Адмирал Порс Тониз осторожно пнул ногой тело и бросил косой взгляд на броню, снятую с трупа и сложенную в стороне. Он очень нервничал, подставляясь вот так, на открытом месте, но его вызвали из бункера, чтобы показать зловещую находку, и Тониз счел это важным. Было еще совсем темно, до рассвета оставался час, но ему хотелось быстрей вернуться в укрытие.

- Это клон-коммандос, - сказал он.

- Мы нашли еще одно целое тело и куски от других - в общей сложности, возможно, пятерых, - сказал офицер. - Очевидно, они погибли этой ночью под огнем собственной артиллерии.

- Очевидно, - откликнулся Тониз. - Очевидно, они проникли в самую глубину нашей обороны, и их не заметили. Очевидно, - его голос гневно поднялся на октаву, - противнику сейчас многое известно о диспозиции моей армии. Будьте уверены: эти были не единственными, кого сюда послали.

- Нужно укрепить наши линии, сэр, - сказал офицер.

Тониз кивнул, соглашаясь.

- Этот холм - ключ к нашей обороне. Вы перебросили войска и орудия, как я приказал прошлым вечером?

Перед тем как ответить, офицер нервно переступил с ноги на ногу.

- Не все. Мы испытываем технические трудности и...

Тониз круто повернулся к нему:

- То есть мои приказы не были выполнены? - спросил он, вновь повышая голос,

- Мы их выполняем, сэр, но...

- Никаких <но>, - сказал Тониз уже спокойней. - Вот что вы сделаете. Мне нужно, чтоб вы укрепили этот холм. Незамедлительно. Укоротите линию обороны. С правого края передвиньте войска в центр, а из центра перебросьте кого-нибудь на холм. Если его захватят, вся наша позиция откроется для их огня, и тогда - конец. Если их атака станет угрожать нашему правому крылу обходом, я хочу, чтобы наша армия отступила примерно вон туда... - Он указал на место, находящееся на порядочном расстоянии от них и недалеко от коммуникационного центра. - Пока противник будет наступать через равнину, его будут поливать огнем, но если он достигнет плоскогорья, наш правый фланг метнется назад, точно захлопывающаяся дверь. Это сделает линию обороны короче и уплотнит наши ряды. А как только противник окажется наверху, ему снова придется наступать, преодолевая еще один открытый участок, где мы порвем его в клочья.

Тониз усмехнулся, показывая свои окрашенные зубы.

- И у нас есть для него маленький сюрприз, не так ли? Сейчас же доставьте на холм артиллерию. Также предупредите всех командиров, что следует ожидать проникновения в наши тылы коммандос. Их пошлют сюда, чтобы ослабить нашу оборону и для взаимодействия со штурмовым отрядом. Противник устроит полномасштабную атаку на наш центр, но в действительности будет наступать там, - он снова указал жестом в сторону холмов. - Теперь займитесь этим, а когда все передислокации будут выполнены, доложите мне на командный пункт.

Развернувшись на пятках, Тониз зашагал к своему бункеру, где было безопасно, тепло и где его ждал кипящий чайник. Ну и где, подумал он который раз, те подкрепления, что ему обещали?

* * *

Штурмовой отряд Анакина прижимался к дальнему берегу высохшего русла реки, растянувшись вдоль него почти на полкилометра. Первые лучи солнца ожидались ровно в 6.03 по местному времени, а сейчас было 6.00. Анакин сидел в своем командном транспортере, у пульта связи.

- Это шестая машина, - сказал он. - Засеките три минуты и считайте, - посоветовал он своим командирам, чьи взгляды были прикованы к часам. Затем повернулся и с усмешкой посмотрел на командира транспортера, сержанта-клона. - Нервничаешь?

- Нет, сэр, - откликнулся тот.

- Ну, а я нервничаю, поэтому и тебе разрешаю.

С тем же успехом Анакин мог ничего не говорить, поскольку никакой реакции не последовало.

- Осталось две минуты, сержант. Как только транспортная колонна двинется на равнину, мне нужно, чтобы ты отогнал машину на фланг, поднялся на берег и там затормозил, чтобы я мог следить за продвижением отряда.

За последний час они обговаривали этот простой маневр много раз, но сам разговор - на эту или любую другую тему - оказывал на бойцов успокаивающее действие... да и на Анакина тоже.

- Есть, сэр, - ответил сержант.

Пятеро остальных сидели молча, каждый думал о своем, каждый постоянно проверял свои часы, следя за тем, как мелькают секунды.

- Наступает худшая часть, - сказал Анакин. - Придется ждать целых десять минут после того, как атака... - Он вскинул голову. - А вот и она, - прошептал он, когда началась артподготовка.

Через секунды, проникнув сквозь броню танка-дроида, до них докатились сотрясения от многих десятков орудий всех типов. На своих барабанных перепонках они ощутили давление, вызванное этой стрельбой. Заградительный огонь, устроенный ночью для прикрытия рекогносцировки, являл собой эффектное зрелище, но в это утро солдаты оказались прямо под траекториями снарядов, и шум стоял адский - особенно когда и вражеская артиллерия открыла огонь по наступающим войскам Халкиона.

- А им там крепко достается, - заметил один из канониров.

В его голосе было не больше эмоций, чем на его безликом шлеме. С нарастающим беспокойством они слушали какофонию командирских голосов, разносившуюся по командной сети, пока войска Халкиона мчались через равнину под губительным огнем противника Затем в одном из транспортеров кто-то издал вопль.

- Переключиться на тактическую сеть, - приказал Анакин. Довольно скоро им придется сносить вопли собственных бойцов, и во множестве, а пока вовсе ни к чему такое слушать.

Затем он осознал нечто важное. Вокруг него сейчас сидели бойцы-клоны - выведенные для войны, для дисциплины, для беспрекословного исполнения приказов властей, которые платили за их службу. Но хотя лицевые пластины клонов ничего не выражали, крохотные возмущения в потоке Силы подсказали Анакину, что эти пятеро реагируют на предстоящую атаку, как обычные бойцы, которые потеют, когда им страшно, которые могут вообразить свою смерть. Не относился ли он сам к клонам предвзято? Здесь, внутри этого транспортера, который вскоре может стать их погребальным костром, они ведут себя иначе, нежели когда стоят в шеренгах. Интересно, а было ли у Джанго Фетта чувство юмора? - подумалось Анакину.

Медленно тянулись минуты. Ровно в 6.13 машина командира батальона, взревывая, перевалила через край берега, а следом за ней устремилось множество республиканских транспортеров.

- Живо доставь меня наверх! - велел Анакин своему водителю, и танк-дроид рванулся вперед.

Первая дюжина транспортеров, выбравшихся на берег, прорезала в фунте колею, и чем больше машин тут проходило, тем она делалась глубже. Так и было запланировано, поскольку это облетало транспортерам подъем на берег и предоставляло некоторое укрытие. Но машина Анакина взобралась на берег чуть в стороне от проторенной тропы, и находившимся внутри нее клонам такая езда наверняка показалась грубой.

- Остановись здесь! - приказал Анакин. Затем взобрался в командирскую турель.

- Сэр, - запротестовал сержант, - вы подставляетесь.

Включив горловой микрофон, Анакин возразил:

- Отсюда лучше видно.

- Нам следует продолжать двигаться, сэр. Остановившись тут, мы представляем собой отличную мишень.

- Не беспокойся. На нашей стороне закон больших чисел. Мишеней-то вокруг нас - полно.

Картина, представшая перед глазами Анакина, запомнилась ему на всю жизнь: всю равнину заполняли движущиеся машины, огромные облака пыли и дыма, полыхающие костры. Пока он смотрел, машина, находившаяся от них примерно в километре, вдруг вспыхнула, превратившись в огненный шар. Сквозь плывущие дым и пыль Анакин увидел один из транспортеров Халкиона, подбитый прямым попаданием бластерной пушки. Из машины выскакивали горящие клоны, словно живые факелы, вертясь и корчась в своих раскалившихся латах, прежде чем упасть; затем транспортер взорвался в огромной вспышке, и, словно бы сжалившись, над этой сценой сомкнулся дым.

Но транспортеры, находившиеся в его ведении, пока продвигались неплохо. Вдоль маршрута атаки комбат расставил с десяток машин, и они уже обстреливали из пушек далекую вершину холма. Прочие же машины стреляли на ходу.

- Приготовься, - сказал Анакин командиру транспортера, терпеливо ожидавшему в речном русле, пока подадут сигнал к выступлению.

Внезапно из обширной впадины возникла дюжина или больше танков-дроидов и ринулась вперед, стреляя из пушек. Две машины Анакина были подбиты сразу - включая машину комбата. Она загорелась, а выбраться наружу никто даже не попытался.

- Шестая машина принимает командование! - объявил Анакин по командной сети. - Сосредоточить огонь по этим танкам!

Разряды бластерных пушек, выпускаемые вражескими машинами, с шипением проносились мимо, сверкали над их головами, отражаясь от грунта и взмывая в воздух. Анакин улыбнулся. Сепаратисты начали контратаку слишком рано.

- Немедленно выдвигайся на линию огня! - приказал он водителю. - Канонир, стрелять по готовности!

Канонир бесстрастно объявил дистанцию: <Двадцать одна сотня метров>, - и выстрелил из бластерной пушки. Трогаясь с места, транспортер подскочил и качнулся, но системе стабилизации, управляющей бластером, не мешало движение машины, и вторая молния угодила прямиком в переднюю броню одной из вражеских машин. Этот разряд отскочил от танка, не причинив вреда, но следующий перебил ему правую гусеницу, и он беспомощно закружился, пока несколько других канониров не расстреляли его в упор.

- Сэр, предлагаю спуститься оттуда, пока вас не подстрелили, - посоветовал сержант.

- Если меня подстрелят, сержант, командование примете вы, - протянув руку вниз, Анакин нетерпеливо постучал водителя по шлему. - Ну давай, живо доставь нас туда!

* * *

Оди и Эрк сидели в медпункте, прислушиваясь к грохоту орудий, поддерживавших наступление Халкиона. Штурм продолжался уже минут десять или пятнадцать, когда к ним обратился главный хирург.

- Теперь вы ходячий, лейтенант, поэтому проваливайте, - сказал он Эрку. - Через несколько минут мне понадобится все здешнее пространство.

Оди, составлявшая Эрку компанию, пока его тут приводили в форму, помогла ему подняться на ноги.

- Доктор, а когда вы сможете осмотреть его снова? - спросила она,

- Не знаю, - ответил хирург. - Не в ближайшее время. Возможно, его потребуется погрузить в бактериологический резервуар, чтобы регенерировать кожу. Но для этого его нужно переправить на <Респайт>. А пока старайтесь защищать ожог от грязи. Если попадет инфекция, парню может сильно не поздоровиться. Вот. - Схватив медицинский пакет, он сунул его Оди. - Похоже, вам нечем заняться - так приглядите за ним следующие пару дней. Все, что зам потребуется, включая боле-утоляю1цие! найдете вот тут. Слышите эту пальбу? Мне нужно, чтоб вы убрались с дороги, прежде чем сюда хлынет поток раненых. Поспешите!

- В бункере нам придется сидеть на корточках, Оди, - сказал Эрк, но тут же поправил себя: - Нет... больше никаких бункеров - хватит с нас! А пошли на командный пункт, а? Может, там мы сможем как-то пригодиться.

Но прежде чем они успели покинуть санчасть, туда стали поступать раненые, и им не оставалось ничего другого, кроме как отступить в сторону и ждать, пока поток кончится. Но он все продолжался, и то, что они видели на носилках, было ужасно. Задохнувшись, Оди прижала ладони ко рту, а Эрк при виде изувеченных тел побледнел. Ни один из них прежде не был свидетелем столь масштаб-нога истребления живых существ. Все свои убийства Эрк совершал на большой скорости - в беззвучных просторах космоса или же в атмосфере, но высоко над поверхностью. Это было чистое кровопускание, больше похожее на компьютерную игру, нежели на настоящее убийство. Но сейчас он видел вблизи, что может оружейная технология совершить с живыми телами, - а заодно ощущал запах крови и горелой плоти.

Хирурги организовали сортировку. Один из них обследовал каждые носилки, как только их вкатывали, и, в зависимости от того, можно ли было, по его мнению, спасти раненого или нет, решал, куда этого солдата поместить; причем решения принимал за считанные секунды. Безнадежных было гораздо больше, чем тех, кого имело смысл спасать.

Хуже всего оказались ожоги: избавленные от своей брони клоны были обожжены настолько, что их конечности превратились в обугленные палки, их головы - в почернелые черепа, а в их плоть вплавились фрагменты одежды. И все же они еще были живы. Ни один из таких не был отнесен к категории, в которой следовало спасать. Другие лежали в лужах собственной крови, с оторванными конечностями, с вываленными наружу внутренностями. А некоторые уже явно умерли - еще до того, как их доставили в полевой госпиталь. Они неподвижно лежали на носилках, дергаясь лишь от тряски. Над всем этим стояла жуткая тишина; никто из раненых не кричал и не стонал - все они находились в шоке, как сообщил Эрку санитар, протискиваясь мимо.

Подхватив из ближнего контейнера две литровые бутылки воды, Оди протолкалась к тем, кого решили не спасать. Опустившись на колени, она подняла голову тяжело раненного клона и поднесла бутылку к его губам. И тут заметила на его спине чудовищную, протянувшуюся от плеч до бедер рану, через которую можно было видеть позвоночник и ребра,

- Спасибо, - выдохнул он после того, как попил.

Когда Оди опустила его голову на носилки, ее рука оказалась в крови. Вытерев ее о свою куртку, Оди перешла к другим носилкам. Когда бутылки опустели, она опустилась на пол и заплакала.

- Пойдем, - сказал Эрк, становясь рядом с ней на колени. - Они пока перестали доставлять раненых. Ну вставай, от нас тут все равно никакой пользы.

Поддерживая здоровой рукой, он помог ей подняться на ноги.

- Они - клоны, Эрк, - прошептала Оди, - но все же они - живые создания... и... и устроены в точности, как и мы. Они истекают кровью, они испытывают боль, они умирают - так: же, как и мы...

- Пойдем, Оди, нужно выбираться отсюда, - повторил Эрк.

Оказавшись снаружи, он споткнулся, и Оди бросилась его поддержать. Когда Эрка стало подташнивать, он постарался отойти от нее подальше.

* * *

Атака развивалась не так, как планировали. Когда первая волна штурмующих прорвалась к плато, вражеские войска отступили на подготовленные позиции; пытаясь с ними сблизиться, атакующие попали под продольный огонь. Нервничая, Халкион расхаживал по командному пункту взад-вперед. Слайк невозмутимо сидел невдалеке от него, не отрывая глаз от мониторов, показывавших поле боя, и внимательно вслушиваясь в доклады, приходившие от наступающих частей.

- Их прижали к земле на плато, - произнес Халкион. - Анакин не смог захватить те холмы.

- Последнее, что мы от него слышали, сэр, - откликнулся операционный офицер, - это что он принимает командование над батальоном транспортеров. Я даже не знаю, была ли развернута пехота для атаки.

- Потери?

- Пока несколько сотен, сэр, - доложил хирург дивизии. - И каждую минуту поступают новые. С вашего разрешения, я отправлюсь в медпункт - там не помешает моя помощь.

Халкион кивнул, и хирург поспешил к выходу. Подойдя к Слайку, Халкион сел рядом с ним.

- Наши атаки провалились, - признал он. И, давая выход своей тревоге, ударил кулаком по подлокотнику. - Каким-то образом они остановили Анакина Захват этих холмов был ключевым моментом всего нашего плана Я собираюсь отвести войска

- Возможно, Анакину удалось их захватить, - возразил Слайк.

- Нет, у него не вышло. Он жив и еще дерется, но не на холмах. Нам нужно наново оценить ситуацию и попробовать что-то другое. Я не намерен истощать свою армию, бросая ее в лобовые атаки. Там, где сейчас Анакин, нет ничего, кроме пыли, огня, дыма и сумятицы, и он не выходил на связь двадцать минут - с тех пор как уведомил, что принимает командование над батальоном транспортеров. Я еще до начала атаки знал, что если не сможем взломать эту оборону за двадцать минут, то не сделаем это вовсе - во всяком случае так, как планировали.

- Теперь вы знаете, каково это: командовать армией в подобной обстановке, - сказал Слайк. - Мои бойцы готовы. И мы поддержим вас по первому слову. Но я согласен: нам нужно пересмотреть план сражения.

- Как только наши войска начнут отступление, выдвигайте своих к руслу реки. Установите оборонительный рубеж. Это будет сложно, поскольку отступающие пройдут сквозь вашу бригаду, но вы справитесь. Окопайтесь там и приготовьтесь к контратаке... Связисты, передайте приказ всем подразделениям: разорвать контакт с противником и как можно быстрее отойти на прежние позиции... Вы куда? - спросил он Слайка, поднявшегося с кресла.

- Выводить своих бойцов. Халкион покачал головой.

- Полагаю, нет смысла уговаривать вас остаться здесь, вместе со мной. Вы и Анакин - воины. Постарайтесь, чтобы вас не убили.

Халкион знал, что Анакин еще жив и сражается, но это было все, что он знал. Анакин, где ты? подумал он. Что ты делаешь сейчас?я