Томас потянулся, проснувшись под открытым небом на белом пластиковом кресле у себя на «Бьянке». Яркий утренний свет так резал глаза, что Томас сразу полез в нагрудный карман летней рубашки за темными очками. Солнечные лучи, казалось, проникают сквозь закрытые веки в глубину черепа, выжигая остатки мозга. Томас не помнил, как они с Мёффе добрались домой, в котором часу это было и что происходило накануне вечером. Ага! Вспомнил! Вчера они с Эдуардо выпили, поминая Еву. Томас был еле жив. Он облизнул пересохшие губы и поискал глазами чего-нибудь выпить, но на палубе валялись только пустые бутылки из-под пива да опрокинутая кофейная чашка. У него не было сил встать и сходить в каюту за стаканом воды. Больше всего ему хотелось сейчас снова уснуть и проспать до тех пор, пока не пройдет похмелье и не перестанет трещать голова. Тут к яхте приблизился один из плавающих по каналу экскурсионных катеров. Томас услышал, как на его борту защелкали фотокамерами туристы, между тем голос гида заученно бубнил: «The old shipyard that used to be here but now has been converted into expensive penthouses». Повернувшись в другую сторону, Томас обнаружил на причале неподвижно сидящую женщину, которая внимательно за ним наблюдала.

– Добрый день, – сказала она.

Женщине было лет тридцать пять, на ней был темно-синий костюм, под ним – майка. Гладко зачесанные назад волосы подчеркивали выразительность резко очерченного лица. Томас обратил внимание на практичную обувь. Будь женщина чуть повыше ростом, он решил бы, что она состоит в отделе личной охраны разведывательной службы полиции. А так она может быть по должности кем угодно, хотя полицейский в ней виден за версту.

– День добрый, – буркнул Томас в ответ.

– Похоже, вчера ты припозднился. Ничего нет хуже при похмелье, как проснуться на самом солнцепеке. Тебе не кажется, что пора повернуться к солнцу другим боком, а то с одной стороны ты совсем изжарился. – Кивком она указала на его левую щеку.

У Томаса не было сил сказать ей: «Тебе не все равно?» – и уведомить собеседницу о том, что ему уже порядком надоело ее общество.

– У тебя ко мне дело? – спросил он.

Без предупреждения она метнула в него пластиковой бутылкой с водой. Он поймал бутылку, прежде чем та угодила ему по башке, и подумал, что кидается дама не слабо, не хуже гандболистки.

– Благодарствую, – сказал он, отвинчивая крышку.

– Неплохая, а точнее, занятная у тебя яхта. Никак «Гранд бэнкс»?

Он кивнул.

– Классический образец. Но тебе пора заняться палубной обшивкой: красное дерево – а подгнивает. А имя-то у твоей яхты есть? – Она наклонила голову набок, стараясь прочитать название на носу.

– «Бья-а-анка», – сказал он протяжно. – Как же без имени!

Женщина обратила внимательный взгляд на Мёффе:

– Английский бульдог? Как его звать? Он кусается?

– Только чужих. Послушай, если у тебя ко мне никакого дела, то я, как вежливый человек, говорю «спасибо» за воду и кланяюсь, – сказал Томас, помахав ей бутылкой, а про себя с надеждой подумал, что сейчас услышит ее удаляющиеся шаги. Однако эта надежда не оправдалась.

– Я еще не встречала в жизни ни одного частного детектива, как, впрочем, и человека, который живет на яхте, и пока что не поняла, каково это – очень здорово или очень паршиво. А, Ворон?

Томас обернулся и приподнял солнечные очки. Женщина по-прежнему стояла на том же месте и пристально смотрела ему в глаза. Если она не служит в полиции, то, значит, служила раньше. Теперь он в этом окончательно убедился.

– Уверен, что ты пришла не для того, чтобы поговорить о моей яхте и о моей собаке. Так что же тебе надо?

Она села на край причала и спрыгнула на полтора метра вниз, чтобы приземлиться на палубе яхты. Мёффе вскочил и залаял, но женщина как ни в чем не бывало двинулась ему навстречу.

– Тихо, тихо, старый ворчун, – сказала она и, достав лакомство, протянула его псу. – Ну что? Дружба?

Мёффе зачавкал, вид у него был довольный. Томас изумленно перевел взгляд с собаки на женщину:

– Похоже, ты хорошо подготовилась.

Она, улыбаясь, протянула ему руку.

– Катрина, – представилась она.

Крепкое рукопожатие не удивило Томаса.

– Я работаю на «Месмер ресурсиз», – сообщила она, протягивая ему визитную карточку.

Томас ее не взял.

– Тебя, наверное, прислал адвокат Ломан? – сказал Томас, качая головой. – Сожалею, но я больше на него не работаю, и, кстати, я не частный детектив.

– Ломан сообщил, что ты вроде как на мели. – Она осмотрела палубу и заглянула в каюту, где царил хаос. – Теперь я и сама это вижу.

– Прекрасно. Раз так, то, полагаю, тебе этого достаточно и ты уходишь… Катрина, – сказал Томас, снова надевая солнечные очки.

– А вообще Ломан тебя хвалил. Сказал, что ты толковый парень. – Похвала прозвучала так, словно она говорила о ребенке или о собаке, но Томас не поддался на провокацию. – Мой шеф, Фердинанд Месмер, хотел бы с тобой встретиться. – С этими словами она бросила визитную карточку ему на колени.

Томас мельком глянул: карточка была гладкая, с голубым логотипом наверху.

– Шеф хочет поговорить с тобой с глазу на глаз по поводу важного дела.

– У меня это не вызывает интереса.

– Он хорошо заплатит.

– То же самое предлагал Ломан. Я отказался. Скажи своему шефу, что я не собираюсь заглядывать в замочные скважины.

Томас протянул ей визитную карточку, она не взяла.

– Я знаю тариф Ломана. У нас совсем другой уровень. И могу сказать тебе, что речь идет не о подглядывании в замочную скважину. Тут дело посерьезнее.

– И о чем же там речь, если в общих чертах?

– Соглашайся на встречу, и Фердинанд Месмер все тебе объяснит.

– Значит, ты пришла только передать сообщение. Как там называется эта конторская должность? Курьер?

Томас понял, что задел ее самолюбие, – это было так приятно, что даже головная боль немного отпустила.

– Скажем, завтра в десять утра. Или для тебя это рановато? Адрес есть на визитке.

В этот момент послышался стук деревянных подошв по мостовой, шаги направлялись к «Бьянке». Томасу слишком хорошо был знаком этот звук. Вслед за звуком шагов на набережной, как и ожидалось, показался Курт. Несмотря на жару, на нем была штормовка с логотипом фирмы «Бурмейстер и Вейн».

– Здорóво, Курт, – сказал Томас, не поворачиваясь в его сторону.

– Ага, – отозвался Курт, явно разочарованный тем, что Томас был не один. – Могу я поговорить с тобой попозже?

Томас вместо ответа сделал широкий приглашающий жест: дескать, конечно, куда я денусь! Курт без лишних слов повернулся и скрылся так же неожиданно, как и появился. Томас тяжко вздохнул:

– Так как, ты говоришь, зовут твоего шефа – Фредерик?

– Фердинанд. Фердинанд Месмер.

– О’кей, передай Фердинанду, что я согласен с ним встретиться, но заранее ничего не могу обещать.

– Отлично.

– И за это я желаю получить четыре тысячи восемьсот три кроны.

Катрина удивленно подняла брови:

– За то, чтобы встретиться? Ты берешь деньги за собеседование с работодателем?

– Называй это как хочешь. Но, принимая во внимание все обстоятельства, можешь округлить эту сумму до пяти тысяч.

Она покачала головой и уже хотела забрать у него визитную карточку, которой он помахивал, но передумала.

– Так я могу рассчитывать, что ты завтра явишься, как условлено?

– Разумеется. Я же профессионал.

Она никак не прокомментировала его ответ, но достала из кармана пачку купюр и стала отсчитывать деньги. Томасу понравился тот стиль, который продемонстрировала эта женщина сначала с водой, потом с собачьим печеньем, а теперь с пачкой денег. Наверняка у нее есть при себе и оружие: дубинка или кастет – словом, что-нибудь в этом роде. Томас даже подумал: зачем я понадобился Фердинанду Месмеру, когда у него есть такая Катрина! Впрочем, что бы там ни было, сейчас он на какое-то время откупится от Курта, и «Бьянка» спокойно останется у своего причала.