Пройдя как-то после полудня к Суничной горе и осмотрев ее, преподаватель географии Степан Петрович, 60-летний старик, очень удивился и даже обеспокоился. Опираясь на ореховую палочку, он обошел гору со всех сторон. Что ж это делается, как можно этакую крутизну, на которой, кажется, и места чистого нигде нету, а вокруг только деревья, кусты да сгнившие пни, назначать последним этапом школьных соревнований по лыжам? Что думают эти юные головы, инициаторы затеи - учитель физкультуры комсомолец Евгений Берестеня и старшая пионервожатая Нина Дробок?

- Дорогие друзья,- обратился назавтра в учительской обеспокоенный Степан Петрович к Евгению и Нине.- Не кажется ли вам, что Суничная гора совсем неподходящее место для спортивных игр? Я считаю просто нелепостью включать эту гору в ваш лыжный маршрут. С такого крутого обрыва спускаться на лыжах? Я, например, не осмелился бы этого сделать ни за что: ясно, как день, что вниз прибыл бы без головы. Да, да, и к тому же с искалеченными ногами и руками…

Но страшная картина, нарисованная Степаном Петровичем, видимо, мало подействовала на молодежь. Более того, переглянувшись, они едва удержались от веселого смеха.

- В вашем возрасте, Степан Петрович, при вашем здоровье…- Берестеня отрицательно покачал головой.- Нет, для вас я никогда не избрал бы такой маршрут. Я, безусловно, выбрал бы для вас значительно меньшие холмики.

Степан Петрович задорно посмотрел на него:

- Вы хотите сказать, что…

- Я хочу сказать, дорогой Степан Петрович,- поспешил успокоить старика Берестеня,- что ваши волнения совершенно напрасны. Вы не представляете, как бегают наши ребята на лыжах.

- А особенно та двадцатка, которая будет принимать участие в соревновании,- улыбаясь добавила Нина.

Степан Петрович на минуту замолчал, видимо, вспомнив, что ему с его шестьюдесятью годами и действительно трудновато определить, что под силу и что не под силу молодости. Сбросить бы ему с плеч лет этак сорок, сорок пять, он, может, и не с такого обрыва слетел бы.

- Двадцатка, говорите? - переспросил он наконец.- А они что, тренировались специально?

- Еще как! В этом весь и секрет. Тренировка началась в самом начале зимы. Два часа ежедневно - закон для каждого,- объяснил Берестеня.

- Хорошо, а эти два часа не идут во вред учебе? - снова насторожился беспокойный географ.

- У нас такое условие, что кто имеет хотя бы одну двойку - не допускается к соревнованиям,- ответила Нина.

- Так-то оно так,- сдавал последние позиции Степан Петрович,- Но ведь Суничная… такая крутизна!

- На то и слалом,- отпарировал Берестеня.- Нот приглашаю вас в воскресенье к этой горе, к нашему судейскому столу, там вы убедитесь, что напрасно беспокоились.

- Приду,- заявил старый географ,- обязательно приду!

Если Степана Петровича беспокоил такой, сравнительно простой вопрос, который только и мог возникнуть в его возрасте, то учеников в эти дни волновало совсем иное: кто в этом году выйдет победителем в школьном слаломе, кто из двадцати отважных попадет хотя бы в первую пятерку? На эту тему горячо спорили не только участники слалома, но и все болельщики, а их, как известно, было ровно столько, сколько учеников в школе. Семиклассник художник Петя Герасимчук, решив пошутить над таким повальным увлечением лыжами, поместил в стенгазете рисунок - огромные лыжи, на них стоит все школьное здание, из окон его выглядывают главные слаломщики, и вся эта группа стремглав мчится с Суничной горы. Рисунок вызвал много смеха, но не охладил лыжного пыла ни у слаломщиков, ни у болельщиков.

Кандидатами на второе место в соревнованиях называли многих: шестиклассника Миколку Мохатого, рослого, крепкого мальчика, отлично владеющего крутым поворотом, Васю Трояна, ученика седьмого класса, лучшего в школе гимнаста. Живя в лесу - его отец был лесником,- Вася ежедневно ходил на лыжах в школу и домой. Некоторые, кто ближе знал участников слалома, называли также Толю Будочку, маленького, щуплого с виду, тихого мальчика по прозвищу Мышка. Но иные просто на смех подымали эти разговоры про Толю-Мышку. Где уж ему выбиться на второе место, рассуждали они, скажите спасибо, если он вообще одолеет дистанцию… Смеялись, потому что не знали, сколько настойчивости, воли к победе, сколько силы и мастерства, приобретенного длительной тренировкой, скрывалось в этом мальчике.

Споры шли о кандидате на второе место,- о первом месте никто и спорить не хотел. Все единодушно признавали, что его должен был занять семиклассник Андрей Бойцов, высокий, худощавый мальчик, с вихрастым чубком светлых волос под козырьком отцовской военной фуражки. Это был настоящий мастер по бегу на лыжах. Когда он вырывался на ровное снежное поле, пожалуй, никто не мог сравниться с ним в скорости. Рассказывали, будто бы однажды Андрей на лыжах обогнал выездного колхозного жеребца, ну, а то был скакун один на всю округу. Может, это было и неправда, но то, что мальчик - прекрасный бегун, легко мог определить каждый, кто хоть раз видел его на лыжах. Ловкий, порывистый, он мчался по снежной целине, как ветер. Никто и в мыслях не допускал, что Андрея могут победить.

И только одно слабое место было у Андрея - не мастак он был в неожиданных крутых поворотах, в беге по местам, где на каждом шагу мгновенно мог вырасти перед тобою широкий куст, или пень, или какое-нибудь иное препятствие. А как известно, такие качества лыжника в слаломе как раз и есть самые важные.

При желании Андрейка мог бы овладеть и этим мастерством. При его способностях стоило ему только упорно и настойчиво поработать, потренироваться, и он, наверное, научился бы мгновенному повороту. Но это требовало настойчивой тренировки, а с Андрейкой как раз случилась беда - легкие успехи и похвалы вскружили ему голову, и работать ему совсем не хотелось. Зачем ему этот дополнительный труд, думал мальчик, если он, легко обойдя всех на дистанции и нагнав запас времени, спустится с Суничной потихоньку-полегоньку.

Берестеня заметил этот недостаток в лыжной подготовке Андрейки. Он вызвал мальчика к себе, поговорил с ним, расспросил, как он выполняет программу тренировки участников слалома.

- Видишь, Андрейка,- сказал Берестеня,- ты способный лыжник, и мне хотелось бы, чтобы ты на соревнованиях занял лучшее место.

- Я займу, Евгений Иванович,- заверил учителя Андрей.- Честное пионерское, победа будет моя.

- Легко ты бросаешься таким высоким словом. Смотри, чтоб не пришлось жалеть. Ты погляди на своих друзей, на Толю Будочку, они эту Суничную зсю боками своими выутюжили. В слаломе бег с горы с препятствиями - самое главное, а тебя я на таких тренировках что-то не вижу.

- Андрей прыснул от смеха и отвернулся, чтобы не обидеть учителя.

- Ты чего смеешься?

- Вы… вы о Толе говорите. Да я этого Мышку одним махом!..

Берестеня молча посмотрел на Андрейку, побарабанил пальцами по столу:

- Жаль, братец, очень жаль, что ничего ты не понял из моей беседы. Что ж, посмотрим, как оно дальше пойдет… А все же советую тебе хорошенько подумать над моими словами, срок остался малый, всего пять дней.

Но советы Берестени, видимо, не отрезвили Андрея. Закинув за плечи ранец с книгами, он вышел на улицу спокойно и уверенно. Его даже удивило, что Берестеня, прежде сам восхищавшийся его умением бегать на лыжах, теперь сомневался в его победе. И когда по пути к дому Андрейка вдруг увидел, что Толя Будочка на лыжах спешит к горе Суничной, на тренировку, он только улыбнулся и подсвистнул:

- Эй, Мышка, овладеваешь горкой?

- Овладеваю! - взмахнул Толя бамбуковой палкой и помчался за деревню, на широкую, обсаженную березами дорогу.

Ученики Рудобельской школы, наверно, ни разу за весь год не повеселились так, не посмеялись вволю, не пережили такого возбуждения, как в этот морозный солнечный денек. Вся дистанция лыжных соревнований была на виду у зрителей, и порой не то что ученики, а даже и члены «судейской коллегии», и колхозники, пришедшие посмотреть на спортивное зрелище, не могли удержаться от горячих выкриков, восклицаний, не могли спокойно устоять на своих местах. Как заправский болельщик, позабыв про возраст, горячился и подпрыгивал на своем стуле за судейским столом и наш уважаемый Степан Петрович, одетый в огромную шубу, варежки, валенки и шапку-ушанку. В самые критические минуты, когда лыжники начали бросаться вниз с крутизны Суничной…

Но не будем забегать вперед. Начнем со старта, с того необычайно острого по напряженности момента, когда все двадцать ребят, выстроившись в один ровный ряд, застыли в полной готовности, ожидая взмаха флажком. Степан Петрович рассказывал потом в учительской, что это была незабываемая картина. Лица у ребят напряженные, глаза горят огнем нетерпения… Правофланговый Андрей Бойцов, в теплом синем свитере, с нашитым на груди номером «1», не спускает глаз с руки Берестени. Весь нахохлившись, словно ежик, пятым в ряду с пятеркой на груди застыл Толя Будочка. Рядом с ним - Вася - четверка, а ближе к Андрею, вскинув легкие бамбуковые палки, Миколка с тройкой на свитере. Живописная картина!..

И вот Берестеня вскинул над головою флажок… Взмах - и лыжники, словно оборвав невидимое препятствие, рванулись вперед. Только облако сухой снежной пыли поднялось из-под стремительных лыж…

Дистанция была назначена в пять километров. Взяв старт недалеко от Суничной горы, ребята должны были в определенных, отмеченных флажками местах пересечь дорогу, обежать вокруг колхозных ферм, пробиться сквозь лозняк, росший у самого села, а затем уже по чистому полю направиться к Суничной горе. С горы лыжникам предстояла последняя, с разными неожиданными препятствиями, дорога к алой ленте финиша.

Но все это легко рассказать словами, а попробовали бы вы одолеть эту дорожку!.. В первый момент после старта на поле царила полная неразбериха - одни бежали группой, другие, поднажав, вырвались вперед, третьи отстали. Но не прошло и пяти минут, как все двадцать лыжников вытянулись в стройную цепочку и на разных интервалах помчались друг за другом.

Что тут началось!.. К общему удивлению первым, легко вскидывая палки и словно приседая на каждом шагу, летел не кто иной, как Вася Троян. Не Андрей Бойцов, а Вася Троян! Это было большой неожиданностью. За Васей в нескольких метрах мчался Миколка Мохатый. И только третьим, шагая размашисто и широко, бежал Андрей. Третье место это, конечно, не очень радостная вещь, но болельщики пока что молчали: Андрейка шел ровно, спокойно, и чувствовалось, что в запасе у него еще много сил.

А вслед за Андреем, едва не наступая ему на пятки, не обгоняя, но и не отставая ни на шаг, мчался Толя-Мышка. Мальчик бежал, хотя и мелким шагом, но с такой легкостью, что, казалось, словно лыжи у него сами летели вперед, а ему одно только и оставалось, что передвигать за ними ноги.

- Смотри ты, какой жук! - слышались восклицания по адресу Толи.

Но вот по рядам зрителей прошел гул - Андрей Бойцов рванулся вперед с явным намерением выйти в лидеры гонки. Все короче и короче становилось расстояние между ним и Миколкой… И вот, несмотря на все усилия, Миколка понемногу остается позади…

Вася Троян, бегущий первым, еще не чувствует опасности, но Андрей настигает уже и его. Пролетают секунды, и Вася замечает Андрея. Изо всех сил налегает он на палки, но поздно - Андрей резко обходит его.

И зрители и судьи были в восхищении от ловкости и мастерства Андрея. Но еще большее восхищение в этом поединке вызвало иное - Толя-Мышка, тот самый Толя, к которому многие относились с насмешкой, как шел по пятам Андрея, так и теперь не отстал от него ни на шаг!

Андрей оглянулся, желая прикинуть, как далеко отстали от него противники. Каково же было его удивление, когда он прямо у себя за спиной увидел Толю Будочку… Андрей улыбнулся и с новой силой рванулся вперед. Он помчался, как ветер, вокруг только мелькали заснеженные кусты и деревья. Но все было напрасно. Будто привязанный, за ним след в след бежал Толя.

- Ай-ай-ай! Давай, давай! Нажимай! - вертясь на стуле, горячо восклицал Степан Петрович. Старый географ и не замечал, как от его резких движений расстегнулась шуба, как слетела с руки меховая варежка.

На повороте, когда лыжники огибали ферму, Андрей сделал новую попытку оторваться от Толика. Он насколько мог прибавил скорость и помчался по тропинке в лозняке. Видно было, что он уже был обеспокоен: ему не удавалось, как он предполагал, выиграть время на спокойный спуск с Суничной. Но Толя, словно разгадав его план, тоже прибавил скорость. И когда они вдвоем выскочили из лозняка, то все просто поразились, увидев, что Толя как шел, так и сейчас идет след в след за Андреем. И действительно, достойны были восхищения большая сила и лыжное мастерство этого маленького, некрепкого с виду мальчика…

Вот и Суничная… Едва только первые бегуны приблизились к ней, как Берестеня с горечью опустил голову и махнул рукой:

- Пропал Андрей… Пропал!

И такое чувство почему-то охватило всех. Еще Андрей бежал первым, еще ничего как будто не случилось, но все как-то сразу почувствовали - не было уже прежней уверенности у первого бегуна, не было смелости в его стремительном беге.

И наоборот, как бы окрыленный какой-то новой силой, мчался теперь Толя-Мышка. Можно было подумать, что он только и ожидал минуты, когда придется спускаться с Суничной. Взлетев на вершину горы, Толя вдруг круто рванулся в сторону. Тут, среди этих кустов и деревьев, он был как дома, знал каждый поворот и тропинку. Стремглав бросившись с горы, Толя исчез в зарослях. Его фигура только на миг мелькала на крутизне то тут, то там, и даже страшно было смотреть, как он, резко бросаясь в стороны, на большой скорости объезжал возникающие перед ним препятствия.

А в это время Андрей… То, что случилось с Андреем, вызвало у зрителей взрыв такого веселого смеха, что эхо его долетело до Суничной горы. Объехав на большой скорости одно, второе, третье препятствие, он с непривычки так растерялся, что дальше не смог управлять лыжами. Именно в эту критическую минуту перед ним вдруг вырос огромный полусгнивший пень…

Дальше события развертывались с молниеносной быстротой - лыжа ударила в пень, Андрей перевернулся вверх ногами и колобком покатился и покатился вниз, пока не уткнулся головою в снег. Застрял и, видимо от стыда, неподвижно застыл. А тем временем его лыжи, как ни в чем не бывало, все быстрее и быстрее бежали вниз и, словно смеха ради, взяли направление как раз к судейскому столу. Все вокруг, глядя на эту картину, прямо покатывались со смеху. Но вскоре смех оборвался. Все в восхищении начали аплодировать, выкрикивать приветствия - раскрасневшийся, радостный Толик с гордостью разорвал грудью алую ленту финиша…

Не занял Андрейка в школьном слаломе ни первого, ни второго места, не занял даже и двадцатого. Потирая шишки, набитые на лбу во время невероятных выкрутасов, когда пересчитывал боками пни на крутой Суничной горе, он приплелся к финишу в числе двух-трех таких же, как сам, неудачников. Неловко улыбнувшись учителю, Андрей начал старательно стряхивать варежкой снег со своего свитера.

- Евгений Иванович… Вы не сердитесь на меня,- тихо, с чувством вины, проговорил мальчик.- Я теперь все понял.

- Поздновато понял,- улыбнулся Берестеня.

- Я эту гору вдоль и поперек изборозжу,- вдруг сверкнув глазами, упрямо проговорил Андрей.- Я научусь съезжать с нее, как пуля!

Берестеня удивленно посмотрел на мальчика. В его задорном и уверенном виде было что-то такое, что заставляло верить ему. Учитель по-дружески положил руку на его плечо.