Прошло несколько часов с тех пор, как Томас вернулся в свою комнатенку. Все это время он просидел у окна, выходящего в поле, из которого ему видна была лужайка со скачущими кроликами. Эйнар все не показывался, хотя его машина стояла во дворе. Томас рассчитывал на то, что если Якоб Месмер или кто-нибудь еще из «Избранников Божиих» захочет с ним связаться, то сделает это через их преданного последователя Эйнара.

Перед глазами Томаса стояло лицо исхудалого мальчика возле компостной кучи, и Томас подумал, что независимо от того, чем закончится дело, он непременно позаботится о том, чтобы в социальной службе узнали о нечеловеческих условиях, царящих в «Гефсимании». В эту минуту зазвонил мобильник, и Томаса сразу же охватило чувство вины перед Викторией, которая, наверное, совсем извелась, тревожась о своем автомобиле. Но, посмотрев на дисплей телефона, он увидел надпись, что номер, с которого позвонили, не определяется.

– Томас, – сказал он в трубку и стал ждать, что скажут на другом конце.

Звонил Месмер. Но не тот Месмер, который был ему нужен.

– Ну как? Есть результат? – начал Фердинанд Месмер без предисловий.

– Смотря что вы под этим подразумеваете.

– Неужели это не ясно? Удалось вам узнать, где живет мой сын, и войти с ним в контакт?

– «Да» или «может быть» – ответ на первый вопрос, и «нет» – на последний.

– И что же вам помешало?

– Меня вышвырнули за ворота, прежде чем я смог лично встретиться с вашим сыном. Кстати, вышвырнул меня Беньямин Клаусен.

– Значит, хотя бы Беньямина вы нашли. Как он поживает?

– Окончательно сбрендил. Он сумасшедший или, если угодно, фанатик. Но, несмотря на свое паршивое состояние, он, кажется, очень доволен собой в роли надсмотрщика за рабами.

– Я что-то не понимаю.

– Естественно. Надо видеть это местечко своими глазами, но и увидишь – не поверишь, что это правда. Тут что-то вроде концентрационного лагеря с видеокамерами наблюдения и высоким каменным забором, за которым живут, как в тюрьме, последователи вашего сына. Среди них есть и дети.

– Вас послушать, так там творятся ужасные жестокости, – недоверчиво отозвался Фердинанд Месмер.

– Однако это чистая правда. Я хотел уже связаться с социальным ведомством и…

– Давайте не будем так торопиться. Беньямин что-нибудь говорил о моем сыне?

– Нет, в основном он говорил о вас, называя самим Сатаной.

– Но вы узнали, где Якоб?

– Я слышал его голос из установленных там репродукторов, но…

– Из репродукторов?

В окно Томас увидел Эйнара. Тот появился в крольчатнике. Эйнар присел на корточки, и кролики прискакали к нему. Он стал угощать их морковкой, они брали ее у него из рук.

– Из репродукторов? Как это – из репродукторов?

– По всей ферме стоят репродукторы, чтобы паства могла за работой слушать его проповеди. Похоже, люди там хорошо мотивированы, так что ваши стратегии руководства не пропали даром, – иронически добавил Томас.

– Томас, нужно, чтобы Якоб как можно скорее получил контракт и чтобы вы сразу же доставили мне документ с его подписью, – это очень важно.

– Я делаю все, что могу, но у меня нет уверенности, что ваш сын находится там.

– Это почему же?

– То, что он вещает по радио, отнюдь не текущие новости. Его голос мог быть записан очень давно.

– Так выясните, там он или нет! За это я вам и плачу. Правление фирмы «SIALA» начинает проявлять нетерпение, и слияние может не состояться. – Голос Фердинанда Месмера нервно зазвенел.

– Я стараюсь, – спокойно ответил Томас. – Но даже если я его найду, откуда вам знать, захочет ли он вообще ставить подпись под этим контрактом?

– Вы, главное, вручите ему документ, и поскорее. Остальное, уж поверьте, приложится.

Томас остался с трубкой в руке. Старик и впрямь сильно волновался, но только о том, как бы завершить намеченную сделку. Ко всему остальному он отнесся с полным безразличием, включая те ужасы, которые творились в «Гефсимании». За окном Эйнар взял одного кролика на руки и почесал ему за ушком. Затем одной рукой зажал шею кролика, а другой несколько раз сильно дернул его за задние ноги, пока у зверька не треснул позвоночник. Держа мертвого кролика за уши, Эйнар перешагнул через ограду загона и пошел через двор к дому.

Томас решил, что если Эйнар не принесет ответа из «Гефсимании», то он предпримет новую попытку и заберется туда завтра через забор. На этот раз он пойдет прямиком к главному зданию, где должен находиться Якоб Месмер, если только он сейчас на ферме.

Видя, в какое волнение пришел Беньямин, когда речь зашла о Лизе, Томас подумал, что, скорее всего, Беньямин не имел отношения к тому, что с нею случилось, но ему может быть известно, как это произошло. Если эти догадки верны, то он вытрясет из Беньямина истину и в случае необходимости добьется от него показаний против виновных. Томас почувствовал, как в нем пробудился старый оперативник. Тут ему ужасно захотелось есть, вспомнилось вчерашнее местное пиво, но он решил никуда не выходить из комнаты, а сидеть и ждать, наблюдая за душителем кроликов.