Афанасий Лазаревич Коптелов (родился 6 ноября 1903 года) получил Госпремию СССР за роман «Точка опоры». Причём этот роман – заключительная часть трилогии о Ленине («Большой зачин» (1963), «Возгорится пламя» (1966, 1969) и вот – «Точка опоры». Написано это блёкло, банально. Но тема такова, что удивляешься, как это за первые два романа Коптяеву ничего не дали!

Вообще-то награждали Коптелова много. И понятно, почему. Его неизменно избирали в партийные органы (то есть, был он членом райкома, горкома), был он секретарём Союза писателей СССР и РСФСР. Награждён орденами Ленина, Трудового Красного знамени, «Знак Почёта».

Но всё это не за литературу, а за общественные деяния.

Умер Коптелов 30 октября 1990 года. И, думаю, вместе с ним умерли и его произведения, имевшие малое отношение к литературе.

* * *

Леонид Израилевич Лиходеев в полном смысле этого слова ходил под Богом. Был он белобилетником. Тем не менее добился отправки на фронт. Через некоторое время командир части приказал офицеру связи и Лиходееву пробраться в штаб и передать туда пакет. Где точно находится штаб, никто не знал. Дело было в кавказских горах. Их остановили пьяные офицеры и, назвав предателями, велели расстрелять. Перед этим вышел знаменитый приказ Сталина № 227, предписывающий расстреливать предателей, паникёров и трусов на месте.

Расстреливать Лиходеева и офицера вызвался некий безусый школяр. Отведя их на расстояние, он сказал: «Бегите! Я выстрелю в воздух».

Так остался жить замечательный журналист и очень неплохой писатель.

Начинал он со стихов. О чём напомнил в «Дне поэзии», главным редактором которого был, Луконин и который заказал Лиходееву фельетон. Фельетон был очень смешным. Там Лиходеев не пощадил и себя, поэта.

Фельетонистом Лиходеев был отменным. Его сатирическое письмо отличается карикатурностью, пристрастностью к парадоксам. Его книга «Гвоздь в сапоге» отмечена острой социальной критикой. Его роман «Средневозвышенная летопись» пронизан сарказмом.

Лиходеев написал много книг. Не все они равноценны. Но во всех ощущается накал гражданских страстей, любовь к истории своего отечества.

Умер Леонид Израилевич 6 ноября 1994 года (родился 14 апреля 1921-го).

* * *

Один из молодых поэтов, погибших на войне. Вадим Константинович Стрельченко (родился 6 ноября 1912 года) учился в Литературном институте. Печатал свои стихи в «Литературной газете», в «Молодой гвардии».

Вступил в начале войны в народное ополчение. Пропал без вести в январе 1942 года.

Не ахти какие писал стихи. Но будем помнить, что они окуплены кровью:

* * *

Он в апреле 1972 года вручил билеты членов Союза писателей СССР мне, критику Валерию Гейдеко, писателю Симону Соловейчику, поэту Эдуарду Бабаеву и работнику Госкомиздата Сергею Сергеевичу Иванько. Каждому он жал руку, улыбался и говорил: «Как же, как же, читал!» И только Сергею Сергеевичу он сказал: «Очень на вас надеемся. Нам в Союзе так не хватает активных общественников».

Кто такой Иванько и что он написал, мы узнали значительно позже, когда прочитали повесть Владимира Войновича «Иванькиада». Там же, в этой повести, Войнович воссоздал портрет секретаря московской писательской организации, вручившего нам билеты, – Виктора Николаевича Ильина.

Википедия утверждает, что был Ильин, родившийся 6 ноября 1904 года, не только секретарём, но и членом Союза писателей. По-моему, это ерунда. Ильин был не просто секретарём, но так называемым оргсекретарём, то есть секретарём по организационным вопросам. А этот пост неизменно занимал работник органов.

Тем более что Ильин если и писал что-нибудь, то отчёты о допросах подследственных. Здесь художественного воображения обычно не требовалось. Довелось мне читать такие протоколы: они однотипны и безлики.

Да и не претендовал Ильин на писательство. С ними и другими представителями творческой интеллигенции он начал работать в 1933 году. За них отвечал.

Потом был переброшен на охоту за меньшевиками. В 1937–1938 году благодаря Ильину были осуждены на разные сроки и даже приговорены к высшей мере наказания как те, кто ещё до революции поддержал меньшевиков, а не большевиков, так и те, из кого выколотили признания в тайных симпатиях к идеям ленинских противников.

В 1938-м Ильина вновь вернули к работе с творческой интеллигенцией: сделали начальником третьего отдела Секретно-политического Управления НКВД. Отдел занимался арестами и допросами писателей, художников, артистов.

В органах Ильин пользовался большим авторитетом. Только в одном 1941 году за участие в «антисоветских политических партиях», «группах», «организациях» было арестовано 23648 человек. Почти все они прошли через третий отдел Ильина, которого в конце концов сделали комиссаром госбезопасности 3 ранга. Что соответствовало воинскому званию генерал-лейтенанта.

О том, почему он был арестован, рассказывают разное. Наиболее правдоподобной признана версия, что он разозлил Абакумова, начальника СМЕРШа, сказав ему, что имеет сведения о связях Абакумова с женщиной, которая в это время допрашивалась органами. Абакумов таких вещей не прощал. По его приказу взяли боевого товарища Ильина генерал-майора Теплинского, из которого выколотили признание, что тот занимался антисоветской пропагандой. А Ильина Абакумов арестовал в кабинете наркома Меркулова в 1943 году, обвинив в покровительстве Теплинскому. Абакумов добился для Ильина 8 лет тюремного заключения.

Любопытно, что дело Ильина вели известный костолом полковник Лихачёв и его помощник Соколов. В будущем, когда Ильин займёт пост секретаря московского отделения СП, к нему из органов пришлют Соколова наниматься на работу в аппарат Союза. Соколов начисто забудет о былом своём узнике, но Ильин своего палача опознает сразу же. И прогонит из кабинета.

Освободили Ильина в 1952 году при Сталине, как только был арестован Абакумов. В июле 1953-го его дело прекратили за отсутствием состава преступления. А в 1954-м вернули партийный билет и звание генерал-лейтенанта в отставке.

Ну, а дальше до 1977-го – оргсекретарь Московского отделения Союза писателей, много сделавший для исключения из Союза диссидентов от Синявского до Галича.

Надо сказать, что в старости Ильин сохранял ясное мышление, что засвидетельствовал в своей неоконченной мемуарной книге «Долог путь до Типперери» беседовавший с ним Георгий Владимов. Ильин пообещал Владимову поделиться своими воспоминаниями.

Очевидно, он обещал это не одному только Владимову. Во всяком случае, прознавшие про это органы наверняка встревожились. И поступили по-своему: в 1990 году 86-летний Ильин вышел из дому и был немедленно сбит грузовиком.

* * *

Павел Воинович Нащокин сблизился с Пушкиным после возвращения поэта из Михайловской ссылки. С тех пор был одним из самых близких Пушкину людей.

Был Нащокин крёстным отцом сына Пушкина Александра.

Пушкин побуждал Нащокина писать воспоминания. Сохранилась правка поэта на первых листах нащокинской рукописи.

Дом Нащокина в Воротниковском переулке был последним московским адресом Пушкина, который жил там с 3 по 20 мая 1836 года. Судя по всему, друзьям хорошо было тогда быть вместе.

«Незадолго до смерти поэта, – вспоминает жена Нащокина Вера Александровна, – мой муж заказал сделать два одинаковых золотых колечка с бирюзовыми камешками. Из них одно он подарил Пушкину, другое носил сам, как талисман, предохраняющий от насильственной смерти. Взамен этого поэт обещал прислать мне браслет с бирюзой, который я и получила уже после его смерти при письме Натальи Николаевны, где она объясняла, как беспокоился её муж о том, чтобы этот подарок был вручен мне как можно скорее. Когда Пушкин после роковой дуэли лежал на смертном одре и к нему пришел его секундант Данзас, то больной просил его подать ему какую-то небольшую шкатулочку. Из нее он вынул бирюзовое колечко и, передавая его Данзасу, сказал:

– Возьми и носи это кольцо. Мне его подарил наш общий друг, Нащокин. Это – талисман от насильственной смерти».

Умер Нащокин 6 ноября 1854 года (родился 15 декабря 1801 года). Он и жена оставили воспоминания об их великом друге.