Повесть Александра Сергеевича Неверова (родился 12 декабря 1886) «Ташкент – город хлебный» я прочёл ещё в школе. И навсегда полюбил её героя Мишку, которого голод заставляет странствовать по свету.

Больше ничего я у Неверова не читал, пока не встретил его сына Бориса Александровича, который зашёл в «Литературную газету» с очерком об отце. Мы подружились.

Борису Александровичу, арестованному Ежовым, повезло: его мать поднимала на ноги всех влиятельных знакомых. Кто-то из них вышел на Берию, который освобождал какую-то небольшую часть взятых Ежовым людей. Освободил и Бориса Александровича.

Мы с Борисом Александровичем ходили в Союз писателей, хлопотали о наследии Неверова. Правление согласилось создать Комиссию по наследию под руководством Михаила Макаровича Колосова, тогдашнего главного редактора «Литературной России». А я стал ответственным секретарём комиссии.

Но издавать рукописи Неверова у нас не получилось. Незадолго до этого в Куйбышеве вышел его четырёхтомник. Все издательства, куда я обращался, указывали на это. А новую книжку из ненапечатанных материалов брать не хотели.

Вот когда я прочитал практически всё, что написал рано умерший 24 декабря 1923 года Неверов.

Если бы мне сейчас доверили издать его сборник, думаю, что он получился бы очень хорошим: Неверов великолепно владеет психологическим мастерством прозы и не сбивается с её ритма.

Но, как говорится, не до жиру. Переиздать бы сейчас хотя бы «Ташкент – город хлебный». Показать бы новейшим писателям, что предтечи писали не хуже, а то и лучше их.

* * *

Конечно, многие помнят повесть Владимира Войновича «Шапка». А если не читали повести, то наверняка видели фильм с Олегом Ефремовым и Владимиром Ильиным, играющим главного героя писателя Ефима Рохлина.

Так вот у этого Рохлина был прототип. Его звали Владимиром Марковичем Саниным.

Он родился 12 декабря 1928 года и так же, как Рохлин, часто ездил в экспедиции со своими положительными героями.

Выезжал в Арктику, в том числе и на дрейфующую станцию «Северный полюс-15». В летнем сезоне 1970–1971 годов участвовал в антарктической экспедиции. Плавал по океанам вдоль экватора.

Благодаря повестям Санина об Антарктиде читатели узнали о Владиславе Иосифовиче Гербовиче, бывшем и.о. начальника экспедиции в 1961 году на полярной станции Новолазаревская, где врач Леонид Рогозов сумел удалить у себя аппендикс.

Гербович записал об этом в своём дневнике:

«Операция началась с того, что Рогозов простерилизовал операционное поле, а потом взял огромный шприц, наверное, кубиков на 20, и сделал несколько анестезирующих уколов в правой части живота, где он должен был проводить операцию. Когда Рогозов уже сделал разрез и копался у себя в кишках, отделяя аппендикс, кишки как-то булькали, и это было особенно неприятно, хотелось отвернуться, уйти и не смотреть, но я заставил себя остаться. Моё местоположение в ногах, у спинки кровати, позволяло хорошо всё видеть. Я пригласил Верещагина, и он сфотографировал этот момент операции. Артемьев и Теплинский держались, хотя, как потом выяснилось, и у того, и у другого закружились головы, и даже начало подташнивать. Мы все впервые присутствовали при операции. Сам Рогозов делал всё спокойно, но на лице выступал пот, и он просил Теплинского вытирать ему лоб. Основную помощь Рогозову оказывал Артемьев, он подавал инструменты, убирал использованные, менял тампоны. Когда Рогозов удалил аппендикс, то пояснил нам, что операцию провели своевременно, так как уже начинался прорыв гноя. Когда он перешёл к зашиванию разреза, то попросил Теплинского лучше осветить рану настольной лампой, и даже попросил зеркало, чтобы лучше и красивее сделать шов. Операция продолжалась около 2 часов, и Рогозов закончил шить в 4 часа местного времени, т. е. около 00 часов московского. К этому времени Рогозов заметно обессилел, устал, но всё доделал. Ассистенты всё прибрали, слушая указания Рогозова, и пошли отдыхать. Рогозов принял снотворное, а я остался дежурить около него в соседней комнате. Еле дождался, когда мог лечь спать, очень устал. Не так физически, как психологически. Беспокоился, конечно, как Рогозову удастся провести операцию. Ведь это было впервые в мировой практике: врач сам себе удаляет аппендикс. Уже засыпая, я вдруг осознал: ведь если бы операция пошла неблагополучно и что-то случилось бы неприятное, тем более трагическое, то всю ответственность возложили бы на меня».

Так что положительные герои, о которых говорит у Войновича Рохлин, действительно были положительными.

Впрочем, у Войновича они как раз могли быть разными: он ведь не обязан следовать за прототипом своего героя. А герои Санина были в основном симпатичными людьми.

Санин много написал. Роман «Большой пожар» (1986), четырнадцать повестей и множество рассказов, нередко объединённых в циклы.

По мотивам его повестей снимали художественные фильмы: «72 градуса ниже нуля», «Белое проклятие», «Точка возврата» и трёхсерийный телевизионный фильм «Антарктическая повесть». Санин принимал участие в написании сценариев.

А кроме того, Санин умел писать и юмористические рассказы и печатал их у нас в «Литературной газете», в «Клубе 12 стульев».

Умер Владимир Маркович 12 марта 1989 года.

Я рад, что он живёт в сердцах читателей не только как прототип героя Войновича. Его произведения и сейчас пользуются спросом. Свидетельствую.

* * *

Матильда Иосифовна Юфит, родившаяся 12 декабря 1909 года, уже в 1938 году была принята в Союз писателей.

До войны из её книг наиболее заметны «Рассказы» (1938) и «Восемь рассказов» (1941), где она показала себя хорошим психологом и знатоком быта.

После войны – снова собрание рассказов «Да или нет?» (1966), книга «Слева, где сердце», куда вошли, помимо рассказов, три повести «Банка варенья», «Мой дядя – изобретатель», «Старая тетрадь в клетку». В книгу «Десять тысяч шагов» (1977), вошла повесть «Умерла Юрина мама», выпустила ещё несколько книг рассказов (излюбленный жанр М. Юфит), книгу «Он, ты и я» (1990).

Была переводчицей. В частности, перевела «Гиперборейский напиток» Джека Лондона.

В её рассказе «Старая тетрадь в клетку» бывший ученик говорит своей учительнице: «Вы ведь очень счастливый человек, вы столько хорошего людям сделали…» И учительница соглашается с ним: «Ты прав… я счастливая».

Матильда Юфит похожа на эту свою героиню тем, что много хорошего сделала людям. И недаром о её литературном даре высоко отзывался Василий Гроссман.

Умерла Матильда Иосифовна в 1993 году.

* * *

Юрий Григорьевич Лаптев получил сталинскую премию третьей степени за повесть «Заря». Бывший фронтовик, специальный корреспондент газеты «Красный сокол» 18 воздушной армии, он и после войны не изменил своим героям. Но тематически писал не только о войне. Писал о жителях послевоенного села, о проблемах пришедшей с войны молодёжи и молодёжи, которая не успела попасть на фронт. Написал роман «Путь открыт» (1952), несколько повестей, рассказов.

Работал проректором Литературного института.

Но наиболее примечательное, что он сделал, – заставил Союз писателей принять в ряды своих членов Михаила Васильевича Водопьянова, прославленного лётчика, участника спасения экипажа парохода «Челюскин», воевавшего и в финскую и в Великую Отечественную.

Лаптев в соавторстве с Водопьяновым написали две пьесы «Полк Д.Д.» и «Вынужденная посадка», после чего Водопьянова приняли в Союз писателей как драматурга.

Умер Лаптев 12 декабря 1984 года. Прожил большую жизнь: родился 25 октября 1903 года.

* * *

Борис Иванович Илёшин, родившийся 12 декабря 1924 года, печатался ещё школьником в «Пионерской правде». После школы поступил в Воронежскую спецшколу ВВС. Воевал. В 1949-м окончил историко-филологический факультет Воронежского университета. Работал редактором молодёжной газеты в Тамбове, заместителем редактора «Тамбовской правды», начальником Тамбовского областного управления культуры. С 1964 по 1991 гг. работал в Москве в газете «Известия». Печатался в «Науке и жизни», «Огоньке, «Подъёме».

Изучал жизнь известных людей, связанных с Тамбовщиной. Писал о них в книгах, вышедших в Тамбове, «Свидетели живые (1960), «Е.А. Баратынский» (1961).

В 1970–1980 годы в разных издательствах Москвы и Воронежа вышли книги «Река золотых зорь» (1974, 2-е изд. – 1984), «По следам героев» (1979), «…И голубые небеса» 1981), «Литературные тропинки отчего края» (1986), «Глоток малиновой воды» (1990) и другие. В них Илёшин раскрывает малоизвестные, а порой и совсем неизвестные страницы жизни таких выдающихся людей, связанных с Тамбовским краем, как поэты Державин, Баратынский, А.М. Жемчужников, композиторы Рахманинов, Верстовский, Чайковский, декабрист М. Лунин.

Скончался Борис Иванович 22 июня 2007 года.

* * *

Александр Михайлович Дунаевский, родившийся 12 ноября 1909 года, во время войны был военкором газеты «Правда», капитаном 3 ранга. Сперва находился в Заполярье. Но потом – в конце 1942 года его перебросили на сталинградское направление. Из сражающегося Сталинграда он присылал в «Правду» статьи и очерки.

Но вот Сталинград очищен от гитлеровцев. Армия Паулюса окружена и сдаётся в плен. 1 февраля 1943 года в «Правде» появились об этом две статьи: «Генералы сдаются в плен» Дунаевского и «Сталинград сегодня» Григоренко.

В изданном только в 2007 году «Военном дневнике» корреспондента «Правды» заместителя заведующего военного отдела Лазаря Константиновича Бронтмана об этих двух материалах записано: «в первом из них генерал фамильярно и панибратски беседует с полковником нашим, взявшим его в плен, во втором – наши пригласили генерала на вечер художественной самодеятельности. Шум – гигантский, т. Сталин прочёл и возмутился, назвал это либерально-заискивающим отношением к иностранцам, в том числе, – к врагам, назвав это «рабская психология». И Дунаевский, и Григоренко, как записывает тот же Бронтман, «сняты с военкоров, как не отвечающие своему назначению».

Но весной 1946 года Дунаевский вновь работает в «Правде» – возглавляет новый отдел выездных редакция и массовой работы, перед которым поставили задачу – возродить рабселькоровское движение.

После «Правды» некоторое время возглавлял профком литераторов при издательстве «Советский писатель».

Книги сперва выпускал очерковые: «Надежда Кошик» (1947) – о герое соцтруда, звеньевой колхоза, «Девушка с золотой медалью», «С кинопередвижкой по сёлам».

Но известность принесли ему документальные повести в жанре литературного поиска об участниках гражданской войны из разных стран.

Мэтр этого жанра Ираклий Андроников писал: «Александр Дунаевский рассказывает, как он шёл по следам героев гражданской войны в России – чеха Ярослава Гашека, венгра Кароя Лигети, как посещал места, где они воевали, расспрашивал очевидцев, разыскивал документы, вчитывался в столбцы военных газет того времени. Поэтому приобщим к новому жанру и его книги – «Иду за Гашеком», «Подлинная история Кароя Лигет», «По следам Гая»…»

К названным Андрониковым добавим ещё и книги «Платен известный и неизвестный», «Жанна Лябурб – знакомая и незнакомая», «Олеко Дундич». Все эти книги выдержали несколько переизданий. Переведены на иностранные языки.

Умер Александр Михайлович 18 января 1985 года.

* * *

Хотите узнать о том, какие деньги были в ходу в Руси XV века? А в петровской России? А когда монетные деньги уступили место бумажным? И в каком соотношении они были – монетные и бумажные?

Тогда читайте книги Аллы Сергеевны Мельниковой, родившейся 12 декабря 1929 года, – российского историка и нумизмата.

Она работала в Государственном Историческом музее. И первую свою книгу «Псковские монеты XV века» выпустила в 1963 году ещё до защиты кандидатской диссертации.

Потом она стала не только кандидатом, но и доктором исторических наук.

Она жизнь посвятила исследованиям в области средневековой русской нумизматики. Она была очень талантливым человеком. В том числе и увлекательным писателем.

Вот какие книги она писала:

Твёрдые деньги. М., 1971; Московские клады. М., 1973; Русские монеты от Ивана Грозного до Петра Первого: История русской денежной системы с 1533 по 1682 г. М., 1989; Булат и злато. М., 1990; История России в монетах. М., 1994; Российская история в московских кладах. М., 1999; Очерки по истории русского денежного обращения XVI–XVII вв. М., 2005.

Возьмите любую. Начните читать и не оторвётесь.

Умерла Алла Сергеевна 30 октября 2005 года.

* * *

Генерал русской кавалерии, поэт Юрий Галич (псевдоним Георгия Ивановича Гончаренко) после революции оказался в Риге, где прожил 20 лет любимцем русской общины.

Когда Георгий Иванович начинал службу в Кирасирском императорском полку, который был расквартирован в Гатчине, он познакомился с поэтом К.К. Случевским, который дал ему рекомендации в литературные журналы, познакомил с философом В. Соловьёвым и ввёл в дом Суворина. Так родился поэт Юрий Галич, который поначалу писал сатирические стихи и куплеты. А несколько позже выпустил первый сборник стихов «Вечерние огни» (1907).

О его сборнике «Орхидея», вышедшем много позже во Владивостоке в 1922 году, В. Набоков писал: «Раскрыв «Орхидею» (опять «изысканное» названье) Юрия Галича наобум, я сразу напал на хорошее стихотворение: «давно, давно, лет шесть тому назад, с берданкою в руке, в поршнях, в кафтане рваном, в пригожий летний день, с рассветом, ранним-рано просёлком пахотным идёт со мной Игнат». Прочитав весь сборник, я пожалел, что автор не остановился только на одной теме, на теме о вот таких охотничьих рассветах. Всё остальное в этом толстом сборнике, кроме двух-трёх военных стихотворений, чрезвычайно слабо».

Отзыв, надо сказать, заслуженный: у Галича редко встретишь самобытные стихи. В той же «Орхидее» читаем:

Отказываешься верить, что эти слегка жеманные стихи написал человек, за 16 лет поднявшийся в своей военной карьере от поручика до генерал-майора, увенчанный многими боевыми наградами.

Впрочем, жеманность эта – заёмная. Галич подражает поэтам Серебряного века.

Куда любопытней история, которая некоторыми ставится под сомнение. Но большинство исследователей в неё верят: знаменитая песня о поручике Голицыне написана именно Юрием Галичем. Галич знал Голицына. Судьба их свела в Киевской тюрьме в 1919 году, когда в Украине правила Директория во главе с Петлюрой и Винниченко. Галич (вернее Гончаренко), опознанный как гетманский генерал, два дня сидел в камере один, пока к нему не подселили ещё двух арестантов: бухгалтера, которого обвинили в том, что он ссужал деньгами Скоропадского, и молодого князя поручика Голицына: его перепутали с дядей – престарелым Голицыным, возглавлявшим организацию, сделавшую Скоропадского гетманом.

Несколько дней провели вместе арестанты, а потом смогли бежать, когда их сторож вывел на улицу, чтобы перевести в другой дом.

Через некоторое время генерал Гончаренко узнал, что молодой поручик был изловлен уже большевиками и ими расстрелян.

Так родилось стихотворение, ставшее знаменитым романсом:

Галич жил в Риге, когда туда вошли советские войска. 12 декабря 1940 года он получил вызов в НКВД. Понимая, что это значит, он предпочёл застрелиться. Родился 10 июня 1877 года.

* * *

Переводчик Хайдеггера, Юма, Ж. Дерриды, Николая Кузанского, Х. Арендт, Макария Египетского. Даже Петрарки. Но главным образом известен как переводчик Хайдеггера. Да, речь о Владимире Вениаминовиче Бибихине, который долгие годы работал секретарём и помощником у Алексея Фёдоровича Лосева, вёл записи разговоров с ним. Опубликовал эти записи в книге «Алексей Фёдорович Лосев. Сергей Сергеевич Аверинцев» (2004).

Работал в Институте философии РАН, преподавал в МГУ, в Свято-Филаретовском православно-христианском институте, в Институте философии, теологии и истории им. св. Фомы.

За книгу эссе «Новый Ренессанс» в 1999 году получил премию «Малый Букер».

Умер 12 декабря 2004 года. Родился 29 августа 1938-го.

* * *

Чем был знаменит Елпидифор Иванович Аркадьев? Что хорошего после себя оставил в литературе? Он автор первого в России «Словаря библиофила» (1890, 1903). Он редактор-издатель первого в России профессионального журнала «Библиографический листок» (1906–1915).

Во время пожара в Сызрани в 1906 году сгорела городская библиотека в 30 тысяч томов. Аркадьев обратился с письмом в газеты с просьбой о посильной помощи. На его имя со всех концов России в Сызрань прислали 7 тысяч книг. С 1998 года библиотека носит имя Аркадьева.

Он умер в революционный год – 1917. Умер 12 декабря, прожив на свете 61 год: родился 2 ноября 1856-го.

* * *

«Умри, Денис, лучше не напишешь». Говорят, что эта фраза принадлежит Григорию Потёмкину, сказавшему её автору пьесы «Недоросль» после её премьеры 24 сентября 1772 года.

Что ж. Потёмкин оказался прав. Лучше «Недоросля» Фонвизин уже ничего не написал. Но лучше «Недоросля» не смогли написать и многие комедиографы – ровесники Фонвизина и его потомки.

В то же время считать Фонвизина автором одного только «Недоросля» было бы опрометчиво.

Его «Бригадир» (1768–1769), который называют первой русской комедией нравов, с самого начала пользовался успехом. С начала – это не с постановки, а с авторского чтения. Фонвизин был вызван в Петергоф. Чтобы прочесть пьесу императрице, после которой он читал и в других знатных домах, сближаясь с руководящими деятелями России. В частности, с Никитой Ивановичем Паниным, который пригласил его стать своим секретарём. По заказу умирающего Панина Фонвизин пишет «Рассуждение о истребившейся в России совсем всякой форме государственного правления и оттого о зыблемом состоянии как империи, так и самих государей». Произведение очень безрадостное для действующей монархини, так как противополагает деспотизму и фаворитизму правителей конституционные формы правления, – игнорирование этого обстоятельства может привести к насильственному перевороту.

Следующее публицистическое произведение Фонвизина называется «Рассуждение о непременных государственных законах» (1782–1783). Написано оно после довольно длительного пребывания Фонвизина во Франции и предназначено для воспитанника Панина будущего императора Павла. По существу, Фонвизин призывает к установлению в России конституционной монархии, введения таких законов, которые были бы признаны императором и им не нарушались.

Сразу же после смерти своего покровителя Фонвизин пишет «Жизнь графа Н.И. Панина», сперва вышедшую по-французски (1784), а потом по-русски (1786).

Что же нового сделал Фонвизин в литературе?

Уже его «Бригадир» отличается персонифицированным, разговорным языком героев. Оставаясь классицистической, пьеса построена в форме мастерского диалога. Сценического действия в ней немного.

«Недоросль» начат как бытовая комедия, но Фонвизин на этом не останавливается, а ищет первопричины злых нравов: они в государственной системе воспитания дворянства. Фонвизин раздвигает рамки бытовой комедии, комедии нравов, поднимаясь до обобщения: его героя не просто персонифицированные характеры, они – типы.

Вот что подхватят Грибоедов и Гоголь, закрепляя фонвизинские новинки в литературе.

Денис Иванович скончался 12 декабря 1792 года. Родился 14 апреля 1745-го.

* * *

Как написал литературовед И.З. Серман о поэте XVIII веке Василии Петровиче Петрове, тот «соединил эмоциональную напряжённость и лирический «беспорядок» ломоносовских од с прихотливым расположением слов и намеренной архаизацией поэтической лексики Тредиаковского. Именно эти элементы стилистики Петрова являлись поводом для насмешек и пародий».

Надо сказать, что насмешки сыпались на Петрова с той же частотой, что и похвалы.

Написанная в 1766 году «Ода на карусель» так понравилась Екатерине, что она подарила Петрову золотую табакерку и 200 червонцев, и в дальнейшем ему протежировала.

В 1768 году он был сделан переводчиком при кабинете Её величества и чтецом императрицы.

В 1769 году Петров приступил к главному труду своей жизни – переводу «Энеиды» Вергилия, но уже первая песнь, которую он напечатал, вызвала массу насмешек и критики. В сатирических журналах Новикова и Эмина началась борьба с Петровым, воспринимаемым общественностью в качестве официального поэта. А тут и Екатерина сама подлила огонь в пламя. В книге, изданной во Франции и на французском языке, она писала: «Особенно в последние годы, когда литература, искусства и науки особенно поощрялись, не проходит недели, чтобы из печати не вышло бы несколько книг, переводных или иных. Среди наших молодых авторов невозможно пройти молчанием имя В.П. Петрова, библиотекаря собственной библиотеки императрицы. Сила поэзии этого молодого автора уже приближается к силе Ломоносова, и у него более гармонии: стиль его прозы исполнен красноречия и приятности; не говоря о других его сочинениях, следует отметить его перевод в стихах «Энеиды», первая песнь которой вышла недавно; этот перевод его обессмертит».

Наверняка, имея в виду эту тираду императрицы, Новиков писал: «Вообще о сочинениях его сказать можно, что он напрягается идти по следам российского лирика; и хотя некоторые и называют уже, его вторым Ломоносовым, но для сего сравнения надлежит ожидать важного какого-нибудь сочинения и после того заключительно сказать, будет ли он второй Ломоносов или останется только Петровым и будет иметь честь слыть подражателем Ломоносова».

Между тем дарящий императрице оду за одой Петров преуспевал. Близкие к двору журналисты его расхваливали. И хотя наиболее способные литераторы тех лет не принимали творчества Петрова, судя по всему, это его не слишком заботило.

В 1786 году он закончил наконец перевод «Энеиды». О его удовлетворении им и даже гордостью говорит его ответ Дашковой, пригласившей его, как члена Российской академии принять участие в составлении Российского словаря. «Как я имею довольно важный труд на руках, каков есть преложеиие Вергилия, который всего меня занимает, – отвечал Петров, – прошу… объяснить Академии мою невозможность быть ей в сочинении словаря соучастником… И кто знает, может быть сочинять словарь многие умеют, а перевесть Вергилия стихами, с некоторою исправностию, я один удобен». И спешил сослаться на положительное мнение Екатерины, которое она ему высказала: «Похвал уст её – мой лавр».

Понятно, что хвастовство это ещё больше озлобило литературных противников Петрова. Например, Радищева, написавшего в «Путешествии из Петербурга в Москву» о переводе Петрова, что это «древний треух, надетый на Вергилия ломоносовским покроем».

Смерть Екатерины покончила с верховным одобрением творчества Петрова. Фаворитов своей матери Павел не любил.

Петров умер 12 декабря 1799 года (родился в 1730 году).

* * *

Густав Флобер, родившийся 12 декабря 1821 года, не знал бедности. Состояние, доставшееся ему от отца, позволило не заботиться о хлебе насущном, когда в 1843 году у него обнаружили нервное заболевание, схожее с эпилепсией, а путешествовать и, не торопясь, писать роман.

Он оттачивал стиль, которому придавал большое значение, и наконец в 1856 году в журнале «Ревю де Пари» выпустил роман в свет, назвав его «Госпожа Бовари». Его стиль заставлял всматриваться в книгу многих, подражать ей и наследовать стилевые традиции. В этом смысле роман Флобера оказал влияние даже на Джойса и Пруста.

Надо сказать, что этот роман, запечатлевший мечты заурядной мещанки, которая изменяет мужу, поначалу очень раздражил власти, которые подали в суд на писателя и его издателя за оскорбление общественной нравственности. Суд состоялся, и Флобер был оправдан, а в роман, который вышел отдельной книгой в 1857 году, были возвращены все купюры, которые сделали редакторы журнала.

Флобер съездил в Африку, и результатом этой поездки стал роман «Саламбо» (1860).

А роман «Воспитание чувств» (1869) – о поколении Флобера. Портрет его поколения, местами весьма нелицеприятный.

Остальные его вещи успеха не имели. Ни «Искушение святого Антония», обязанное своим возникновением картине Питера Брейгеля Старшего, ни его «Три повести», написанные на разные темы и с разными героями: современной служанкой, средневековым праведником и жестокой Саломеей, потребовавшей голову Иоанна Крестителя.

А роману «Бувар и Пекюше» он отдал восемь лет, но так и не смог закончить. Он умер 8 мая 1880 года, когда мода на него, как на писателя, прошла.

Она возродилась через некоторое время после его смерти, когда публика заново открывала для себя «Госпожу Бовари», «Саламбо» и «Воспитание чувств».

Особенно повезло роману «Госпожа Бовари», который, начиная с 30-х годов XX века, многократно экранизировался.

В заключение несколько мыслей Флобера:

«Когда уважаешь свой талант, не станешь прибегать к средствам, которыми завоёвывают толпу.

Есть два врага у того, кто хорошо пишет: во-первых, публика, потому что стиль заставляет её думать, побуждает к работе мысли, а во-вторых – правительство, ибо оно чувствует, что мы – сила, а власть не терпит рядом с собой никакой другой власти.

Меня можно погубить, но меня нельзя купить.

Не прикасайтесь к идолам. Их позолота остается у вас на пальцах».