143

Воскресенье, 27 июня, день обновления.

Время — 01.00

Черный «Форд Транзит», кативший к югу от Девайзес по пустынной трассе А360, был украшен зелеными буквами АТЦ и развевающимся красным флажком. Под официальным логотипом армейского тренировочного центра читались слова: «Отдел специальных исследований».

На шести пассажирах фургона были яркие ветровки с тем же девизом. В карманах лежали ламинированные карточки удостоверений и официальное разрешение на ночные исследования жизни животных в районе пешеходной тропы, огибавшей стрельбища.

Меган с уважением оглядела команду:

— Просто удивительно, сколько всего можно раздобыть, когда впереди светит чек на десять миллионов долларов.

— Это верно, — согласился Джош Горан, сидевший напротив нее на хлипком откидном сиденье. — Поздоровайся, Трой, мой мальчик.

Трой Линтон, освещенный синим мерцанием ноутбука, поднял голову и застенчиво улыбнулся.

— Трой — наш компьютерщик, — пояснил Горан. — Лучший в мире хакер и подделыватель электронных документов. Дайте ему малость времени, и он получит доступ к любой части виртуального мира, украдет или подделает что угодно.

Меган и Джимми теснились в задней части фургона вместе с двумя американцами. Водитель по имени Джей, кажется, был англичанином. Рядом с ним сидел Люк, датский солдат, уже два года работавший в команде.

— Сейчас военные не проводят в Имбере никаких крупных маневров, так что там будет минимум войск, — заметил Горан. — Большинство спят в казармах или в постелях местных девиц. Нам никто не должен помешать.

Через полчаса фары осветили предупредительный знак: «Идут стрельбы, проезд закрыт». Машина медленно проползла еще несколько метров и свернула к заброшенной ферме. Джей объехал вокруг, остановив машину за домом, где ее не видно было с дороги.

— Отлично, — сказал Горан. — Выдвигаемся.

Они прихватили рюкзаки и быстро разошлись в разные стороны. Горан снабдил каждого рацией, компасами, очками ночного видения, фонариками и в подтверждение легенды камерами и блокнотами. Кроме того, Линтон прочел им краткую лекцию о местных каменных кроншнепах, оленях и барсуках.

Они беззвучно прошли мимо пустых скорлупок домов. Лишенные окон и дверей кирпичные здания напоминали скорее Косово, чем Уилтшир. Прежние красивые дерновые крыши сменились ржавыми листами жести. Клумбы с полевыми цветами превратились в грязные лужи, взбаламученные гусеницами танков. На ходу они заметили красно-желтое предупреждение: «Опасно, неразорвавшиеся снаряды».

Джимми и Меган точно придерживались полученных от Горана инструкций, методично прочесывая руины Имбера. Англичанин Джей занимался тем же в северном секторе, ближе к Литтлтон-Даун, Горан проверял окраины Вест-Лавингтона, а Линтон — вое-точный район Саммер-Даун.

Искали три часа. И ничего не нашли.

Когда они снова сошлись вместе, Горан выложил на крышу фургона карту и ткнул пальцем в южную часть Имбера.

— Вот здесь — самое сердце стрельбищ. Опасная зона, по словам военных. Мы задели только ее окраины.

Джей разглядывал карту. Он еще не успел отдышаться.

— Даже на то, чтобы объехать этот участок по периметру, уйдет целый день, не то что его прочесать.

Ему никто не возразил.

— Сейчас нам придется решать, — сказал Горан. — Вот-вот взойдет солнце. Если мы останемся, нас могут задержать, а наши документы уже не позволяют здесь находиться.

— Надо сменить легенду, — предложил Линтон. — Просто заменим ночные наблюдения на дневные. Сегодня воскресенье, вряд ли кто станет звонить в АТЦ и проверять. Но мне придется добраться до компьютера, чтобы сменить документы и уточнить кое-какие детали.

Горан взглянул на часы.

— Ноль четыре ноль-ноль. Предлагаю убираться, пока нас не заметили. Прихватим несколько часов сна, пока Трой займется документами. Соберемся снова в полдень, вернемся и продолжим поиски.

Меган кивнула вместе с остальными и виновато подумала, что Сэмми опять придется подкидывать родителям.

Они укладывали рюкзаки в фургон, когда Горан вдруг поднял руку. Все замерли. Вдалеке блеснули фары движущейся машины. Они укрылись за ветхими постройками, и машина промелькнула мимо, направляясь к выезду из поселка.

— Белый рабочий фургон, — ־ сообщил Горан, поднимаясь на ноги. — На боку имя — вроде бы «Смит и сын». Кормовые огни над номером не горели. — Он оглянулся на Джимми и Меган: — Он кому-нибудь из вас знаком? Вам это о чем-то говорит?

— Да, — подтвердила Меган, — много о чем говорит.

 

144

Мастер Хенджа один сидел в темном восточном зале. Он ждал. Убивал время. Как и вчера утром. И позавчера.

Наблюдать восходы и закаты над Святилищем и Стоунхенджем всегда входило в обязанности Мастера. Последователи, подобно греческим философам Аристотелю и Птолемею, исповедовали геоцентрическую модель мира и знали, в какой именно точке земли находится центр Вселенной.

Весь мир вращался вокруг них. Только Последователи были мудрее древних. Они наблюдали не только орбиты планет, но и их влияние. Возникающие от их движения вихри духовных сил. Новые сочетания душ и энергий. Гравитационный дрейф вечных сущностей.

Знания Последователей было древнее всех иных знаний. Их наука породила астрономию, астрологию, географию, метеорологию и остальные. Мудрость древних.

Через восточную звездную шахту мастер видел первые признаки восхода. Не рассвета. Это разные вещи. Восход — это точно тот момент, когда верхний край огромного шара показывается над горизонтом. Доля секунды, ограничивающая владычество ночи.

Первый вздох новорожденного дня.

Провожая взглядом оранжево-красный диск, поднимающийся по утреннему небу, Мастер на минуту задумался о неофите. О Фениксе, своем сыне. О своей плоти и крови. Сегодняшний день многое значит для него. Для них обоих. Говорят, кровь — не вода. Закат подтвердит или опровергнет эту поговорку. Когда огненный шар скроется на западе и последний его свет погаснет над горизонтом, он узнает ответ.

Тогда начнется новая глава истории.

 

145

Кейтлин проснулась с криком.

Темнота в камере была чернее, чем в компостной яме. Факелы на стенах дано прогорели. Гидеон, лежавший на соседнем топчане, вскинулся.

— Эрик! Эрик, помоги!

Пробираясь на голос, полный ужаса, Гидеон ощупью выбирал путь в непроглядной темноте. Красное свечение факелов в руках Смотрителей залило камеру от двери, и он разглядел девушку.

— Что случилось? — окликнул Смотритель.

— Помогите! Помогите, кто-нибудь!

Гидеон попробовал успокоить ее:

— Все хорошо. Все в порядке.

— Помогите! — еще громче взвизгнула она.

Он присел на край топчана и принялся уговаривать:

— Кейтлин, тебе что-то приснилось. Проснись.

Двое Смотрителей поспешно вошли в камеру. Тени от факелов уродливо искажали их лица.

— Все в порядке, — обернулся к ним Гидеон. — Зажгите факелы на стенах, и она успокоится. Она просто напугалась.

Он обнял девушку за плечи:

— Не бойся. Никто тебя не обидит.

Слова застревали в горле. Лжец!

Свет от разгорающихся факелов пополз вверх по стенам. Кейтлин очнулась от кошмарного сна, чтобы взглянуть в каменный лик реальности. Она прижалась к Гидеону, ища у него защиты. Хрипло прозвучал голос:

— Воды.

Смотрители ждали согласия Феникса.

— Принесите ей, пожалуйста.

Более высокий из двух, названный ему Волансом, прошел к задней стене и наполнил из каменного желоба стакан с носиком, подал ей, и девушка выпила.

Гидеон снова взглянул на двоих в плащах. В них что-то переменилось. Иначе держались, иначе стояли. Он заглянул каждому в лицо. Прочел их озабоченность, сосредоточенность. Потом перевел взгляд на плащи.

Они были вооружены пистолетами. Оба.

 

146

Меган хотелось погнаться за ним. Догнать и столкнуть в кювет белый фургон. Выяснить, за каким чертом его занесло на военную территорию в четыре утра.

Горан отцепил от пояса рацию.

— Приказ лидеру «Эхо». Замечен белый фургон, движущийся на восток от Имбера. На борту имя «Смитсен» — Сьерра, Майк, Индия, Танго, Сьерра, Европа, Ноябрь. Выяснить и доложить до получения новых указаний. Конец.

Сквозь шипение пробился хриплый ответ:

— Команда принята. Конец.

Меган покосилась сердито:

— Это кто еще?

Горан самодовольно улыбнулся:

— У меня команды наблюдателей по всем сторонам света расставлены. Пока дороги не забиты, будут действовать эффективно. «Эхо» проследит за фургоном и доложит.

— Почему вы мне не сказали, какими силами располагаете? Как я могу помочь, если не знаю ваших ресурсов?

Американец широко ухмыльнулся:

— Прошу прощения, леди. О моих силах вы знаете ровно столько, сколько необходимо. — Он понял, что она готова высказать все, что думает. — На споры нет времени. Надо выбраться отсюда, пока не рассвело.

Меган обожгла его взглядом.

— А вы не хотите узнать, откуда взялся этот фургон? — Она указала взглядом на опасную зону, в которую заехал Смитсен.

Горан собирался ответить, когда рация у него в руке опять ожила.

— «Эхо» — лидеру. У нас проблема. Кажется, объект нас вычислил.

 

147

Кейтлин не очень-то верила мужчине, оказавшемуся с ней в одной камере. Вчера он представился ей как Гидеон, но у нее хватило сил только опасливо покоситься в ответ. Зачем он с ней? Одет, как все, но ведет себя по-другому. Не так подло. Она взглянула на него.

Он держался как друг. Как будто он на ее стороне. Но он был одним из них. Она это знала. Другие тюремщики его слушались. Он велел им зажечь факелы на стенах, и они зажгли. Повиновались сразу, без колебаний. Он пользуется среди них влиянием. Так по-чему он оказался в камере?

Преодолевая слабость и тошноту, она слезла со скрипучего топчана и попыталась сделать пару шагов. Он заметил, как она напряжена.

— Все нормально?

— Тебе какое дело?

Она уставилась на него, как испуганный зверек.

— Я не хочу тебе зла.

Сердце у нее подпрыгнуло.

— Мои родители заплатили выкуп? Я возвращаюсь домой? — Забыв об осторожности, она подошла к его топчану. — Так, да? Поэтому меня вытащили из той проклятой каменной дыры. Поэтому ты со мной добр. Подготавливаешь меня к освобождению. Акклиматизируешь.

Гидеон, встав, поддержал ее:

— Нет, Кейтлин, не так. — Он оглянулся на железную решетку. — Насколько мне известно, от твоих родителей даже не требовали выкупа. Людям, похитившим тебя, не деньги нужны. Мне очень жаль.

Она не понимала. Если не денег, чего они хотят? Ее лицо снова стало испуганным.

— Тогда что происходит? Зачем это? — Она обвела рукой камеру.

— Сядь, я попробую объяснить.

Она присела, нервно, как котенок.

Гидеон почувствовал, что начинает заражаться ее паникой. То, что предстояло сказать, могло вызвать срыв. Но рассказать необходимо, она должна знать, чего ожидать. Должна понять, что идут последние часы ее жизни.

 

148

Взгляд Драко был прикован к зеркалу заднего вида, руки вцепились в верхнюю часть рулевой баранки. Пять миль назад он заметил что-то позади. Темное пятнышко вдали. Метрах в пятистах. Этого хватило. Дорога к Имберу всегда была пустынной. Всегда. Но не сегодня. Пятнышко не отставало.

— Ты видишь, что там позади? — обратился он к сидевшему рядом Муске. — Что за машина?

Широкоплечий мясник извернулся на сиденье, вгляделся. Не фургон и не грузовик.

— Слишком далеко, чтобы толком рассмотреть. Пожалуй, хетчбэк, «Фокус» или «Гольф», или что-то вроде.

— Не заметил, откуда он взялся?

Тот повернулся вперед:

— Понятия не имею. А что?

— Военные никому не позволяют здесь парковаться. Так откуда, черт возьми, он вынырнул и что здесь делает в такое время?

Муска нагнулся вперед, к увеличивавшему изображение боковому зеркальцу.

— Может, заблудились?

— Может. — Драко убрал ногу с педали газа и снизил скорость до тридцати. Еще один взгляд в зеркало. Кроваво-красное восходящее солнце и маленькая черная машинка. Она нагоняла. Он замедлил ход до двадцати пяти.

— Я сейчас заторможу и сверну, не включая указателя. Приготовься.

Муска сдвинул субкомпактный «глок 26» с ремня и пристроил на колени.

Драко ударил по тормозам. Машину вынесло на гравийную обочину.

Хетчбэк, сигналя, вильнул в сторону, но не остановился. Из открытого окна высунулся мясистый кулак водителя.

Драко и Муска помолчали. Оба не сводили глаз с кормовых огней, пока они не исчезли на пыльной до-роге.

— Гуляки, — предположил Муска. — Веселились всю ночь, а теперь спешат на работу.

Драко снова завел мотор. Предположение выглядело правдоподобно. Они могли ехать в Тилсхед или в Вест даун-Кэмп.

— Надеюсь, что так, — сказал он. — Как раз сегодня нам меньше всего нужен «хвост».

 

149

— Ты совсем сбрендил, — говорила Кейтлин, пятясь от Гидеона. — Культы с жертвоприношениями? Такого не бывает.

Она нервно зашагала по камере.

Гидеон оглянулся на дверь. Там Смотрители. Воланс и другие. Они ждут. Услышат.

— А что за место? — Она вскинула руки. — Это что за место? Камера смертников, что ли? Ты что, со своими чокнутыми дружками задумал отвезти меня куда-то и зажарить над огнем? — Ее разум не справлялся с запредельной иррациональностью услышанного.

Гидеон дал ей выпустить пар. Пусть походит, успокоится. Затем он завершил рассказ:

— Когда начнет смеркаться, тебя отсюда заберут. Вымоют и переоденут для церемонии, а потом отведут в Великий зал Святилища. Там Мастер проведет обряд, предшествующий жертвоприношению.

Она выпучила глаза. Он не в себе. Сумасшедший. Или нет?

Гидеон попытался успокоить ее:

— Это не связано с сексом, но болезненно. На твоем теле вырежут знаки святых. По надрезу на каждый трилит. Вдоль рук, ног и позвоночника. Потом раны омоют водой Святых и оставят тебя на пять часов.

— А потом?

— Носильщики отнесут тебя к реке. Погрузят в воды, которые преодолевали древние, возводя храмы, — этот и Стоунхендж.

При этих словах она вспомнила Джека. Их последнюю близость.

— В хендже проводится последний обряд. Приношение.

Она недоверчиво уставилась на него. Лексикон сумасшедшего дома. Приношения, жертвы. Носильщики, Святые.

— Как? — вырвалось у нее. — Как это будет?

— Быстро. Милосердно.

— Милосердно? Ничего себе!

Она опустила взгляд. Руки у нее дрожали. Все слишком безумно, чтобы поверить.

— Где Джек? Его… — Ей было трудно даже произнести его имя. — С ним тоже все это сделают?

— Нет. — Гидеон пытался говорить мягко. — Твой друг погиб. Несколько дней назад полиция нашла его тело. В фургоне.

У Кейтлин перехватило дыхание. Этого она и боялась. Она сотни раз думала об этом, запертая в той дыре, и все же это оказалось ударом.

Гидеон обнял ее и позволил выплакаться у себя на плече. Кейтлин дрожала всем телом.

Через ее плечо он увидел лицо за решеткой двери. Лицо своего отца.

 

150

К тому времени как Меган добралась до дома родителей, Сэмми успела проснуться и переворачивала все вверх дном. Косметика толстыми слоями покрывала ее лицо и мебель в спальне.

— Я прихорашиваюсь, мама! — Она гордо выпятила покрытые помадой губы.

— Давай-ка тебя отчистим.

Меган включила душ и попыталась ликвидировать часть безобразий.

Дочка забралась в шкафчик под раковиной и добыла собственную бутылочку шампуня.

— Я уже большая девочка, мама. Я сама могу мыться.

Меган улыбнулась. Дочка растет. Еще несколько месяцев — и в школу. А кажется, пяти минут не прошло, как она носила малышку на руках. Как быстро летит время.

Пустив теплую воду, она помогла Сэмми перебраться через край поддона и закрыла дверь.

— Ты там в порядке? — Она прижалась лицом к успевшему запотеть стеклу.

Сэмми, хихикая, шлепнула ладонью с другой стороны.

Меган схватилась за голову, притворяясь, что ей больно, и снова прижала лицо к стеклу.

Сэмми снова хлопнула и захихикала еще громче. Такая игра могла затянуться на целый день.

— Очень смешно, — произнес низкой голос у нее за спиной.

Меган развернулась как ужаленная.

— Адам! Как ты вошел?

Он хитро улыбнулся:

— Через заднюю дверь. Твоя мама ее не заперла. Сколько раз я ее учил запирать. Но она все пропускает мимо ушей, верно?

Сердце у нее колотилось.

— Чего ты хочешь, Адам? Что ты здесь делаешь?

Он вошел в ванную и закрыл за собой дверь. Они обе оказались в ловушке.

— Где ты провела ночь, Меган?

— Что? — Она попыталась изобразить возмущение.

— Тебя всю ночь не было дома. Машину ты оставила у подъезда, и на службе тебя не было. Так где ты была? И с кем?

— По-моему, тебе лучше уйти, Адам.

Она хотела обойти его, но он заступил дорогу. Меган смерила его взглядом.

— Где я бываю и что делаю — мое дело. Тебя не касается. Уходи.

Она залилась краской, жилка на горле дергалась.

Адам снова загородил ей дорогу. Уперся в стену, так что она оказалась между его рук.

— Выпусти меня.

Меган не кричала. Одним глазом она приглядывала за Сэмми. Малышка присела, выдавливая шампунь в сливное отверстие.

— Когда сочту нужным, Меган. Прежде расскажи, где ты была.

Он был намного крупнее ее. Меган понимала, что в драке обязательно проиграет. И все же сделала попытку. Нацелилась коленом ему в пах. Он перехватил колено рукой, стиснул, пока не увидел, как ее перекосило от боли. Другой рукой схватил ее за горло и прижал к двери ванной.

— Я слышал, тебе предлагают работу в Суиндоне. Повышение. Очень удачно. Не вздумай отказываться. — Он оглянулся на дочь. — Так для всех будет лучше. Так тебе не придется совать нос в мои дела и во все, что здесь происходит. Я понятно объясняю?

— Папочка!

Голос заставил обоих вздрогнуть. Мокрая Сэмми выскочила из душа.

— Принцесса! — Он схватил полотенце, завернул ее и подхватил на руки. — Дай я на тебя посмотрю. — Он распахнул дверь ванной. — Будь добра, Мег, сделай чашечку чая, пока я вытираю свою дочурку.

 

151

Мастер Хенджа склонился над древними картами и астрономическими таблицами, разложенными на столе. Звездный ход этого дня жизненно важен. Подходит срок.

— Отец!

И голос, и сказанное слово застали его врасплох. Отец. Как он жаждал это услышать.

— Феникс, входи. Я забыл, что посылал за тобой.

Феникс. Имя кололо Гидеона занозой.

— Садись. — Мастер указал на каменную скамью рядом с собой. — Как девушка? Она выглядела потрясенной, когда я к вам заглядывал.

— Вполне естественно.

— Что ты ей сказал?

— Рассказал, что ее ждет. Что случится сегодня. Справедливо дать ей время примириться с судьбой и с ее собственными богами.

— И может быть, прийти к нашим.

— Да. Я хотел бы остаться с ней, если можно. До самого конца. Думаю, ей нужна моя сила.

До самого конца. Ты считаешь, что готов к этому?

— Уверен. — Гидеон помедлил, словно взвешивая каждое слово. — Отец, между нами не осталось тайн. Ты думаешь, что я в твоей власти, но это не так. Я знаю, где мы. Я определил это по твоему имени — моему родовому имени. По силам, которыми ты рас-полагаешь, по архитектуре и археологии этого Святилища, по расположению звездных шахт и их соотношению со Стоунхенджем. Я знаю, отец.

Глаза Джеймса Пендрагона блеснули в темноте. Он придвинулся ближе к сыну.

— Ты прав. Пора нам больше доверять друг другу. Но имей в виду, церемония выглядит жестоко. Это может стать для тебя шоком. Ты уверен, что хочешь остаться рядом с женщиной?

— Уверен.

— Хорошо. Ты можешь остаться с ней до завершения ритуала обновления, когда мы почтим Святых и уплатим свои долги.

— А что потом?

— Потом мы собираем плоды. До осеннего равноденствия всего двенадцать недель. В это время Святые благословляют нас.

Взгляд Гидеона упал на свитки на каменном столе. Такие же он нашел в обсерватории Натаниэля.

Мастер проследил его взгляд:

— Ты что-нибудь понимаешь в археоастрономии и этноастрономии?

— Не много, — признался Гидеон. — Первая изучает, как древние понимали движение планет и звезд и формировали вокруг этого движения свою культуру. Вторая — скорее этнографическая наука о наблюдении звезд в современных обществах.

Мастер кивнул с довольным видом.

— Все верно. Наше знание сочетает их. Мы пользуемся историческими хрониками, какие ты видел в нашем архиве, и сами продолжаем наблюдения созвездий и планет. Для нашей веры важно их соотношение с Хенджем и Святилищем.

— Знаю.

— Конечно, знаешь. Ты — один из немногих, кто понимает, что все здесь не случайно. Расположение каждого строительного блока, каждой звездной шахты рассчитано по точке восхода на востоке и захода на западе. Архитектура учитывает расположение магнитного полюса, угол Наклонного прохода отражает наклон земной оси, все это полно священного смысла. — Мастер впал в задумчивость. — Мне скоро уезжать. Есть вещи, которыми я должен заняться вне Святилища. С утра у нас возникли проблемы. Причин для беспокойства нет, но мне придется уехать.

— Я могу помочь?

— Нет-нет. Ты поможешь, если сумеешь успокоить девушку. Она с каждым часом будет все беспокойнее. — Он поднял лежавший среди карт длинный нож из осколка песчаника.

Ритуальный клинок.

Мастер взял его правой рукой и порезал себе ладонь. Кровь алой змейкой заструилась по запястью.

— Дай твою руку.

Гидеон подставил ладонь, и Мастер провел по ней лезвием. Взглянув в немигающие глаза сына, Пендрагон взял его окровавленную ладонь в свою.

— Кровь на крови. Отец и сын, мы едины.

Подняв верх ладони с переплетенными пальцами, он притянул Гидеона к себе.

— Теперь я увижу тебя только после начала ритуала. — Он крепче стиснул руку сына. — Поклянись же мне теперь, когда наша кровь смешалась, что наши души и наша истина едины, что я могу положиться на тебя и на связавшие нас узы.

— Клянусь, отец.

Гидеон смотрел, как багровые капли стекают с его локтя, и понимал, что до конца дня это не последняя пролитая кровь.

 

152

Джош Горан щелчком закрыл мобильный. Сообщение от Джимми поразило его. Они с начальницей не приедут. Женщина решила остаться с ребенком, а Джимми, похоже, идет по другому следу. Он не мог в это поверить. Копы еще хуже фэбээровцев. Стопроцентные дилетанты.

Горан поторопил своих людей. Они уже слишком задержались, а команда «Эхо» раскрылась, вынуждена была прекратить преследование белого фургона. Но Горан не беспокоился. Если на стрельбищах что-то есть, он это найдет.

Они возвратились к Имберу вскоре после полудня. Дорога оставалась такой же пустынной, как рано утром, но, проезжая мимо предупреждающих знаков, пустых домов и запущенных садов, они увидели грязные следы.

— Танковые гусеницы, — подал голос с пассажирского сиденья Люк. — Еще не просохли.

— Похоже, «Челенджер», — заметил Горан. — Дерьмо, я их насмотрелся в Косове. Лучше бы бритты держались старых «чифтенов».

— Или «Ротем К2», — согласился Люк. — Корейские «черные пантеры», у них автоматическая наводка и полная защита от ядерного, биологического и химического оружия.

— «К2» — в армии вроде «Киа», — отозвался сзади Линтон. — Кто же станет воевать на «Киа»?

Все рассмеялись.

Горан свернул на грунтовую дорогу на запад, к Уорминстеру. Полторы мили машину кидало на ухабах, потом они остановились и вытащили рюкзаки с камерами, фальшивыми документами и мешками для образцов. На сей раз они изображали членов Национального общества энтомологов и естествоиспытателей. Охотники за насекомыми. Линтон сделал им пропуска в район Имбера и даже скопировал научные статьи о пчелах, жуках и прочих букашках.

Люк и Джэй извлекли из багажника четыре дорожных мотоциклета «Ямаха».

— Командам «Эхо», «Ноябрь», «Сьерра» и «Виски», говорит командир! — рявкнул в рацию Горан. — Мы выходим. Повторяю, мы выходим. Конец связи.

Четыре байка разъехались в стороны, а наблюдатели четырех команд начали сжимать круг с краев участка.

 

153

От Уорминстера до Имбера восемь и две десятые мили.

На дорогу у Мастера ушло двадцать пять минут. В любой день, кроме воскресенья, понадобилось бы всего девятнадцать. Но воскресенье принадлежит верующим и туристам, а в древнем саксонском городке было восемь молитвенных домов и виды, мимо которых не проедешь без остановки.

Его автомобиль прокатил в главные ворота казарм Баттлсбери и остановился за плацем. Когда он шел к своему кабинету, каждый солдат становился по стойке «смирно» и отдавал честь старшему офицеру, подполковнику сэру Джеймсу Пендрагону. В его обычной жизни обряды и ритуалы занимали не меньше места, чем в тайной.

Усевшись за стол, он приказал адъютанту впустить гостя, человека, на встречу с которым он так спешил, заместителя констебля уилтширской полиции Грегори Доккери. Тот был в штатском — серый шерстяной костюм с белой рубашкой из хлопка и серым галстуком. В священном одеянии он был известен как Грус.

— Как дела? — Пендрагон пожал гостю руку и указал на пару кожаных кресел «Честерфилд».

— Рад буду дождаться завтра.

— И я тоже. — Садясь, Пендрагон улыбнулся. — У вас нынче большое общество: ФБР, Интерпол, люди из министерства. Расскажите, как справляетесь?

— Вице-президент Лок вернулся в Штаты. Звонит главному пять раз на дню. Его жену держат на снотворном, так что она не мелькает на телевидении с мольбами и слезами. В министерстве внутренних дел скучают. Кажется, готовятся улаживать скандал, когда будет найдено тело девушки. Что касается Интерпола, вы знаете, сколько с них проку. С тем же успехом к поискам можно было привлечь почтовое ведомство.

— Так что, все хорошо?

— Не совсем. Боюсь, у нас будут проблемы с американским волком-одиночкой.

Пендрагон кивнул.

— Майор Джошуа Горан, бывший оперативник особого подразделения. Я гадал, скоро ли он станет для нас проблемой.

— Горан завербовал пару наших людей. Они скармливают ему только то, что нам удобно, но мне сообщили, что его стая вынюхивала что-то в окрестностях Имбера.

— Вероятно. Драко доложил, что утром видел там людей. Они сели на хвост им с Муской и сорвались, только когда поняли, что замечены.

— Это серьезно?

— Не думаю. — Пендрагон поразмыслил. — Наши силы сейчас растянуты на подготовку к ночным и утренним событиям. Но я усилю наблюдение за Святилищем. Позабочусь, чтобы Горан не стал проблемой.

— Хорошо. — Доккери скрипнул кожей обивки, склонился, положив ладони на колени. — У меня были сложности и с моими людьми, но с ними, надеюсь, разобрались.

— Вы о жене Аквилы?

— Да. Ее сняли с расследования. Хант, конечно, возражал, но я представил веские причины для ее перевода. Завтра она возглавит новую службу по расследованию висяков в Суиндоне, а все собранные ею улики, вещественные и электронные, мы уничтожили. Кроме того, я велел Аквиле навестить ее этим утром. По его словам, визит возымел действие.

— Будем надеяться. А ваш сын, он ведь работал с этой женщиной?

Доккери неловко повел плечом:

— Он по-прежнему меня беспокоит. Кажется, проникся верой в эту инспекторшу.

— Хоть он и ваш сын, Грегори, не позволяйте ему создавать проблемы.

— Я понимаю. А ваш отпрыск?

— Туше! Хотя не думаю, чтобы с ним были сложности. Как-никак, он прошел посвящение и к тому же сознает, что уже обязан нам жизнью. — Лицо Пендрагона застыло. — Так к чему эта встреча? Что у вас на уме?

Доккери сполз на край сиденья:

— У меня предложение. Несколько необычное. Однако, я думаю, вы могли бы его принять. Получив вашу санкцию, я сумею обеспечить, чтобы ничто этой ночью не нарушило наших планов.

 

154

Вертолет «Апач» несся над Солсберийской равниной, делая более ста пятидесяти миль в час. Зависнув высоко в синем небе, он заложил петлю над выгоревшей землей Имбера.

Боевая машина несла на борту тяжелый пулемет «М-230», синхронизированный с прицелами в шлемах пилота и стрелка. Еще более смертоносным оружием была ракетная установка «Хеллфайер-ІІ» с лазерной наводкой, способная уничтожить танк, здание или бункер. Не машина, а летучий арсенал.

Но вылет был не боевой. Импровизированная учебная разведка. Пилот Томми Милнер и двое его подчиненных высматривали на равнине группу нарушителей, вторгшихся в запретную зону. Приятное разнообразие в служебной рутине.

Всего через несколько минут Милнер сообщил результат разведки:

— Засек цели. Двенадцать объектов. Расположены на двенадцать часов, три часа, шесть часов и девять часов. Доложить расположение вербально или сверитесь с нашим экраном?

— Мы сняли данные с экрана, — отозвался диспетчер с базы. — Обрабатываем. Можете описать движение?

— Чарли доложит подробности. Я собираюсь зависнуть над ними, сделаю для вас снимки.

Подключился второй пилот, Чарли Голдинг:

— Две отчетливые группировки. Четверо на мотоциклах выдвигаются от центра к огибающей Имбер тропе. Еще восемь человек по двое, пешие, движутся к центру.

Милнер ткнул в зум на мощной разведочной видеокамере.

Экран заполнила фигура в какой-то черной униформе.

— Поймал одного из нарушителей крупным планом, — доложил пилот. — Как видите, у него невоенный мотоцикл, идет на малой скорости.

— Благодарю, «Апач-один». Мы видим. Ждите указаний. Конец.

Диспетчер повернулся к подполковнику Пендрагону:

— Что предпринять, сэр?

Мастер встал с места перед мониторами.

— Пошлите наземный патруль очистить зону. Заприте этих дураков до утра, потом отпустите.

 

155

До конца дня Меган не могла оправиться от шока. Визит Адама напугал ее. Она отлично понимала, чего он добивается. Демонстрирует, что всегда сумеет найти ее и Сэмми. Ее еще долго трясло после его ухода.

Адам не шел у нее из головы, даже когда Джимми повез ее в Вест-Лавингтон на встречу со своим агентом. С человеком, по всей видимости, таким же перепуганным, как она.

— Он трусит, — сказал Джимми. — Согласился на встречу только за пределами округа, там он чувствует себя в большей безопасности.

Меган смотрела в окно на проносящиеся мимо зеленые пятна.

— Ну, мы уже далеко за пределами.

Они свернули на территорию Даунтси. Здесь на ста акрах отдельного участка на севере Солсберийской равнины стояла школа. Зданию насчитывалось пятьсот лет.

— Его зовут Ли Джонс, — объяснял Джимми, паркуя машину рядом с выстроившимися у края спортивного поля автомобилями родителей. — Он работал в охране Стоунхенджа с Шоном Граббом — тем, что утонул в Бате.

— И что, он только сегодня объявился?

— Нет, я его только сегодня утром разыскал. Выкопал его среди досье охранного бюро и застал парня дома.

Через несколько минут невдалеке остановилась старенькая «Хонда».

— Вот и наш парень, — сказал Джимми. — Остальное пусть расскажет сам. — Он выскользнул из-за руля и пошел по стоянке.

Меган следила за ним с пассажирского места и оценивала появившегося из машины Джонса. Нечистая кожа, лет двадцати с небольшим, высокий и тощий, сутулится. Застенчивый. Не из тех, кто легко заводит друзей. Возможно, одиночка. Живет сам по себе, плохо питается и не завел подружки.

Джимми открыл для Джонса заднюю дверь, вернулся за руль и оттуда представил:

— Ли, это моя начальница, детектив-инспектор Беккер. Расскажи ей, что рассказывал мне, и не крути.

Парень уставился на Меган, словно боялся, что она его съест.

— Давай, я не кусаюсь, — поторопила она.

— Вы подумаете, что я сумасшедший.

— А ты меня испытай.

— Я работаю, то есть работал, с Шоном Граббом. Он был добрый парень. Вроде как взял меня под крылышко, когда я здесь появился. Вроде как выделял меня. Нашел мне работу, помог привести голову в порядок и отделаться от зелья, на котором я сидел. Вы ведь знаете, что с Шоном, да?

Меган кивнула. Джонс повесил голову.

— Он был хороший. Друг.

Джимми поторопил:

— Расскажи, что ты говорил о культе и Стоунхендже.

Он поднял голову:

— Это не культ. Это религия. Настоящая религия. Началась задолго до Христа и прочего. Шон был в этом по уши. Верил, что хендж — какая-то святыня, где обитают древние боги. Без конца твердил о них, об их могуществе. Говорил, что люди, которые им поклоняются, — хорошие люди: доктора, адвокаты и все такое, даже копы. — Он покосился на Джимми. — Не в обиду будь сказано.

— Дальше.

— Ну, я-то заинтересовался больше потому, что дружил с Шоном и хотел быть к нему поближе. Они увезли меня в какое-то жуткое место и совершили какую-то службу и благословение.

— Где? — спросила Меган.

Он покачал головой:

— Не знаю. Мне надвинули капюшон на голову. Я ничего не видел. Везли куда-то. Вот что было внутри — помню. Как большущая старая церковь, даже собор.

— Уорминстер? — подсказал Джимми.

— Может быть. Не знаю. Я с детства в церквях не бывал. В общем, я и входил и выходил вслепую. Шон говорил, потом мне скажут, где происходят собрания.

Меган поспешно вернула его к главному:

— Ли, ты знаешь, что с Кейтлин Лок, с американкой, которую похитили в Стоунхендже?

Он вздрогнул, как от удара.

— Американка? Нет, я ничего такого не видел. Вообще.

Она видела, как он испуган. Но ее интересовало чем.

— Джимми говорил, ты знаешь, что должно произойти сегодня?

Он заколебался.

— Расскажи ей, Ли, — резко приказал сержант.

— Ладно. Слушайте, может, в этом ничего и нет.

То есть я почти не имел с ними дела, понимаете? Я просто сторожил хендж и прошел ту церемонию с Шоном.

— Это мы уже слышали, — одернула его Меган. — Так что там, Ли?

Он глубоко вздохнул:

— Сегодня в хендже готовится большое событие. Охрану усилили. Десятки дополнительных охранников. Мне велено, начиная с шести часов, никого ближе чем на милю не подпускать.

— Там ведь все время проводят службы и обряды?

— Да, проводят, но ради них охрану не усиливают. Ставят пару человек, чтобы никто не совался к Святым. Сегодня другое. Публику не допускают. Заказов на туры не принимали с полудня до завтра. Можете проверить список заказов, — обернулся он к Джимми. — Там написано, что проводится очистка территории, только ночью никакой очистки не будет. Во всяком случае, в том смысле, как все это понимают.

 

156

Люк ван Дэйл первым столкнулся с армейским на-земным патрулем. Он увидел прямо перед собой бронетранспортер «Саксон», вздымающий пыль и плюющийся выхлопом. И не удивился. Собственно, он ожидал их много раньше.

Он неторопливо остановил мотоцикл и встал рядом. Заглушив мотор, отвернулся от машины и тихо, торопливо проговорил по рации:

— У меня гости. Бронетранспортер, четыре человека. Собираются поболтать. Буду держать канал открытым, пока возможно.

Большой раскрашенный в камуфляж «Саксон» с шумом затормозил, и из него стали выскакивать солдаты. Пора было проверить легенду Линтона. Ван Дэйл скинул рюкзак и раскопал в нем фальшивые документы.

— Эгей! — выкрикнул он с дружелюбной улыбкой. — Вы, ребята, и по воскресеньям работаете?

Подтянутый военный лет тридцати заговорил первым. На нем была стандартная коричнево-зеленая полевая форма. Отражающая нашивка на рукаве сообщала, что он капитан Йокширского полка, одного из крупнейших пехотных подразделений Британии.

— Вы нарушили границы запретной зоны, сэр. Прошу оставить мотоцикл и поехать с нами.

— Ошибаетесь. — Ван Дэйл поднял прозрачную папку с документами. — Я из Международного общества энтомологов и естествоиспытателей. У нас разрешение АТЦ проводить здесь наблюдения за редкими мироподами и изоподами. — Он увидел, что военному эти слова ничего не говорят, и пояснил: — Многоножки, мокрицы и тому подобное.

Капитан взял у него документы, но смотреть не стал.

— Прошу прощения, сэр. Совершенно неважно, что там сказано и чем вы занимаетесь. У меня приказ убрать вас отсюда.

Люк понимал, что спорить бесполезно.

— Ладно, все равно. — Он равнодушно махнул рукой. — Неплохо будет пораньше вернуться к жене и детям.

Забрав свои бумаги, он сунул их в рюкзак и повернулся к мотоциклу.

Капитан заступил ему дорогу.

— Боюсь, что это невозможно. Вам придется проехать с нами в расположение части. Один из моих людей приведет ваш мотоцикл.

— Да бросьте вы. — Ван Дэйл оттолкнул руку офицера. — Я готов убраться из вашей зоны, и хватит с вас.

Капитан подозвал своих людей:

— Уэлсби, Симмонс, Ричардс!

Трое рядовых быстро окружили Люка и оттеснили его от мотоцикла. Двое были совсем мальчишками. Он без труда разбил бы им головы и оставил валяться на спине, зовя мамочек, — но роль охотника за насекомыми этого не позволяла.

 

157

Меган с Джимми отпустили Джонса и поехали к Стоунхенджу. Она еще сомневалась в том, что услышала.

— Насколько ты ему веришь, Джимми?

Тот одной рукой придерживал руль.

— Ли — бывший наркоман. Этот Народ с кровати не встанет, не соврав. А вы что думаете?

— Он сказал: «Святые». Не «Камни», а «Святые». То же слово использовал Гидеон Чейз.

— Раз и Чейз так говорил, похоже, парень не выдумывает.

Меган все перебирала в уме доводы.

— Он не все нам сказал. Он либо замешан больше, чем говорит, либо меньше. В любом случае у него есть причины молчать.

Они оставили позади Шроутон, и Джимми, выехав на прямой участок дороги к Амсбери, нажал на газ.

— Мне свернуть на стоянку?

— Нет, пока нет. Покатайся немного вокруг.

Он медленно прополз вокруг памятника, свернул на А-344 и поехал в сторону А-303. В окрестностях Стоунхенджа они увидели больше двух дюжин одетых в черное охранников, расставленных группами.

— Похоже, в этом он не соврал, — заметил Джимми.

— Сверни еще правее, — попросила Меган. — Вот туда, по аллее. Останови, прогуляемся пешком.

Джимми включил сигнальные огни и начал поворот. Сворачивая, он уперся в транспарант «Проезд закрыт», повешенный поперек аллеи и прижатый по нижнему краю мешками с песком.

— Я остановлю чуть подальше и развернусь, — сказал он. — Иначе нам придется катить до самого Винтерберн-стоука и возвращаться через Шроутон.

Он затормозил и стал разворачивать машину. Меган обводила взглядом поля.

— Меня мучает еще кое-что, сказанное Джонсом.

— Что же? — Он крутанул баранку и выровнял машину.

— Он упомянул, что их религию разделяют такие люди, как врачи и полицейские. И, сказав это, оглянулся на тебя и извинился. С чего бы это?

Джимми понимал, к чему она ведет.

— Я ему сказал, что все знаю об их движении. Что мой отец всегда был его членом, а я не хотел. Я сказал, что мой старик — полицейский, заместитель главного констебля, и он, если хочет, легко может проверить. Таким способом я его и разговорил.

— А это правда, Джимми? Что твой отец — Последователь? Потому меня и выпирают в Суиндон?

— Я сказал это просто, чтобы разговорить Джонса.

Меган заглянула ему в глаза и увидела, что он изо всех сил сдерживает чувства.

— Но ты думаешь, что это так и есть, да?

Джимми отвел взгляд. Его мучили сомнения. Отец всегда был его героем, из-за отца он пошел служить в полицию, для Джимми он был единственным в мире человеком. Невозможно смириться с мыслью, что он замешан в чем-то таком ужасном. Он не верил. Не хотел верить. Пока не увидит неопровержимых доказательств.

 

158

Кейтлин рвало всухую. Она ничего не могла с собой поделать. Она сидела на краю топчана, потом упала на колени. В животе начались болезненные спазмы.

Гидеон беспомощно наблюдал за ней. Поддержал, дал попить, поднес к губам глиняную кружку, но видел, что все это не помогает. Она быстро сдавала.

Девушка села, привалившись спиной к стене и прижав ладонь к животу.

— В живот как будто кислоту из аккумулятора налили.

— В общем-то, так и есть. Желудочная кислота, выделяемая тканями кишечника. Ты помнишь, когда тебя захватили? Когда последний раз что-нибудь ела?

— Не знаю. Я совсем потеряла ощущение времени, не различаю ни дня, ни ночи. — Она задумалась, перебрала в уме последние дни. — Погоди. Это было в субботу, рано утром. В день перед солнцестоянием. Девятнадцатого.

— Сегодня двадцать седьмое. Воскресенье, двадцать седьмое.

— О господи!

— Они таким способом тебя очищают. Обряд требует, чтобы ты по меньшей мере неделю не брала в рот пищи.

Он смотрел на дверь, на двоих Смотрителей за решеткой.

— Кейтлин, скоро за тобой придут. Придут, чтобы начать ритуал, а он требует вывести тебя наружу. Я останусь с тобой. Тебя будут строго охранять. Еще строже, чем сейчас. Но это наш единственный шанс.

— Шанс? — Она немного оживилась. — Какой шанс? Что ты собираешься сделать?

Он встретился с ней взглядом:

— Все, что смогу.

 

159

Зависший высоко в облаках «Апач» первым заметил, что происходит. Трое мотоциклистов обратились в бегство. Взметнули пыль на развороте и помчались в обратную сторону.

— Нарушители расходятся. Вы их видите, диспетчер?

Милнер расширил обзор экрана, захватывая как можно большую территорию.

— Есть, снято. Патруль готов к перехвату.

Милнер увидел большой неуклюжий «Саксон», направляющийся к границе зоны, потом заметил два маленьких быстрых перехватчика «Лендровер», приближающихся с запада.

— Здесь редко увидишь мотоциклистов, — заметил Голдинг в сторону от микрофона. — Тем более чтобы вели себя как эти.

— Ничего, приятно погонять нашу птичку, все лучше, чем на земле сидеть.

Голдинг разделял спокойствие пилота.

— Да кому нужна отличная техника, если ее не используют?

Оба засмеялись, глядя в бортовые мониторы, как армейские патрули гоняются за мотоциклистами, отрабатывая свое жалованье.

— Может, проверка? — предположил Голдинг. — Ребята из седьмого или девятнадцатого пехотного в роли нарушителей?

— А может, и вообще чужие, — заметил Милнер. — Здесь иногда гоняют особистов или морскую пехоту перед отправкой на Средний Восток.

Один из мотоциклистов круто свернул перед носом у «Лендровера» и погнал совершенно в другую сторону.

— Собьют наших, — кивнул на монитор Милнер. — Ты смотри, что делают! Как быстро и ловко рассыпались. Патруль их не поймает.

— Кому-то сегодня будет фитиль. — Голдинг щелкнул кнопкой рации.

— Наблюдаем одного из нарушителей — уходит к югу под прикрытие леса под Хейтсбери. Сменить позицию или оставаться на месте, наблюдая за остальными?

— Оставайтесь на месте, «Апач-один».

Через пять минут все закончилось. Мотоциклисты переиграли наемный патруль и скрылись. Захватить удалось только четверых пеших нарушителей. «Апач-один» заложил петлю и пошел на базу.

 

160

«Стоунхендж закрыт».

Сколько могли судить Меган с Джимми, такие знаки перекрывали все подъезды к достопримечательности. Закрыты были и все общественные стоянки, и все второстепенные дороги.

Двое полицейских прошли по заросшей короткой травой обочине А-344, мимо уродливого огороженного асфальтового пятачка, на котором обычно теснились машины посетителей. Перешли дорогу и заглянули за изгородь, отделяющую самую сохранившуюся часть хенджа.

— Что происходит, Джимми? — Меган уставилась на толпу охранников, рассыпавшихся по всей территории.

— Понятия не имею.

Они постояли, наблюдая. Команды охраны занавешивали сетку изгороди черными пластиковыми полотнищами, закрывая вид с проезжих дорог. Меган поспешила к ближайшим рабочим.

— Эй, вы что это делаете?

— Занимаемся своим делом, — ответил старший, небритый мужчина в черной футболке и брезентовых штанах.

Меган прижала к сетке свое служебное удостоверение.

— Я офицер полиции. И считаю, что это мое дело.

Мужчина поднялся с колен и направился к ней, держа в руке нож «Стенли».

— Работайте! — крикнул он остальным и прижал к сетке прямо напротив ее удостоверения натянутую улыбку.

— Приватный заказ. На ночь памятник откуплен какими-то ВИП-персонами. И скажите мне, какое вам до этого дело?

Меган сделала вид, что не замечает его агрессивного тона. Возможно, парень — бывший коп, скатившийся до службы охранника, и хочет произвести впечатление на бывших коллег.

— А это еще зачем? — Она махнула на черные полотнища, уже полностью окружившие участок.

Он глянул на нее, как на полоумную.

— Приватный заказ. Приватная территория. Приватная вечеринка. Что тут непонятного? Если люди платят за свои удовольствия большие деньги, они не хотят, чтобы на них всю ночь пялились любопытные. Понимаете, да? А если хотите узнать еще что-то, звоните моему начальству. Может, оно вам скажет, от кого поступил заказ, а может, и нет. А мне, извините, работать надо.

Он отвернулся и отошел.

«Ублюдок», — подумала Меган.

— У меня есть номер охранного бюро, — сказал Джимми. — Можно позвонить им из машины.

Меган, отходя, шлепнула рукой по сетке.

— Похоже, твой агент не ошибся. Готовится что-то крупное. И очень, очень приватное.

 

161

Дверь камеры со скрипом открылась, от сквозняка замигали факелы на стенах.

— Феникс. — Муска поманил его отойти от жертвы.

Гидеон оставил Кейтлин, лежавшую на боку на топчане и не отрывавшую взгляда от закутанной в плащ с капюшоном фигуры в дверном проеме.

На руках у Муски были белые хлопковые перчатки, в руках он держал еще пару.

— Наденьте.

— Зачем?

Мясник взглядом дал понять, как глуп этот вопрос.

— Отпечатки пальцев. Нам не нужны отпечатки на том, что я вам сейчас дам. — Он склонился ближе. — За ней придем через час. Скажите ей. Это ее последний час, чтобы приготовиться к смерти.

Гидеон видел, что для Муски это не просто ритуал. Мясник был садистом. Наслаждался чужими страданиями.

Шагнув в коридор, Муска взял у другого Смотрителя чистый лист формата А4 и дешевую ручку.

— Отдайте ей. Она может написать прощальное письмо кому хочет. Заверьте, что оно будет доставлено.

— Будет?

— Если она не сделает глупостей — например не попытается описать нас или это место, — доставим.

— Понятно. Что-то еще?

— У нее ровно шестьдесят минут. Ни минутой больше. Смотрите, чтобы она была готова.

Дверь лязгнула, закрываясь.

Кейтлин уже села и с тревогой смотрела на подходящего к ней Гидеона. Тот подал ей бумагу и ручку.

— Они передали тебе это, можешь написать письмо.

— Родителям?

Он видел, что она не поняла.

— Это не ради выкупа. Я же говорил, никому не нужен выкуп. Эти люди не собираются тебя отпускать. — Он сел рядом с ней, продолжая объяснять: — Это конец. Они готовы начать ритуал. У тебя не больше часа до начала.

 

162

Кейтлин написала два письма. Одно матери, другое отцу. Хотела бы обойтись одним, но нельзя. Пришлось писать два. Развод родителей испортил ей не только жизнь, но и смерть.

Слова давались с трудом. Поначалу вовсе не давались. Она не привыкла писать от руки. И уж тем более никто не учил ее писать такие письма. Это наука для стариков или для смертельно больных.

В конце концов она просто записала то, о чем думала.

«Спасибо, что принесла меня в этот мир, дала мне свою красоту и любовь к радостям жизни. Мама, мне жаль, что мы поссорились из-за папы и Франсуа. Люби кого хочешь. Люби их обоих, если они тебе позволят! Жаль, что нам нельзя поцеловаться и помириться.

Будь счастлива, мама.

Люблю, Кейтлин ».

Письмо к отцу получилось совсем другим.

«Извини, папа. Надо было мне тебя слушаться. Пожалуйста, не вини Эрика. Я его перехитрила, вот и все. Я люблю тебя, папа, и буду по тебе скучать. Если есть Небеса, я буду ждать тебя с кофе и пирогом — с густым капучино, какой мы с тобой пили в Италии, и с миссисипским пирогом, которым мы с тобой перемазались в „Хард-рок-кафе“ в Лондоне. Большой поцелуй от твоей малышки. Я всегда буду любить тебя, папа».

Гидеон не стал читать писем. Просто взял их у нее и сложил втрое.

— Ты как, ничего?

— Честно говоря, не очень.

Девушка выглядела опустошенной, словно жизнь уже вытекла из нее.

Она налила себе воды.

— Черт! — Кейтлин швырнула кружку на пол и заплакала: — Я не хочу умирать! Господи, пожалуйста, не позволяй им!

 

163

Номер охранного бюро сразу переключился на автоответчик. До завтра никого не будет.

— У тебя есть домашний номер хозяина? — спросила Меган.

— Да. Это Джон Доран-Смит. Есть номер мобильного. — Джимми снова вызвал список контактов и нажал нужную кнопку.

Никто не отвечал.

Джимми оставил голосовое сообщение, солидным служебным голосом попросив срочно перезвонить.

Меган уже не сомневалась: что-то готовится. Она вернулась мыслями к Ли Джонсу. О чем он умолчал? Люди вроде него берутся помогать полиции по одной из трех причин. Боятся попасть в тюрьму. Нуждаются в деньгах, иногда на наркотики. Или вляпались во что-то, откуда сами не знают как выбраться.

Она обернулась к Джимми:

— Джонс просил у тебя денег?

— Ни пенса.

— Он согласился с тобой разговаривать только потому, что пропал его друг Грабб?

— Ну, да.

— Нас обоих надо уволить. — Меган покраснела. — Как я могла быть такой дурой? Он наверняка был с Граббом, когда убили Тимберленда и захватили Лок.

Джимми поспешно набрал номер мобильного Джонса. «Никак нельзя было его отпускать», — думала Меган. Все дело в том, что ее мысли тогда были заняты Сэмми.

— Не отвечает, босс. — Джимми, словно в доказательство, предъявил ей телефон.

— Ты знаешь, где он живет?

Сержанту хватило этого вопроса. Он завел машину.

— Молись, чтобы он был дома, Джимми.

 

164

Появление Мастера застало их врасплох. Доверенные члены Внутреннего круга, расправлявшие черные полотнища, заспешили. Участок был полностью очищен от посторонних. Дождавшись, пока ветераны-Смотрители займут посты вокруг импровизированной ширмы, Мастер прошел внутрь.

К вечеру небо затянуло облаками, солнце опускалось к западу в трауре. Теперь главное — соблюсти сроки. Он направился к краю поля. Как всегда, он вступал в сомкнутые объятия гигантских сарсенов по линии солнца, от Пяточного камня к Алтарному. Остановившись у подковы пяти огромных трилитов, Мастер преклонил колени.

— Святые властители Вселенной, я простираюсь перед вами, взыскуя вашего руководства и мудрости.

Я простираюсь перед вами в своей смертной бренности и верности. Я посвятил себя ритуалу обновления и приготовил все, чтобы почтить вас здесь. Избранная вами готова. Это малая доля великого нашего долга вам.

Он поднял взгляд на зловеще темнеющее небо. Кажется, собиралась гроза. Силы природы, подвластные Святым.

— Владыки, наши враги собирают силы. Они смыкаются вокруг нас, подобно тучам, заслоняющим солнце и луну. Я знаю, что это — испытание, испытание нашей верности и решимости, но я не справлюсь без вашего покровительства, без вашего одобрения.

Он ощутил, как наливаются тяжестью его руки. Они упали вдоль тела, словно утомленные тяжелым грузом. Больше не нужно слов. Святые знают все.

Они — в его разуме. В его сомнениях. Они пронизали каждый атом его существа. И оставили его бессильным, задыхающимся. Но Мастер получил ответ.

Он знал, как должен поступить.

Кайли Лок щелчком оборвала разговор с мужем.

Дешевый сукин сын все не соглашался дать денег. Ладно, она понимает, публично нельзя. Вице-президент не вступает в сделки с шантажистами, это она понимает. Но из своего кармана мог бы? Частным образом. А полиции она бы сказала, что сама собрала нужную сумму.

Нет, он даже на это не согласен. Не может поступиться принципами. Ах, это нарушит его образ! То есть, надо понимать, будет стоить ему нескольких голосов. «Железный» Лок не вступает в переговоры с мерзавцами. И уж конечно, не в год выборов.

Она металась по своему номеру в «Дорчестере».

Ярость нарастала. Даже с Шарлей нельзя поговорить, спустить пар. Ее пресс-агент чем-то отравилась. Выбрала же день! Кайли бросилась к мини-бару, уперлась взглядом в бутылку водки. Господи, именно то, что нужно. Все же пить она не стала. Взяла плитку шоколада. Села на кровать, жевала, смотрела телевизор и одновременно слушала радио. Ей бы валиума. Или амфетамина. Она схватила пульт, переключилась на новости Скай, моля бога услышать какие-нибудь известия о своей малышке. Кайли включила айпэд и вновь принялась перерывать Интернет в поисках клочков информации о дочери. Лучше бы ей этого не делать. Сплетни в Сети были горькими. Гадкими. Жестокими. Уже соорудили виртуальное надгробие, исписанное граффити от фанатов. В основном от парней.

Но она не могла не читать. Все до последней буквы. Она должна была знать все, что связано с Кейтлин. Потому что в самой-самой глубине души она ощущала что-то, чего не сумела бы объяснить.

Что-то подсказывали ей инстинкты. Материнское чувство. Нервы так и звенели. С ее малышкой беда — она это знала.

 

165

Именно этого звука Кейтлин ждала с ужасом.

Лязг металла о металл.

Стертый ключ поворачивался в старом замке. Открывалась дверь камеры. За ней пришли. Начинается ритуал. Она умрет.

Гидеон обхватил ее за плечи, шепнул:

— Будь наготове. Что бы я ни сделал, в любой момент будь готова драться за жизнь.

Он слышал, как бьется ему в грудь ее сердце. Она дрожала всем телом.

— Пора, — нетерпеливо произнес голос от двери.

Кейтлин вцепилась в Гидеона.

— Будь храброй. Будь сильной. — Он отлепил ее от себя, взял за руку. — Я с тобой.

Она глубоко вздохнула, приказала себе не терять головы. Не время разваливаться. Это было бы хуже всего. Сражение не окончено, пока остается надежда.

Она сумела откопать глубоко в себе отвагу, выпустила руку Гидеона и пошла к двоим в капюшонах, стоявшим у дверей.

Драко кивнул Гидеону, показал на письма, оставшиеся на краю топчана. Гидеон понял и бросился за ними.

Они прошли по коридору смерти с пылающими факелами на стенах и вступили в комнату омовений.

Кейтлин оттащили от Гидеона, раздели и втолкнули в глубокий каменный желоб. Чистая холодная минеральная вода хлынула на нее из отверстия в потолке. Она дрожала и ловила ртом воздух.

Гидеон стоял отвернувшись, пока служители вынимали ее из воды, вытирали и облачали в длинное одеяние жертвы. Один из Смотрителей, подойдя, тихо обратился к нему:

— Идем со мной, Феникс. Встретишь ее в Великом зале. Огненный круг уже зажжен, ее ожидают.

Гидеону не хотелось покидать девушку. Его потянули за локоть, и он, уходя, обернулся на Кейтлин. Он не мог видеть ее лица, а ему хотелось увидеть, встретиться взглядом, поддержать. Но нельзя. Слишком много людей вокруг.

Оказавшись в Великом зале, он беспомощно осмотрелся, вдохнул запах нагревающегося свечного воска. Поднял голову и увидел, что звездная шахта открыта. Серое небо начинало темнеть.

Время на исходе.

Его взгляд упал на камень-Плаху. К нему прикуют Кейтлин, вспорют ей руки, ноги и спину осколком трилита. Снаружи послышался шум, потом шаги. Ее ведут. Ритуал вот-вот начнется.

В дверях показалась укрытая капюшоном голова Драко. Его мрачный взгляд уперся в Гидеона.

— Выходи отсюда. Великий зал приказано очистить. План изменился!

 

166

— А в объезд нельзя, Джимми?

Сержант покачал головой:

— В Вулфорде ужас что творится. Из-за вас там собралась целая армия: Третий механизированный, стрелки, военная логистика и даже военная полиция.

Наконец они протиснулись мимо ползущей военной колонны, и Джимми погнал машину по Мальборо-роуд, свернул на Хьюберт-Гамильтон-роуд, потом влево, к Харрингтону. Наконец они выехали к дому Ли Джонсона.

Остановившись, выскочили из машины и рванули к муниципальному скверику, вверх по белым бетонным ступеням к дешевой квартирке. Меган вдавила пальцем кнопку звонка, а Джимми выбрался на маленький балкон, чтобы стукнуть в окно.

Никто не отвечал.

Она пригнулась и крикнула в щель для писем:

— Ли, это детектив-инспектор Беккер и сержант Доккери! Нам нужно поговорить! Срочно!

Нет ответа.

Джимми колебался.

— Входим, Джимми. Хочешь, я сама?

Он отступил, ударил ногой под дверной ручкой. Подошва грохнула о замок, но дверь устояла. Он снова отступил и ударил пяткой. На этот раз дверь распахнулась, и они ввалились внутрь.

Джимми через балкончик пробежал в маленькую кухню, Меган проверила спальню. Потом ванную. Никого. Его нет дома. Она вернулась в спальню, открыла шкаф и ящики комода. Полно одежды. Снова в ванную. Нашла его зубную щетку. Никаких признаков поспешных сборов.

Они вышли на улицу, раздумывая, где теперь его искать. В сорока метрах от них Меган заметила мужчину с газетой в одной руке и сэндвичем в другой.

Это он.

Джонс увидел их на лестнице. И бросился бежать.

Он оказался проворным. Куда проворнее, чем ожидала Меган от бывшего наркомана. Он мчался к полям за Харрингтон-роуд. Она неслась следом. Джимми бросился к машине, надеясь отрезать его перед Мальборо-роуд.

Меган догоняла.

Джонс обернулся через плечо и увидел, что она приближается. И увидел, что Джимми с ней нет. Не требовалось большого ума, чтобы сообразить, что тот намерен преследовать на колесах.

Джонс свернул от Мальборо-роуд. Он не собирался удирать в чистое поле. Не так он глуп. Он бежал на север, к густой роще. Там он мог бы их стряхнуть.

Но к роще он не успел.

У Меган открылось второе дыхание, и она настигла его в нескольких метрах от опушки. Оба тяжело дышали, но инспектор была сильнее и в лучшей форме. Она схватила парня за кисть и заломила ему руку за спину.

Он вяло отбивался, но легкие у него горели огнем.

— Даже не думай, Ли.

 

167

Шестеро Последователей, возглавляемые Драко и Муской, поспешно отвели Кейтлин с Гидеоном обратно в камеру.

Ее трясло, передалось нервное напряжение окружающих

— Что случилось? — обратился к Драко Гидеон.

— Подожди минуту.

Смотрители втолкнули жертву внутрь, а Драко от-тянул его подальше от решетки.

— Мастер изменил порядок ритуала. Он побывал в Хендже и сам стал сосудом для Святых. Боги сейчас в нем. Он отнес их в Великий зал, чтобы они заняли свои места в Святилище.

— Он изменил место проведения ритуала?

— Вот именно. Он счел, что здесь будет безопаснее, чем на открытом месте.

— А это согласуется с традицией?

— Согласуется. Хендж Великого зала сложен из тех же камней, что и открытый туристам. Во многих отношениях он даже более свят.

Гидеон понимал, что это означает. Они не выведут ее отсюда. У него не будет шанса помочь ей бежать. Он взглянул сквозь прутья решетки. Девушку предадут смерти в нескольких шагах от этой камеры.

— Мне нужно видеть отца. Поговорить с ним. — Он попытался оттолкнуть Дарко.

Тот загородил дорогу:

— Невозможно.

— Я должен!

— Я сказал — невозможно! — Он сощурил глаза. — Мастер приказал не прерывать его. Уже сумерки. Ритуал начался.

Гидеон вернулся в камеру и позволил запереть за ним дверь. Кейтлин с мокрыми еще волосами сидела на своем топчане, неловко кутаясь в церемониальный балахон. На спине его был разрез, чтобы каменный нож мог добраться до обнаженной кожи.

Гидеон снял с себя веревочный пояс.

— Вот, подвяжись, теплее будет.

Она взяла веревку, подавив всхлип.

— Глупо, да? Меня вот-вот убьют, а я стесняюсь задницу показать.

Он понимал, как важно для нее сохранить уважение к себе.

— Это не глупо. Это достойно.

Кейтлин взглянула на дверь. От страха она едва могла говорить.

— Что там случилось?

— Они решили провести ритуал здесь, а не в Стоунхендже.

Хотел бы он сообщить ей более приятное известие.

Ее лицо потемнело. Девушка выглядела совсем растерянной.

— Ты не мог бы обнять меня на минутку? Я, похоже, совсем раскисла.

Гидеон придвинулся к ней. Она обхватила его за пояс и уткнулась лицом в плечо. Так приятно, когда тебя утешают. Когда рядом кто-то, кто не желает тебе зла.

— Эй! — один из Смотрителей стукнул по решетке. — Без этих штучек. Держись от нее подальше.

Гидеон смерил сторожа уничтожающим взглядом. Неужто этот идиот вообразил, что он думает о сексе?

Дурак. Он знал, что оскверненная жертва никому не нужна.

Никому не нужна!

Как он раньше не догадался!

Есть способ спасти ей жизнь.

 

168

Мастер был одет в дерюжное церемониальное одеяние с капюшоном, выкрашенное в темно-красный цвет старинным составом из свеклы, марены и черемухи. Под капюшоном виднелся лунный серп — линия его седых волос.

Святые заняли места в своих скиниях. На равных расстояниях по кругу Хенджа горели священные огни в лампадах из цветного стекла.

Сквозь звездную шахту был виден цвет неба.

До сумерек оставалось лишь несколько мгновений.

Мастер изнемогал от усталости. Перенос Святых в Святилище почти лишил его сил. Но он выдержит.

Он поднял церемониальное каменное кропило, наполненное водой, омывшей Святых, и прочертил божественную линию от Алтарного камня к подкове трилитов, наружу сквозь восточную арку сарсенов, через камень-Плаху и к Пяточному камню.

Из кармана одеяния он достал церемониальный нож и взглянул на место, где будет распростерта жертва. Пять надрезов. По одному на каждый могучий трилит, где покоятся главные Святые — боги Солнца, Луны, звезд, Земли и будущей жизни.

Ее оставят здесь на пять часов. По часу для каждого бога. Потом отвяжут и вновь омоют священной водой. Потом она будет отдана богам.

Рука Мастера опустилась во второй глубокий карман и нащупала лежавший там священный молот.

Он обернулся к двум Носильщикам, ждавшим за проемом входа в Великий зал. Они держали маленькие сосновые носилки, на которых жертва отправится в последний путь.

Он готов.

Он кивнул. Носильщики немедленно удалились.

 

169

— Куда это ты спешишь, Ли? — Меган, стоя над парнем, еще сильнее заломила ему руку. — Нет у меня времени за тобой бегать, да и у тебя нет.

— Ладно. Ладно, я скажу!

Увидев идущего через поле Джимми, она выпустила Джонса. Мальчишка с трудом поднялся на колени, поглаживая вывернутую, ноющую кисть.

— Я испугался. Увидел вас у себя и перетрусил.

Она подняла его на ноги.

— Вы с Шоном Граббом убили Джека Тимберленда и помогли похитить Кейтлин Лок. Выражаясь официально, ты в дерьме, мой незнакомый молодой друг. — Она ткнула ему пальцем в тощую грудь. — Данные экспертизы уже позволяют связать с убийством и похищением Грабба. Ручаюсь, что и твоя ДНК найдется, если поискать. Присяжные обожают ДНК. Этим трем буквам поверят скорее, чем всему, что наболтает бывший наркоман вроде тебя.

Джонс уже бывал в тюрьме и больше туда не хотел. Он взглянул мимо них на дорогу в широкий мир. Взвесил шансы и наконец заговорил:

— Мне нужен иммунитет, ясно? Гарантию, что мне ничего не предъявят.

— И не мечтай, — ответил Джимми. — Об иммунитете речь уже не идет. Разве что о том, чтобы скостить срок. Постарайся, пока мы тебе не ткнули в нос списком обвинений.

Он все нянчился со своей рукой.

— Я мало что знаю. Это не то, что вы думаете.

Меган обожгла его взглядом:

— Не валяй дурака, Ли. Выкладывай все. Без вранья. Ничего не утаивая. Все.

Он обхватил голову руками. Перед глазами снова вставали картины. Мертвец в фургоне. Вопящая, отбивающаяся хорошенькая женщина. Его предложение убить ее, чтобы не попасться.

— Это вышло случайно. Никто не должен был умереть. — Он увидел недоверие в их глазах. — Правда. Мы их взяли, потому что девчонка коснулась одного из Святых. Только все пошло не так. Шон стукнул парня, а тот умер, пока мы их везли. Мы перепугались. Мы ничего такого не хотели.

— Я сказала: ни о чем не умалчивать. — Меган снова ткнула его в грудь. — Зачем вы оказались у Хенджа? Кому они понадобились и зачем?

Он сглотнул.

— Надо было выбрать кого-то для ритуала. Шон сказал: решили, что это будет тот, кто коснется одного из Святых. Не обязательно та девушка или ее парень, это мог оказаться кто угодно, понимаете? Им просто не повезло.

— Так где она? — спросил Джимми.

— В Святилище, я вам о нем говорил. Я не знаю, где это. — Он видел, как они злятся. — Правда, я никогда его снаружи не видел. Где-то по А-360. Знаю только, что где-то возле Имбера. Мы остановились на дороге у самого поселка, у стрельбища. Оттуда Шон увез девушку в своем «Уорриоре», а я ждал его в фургоне с холодным.

Меган решила доломать его:

— Ты говоришь о молодом человеке, которого вы лишили жизни. Выбирай выражения.

— Продолжай, — сказал Джимми.

— Шон вернулся и сказал, что кому-то позвонил. Кому-то из Внутреннего круга. Вроде бы у него на душе полегчало. Он решил, что теперь все будет нормально.

— А о чем это ты нам рассказывал раньше? — спросила Меган. — Что там готовится в Стоунхендже?

Он залился краской.

Она прочитала его мысли по лицу.

— Если девушка погибнет, тебе предъявят обвинение в убийстве.

Он понял.

— Ко мне приезжал Мэтт Атли, мы зовем его Муской. — Парень покосился на Джимми. — Он знал, что вы хотите меня задержать, поговорить о Шоне. Велел с вами связаться, рассказать, что в Стоунхендже этой ночью что-то будет. — Он перевел взгляд на Меган. — Я не понял, потому что там и вправду готовилось большое событие. Начинался ритуал… — он сбился.

— Продолжай, Ли, — твердо велел Джимми.

— Сегодня девушку должны, понимаете, принести в жертву. И полагалось бы как раз в Стоунхендже.

— Полагалось бы?

— В том-то и штука, — пояснил он, переводя взгляд с одного на другого. — Они знают, что вы их ищете. Они все знают. Муска велел мне вам это сказать, чтобы вы ждали у Камней.

Меган протяжно вздохнула:

— А где это будет на самом деле?

— В Святилище, наверно. — Он свел запястья и протянул руки к Джимми. — Теперь вы должны меня посадить. Защита свидетеля. Муска сказал: он меня убьет, если я провалю дело. Сказал, что отправит следом за Шоном, если я не сделаю, как он велит.

— Отвези его, — сказала Меган. — Пусть им займется старший детектив-инспектор Томпкинс.

 

170

Чокнутый ублюдок снова взялся за свое! Феникс был уже без рубашки и шарил руками в разрезе одеяния жертвы. Щупал ей зад. Воланс, прижавшийся лицом к решетке, не верил своим глазам.

— Эй! — Он загремел железом. — Оставь ее в покое, скотина! Ты что, не слышал?

Оба забились в угол, прячась от взглядов, но он все рано их видел. В коридоре появился Муска.

— Что происходит?

— Этот идиот подкатывается к девушке.

— Что? Останови их. Открой дверь!

Волане завозился с ключами. Муска уже увидел, что пара целуется.

— Быстрей. Входим.

Двое Последователей, ворвавшись в камеру, застали Гидеона с Кейтлин в страстных объятиях, не замечающих ничего вокруг.

— Идиот! — Муска ухватил его за волосы, оторвал от девушки.

Кейтлин отступила, ее лицо изображало отчаяние.

Муска развернул Гидеона и врезал ему кулаком в лицо. Но тот не упал, а вцепился в нападающего и сжал что было сил. Кейтлин прыгнула вперед. Острый осколок глиняной кружки воткнулся в шею Муски. Ощутив теплые брызги крови на лице, она поняла, что попала в крупную артерию.

Муска содрогнулся. Гидеон дал ему сползти на холодный пол и выдернул из-за пояса пистолет. Воланс прирос к месту, разрываясь между порывом помочь умирающему брату и необходимостью задержать жертву.

— Отцепись от нее, — приказал Гидеон. — Я убью не задумываясь.

 

171

— Кейтлин, возьми его пистолет.

Дрожа от всплеска адреналина, она вытащила из-за пояса у Воланса оружие и выдернула из руки связку ключей.

— На колени. Лицом к стене!

Воланс повиновался. Гидеон взглянул на зажатый в руке пистолет. Он впервые держал в руках огнестрельное оружие и понятия не имел, как им пользоваться. Где там предохранитель, заряжен ли он?

— Уходим!

Он вытолкнул Кейтлин из камеры и закрыл за со-бой железную дверь. Схватил девушку за рукав, и они рванули по коридору. Позади звал на помощь Воланс.

Карта стояла перед глазами у Гидеона. Неполная, однако другой у них не было. Он вычислил самый короткий путь, мимо Великого зала, к круговому проходу Внешнего круга и мимо кельи Мастера. Он должен был привести к лестнице и выходу в склад.

Но Гидеон вел ее другим путем, следуя подсказке интуиции. Путем, который должен был привести на свободу. Или к смерти.

 

172

Мастер медленно вышел из Великого зала и осмотрелся. Жертва должна быть уже здесь.

Он услышал шум в коридоре, повернулся и прошел назад, к келье. К нему бежали четверо Носильщиков. Без носилок.

— Ее нет! — выкрикнул один. — Девушки нет в камере.

— А мой сын?

— Его тоже нет. — Это сказал Драко, спешивший навстречу Мастеру с испачканными кровью рука-ми. — Они убили Муску и обезоружили Воланса.

— Перекрыть главный выход, — приказал Мастер. — Они направятся к лестнице в преддверие.

Ему было стыдно за себя. Поверил мальчику, сам показывал ему Святилище!

Драко отправил Носильщиков исполнять приказ.

— А выход из вашей кельи?

Мастер покачал головой:

— О нем он не знает, но все же стерегите и его.

— Я сам пойду.

Драко выбрал двоих, остальным приказал обыскать Святилище.

Мастер уставился в пустоту Великого зала. Он ощущал недовольство Святых. Но сохранял спокойствие. Святилище — крепость. Времени хватит, чтобы изловить девушку и до рассвета завершить церемонию.

Он направился было в зал, но передумал. Улыбнулся и окликнул Драко:

— Отправьте людей, а сами идите со мной. Я знаю, где они.

 

173

Факелы здесь были расставлены редко, в холодном каменном лабиринте стоял тяжелый запах сырости и смерти.

Кейтлин повисла на Гидеоне. Она молилась: хоть бы он знал, что делает. У нее в памяти была свежа неудачная попытка к бегству.

Что-то ее встревожило. Они направлялись вниз. Бежали в глубину этого ужасного места, а не наверх, к спасительному внешнему миру.

— Мы не туда бежим!

— Доверься мне, — задыхаясь, бросил Гидеон.

Ничего другого ей и не оставалось.

Убегая по темному коридору, он судорожно пытался вообразить изгибы и повороты Святилища. В его представлении оно напоминало перевернутую пирамиду, только с закругленной куполом вершиной. Верхний уровень, современные рабочие помещения, он видел. Под ними тщательно продуманные поддерживающие перекрытия и помещения между ними. Еще ниже — келья Мастера и Великий зал. К востоку и западу от них проходы вверх и вниз. Он полагал, что все это было выстроено вокруг центральной звездной шахты. Соответственно сторонам света и расположению созвездий.

Сейчас он вспоминал восточный проход. К гробницам древних. Туда они и направлялись.

Изгибы и уклон коридора вновь напомнили ему египетские гробницы. В таких местах полно инженерно-строительных секретов. Он видел великую пирамиду Хеопса и помнил о тайных камерах и переходах.

Он молился, чтобы такие же тайны нашлись и в Святилище. Звездные шахты, изменяющаяся высота коридоров, наклонные проходы и географически выдержанное расположение — все подсказывало, что он прав.

Им пришлось остановиться перед запертой дубовой дверью.

— Быстро, — приказал он, подталкивая обессилевшую Кейтлин к стене. — Сядь. Сядь и сиди. — Отойдя на несколько метров, он обернулся к ней: — Продвинься вперед. На полметра ко мне.

Она переползла по полу, подтягивая колени к груди и оправляя сбившийся балахон.

— Хватит, стой. — Он попятился еще немного, отодвинулся за угол коридора, снова появился и пристально взглянул на нее. — Будь здесь. Не двигайся. Что бы ни случилось, даже если увидишь, что к тебе идут, не двигайся!

 

174

Кейтлин дрожала, сидя на холодном полу, наполовину в пятне света от мигающего на стене факела, наполовину в длинной тени высокого коридора, ведущего к гробнице древних.

Гидеон скрылся. Она осталась одна. Мысли путались, откуда-то всплыли картинки из детства, когда она играла в прятки с родителями. Только она так хорошо спряталась, что им ее не найти. Все ждет и ждет. И боится, что они так и не придут.

А если он совсем ушел? Оставил ее как приманку?

Шум. Шаги. Кто-то шел к ней. Ожиданию конец. Приглушенные голоса. Они идут за ней. Она помнила, он сказал: «Не двигайся… чтобы ни случилось… не двигайся!»

Кейтлин взяла себя в руки. Они уже близко. Совсем близко. Шаги звучали так громко, что она понимала: через несколько минут ее увидят.

И она увидела их. Двое мужчин. Один — старый. Другой помоложе. Кейтлин завопила. Один из них потянулся к ней.

Коридор наполнился шумом. Она съежилась от звукового удара. В ушах зазвенела боль. Прямо перед ней мужчина схватился за грудь. Широко раскрыл глаза, рот, перекосился, упал на колени.

Из тени показался Гидеон. Навел трясущийся пистолет на старика в красном одеянии.

— Отец… — слово прозвучало как плевок.

Мастер бросил взгляд на Драко, заливавшего пол кровью.

— Что ты наделал?

Гидеон взмахнул пистолетом:

— Мне нужен ключ от гробницы.

Мастер снял с шеи ключ на шнурке, взглянул с презрением.

— Так и знал, что ты не уйдешь, не попытавшись украсть чего-нибудь ценного. Ты такой же грабитель могил, как Натаниэль. — Он швырнул ключ в лужу крови рядом с Драко.

— Возьми его, — сказал Гидеон Кейтлин, держа отца под прицелом.

Она нагнулась за ключом.

Драко ухватил ее за лодыжку, дернул.

Мастер разъяренным слоном налетел на Гидеона и отбросил его к стене. Снова прогремел выстрел.

 

175

Мужчины, сцепившись, повалились наземь. Пистолет со стуком пролетел по окровавленным камням.

У Кейтлин включился инстинкт самосохранения. Она протянула руку к липкой луже крови и схватила выпавший «глок». Драко все тянул ее к себе. Сильные руки передвинулись от лодыжки к колену. Она извернулась. Выбора не было. Кейтлин нажала курок. Выстрелила ему в лицо. В упор. Выстрел оглушил ее.

Кровь и мозги забрызгали ее. Она выронила пистолет и в ужасе уставилась на свою измазанную багровой краской руку. Так и стояла, когда к ней подошел Гидеон.

— Надо идти.

Кейтлин оцепенела. Образы того, что она совершила, клеймом горели в мозгу. Его взгляд, потом кровавый туман, брызги слюны, осколки костей. Он мертв. Она убила человека.

— Кейтлин, вставай!

Она ощутила руку Гидеона на своей, мокрой от крови и мозга. Он тащил ее, камни словно проминались под ногами, в глазах мутилось. Она остановилась, и рвота выплеснула из ее живота последние капли влаги.

— Идем!

Еще одна рвотная судорога, и она обернулась к нему. Гидеон отпирал дверь в нескольких метрах впереди.

Метнулся назад, схватил ее, они протиснулись в двери.

Темнота. Все черно. Она стояла и дрожала, пока он шарил вокруг. Кровавый туман снова поплыл перед глазами. Мясо, слюна, кости. Остановившийся последний взгляд. Как у сломанной куклы.

Свет. На стене рядом с ней загорелся факел. Оранжевый. Оранжевый, а не красный. Его зажег Гидеон. Он вел ее за руку и зажигал гигантские свечи по всему залу. Темнота расступалась, сворачивалась шариками, как вода на сухом песке. Стены покачнулись. Колени у нее подогнулись, по телу прошла тошнотворно теплая волна.

— Кейтлин!

Она услышала его голос, отдаленный и тонкий, словно из длинного темного тоннеля, и потеряла сознание.

 

176

Пуля «глока» навылет прошила Мастеру бедро. Ему повезло. Старый солдат знал две простые истины. Первая: несмертельных ранений не бывает. Оставь рану кровоточить достаточно долго, и умрешь. Вторая: из пистолета обездвижить врага можно, только попав в голову или в позвоночник. Шок страшен, но, преодолев его, враг снова бросится на тебя. Как он сам и собирался сделать.

Он стер кровь и осмотрел входное и выходное отверстия. Чисто. Пощупал вокруг. Пуля низкоскоростная, так что пулевой канал ровный. Почти не повредил окружающих тканей. Он надавил и посмотрел, как исчезает ямка на коже. Высокоскоростная винтовка оставила бы гораздо более серьезную рану.

Он нажимал и щупал, пока не убедился, что в ране не оказалось осколков кости, врезавшихся в мышечную ткань. Попробовал встать, но удерживать равновесие было трудно. Трудно разогнуть ногу, больно на нее опереться. Он прислонился к стене, снял с себя веревочный пояс и закрутил на ноге тугой жгут. Это ненадолго, на время сойдет.

Он рисковал повредить нервы, но это лучше, чем истечь кровью. Опустив взгляд, он увидел липкую лужу крови и мозговой жидкости, натекшую из Драко. Нет смысла щупать ему пульс. Боковым зрением он отметил загоревшиеся за дверью крипты огни. Услышал голос сына. Тот торопил женщину.

Мастер опустил руку в карман. Нащупал жертвенный молот и ритуальный нож.

Достаточно, чтобы их остановить.

Достаточно, чтобы довершить обряд.

 

177

Гидеон неохотно выпустил обмякшую, бессознательно дергавшуюся девушку. Высоко держа факел, он обошел склеп. Он искал подсказку. Доказательство, что он не совершил фатальной ошибки. Из сотен наклонных ниш за ним, казалось, следили пустые глаза черепов. Тянулись за ним призраками, он ощущал на шее бессильные руки, холодные, как ночной озноб.

Египтяне окружали почитаемых мертвых самым ценным имуществом. Насколько он видел, так же поступали Последователи Святых. Но в египетских гробницах бывало еще кое-что. Тайные пути к загробной жизни. Длинные тоннели, позволявшие возрожденному властителю встать и вернуться к своему народу.

Гидеон перебирал в памяти все, что знал о пирамидах. О скромном строении в память юного Пепи II, о ступенчатой пирамиде Джосера и красной пирамиде Снеферу. И о Гизе, возведенной за два тысячелетия до Христа, примерно в то же время, когда были завершены Стоунхендж и Святилище. В одной Великой пирамиде была камера, похожая на ту, где он теперь находился. И тайные шахты, проложенные от погребальных камер во внешний мир. Тайные проходы, позволявшие освободившимся душам уйти на Небеса.

Гидеон передвигал гробы. Тревожил мертвых, слышал, как протестующе гремят их кости. Хрупкие скелеты трескались и рассыпались, а он шарил за и под гробами в поисках люка или скрытого прохода. И не находил.

Услышав стон Кейтлин, он вернулся к ней, нагнулся, осветил факелом ее лицо. Она пришла в себя, но была мертвенно бледна. Глаза остекленели. Ее силы на исходе.

Он ободряюще погладил девушку по плечу.

— С тобой все в порядке. Просто обморок.

Ее взгляд метнулся от его лица на жуткую окружающую обстановку. Гробы, скелеты, свечи. Кошмар не кончался.

Гидеон обратил память к своим занятиям, к пыльным архивам, с которыми работал. Мозг силился проникнуть сквозь очевидность. Мелькнуло воспоминание массивного лабиринта. Это в гробнице Аменемхета. Считалось, что это строение превосходит Великие пирамиды сотнями комнат, переходов, ложных камер, звездных шахт и тайных ловушек. И там тайный проход скрывался в потолке, за каменным люком. Маленькое отверстие вело к серии тайных помещений и коридоров. Путь к выходу преграждали ложные гробницы и смертоносные шахты. Но все же это был выход.

Он помнил открытие скандинавских археологов, что лабиринт символизировал весеннее равноденствие, время, когда солнце совершало побег из зимнего плена. Гидеон поднял глаза. Взгляд упал на вершину гигантского куба-хранилища посреди зала. Даже если взобраться на него, до каменных плит над головой не дотянуться. Но другого выхода не было.

Он надеялся, что у Кейтлин хватит сил.

— Идем, надо двигаться.

Взяв девушку за запястье, он потянул ее к гигантской каменной глыбе. Взобрался сам и подтянул ее на первый ряд полок.

— Держись. — Он зацепил ее пальцы за выступ. — Держись крепко. Мне придется забраться на следующий уровень, а потом…

Слова застряли у него в горле. Он видел то, чего не видела Кейтлин. Тень у нее за спиной.

 

178

Гидеон не успел остановить каменный клинок, вонзившийся в икру Кейтлин.

Вскрикнув, она чуть не выпустила зацеп. Гидеон подхватил девушку и втащил ее на следующий уровень.

Мастер снова взмахнул ножом. Не достал. Удар прошел ниже. Он подтянулся и ударил снова. Ближе, но все равно мимо. Заставив себя забыть о боли в ноге, Мастер поднялся на первый уровень каменного куба.

Гидеон подталкивал Кейтлин — вверх и за угол, в безопасное место. И не увидел ножа, нацеленного ему в плечо.

Удар сбил его на пол. Мастер спрыгнул следом.

Тут решалось личное дело, вопрос гордости и чести. Того, за что стоит жить — и умирать. Он снова занес нож.

Пистолет остался на кубе, Гидеон не надеялся до него дотянуться. Его взгляд застыл на смертоносном клинке в руке отца.

Мастер сделал неуверенный шаг вперед и ударил. Но не удержал равновесия, и нож прошел мимо цели. Гидеон увидел, в чем его слабое место. По правой ноге Мастера стекала кровь. Он нанес удар ногой.

Мастер взвыл. И выронил нож. Гидеон мог добить его. Мог вернуться за пистолетом и застрелить. Но не стал.

Он развернулся и взобрался к Кейтлин.

— Дурак! — выкрикнул Мастер, лежа на каменном полу и обхватив свою ногу. — Там нет выхода. Вам не уйти.

Гидеон подтянулся на верхнюю грань куба и помог одолеть последние полметра Кейтлин. Встав, он увидел, что его отец сказал правду. Выхода не было.

 

179

Мастер, хромая, выбрался из гробницы древних. Он знал, что время еще есть. Если он доберется до Носильщиков, до Смотрителей, жертву еще не поздно вернуть. Час поздний, но завершить ритуал еще возможно.

Он ослабел от потери крови, голова кружилось. Бедро крутило и сводило судорогой. Задержавшись, он наскоро перевязал повязку. Нервы уже омертвели. Каждый шаг вверх по уклону коридора был пыткой. Но на середине пути он увидел Груса с тремя Смотрителями.

— Сюда! Сюда!

На большее у него не хватило сил, и Мастер мешком повалился на пол.

— Врача, быстро, — приказал Грус одному из спут-иков, потом обернулся к двоим оставшимся: — Помогите перенести его в келью.

— Нет, — остановил его Мастер. — Мой сын с жертвой в гробнице древних. Верните ее сейчас же!

— Позаботься о нем, — приказал Грус одному из Смотрителей. — Смотри, чтобы оставался в сознании. — Он перевел взгляд на друга. — Врач сейчас будет.

— Идите! — выкрикнул Мастер. — Они взобрались на центральный блок. Делайте что хотите, но верните девушку.

 

180

Мастер лежал на каменном столе в своей келье.

— Большая кровопотеря, — сказал врач.

— Знаю, — огрызнулся Мастер. — Приведите меня в порядок!

Врач кивнул. Он ждал, пока из холодильника наверху доставят лед и спирт. Он собирался ввести в рану нагретый катетер. Лечение для боевой обстановки. Ему уже приходилось работать на поле боя.

Мастер думал о другом. Если не завершить ритуал, отдача неизбежна. Силы Святых иссякнут. Возможно, до конца. Это будет катастрофой для многих, очень многих. А если его сын с жертвой уйдут… Он содрогнулся.

Ремеслу грозит разоблачение. Этого он допустить не мог. Тогда он будет вынужден пойти на крайнюю меру. Он был готов к этому. Требовалось только его слово.

 

181

Верхняя грань куба оказалась сплошной. Гидеон не нашел ни одной щели, не считая квадратного отверстия шахты в центре. Смысла его он не понимал.

Выходное отверстие? Для спуска жидкости или газа? Или входное?

Он заглянул в бездонную дыру. Возможно, когда-то сверху ее накрывал еще один куб, поднимавшийся к потолку склепа? Шахта была не шире устья колодца. Едва-едва протиснуться. Но ничего другого не оставалось. Другого выхода он не видел. Кейтлин сидела на краю куба, зажимая разрез в икре. Гидеон еще раз заглянул в шахту, ужасавшую чернотой. Смотрители появятся с минуты на минуту. Сев, он свесил ноги в дыру.

Кейтлин уставилась на него, не веря глазам.

— Что ты делаешь?

— Сам не знаю. В древних строениях трудно разобраться сразу. Приходится идти ощупью, угадывая план.

Он опустился ниже, повис на локтях. Раненое плечо прострелило болью.

Гидеон скреб ногами по стенам. Нащупал что-то. Крошечный уступ. Углубление в песчанике. Засунув в него носок босой ноги, он опустил вторую, ища следующую ступень. Поводил ступней и нашел.

Кейтлин, увидев, что он скрывается в шахте, подползла ближе. Не оставит же он ее одну? Теперь он держался за край только кончиками пальцев. Крикнул ей:

— В боковой стене есть уступы. Идут вниз лестницей. Как будто карабкаешься по трапу. Спускайся на ощупь.

Его руки скрылись, в скудном свете она различала только его макушку. Кейтлин встала на колени и начала спускаться в дыру. Снова в черной норе! Разум бунтовал, тело отказывалось подчиняться. Она не выдержит второго раза. Не полезет в дыру.

Но лезть было надо. Нельзя отставать от Гидеона. Надо ему доверять.

Пальцы ног с облупившимся лаком заскребли по шершавому песчанику и нашарили уступ. Она начала спуск в темную неизвестность.

Левая нога наткнулась на ступеньку, которая казалась надежней других — выступала из стены. Она позволяла перенести вес на здоровую ногу и спускаться увереннее.

Едва она встала на ступень всей тяжестью, раздался ужасный звук. Словно поезд несся по тоннелю над ее головой.

— Что там? — крикнул снизу Гидеон.

Откуда ей знать? Она подняла голову.

Что-то надвигалось на отверстие шахты. Каменный диск отрезал последний свет и, глухо стукнув, остановился.

Их запечатали. Они в ловушке.

 

182

Пока врач накладывал эластичную повязку на рану, Грус повторил ужасное известие:

— Гробница пуста. Мы обыскали ее сверху донизу. Если они там были, то теперь больше нет.

— Они поднялись на куб. — Голос перехватывало от боли. — Они были там, я видел, как они лезли.

— Думаете, я вас не слышал? — возразил Грус. — Мы осмотрели все. И наверху тоже.

— Я забирался туда, Мастер, — добавил один из Смотрителей. — На самый верх. До потолка не дотянуться. Оттуда они никуда бы не делись.

Мастер спустил ноги со стола и сел. Голова кружилась.

— Значит, они еще там.

Грус склонился к старому другу:

— Поверь мне, их нет. Мы бы нашли.

— Значит, они выскользнули из гробницы следом за мной. — Он встал на ноги и поморщился.

— Вам следовало бы лежать, — заметил врач. — Катетеризация еще свежая, и нельзя больше травмировать рану.

Мастер его не слушал.

— Снова прочешите все. Еще раз — и конец. — На его лице была горечь поражения. — Грус, ты ведь знаешь, что придется сделать.

Тот кивнул. Он понимал. Отлично понимал.

 

183

На несколько секунд оба застыли. Замерли в душной темноте. Ничего не видно. Ни звука в горячем неподвижном воздухе. Только их неровное дыхание. Шорох их ног по камню.

Кейтлин запаниковала:

— Мы задохнемся! О господи, нет!

— Спокойно. — Гидеон поднялся на несколько ступеней. — Кейтлин, прекрати. — Подняв руку, он нащупал ее ступню. Прикосновение. Связь. Узкая шахта не позволяла придвинуться ближе. — Пожалуйста, успокойся. Надо подумать, как нам выбраться.

Она зажмурилась. Попыталась выдавить вонючую черноту колодца внутренней темнотой. Медленно втянула воздух носом. Так же медленно выдохнула через рот.

Гидеон слышал, как выравнивается ее дыхание. Выждав, спросил:

— Что произошло? Ты что-нибудь потянула, на что-то наступила?

— Я на что-то встала. — В ее голосе слышались слезы. — Извини. Теперь эта штука у моего колена. Что-то вроде выступа из стены.

Все складывалось.

Гидеон знал, что древние гробницы часто снабжали ловушками на могильных воров. Подтянувшись повыше, он нащупал уступ. Гладкий камень, ничем не примечательный. Рычаг, соединенный с противовесом, расположенным где-то в глубине. Стоит посильнее надавить, например встать на него, и сдвигается противовес, надвигающий крышку на устье колодца. Просто и смертельно.

— Мы заперты, да? — Она старалась говорить спокойно, хотя и тряслась от страха.

— Обратно вернуться не получится, это точно. — Гидеон не дал ей времени прочувствовать сказанное. — Надо двигаться дальше вниз. Избегай любых выступов. Если опять нащупаешь такую ступеньку-рычаг, скажи мне. Понятно?

Она снова глубоко вздохнула, успокаивая нервы.

— Понятно.

Она чувствовала и слышала, как он удаляется. Она уже держалась с трудом. В теле не осталось сил, пальцы, цеплявшиеся за край углубления, ослабели.

— Стой. Стой!

Кейтлин, услышав его крик, прекратила спуск.

— Я нашел еще одну.

Гидеон провел пальцами ноги по ступени. Несомненно, опять спусковой рычаг. Но что именно он спускает? Открывает ход или перегораживает? Может быть, этот навеки замурует их в шахте?

Или это фальшивка. Не обращать внимания и продолжить спуск? А если как раз бездействие и окажется фатальной ошибкой?

Мысли путались. Дно колодца тоже может оказаться спусковой пластиной. Вполне возможно, встав на нее, они обрушат на себя лавину песка и извести, а то и камней.

И будут похоронены заживо.

 

184

— Никого, — сказал Грус. — Их нигде не нашли.

Мастер сидел, подняв на скамью больную ногу.

— Уверен?

Грус кивнул:

— Мы методично прочесали все помещения и проходы.

— Тогда нам конец, — сказал Мастер. — Остается только одно решение: они каким-то образом обошли Смотрителей и выбрались на поверхность.

Ни один из них не понимал, как такое могло случиться, но логика не допускала иного вывода. Грус предпочел бы промолчать и все же высказал то, о чем думал:

— Время завершения ритуала истекло. Придется распустить Очищающих, Носильщиков и Смотрителей. И предупредить братьев из-за границы. Принять все меры предосторожности.

Мастер с трудом поднялся на ноги.

— Ты прав. Мы подвели Святых. Я подвел, — поправился он. — Подвел вас всех.

Грус понимал, что некогда утешать, прощать и разводить сантименты.

— Позволено ли мне прекратить всякую активность и перейти к протоколу прикрытия?

— Позволено. — Мастер раскрыл объятия, и друзья обнялись. — Святилище должно быть очищено через десять минут. Я посещу Святых и уйду своим ходом.

Грус кивнул:

— Ничего другого не остается.

 

185

— Что там? — крикнула Кейтлин. — Что нам делать?

Гидеон сам не знал. Сердце у него колотилось слишком часто.

— Просто перевожу дыхание, — солгал он, убирая ногу от выступа. Найдя другую опору, он немного расслабился. — Спускайся осторожно, здесь еще одна ловушка.

— Ладно.

Пальцы у нее соскользнули. Кейтлин успела прижаться к стене всем телом и удержалась. Наконец пригодились дни, проведенные в стене Святилища.

— Ты в порядке?

— Рука сорвалась. — Пошарив по стене, она с облегчением нашла новый зацеп. — Уже в порядке. Спускайся.

Спускаться было некуда. Гидеон нащупал дно колодца и тут же отдернул ногу.

Им снова овладела неуверенность. Он попробовал подсчитать, на сколько они спустились. Глубина по меньшей мере впятеро больше его роста. Значит, пять раз по метру восемьдесят. Добрых девять метров. На-сколько ему помнилось, куб имел высоту около пяти метров, так что они уже намного глубже пола гробницы.

Эта мысль его успокоила. Достаточно, чтобы решиться опустить одну ногу, а за ней и вторую.

Ничего не случилось. Пол был надежен. Но и выхода он не видел.

Наверху что-то зашумело. Сверху упало что-то тяжелое, ударило по плечу, сбило на дно. Кейтлин свалилась ему на голову.

Земля под ним подалась. Дополнительный вес запустил механизм новой ловушки. Каменный пол накренился, и они вместе заскользили по наклонной, шершавой, как наждак, шахте. Несколько ошеломляющих секунд свободного падения, а потом уклон стал более пологим, они замедлили движение и остановились.

Оба были живы. Живы и взволнованны. Для такого провала могла быть только одна причина. Этот проход ведет наружу. Гидеон вдруг догадался, что означал куб в гробнице. Это было вместилище для душ древних. Когда колодец наполнится возрожденными душами, их вес откроет отверстие в последний переход к внешнему миру.

Кейтлин застонала. Попробовала пошевелиться. Гидеон вслушался в ее тяжелое дыхание. Она совершенно истощена. Он обнял девушку за плечи.

— Отдохни минутку. Теперь с нами все будет хорошо.

 

186

Команда «Апача» собралась за пять минут от вызова с базы.

Томми Милнер уже решил было, что ночная операция отменяется. Ночные операции были редки. Рутинное «найти и уничтожить», он мог бы проделать это с закрытыми глазами. Четыре винта подняли их высоко в черное небо и пронесли над стрельбищем. Вдали виднелись фары машин, расчищающих территорию. Им сообщили, что пока команда отсиживалась на земле, здесь проводились какие-то тайные испытания.

Затрещав, ожила рация.

— Территория свободна для маневра. Подтвердите, когда увидите цель, «Апач-один».

— База, подтверждаю, мы в воздухе и подходим.

— Система готова, — объявил Чарли Голдинг, ведя прицел на экране радара. — Вижу цель, готов открыть огонь. Конец.

— Вы уполномочены стрелять без команды, «Апач-один».

Голдинг просмотрел дисплеи в шлеме. Радары контроля огня, расположенные под главным несущим винтом, передавали данные, соответствовавшие работавшей на миллиметровых волнах наводке в носу «Хеллфайер-ІІ» с лазерным прицелом. Голдинг увидел первый из танков противника, которые приказано было уничтожить.

В темном уилтширском небе полыхнул ослепительный свет и раскатился грохот взрыва. Земля вздрогнула и застонала, словно всасывая в себя убийственный заряд. Купол Святилища под двумя старыми «чифтенами» треснул, как яичная скорлупа. Схлопнулись старыми венами переходы, и гробницу древних погребли тысячи тонн песчаника, земли и щебня.

Как будто ее и не было.

 

187

Кейтлин с Гидеоном ощупью продвигались в непроглядной тьме. Проход стал шире и выше, позволяя идти рядом. Она опиралась на него, чтобы облегчить боль в раненой ноге.

Гидеон и здесь ступал с опаской. Древние всеми силами защищали свои святыни. Он ждал новых сюрпризов. На них мог рухнуть потолок или провалиться пол под ногами. В темноте не разглядишь знаков на полу и на стенах, необычных выступов или плит.

Левой рукой он ощупывал стену прохода. Держал ее высоко, чтобы заранее наткнуться на опорную балку, а то и что-нибудь похуже, угрожающее внезапно раздробить череп.

По напряжению в коленях он определил, что они идут вверх. И надеялся, что «вверх» значит «наружу». Прикинув, на какой глубине располагалось Святилище, он понимал, что идти еще далеко.

Кейтлин почти не разговаривала. Последние несколько часов вкупе с неделей без пищи стоили ей последних сил. Чудо, что она еще держалась на ногах.

— Хочешь отдохнуть?

— Нет, нет, идем. Если я остановлюсь, то уже не встану.

Они заковыляли дальше. Где-то позади прогремел оглушительный удар. Звук кегельным шаром прокатился по тоннелю. Они ничего не видели, только слышали и ощущали ударные волны. Земля дрогнула. И стены тоже. Воздух наполнился пылью.

Гидеон понимал, что происходит. Обвал.

— Придется бежать. — Он обхватил девушку за пояс и подтолкнул вперед. — Тоннель обрушивается.

Как будто гигантский подземный зверь, пробудившись, с грохотом гнался за ними, ревел и норовил ухватить за пятки. Их гнала по темному проходу слепая паника и челюсти, щелкающие за спиной.

Гидеон с разбега врезался в каменную стену. Тупик.

Удар сбил его с ног, и он потянул за собой Кейтлин. Она повалилась на бок, рассадив бедро.

В воздухе было столько песка и пыли, что она задыхалась. Проход наполнился землей и обломками. Их похоронит заживо!

— Где ты? — В темноте она потеряла спутника.

Земля и камни рекой текли мимо, обдирая босые ноги. Накатывал смертельный прилив.

— Гидеон! Гидеон, где ты?

Он лежал ничком в куче обломков. Грудь словно залили мокрым цементом. В голове грохотал пульс, нос был сломан. Ему понадобились все силы, чтобы подняться хотя бы на четвереньки.

— Гидеон! — уже в безнадежном отчаянии прокричала Кейтлин.

— Здесь, — сказал он. — Я здесь.

Она подалась на голос, наконец нащупала его протянутую руку. Пыль вилась у них над головами вихрем.

— Подними руку! Руку вверх! — возбужденно выкрикнула Кейтлин.

Он послушался.

Пальцы нащупали неровные края отверстия. Вход в шахту в потолке тоннеля. Он сцепил руки и прижал к ее руке.

— Становись сюда, Кейтлин. Забирайся.

Она бы засмеялась, будь у нее больше сил. Шахта!

Такая же, как первая. По расчетам Гидеона, до выхода оставалось девять метров.

Девять метров до свободы.

 

188

Они из последних сил подтягивались вверх.

— Стой! — крикнула она. — Опять выключатель.

— Обходи, — велел Гидеон. — Не наступай на него.

Кейтлин сдвинулась, обходя спусковую пластину. Она была уже высоко и с надеждой вглядывалась вверх в надежде увидеть свет. Хотя бы ночное небо. Блеск звезды, свежий ветерок. Но там была только стылая душная тьма.

Она карабкалась, думая о родителях, о том, как помирится с мамой, обнимет папу, расскажет Эрику длинную и волнующую историю.

Пальцы не могли нащупать новой зацепки. Дальше лезть было некуда. Конец шахты. Она стукнула ладонью в потолок.

— Здесь крышка! — крикнула она вниз, стараясь, чтобы в голос не пробилась паника. — Выхода нет. Запечатано.

Гидеон предпочел бы сам обследовать ее находку, но узкий колодец не позволял поменяться местами.

— Что мне делать? — испуганно и нетерпеливо прокричала девушка.

— Ждать и думать.

Он припомнил структуру гробницы. Высота куба пять метров. Спуск в шахту на девять метров. Значит, выходной тоннель располагался на четыре метра ниже уровня пола, и возможно, на такую же высоту они поднялись по уклону. По его расчетам, по колодцу они продвинулись не более двух метров вверх. Значит, до выхода должно быть еще три-четыре метра.

— Убери руки с крышки, — приказал он. — Попробую одну штуку.

Кейтлин пригнулась и застыла в ожидании. Он протянул правую ногу к спусковой пластине и сознательно перенес на нее весь вес. Сначала ничего не случилось. Потом каменный диск над головой стал медленно отходить.

— Отходит! Открывается!

Ее восторг быстро угас. Над головой по-прежнему ничего не было. Только продолжение колодца.

— Поднимайся дальше, — поторопил Гидеон. — Примерно через метр найдешь справа еще одну пластину. На те, что слева, не наступай.

Она нашла и взволнованно спросила:

— Что теперь?

Гидеон медлил. Можно было все проиграть или все выиграть. Он закрыл глаза:

— Наступи.

Кейтлин боком продвинулась вперед и наступила правой ногой. Ничего. Она подтянула вторую ногу. Теперь она всем весом стояла на выступе. На голову дождем посыпались земля и мелкие камешки. Она ахнула. Песок и земля, окатив ее, полетели на Гидеона.

Свежий воздух. Впервые за неделю! Она мгновенно одолела последний метр. Пальцы нащупали мокрую траву. Она слышала сладкие звуки земли, ощущала свободу. Подтянувшись через край колодца, она откинулась на спину. Засмеялась при виде выползшего из устья и рухнувшего рядом Гидеона.

Холодный ветер пролетел над вспаханным бомбежкой полем. Они лежали, хватая ртами свежий утренний воздух. И не заметили открытого джипа, катившего к ним, и людей в нем.

 

189

— Остановите перед ними! — крикнул Грус штабному офицеру за рулем. Они с Аквилой изготовились. На обоих еще были дерюжные одеяния Ремесла. Луч фар дернулся на ухабе и упал на распростертые тела Гидеона и Кейтлин.

Все покинули Святилище за несколько минут до того, как вышедший наружу Мастер позвонил на военную базу. Властью подполковника он отдал приказ «Апачу», предоставив остальным уходить самостоятельно.

Грус и не думал искать Гидеона с жертвой. Он просто хотел добраться к своей машине, оставленной у границы стрельбища.

Гидеон повернулся на вспышку света. Наконец-то помощь! Заслонив глаза, он собирался окликнуть водителя, когда сообразил, что у человека, подходившего к ним, в руках пистолет. Даже останься у него силы на бегство, бежать было некуда. Здесь негде спрятаться.

Грус безрадостно хмыкнул:

— Последний дар Святых. Сын-изменник и женщина, погубившая все. Кажется, они все же умрут.

Он сдвинул предохранитель и шагнул ближе. Осветительный прожектор «Апача» вдруг хлестнул по глазам солнечной вспышкой. Над полем раскатился усиленный мегафоном голос:

— Полиция. Долой оружие. Вы окружены.

На лице Груса было написано: «Не может быть». Он узнал голос Джимми. Его сын! Он оглянулся. В полусвете за пределами прожекторного луча увидел не более чем в пятидесяти метрах людей в черной форме. Тактическое прикрытие. Они пригибались, падали в траву, наводили оружие. Он не раз видел все это на учениях.

Луч с «Апача» стал ярче, вертолет снижался.

— Военная полиция, бросай оружие!

Голос сына висел в воздухе. Грус понял, что его время кончилось. Он поднял пистолет, сунул ствол в рот и выстрелил.

Замешкавшийся джип, взметнув обрывки травы, развернулся и погнал прочь. На краю поля мелькнули вспышки выстрелов. Новые выстрелы, на этот раз с борта несущейся машины. Из травы грозно тявкнула снайперская винтовка.

Машина резко вильнула и опрокинулась набок. Кувыркнулась, как неумелый акробат, и замерла вверх колесами, словно тряпичные куклы, упали вокруг трупы. Повисла жуткая тишина. Никто не двигался.

Только когда воздух наполнили птичьи голоса, один из стрелков дал сигнал, что можно подходить. Гидеон и Кейтлин, поддерживая друг друга, встали и обнялись. Молодая луна таяла в утреннем небе.

Над равниной Уилтшира вставало солнце.

 

190

Понедельник, 28 июня

Известие о спасении Кейтлин принесли в номер Кайли Лок в пять часов утра. К шести кинозвезда настолько опомнилась, что сумела поговорить с дочерью и в слезах передать счастливую новость ее отцу.

Джуд Томпкинс с командой экспертов начала работу на участке под Имбером в шесть тридцать. К семи тела водителя Джеймса Пендрагона Николаса Смита, заместителя главного констебля Грегори Доккери и инспектора Адама Стоуна были обследованы патологоанатомом из министерства на месте и отправлены в морг.

К восьми утра в Девайзес Джимми официально допросил Ли Джонса, а в девять тому было предъявлено обвинение в похищении и непреднамеренном убийстве.

К десяти минутам девятого сведения просочились к репортерам. Сюжет заполнил радио, телевидение и новостные сайты по всему миру.

В десять утра главный констебль Алан Хант открыл поспешно собранную в Девайзес пресс-конференцию, поздравив своих сотрудников и поблагодарив министерство внутренних дел, ФБР и общественность за поддержку.

В одиннадцать Джош Горан дал первое из множества телеинтервью, рассказывая, как его усилиями полицию направили в Имбер и как он намерен стребовать с армии по праву принадлежащую ему награду в десять миллионов долларов. Кроме того, он показал репортерам норы-укрытия, в которых его люди скрывались от армейских патрулей.

К полудню кто-то в Уорминстере вспомнил, что в казармах еще сидят задержанные люди Горана, и тех, поворчав, отпустили.

Во втором часу дня Меган в доме своих родителей обнимала Сэмми и думала, как сказать дочери, что она никогда больше не увидит отца.

В три с небольшим Гидеон очнулся в больничной палате — в той самой, где приходил в себя после нападения в доме человека, которого всегда считал отцом. Он всегда будет считать настоящим отцом Натаниэля Чейза.

В пять часов Гидеону позвонил с благодарностями вице-президент Соединенных Штатов, а чуть позже ему пришел факс от президента.

К шести вечера с ограждений Стоунхенджа убрали черные пластиковые полотнища и приготовили его к доступу публики на следующий день. Рабочие заканчивали подготовку уже в сумерках.

По сведениям полиции, никакой ВИП-вечеринки так и не состоялось. Ни толпы, ни жертвоприношений. Ничего необычного не произошло. За одним исключением. В предутренних сумерках в Хендже побывал одинокий посетитель. Усталый бледный муж-чина вошел в круг, торжественно преклонил колени, обнял каждый камень.

Никто не знал его имени.

И никто его больше не видел.

 

Благодарности

В первую очередь моему «советнику» и духовному телохранителю Луиджи Бономи — лучших агентов не бывает. Сотрудники «Литтл, Браун энд Сфер» проделали потрясающую работу: эта книга столько же Дэна Мэллори, сколько моя, может быть, даже больше его, и для меня было честью работать с ним. Большие благодарности Джайну Ханту за трудную работу по вычитке черновиков. Преклоняюсь перед Энди Хайн, Кейт Хибберт и Хеленой Дори из агентства международных прав — все вы богини. Спасибо Ханне Харгрейв и Кейт Уэбстер за рекламу по всему миру. Скари Джек, и тебе большое спасибо. Миссис М., без вас бы я не справился.

«Наследники Стоунхенджа» — литературный вымысел. Люди науки заметят, что, хотя в книге использовались астрономические, археологические и исторические сведения, эти факты скорее украшают сюжет и не претендуют на создание некой истинной картины. Тем не менее следует заметить, что века исследований так и не дали окончательного ответа на вопрос: зачем был построен Стоунхендж?