Огромное кроваво-красное поле, как живой организм переливалось, как будто двигаясь в пространстве. Это яркое покрывало стелилось частыми волнами, закрывая своим рубиновым сиянием другое такое же одеяло изумрудного цвета. Волны накатывали друг на друга, сменяя расцветку, и вновь возвращались в исходное положение. Это поле было прекрасно, но добрых эмоций оно не вызывало. Оно завораживало бескрайностью и пугало, неизмеримым охватом пространства, вселяя опасность. Это огненное море достигало до самого горизонта, окрашивая небо, граничащее с ним, в полу прозрачные гранатовые оттенки.

Сознание Вячеслава взмыло над этим удивительным и таким пугающим полем и полетело вдоль него. Казалось, что этому полю, не было ни конца, ни края, а приглядевшись внимательнее, он понял, что поле, которое так будоражит его воображение, полностью состоит из маков. Эти цветы дрожали на ветру, склоняя свои алые головы в разные стороны, описывая небосвод своими черными сердцевинами от одного края к другому. Сочные зеленые стебли этих маков, робко прятались под румяными шляпками не желая показывать небу свои утонченные формы. Небо же, словно злилось по этому поводу, клубилось серыми ватными барханами, разделенными между собой яркими солнечными трещинками, подсвечивая облака с обратной стороны. Облака все набирали свинцовой тяжести и серо-синяя чернеющая гамма, вскоре вытеснила из них хоть какое-нибудь дружелюбие, превращая изящные клубни облаков, так похожих на сигаретный дым, в мрачные темные тучи. Неоново-зеленые плети сорвались из трещин сквозь тучи и метнулись к потемневшему из-за отсутствия солнечного света, полю. Его сознание металось над этим маковым полем и трубило о смертельной опасности, разрывая напуганную душу на мелкие лоскуты, но он не мог понять, что происходит вокруг, и что все это значит. А сердитые тучи, так похожие на хмурые брови над глазами создателя, резко закружились в вихре и из них на его лицо начала капать влага. Мелкий теплый дождик оросил его лицо, и он обрел покой.

* * *

Глаза Славика постепенно начали открываться и через образовавшуюся щелочку между веками, проступила полоска очень яркого слепящего света. Губы прилипали друг к другу, а во рту сильно пересохло. Тело нещадно болело, а суставы словно выворачивало наизнанку. Внутренние органы тоже давали о себе знать. Ощущения были такими, словно их перемешали большой ложкой, перед тем как подать этот фарш к обеду. Перед глазами стояла пелена, а звуки вокруг были слегка приглушенными, но они стали для его ушей истинной усладой. Вокруг щебетали птицы, стрекотали насекомые, и шумела листва деревьев с кустами. Лицо приятно согревало теплыми солнечными лучами, хотя земля, на которой он лежал, была немного прохладной и влажной.

К лицу Вячеслава прикасались влажной тряпицей, которая напомнила резкой вспышкой воспоминания о пребывание на пугающем и прекрасном одновременно, маковом поле. Перед тем как его сознание провалилось в пустоту, на том поле пошел приятный мелкий дождик, который дарил живительную влагу уставшему лицу. Вот и сейчас, мокрая ткань, нежными движениями прикладывалась к разгоряченной коже, принося облегчение и удовольствие. Нежным прикосновением пальцев, кто-то разжал его потрескавшиеся губы и меж ними скользнули несколько капель прохладной воды. Он машинально их облизал и прильнул к горловине сосуда, которую бережно поднесли к его измученному жаждой рту.

Жадно глотая спасительную жидкость Славик, приоткрыл глаза, и перед его взором оказалось прекрасное личико юного создания. Это была та таинственная девушка, которая помогла ему избежать неминуемой гибели. Её раскосые глаза были посажены на небольшом удалении от идеально ровного носа, с немного припухшими ноздрями. Наливные губы были плотно сжаты между собой, но как только девушка заметила, что он приходит в себя, они разошлись в лучезарной улыбке, обнажая ровный ряд жемчужных, аккуратных зубов. Он улыбнулся ей в ответ и на ее заостренных скулах, появился игривый румянец, который запылал розовым цветом, затмевая веснушки, щедро рассыпанные по щекам и носу. Она смутилась и, приподняв левой рукой его голову, прислонила к его губам флягу с водой. Он еще раз испил из сосуда и попытался привстать, но в голове звонким шумом заиграли звуки, похожие на мелодию ударяющихся друг о друга бокалов. Он застонал, но все же, сделав усилие, сел, уперевшись руками в сырую землю позади себя.

Девушка встала с колен и запустила свои изящные ручки в свою небольшую тканевую сумку. Из нее она достала небольшой тряпичный мешочек и, развязав его, извлекла несколько зеленых листочков. Вернувшись к Славику, она вложила листья ему в рот и сказала: — Жуй! Он, покатал листья на языке и, не опознав неприятного вкуса, принялся их пережевывать. Листья были кисловатыми, с нотками горечи и похожими по вкусу на мяту. Сок из листьев проник к нему в горло и, превозмогая боль, он их проглотил. Его самочувствие резко улучшилось, а сознание прояснилось, взбодрившийся организм, словно включив резервное питание, стал отдохнувшим и энергичным.

Незнакомка, увидев ожидаемый эффект, уверенно кивнула, что-то бубня себе под нос, и скромно улыбнулась. Она кинула мешочек с листьями в сумку и, обойдя небольшой костерок, едва дымящийся между сложенными в круг камнями, села напротив Вячеслава. Она впила взор своих необычных янтарных глаз в язычки костра, положив подбородок на плотно прижатые к груди колени, и обняла их руками. Черные пряди волос упали на ее кремовое личико, подчеркивая его идеальную форму, а рыжие тени огня заплясали на нем замысловатыми узорами. Солнце еще светило и нужды в костре он не видел, но едкий дым от огня очень удачно отгонял насекомых, что не могло не радовать. Возможно, ради этого эффекта, она его и разожгла.

Он встал и осмотрелся по сторонам. Лес вокруг был словно живой, и кишел мириадами звуков и шорохов. Кусты и высокая трава иногда шевелились, под натиском пробегающих сквозь них животных. «Главное, чтобы они не были хищными, и тогда, проблем с ними не должно было возникнуть»- подумал Слава. Но даже эти тревожные мысли не могли затмить шок от произошедших ранее событий. Повернувшись вокруг себя, он резко дернулся и в душе, словно задули огонек последней храбрости, которую он за сегодня успел исчерпать. Перед ним стояли три статуи, несомненно, каменные и безжизненные, как чудовищные надгробия готического кладбища. Статуи выглядели точь-в-точь, как те свирепые коротыши, которые гнались за ним по заводу. Их позы были различны, но все они тянули свои двухдюймовые когти в сторону их костерка. Пасти открытые в оскале и даже слюна свисающие с них, каменной нитью спадала на их тела. Он жутко испугался, но осознав, что безжизненные камни не причинят ему зла, вопросительно посмотрел на девушку. Она, заметив его испуг, улыбнулась и сказала:

— Все в порядке! Не бойся! Они не причинят тебе вреда. Мертвые на это не способны. Они не смогли пройти тоннель до конца и навеки застыли.

— Кто они? Почему они пытались меня убить? — присаживаясь к костру, задал, наверное, самый волнующий вопрос Славик.

— Это Лярвы. Ищейки, гонцы. Они искали тебя, потому что у тебя есть одна вещь, которая нужна их хозяину. Поэтому они за тобой гнались. — Так же задумчиво глядя в костер, сказал девушка.

— Что это за вещь? Что у меня может такого быть, о чем я даже не подозреваю, но это могло вызвать гнев этих монстров? — Округлив глаза, выкрикнул он, но сразу обернулся по сторонам, потому что вспышка гнева переполошила кого-то в кустах.

— Не знаю, но эта вещь, никогда и не при каких обстоятельствах не должна им достаться. — Спокойным тоном ответила девушка. Она подняла голову с коленей и резко сказала: — Но я сейчас поняла! Эта вещь должна быть при тебе, иначе они бы ни за что не осмелились на тебя напасть, а значит, они уверенны, что она у тебя с собой. И ты скорее обладаешь ею всю свою жизнь.

— Но, из всех вещей, которыми я владею, единственная вещь, с которой, я никогда не расставался — это кулон, подаренный мне родителями. К сожалению, я его потерял в этом сумасшедшем туннеле и вернуть его нет никаких шансов. — Славик досадно вздохнул, а сердце его кольнула обида. Девушка резко вскочила и подбежала к нему.

— Снимай рубаху! — взвизгнув от нетерпения, сказала она. Славик же в свою очередь, от такого стремительного наскока с ее стороны, отпрянул назад, не понимая, зачем ему понадобилась его пропахшая потом футболка. Но девушка, требовательно на него посмотрев, сама принялась стягивать его футболку через голову и, закончив эту процедуру, замерла. Она смотрела ему на грудь, которая вздымалась от волнения. Затем ее пальцы нежно коснулись кожи в районе сердце, но он не почувствовал этого прикосновения, а внутри груди запылал пожар плещущейся силы. Мощь так и рвалась из него наружу и, не сумев ее обуздать, он схватил девушку за плечи. В этот самый момент, словно волна выплеснулась из его груди и девушка, отброшенная ею, перелетев костерок, упала на зеленую траву, а его отшатнуло на несколько шагов назад. Он, не понимая, что произошло, но сделав несколько шагов в сторону незнакомки, остановился. Девушка сидела на сырой земле и ошеломленно смотрела на него. Точнее не на него, а туда же, куда и прежде, на его хорошо развитые грудные мышцы. Он опустил голову и посмотрел в район своего солнечного сплетения. Там, он увидел нечто непостижимое и пугающее, одновременно. Чуть выше солнечного сплетения, точно между грудных мышц, красовалось неведомое пятно, ярко белого цвета. Пятно было похоже, на белое солнце по форме, с тянущимися в разные стороны щупальцами, разной длины. По кромке этого солнца бежали темно-синие венки, внедряясь вглубь кожи, предавая всей фигуре бледно-голубой светящийся ореол. Лучи этого солнца светились белесым светом, а центр этой фигуры, словно пылал, ярким мерцающим красным проблеском. На ощупь, новая часть организма Вячеслава, была рельефной, хотя каждая из граней, была гладкая как, отполированное бушующим морем, стеклышко. Он дотронулся до этого кристалла в груди, и это прикосновение показалось ему до боли знакомым. Таким же по тактильным ощущениям был потерянный им, кулон. Это украшение он проносил с собой всю свою жизнь, и те попытки его снять, принимая горячий душ или же отправляясь в экстремальные путешествия, которые он так любил, никогда не увенчивались успехом. Ему каждый раз было жутко неуютно без подаренного родителями талисмана. Это чувство было сродни ощущению себя обнаженным, перед предстоящим проходом, через многометровую, колючую рощу.

Вначале Славик испугался этого волшебного имплантата в своей груди, но все его естество, просто кричало ему, что все в порядке, что так и должно быть. И он начал потихоньку успокаиваться, уже не так рьяно противясь новой части своего организма. Сознание подсказывало ему, что это тот же самый кулон, подаренный его папой и мамой, но теперь это не просто ювелирное изделие, теперь — это часть его самого.

Он слушал пульсирующую мощь у себя в груди, словно плавную мелодию, порожденную самой жизнью, и наслаждался. Он видел необузданный поток энергии, оживший в этом белом солнце, врезавшемся ему в грудь, и пытался мысленно в него пробраться, пытаясь понять, что же оно из себя представляет. Эти попытки были похожи на пробу, разбить головой мраморную гору или же проплыть через толщу моря к самому дну, с горящей спичкой в руках. Чем больше Слава пытался проникнуть в недра этого энергетического потока, тем больше это казалось невозможным. Он тратил жизненные силы, пытаясь пробиться за грань неизведанной, первобытной энергии, натыкаясь на все новые преграды, пока, наконец, они не иссякли. И обессилив, он упал на колени, схватившись руками за грудь. В отчаянии и диком испуге, он пытался врезаться пальцами под этот мутно-белый кристалл с алой пульсирующей нитью внутри. Пытаясь подковырнуть его по краям и вырвать его из груди, но чувствуя лишь боль, причиняемую собственной коже, обреченно завыл и упал на колени.

Девушка, подбежала к нему, и нежно, по-матерински обняв, приласкала его голову, погладив по русым, слегка волнистым волосам. Он успокоился и страх отступил, а кристалл внутри, словно подтверждая его же собственные чувства, дал понять, что боятся нечего, что теперь они единое целое.

* * *

Просидев до сумерек в тишине, Славик уже полностью успокоился, ожидая возвращение его таинственной спутницы. Она, указав куда-то в сторону леса, взяла свой лук и ушла охотиться. Голод совершенно не чувствовался из-за пережитых эмоций и не думая абсолютно не о чем, он просто смотрел в костер, пламя которого девушка велела поддерживать до ее возвращения. Это была не глупая идея, так как он совершенно не знал, какие хищники здесь могут обитать.

Девушка вернулась с охоты, несся в одной руке свой лук, а в другой руке не признанную памятью Славика, дичь. Она ловко разделала тушку, избавившись от лишних внутренностей, и насадив на палку, похожую на тростник, опалила дичь над костром. В воздухе мерзко запахло палеными перьями, но в то же время, рот переполнился слюной, в предвкушении ужина. Он был жутко голоден.

Через некоторое время, когда ужин был готов, и они молниеносно с ним покончили, получив долгожданное насыщение, Славик решил расспросить девушку. Вопросов у него накопилось великое множество.

— Как твое имя? — начал он, с наиболее нейтрального вопроса. Все же многие из тех загадок, на которые он хочет услышать правдивые ответы, были для него еще слишком эфемерными.

— Эралия! А тебя Варэн! — затачивая о камень свой нож, непринужденно ответила она.

— Варэн? — удивленно переспросил Вячеслав. — Нет, меня зовут Вячеслав.

— Уыятедляуы — повторила за ним Эралия. Словно пытаясь очистить свой рот от гадкого привкуса после гнилого фрукта.

— Нет же! Вя-че-слав! — по слогам разложив свое имя, медленно произнес он, сделав ударение на твердый последний слог, но она опять его исковеркала: — Уыятедляуы?

— Ну, можно просто Слава! — Не понимая того, почему она не может выговорить его имя, предложил ей альтернативу.

— Варэн! — обрадовано воскликнула Эралия, отложив нож в сторону, и хлопнула в ладоши, в знак того, что у нее получилось выговорить имя Вячеслава.

— Ну почему Варэн? Разве не понятно Слава, Славик?

— Варэн. Вар — Ик? — Судя по всему, окончательно запуталась девушка и спросила: — Что не так? Я неправильно произношу твое имя?

— Ты меня понимаешь, ты со мной говоришь, но имя мое в твоих устах звучит совершенно иначе, чем есть на самом деле. Я совсем не понимаю, почему так происходит.

— Твое имя на твоем языке что-нибудь означает? Поясни мне его другими словами. — Спокойно попросила она, вновь взявшись за заточку ножа.

— Ну, да! Славу и означает. Почесть, хвала, за заслуги или за деяния, еще может означать молву, репутацию. И что значит на моем языке? А мы сейчас не на русском языке разговариваем?

— Нет, мы разговариваем на кейпе, местном языке. Я сама удивилась, что ты можешь меня понимать. А описанное тобой значение имени на местном языке и звучит именно как Варэн и имеет примерно такое же значение. Наверно из-за этого я его воспринимаю именно в такой форме, а ты, разговаривая со мной на кейпе, слышишь его правильную форму. Каждый, кто проходит через грань реальностей, получает возможность воспринимать все языки нового мира. Никто не знает, как это работает, но это упрощает путешествия между мирами. Твой переход сюда обусловил твое восприятие языка и переводит все слова на кейпе. — Она, объяснила мне положение вещей и вроде как сама успокоилась, определив ситуацию, как очевидную и слегка потеряла к этой теме интерес. Он покрутил в уме фразу «Твой переход сюда…», набрался мужества и все-таки решился задать вертевшийся на задворках сознания, вопрос, на который боялся услышать ответ:

— Мы в другом мире? — Он помолчал и добавил. — Это не моя родная планета?

— И, да и нет. Понимаешь… — она тоже сделала паузу, прежде чем продолжить, словно подбирая правильные слова. — … Мы находимся в другом мире, отличным от твоего, но утверждать, что это другая планета, я не могу. Я и сама этого не знаю толком. Это один из миров, который в основе своей такой же, как и твой, но некоторые вещи здесь…немного другие. Между этими мирами есть некие стенки, которые не позволяют мирам пересекаться, но такие люди как я умеют проходить сквозь их ткань, путешествуя из мира в мир. — Вячеслав, услышав ее пояснения, не произнес ни слова, пытаясь осознать то, что она сказала. Затем спросил:

— Такие люди как ты? Что ты имеешь в виду? — Но его вопрос так и остался висеть в воздухе, потому что Эралия вскочила, и резко затоптав костер ногой, выкрикнула:

— Вставай! Нам надо уходить! Они уже совсем близко. — Славик тоже подпрыгнул на месте как резиновый мячик и настороженно начал оглядываться по сторонам. — Видишь, вон та мерцающая синим цветом звезда? Иди в ее сторону и никуда не сворачивай через лес. Когда упрешься в горы, найди обходной путь или взбирайся по ним. Тебе нужно их перейти и попасть на ту сторону. Когда будешь идти в дневное время суток, ориентиром послужит солнце. Тебе необходимо идти прямо за ним, в сторону его заката, пока оно не спрячется за горизонт, а ночью вновь за этой звездой. — Славик напряженно вслушивался в каждое ее слова, стараясь запомнить все в мельчайших подробностях, но его мозг как заевшая пластинка крутил в голове один и тот же вопрос: «Зачем она мне все это говорит, разве мы не сбежим от этих Лярвов вместе?» Но Эралия торопливо рассказывала ему путь, все быстрее ускоряя свою речь: — Горы сойдутся в равнине, и тебе нужно будет ее пересечь, но идти уже придется в направлении схода горной воды и ручьев. Там ты найдешь поселения горного народа. Их именуют здесь сайлоками, он мои друзья, но не делай глупостей и веди себя с ними учтиво, с уважением. Они помогут тебе всем, чем скажешь. Пусть укажут тебе путь к Нойду, а у него ты узнаешь, куда тебе двигаться дальше, я свяжусь с ним, как только смогу. Скажи ему, что «Сарбасес Тира»(Последняя стрела) просила о помощи для тебя. Дай им это кольцо в подтверждении своих слов и удачи тебе «Сиаб Миажи»(хранитель искры). — Она сняла с тонкого пальчика, миниатюрное колечко и протянула ему. Затем передала ему, нож который точила, флягу с водой на длинном шнурке и тот тряпичный мешочек с «мятными» листьями. Он сунул нож в карман, а флягу перекинув через голову надел на плечо. С земли схватил свой колчан на ремне и опоясался им. Лук же прочно занял свое место в левой руке. Эралия попрощалась с ним и сказала:

— Поспеши Варэн! Они уже совсем рядом! Беги и не останавливайся. — И она умчалась в уже скрытый ночным небом лес.

Славик постоял еще секунду на месте, и словно в подтверждение слов Эралии, вдруг резко почувствовал леденящую кровь опасность и смертельную угрозу, а перед глазами, вспышками-фрагментами начало появляться маковое поле из его сна. И он, посмотрев в сторону покинувшей его спасительницы Эралии, а затем на синюю пульсирующую звезду в ночном небе, побежал за ней вдогонку.