Вопрос о богослужебных текстах одинаково важен как для людей церковных, для которых течение богослужения уже привычно, так и для людей, еще не имеющих достаточного опыта, потому что нельзя допустить, чтобы богослужение сливалось в единый нерасчлененный поток. Обязательно нужно почувствовать отличительные особенности каждого текста: откуда он? Почему он в этом месте службы? Кто его сочинил? Что это — боговдохновенное Св. Писание или сочинение песнописца? Древний христианский гимн или молитва, написанная в прошлом году? Такое понимание необходимо не для оценки или построения некой иерархии, а для яркого и объемного ощущения богослужения. Каждая часть службы заиграет своими красками и будет неповторима. Итак, поговорим о текстах, из которых состоит наше богослужение.

Начнем с текстов Св. Писания. Презрев хронологию, обратимся к текстам Нового Завета, которые находятся на вершине всего богослужения. Все православное богослужение глубоко проникнуто новозаветным духом, и по всем текстам рассыпаны многочисленные цитаты, указания, термины, отсылки; поэтому выделить все, что взято непосредственно из Нового Завета, довольно трудно. Поговорим о главном: о чтениях, крупных отрывках Св. Писания, которые входят в богослужение.

Прежде всего, выделим Четвероевангелие. Вспомним, какое место занимает это чтение в богослужении и вообще, какое место эта книга занимает в храме. Вспомним, как выглядит богослужебное Евангелие: оно всегда украшено, оно хранится на Престоле, оно является объектом особого поклонения. И еще вспомним, что Евангелие — книга, которая не освящается. Текст Евангелия считается священным, когда написана последняя строчка, поставлена точка. Вспомним, как торжественно дьякон выносит Евангелие на литургии, как произносится специальное прошение: «И о сподобитися нам слышанию святаго Евангелия…». Речь идет, конечно, не о физическом слухе, а подразумевается такое слышание, о котором говорится в Евангелии: «Имеяй уши слышати, да слышит» (Мф. 13:9). Итак, существует особая молитва о разумении Евангелия.

Главное место Евангельского чтения — на литургии. Евангелие читается и на воскресной утрени, и на праздничной утрени, когда совершается полиелей. Чтение Евангелия на утрени может быть необычным: вспомним последование утрени Великого Пятка («чин Двенадцати Евангелий»; у нас он обычно совершается в четверг вечером). Таковы основные моменты чтения Евангелия за богослужением. Но бывают и другие случаи, когда Евангелие читается на менее важных службах, и тогда его чтение ставит эти службы в совершенно особое положение. Например, Евангелие может читаться и на вечерне, но это редчайший случай: вечерня первого дня Пасхи, вечерня в Великий Пяток. Конечно, это дни совершенно особые, имеющие исключительный богослужебный устав.

Есть еще более удивительный случай — чтение Евангелия на часах. Часы — это самая скромная служба, а такие часы, когда читается Евангелие, называются Царскими. Царские часы совершаются в Навечерия Рождества и Крещения, а также в Великий Пяток. На часах Евангелие читается в первые три дня Страстной седмицы. Чтение, указанное Уставом для этих дней, очень велико: должно быть прочитано практически все Четвероевангелие, кроме небольшого куска. Наши приходские силы не могут этого выдержать, поэтому в большинстве храмов чтение Евангелия начинается задолго: с 5-й, с 6-й, а то и со 2-й седмицы.

Следующая часть новозаветного канона — это Апостольские деяния и послания. Чаще всего и в основном читаются они на литургии. Чтение Апостола предшествует чтению Евангелия. На Царских часах также читается Апостол.

Евангельские тексты читаются не только подряд, по зачалам, они составляют некоторые неизменяемые части богослужения.

На вечерне это молитва прав. Симеона Богоприимца Ныне отпущаеши, а на великой вечерне, входящей в состав бдения — Богородице Дево. Это песнопение не полностью взято из Евангелия, однако, его начальные слова — обращение Архангела Гавриила ко Пресвятой Деве. На вечерне всегда читается Отче наш — молитва Господня.

На утрени шестопсалмие начинается песнью Ангелов Слава в вышних Богу… (Лк. 2:14). По 8-ой песни канона поется песнь Пресвятой Богородицы: «Величит душа Моя Господа» (Лк. 2:46-55), — а 9-я песнь канона должна петься со стихами песни пророка Захарии (Лк. 2:68-79). Эта последняя песнь, однако, звучит в нашем приходском богослужении только в будние дни Великого поста. На великопостной и будничной утрени в заключительной части также читается Отче наш.

На литургии, хотя и не во все дни года, но, как правило, третий антифон — «Во Царствии Твоем…» так называемые «Блаженны» — тоже текст из Евангелия (Мф. 5). «Во Царствии Твоем помяни нас, Господи…» — первые слова построены по образу молитвы благоразумного разбойника (Лк. 23:42), а дальше — «Блажени плачущии…» — это уже заповеди Блаженств из Нагорной проповеди. Перейдем к текстам ветхозаветным.

Крупными текстами Ветхого Завета, звучащими за богослужением, являются паримии. (В некоторых книгах можно встретить написание «паремии», это связано с различной фонетической передачей греческого слова παρομια, что означает «притча», «прообраз»). Паримии читаются на великой вечерне, в первой ее части, и образуют некие циклы. Есть паримии Богородичных праздников: вспомните Лествицу Иакова и притчу Соломона «Премудрость созда себе дом…», вспомните «врата затворенные» из пророчества Иезекииля — все это удивительной красоты прообразования Ветхого Завета о Богоматери. Есть свои паримии и на Господские праздники, а также для различных ликов святых: паримии преподобнические, паримии святительские и т. д.

Удивительное, неповторимое чтение паримии мы слышим в Великую Субботу на вечерне, когда читаются 15 паримии с пророчествами о тридневном Воскресении Спасителя. Считается, что это чтение возникло еще в те времена, когда в этот день совершалось крещение особенно большого числа оглашенных. И вот, можно себе представить, как в Византии, в Софии Константинопольской весь народ был собран в храме, а Патриарх в баптистерии крестил много-много народа. Скорее всего, именно в это время и читали паримии, ожидая, когда явится процессия новокрещенных в белых одеждах. Но такое практическое объяснение может показаться слишком упрощенным, потому что чтение таких паримий, как целая книга пророка Ионы или чтение о жертвоприношении Авраама, становится программной частью службы. Накануне, в пятницу ночью, совершается утреня Великой Субботы, крестный ход со св. Плащаницей и после возвращения в храм — особенное окончание утрени: возглашается прокимен, читается паримия, Апостол и Евангелие. Вот снова паримия — чтение из пророка Иезекииля, величественное пророчество о всеобщем воскресении.

Сочельники Рождества и Крещения уподоблены богослужению Великой Субботы. На вечерне в эти дни также читаются циклы паримий. В будние дни Великого поста на вечерне читаются паримий из книги Бытия и книги Притчей.

Самой популярной и широко применяемой при богослужении частью Ветхого Завета, безусловно, является Псалтирь. По степени использования в богослужении с этой книгой не может сравниться никакая другая. Псалтирь читается кафизмами (их в Псалтири двадцать); по одной кафизме, по две, по три. Псалтирь читается по одному псалму, по два псалма, по шесть псалмов. Псалтирь разбивается на отдельные строчки и отрывки. И как разнообразно ее использование за богослужением! Нет ни одной службы, когда бы не использовалась Псалтирь. Если вы откроете Часослов, то увидите, что основа службы, практически все неизменяемые тексты взяты из Псалтири. Это часть Св. Писания выделяется не только необыкновенной мудростью, но и красотой, это удивительная поэзия. Само слово «псалом» происходит от греческого глагола ψαλλω), означавшего когда-то «щипать», а позднее «играть на струнном инструменте». Вспомните, как царь Давид играл и пел псалмы, и вот это его музыкальное творчество дало название тексту.

Устав предписывает усердно, часто и много читать Псалтирь. В обыкновенное время года Устав распределяет чтение Псалтири так. Каждую седмицу Псалтирь должна быть прочитана полностью один раз. От начала чтения Псалтири в субботу вечером на вечерне — поэтому поется Блажен муж, первая кафизма, — до субботы утра. Во время Великого поста за каждую седмицу Псалтирь прочитывается дважды.

Из Псалтири берутся прокимны. Прокимен — это краткий стих, о правилах его возглашения мы будем говорить потом, само слово προκειμενον означает в буквальном переводе «предлежащее».

Объясняется это тем, что прокимен, как правило, предшествует чтению Св. Писания. Вспомните литургию: прокимен, Апостол, Евангелие; т. е. с прокимна начинается чтение Св. Писания.

Из текста Псалтири берутся аллилуиарии. Вот чтец на литургии возгласил прокимен со стихами, хор пропел его, затем читается Апостол, после которого чтец объявляет: «Аллилуйя, глас вторый…»; хор поет Аллилуйя. Чтец читает стихи-аллилуиарии, а хор поет Аллилуйя к каждому стиху. Аллилуйя иногда называют прокимном Евангелия: наш прокимен предшествует чтению Апостола, а Аллилуйя предваряет чтение Евангелия. Итак, стихи из псалма, к которым припевают Аллилуйя, называются аллилуиарии.

Из Псалтири обычно берется еще один краткий богослужебный текст, он называется киноник, в буквальном переводе — причастный стих. Это текст, который поется на литургии после того, как священник возглашает: «Святая святым», хор поет: «Един свят…» и затем — краткий стих, который меняется в зависимости от дня седмицы или праздника (в воскресенье всегда поется «Хвалите Господа с небес…»). Этот стих и называется киноник, или причастен. Чаще всего он берется из Псалтири. Киноник соотнесен с прокимном, каждому прокимну соответствует свой киноник.

Важными текстами из Св. Писания являются библейские песни, которые во все дни года, кроме Страстной и Пасхальной седмиц, а также четверга 5-й седмицы Поста должны сопровождать пение канона. На приходах повсеместно их употребляют лишь в будни Великого поста. Подробный разговор о них впереди, в связи с каноном.

Перейдем к следующему типу богослужебных текстов, может быть, несколько неожиданному, но представляется нужным его выделить. Это проповедь — та часть богослужения, которую ныне трудно узнать и постигнуть, но мы должны хотя бы попытаться уяснить место проповеди в богослужении.

Говоря об истории формирования богослужебного устава, мы упоминали, что в раннехристианское время проповедь занимала особенно важное место за богослужением. Естественно, еще были живы Апостолы, и они в первую очередь проповедовали. Кроме того, богослужебные формы не были развиты, богослужебных текстов было очень мало, и ясно, какое значение приобретала проповедь. В романе Г. Сенкевича «Камо грядеши» есть описание тайного собрания христиан в окрестностях Рима, когда туда приехал апостол Петр. Там говорится, что они пели молитвы и молились очень долго, потом апостол встал и долго проповедовал. Можно по-разному относиться к этому произведению, но этот отрывок дает нам вполне ощутимое и живое представление о богослужении и проповеди апостольских времен.

Но и сейчас проповедь занимает в богослужении особенное место. На литургии настоящее ее место — после Евангелия. Кому посчастливилось бывать на такой службе, тот мог почувствовать, что в литургии не то чтобы что-то меняется, главное все то же и всегда одно, но этим положением проповеди ставится совершенно особенный акцент. Так первая часть службы, литургия оглашенных, обретает в полной мере свой дидактический, учительный характер: в эту часть входит пение псалмов, чтение Св. Писания и здесь самое место для проповеди.

Иногда говорят, что проповедь после Евангелия нарушает течение литургии, но это неправда. Наоборот, Слово Божие снова, еще раз является нам через проповедь, и эта проповедь не умолкает, хотя прошло уже две тысячи лет, и все языки ее услышали. И порой, когда проповедь говорится после службы, на своем привычном месте, бывает жалко, что мы не услышали этих слов ранее, именно они сделали бы наше участие в службе более полным. Другое дело, что трудно произнести такую проповедь, которая органично вписалась бы в богослужение.

Надо сказать, что с самим принципом проповеди, поучения, толкования связана и почти совершенно утраченная нами часть богослужения: чтение святоотеческих творений.

Типикон указывает за богослужением (в основном это вечерня и утреня) читать святоотеческие творения. Положено читать Симеона Логофета, Иоанна Златоуста, блж. Феофилакта, прп. Ефрема Сирина, Лавсаик, Лествицу и многих других свв. Отцов. Регулярно читается житие празднуемого святого. И можно себе представить, как замечательно, например, на утрени, услышать толкование Евангелия, тем самым приготовившись заранее к слышанию его на литургии. Есть мнение, что в Древней Руси искусство проповеди было неизвестно, собственно проповедь не существовала, а читали Пролог, т. е. собрание чтений на каждый день года. Это были святоотеческие творения. Надо сказать, что в богослужении этой части очень не хватает. В современной практике сохранилось чтение в четверг 5-й седмицы Великого поста, когда на «стоянии прп. Марии Египетской» читается ее житие. По мысли Типикона, все сидят и слушают, это и передышка в службе и научение. На воскресном всенощном бдении положено шесть назидательных чтений, на будничной утрени — четыре или пять (в зависимости от периода года). Как видите, это довольно значительная часть службы.

С поучениями связан особенный текст, который появляется в системе Триоди: он называется «синаксарь», или синаксарий. Это слово происходит от греческого глагола συναγω — «собирать». И объяснение может быть двоякое. С одной стороны, он читается на службах соборных, которые так и называются: «синаксис». А с другой стороны, в этом тексте как бы собраны сведения о празднике. Есть изумительно красивые синаксарий, к сожалению, они тоже не читаются, но можно самим открыть Триодь и прочесть, хоть и написаны они не слишком легким языком.

Перейдем к другим богослужебным текстам и тут же столкнемся с трудностью классификации. Крупнейший исследователь богослужебного пения Иван Алексеевич Гарднер в книге «Богослужебное пение Русской Православной Церкви» пишет, что не все, что поется в церкви, является молитвой. Он говорит о том, что нужно очень ясно чувствовать, каково содержание каждого текста. Песнопения могут содержать изложение догматов веры, а могут быть повествовательно-исторического или созерцательного характера. Есть тексты, говорящее о том, что сейчас происходит в церкви, например: «Ныне Силы Небесныя с нами невидимо служат…» или «Иже Херувимы тайно образующе…»

Богослужебные тексты необыкновенно разнообразны, необыкновенно глубоки и тонки по своему содержанию. Однако, это замечание о том, что не все, что поется в церкви, является молитвой, таит в себе некую опасность. Один священник, услышав эту фразу, сказал : «Как же так? В Церкви нет ни одного пения или чтения, которое бы не являлось молитвой. Мы же все делаем с молитвой, все ею полно. И богослужение — это и есть молитвенное собрание». Поэтому нужно попытаться нащупать тонкую грань, каким-то образом классифицировать все то, что поется и читается в церкви.

В разных учебниках это делается по-разному. Выделяются, например, читаемые и поемые тексты, Св. Писание и гимнография. Системы классификации не устоялись. Перед нами стоит слишком трудная задача, и мы сейчас не будем ее решать. Мы изучим только терминологию, которая будет нам важна для изучения богослужения. Мы разберем значение слов и рассмотрим виды богослужебных текстов. Прежде всего, мы обратимся к эвхологии, т. е. к церковным молитвам, имея в виду молитвы в узком смысле этого слова: покаянные, благодарственные или хвалебные тексты, которые обращены к Богу, Богородице и святым.

Попытавшись выделить из молитв главные, центральные, самые содержательные, мы должны будем признать такой молитвой то, что называют начало общее (или обычное начало). Оно знакомо всякому по утренним и вечерним молитвам. Сначала возглас священника Благословен Бог наш… (в домашней молитве этот возглас заменяется возгласом Молитвами святых отец наших, Господи Иисусе Христе Боже наш, помилуй нас), чтец: «Аминь. Слава Тебе, Боже наш, слава Тебе. Царю Небесный. Трисвятое. Слава, и ныне. Пресвятая Троице, Господи, помилуй (трижды). Слава, и ныне. Отче наш». Священник: «Яко Твое есть Царство…» чтец: «Аминь. Господи, помилуй (12 раз). Слава, и ныне. Приидите, поклонимся…» Так начинается каждый цикл служб, поскольку Устав службы соединяет. Например, перед вечерней совершается девятый час, и начало общее читается на девятом часе, а на вечерне уже не повторяется, потому что эти службы идут друг за другом. На первом часе не полагается начало общее, так как он присоединен к утрени. Таким образом, начало общее, по Уставу, должно читаться в день трижды: перед началом вечернего богослужения — это на девятом часе, перед началом утреннего, а утреннее богослужение — это полунощница, утреня, первый час, и перед началом дневного богослужения на третьем часе, за которым идет шестой час и, если совершается, литургия.

Начало общее, такое привычное, на самом деле имеет совершенно исключительное значение. Вообще начало службы — это неповторимый, особенный момент, его важно почувствовать. Помолившись внимательно начало общее, вы увидите, какие там обращения ко Святой Троице и к каждому из Лиц Святой Троицы. Это соединение молитв имеет нарастающий характер: все возрастает просьба о помиловании, сначала она звучит трижды в Трисвятом, потом еще 3 раза Господи, помилуй, в заключение еще 12 раз. Прославление Имени Божьего тоже возрастает. Начало общее само по себе может быть названо краткой законченной службой. Это есть концентрация всей службы и соединение различных видов молитв, отличающееся необыкновенной полнотой.

Вспомним, что служба начинается с возгласа, и возглас — это тоже совершенно особенный момент богослужения. Устав считает возглас святыней, к которой не должны прикасаться неосвященные уста. Возглас — начало богослужения — всегда произносит священнослужитель. В нашем богослужении используются три возгласа. Самый торжественный: «Благословенно Царство…» — этим возгласом начинаются только три таинства: Евхаристия, Крещение и таинство Брака (у старообрядцев также таинственно Елеосвящения), а, кроме того, новогодний молебен. Следующий по торжественности возглас: «Слава Святей, и Единосущней, и Животворящей, и Нераздельней Троице, всегда, ныне и присно и во веки веков» (кратко его называют Слава Святей). Этот возглас звучит на утрени и в начале всенощного бдения, а также благодарственного молебна. Все остальные богослужения и чинопоследования начинаются возгласом «Благословен Бог». Каждый из этих возгласов имеет свою особенность.

В возгласе первый раз за богослужением с особой торжественностью упоминается Имя Божие, поэтому его всегда произносит священнослужитель. Однако сразу же на этот возглас откликается и мирянин, чтец на клиросе тут же говорит: «Слава Тебе, Боже наш, слава Тебе». Это ведь тоже своеобразный возглас, но его произносит уже мирянин. Затем читается Царю Небесный, удивительная молитва, по происхождению своему — это стихира Пятидесятницы. Вспомним, как на вечерне Пятидесятницы ее поют все вместе.

Надо сказать, что это соединение молитв возникает не однажды в службе. Появляется оно в пиковые моменты службы (мы, к сожалению, не всегда умеем это почувствовать). Вспомните, когда на вечерне читается Трисвятое по Отче наш — после Ныне отпущаеши, а это, конечно же, вершина вечерни.

На утрени также в похожий момент возникает чтение Трисвятого по Отче наш. Но на праздничной службе это труднее почувствовать, в конце великого славословия поется только Трисвятое. Это последование молитв нуждается в том, чтобы мы по-новому почувствовали и осознали его место в службе.

Среди молитв мы должны особенно выделить молитвы священнические. Молитвы эти, в основном, читаются тайно. В первую очередь это, конечно, молитвы литургии, но и богослужение времени содержит тайные молитвы священника. На вечерне это молитвы светильничные, которые читаются во время чтения 103-го псалма на будничной службе (священник выходит на солею и стоит перед Царскими вратами), а на бденной — во время пения 103-го псалма (ныне на практике это происходит незримо для нас, в алтаре). На утрени — особые молитвы: во время чтения шестопсалмия, по прочтении трех псалмов, священник выходит и молится перед Царскими вратами. Шестопсалмие — это покаянный вопль о помиловании, и священник зримо является нам как ходатай о наших согрешениях пред Богом.

Как особенные по своему строению и содержанию молитвы, мы должны выделить ектеньи. Само слово «ектения» (или «ектения») происходит от греческого слова εκτενηζς означает «усердный». Ектения — это усердное моление, и притом моление совместное. Вы помните форму: диакон произносит прошения, и хор поет Господи, помилуй или Подай, Господи; завершает ектенью возглас священника. Очевидно, ее широкое распространение началось с Устава Софии Константинопольской. Ектеньи произносит дьякон, поэтому ектения редко содержит саму молитву. Практически можно выделить одно прощение: «Заступи, спаси, помилуй и сохрани нас, Боже, Твоею благодатию» — это, собственно, сама молитва. Обычно же дьякон лишь приглашает к молитве: «Миром Господу помолимся» — давайте помолимся Господу. Следует запомнить четыре основных вида ектений, употребляемых в Православной Церкви.

Первый вид — это великая ектения. Она состоит обычно из 11 прошений. Место в службе ее — первое, это первая ектения на каждой службе: на литургии, на вечерне, на утрени, и отличается она особенной полнотой и возвышенностью содержания. Прошения выстроены в ней как бы сверху вниз. Сначала мы молимся о свышнем мире и спасении душ наших — самое главное прошение, а потом уже о плавающих, путешествующих, недугующих; ектения спускается от самых высоких к самым простым нуждам человеческим.

Следующий вид — малая ектения. Она всегда начинается словами «Паки и паки» — снова и снова, давайте еще раз Господу помолимся. Малая ектения содержит всего два прошения. Эта ектения чаще всего появляется на службе, и чередование ее с другими богослужебными текстами создает особый ритм богослужения.

Просительная ектения начинается словами «Исполним молитву нашу Господеви», могут добавляться слова «вечернюю» или «утреннюю». И отличается она тем, что, начиная со второго или с третьего прошения, хор поет не Господи, помилуй, а Подай, Господи. Прошения здесь уже другого характера, чем в великой ектенье.

И, наконец, сугубая ектения. Само слово «сугубый» означает «двойной», «усиленный». Хотя ектения называется двойной, но Господи, помилуй там поется трижды. Она может быть полной, т. е. начинаться словами «Рцем вси от всея души, и от всего помышления нашего рцем…» — давайте скажем от всей души, от всего помышления — или сокращенной: сразу с прошения «Помилуй нас, Боже», после которого трижды поется Господи, помилуй.

Обратимся к текстам гимнографическим, т. е. песнотворчеству церковному. Классифицировать их довольно трудно, поэтому мы разберем несколько ключевых терминов, которые нам обязательно понадобятся.

Тропарь. Чаще всего это основное песнопение праздника, в котором рассказывается главное из церковного учения о празднике. Слово «тропарь» происходит от греческого глагола τρεπω, что означает «вращаю, обращаю». Что это значит? Это значит, что тропарь — это строфа, которая должна перемежаться с другими текстами. И название «тропарь» говорит о том, что этот текст должен быть «удобообращательным». Должно быть удобно перемежать (обращать) его с другими текстами. Вспомните самый, наверное, лучший тропарь — тропарь Пасхи: «Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ и сущим во гробех живот даровав», — самый короткий и прекрасный. И вспомните, как он перемежается с пасхальными стихами: «Да воскреснет Бог, и расточатся врази Его» и др. Такое чередование очень часто используется в богослужении. Еще в тропарях есть такой секрет: чем он древнее, тем короче; тропари, составленные в новое время, обычно бывают очень длинными.

Слово «тропарь» может означать не только главное, основное песнопение праздника, но и нечто другое. Часто этот термин употребляется в древнем, широком значении: тропарь — это гимнографическая единица, строфа. Таких тропарей может быть много: из них состоят песни канона, они припеваются на Блаженнах.

Следующее по значению песнопение праздника — это кондак, который почти всегда появляется в паре с икосом. Если тропарь находится в конце вечерни, то кондак и икос звучат после 6-й песни канона, в тексте службы их надо искать на этом месте. Икос получил свое название от греческого слова οικος — «дом». При чем здесь дом, не очень понятно. На этот счет есть разные толкования, не всегда удовлетворительные. Одни говорят, что в икосе, как в доме, заключается рассказ о празднике, другие говорят, что св. Роман Сладкопевец свои икосы пел в палатах или домах, — это не до конца понятно, и пока здесь нельзя предложить ничего окончательного. И в этом смысле с объяснением слова «кондак» дело обстоит еще хуже: оно понимается и как «палочка, на которой накручивался свиток», проводится параллель и с сирийским словом, обозначающим «дом», а некоторые раскладывают его на два греческих слова: икос — это дом, а кондак — это маленький дом (как бы маленький икос). Окончательного объяснения нет.

Дело в том, что кондак в паре с икосом представляют собой остаток древнего гимнографического жанра, очень крупного, который так и назывался — кондак, но представлял собой не одну только строфу, а целую церковную поэму, которая сравнима с нашим акафистом. Вспомните любой текст акафиста, он состоит из кондаков и икосов. Эта форма особенно была распространена во времена св. Романа Сладкопевца — VI век, — и св. Роман писал именно такие кондаки, но потом она была вытеснена другой богослужебной формой, о которой мы поговорим ниже. Что же представлял собой кондак?

Принято считать, что наиболее древние кондаки взяты из той самой поэмы и представляют собой ее первую строфу. Например, акафист всегда начинается словом «взбранный». Классический пример — первый кондак акафиста Божией Матери: «Взбранной Воеводе победительная». Здесь мы чувствуем некое родство. Конечно, не нужно думать, что было так: для того, чтобы сочинить кондак, сначала писалась целая поэма, а затем из нее выделялись вот эти тексты. Новые кондаки писались по образцу древних.

Следующий тип текстов, которые мы должны рассмотреть — стихиры. Стихира, как и тропарь, представляет собою строфу, но почему же она называется стихирой? Она называется так потому, что припевается к стиху псалма. Мы перечислим все виды стихир в порядке появления их в службе, но это самый общий список, и нет такой службы, в которой бы присутствовали все виды стихир, которые мы собираемся здесь назвать.

Рассмотрим стихиры в порядке появления их в службе.

Первый вид — стихиры на Господи, воззвах (начальные слова псалма, к которому они припеваются). Это первые стихиры, которые появляются на вечерне. Псалмы 140-й, 141-й, 129-й, 116-й составляют неизменяемую часть богослужения и находятся в книге Часослов. Именно к их стихам припеваются стихиры, которые называются стихиры на Господи, воззвах. Этих стихир может быть разное количество: 10, 8, 6, 4. Есть уникальный случай в среду 5-й седмицы Великого поста, когда поется 30 стихир на Господи, воззвах. На Благовещение этих стихир бывает 11.

Как же соединяются стихи псалма и стихиры? Сначала стихи псалма поются подряд. Потом пение «подряд» останавливается, и к каждому стиху начинает припеваться по одной стихире. Цикл стихир заключается пением стихир на Славу, и ныне. Надо запомнить, что стихиры, поемые на Славу, и ныне никогда не входят в счет стихир. Стихиры поются на 10 или на 8 и т. д., не считая стихир на Славу, и ныне.

Стихиры на литии. Стихиры эти поются без стихов, и количество их очень разнообразно: от 1 до 9. Звучат они во время выхода на праздничную литию.

Стихиры на стиховне. Они располагаются ближе к концу вечерни. Стихиры на стиховне называются так потому, что для них нет постоянных стихов псалма, каждый раз выбираются особенные, соответствующие содержанию стихир. Есть, конечно, случаи, когда они повторяются, но такого твердого цикла, как на Господи, воззвах, нет. И еще они отличаются тем, что к первой стихире нет стиха. Стихир этих, как правило, три (как уже известно, не считая стихир на Слава, и ныне), но в отдельных случаях бывает четыре.

Следующая стихира стоит особняком. Поется она уже на утрени, на праздничной утрени, когда совершается полиелей. Это стихира по 50-м псалме, т. е. после 50-го псалма. В приходском служении 50-й псалом часто опускается, и вот получается такое удивительное обстоятельство: стихира после того, чего никогда не бывает. На воскресном всенощном бдении она всегда одна и та же: «Воскрес Иисус от гроба, якоже прорече, даде нам живот вечный и велию милость».

Стихиры на хвалитех поются тоже на утрени. Способ пения стихир на хвалитех подобен пению стихир на Господи, воззвах. Называются они «на хвалитех», потому что «хвалите» — первое слово многих стихов псалмов 148-го, 149-го, 150-го. Эти псалмы составляют неизменяемую часть службы и находятся в Часослове. Сначала стихи этих псалмов поются подряд, затем сплошное пение останавливается, и к каждому стиху начинает припеваться по одной стихире. Этих стихир может быть 8, 6, 4.

Есть евангельская стихира. Это стихира особенная, она присутствует только на воскресном всенощном бдении и практически никогда не выпадает. Она может вытесняться со своего привычного места, но не исчезает бесследно. Ее законное место — Слава в цикле стихир на хвалитех. Берется эта стихира из особого приложения Октоиха, поскольку зависит не от гласа, а от Евангельского чтения на этой службе.

На утрени также могут быть стихиры на стиховне. Их строение, число и способ пения во всем подобны пению таких стихир на вечерне. На вечерне стихиры на стиховне бывают всегда, а на утрени — только будничной.

Сейчас мы переходим к рассмотрению самой крупной гимнографической формы, того жанра, который вытеснил к VIII веку древний кондак. Жанр этот называется канон (от греч. κανον — «правило»), может быть, потому, что он составлен по определенным правилам; точного объяснения этому названию нет. Канон состоит из песен. Максимальное и нормативное число песен — девять, т. е. больше девяти песен не бывает, но вторая песнь практически всегда отсутствует и поэтому большинство канонов состоит из восьми песен. Такие каноны, состоящие из девяти или восьми песен, называются полными. А бывает, что канон состоит из 2-х, 3-х или 4-х песен. Слово трипеснец вам знакомо, оно дало название книге Триодь, но существуют и другие неполные каноны: двупеснцы и четверопеснцы. Такие неполные каноны встречаются в системе Триоди, но есть они и в Минее. Как строится песнь канона? Каждая песнь состоит из ирмоса и тропарей канона. Слово «тропарь» в данном случае означает не центральное и главнейшее песнопение праздника, а имеет более широкое значение: это некая гимнографическая строфа из службы.

Буквально значение слова «ирмос» (греч. ειρμος) — «сцепление», «соединение» или «связь». Ирмос связывает песни канона и играет моделирующую, определяющую роль. Во-первых, канон по правилам должен петься весь целиком (как мы поем канон на Пасху или молебный канон Божией Матери), и ирмос определяет напев: как поется ирмос, так же, на этот напев, поются и тропари соответствующей песни канона. Если вы взять оригинальный греческий текст любого канона, то мы увидим, что там размер ирмоса равен размеру тропарей данной песни, т. е. ирмос задает гимнографическую форму для тропарей канона.

Существуют и библейские тексты, связанные с каноном, но в нашем приходском богослужении они опускается, кроме будних дней Великого поста. Это песни Священного Писания или библейские песни — тексты Ветхого и Нового Заветов. Песни — потому что это слова, пропетые или как-то особенно торжественно возглашенные тем или иным лицом, о котором говорится в Св. Писании. Из Св. Писания взято десять таких песен, соединяемых с песнями канона.

Первая песнь — из книги Исход (гл. 15), та песнь, которую воспел древний Израиль, выйдя из волн Чермного моря и увидев, что он невредим, а преследователи его потоплены. Они воспели хвалебную песнь Господу: «Поим Господеви, славно бо прославися. Коня и всадника вверже в море…»

Текст 2-й песни взят из книги Второзаконие (гл. 32). Эта книга Моисеева представляет собой как бы повторение заповедей Божьих и увещание и обличение народа. Почему 2-я песнь никогда не читается, куда она исчезла? Она исчезла не сразу. Не нужно думать, что ее никогда не было, она была и в редких случаях до сих пор сохранилась в канонах. Выдвигаются разные теории о причинах исчезновения второй песни. Однако ни одна из них не может быть признана вполне удовлетворительной.

Третья песнь — из первой книги Царств (гл. 11), песнь пророчицы Анны, матери пророка Самуила; она имеет хвалебный характер. Четвертая песнь — из книги пророка Аввакума (гл. 3). Пятая — из книги пророка Исайи (гл. 26). Шестая — песнь пророка Ионы (гл. 2), молитва во чреве кита, это вопль к Богу о помиловании. Седьмая и восьмая — из книги пророка Даниила, это слова, которые говорили три отрока в пещи огненной, хвалебные тексты, воспетые в трудных обстоятельствах. Девятая песнь сохранилась даже в нашем сокращенном богослужении и мы слышим ее почти каждый день. Это песнь Пресвятой Богородицы «Величит душа Моя Господа». (Лк. 1:46-55). Песнь эта, по Уставу, должна петься не с тропарями канона, а с особым припевом, который и дал название этому тексту — Честнейшую. Десятая библейская песнь связана с 9-й песней канона, это слова пророка Захарии — отца Иоанна Предтечи (Лк. 1:68-79).

Как же эти песни влияют на канон? В самом строении этих песен, в их смене, в общей динамике мы можем еще раз почувствовать тему, которая является определяющей для утрени — встреча Спасителя, исполнение чаяния, исполнение надежды. Ожидание и пришествие Спасителя вписано в канон и еще раз очень сильно переживается. Вспоминаются многочисленные ветхозаветные преобразования и, наконец, девятая и десятая песни новозаветные говорят о пришествии Мессии. Идея построения канона очень значима для утрени.

Библейские песни бывают вседневные, праздничные и великопостные. У нас в богослужении сохранились только великопостные песни. Как они стихословятся? Точно так же, как псалмы со стихирами. Сначала поется сплошь текст песен, потом к каждому стиху — тропарь канона.

Эти песни во многом определили содержание ирмосов канона. Ирмос часто связывает библейскую песнь с тропарями. В ирмосе той или иной песни может пересказываться содержание ветхозаветного события, соответствующего этой песне. Например, 1-й ирмос воскресного канона: «Коня и всадника в море Чермное сокрушаяй брани мышцею высокою Христос истрясе, Израиля же спасе, победную песнь поюща» — это поэтический пересказ соответствующего места из книги Бытия. Может просто упоминаться имя того лица, которое воспело данную песнь; вспомни 4-ю песнь пасхального канона: «На божественней стражи богоглаголивый Аввакум да станет с нами и покажет светоносна Ангела, ясно глаголюща…» Говорится о Пасхе, но упоминается пророк Аввакум: пусть вместе с нами сейчас радуется пророк Аввакум, который пророчествовал о Спасителе.

Песнь Св. Писания порой определяет, если так можно выразиться, настроение ирмоса. Так, ирмосы 6-й песни — это часто покаянные ирмосы, обращение из глубины греховной (употребляются «морские»: образы «Житейское море, воздвизаемое зря напастей бурею…» — из канона 6-го гласа). Все эти темы узнаваемые. Ирмос 9-й песни посвящен Божией Матери, там говорится о воплощении Бога-Слова.

Известны и случаи, когда в ирмосах не появляются темы песен из Ветхого Завета. Это ирмосы многих великих праздников, например. Рождества: «Христос раждается, славите, Христос с небес, срящите…» — 1-я песнь канона. Здесь нет ни слова о переходе через Красное море, но все равно, внутренне все ирмосы коренятся в песнях Св. Писания. Ирмос, таким образом, действительно связка: по содержанию он связан с песнями, а по форме с тропарями канона.

В каких богослужениях употребляется канон? Канон занимает центральное место на утрени; без канона нет утрени. Каноны также поются на повечерии, воскресной полунощнице (это богослужения времени), а из богослужений Требника — на Елеосвящении, панихиде, отпевании, молебне.

Теперь рассмотрим текст, который называется ексапостиларий (или светилен) — от греческого глагола εξαποστελλω. По замыслу, по норме чтец или канонарх для пения ексапостилария высылался на середину храма. Слово «светилен» можно объяснить с точки зрения формы и содержания. Однако для того, чтобы объяснить этот текст с точки зрения содержания, надо знать, что на православном Востоке светильнами называются только светильны Октоиха, используемые в Великий Пост (соответствующие тексты Минеи там называются ексапостилариями). А в этих великопостных светильнах постоянно используеся образ света, божественного просвещения (напр., светилен 1-го гласа в среду: Свет возсияй, Господи, душу мою очисти от всякаго греха, силою, Господи, Креста Твоего, и спаси мя). А с точки зрения формы — светилен звучит в конечной части утрени, в той части, когда близок возглас «Слава Тебе, показавшему нам Свет». В принципе это время должно совпадать с тем временем, когда реальный физический свет светит в окна. Эта часть утрени носит по преимуществу хвалебный характер. И вот светилен как бы открывает эту часть утрени, к ней относится.

Функционально (по месту в службе) это не два разных текста, это один и тот же текст. Но за этим текстом, находящимся в разных книгах, в разных системах закрепились разные названия. В системе Миней — светилен. В системе Октоиха — ексапостиларий (в Октоихе есть и светильны, они употребляются в Великий пост), т. е. это терминологическая, а не функциональная разница.

Теперь нужно кратко упомянуть о таком тексте, который называется Богородичен. Такое название дается всегда только по содержанию, а не по форме. По форме это могут быть и стихиры, и тропари, и тропари канона, и текст после седальна, после светильна, а по содержанию — это всегда текст прославления Божией Матери. Под среду и под пяток употребляются особенные песнопения, посвященные Божией Матери, такой текст называется Крестобогородичен. В них говорится о том, как Божия Матерь стояла у Креста Бога и Сына Своего. Эти тексты обычно удивительно красивы.