже Рита, – А может и гордый?

– Это сперва… вернее – кто?.. – Я честно пытался спросить у Кострова о девушке, которая начала разговор, но мне просто не дали закончить мысль. Ещё в академии мне было проще разобрать сложнейшее уравнение, чем слушать женский трёп о своей персоне. Грек тоже не успел ни чего ответить, его перебил девичий голосок.

– А это Лена! Мы ещё незнакомы, но очень хочет познакомиться.

Твою ж дивизию! Когда это я включил интерком…

– Голос у тебя приятный, глубокий, мужественный, – произнесла девушка томным голоском.

Слава богу хоть видеосчат отключен. Я закрыл лицо рукой, чтобы хоть капитан не видел моей растерянности. Надеюсь, она меня не начнёт раздевать по радио.

– Макс, – я кашлянул, – Взаимно…

– Ой! И, правда – стеснительный!

И тут же подключилась вторая девушка.

– Скажи-ка, Макс, а ты действительно служил в военной академии прежде чем попасть к нам?!

– Эмм… Проходил обучение как кадет…

– Ой как здорово! А скажи ты почему её брос…

От следующего вопроса меня спасла активация врат.

Между четырех силовых дуг Врат возник скоростной поток гиперполя. Грек тут же врубил двигатели на полную и семь связанных друг с другом энергетической решёткой кораблей нырнули в подпространство.

* * *

Тягач – малый корабль «Е» класса предназначенный для перевозки специальных грузовых контейнеров, выстраиваемых за ним цепью, как при железнодорожных перевозках. Как правило, сам тягач оснащён генераторами гравитации и защитного поля, а также мощными для своих скромных размеров тягловыми двигателями, в количестве двух синхронизированных пар. Первая пара является стационарной и устанавливается на самом корабле, вторая пара – перемещаемая крепиться на последнем контейнере в связке. Сопла таких движков имеют вытянутую округлую форму и располагаются горизонтально друг над другом со стороны задней части. Помимо основных, на тягаче имеются восемь вспомогательных двигателей с регулируемыми подвижными соплами, так называемых маневровых. Для удобства транспортировки некоторые современные контейнеры оснащаются своими маневровыми движками. Последнее время стало популярным, в том числе и из-за нового постановления о безопасности космического передвижения составлять связки, чередуя один вид контейнеров с другим.

Особое распространение тягачи получили в период второй волны колонизации необитаемых миров, когда Звёздная Империя, сплошь состоящая из молодых колоний в галактическом секторе Эрклидия, отделилась от планет Земного Содружества и стремилась расширить свои территории. В то время флотилии из малых судов, внешне очень похожих на первые примитивные человеческие агрегаты для полётов в космос, успешно осуществляли не только связь и торговлю между освоенными планетами разных звёздных систем, но ещё и помогали исследовать тёмные пространства космоса, поднимали терраиндекс планет, являлись домом для строителей орбитальных баз и многое-многое другое. Когда же им на смену пришли громадные корабли города, а связь между удалёнными мирами стала поддерживаться посредством гиперврат, малый класс судов утратил свою значимость, вернулся к первоначальным функциям и крепко обосновался в нише малых контейнерных перевозок.

Тягачи Сергея были оборудованы по последнему слову. Пусть даже они и не являлись новыми моделями, недавно сошедшими с конвейера. Это были старые качественно восстановленные крепкие агрегаты с современной электронной начинкой, и парой новомодных наворотов. В каждом из них была комната отдыха с вибро и шумоизоляцией достаточная для свободного размещения двух пилотов, отделённая от рубки управления надёжной толстой переборкой. В комплект также входили вертикальная душевая и туалет с очистителями для повторной рециркуляции воды. Мощные военные передатчики, списанные из армии, позволяли осуществлять устойчивую связь на более чем ста каналах даже в изменённом гиперпространстве между всеми семью кораблями. К каждому тягачу при помощи гибких механизмов и силовых полей цеплялось по три контейнера. При случае все суда могли выстроиться в одну линию и произвести последовательную сцепку, тем самым обеспечивая увеличение общей совокупной мощности, что жизненно важно для быстрого и безопасного перемещения через гиперполя. При этом всё управление осуществлялось непосредственно из кабины первого корабля в линии, но если наступала острая необходимость – управление могло дублироваться в рубку любого другого тягача в последовательной сцепке. В принципе вместе с контейнерами каждый из них вполне мог потянуть на класс «С», если бы не одно маленькое обстоятельство – данные корабли могли успешно сесть на поверхность любой планеты, но не взлететь с неё. В своё время эта особенность также послужила одной из причин, по которой «Ассоциация звёздных исследователей и колонистов» отказалась от использования тягачей как основных кораблей своего далеко не маленького флота. Однако мелкие предприниматели, такие как Грек и ему подобные не видели в такой особенности больших проблем, так как современные космопорты позволяли без проблем поднимать и выводить на орбиту любые летательные аппараты.

Вот такими были первые космические суда, с которыми мне пришлось иметь дело после академии. Не буду отрицать, это не военный крейсер и даже не истребитель, но время, которое я провёл за штурвалом коммерческого корабля, считаю одним из приятнейших событий в моей карьере.

* * *

Радужными переливами сияет на обзорных экранах защитное поле, фильтры и автоматика сильно снижают силу его свечения. При длительном наблюдении без защиты на это полыхающее разнообразие начнут болеть глаза, что со временем может привести к слепоте. У данного феномена есть ещё одно древнее название – эффект сварки. Я отвернулся от смотровых окон, тронул пару сенсоров, отключая ионную бомбардировку, и металл внешней обшивки потерял свою прозрачность. Защита защитой – да мало ли, всяко может быть. Кстати, дорогое удовольствие иметь на тягаче технологии прозрачности. Как Сергей смог заполучить эти и ещё массу других военных разработок, кроме прочего установить их на обычное торговое судно, активно пользоваться им и при этом остаться на свободе, стояло для меня под большим вопросом. Ответ наверняка следовало искать в его прошлом. Весьма, весьма непростой военный инструктор этот Грек. Артемий Станиславович, как его последний раз назвала Елена, тогда не закончил свою историю, не сомневаюсь – открылось бы несколько интересных фактов, проливающих свет на ряд накопившихся у меня вопросов.

Шипение и слабый писк переговорного устройства отвлёк от раздумий. Я снова протянул руку к приборной панели и настроил приёмник на один из вспомогательных каналов.

– Хэй! Привет от второго.

Наши корабли упорно прокладывали путь в гиперпространстве уже на протяжении четырёх дней из первой недели двухмесячного рейса. У экипажа не много радостей в такие моменты: сон, виртуальные игры (карты, шашки, шахматы, крест-завоевания), радио переговоры с товарищами. Телепередатчики жрут слишком много энергии в изменённом поле и запросто могут отвлечь в ответственный момент, поэтому мало кто их ставит и использует на малых судах. Игры быстро приедаются, если в команде нет заядлых игроков приверженцев той или иной ипостаси покера, пасьянса, дурака, шашек, шахмат и прочего, поэтому остаются разговоры с пилотами соседних с тобой кораблей. Среди негласного космического братства очень ценятся люди, знающие массу историй, анекдотов, смешных и не очень случаев из жизни и просто умеющие поддержать обычную беседу.

Я отключил громкую связь, и подсоединил наушник с микрофоном.

– Это первый. Идём заданным курсом без отклонений.

– Макс, фигли так официально?! Давно сменился?

– Только что. Артём Станиславович…

– Слушай, сколько можно? – раздражённо прервал он меня и добавил, – Договаривались же, официозом будем светить только в присутствии посторонних. Что я говорил в первый день полёта?

Пришлось сказать, так как бригадир явно ждал ответа.

– Внутри команды посторонних нет и быть не может. А только…

– Да знаю, что среди военных так не принято – сам служил. Если помнишь, даже чуть-чуть рассказывал. Но ты…

Он помолчал немного, и выпалил:

– Уже забодал!

Я не ответил. После сна мне вообще несколько сложновато включаться, поэтому предоставил бригадиру возможность спокойно объясниться.

– Устал я, понимаешь, – сказал он тяжело вздохнув, – Когда меня молодые парни, а хуже того девушки называют по имени отчеству. Сразу чувствую себя глубоким стариком. Вот тебе сколько?

– Двадцать четыре.

– Вот видишь! А мне всего пятьдесят два! Не так уж и много…

Ну, в принципе да. Не настолько он и старше. Это в каком ни будь двадцатом веке подобная разница в возрасте ещё считалась существенной, но после того, как люди перешагнули жизненный рубеж в двести пятьдесят лет старые понятия изменились на всегда. Мужчины и женщины в сто тридцать лет, как правило, стали выглядеть как в двадцать пять-тридцать лет. Тут уж всё зависело от индивидуальной физиологии. Старение постепенно возобновлялось после двух сотен. Что поделать, даже современная медицина с их многочисленными техническими примочками, не обеспечивала людям бессмертия. Иногда конечно встречались уникумы, отметившие свой трехсотый день рождения – новости о таких бодрых старичках порой облетали сотни планет, но они вели совсем уж здоровый и спортивно активный образ жизни…

– Эй, что молчишь то?

– А?.. Простите, задумался о своем.

– Академию вспоминаешь?

Естественно я им рассказал свою историю. В таком тесном коллективе из четырнадцати человек, вообще сложно, что-то утаить. В моём случае так почти совсем невозможно. Рассказал с подробностями до поступления, немного про само обучение, и практически ничего про задержание, допросы и суд. Полностью с подробностями всю историю до Птаха знали лишь Сергей и Артём. Выслушав меня, они не стали ни чего комментировать, лезть со своим сочувствием или, наоборот – с порицанием – просто приняли информацию к сведению. Скорее всего, у каждого из них сложилась своя версия, коими они и поделились в тихую друг с другом. Остальным же была выдана вполне удобоваримая версия с моим исключением с военных курсов по причине банальной неуспеваемости. По крайней мере, ни каких других слухов среди остальной части команды не ходило.

– Нет, не совсем. – Почти не соврал я.

– О чем же тогда?

– Артём Станисла, … эм! Тёма, вы как-то начали рассказывать про вашу с Сергеем службу, но так и не закончили.

– Ладно, по-первости и такое обращение сойдёт, – проворчал он в микрофон. – Но тренируйся почаще что ли…

– Так до-расскажите?

– Черт, с тобой, расскажу! Тем более мне и самому приятно лишний раз вспомнить позор нашего капитана. Погоди только, бодрящего налью…

Так у нас называлась смесь специальных тонизирующих и питательных добавок, растворённых в густом и горячем сиропе, имеющим терпкий бодрящий аромат кофеина. На кораблях его употребляли все для хорошего самочувствия и поддержания нормальной работы организма в агрессивных условиях космоса.

Спустя немного времени голос бригадира снова раздался по внешней связи.

– Так, на чём это я тогда остановился?

– Вы как раз вывели отряд из джунглей к вспомогательной базе.

– Ага! Ну да, ну да, – он отхлебнул горячий напиток, и продолжил свою повесть, – В общем, выйдя из этого тропического леса, мы растеряли половину технических новинок, щедро отписанных нашим ведомством. Ладно бы в бою там, или при извержении вулкана, но блин на вполне обычном пешем маршруте. Серёга – тогда ещё не Грек, был в ярости: на лабораторию, на командование, на провальные испытания, на команду эвакуации, но сильнее всего на говёное оборудование, и соответственно снова на командование. Благодаря его бараньей упёртости, мы, окончательно загнав личный состав, на целых двое суток раньше припёрлись на вспомогательный аэродром. Ну, там естественно дали желторотикам отдышаться, кроме того и сами упахались, как черти. Решили повременить с выходом на связь, и дать всем нам возможность отдохнуть. Весь технический хлам покидали в одном из ангаров, людей разместили в другом – по приличнее, посадили пару дежурных в пункте связи. Благо коды к законсервированным помещениям были с собой изначально, перед высадкой на всякий случай затребовали с той самой военной базы, путь на которую наш бедовый отряд держал изначально. Только-только разместились, я уж глаза закрыл, сон сладкий видеть начал – как получил пинок под рёбра. Оказывается, прибежал заспанный дежурный да в тёмном помещении не разглядел и споткнулся о мою персону. Свет, видите ли, включить он постеснялся. Ну, встал я, взял его за химок, встряхнул пару раз для профилактики и велел докладывать раз уж припёрся. Новости парень принёс неожиданные, важные и крайне неутешительные. На связь вышло высокое командование!..

Тёма зашвыркал, прихлёбывая своё питательное пойло, и ненадолго отвлёкся. Я тем временем использовал предоставленную возможность, чтобы взглянуть на приборы. Всё шло своим чередом. Слабые помехи, появившиеся на сканере, были вызваны небольшой электромагнитной бурей, но она проходила далеко от намеченного курса, и я не стал заострять на этом внимания пилотов других кораблей. Оказалось, что бригадир тоже отследил мельтешение на экране, и видимо решил проверить лишний раз мою эрудированность.

– Помехи видишь?

– Да. Уже проверил, буря далеко и нас не заденет, – подтвердил я.

– Добро, добро! – похвалил он, – Хорошего пилота оторвал себе Костров.

– Может и так. Не боитесь захвалить?

– Ладно, довольно играть в скромника. С Ленкой познакомился уже?

– Так, самую малость. Пообщались по корабельному интеркому…

– Понравилась?

– Да как сказать, – немного растерялся я, – Голос выше всяких похвал, она ещё фотку прислала…

– И?.. – Станиславичу явно хотелось развить эту тему.

– Говорю же симпатичная! – Чуть раздражённо ответил я и сам спросил: – А почему спрашиваете?

Тут уже замялся он сам.

– Эм..м… Да как то… Интересно просто!

Конечно, интересно бригадиру…

Я вспомнил недавний разговор с Жераром. Сплетник ещё тот оказался, кстати. О не сложившемся романе между Темой и Ленкой среди экипажа ходят просто невероятные слухи! Потом об этом мне протрепался всё тот же Сеня. Кстати полное его имя Симеон Митрофанович Зайкирин. Моложе меня на три года, посредственный пилот, но очень талантливый механик, с электроникой так вообще на короткой ноге. Единственный его настоящий недостаток – это чрезвычайно длинный язык. За свои регулярные и нерегулярные злословия Сеня регулярно получает от бригадира Артёма. Не подумайте, что тумаки (до этого у них доходит редко), но выговоры и порицания вполне обыденная между ними вещь. Тёма вообще редко распускает руки, хотя как говорит та же Рита – определённо метко.

И вот. Парни, под большим разумеется секретом, поведали, что Артемий Станиславович давно и безнадёжно влюблён в Елену. Что-то в районе уже пяти лет. Но та не понимает его чувств или просто не хочет принимать ухаживания от несколько неотёсанного и добродушного на вид медведя бригадира. Однако достаточно пообщавшись с Тёмой, начинаешь понимать, что первое впечатление о нём сильно обманчиво. Хотя и не мне судить об их отношениях, было в них нечто явно завуалированное, нечто неприятное произошедшее однажды между этими двумя. По крайней мере, только так можно было объяснить тот факт, из-за которого бригадир серьёзно тормозил при любом упоминании о ней, но при всём сам никогда и ни за что не заговаривал с Леной первым.

– Так что там дальше про ваш отряд? – Прервал я затянувшееся молчание.

– Ах..м! Ну да… – отвлёкся он от каких-то своих мыслей, —..Растолкал Сержа, значит. И вдвоём мы протопали к терминалу связи. Высокое начальство, будь оно не ладно, требовало предоставить подробный отчёт, в связи с полным провалом миссии, и пообещало нагрянуть с проверкой через двенадцать часов. Естественно для нас это оказалось несколько неожиданно. Отчёт сделали бы и так, после возвращения в родные казармы. А в данных обстоятельствах дай бог отоспаться, да слинять с «гостеприимной» планетки, а тут проверка… Ну, сели мы и стали думать – не сразу конечно: три часа отдохнули, приняли лошадиную дозу транквилизаторов и только потом стали мозговать. Естественно Сергею стало сразу понятно, что генеральный штаб затеял это не просто так, а вполне с конкретными целями. А точнее прикрыть собственные задницы! И вполне может статься полетели б наши с ним офицерские погоны в результате неудачных испытаний дорогостоящего снаряжения… Хех… Не поверишь, но мы нашли выход, да какой!.. Если бы не я бросил данную идею, то сразу бы забраковал её как безумную, лишенную логики, и попросту опасную авантюру. Но Костров ухватился за неё, раскрутил, превратил в настоящий высококачественный спектакль – с такими вещами только на большой сцене выступать с его размахом…

Тут я услышал, как Тёма щёлкнул зажигалкой, прикуривая сигару, и смачно затянулся. Хотя мне безумно хотелось услышать, чем закончиться данное повествование я не торопил бригадира. Скорее всего, он просто собирался с мыслями и при этом затягивал дым в свои необъятные лёгкие и выпускал его двумя мощными струями через нос. Видео не было, мы намеренно не включали изображение. Зачем видеть слегка осунувшееся лицо собеседника?! Но представить, что происходило на другом конце связующего устройства для меня было не трудно, так как всё сопровождалось соответствующими звуковыми эффектами. Шумные затяжки на другом конце связующего устройства. После паузы Артём снова заговорил.

– Ей богу до сих пор гадаю, почему наш капитан не подался в большую режиссуру, а просто пошел служить в армию. В общем как бы там ни было, разбудили мы с ним нескольких ребят посообразительнее, разъяснили суть задания, выдали гравикар с базы и приказали выполнять. Сами же с остатками отряда стали разбирать то, что осталось от снаряжения. Отобрали несколько рабочих моделей по ярче, отставили в сторонку. Затем подписали всё остальное некондиционное оборудование, как неподлежащее восстановлению и отдали указание бойцам очистить броню от лишнего веса электроники и всяческой вредной механики. Часа через четыре всё было готово, личный состав справился на отлично, а там и гравикар вернулся. Итоговый результат превзошёл все наши командирские ожидания – такого даже я в старом кино не видел. И не увижу уже, наверное… Но обо всём по порядку.

К моменту, когда прилетела штабная проверка, у нас всё было готово. Весь отряд числом сорок душ выстроился у расчищенной кромки аэродрома. Думаю, им с высоты птичьего полёта уже слепило глаза – так были начищены и сверкали в лучах местного солнца наши обновлённые доспехи. А уж, когда многотонный десантный бот плавно опустился на бетонную стартовую полосу, и сидящее в нём начальство смогло рассмотреть с близкой дистанции – что мы им показывали!.. Хах!

В тот момент я стоял навытяжку перед стройными колоннами своих же солдат и искренне надеялся, что никто так и не вылезет через чёрный люк бронированного корабля. К сожалению, тайные надежды на начальственный кондратий не оправдались ни у меня, ни у Сергея, стоявшего рядом. Через сорок минут – когда инспекция в лице двух генералов и четырёх подотчётных им лиц всё-таки решила ступить на откинутый трап мы лихо взяли копья на плечо и проорали восхищённо троекратное «Ура!». И проклятье! Мне показалось, что оба главнокомандующих разом сбились с шага, а пилоты в своей кабине вот-вот разобьют бронированные стёкла от разобравшего их неприличного хохота!

Когда комиссия подошла почти вплотную мы с Костровым щёлкнули подкованными каблуками и отдали честь, а личный отрядный состав торжественно опустился на одно колено, склонив головы в круглых шлемах. Именно тогда я, наконец, смог рассмотреть, кого прислали по наши задницы. Невысокий и круглый ныне уже в почётной отставке генерал Эдвард Дукатис в паре с неизвестным мне тогда высоким и тощим типом Остальная группа была составлена из второстепенного и малознакомого штабного офицерства. Одного этого по правде говоря, даже на двоих простых лейтенантов – выходило несколько крутовато.

Но мы не растерялись, еще заранее решив показать всем «кузькину мать». Другими словами – очень зрелищно и очень запоминающееся. Немножко осложнялось всё дело тем обстоятельством, что с первым из генералов мы были неплохо знакомы, и знали его сволочной характер в бытность этой самонадеянной рожи еще подполковником.

Лет восемнадцать назад этот гад командовал полком, в котором мы только начинали служить. Тогда вышла крайне нехорошая история, и в результате мы нехило прокатили его перед трибуналом за серьёзные нарушения и унижения обычных рядовых солдат. Но он, каким-то образом отмазался, перевёлся в другую часть галактики и дорвался до высшего офицерского звания. А сейчас значит, прилетел поквитаться. «Злопамятная скотина!» – так я подумал тогда, – «Ну, да делать нечего»! И правда всё двигалось дальше по заранее продуманному и отрепетированному плану.

Артём Станиславович снова смачно затянулся, но надолго прерываться всё же не стал.

– Серёга сделал пару шагов на встречу проверяющим и, не дожидаясь, каких-либо действий с их стороны, выдернул из ножен наспех сделанный кривой меч. Ты бы видел, с какой скоростью отпрыгнула жирная туша Дукатиса. Второй оказался более стойким и только изумлённо вздёрнул вверх брови, но лицо сохранил. Костров далеко дурак, приложился лбом к своему плашмя выставленному орудию, и затем, резко отмахнув в сторону, доложился: «Личный состав построен и готов к проверке! Разрешите, представить подробный отчёт на предмет проваленных испытаний нового оборудования!» Естественно генерал Эдвард давай пузыриться и пытаться орать, «какого, значит хрена тут устроили», но второй командующий берёт эдак его под ручку и успокаивающе похлопывает того по плечу. Затем же спокойно сообщает следующее: «Так и так мол, главнокомандующий десантными полками первого и второго звёздного корпусов Юрий Охлобыстин. Разрешаю, докладывайте». У меня разом отпала челюсть в тот момент. Да что я, тут уж даже Дукатис припух! Но не Серёга! Молодец! Собрался и давай шпарить комиссии как по бумажке. Сейчас всего, что он им наговорил я уже и не помню, в мои задачи входило исключительно постановка показательного выступления античных воинов. Мы и маршировали на месте, и делали выпады примитивным оружием в сторону воображаемого противника, гремели начищенными до блеска железками, изображавшими доспехи времён Александра Великого и Цезаря. Не догадываешься какое название натолкнуло нас на эту идею? Ей-ей, на это стоило посмотреть! Чего только стоила одна композиция деградации войскового комплекта «центурион» в процессе шестидневного перехода по джунглям. Это была практически художественная картинка Дарвиновской эволюции – только в обратную сторону: девять образчиков разломанной боевой брони показывали все стадии, которые пережили наши бойцы за всё время марша по джунглям. Начиная от более-менее целых и заканчивая тем что в данный момент было одето на личном составе отряда. Естественно последние образчики мы сделали сами…

– Нда..а! – Мечтательно, протянул бригадир. – Есть что вспомнить! Ребята уже устали маршировать и месить воздух. Героические вскрики давались все сложнее, но мы пока держались! Командующий Эдвард Дукатис то и дело норовил прервать наш несколько затянувшийся эпос, да только вовремя одёргиваемый за локоток другим генералом вовремя затыкался и не мешал представлению.

Я услышал, как Артём рассмеялся

– А Охлобыстин! Ах, ты бы посмотрел на него! Ходит, таская за собой гневливого коллегу под ручку. При всём серьёзно так кивает и даже поддакивает на всю ту лапшу, что упорно – с фантазией втирает ему Серж. Он даже не смотрел на хихиканья своих же сопровождающих офицеров, которые с огроменным трудом пытались сохранить лицо ржа исключительно бесшумно в усы.

Честно говоря, не смотря явные перегибы в повествовании со стороны бывшего спецназовца и армейского инструктора, я тоже откровенно покатывался от смеха. Интонации, тон и краски с которыми шло повествование, не могли оставить равнодушными никого. Естественно я сразу не поверил ни в грош своему начальнику: если сначала история была вполне правдоподобной. То ближе к концу началась чистой воды фантастика. И, тем не менее, однозначно веселился, поражаясь про себя выдумке и гладкому вранью Тёмы.

– Когда, после полутора часового променада, мы выдохлись окончательно, Серёга выпалил комиссии заранее заготовленную итоговую фразу. Её я помню чётко, и звучала она так: «Как вы наглядно можете видеть – данное снаряжение выглядит вполне многообещающим на начальном этапе. Но из-за многочисленных внутренних технологических недоработок и использовании низко качественных материалов однозначно не может использоваться регулярными частями армейских подразделений. Однако нами были придуманы условия, при которых данное обмундирование могло бы вполне принести свою пользу, как передовое и современное если бы применялось на заре человеческой цивилизации и несомненно спасло бы массу человеческих жизней, и помогло уже тогда объёдинить разрозненные государства в единую цивилизацию под греческим руководством великого полководца». Ха! Вот так он и припечатал всех проверяющих своей наглостью. Конечно, недалёкий Дукатис сразу раздулся, как перезревший помидор, чтобы, наконец, выплеснуть всё то, что накипело в гнилостном нутре, но Охлобыстин и в этот раз обломал ему все рога. По-простому шагнул вперёд, и я не поверил своим глазам – обнял Серёгу, обозвал его воинственным греком и троекратно облобызал в обе щёки! Затем приказал отдыхать ещё сутки, развернулся и ушел в десантный бот, силком таща за собой верещавшего генерала Эдварда. Когда остальное заметно повеселевшее и прифигевшее офицерьё поднялось вслед за своими начальниками, корабль просто снялся с аэродрома и улетел. Вот с того времени Костров и носит своё гордое прозвище…

Тут Артём замолчал, попыхивая надо думать остатками сигары в кресле своего тягача.

– Что вот так всё просто и закончилось? – опять не поверил я.

– Конечно же – нет. Немного потом дерьма всё-таки вылилось на наши с Греком головы, да только привлекать за погубленное оборудование с провалом испытаний никто и не подумал. Пузырился и мутил воду то в основном Дукатис, явно желая припомнить прошлое противостояние, да только думается второй генерал смог его утихомирить. Две последующие проверки уже после того как мы прибыли в родные казармы, серьёзных нарушений не выявили. А с последней даже передали письмо от Виктора Охлобыстина. Читали всей частью. Юморной мужик, после тех случаев я его очень уж уважать стал. Всё пересказывать не стану, долго получится. Если кратенько, то в основном содержании письма говорилось, что понравилась ему очень наша презентация, даже похвалил за артистичность и подачу материала. Помимо прочего, к письму приложил свои же рекомендации к представлению нас обоих капитанскому званию, а остальным бойцам выплатить малую премию за реалистичность актёрского образа. Вот такая история вышла…

– Артём Станиславович, а вы там точно сигары курите? – меня уже давно подмывало это спросить, уж больно специфический был рассказ. Разумеется, генералы Охлобыстин и Дукатис были мне знакомы. Не лично конечно – куда там! Но история и изучение военно-космических тактик требовали ознакомления как с наиболее продвинутыми решениями, так и крайне неудачными примерами на пространствах звёздных сражений. Учебные пособия Юрия Охлобыстина с подробным описанием его ярких побед до сих пор досконально разбирались учениками академии в целях перенять положительные и в чем-то гениальные ходы выдающегося военачальника. Помимо своего военного опыта Охлобыстин имел и отличные качества дипломата, что порой использовал для бескровных разрешений конфликтов, искусством риторики заставляя противников сложить своё оружие ещё до боя. Дукатис же известен всего по одному разгромному для него и его солдат сражению. Причём-то сражение спровоцировал сам генерал неудачник при вполне безобидных переговорах. Сейчас оба они уже старики. Опальный Дукатис доживает свои дни где-то на одном из малоразвитых окраинных миров, а генералиссимус Охлобыстин в своём шикарном особняке на Сторме и до сих пор имеет допуск к императорскому двору.

Естественно любому здравомыслящему и знакомому с военной историей человеку должны быть понятны мои сомнения в истинности подобного рассказа. Но бригадир вдруг возмутился и даже обиделся.

– Не хочешь верить – не верь! – пробурчал он по связи – Я тут распинаюсь, рассказываю, как есть, делюсь сокровенным опытом, а он нос воротит! Мол – анекдот ваша история! Ну и пожалуйста! Ну и по барабану… И потом, как я просил себя называть? Думал – нормальный парень, подружимся! Пока!!

Сначала я подумал, что он это шутит так. Но по тому, как вдруг оборвалась связь, понял – это всерьёз! Пришлось восстанавливать канал и срочным порядком извинятся,

– Артём Санисла… тьфу – Тёма! Вы… Прости, мне все ещё трудно обращаться к тебе на ты… Но ведь в такое мало кто поверит – слишком уж… Как-то… ну не правдоподобно. Мы в учебниках этих генералов изучаем… Изучали.

– Не подумал он! А ты своими кадетскими мозгами подумал, что эти люди с позволения сказать только пять лет назад на пенсию вышли. Даже тот старый пердун Эдвард. Может ты и в академии, что-то там изучаешь, да только я их видел своими глазами! И Грек тоже! Можешь у него потом спросить, если захочешь!!! Второй Сёма, блин!

Возникла небольшая возня перед экраном, бригадир раскуривал вторую сигару.

– Тёма?

– А?

– Хватит лапшу вешать!

– Опять, не веришь?

– Нет!

– Тьфу, на тебя!

– Аналогично!!

– Знаешь что?

– Что?!

…

– Ты мне выкать прекратил…

Твою ж налево!!! И ради этого весь сыр бор!? Смеялись мы уже одновременно. Потом бригадир спросил:

– А история реалистичная получилась, правда?

– Правда. – Подтвердил я.

– Ладно, смена к концу подходит, пойду будить своего сменщика. Конец связи.

– Конец связи.

Вот так за разговорами почти незаметно пролетело восемь часов. Моя смена заканчивалась только через час. Мы специально ещё перед отправлением в путь так распределили дежурства, чтобы в связке кораблей всегда сменялся только один пилот. Это было прописано ещё в звёздном полётном уставе и являлось неотъемлемым пунктом безопасности для торговых кораблей, путешествующих в гиперпространстве. Соответственно после того как сменюсь я пройдёт ещё час прежде чем сменится пилот из седьмого тягача. Единственный разрыв в два часа был между шестым и пятым судами, которыми управляли Елена-Тая и Вильям, со своим вторым пилотом Сеней. У Артёма был свой второй номер во втором тягаче – Григорян, но с ним мы ещё толком не общались.

Я проверил приборы. Убедился, что в очередной раз всё в порядке и врубил виртуальный покер. Через минуту там появилась иконка Яны из седьмого, ещё немного и добавился Григорян, Сёма. Игра началась.

Спустя час я сдал вахту нашему капитану. Естественно даже не подумал спросить у него о фантастической повести «провальных испытаний и актёрском искусстве», преподнесённой на блюдечке с каёмочкой выдумкой Артёма Станиславовича…

Несколько позже, засыпая в комнате отдыха, подумал, что не зря. Лететь ещё долго, а интересных историй всё-таки в пустоте космоса не так много, как кажется…

 

Таника

Это была исключительно красивая, вечнозелёная и немного скучная планета. Она находилась немного в стороне от основных торговых маршрутов. Полностью лишённая какой-либо промышленности, перенасыщенная чистым кислородом она являла собой практически растительный гербарий в планетарном масштабе. Здесь выращивали в массовом порядке лекарственные растения и совсем немного пищевой культуры, исключительно для питания работников.

Всё производство было вынесено на внешнее хорошо охраняемое орбитальное кольцо. Оно помимо лекарств являлось настоящим достоянием технического гения Имперской цивилизации. Кольцо в прямом смысле опоясывало планету, не входя во внешние слои атмосферы. Гениальные расчёты, отличные технологии, профессионализм конструкторов и качество сборки позволили искусственно составленным и соединённым друг с другом платформам приносить Звёздной Империи квадриллионы кредитов в год. На кольце жили, работали, занимались исследованиями многочисленные учёные и медики. Эта планета и кольцо, вместе взятые поставляли более половины всех медицинских препаратов сектора. И всё дело было в её уникальном климате и особом излучении звезды, которые позволяли выращивать любые формы растений в галактике необходимых человечеству.

На саму планету корабли никогда не садились, дабы не загрязнять её вредным излучением и выбросами. Нас ожидали на самом кольце. Вернее, наш груз, который был позарез необходим местным учёным. Как упоминалось ранее техническое производство (кроме лекарственного) и на кольце, и на планете попросту отсутствовало. Поэтому всё необходимое оборудование, как и большое количество еды для работников, удобрений для растений и других полезных материалов завозилось из других систем Империи.

Очень долгое время наши тягачи висели перед внешней стороной кольца в ожидании конца проверки. Безопасности на Танике уделяли огромное значение, особенно в связи с участившимися нападениями пиратов по всему сектору. До сих пор искатели удачи старательно обходили эту систему с прозаичным индексом «111». Может, опасались оборонных патрулей вполне способных разметать средний флот, может мощных военных станции, коих здесь насчитывалось целых три. Как бы там ни было, данная система подвергалась серьёзным нападкам только раз за всё время своего существования. И это было ещё до правления нынешнего императора, серьёзно подошедшего к укреплению обороноспособности Таники.

Выждав десять утомительных часов, в течении которых отряд службы безопасности с кибером ищейкой наконец убедился в том, что мы – это мы, а в контейнерах действительно только медицинское оборудование и все документы в полном порядке, корабли пустили во внешний ангар. Вся разгрузка с оформлением заняла ещё три с половиной часа, спустя которые мы получили разрешение посетить гостевые апартаменты. В список разрёшённых отсеков платформы входили: бар, комнаты отдыха для пилотов, видеосалон, аптека, два-три магазина и естественно ангар, в котором квартировались наши тягачи.

Сила тяжести на кольце поддерживалась в пределах стандартных значений 0,7—0,8 земных единиц. Интерком на запястье ожил, когда приёмщик груза поставил световой оттиск на документах перевозки:

– Макс, это Грек.

Я переключил ком в режим обоюдной коммуникации.

– Да капитан?

– Как там, закончили?

– Да полный порядок, оборудование сдал по накладной, печать поставили.

– Хорошо, можешь быть свободен часов на пять-шесть. Тягач только запечатай, и оставь документы внутри. Я закончу с оформлением нового груза и проверю, чтоб всё по форме. Понял?

– Так точно!

– Отлично! Перевожу первую оплату на твой счёт, поступит не сразу. Тут дикая волокита. Гостевой доступ тебе пришёл?

– Всё верно, получил. Спасибо!

– Ладно, конец связи.

– Конец связи.

Как раз когда я спускался с вертикального трапа после погрузочных работ, меня окликнули со спины. Я обернулся на знакомый голос.

– Привет, Макс! – Симпатичная невысокая блондинка помахала мне рукой снизу. – Свободен?

– Привет, Лена?! А на фотке ты рыженькая. – Оказывается лицом к лицу, при звуке её мягкого голоса я смущаюсь?! Оба-на! Мне казалось, что за время общения по радиосвязи в гипере уже привык. Ответил: – Да как раз закончил.

Пока я спустился вниз, она подошла ближе к сходням.

– Фотка старая. Я давно перекрасилась – всего-то делов! Ну, так хочешь составить мне компанию?

– А Тема не будет возражать?

С чего ты это взял?

Она вопросительно сделала брови домиком. Чёрт! Теперь я вполне понимаю бригадира – в жизни эта красотка намного симпатичнее, чем на фотографии, и сам бы я очень даже возражал. Её изящную фигурку не портил даже мешковатый костюм дальнобойщика. Не знаю, чего у них там не сложилось – по какой причине, но чувствовал – что меня это интересует всё меньше. Эх, зря я вообще про Тёму спросил! Надо выкручиваться теперь, она же ждёт ответа…

– Так вроде вы с ним встречались?

– О! Ты ещё вспомни время последней воны с земным электоратом! – Лена недовольно поморщилась, но тут же снова улыбнулась пухлым ротиком, и стрельнув вверх ясными голубыми глазками, безразлично прознесла, – Может и будет, но это его дело. Последний раз спрашиваю, пойдёшь?

Ну, товарищ бригадир, вы хоть и хороший человек, а упускать такую возможность я не стану.

– Согласен, конечно! Только мне нужно немного времени закрыть корабль. А ещё принять нормальный душ.

– Договорились, но на счёт душа не торопись, – проговорила она, – Я хочу сделать пару покупок и поскорее. Желательно в твоём присутствии.

Текс, сплошные загадки и намёки. Или я чего-то не понимаю… Или наоборот понимаю слишком хорошо. Ладно на месте разберёмся.

– Кто-то ещё пойдёт?

– С нами нет. В общем, всего десять минут жду тебя возле ангарного шлюза.

За это время я успел только переодеться из рабочего комбинезона в свою обычную одежду, в которой улетал с Птаха и запечатать люки на тягаче. Документы по приёмке груза, как и просил Серж, я оставил внутри кабины.

Через десять отпущенных минут я пересёк грузовой ангар и подошёл к гостевому выходу (входу?). Там меня дожидалась Елена, с ней были Рита и Тая. Последние, завидев меня, быстро попрощались с подругой и убежали далеко вперёд по коридору, ведущему к разрешённым помещениям внутри орбитального кольца. Когда я подошёл, она оглянулась. У меня перехватило дыхание. И с такой девушкой мы работаем в одной команде?!

Лена, тоже успела сменить одежду. Мешковатый комбинезон сменил светло зелёный топ и свободные синтетические штаны защитной расцветки, заправленные в высокие женские кеды. Малость мальчишечий наряд нисколько не портил общего впечатления от её женственности. Штаны свободные к низу, плотно облегали её попку вплоть до заниженной талии, короткий топ открывал плоский подтянутый животик и обтягивал аппетитную грудь третьего размера. Добавьте к этому глубокий грудной голос, длинную стройную шею, круглое личико в обрамлении светлых вьющихся волос, пухлые чувственные губы, курносый симпатичный носик и глубокие иссиня-голубые глаза под длиннющими ресницами, и вы поймёте, как мало у меня было шансов. Да я сразу попал под её очарование с самого первого взгляда. А какой бы мужчина не попал?

– Ну что, пойдём? – кажется, её всё-таки смутило, как откровенно я её разглядываю.

Не в силах отвести взгляд я сделал утвердительный жест: «Да». Она поняла и взяла меня под руку, мы вышли в коридор вслед за предыдущей парочкой. Я долго не мог придумать о чём говорить. Почему так иногда бывает? Знакомишься с симпатичной девушкой, назначаешь свидание, ждёшь его, проигрывая разные варианты. А когда наступает час «Икс», твой язык прилипает к гортани, и в голове не единой мысли. Хорошо, что в этом случае можно списать всё на мою усталость. Спустя некоторое время Лена заговорила сама.

Я узнал, что её фамилия была Валеева. Лена родом с самого Сторма. Старше меня на три года. Родители были мелкими чиновниками и владели мелкой юридической конторой. Пророчили такую же судьбу своей единственной симпатяге дочери. Но когда дочка подросла, она не захотела идти в колледж, сбежала из дома в четырнадцать лет и отправилась в путешествие. Правда недолгое. Полиция её скоро поймала при посадке в звёздный шатл и вернула родителям. Потом был неприятный разговор, и учиться всё же пришлось. После окончания юридического колледжа Лена уже самостоятельно поступила на лётные курсы торговых рейсов. Сдала все экзамены и занялась извозом. Сначала работала наёмным пилотом на коммерческие компании, когда подкопила денег и опыта смогла купить свой собственный тягач. Сначала пробовала сама брать заказы, но всё как-то неудачно. То заказчик окажется неплатёжеспособен, то груз левый, то документы подделаны, словом – не везло. Хоть возвращайся на Сторм и занимайся родительской практикой. Все сбережения, которые ей удалось скопить к тому моменту, уже заканчивались, и тут она встретила Сергея Кострова с его приятелем Артёмом. Именно Тёма уговорил девушку присоединиться к их недавно организованному бизнесу, о чём в последствии Лена не пожалела ни разу. Дела сразу пошли у молодой компании в гору, порой некоторым заказчикам приходилось отказывать из-за чрезмерной загруженности. Тогда фирму было решено расширить до семи кораблей. Лена уже семь лет является заслуженным пилотом дальнобойщиком. Четыре из которых прошли в этой компании. Таким образом осуществились мечты о звёздных путешествиях некогда маленькой четырнадцатилетней девушки.

– А что ты молчишь? Тебе не интересно? – Озадаченно просила меня эта чудесная девушка, после того как мы посетили первый по счёту магазин на кольце.

– Нет, что ты. Всё здорово! – Поспешил я её успокоить. Просто повесть её жизни напомнила мне о своей. О моих желаниях и мечтах, которые не сбылись, очерненной репутации… Проклятие! Сколько можно оплакивать прошлое!? К чёрту, всё – к чёрту! Это уже произошло, надо жить дальше. У меня всё ещё есть друзья, пусть даже они далеко. Я посмотрел на Лену и улыбнулся. И кажется, обзавожусь новыми отличными знакомствами. У меня есть семья, куда я однажды вернусь успешным человеком.

– Правда! – Уверенно подтвердил я и открыто посмотрел в глубину её глаз, уже не боясь, что утону. – Просто, никогда не видел такой потрясающей девушки как ты.

Она мило зарделась, отвернулась и тихо проговорила.

– Это у тебя так проявляется неделя, проведённая в изменённом пространстве?

– Вовсе нет! С чего ты это…

Лена не дала мне закончить, быстро обернулась и поцеловала меня в щёку. Потом резво прошмыгнула вдоль сверкающей витрины второго магазина, и скрылась в проходе за ней, обронив мимоходом:

– Давай же догоняй!

Всё ещё чувствуя на лице прикосновение её губ, я подхватил сумку с первыми покупками, чертыхнулся про себя и пошел догонять.

Всего за какой-то час мы посетили все три магазина и аптеку. Затарились продуктами и медикаментами на следующий перелёт. Договорились об их доставке сразу на борт. Лена умудрялась легко и беззаботно делать сразу несколько дел одновременно: болтать со мной, совершать покупки, сверяясь со списком, и общаться с продавцами.

Во время нашего марша по магазинам мой счёт, как и обещал Грек, пополнился на двадцать тысяч кредитов. Неплохой первый платёж для начинающего пилота, почти равен ставке рядового пехотинца за месяц службы. Я сразу потратил часть их на подарок Елене и купил букет шикарных флоределфиний. Это местные обалденной красоты цветы. С радужными лепестками. Не отходя далеко я тут же вручил букет девушке, при этом слегка прищёлкнув каблуками. Она восхищённо приняла. Что за потрясающая женщина! Взамен она нагрузила на меня ещё несколько тяжеленных сумок со словами: «Сувениры для родителей, осторожно не разбей»!

Я взвесил в руке сумки, «сувениры» звучно звякнули друг об друга, булькнув жидкостью внутри. Что-то многовато для родителей. Может юристы много пьют? Лена незамедлительно отреагировала на мои манипуляции с сумками.

– Проклятье, Макс! Сказала же осторожней!

Спустя очередной час, запыхавшись, я дотащил покупки до её временного номера в гостиничном блоке орбитального комплекса. Лена открыла механическую дверь и пригласила меня внутрь. Когда я зашёл, дверь медленно опустилась вниз.

– Бросай сумки прямо у входа – только аккуратно. И задержись не на долго! – Сказала она, когда увидела, что я развернулся было в обратном направлении. – За мной вино, я ведь так и не сказала тебе спасибо за комплимент и цветы!

– Я не пью!

– Правда?! А Серж сказал мне совершенно другое…

Уф! Представляю, что мог наговорить ей наш капитан! Сразу вспомнилась наша маленькая стычка в баре.

– Я хотел сказать, больше не пью…

Но в глазах девушки уже разгорелся озорной огонёк.

– Но я обязана проставиться! Ты ведь помог дотащить мои сумки, иначе выйдет просто неприлично. – Она притворно вздохнула и показала на тяжеленную кладь. – Как жаль пропадёт отличный алкоголь!..

Ладно, чертовка, раз так хочешь – поиграю по твоим правилам. Тем более что это в моих интересах.

– А как же родители? Разве оно не для них?!

– Безусловно – для них! – Она обиженно надула очаровательные губки и пояснила тупому мне. – И всё же я взяла с запасом.

– Предусмотрительно, – похвалил я, – Но правда – лучше будет чаю. В пьяном виде я могу делать только всякие глупости.

– Например?

– Например, квасить морды! Разве капитан не рассказывал?

Она лукаво улыбнулась припоминая.

– Мне он рассказал, немного другую версию…

– Что поделать, – я развёл руками, – Наверно выгораживал меня перед будущими коллегами.

– На кой чёрт ему это делать?! – Удивилась Лена.

Действительно на кой черт ему это делать? Но я уже достаточно приблизился и не ответил. Просто сделал короткий шаг и аккуратно обнял её за талию. Наши тела соприкоснулись. Её губы были так близко к моим. Глаза смотрели в глаза. Я чувствовал её нежное дыхание и шёпот.

– Проказник! Я ещё не сказала «да»…

Она немного отстранилась. Но я не разжал объятий и так же тихо ответил:

– Ты не сказала «нет». С тобой мне не нужно ни какое волшебное вино. Уже целый час я и без того пьяный таскаюсь за тобой. Ты чудесная и…

Её пальчик запрещающее притронулся к моим губам.

– Не говори того, о чем можешь пожалеть пилот Макс!

Я аккуратно и нежно прикусил его зубами, потом отпустил. Она томно вздохнула. Обожгла своим дыханием… Так близко…

– Я не пожалею, не с тобой…

– Наивный…

Мы поцеловались. Дивные возбуждающие чувства прикосновения. Горячее проникающее дыхание. Еле-еле нам удалось оторваться от этого занятия. Она больше не отстранялась, наоборот обняла и прижалась ещё крепче, нежно как котёнок.

– В душ?

– Ты правильно понял. Да! Но сначала, – теперь она выскользнула из моих рук, положила руку на своё соблазнительное бедро, изогнулась томно и выразительно попросила: – Раздень меня! А потом мы займёмся друг другом… В душе… Хочу…

Можно подумать, меня нужно было уговаривать!.. Неплохо для первого путешествия – совсем не плохо!

* * *

В свою комнату я так и не попал. Провёл все отпущенное на отдых время в номере Елены. Вернее, в её кровати. На счёт сна… Мне даже затруднительно называть сном, те короткие мгновения приятного забытья, куда мы проваливались уставшие и счастливые. Проваливались с тем чтобы очнуться от ласк, поцелуем и прикосновений друг-друга. Каждый раз как один из нас закрывал глаза и был готов провалиться в дрёму, другой (или другая) будил первую (первого) нежным поцелуем или приятными ласками. Душ мы посещали два раза. И оба раза вместе. Как хорошо, что на «кольце» именно душевая кабинка выгодно отличалась от тех скромных, установленных в тягачах омывателях.

Каждый раз, когда я видел её обнажённую фигурку, под струями тёплой воды, я не мог удержаться от восхищения. Сообщал о своих впечатлениях этой безумно красивой женщине, и каждый раз получал в ответ неизмеримо сладкую награду. Потом обтирал её полотенцем, брал на руки и тащил в постель.

Декорацией нашим утехам служила сама планета. Вернее, та её часть, что была видна сквозь широкое панорамное окно в одной из стен номера, выходящего на внутреннюю часть орбитального комплекса. В редкие моменты, когда мы, наконец, отрывались друг от друга, мы смотрели в это громадное окно. Было видно, как в разрывах облаков зеленеет растительный покров Таники. Как в лучах восходящей звезды отсвечивает синим вода из многочисленных рек, ведущих от полярной снеговой шапки. От созерцания планеты я всякий раз переключался на женственные формы моей страстной партнёрши, лежащей своей соблазнительной спинкой ко мне. Наблюдал как сползает тонкое одеяло с гладких округлых плеч, как вьются её тонкие волосы ниспадая с прелестной головки на постель. Наклонялся и вдыхал их тонкий, дурманящий аромат. Придвигался ближе и обнимал её. Тонкие изящные руки всякий раз ложились поверх моих. Тогда я целовал её в стройную шею, или плечи. Она поворачивалась и до следующего космического апогея мы вновь занимались любовью.

Под сладострастные вздохи я забыл обо всём. То, что меня угнетало долгое время после Сторма ушло прочь. Обида, злость, отчаяние, предательство и боль – исчезли. Остались только я, Лена и едва уловимое дыхание планеты. Не знаю как для девушки, а для меня вечнозелёная Таника стала символом исцеления и любви.

Не знаю почему и как, но я влюбился в Лену. Потерялся в глубине её глаз. Не сказал ей об этом ни слова, слова были не нужны. Я думаю – она знала. Возможно она не испытала того же что и я. Возможно она любила другого, а наше с ней приключение не значило для неё ни чего кроме того, что произошло. И всё же был ей благодарен.

Тогда после Академии, не смотря на все усилия моих приятелей, я чувствовал лишь свою горечь. Прятал под маской истинное значение своих чувств, ничего не могло этого развеять. Казалось, что всё кончено, и многие вещи я заставлял делать себя просто через силу. Чего стоило только взять направление и отправиться на искусственный спутник в секторе Дамаск. Только здесь, только сейчас с удивительной и понимающей без слов женщиной, я почувствовал себя свободным от старых воспоминаний. За одно это я полюбил Елену, и сразу простил то, что она не будет никогда принадлежать мне. Ни мне, ни любому другому мужчине, только себе и своим желаниям.

Иногда. Очень редко я осознаю ощущения другого человека. Так было сейчас. Безусловно, я был интересен огненной блондинке. Будучи со мной она испытывала удовольствие и жгучее любопытство – немедленно вылившиеся в страсть и увлечение. Именно в увлечение и не более. Там глубоко, в темноте из хаоса свободы её тянуло к другому. Когда я понял, ни сказал ей ни чего. Просто отбросил данное знание в сторону и ещё крепче с силой притянул за бёдра Лену. Её руки впились в мои запястья, и девушка откинулась назад в приглушённом крике.

* * *

Запиликал ком с запястья. Я очнулся от полусна, предшествующего полноценным сновидениям. Нехотя вытянул руку, нашарил увесистый органайзер на постели и поднёс его экранчиком к глазам. Пришло сообщение от Грека с указанием явиться через полчаса в местный бар. По-видимому, оно касалось только меня, так как индивидуальный передатчик Лены не произнёс ни звука.

Аккуратно, стараясь не тревожить задремавшую на моём плече девушку, я передвинулся. уложил её на кругляк подушки и укрыл красотку одеялом. Приподнялся, нехотя сел, заспанно провёл рукой по своему лицу. С ленцой потянулся. Встал, приложил кожаный ремешок к руке и, распрямив на левом запястье коммуникатор, щёлкнул зажимами.

Прибор привычно устроился, на привычном месте. Вообще-то говорят, что по этим штукам компании производители легко могут отыскать их обладателя. Хотя на деле это не совсем так. Компьютеризированные личностные комплексы (сокращённо КЛК или по-простому – ком) уже давным-давно вытеснили аналогичные девайсы с рынка электроники. Они позволяли связываться между собой людям, находящимися даже на другом конце галактики. С некоторой задержкой, ненадёжно – но всё же. Лучше всего КЛК проявляли себя в пределах одной, максимум двух звёздных систем. В таких условиях связь весьма устойчива и надёжна. Соответственно, чем дальше коммуникаторы находятся, тем больше помех возникает при общении, поскольку мощности маленьких устройств уже не хватает покрыть всю дистанцию. Чтобы увеличить радиус и качество связи, по всей империи разбросаны специальные передающие маяки, станции, и спутники, использующие принцип мгновенной передачи через так называемый нуль-прокол.

К сожалению, некоторые люди просвещённой космической эры всё ещё толком не знают, как это работает. Поэтому считаю обязательным провести краткий экскурс. Если вкратце, то учёными однажды был открыт принцип, благодаря которому волны можно мгновенно передавать через крохотные червоточины в окружающем нас пространстве и только в пределах одной галактики. Думается, когда люди смогут путешествовать в другие гигасектора вселенной, тогда мы сможем сделать новые открытия, позволяющие передавать потоки энергии между ячейками всемирной космической паутины. Но я отвлёкся. Итак, нуль-принцип, или нуль-прокол – это когда в пространстве формируется крохотная чёрная дыра, позволяющая соединять две точки космического пространства в одной. Очень похоже, как если взять лист обычной бумаги и соединить одну половину листа с другой согнув его посередине. Таким образом, получаем крайне малое расстояние, которое должны пройти волны связуя двух людей, отстоящих во многих парсеках друг от друга. На этом же принципе работают и гиперврата, позволяя перебрасывать корабли из одной точки пространства в другую за сравнительно малое время. Вот только корабли с экипажем внутри это далеко не тоже что и обычные волновые радиопереговоры. Всё что входит в искажённый прокол неумолимо подвергается изменениям. И если обычные волны на выходе из гипера опять имеют тенденцию восстанавливать свою структуру, это не касается более сложных объёмных форм. Если подумать, то уплотнённое пространство намного агрессивнее и опаснее обычной космической среды. Первые опыты с гипервратами очень часто заканчивались катастрофой. Автоматические зонды, корабли испытателей и их покорёженные, измельчённые, трансформированные, размазанные в застывшую стальную жижу суда обычно выбрасывало обратно. Иногда они даже исчезали внутри врат на совсем, никогда более уже не попадая в обычный космос.

Естественно всё это напоминает действие чёрных дыр в космическом пространстве с их постоянно растущей гравитацией и разрушительным воздействием на всё что попадает в зону влияния. Одно но, чёрная – так называемая природная дыра отличается от искусственно созданного прокола тем, что мощность последнего всегда регулируется генератором нулевого поля. И если потенциал природной дыры стремиться к постоянному увеличению своей сжатой массы, то дыра под нулевым полем всегда к обратному, и как только нуль-генератор перестаёт работать – дыра схлопывается, при этом выбрасывая из себя любой ранее вошедший внутрь объект, и в конечном итоге перестаёт существовать. И всё же, когда червоточина открыта – появляется уникальная возможность для быстрого перемещения между удалёнными друг от друга секторами.

А для того чтобы не подвергнуться необратимым воздействиям и защитить экипаж в «гипере» современные корабли используют сложные приборы по созданию мощного защитного плазменного и гравитационного покрова на своей внешней обшивке. Этот же покров задает и скорость перемещения. При путешествии через изменённый космос высок коэффициент гравитационного трения, а защитная энергетическая оболочка работает одновременно как отличная смазка. Естественно при таких условиях пространство внутри червоточины забирает чёртову уйму энергии с плазменного щита, поэтому возможность частых и длительных переходов через врата имеется только у больших кораблей с большими запасами энергии.

У малых судов, таких как тягачи из фирмы Галоун-Грей похожей возможности нет, поэтому пилоты вынуждены объединяться в сцепки для увеличения потенциала энергетического покрова. Другими словами, если пилот на схожем небольшом корабле решиться в одиночку предпринять многонедельный переход через врата, в лучшем случае через три-четыре дня изменённое пространство сожрёт его щит, уничтожит сам тягач и пилота вместе с ним.

Существует одна популярная теория о том, что звёзды, черные дыры, пульсары – это следствия взаимодействия гиперпространства и обычного космоса. Иногда мощная супер звезда растратив свою энергию под воздействием сил притяжения своего ядра проваливается в Чёрную дыру, которая в свою очередь затягивает в зону изменённой гравитации всё что есть в обычном космосе рядом с ней. Но однажды наступает момент, когда гравитационная дыра пресыщается тканью обычного космоса, тогда она превращается в пульсар, из которого с огромной силой вырывается первородная материя, породившая современный космос с его планетами и звёздами. К сожалению, пульсары не изучены, равно как и предшествующие им чёрные дыры. Никто не может войти в зону действия пульсаров по тем же причинам, по каким опасно приближаться к природным чёрным дырам. Благодаря этим немногочисленным данным учёные полагают, что в подобных макро феноменах так себя проявляет малоизученное, но активное гиперпространство. Внутри него плотность, гравитация, разного рода излучения изменяются на совершенно непонятные и странно взаимодействующие вещи. Тем не менее, даже внутри прокола мир достаточно гармоничен, хоть и не понятен. Одно можно сказать с уверенностью если обычный космос с его планетами, звёздами, галактиками – место, где мы живём и существуем, то гиперпространство – его изнаночная, опасная, но определённо полезная и требующая осознания сторона.

Как говориться начал с описания принципа работы всего одного маленького прибора, а перешёл к глобальному описанию природных чудес. За это смиренно прошу прощения. Однако, как говорит мой дед: как большое трудно представить без малого, так и малое не живёт отдельно от большого. А сейчас, давайте вернёмся к нашему основной истории.

* * *

Я застегнул, свой далеко не новый ком на левом запястье. Кажется, мои действия всё же разбудили Лену.

– Ты куда собрался? – Услышал я её приятный голос за своей спиной.

– Сергей вызывает, – ответил я, шурша своими штанами. – Кстати, ты не знаешь, почему он отдаёт предпочтение имени Серж или прозвищу Грек?

Она сонно и томно потянулась под покрывалом. Ткань последнего натянулась на её полной груди, и не удержавшись скользнуло по упругому животику, обнажая тёмные напряжённые соски. Я шумно втянул воздух. Кокетница мило улыбнулась и лёжа немного подалась в мою сторону. Её груди мило дрогнули в такт движению.

– А что мне за это будет?

Уф! Честно говоря, я думал, что уже насытился. Но этот взгляд из полуприкрытых ресниц, тон вопроса, а тем более вид неприкрытой груди – вновь заставили шевельнуться моё мужское естество. Эта чертовка определённо знает свои плюсы и умеет ими пользоваться. Умная чертовка – поправил я сам себя. Нагнулся к ней и поцеловал в мягкие губы. Ещё немного, и я сочту отпущенные тридцать минут вполне достаточными для определённых действий. Но она сама отстранила меня за плечи.

– Достаточно, а то наш начальник решит, что ты намеренно не выполняешь его приказ.

Я тяжело вздохнул, распрямился и стал напяливать футболку. Потом разыскал первый ботинок с носком внутри. Тем временем Елена села на постели, укутавшись по плечи в одеяло. Когда дело перешло от обувки к куртке, я повторил свой вопрос. Красавица смешно поморщила носик и в конце концов дала ответ.

– Наш бригадир Артём Станиславович утверждает, что это из-за родителей Сержа. Его отец называл его именем, данным при рождении, а мать была славянкой, и соответственно звала его Сергеем. Вроде бы это из старославянского. Я считаю не удивительным, что Костров предпочитает своё собственное имя. По поводу Грека это длинная история, извини – но лучше спроси у кого другого. Например,…

– Например, у Тёмы, – докончил я. – Знаю. Уже, спрашивал. Он рассказал странную историю про представление на военной базе, в которой я предпочитаю угадывать скорее выдумку, чем нечто правдоподобное. О чем я сразу же сообщил нашему бригадиру.

– И как?

– Он обиделся.

Лена засмеялась. Потом она пояснила причину своего веселья:

– В первый раз я ему сказала то же самое. С тем же результатом!

Я улыбнулся и поспешил поцеловать девушку. Естественно опять увлёкся.

– Ладно, иди уже! У тебя всего десять минут осталось, – сказала Лена через некоторое время, – И запомни, Артёму Станиславовичу ни слова! Он всё ещё ревнует.

Я обернулся на выходе из номера, ничего не ответил – просто посмотрел в глаза этой удивительной вертихвостке. Потом сделал шаг и вышел прочь в широкий стальной коридор без окон, но с многочисленными светодиодными источниками света в стенах, потолке и даже полу. Станция послушно закрутилась под моими широкими шагами.

* * *

– Вот и наш пилот! Явился, не запылился!

Именно такой фразой меня приветствовал Тёма, когда я вошел в бар и приблизился к ним с Сергеем. Оба сидели на высоких стульях непосредственно у питейной столешницы. В прозрачных увесистых кружках высоко пенилось темное живое пиво. Сглотнув подступившую слюну я осмотрелся.

Других посетителей в баре кроме отцов командиров было всего два человека. Может час был ранний по местному расписанию, а может гостевой бар не пользовался популярностью. Когда я оказался напротив витринной стойки, то отметил что скорее второе. Среди алкогольных напитков тут присутствовал лишь один сорт темного живого пива.

Я поприветствовал обоих руководителей.

– Присаживайся. – Тёма уступил мне место, сам уселся рядом. Сергей тем временем подключал к своему кому электронную планшетку с тягача.

– Макс закажи себе чего-нибудь, мы тут пробудем некоторое время. – Сказал он, не отрываясь от своей возни с аппаратурой.

Я уселся на стул, глянул на светящееся меню. Быстро пробежал глазами список, промотал скрытую часть проекции, снова пробежал. Что ж, выбор не большой, и всё нужно для здорового трезвого образа жизни. Название большей части напитков я даже не запомнил. Тут было конечно темное живое пиво, настой на лекарственных травах, экстракт из древесной коры сладкого дерева, заваренные травы, различные морсы и иные жутко полезные напитки. Я думал не особенно долго. С учётом того что мы выпили на пару с Леной (вот тебе и «не пью больше»). С некоторым трудом нашёл в огромном списке соответствующий напиток и ткнул в него пальцем. Голограмма замерцала в отмеченном месте, потом с легким жужжанием серворобот поставил передо мной запотевшую бутыль с пузырящейся прозрачно чистой водой.

Минералка!

– Готово. Нус, зачем звали комбатанте?

– Ты смотри какие словесные обороты мы знаем!

Серж наконец справился с синхронизацией обоих устройств и включил планшетку. Это оказался подробный проектор Галактической карты с возможностью прокладки маршрутов.

– Я хотел с тобой посоветоваться по поводу нашего пути на систему Алдебаран к следующему пункту доставки.

Вот тебе раз?! Я медленно поставил початую бутылку минералки обратно на поверхность стойки. Когда такое было, чтобы командир обсуждал с подчинёнными маршрут своего корабля? Делается это крайне редко в очень исключительных случаях, бывает, что и по неопытности капитана экипажа. Но Серж и сам очень опытный пилот, кроме прочего даже не смотря на специальное обучение, которое я прошёл, он имеет намного больше часов налёта как в Гипере, так и в обычном космосе. А это значит, что опять всё дело в резюме моей карточки. Я встал со стула и твёрдо посмотрел командиру прямо в глаза.

– Сер, – обратился я к нему, – Если вы меня в чём-то подозреваете – говорите прямо. Ни один командир экипажа не станет предлагать рядовому пилоту совместно прокладывать путь к месту назначения, будь то военное или мирное судно.

– Да ты сядь. – Сказал Грек настойчиво и невольно оглянулся на других посетителей. – Во-первых, никто тебя – ни в чём не подозревает. А во-вторых, не следует привлекать к нашей беседе ненужное внимание незнакомых людей.

Я неохотно опустился обратно. В свою очередь командир сам упёрся в меня взглядом.

– У меня нет причин подозревать тебя, но есть веская причина для того чтобы задавать любые вопросы. Я капитан каравана. И должен лично убедиться в лояльности и знаниях каждого члена команды, даже несмотря на спешку с которой нанимаю некоторых личностей.

Тут он сделал выразительную паузу, явно намекая на наш с ним контракт, заключённый в короткий срок ещё на Птахе.

– Кроме того ты сам знаешь определенные темные характеристики твоего резюме бросают тень на твою же репутацию. И смотря на то что я склонен доверять именно твоим словам, а не написанному в карточке – я обязан проверять всю имеющуюся информацию, это ты как пилот прошедший военную подготовку должен отлично понимать! Хотя бы для того, чтобы развеять негативное влияние этой несчастной пластинки.

Я отвёл взгляд.

– Верно, сер…

Грек улыбнулся.

– Вот и отлично. Будем считать мои вопросы за дополнительную проверку твоих способностей, прошу не принимай их как оскорбление. И убери это обращение «сер» мы не на службе.

– Хорошо, … капитан.

– Ладно, так какой бы ты мог предложить маршрут на Алдебаран?

Я вздохнул и уставился в объёмную картинку над планшеткой. Протянул руку, пальцами развернул изображение, нашёл звезду над Таникой, выделил её. Потом схожим образом нашёл систему планеты Хаста, таким же образом выделил её. Получилось далеко – в два раза больше чем летели в эту сторону. Учёл мощность энергетических установок в сцепке, подвёл оптимальное соотношение затратности к скорости для перемещения между системами, вывел через уравнение количество переходов через системы стоянок и подзарядки генераторов. В результате получилось четыре недели с половиной. Треть времени тратилась на пребывание в гипере, остальное на стоянках и для перемещения в нормальном космосе. Маршрут получился не очень быстрым, но экономичным и вполне приемлемым для своевременного прибытия в пункт назначения. У нас в запасе оставалось бы ещё около недели. Я перепроверил расчёты ещё раз, сделал небольшую корректировку, поставил окончательный вариант перед руководителями и поднялся из-за стойки.

– Могу идти?

Тёма за моей спиной прочистил горло, Серж нахмурился.

– Да свободен. Отдыхаем на станции ещё сутки потом снова в путь…

Он осёкся, когда я повернулся и пошёл к выходу. Артём было поднялся следом, но я услышал, как Серж удержал его, в полголоса бросив нечто вроде: «Пускай. Подумает – отойдёт».

Я бесцельно топал по широкому коридору орбитального кольца. Ниши светильников медленно проплывали мимо, зажигаясь в четырёх метрах впереди и угасая в паре позади. Нет конечно, я понимал позицию командиров, но всё равно на душе было тоскливо. Наверно мне уже не избавиться от подозрительности со стороны властей и своих нанимателей. Изредка на встречу или обгоняя, проносились гружёные гравитационные тележки. Управляемые персоналом станции, они уносились в сторону ангаров или многочисленных сортировочных складов гостевой зоны кольца.

Я остановился лишь, когда увидел горящую зелёным эмблему стартового ангара с нашими кораблями. Из раскрывшейся двери вывалился не кто иной как Сеня. Увидев меня он замялся, но потом глупо улыбнулся, и зажав в кулаке обрывки каких-то проводков, подошёл и приветливо протянул руку.

– Здаров! Что по станции гуляешь? Или командир с поручением отправил?

– Гуляю. – Я пожал его вытянутую руку и с любопытством глянул на оборванные проводки в другой.

– А это? – он перехватил мой взгляд, – Да видишь, все отдыхают, а я работаю. Устранял кое-какие неполадки в проводке шестого – левое сопло барахлит при манёврах. Так и до аварии недалеко. Когда вылет уже знаешь?

– Да, через двадцать четыре часа.

– Чёрт! Я даже не ложился ещё! Ты сам-то как? Какой-то смурной…

– Да так – средней паршивости…

– Ясно. Ладно, я побежал надо успеть закончить, а потом на отдых, перед гипером лучше отоспаться. Пока!

– Пока-пока!

Я проводил взглядом дорожку огоньков вокруг Семёна уходящего к сервисной мастерской. Постоял, переминаясь с ноги на ногу перед дверьми ангара. В этот момент ком поймал сообщение от Лены, я открыл его и прочитал, потом развернулся на сто восемьдесят градусов и направился к гостиничным номерам.

Спустя три активно пролетевших часа Елена тихо спала в своей постели, уютно устроившись на моём плече, я и сам был на грани дрёмы и настоящего сна. Ну их, пускай бригадир и капитан мучаются любыми подозрениями, я знаю – чист, пусть проверяют хоть так хоть эдак. Артисты!

* * *

С исследовательского кольца Таники снялись в девять тридцать по галактическому. Серж повёл корабли курсом, проложенным самостоятельно в стороне от систем которые предложил я. Почему именно так стало известно несколько позже. Оказывается, ещё во время нашего первого гиперперелёта в данных системах началась гражданская война. Все корабли, так или иначе принадлежащие империи, перехватывались в пространстве сопредельных бунтующим звёзд.

Безусловно, я не мог знать об этом, поскольку с момента прибытия на орбитальную станцию и до самого отбытия всё время провёл в горячих объятиях страстной девушки дальнобойщика, ни разу не заглянув даже в местную информационную сеть. Но даже и не подумал оправдываться перед капитаном. Впрочем, он и не спрашивал, я же предполагал худшее и считал, что по истечении контракта меня ждёт немедленное увольнение. И всё же старался не думать об этом, привычно выполняя свои обязанности второго пилота. К сожалению, неприятности начались несколько раньше, но это уже не смогли просчитать не Костров, ни Сергеевич, ни я.

Основная часть путешествия выпала абсолютно нормальной. Спокойно прошли пять систем, в гиперпространство ныряли четыре раза. И вот нам предстоял последний рывок – последний переход. Надо сказать, и самый опасный, поскольку, чтобы его совершить требовалось пройти через систему Паука, в опасной близости от взбунтовавшегося подсектора. И хотя смута не задела эту территорию империи, тем не менее были сведения, что перехватчики восставших лордов видели на её границах.

Уповая на лучшее и стремясь лучше разведать обстановку командиры решили совершить короткую посадку на Эльдоран – освоенную планету звезды Паук. Всё заняло часов пять вместе с подзарядкой генераторов кораблей. Мы даже не сходили с борта своих судов, стремясь как можно быстрее продолжить своё путешествие. Весь обмен информацией между властями космопорта и нашим экипажем происходил через передатчики связи. Спустя вышеозначенное время мы снялись с поверхности колонии и направились к очередным вратам.

 

Ловушка

Империя, несмотря на произошедшие военные столкновения, до сих пор не разбила силы восставших, а это говорило только о том, что уровень организации смуты был продуман на очень высоком уровне. Кто бы ни был среди противящихся нынешней власти лордов, они являлись весьма влиятельными и умными людьми. Хотя центральные СМИ и сообщали, что данный мятеж долго не протянет, на некоторых независимых каналах подавалась совершенно противоположная информация. Но все они были едины в одном, что так или иначе мятежники должны понести самое суровое наказание.

Не удивлюсь если это убеждение наряду с новостными блогами разделяли и простые граждане империи, ведь мире происходило ещё одно событие, которое обладало даже большей силой притяжения, чем бунт кучки систем. Сейчас был как раз самый разгар сезона межзвёздного чемпионата национальной игры в «обгони мяч». Жаль, что нам так срочно требовалось доставить груз, время поджимало. И чемпионат, и сама игра были очень интересными, я как и многие другие старался просматривать все сезоны. Но как уже упоминалось – в гипере видео волновые передатчики прямой трансляции сжирают слишком много энергии, поэтому только экипажи линкоров могут пользоваться подобной аппаратурой без опасения, что их мощные генераторы быстро опустошаться. К вящему удовольствию команды наш капитан именно в данном аспекте сумел преподнести всем приятный сюрприз. Сначала он включил громкую связь на все суда.

– Хэй, всем! Говорит капитан Серж Костров. Как вы знаете, наше общее путешествие близится к концу. Для кого-то это означает конец одного контракта, для кого-то начало нового. Сейчас наша задача дотерпеть сутки с половиной, потом мы выйдем в обычный космос. На орбите Хаста будет ждать грузовой корабль, тогда мы отдадим им свой груз, получим за него деньги и, наконец, сможем их потратить. В целом могу заключить – данный рейс один из самых спокойных, но и один из самых скучных на моей памяти.

– Капитан у меня к вам жалостливая просьба, можно покороче? У меня смена заканчивается.

– Нет к сожалению, не могу – не в данной ситуации Семён.

– Капитан, ну пожалуйста! Вы всех и так уже заинтриговали!

– Таисия, Сёма! Не мешай руководителю!

– Спасибо Артём! Но я и так уже близок к речевой цели. Оглядываясь на ранее мной же изложенное – у меня есть для вас подарок, как работникам, показавшим стойкость и верность общему делу. Короче в верхнем ящике комнаты отдыха найдёте видео планшет подключайте его к своим бортовым компьютерам, ровно через час начнутся финальные игры чемпионата. Будите сменщиков, и не забудьте провести синхронизацию аппаратуры с моей, включение за пять минут до начала.

– Ура капитану!

Тишина.

– Тёма, боюсь, тебя никто не услышит и не поддержит – все возле ящиков.

Я тоже не слышал, в это время открывал верхний ящик в круглом отсеке, отведённым под спальню, душевую, клозет и хранилище. Планшет лежал на обозначенном месте. Я несколько удивился: ведь это было то самое устройство, по которому прокладывались галактические курсы. Вроде оно и вроде несколько изменённое. Когда Сергей крутил его в руках в баре над Таникой, я особо не присматривался к данной вещи. Сейчас же получил возможность ознакомиться с ней поближе. Данный прибор представлял собой с виду обычный планшетный проектор галлограмм, и отличался от обычных несколько странными слотами под передающий провод. Надо думать, и начинка под серебристым корпусом, в который уходил тёмный матовый экран – тоже отличалась от стандартных моделей. Я схватил с полки все необходимые кабели и вернулся обратно в рубку к пилотым креслам.

Честно говоря, у меня были серьёзные сомнения в затеянном мероприятии. Всё дело в том, что по всем параметрам, голографический проектор в моих руках никак не мог самостоятельно принимать сигнал прямой трансляции. Значит у Сергея с собой запись, или… Вот на это или у меня варианта не было.

– Давай сюда, а сам следи за приборами.

– Сер.

Я протянул капитану его планшет, а сам сел в кресло второго пилота и послушно уставился в приборную панель.

– Всё ещё обижаешься?

И да, и нет. Глупая ситуация, поэтому я промолчал.

– Ну как хочешь. Моя мать в своё время говорила, что на обиженных обычно опору кладут.

И этот комментарий я оставил без ответа. Черт! Ей богу останусь без следующего контракта. Наверное, я кажусь им с бригадиром упрямым ослом. Ну и плевать!

Костров крякнул с досады, ещё немного повозился и подключил проектор. Матовая поверхность сразу замерцала ярким голубоватым светом. Сам прибор уютно устроился в нише на приборной панели, как раз между обоими пилотами. Сергей дотронулся до сенсоров и отрегулировал объёмное изображение. Над голограммой появился список из двух строчек. Одна была заполнена, у другой мерцал статус скачивания. То есть всё-таки запись. Причём запись велась в информационный кристалл прибора в онлайн режиме с сигнала в гиперпространстве, а уже потом обрабатывалась и выводилась в виде проекции. Что ж очень интересный способ, наверняка потребляет энергии меньше чем устройство, сразу схватывающее и передающее видеоимпульсы.

Серж проследил мой интерес, а может просто догадался.

– Запись ведётся с перехваченного сигнала уже идущего чемпионата. Потом только достраивается и переходит в изображение уже в планшете. Совсем не те энергоёмкие установки, что пользуются на имперских кораблях. Таким образом, мы посмотрим программу с опозданием всего на час, что не так уж и заметно.

Он ещё немного подстроил изображение и установил режим синхронизации.

– Сер.

– Да, Макс?

– Простите.

Костров закончил приём сигнала, и развернулся в кресле в мою сторону.

– Сводки новостей я так полагаю, ты не смотрел на кольце?

Да. Поэтому я понимаю вашу позицию, и принимаю ваше недоверие.

Сергей не отрывал своего внимательного взгляда от моей персоны, но вдруг расслабился.

– Хей! Догадываюсь, чего тебе стоили эти слова! Рад, что ты понял.

Мне понадобилось откинуться в своём пилотном кресле назад, в кабине стало жарковато. Я прикрыл глаза и выдохнул – всегда неприятно признаваться в собственных слабостях.

– Я и раньше понимал, просто принять было трудно. Этот след из недоверия – похоже, он будет тянуться за мной вечно, но я не жалуюсь… Теперь уже нет.

По выражению лица Кострова было трудно понять, о чем он думает. Но фразу, которую он произнёс, я запомнил на всю жизнь.

– Все мы ведём себя умнее или глупее в разных ситуациях. Мне кажется – ты набираешься опыта.

Потом он повернулся к голограмме с проектора.

– А сейчас переведи корабль на автоматическое управление. На пару часов отвлечёмся от обязанностей… Но поглядывать не забывай. Ребята запускаю чемпионат… Ваши ставки?

* * *

…«Пошло добавочное время. Команда «Ловчих» вплотную подошла к финальной битве за главный приз. От «Буйволов» их отделяет всего пара очков. Игроками заняты третья и вторая базы. Всего шестьдесят метров отделяет команды от ничьей! Десять игроков от буйволов в поле напряжённо ждут, что же предпримут их противники!

Судья даёт два свистка, и мяч улетает в город. На удар и пробежку становиться самый быстрый игрок «Ловчих» – Фальк-молния! О-о!! Это именитый игрок и он вполне может принести своей команде такие необходимые очки. Сейчас всё зависит от его подачи. Размах, удар битой по мячу! Мяч в поле! Отличный игровой момент – прямо в кромку поля! Базы освобождаются, игроки что есть мочи бегут к главному городу! Мяч перехвачен противником, пас! Будут выбивать или нет? Ещё пас, бросок на развороте не успевает достигнуть цели! Мимо! Мимо – у «Ловчих» есть реальный шанс вырваться вперёд. Фальк ещё раньше сорвался с места, но его останавливают на второй базе! Вот это игра! Противники «Буйволов» отыграли их небольшое преимущество!»…

Меня отвлекла рябь на пространственном радаре. Слабая рябь от гипершторма, идущего далеко в стороне от основного маршрута кораблей. Может трудиться черная дыра, связывающая оба мира воедино. Тут я обратил внимание на одну странность. Рябь, цикличность. Четкий пусть и слабый сигнал. Ещё раз, и ещё. Черт! Заданный интервал, чёткой цикличности, достаточно сильный чтобы создать помехи не только на радаре! А значит, на одном из кораблей установлен маячок. Проклятье!

– Серж! Проблемы!

– А?

– Чёрт! Капитан, оторвитесь от головизора! У нас сигнал с маяка!

– Что?! Маяк? Какой такой сигнал… ЧТО?!!

Дошло наконец.

– Как засёк?

Пришлось ткнуть пальцем в радар, всё так же дающий рябь с сохраняющимся интервалом.

– Твою ж мать! Давно?

– Только что, как определил – сразу сообщил. По показаниям прибора… Часов пять. На разных частотах… Любая буря давно бы осталась позади.

– Определил он! Замер волны сделал?

– Нет, как раз занимаюсь.

– С чьего корабля сигнал?

– Не знаю ещё!

Ловить гиперпередачу очень сложно, а эта похоже, шла кодированными импульсами. Не задай я радару время от времени переключаться в разные режимы сканирования, вряд ли бы удалось засечь данный сигнал вообще. Особенно если он передавался в разное время и на разных каналах, а сейчас вот повезло наткнуться. Случай! Будем надеяться счастливый. Всем сердцем надеяться!

Я закончил калибровку прибора и врубил дешифратор. Теперь если сигнал даже убежит на другой канал, автоматика радара зацепиться за него и не потеряет передачу. Немного времени и дешифратор выдаст замаскированный код. Может мы волнуемся зря, и это всего лишь Григорян, нарушая общий режим безопасности, передаёт весточку своей жене, а может это вообще новомодное устройство Грека, пишущего телепередачу. Не люблю томительное ожидание, пока радар найдёт источник, пока расшифруется суть сигнала. Готово!

– Готово!

Я вывел данные на экраны тягача. Цифры! Координаты перемещения, точка движения в гипере, кривой вектор пути, пункт назначения. М-мать! Всё оказалось хуже некуда. Капитан оценил ситуацию ещё быстрее меня.

– Внимание экипажу, – вновь громкая связь, – просмотр закончен, у нас экстренная ситуация! Всем пилотам занять места! Тревога – красный код! Обнаружен пеленг!

Сначала была тишина, потом передатчик заголосил.

– Второй на месте!

– Третий!

– Четвёртый!..

– Седьмой!

– Шестой, пятый! Где доклад?

Я понял намёк и сузил зону поиска на этих двух кораблях. Сигнал не пропал, стал устойчивее. Грек следил за моими действиями крайне внимательно. Всё, теперь уже не долго.

Голос Артёма:

– Кто передаёт, Серж? Ваш корабль?

– Нет.

Появилась Лена.

– Извините, спала.

– Да простите за задержку, еле её растолкала, – отчиталась Тая.

– У нас серьёзные проблемы?

– Да Лен, круче не куда. Сёма?

– Да капитан?

– Где, твой старший?

Второй пилот шестого судна промолчал. Ох, не хорошо это! Но Костров всё же предпочёл повторить вопрос, а я тем временем нашёл источник сигнала.

– Симеон, отвечайте! Что с первым пилотом?

Казалось и этот вопрос будет проигнорирован, но Сёма неожиданно ответил пусть и коротко:

– Спит он… Разбудить не могу.

На Грека было страшно смотреть, когда информация с радара поступила на главный экран. Про панель проектора с чемпионатом все забыли, и я вырубил её. Серж тем временем озвучил данные двум другим кораблям.

– Сигнал идёт с шестого корабля.

– Значит Макс и Семён?

– Нет, Артём только второй. Не хотел говорить, но на своего я установил жучок. Всё время на станции он не подходил к кораблям после отгрузки товара. Был в другом месте.

– Всё равно могли договориться.

– Допускаю, но эта вероятность серьёзно ниже единицы.

А я вдруг понял, о чём они говорят. С самого начала ни бригадир, ни капитан не доверяли новичку, подобранному в спешке на Птахе. Ведь если как следует повспоминать, то ни разу с момента как я увидел их корабли, эти двое не спускали с меня глаз. Всё время я находился под надзором то одного то другого. Черт! Был ещё и третий… Вернее, третья! И сейчас как раз они переговаривались.

– Первый, значит меняем курс?

– Да, меняем!

– Тёма, Сергей, опоздаем к заказчику!

Зато живы останемся. Как они меня! Сейчас такие спокойные, собранные. Досадно. Делаю вид, что ковыряюсь в приборах, а самому хочется крыть всё матом.

– Первый, я только не понял, а почему ты мне сразу ничего не рассказал? Причина?

– Достаточно веская… Я не люблю встревать в личную жизнь, если она меня не касается.

– Всё довольно! Макс был со мной, в моём номере!..

Факт! Не отвлекаться, ну и что-что у меня уши горят! Надо следить за приборами, есть время уйти, хоть и растёт амплитуда сигнала. Главное, чтобы капитан успел сделать расчёт нового курса. Даже то, что Станиславович взревел обиженным бизоном не должно отвлекать меня.

– ЧТО?! ГРЕК!! И ТЫ МОЛЧАЛ?!! Тебя эта личная жизнь может и не касается – зато меня очень даже касается!!!

Но капитан спокойный и уверенный, его абсолютно не впечатлил тон своего бригадира, вся его голова была занята расчётами, он даже не ответил. Зато Лена решила урезонить буйного заместителя.

– Баран ты Артём! Мы с тобой давно расстались. Займись лучше делом…

– Замолчи, женщина! Я из-за тебя ночей не сплю, а ты меня на сопляка из академии променяла!..

Видать у них давно накипело, но не сейчас же решать семейные проблемы. Или какие у них там проблемы…

– Заткнитесь, оба! Макс перебрасывай управление. Тёма выруби уже контроль с других судов!

Сбросить настройки автопилота и передать управление на главный пульт всего пара движений рук, но я не успел. Из динамиков вдруг раздался другой голос.

– Поздно.

Мы трое молча удивились, только бригадир решил переспросить очевидное. Видимо его удивление было больше чем у остальных членов команды.

– Семён?

В ответ раздался издевательский смех второго пилота и гениального электронщика. Я глянул на приборы и не своим голосом заорал:

– Петля!

Сразу погас свет в кабине, мигнули приборы с панели управления и отключились. Корабли, скованные энергетической решёткой ощутимо тряхнуло и выбросило в открытый космос. Плазменные щиты гасли один за другим, силовой контур быстро уменьшался, пропадала искусственная гравитация. В этот самый момент происходила откачка энергии с генераторов кораблей. Именно так проявлялось действие мощного военного гиперперехватчика.

Во время захвата, потеряв вес, я удержался в кресле только благодаря ремням безопасности. Едва успев накинуть их, когда понял – что нас ждёт. Сергею повезло меньше, он влетел головой в верхнюю перегородку, и похоже отключился. Я лихорадочно пытался привести тягач в рабочее состояние… Бесполезно контур энергии падает все ниже. Двигатели не работают…

Перехват судов, идущих в гиперпространстве на огромных скоростях возможен только при двух условиях. Для начала необходимо пеленгующее устройство, размещённое на корабле и беспрерывно передающее координаты, как правило – их устанавливают диверсанты и шпионы враждующих сторон. И второе – наличие мощного корабля способного вместить в себя громоздкую установку пространственной петли, ориентирующейся по сигналу первого устройства. Остальное лишь дело техники и грамотной разведки, количество и масса перехватываемых петлёй кораблей роли не играет. В данном случае роль шпиона и диверсанта выполнил пилот шестого тягача. Он заранее сообщил координаты пункта нашего назначения, его сообщникам оставалось лишь отследить пеленг устройства и запустить свою пушку, когда наши корабли проходили мимо внутри изменённого пространства. Я так же вспомнил, как Семён выходил из ангара с обрывками тонких проводков – подобная проводка никогда не используется при установке двигателей: ни основных, ни вспомогательных; тогда я не придал этому факту большого значения, хотя как ученик высшей школы должен был.

Я открыл смотровые экраны, на это энергия ещё оставалась. Нас выбросило вдали от звёздных систем, без навигационных карт я даже примерно не мог сказать, где именно мы очутились. Осмотревшись по сторонам, задержал взгляд на пяти часах. С этой стороны три подковообразных судна, скудно освещённые огнями по периметру тёмных корпусов, быстро приближались к обездвиженному каравану.

Пару раз щёлкнув переключателями, я попробовал выжать газ: позади загудело, обшивка завибрировала, но хорошо если тягачи сдвинулись хотя бы на сотню метров. Очень похоже на короткое замыкание в цепи управления – работа грамотного электронщика. Сёма – сволочь! Сейчас хоть ругайся, хоть не ругайся – бесполезно! Попробовал связаться с остальными судами в сцепке, результат оказался на нуле. Даже не известно живы ли, ранены ли остальные из экипажа! Рядом застонал и перевернулся в воздухе Сергей.

– Мля, – слабо простонал он, – Что произошло?

– Нас поймали в гиперкапкан, капитан!

Он взмахнул руками в невесомости, принимая вертикальное положение, взялся за спинку своего кресла, подтянулся и уселся в него, затянул ремни. Когда я оглянулся, вздрогнул – всё лицо капитана было залито кровью, только глаза смотрели ясно и яростно. Голос тоже не потерял твёрдости.

– Связь с другими?

– Отсутствует.

– Сёма! – Зло сказал Костров.

– Нападающие уже появились?

– Да!

– Кто? Правительство или пираты?

Я понял, что Сергей ещё не совсем пришёл в себя раз не замечает очевидные вещи, и молча указал ему на порядком увеличившиеся тёмные корабли. Уже можно было разобрать уродливые наросты орудийных батарей на бронированных корпусах.

– Ясно, значит пираты. Военные корабли выглядят поизящнее.

Грек защёлкал тумблерами, от куда-то стала поступать энергия, вернулась гравитация, включился аварийный свет, в полу позади с шипением открылся люк.

– Стрелять умеешь?

Я недоумённо посмотрел на капитана. Вот оно что! Ох, непросты были корабли бывшего десантника, я даже не предполагал, что настолько непросты. Лишь бы мощности вспомогательного генератора хватило.

– Конечно!

– Тогда нижняя турель на тебе, я займусь основным орудием.

Я отстегнул ремни, торопливо протиснулся в проход между широкими креслами и спустился в люк к орудийной консоли. Занял место стрелка, постарался устроиться поудобнее, и мимолётно ознакомиться с управлением. Аппаратура хоть и была слегка устаревшей, но всё же вполне знакомой. Два джойстика экранного управления и точного наведения, три режима стрельбы: одиночные, очередью по три и непрерывный огонь. Поставил в последний огневой режим, потом активировал электронную планку, и нашёл три спокойно подползающих корабля. Шли не торопливо, словно знали, что мы не можем ни чего противопоставить… Но мы могли.

Включилась внутренняя связь:

– Готов?

– Да! – Ответил я.

– Тогда запускаю. Энергию можешь не экономить…

Жужание сервомоторов, возвестило о том, что орудие выдвинулось из корпуса. Я сразу же стал палить очередями по ближайшему кораблю пиратов. Мощности бластерного орудия, видимо снятого с одного из устаревших истребителей вполне хватило, чтобы наделать внушительных пробоин в самодельной пиратской броне. Первый корабль с оплавленными по краям дырками от попаданий врубил маневровые движки и попробовал уйти в сторону вслед за коллегами, конечно я не дал ему этого сделать, обстреляв того ещё раз. В этот момент один из выстрелов видимо задел энергетическую установку, и пират пропал в ослепительной вспышке. Я развернул турель, поймал в прицел ещё одного и стал донимать его одиночными, но довольно частыми выстрелами.

Для меня не была загадкой причина, из-за которой перехватчики пиратов не открывают ответного огня, ограничиваясь лишь активным маневрированием. Всё дело было в контейнерах с дорогостоящим товаром, до сих пор соединённых с космическими тягачами, не дай бог случайный выстрел заденет топливное ядро или генератор – и всё – все старания и риск бандитов по перехвату кораблей пойдут насмарку. Видимо это наш капитан тоже учёл и оправданно пошёл на риск, решив обороняться.

Очередными двумя выстрелами мне удалось зацепить второго пирата. Этот оказался умнее, и оба выстрела пришлись вскользь по защитному полю, на несколько секунд замерцавшему над тёмной обшивкой, не причинив самому перехватчику особого вреда. Я упорно продолжал обстреливать рейдера стараясь не допустить, чтобы он вышел за пределы зоны действия моего орудия, а он с таким же упорством совершал обманные манёвры, стремясь к обратному. Мой лоб и ладони вспотели, осталась примерно половина зарядов, как тягач вдруг ощутимо вздрогнул.

Сначала я подумал, что это пираты открыли ответный огонь, но потом снова тряхнуло и рейдера, до сих пор успешно избегавшего моих выстрелов, перечеркнула огненная линия. Сработало основное орудие, которое активировал наш капитан. Вакуумный лазер большой мощности сделал два залпа, выбрав почти все запасы вспомогательного генератора, но зато теперь все трое нападающих, скорее всего на том свете. Свет снова погас, гравитация работала в аварийном режиме. Мои догадки подтвердились, когда на прицельном экране пропал след последнего пирата, а потом и сам Костров связался со мной.

– Давай скорее в рубку!

Я с волнением незнакомым в обучающих полетах оторвал руки от гашетки турели. Когда я на ощупь поднялся наверх, Грек тревожно указал на радар и добавил.

– Всё, похоже отвоевались!

По круглому экранчику ползла большая светящаяся клякса. Это могло означать только одно большое военное судно, схватившее пространственной петлёй в гипере наконец нашло свою жертву. И этой жертвой были мы. Смешно даже было надеяться даже на вакуумный лазер будь он даже запитан от основного источника питания. Подходившее судно габаритами совпадало с мощным военным крейсером и, оценив показания приборов, стало ясно – корабль пиратов окружён мощным щитом.

Тень гигантского рейдера упала на скромный караван, полностью перекрыв видимый обзор. Выстрелили магнитные крюки, зацепили добычу, лязгнули металл по металлу и притянули к широкому пиратскому корпусу. Мы с капитаном напряжённо вслушивались в бродящие по кораблю звуки: далёкое шипение стравливаемого воздуха, скрежет проминающейся под напором стали, гудение и вибрации обшивки.

– Дьявол! – Выпалил Грек. – У них штурмовые боты!

Он с силой отодрал подлокотник с левой стороны своего кресла и вынул оттуда узкий бластер, пара обойм появилась из-под правого. Капитан быстро вщёлкнул одну обойму в оружие, а вторую зажал в руке. Потом обернулся ко мне и скомандовал:

– Быстро в шлюзовой отсек, и тащи сюда два костюма!

– Есть! – Я пулей бросился к переборке, разделяющей кабину пилотов и отсек выхода в космос. Вытащил из ниши два астрокостюма и также быстро вернулся обратно. Один протянул Кострову, во второй стал залезать сам. Натянув тонкую, но прочную ткань на тело, я срастил соединительный шов на груди, потом стал прилаживать капюшон для головы с прозрачной лицевой плёнкой. Это не громоздкая униформа для погрузочных работ, но достаточно удобна и вполне безопасна для выхода в открытый космос. Она вполне годится для проведения кратковременных работ. От выстрела бластера не спасёт, но гарантированно поможет пережить вакуум. Затем помог капитану с его окровавленным лицом. Звуки стравливаемого воздуха, и скрежет приближались.

Я с тревогой подумал о Лене, и остальных из экипажа, надеюсь их не убили, просто взяли в плен. Сене же желал лишь одного: чтобы сдох скотина от удушья или напаровшись на острый штырь – неважно как! Если по счастливому стечению обстоятельств он останется жив – он будет вторым в списке! Больше я не собирался отчаиваться, а тем более умирать сейчас. Я хотел, чтобы те кто причинил боль мне и дорогим мне людям понесли наказание, если повезёт самое суровое и жестокое!

– Макс, скоро они будут здесь, – отвлёк меня Серж от тёмных мыслей, – лезь в орудийный люк. Башня герметична и может отсоединиться от корпуса, в ней запас воздуха и маневровый движок. Запасов энергии ещё хватит, и я тебя отстрелю в сторону. Не думаю, что они сразу погоняться за столь малым объектом.

– А как же вы капитан?

– Я задержу их, чтобы ты мог уйти. Там, – он указал на люк в полу, – Есть скромная навигационная система и аларм маячок на закрытых имперских частотах. Когда крейсер скроется, отойди в сторону настолько насколько сможешь и…

Он говорил, и говорил. Не похоже, что Костров хотел избавиться от второго пилота, как от подозреваемого в сговоре с пиратами, вероятно он действительно хотел, чтобы я предупредил имперские патрули. Сам же он не мог бросить доверившихся ему людей, не смотря на то, что один из них предал его. Пока была вероятность, что кто-то из нас жив, он собирался защищать нас, даже если бы выбрался всего один из экипажа.

Я подошёл к открытому зеву вниз и ногой пнул вертикальный рычаг. Люк захлопнулся. Паршиво! Везёт же мне последние полгода на поганые ситуации! Пошел в комату отдыха, гулкая магнитными подошвами, открыл свой шкафчик, вынул из него травматический шокер на три заряда. Вернулся в кабину тягача.

– Ну ты и дурак! – Подвёл точное резюме капитан, правильно оценив все мои действия. Я пожал плечами: «Бывает». Выкрутил рукоять шокера на максимальный импульс. Если первыми сунуться киберы им не поздоровиться, против облачённых в скафандр людей агрегат уже слабоват.

– Жаль – так и не узнали, как сыграли «Ловчие» с «Буйволами».

– Точно дурак, – снова произнёс Грек, потом подумал и добавил, – Рогатые проиграли одно очко.

– Смотрели статистику в конце записи?

– Конечно, – хмыкнул он, – Мне же интересно!

Ё-пт! Я предполагал, поэтому не особо всматривался, когда капитан возился с электроникой, опасался именно этого. Люблю просмотреть сначала игру, а не результаты. Лязг был уже совсем близко, что-то вцепилось в обшивку по правому борту. Мы отвернулись от обзорных экранов. У меня мгновенно вспотели ладони, а сердце в груди гулко стучало о грудную клетку. Всё-таки у меня это первое настоящее сражение. Хоть коленки не дрожали, пусть и подгибались – чуть-чуть, самую малость.

– Сейчас начнётся. – Спокойно сказал капитан. Я оглянулся на него. Чего именно Кострову стоила эта железная выдержка, я мог только гадать. Впрочем, он же бывший десантник, вспомнил я. А десантники бывшими не бывают, если верить этому старейшему утверждению. Я сильнее сжал в руке шокер, Ладони мгновенно вспотели. Подобрался всем телом, вслушиваясь. Кровь набатом отдавала в ушах. В голове осталась всего пара мыслей: «Успеть! Главное успеть среагировать! Выстрелить и сменить позицию.»

Слева вдруг разом осветился красным правильный прямоугольник. Я метнулся к правому борту, вжался в скромную нишу между переборками внутренней обшивки, Костров как мог – укрылся за креслом. Тогда я не особенно вдумывался, что делаю всё правильно. Все получалось как-то само собой, на автомате. Этим манёвром я ушёл с линии огня Сергея, и сам получил возможность атаковать противника с боку или со спины, если он особенно резво протиснется мимо меня. Конечно, была опасность, что я сам первым попаду под огонь нападающих, но в не очень большой рубке это лучшее что я мог сделать и естественно положиться на капитана. Прямоугольник быстро налился по краям ярким белым отсветом, и бесшумно вывалился наружу. По звукам определив, когда враг приблизился к первому тягачу, мы стравили воздух, и сейчас разница в давлении не могла нанести нам никакого вреда, на что вероятно надеялись атакующие. Никого не вытащило выходящим воздухом. Но всё же первую атаку мы едва не пропустили.

Стальные трёхпалые когти вцепились в край внутренней обшивки, и длинная, отливающая металлом тень бросилась к капитану. Кибер!

Костров выстрелил. Его выстрел прошел выше цели и угодил в проём во второго нападающего. Я среагировал чуть позже, но попал в механическую спину первого. Робота с искусственным интеллектом тряхнуло, его закалённые когти пропахали на стальной палубной решётке глубокие борозды. Я разрядил свой шокер ещё раз, на этот раз кибера отбросило на противоположную переборку, и тот замер. Сергей тем временем ожесточённо лупил в кого-то кто упорно лез снаружи, похоже ещё один механический боец. Я оттолкнулся от стены, с разворотом упал плашмя и выстрелил в проём. Последний заряд из шокера достал механическую куклу по левой клешне, на короткое время обездвижив. И капитан смог точно расстрелять кибера в голову. Медленно опускаясь на пол под действием слабой гравитации, я увидел, как разлетелись куски металла и микросхемы от места попадания. Кибер безволной марионеткой улетел прочь, в тёмную глубину космоса. Я ещё успел заметить, как за ним тянутся тонкие следы из микроскопических деталей. Как вдруг нечто с ужасной силой сдавило виски и оглушило… Сознание заволокла тьма.

Я отключился.

* * *

Резкий удар жесткой ладонью заставил встряхнуться всё мое тело тело. Я медленно приходил в себя. Щёку жгло огнём. Застонав и открыв глаза, я едва смог сфокусировать зрение.

Картина перспективы не понравилась сразу. Надо мной склонился незнакомый и неопрятный тип. Его лицо было обезображено рубцами плохо зажившего шрама. Увидев, что я очнулся, пират опустил, занесённую было, руку для повторной экзекуции.

– Э! Пришёл в сэбя, – прокаркал этот тип довольно. Он отпустил ворот моего разорванного комбинезона и шагнул в сторону, пропав из поля зрения. За ним потянулись сопровождающие. Видимо я остался один.

Я лежал на спине, в незнакомом помещении космического звездолёта, по всей видимости того самого, что пленил наш караван судов, и по всей видимости прямо на грязном полу. В голову лезли какие-то посторонние мысли о том, что на пиратских рейдерах редко кто убирается. След от жёсткой пятерни все ещё хорошо чувствовался на лице. Память начала раскручивать события последних часов. Вспомнился короткий бой с киберами и неожиданный звон в ушах. Я притронулся пальцами к голове. Провел рукой в районе ушной раковины. Изображение плыло, но я смог разглядеть – крови не было. Уже хорошо, значит барабанные перепонки не лопнули. Попробовал шевельнуться. Мышцы тела болели, как после воздействия оглушающим излучением. Определённо некоторые ситуации повторяются. Сначала в академии, а сейчас и во время первого рейса.

Стоило задуматься о фатуме, но как-то не хотелось верить, что это не случайные совпадения, а тяжёлый рок судьбы. Ну его, не верю! Человек определяет всё сам в этой жизни.

Наконец чехарда перед глазами спала. С трудом, но я всё же смог осмотреться. Прямо перед глазами маячила странно знакомая опора, сверху над ней нависало бело-красное днище. В странного вида потолке я с трудом узнал наш с капитаном тягач. Вот значит, как.

Попробовал сесть. Кряхтя, очень медленно поднялся. Рвать жешь вашу! Руки оказались скованны стальным захватом. Ноги? Ноги – нет. Но мне на них пока не встать, не с таким положением дел.

– Пилот, – позвал кто-то со стороны, – Уже можешь двигаться?

Я повернул голову туда, откуда шёл слабый голос. Неподалёку ещё одно тело, завёрнутое в комбинезон астронавта наподобие моего, лежащее на решётчатом стальном покрытии пола. На скуле тоже красный кровоподтёк, только, с другой стороны. На отражение вроде не похоже.

– Грек?!

Ох ты-ж маё! Котёнок и тот громче пищит. Я попробовал погромче:

– Капитан?

– Нет. Фея Помпампидур, – без особого успеха сострил он. – Конечно я! Двигаться можешь?

– С трудом…

– Ясно. Глушак. – Констатировал он в общем-то понятный факт.

– Капитан, если вы всё-таки фея, то унесите нас от сюда, – попросил я. В моменты, когда мне плохо я начинаю нести чушь со слабой поправкой на юмор, так было и в этот раз. Кажется, он подобного не ждал, а потому фыркнул и закашлялся. А может, засмеялся?

– Ага, счас взмахну своей волшебной палочкой, и мы сразу уберёмся домой! – Он выразительно потряс в воздухе такими же скованными на запястьях руками. Я расстроился, лучше бы капитан был феей, а так похоже мы круто влипли. Он повернул ко мне своё лицо в таком же разодранном капюшоне и тихо обратился.

– Слушай, пока нас не начали крепко бить, называй-ка меня просто по прозвищу или званию, не вздумай назвать по имени-фамилии.

Таким фактом я невольно заинтересовался.

– Почему?

– Так. На всякий случай, – пояснил Грек. – Были у меня трения с одним синдикатом в своё время.

– Если Семён с ними, пираты наверняка и так вкурсе.

– Клал я на этого упыря! – Взъярился капитан – Ты просто не называй, ладно?

– Ладно, – согласился я.

Чудесная прямо-таки история. Значит, на нас могли напасть из-за старых делишек бывшего десантника. Повёл затёкшими руками, согнул ноги – кажется стало посвободнее. Мышцы уже не отдавались такой ноющей болью. Всё прямо как тогда… Я расслабился и прислонился к опоре, выжидая, когда спадут окончательно болезненные ощущения. И чуть не подскочил ужаленный мыслью, которая раньше даже не подумала посетить меня.

– Капитан? Что с ними? Где Лена, Артём? Где остальные?

Нет подскочил, конечно сильно сказано, так дернулся. А потом меня вновь скрутило судорогой. Проклятые последствия, спазмации мышц. Грек покачал головой глядя на мои подёргивания. Поджал губы, желваки заиграли на скулах. А потом он нехотя ответил:

– Не знаю. Смутно помню, как меня вытащили из корабля и бросили здесь в ангаре, предварительно сковав руки. Потом приволокли тебя. На этом всё.

Дрянь дело! Я закрыл глаза и откинул голову назад. На тупую иглу вонзившуюся в затылок, я больше не обращал больше внимания. К сердцу подступила другая, более сильная боль.

Мой первый в жизни экипаж, не может быть, чтобы их всех перебили! Жерар, Вик, Карл, Санчо, Григорян, Рита, Яна, Билл, Тая, Тёма,… Лена… Лена! Если они мертвы, я найду способ освободиться – пусть это будет даже через год, два, пять, десять лет! Найду мерзавца Семёна и убью его!

Звук шагов заставил нас Костровым обернуться. К нам приближалась небольшая и разномастная группа пиратов. Впереди явно выделялся высокий худощавый тип в стильном капитанском плаще. Лицо своё он прикрывал особой защитной маской. Они пересекли довольно широкий ангар и подошли ближе. Встали возле тягача внимательно изучая нас. Каждый был вооружён, хоть и все по-разному. Двое по краям направляли на нас с Греком уже печально знакомые глушаки. Затем главный откинул с лица защитную маску.

Я вскинулся. Не может быть! Меня опять прижали к стальному полу. Капитан хотел было привстать, но в его сторону мгновенно развернулись дула излучателей и он замер на половине оборвав движение. Дёрнувшись раз-другой, я оценил силу противостоящих мне и просто вперился взглядом в знакомое до ожесточение лицо. По спине прошла горячая волна ненависти и дрожи, стоило мне услышать этот голос.

– Как видно судьба опять свела нас. Даже после всех неприятностей, которые я доставил тебе на Сторме, ты не потерял желания стать пилотом. Что ж – похвально! Как видишь, я тоже не терял времени даром и теперь командую этим небольшим кораблём.

– Марат! – Только и смог выдохнуть я. – Значит, за этим нападением тоже стоял ты?!

– Говорят, судьба злодейка!

Это его люди держат сейчас меня. Я смотрел и смотрел в нагло улыбающееся лицо. Эта знаменитая ухмылочка, вскружила голову не одной девчонке. Как же сейчас я ненавидел его!

– Интересно сколько мирных кораблей было сбито благодаря твоей великолепной выучке Марат? Продвинулся значит по пиратской лестнице?! Урод!

Он и не подумал стереть ухмылку со своего лица, и даже не приказал своим людям заткнуть мне рот.

– Смотрю, ты ещё не простил меня, что ж – ладно. Наверняка на твоём месте я бы вёл себя точно так же.

– Ты не на моём месте! Хочешь, поменяемся?! А пока путь твои засранцы отпустят меня, чтобы я мог как следует тебе врезать!

Подчинённые Марата ещё сильнее припёрли меня к полу, а он рассмеялся нависая.

– Шипишь? Огрызаешься? Не узнаю старого друга.

– А я тебе не друг!

– Пока ещё нет. Но я хочу искупить перед тобой свою вину…

Я потрясённо замер и перестал выкручиваться из захвата. Повинуясь знаку Марата две его гориллы, легко оторвали меня от пола, приподняли и поставили вертикально, руки тем не менее не разжали, продолжая удерживать за локти железной хваткой.

– Не ожидал? – Марат приблизился на шаг. – Да, я прошу прощения и хочу, чтобы ты присоединился ко мне!

Я шокировано переваривал услышанное, он же продолжал увещевать.

– Империя обидела тебя. Исключила из академии. Бросила и растоптала по одному лишь подозрению. О не делай такие глаза. Я пристально следил за тобой при помощи своих агентов на Сторме. И я точно знаю, что ты совершенно не виновен!

Марат сокрушенно и очень артистично покачал головой.

– Подумать только, ты и преступник!

Агенты! Банинг, да кто же ты такой, черт возьми?! Явно не старый приятель-сосед по комнате. Только взгляд остался у него прежний, холодный, жесткий, расчетливый. И голос, все такой же убедительный.

– Да! Я все знаю. Знаю, как тебя лишили права управлять кораблями, как очернили репутацию, и причем без видимых доказательств. Чертова прогнившая Империя!

Следующие его слова повергли меня и вовсе в глубокий шок.

– Я следил за тобой мой друг, я очень сожалел, что мне пришлось стрелять в тебя и сожалею до сих пор. Когда я встал во главе экадрилии…

– Эскадрилии?! Кто ты Банинг? Почему ты принял сторону воров, пиратов, убийц?

– О не все сразу! – он протестующе замахал руками. Я собирался забрать тебя с птаха. Но там оказалось, что ты нанялся на борт. Который мне велели перехватить. Знаешь… все получилось до безумия удачно!

Он засмеялс.

– Давай, пройдем в мою каюту, выпьем старого вина, вспомним о славных делах прошлого, я расскажу тебе о будущем. Пригласим девочек! Проклятье, мне очень не хватало твоей дружеской руки, Макс!

Громилы ослабили хватку, но я остался стоять неподвижно и не протянул руку на встречу

– Ты изменился, Мар. Убийство людей для тебя теперь обычное дело? Как же экипаж, который твои бойцы уничтожили. Они были моими друзьями, среди них была моя девушка…

Он недовольно отмахнулся, и сказал глухо.

– Это война, моя война с Империей. На войне всегда есть жертвы. Я соболезную о твоей женщине старый друг. Но тут…

Но я грубо прервал его.

– Прекрати пороть чушь, Марат! – Ты сам не понимаешь, что несешь. Опомнись! Мы на пиратском корабле! Тут полно твоих людей – тех кто убивает мирное население, грабит торговые суда, расправляется экипажами! И это ты называешь войной?! Это обычный разбой!

Он подошел и положил мне руку на плечо, я было стряхнул её но он ухватил мня за отворот разорванного комбинезона.

– Ты прав, тысячу раз прав! Поверь я знаю все что ты испытал. Я прочувствовал всё это на своей шкуре! Более того я пострадал примерно также, как и ты. Но это не я! Всё дело в несовершенных законах и ордах военных чиновников не желающих видеть дальше собственного носа. Присоединяйся ко мне, стань моей правой рукой! Вдвоём мы сможем сокрушить несправедливое устройство мира! Мы свергнем императора и построим своё государство! Государство силы и справедливости! Вернём то, что по праву наше то, что подлая Империя и жадные чиновники отобрали у нас! Если бы не они, я не стал бы тем, кем являюсь сейчас. И пиратства не было бы и в помине.

Я потрясенно отстранился от него, но рука цепко держала меня за воротник. Опять же рядом два живых ограничителя с тупыми рожами, просто не давали пространства для маневра.

– Ты безумен! Разрушать все вокруг, командовать головорезами, убивать. При всем притом говорить, что ты тут не причем?!

– Не говори так! Просто соглашайся Макс. Ты прошёл через то же что и я. Можешь не говорить сразу. Подумай, я дам тебе время.

Он отступил, отпустил ворот комбинезона. Развернулся и пошёл прочь. Я негромко окликнул его, когда Марат уже сделал несколько шагов по направлению к выходу.

– Мар, то что ты сделал с другими пилотами? Ты это тоже прочувствовал на своей шкуре?

Банинг остановился, чуть довернул голову и без эмоций бросил:

– Киберы уничтожили всё живое кроме нашего агента. Вас двоих было приказано взять живыми..

И всё. Отвернулся и ушел. Его шестёрки подхватили под локти меня и капитана, и повели нас вглубь межзвездного крейсера. По крутой стальной лестнице затащили куда-то на нижние ярусы корабля, и заперли в крохотной камере за стальной непроницаемой дверью. Как только конвоиры ушли я упал на колени, скованными руками уперевшись прямо перед собой.

* * *

Сидя на жёстком полу, согнув спину, я не был в силах терпеть больше. Закрыл глаза, по лицу бежали слёзы. Я не выдал ни жестом, ни голосом своих чувств, но слёзы остановить не мог. Они текли из глаз, капали с подбородка и напитывали внутреннюю ткань комбинезона, частью попадали на пол. Было всё равно, было пусто… Из груди словно кто-то вырвал изрядный кусок и забыл вставить обратно… В окружающей черноте я ясно видел образ белокурой девушки. Девушки, которая помогла мне примириться с самим собой. Убрала боль, излечила душу от смуты. Без разницы, что я знал её так мало. И сейчас Лена пропала. Может её безжизненное окровавленное тело осталось болтаться в бездушном космосе. Может пираты избавились от трупов, скинув её стройную фигурку в канал сжигания излишков топлива. Может…

В исступлении я принялся бить кулаком по полу. Здорово ободрал на костяшках кожу, а солёная вода всё струилась по щекам. Грек если и был рядом, не вмешивался. Вероятно, его и самого одолевали похожие чувства утраты, может ему было хуже, чем мне, может меньше… Ведь всё-таки он знал этих людей, ходил с ними не раз в дальние перелёты.

Я не слышал капитана. Вообще перестал воспринимать что-либо вокруг. Внутри же были только боль и чувство чудовищной утраты… На много хуже, чем тогда в Академии. И опять причиной он. Марат Банинг.

Скорбь длилась вечно, затем на её место заступила злость.

Сколько времени прошло – не считал, просто в один момент вновь открылась дверь. Под дулами стволов меня вывели в скупо освещённый коридор. Марат уже был здесь и ждал ответа.

– Согласен вступить в мою команду?

Я изо всех сил всматривался в его лицо. Когда-то я считал его благородным человеком. Сейчас я впечатывал в свою память новый образ взамен утраченного.

– Ну же, жду твоего ответа! – раздался требовательный голос, и на него у меня был готов ответ.

– Предлагаю твое милое предложение засунуть глубоко тебе в задницу!

Холодно ответствовал я и одновременно бросился вперёд, нанёс быстрый удар острым краем наручников ему в область виска, жаль промахнулся. Банинг отпрянул назад, и замах пропал втуне, лишь оцарапав бровь. Естественно на меня сразу набросились его подручные. Пробили блок, повалили и жестоко избили тяжелыми ботинками. Когда наконец Марат растолкал своих людей, на мне трудно было отыскать живое место. Он нагнулся и зажимая кровоточащую рану над бровной дугой, прошипел почти в ухо.

– Глупо друг мой! Как глупо!

Потом распрямился и потребовал медика.

– Да не мне, бараны! – Раздражённо отпихивался Банинг, удаляясь от своих телохранителей и от камеры заключения. – Занесите их внутрь и пришлите пленным медика! Раз так любят подраться, загоним их на арену, по хорошей цене.

Я разлепил глаза. Прямо передо мной в проходе лежал Серж Костров, с кровоподтёками на лице.

– Не мог же я смотреть, как избивают моего последнего пилота, – разбитыми в кровь губами еле-еле скорее прошептал, чем сказал он.

 

Донесение лидерам Содружества №2

По данным разведки Империя начала разработку секретного оружия, под названием Тёмный Меч. В проекте задействован артефакт, принадлежащий иным расам – Империя тщательно скрывает эту информацию. Кроме того, ими был создан небольшой отряд из фрегатов построенных с применением инопланетных технологий. Каждый такой корабль управляется мощным телепатом. По огневой мощи, скорости, защите и количеству тактических задач каждое такое судно превосходит любой из известных носителей и крейсеров противника. Вероятно, могут даже на равных противостоять силе наших линкоров, однако их малый размер может стать преимуществом в возможном противостоянии. По непроверенным данным специальный отряд Империи носит название «Витязь», таким же образом именуются их фрегаты.

При отсутствии иных приказов мы начнём подготовку к диверсии с тем, чтобы обеспечить дополнительным временем наши военные силы, и институты поддержки. Необходимо срочно найти подобающее решение в сложившейся ситуации.