Михаил Семёнович Голодный (родился 24 декабря 1903 года) уже самим своим псевдонимом указывает на причастность к революционным литераторам, близким социал-демократам. Горький, Бедный, Голодный – все эти псевдонимы брали, подчёркивая на чьей стороне ты находишься, – на стороне тех, кто испытывает нужду, бедность, нищету. И при этом совершенно было неважно, что горечи жизни Горький не выносил, что тянулся к жизненной сладости и потому умер в подаренном ему особняке Рябушнинского. Неважно было, что Бедный бедности не знал, жил сперва с большевистскими вождями в Кремле, а потом в отдельном доме на бульварном кольце. Важна была маска, которую как бы отрабатывали писатели под своими псевдонимами.

Голодный дебютировал со стихами в 1919 году. Считается, что вместе с Михаилом Светловым он стоял у истоков молодёжного рабкоровского движения. Во всяком случае, он много печатался в прессе у себя в Екатеринославе, потом в Харькове, потом в Москве.

До 1927 года входил в группу «Перевал», но затем перешёл в РАПП. Вступил в партию. Жил в знаменитом писательском кооперативе (Камергерский переулок, 2). Во время войны был военным корреспондентом центральных и фронтовых газет.

Его поэзия как бы вобрала в себя революционную мифологию советского государства. В основном он писал о героике Гражданской войны. «Песня чапаевца», «Песня о Щорсе», «Партизан Железняк», «Веерка Вольная», «Судья ревтрибунала» – все эти вещи были мифотворчеством. Многое в будущем оказалось не соответствующем действительности.

Погиб Голодный 20 января 1949 года при невыясненных обстоятельствах (сбит машиной).

Стихи его не пережили своего автора. И понятно:

Вот так – зелёный, то есть прорастающий мир. Прорастающий из могил, что посеял лирический герой Голодного. Увлечённый мифологизацией автор, кажется, и сам не понимает, как ужасна, отвратительна, бесчеловечна его метафора!

* * *

Дважды был ранен Александр Александрович Фадеев, родившийся 24 декабря 1901 года. В первый раз на Дальнем Востоке, где воевал с белыми в 1919–1921 годах, занимая посты комиссара полка, комиссара бригады. Во второй раз – в 1921 году, когда как делегат X съезда РКП(б) был послан в Кронштадт для усмирения взбунтовавшихся против большевиков матросов-участников Октябрьской революции, понявших, что они ею обмануты.

О становлении советской власти на Дальнем Востоке он написал повесть «Разлив». О гражданской войне там же – роман «Разгром». Между «Разливом и «Разгромом» всего два года разницы, но как мощно обрастал Фадеев мастерством!

И, увы, как быстро он его растерял!..

В своём предсмертном письме, адресованном ЦК КПСС, он писал о себе: «Созданный для большого творчества во имя коммунизма, с 16 лет связанный с партией, с рабочими и крестьянами, одарённый богом талантом незаурядным, я был полон самых высоких мыслей и чувств, какие только может породить жизнь народа, соединённая с прекрасными идеями коммунизма».

Ну, учтём облик адресата, к которому в первую очередь обращены эти «во имя коммунизма», «с прекрасными идеями коммунизма». Но решивший свести счёты с жизнью Фадеев думает не только об адресате. Он действительно убеждён во благе коммунистических идей, которое заглушил для народа бюрократический партийный аппарат. Он не понял, что начал терять свой писательских дар, ступив на первую же ступеньку карьерной лестницы.

Согласитесь, когда ему писать, если в 1924–1926 году он на партийной работе в Ростове-на-Дону и в Краснодаре? Создаёт там Северо-Кавказскую ассоциацию пролетарских писателей. В 1926–1932 – один из руководителей РАПП. Сразу после роспуска РАПП, Фадеев – один из руководителей Союза писателей, а с 1939 по 1944 – секретарь Президиума ССП. Он пытается писать урывками новый роман о Гражданской войне на Дальнем Востоке «Последний из удэге» (1929–1940), но закончить его не может.

Всё время было не до романа.

Идут политические процессы. Скажем, процесс по делу «Параллельного антисоветского троцкистского центра». Письмо Фадеева, А. Толстого, Павленко и ещё нескольких писателей: «Требуем беспощадного наказания для торгующих родиной изменников, шпионов и убийц». А 25 января 1937 года выступает в «Правде» уже без соавторов, пишет о «кривляющихся перед судом бесстыдно-голеньких ручных обезьянах фашизма».

В 1939-м на XVIII съезде ВКП(б) избирается членом ЦК партии. Сразу после войны – в 1946-м – генеральный секретарь Союза писателей. И в этом же, 1946-м, – депутат Верховного Совета СССР.

Во время войны – военный корреспондент «Правды» и Совинформбюро. С отъездом на фронт оргсекретаря Союза писателей Ставского исполнял и его обязанности, взяв на себя ручное управление Союзом писателей.

Сколько он знает того, чего не должен знать никто!

Это надо иметь в виду, чтобы не подозревать писателя Григория Свирского в том, что он якобы повторяет сплетню о Фадееве. Нет, Свирский пишет о подтверждённом документами факте:

«Он знал о предстоящих расправах. За день до обыска у старейшего писателя Юрия Либединского Фадеев поспешил в его квартиру (хозяев не было дома, открыла старуха-родственница, знавшая Фадеева в лицо и потому ничем не обеспокоенная). Перерыв в кабинете писателя все бумаги, он отыскал, наконец, и унёс папку: в ней хранилась его переписка с Либединским, которому он, Фадеев, был обязан своей славой. Именно Юрий Либединский впервые «открыл» молодого провинциального литератора Сашу Фадеева. Помог перебраться в Москву, напечататься. Папка с письмами «меченого» Либединского могла скомпрометировать и его, Генерального секретаря Союза писателей».

И сколько таких постыдных эпизодов в биографии этого аппаратчика, который не выбросил из головы мечту о писательстве.

В 1943 году к Фадееву обращается ЦК ВЛКСМ. Фактически ему дают заказ на создание романа «Молодая гвардия». Фадеев увлёкся. Писал, по собственному свидетельству, «с большой любовью, отдал роману много крови сердца» и получил сталинскую премию 1 степени. Роман немедленно был включён в школьную программу, как вдруг в «Правде» появляется статья, где Фадеева обвиняют в смертельном грехе – он не показал роли коммунистической партии в руководстве молодёжным подпольем. Что партия подпольем не руководила, Фадеев знал, но пытался оправдаться, обходя этот щекотливый вопрос: «Я писал не подлинную историю молодогвардейцев, а роман, который не только допускает, а даже предполагает художественный вымысел».

Но не тут-то было. Фадеев знал, что «Правда» (Сталин) шутить не любит. И послушно написал вторую редакцию: переделал, как горько шутил, «Молодую гвардию» на старую!

В 1950-м его избирают вице-президентом Всемирного Совета Мира.

Но мы остановились на 1946-м. Именно в этом году Фадеев проводит особо репрессивную политику по отношению к своим коллегам – выполняет решения партии и правительства в отношении таких писателей, как М. Зощенко, А. Ахматова, А. Платонов. Много членов писательского Союза было репрессировано в результате только этой кампании.

А с чего началась кампания по борьбе с космополитизмом? С того, что в «Правде» появилась статья «Об одной антипатриотической группе театральных критиков». Один из писавших эту статью был Фадеев. Он же приложил много стараний, чтобы очистить Союз писателей от космополитов. Собрания по этому поводу шли несколько лет и по нескольку раз в неделю.

Справедливости ради, следует отметить, что тайком Фадеев помогал иным репрессированным: хлопотал о выделении Литфондом денежной суммы для нуждающегося Зощенко, проявил участие в судьбе Пастернака, Заболоцкого, Льва Гумилёва, несколько раз передавал деньги жене Платонова на лечение писателя.

Но кампания по борьбе с космополитизмом искорёжила судьбы очень многих литераторов. И в большинстве случаев в этих погромах участвовал Фадеев.

После смерти Сталина началось отрезвление. На съезде партии Фадеева перевели из членов в кандидаты в члены ЦК. Фадеев потерял пост генерального секретаря и председателя Союза писателей, но остался одним из секретарей.

В один прекрасный день Фадеев по-радищевски «оглянулся вокруг меня»: выяснилось, что жить он больше не в состоянии.

Он застрелился на даче 13 мая 1956 года, оставив письмо в ЦК КПСС, которое немедленно было взято работниками КГБ и спрятано в их архивах.

Только перестройка заставило вытащить его и обнародовать. Оно очень известно. Поэтому процитирую отрывки:

«Не вижу возможности дальше жить, так как искусство, которому я отдал жизнь свою, загублено самоуверенно-невежественным руководством партии и теперь уже не может быть поправлено. Лучшие кадры литературы – в числе, которое даже не снилось царским сатрапам, физически истреблены или погибли, благодаря преступному попустительству власть имущих; лучшие люди литературы умерли в преждевременном возрасте; всё остальное, мало-мальски способное создавать истинные ценности, умерло, не достигнув 40–50 лет. […]

Самодовольство нуворишей от великого ленинского учения даже тогда, когда они клянутся им, этим учением, привело к полному недоверию к ним с моей стороны, ибо от них можно ждать ещё худшего, чем от сатрапа Сталина. Тот был хоть образован, а эти – невежды.

Жизнь моя, как писателя, теряет всякий смысл, и я с превеликой радостью, как избавление от этого гнусного существования, где на тебя обрушивается подлость, ложь и клевета, ухожу из этой жизни.

Последняя надежда была хоть сказать это людям, которые правят государством, но в течение трёх лет, несмотря на мои просьбы, меня даже не могут принять.

Прошу похоронить меня рядом с матерью моей. А. Фадеев».

В заключение отмечу, что не выполнили даже этой последней просьбы. Рядом с матерью Фадеева не похоронили.

* * *

Поэт этот не слишком известный. Хотя в своё время Валериан Валерианович Бородаевский, родившийся 24 декабря 1874 года, дружил с поэтом Вячеславом Ивановым. Первый свой сборник «Страстные свечи» Бородаевский издал в 1909 году за свой счёт. Но Вячеслав Иванов в собственном издательстве «Оры» и со своим предисловием выпустил в том же 1909-м книгу Бородаевского «Стихотворения. Элегии. Оды. Идиллии». Был принят Бородаевский и в знаменитой «башне Иванова», где познакомился с Ахматовой, Гумилёвым, Белым. Сологубом, Блоком.

Но в 1914 году после поездки за границу в издательстве «Мусагет» выходит его книга «Уединённый дол». В ней поэт, как писал Сергей Городецкий, «борется с создавшей его школой – символизмом – и преодолевает его».

В 1917 Бородаевский сперва приветствует Февральскую революцию. А после охладевает к ней. Такое же отношение он демонстрирует и к Октябрьской революции.

Он уезжает в Курск, где принимает участие в местном Союзе поэтов, созданном в 1920-м году. Занимается с молодыми поэтами. Выступает в 1921 году на вечере, посвящённом памяти Блока. Эта речь в 1980 году напечатана в московском альманахе «День поэзии».

Но Бородаевский тяжело психически болен. 16 мая 1923 года он скончался.

Вот как он писал: стихотворение «Возле ёлки»:

* * *

Михаила Ильича Воскресенского Белинский оценил небрежно – как «московского писаку». Имел к этому основания.

Михаил Ильич писал много. Причём писал всё. Стихи, прозу, драмы, переводы. К тому же устраивал почти сатирические действа: напечатал несколько романов Вальтера Скотта в собственных переводах с французского (то есть, не с английского, на котором написан оригинал, а с кем-то уже выполненного французского!).

В 1828-1829-м анонимно выпустил четыре главы романа в стихах «Евгений Вельский» – полупародия-полуподражание «Евгению Онегину».

Когда вышла седьмая глава пушкинского романа, недовольный ею Булгарин написал: «эта глава VII – два маленькие печатные листика – испещрена такими стихами и балагурством что в сравнении с ними даже «Евгений Вельский» кажется чем-то похожим на дело». В черновике романа Пушкин оставил следующий отзыв: «Прошу извинения у неизвестного мне поэта, что принуждён повторить эту грубость. Судя по отрывкам его поэмы, я ничуть не полагаю для себя обидным, если находят Евгения Онегина ниже Евгения Вельского».

Правда, журнал «Атеней» (1830, № 4) посвятил автору «Евгения Вельского» весьма ядовитую эпиграмму:

В конце двадцатых – начале тридцатых Воскресенский печатал рассказы и повести в московских альманахах. А с середины тридцатых он написал с десяток романов, пользовавшихся успехом у публики «Он и она» (1836), «Проклятое место» (1838), «Черкес» (1839», «Мечтатель» (1841), «Сердце женщины» (1842), «Самопожертвование» (1844) «Затаённая мысль» (1856), «Наташа Подгорич» (1858), «Увлечение, или Семейство Келлиопиных» (1860).

Пьесы Воскресенского шли на сценах Малого, Большого, Александринского театров. В 1844 году выпустил комедию-шутку «Утро после бала Фамусова, или Все старые знакомцы» (в одном действии в стихах). Как и «Евгений Вельский», другое его подражание, это продолжение «Горя от ума» вышло анонимно. Публике оно понравилось, Белинскому – нет, и он совершенно изничтожил этого писателя: «Исказив все характеры «Горя от ума», он (автор. – Г.К.) смело состязается со стихом Грибоедова собственными стихами топорной работы, в которых беспрестанно повторяются слова «перговорить» вместо «переговорить», «молкосос» вместо «молокосос», «плутское лицо» вместо «плутовское лицо»

Умер Воскресенский 24 декабря 1867 года (родился в 1830-м). И через несколько лет был забыт весьма прочно.

* * *

Первые выпуски романа Диккенса «Посмертные записки Пиквикского клуба» со смешными иллюстрациями Роберта Сеймура успели полюбиться читателям, когда художник покончил с собой. Чтобы найти замену, Диккенс объявил конкурс. Среди претендентов на роль иллюстратора оказался и никому тогда не известный Теккерей. Но Диккенса не заинтересовали рисунки Теккерея.

А между тем Уильям Теккерей был очень неплохим художником-иллюстратором, что доказал, иллюстрируя собственные произведения.

Рисовать он начал ещё в школе. Рисовал много, давая волю своему сатирическому дару: карикатуры на учителей, на товарищей, на литературных персонажей.

В Кембридже он впервые попробовал себя в жанре иллюстрации – остро-сатирической шаржированной. Он заполнял иллюстрациями поля читанных им книг.

Уже после смерти Теккерея за большие деньги был продан его школьный латинский словарь, весь испещрённый карикатурами на античных богов и героев.

В Германии он встречается с Гёте, который обратил внимание на шалости карандаша Теккерея. Во Франции он учится у одного художника, занимается графикой.

Так что вопрос: какую выбрать специальность – литературу или живопись – перед ним возникал.

Тем более что, в отличие от Диккенса, публика полюбила его как писателя далеко не сразу. Только после «Ярмарки тщеславия», первые выпуски которой начали выходить в 1847 году, читатели заинтересовались этим автором. А ведь к этому времени он успел написать две книги путевых очерков, повесть «Кэтрин» (1839–1840), в которой откровенно полемизировал с Диккенсом, цикл «Романы прославленных сочинителей» – смешные и не безобидные пародии, «Записки сноба» и «Баллады о полисмене Икс», пафос которых был сокрушителен.

«Искусство романа, – писал Теккерей в письме известному критику Дэвиду Мэссону, – в том и состоит, чтобы изображать Природу, передавать с наибольшей силой и верностью ощущение реальности… Я не думаю, что Диккенс надлежащим образом изображает природу. На мой вкус, Микобер не человек, но ходячее преувеличение, как собственно и его имя – не имя, а лишь гротеск.

Этот герой восхитителен, и я от души смеюсь над ним, но он не более живой человек, чем мой Панч, и именно поэтому я протестую».

Его Кэтрин из одноимённой повести, которой, как уже говорилось, он полемизировал с Диккенсом, выросла в воровской среде, но, в отличие от диккенсовского Оливера Твиста, сохранившего чистой свою душу в воровском притоне, осталась воровкой и убийцей. Так понимал Теккерей логику правды, таков был закон его реалистического виденья. Он терпеть не мог героизировать действительность. Не случайно дал своей «Ярмарке тщеславия» подзаголовок: «роман без героя».

Такая проза далеко не всеми воспринималась с одобрением. К примеру, знаменитый историк Томас Карлейль считал «Ярмарку тщеславия», жёлчной, злой книгой, не возвышающей душу читателя. С другой стороны, писательница Шарлотта Бронте писала об этом романе: «Книга эта мощная, волнующая в своей мощи и ещё больше впечатляющая» Но и у неё однажды вырвалось: «Его герои неромантичны как утро понедельника».

В романах «Пенденнис» (1848–1850), «Эсмонд» (1852) и его продолжения – «Виргинцы» (1857–1859) Теккерей даёт истории целых семей, утверждая реализм и достигая эпичности повествования.

По-настоящему, однако, Теккерей оценён только после смерти, которая воспоследовала 24 декабря 1863 года (родился 18 июля 1811-го).

На русском языке переводы Теккерея появляются с 1850-х годов. Его первое собрание сочинений на русском в 12 томах выходило в Петербурге (1894–1895).