Скай скинул фотографии с камеры на флешку, после чего перевез Шалу вместе со своим ноутбуком в дом Лукаса, чтобы она могла просмотреть снимки. Скай не сомневался, там она в безопасности. Но это не помешало ему четырежды позвонить и проверить.
– Что, боишься, я буду подбивать к ней клинья? – пошутил Лукас.
До этих слов Скай не боялся, а тут вдруг почувствовал собственнические порывы. Что-то новенькое. Конечно, никто не захочет, чтобы другой парень подкатывал к его женщине, но ревность? Скай никогда не ревновал.
И сейчас не собирался. Просто их отношения с Шалой едва начались, и другой мужчина может легко вмешаться и все оборвать раньше, чем это сделает сам Скай. Оборвать? Мысли в голове закружились, в ушах громыхнуло предупреждение мэра:
«Нам только ее разбитого сердца не хватало».
Скай не разбивал ничьи сердца. Большинство женщин с самого начала понимали, на что идут. Знали, что с ним не стоит рассчитывать на что-то долгосрочное и серьезное. Он и дамы наслаждались компанией друг друга, а когда веселье заканчивалось – кто-нибудь уходил. И то, что обычно это был Скай, ничего не значит.
«Боишься, я буду подбивать к ней клинья?»
Он снова набрал номер Лукаса.
– Привет.
– Ну? – отозвался друг. На заднем фоне послышался смех.
– Что вы там делаете?
– Играем в «Скрэбл».
– Ты наконец нашел себе соперника? – Прежде чем завязать, Лукас всякий раз, как напивался, просил Ская сыграть с ним. Этот парень обожал игры в слова.
– Хочу тебе сказать – твоя женщина жульничает.
«Твоя женщина». Собственнические инстинкты чуть поутихли.
– И как же она жульничает?
Скай решил, что такая информация пригодится в дальнейшем, но, дьявол, как же хотелось узнать это не из вторых рук. Он хотел сам выяснять о Шале все эти мелочи.
– Она пытается меня убедить, мол, «дерьмовенький» – это слово. Ну я ей сказал, что дерьмовенькое из него слово.
– Что только подтверждает: это слово есть, – издалека вклинилась Шала и снова рассмеялась, а Скай вспомнил, как она при этом выглядит.
Муки ревности, возможно, испарились, но завидовал он до чертиков. Хотелось быть там, видеть, как она смеется, заставлять ее смеяться… Нутро подсказывало, что в последнее время Шала этим не часто грешила. И Скай мечтал стать тем, кто исправит подобную несправедливость.
– Она уже просматривала фото? – В голосе послышалась досада. Проклятье.
– Весь чертов день. Изучила снимков пятьсот, не меньше. Я заставил ее сделать перерыв.
Скай хотел сам заботиться о Шале, настаивать на перерывах, быть ее героем, несмотря на ее замечание, мол, он не чета голливудским копам. Кто ж знал, что вытолкнуть ее из-под колес окажется недостаточно? Конечно, сразу было ясно, что это шутка, но эго-то все равно задело.
– И пока ты не спросил: да, я накормил ее ужином.
– Хорошо.
«Хватит вести себя как идиот!»
– Я уже скоро закончу. До встречи.
Скай едва не попросил передать Шале, чтоб не ложилась спать, дождалась, но вовремя спохватился. Еще глупее было бы позвонить ей самой, будто втюрившийся подросток.
Лукас отключился, и Скай сунул мобильник в карман. «Да что с тобой за фигня творится?!» Наверное, все из-за дела. Да. Вот уже восемь часов Скай работал с Филлипом и рейнджерами, и что? А ничего. Восемь часов в попытках не думать о Шале, об их поцелуе, о том, как же хочется вновь ее поцеловать. Как хочется большего. Когда в последний раз Скай так безумно желал женщину? Когда желал чего-то большего, чем просто секс?
Конечно, он тоже на повестке дня, но Скай мечтал просто узнать Шалу поближе, выяснить, какие блюда она любит, и приготовить их для нее. Прежде весь этот «узнать поближе» период лишь помогал добиться секса, или сохранить секс. Теперь же Скай ждал процесса узнавания с нетерпением. Что вновь возвращало к вопросу: «Да что с тобой за фигня творится?!»
– Ты в норме? – спросил Филлип.
Скай кивнул:
– Поздно вчера лег.
– Женщина? – догадался приятель.
– Не в том смысле, о котором ты подумал.
Настроения делиться не было.
– Может, отправишься на боковую? Думаю, здесь мы тоже уже ничего не найдем.
Они вернулись в отель, чтобы еще раз осмотреть номер. Но после десяти минут топтания на месте, даже два энергичных криминалиста заскучали.
Единственная сегодняшняя находка – машина Генри. Без отпечатков. В черном седане и на пистолете тоже ничего. Значит, парень либо профессионал, либо везунчик. А так как обе его тачки теперь у полиции, он или бегает пешочком, или угнал что-то еще. Или же у него есть сообщник.
Вопросы. Много чертовых вопросов и ни одного ответа.
Скай посмотрел на окровавленную стену. От одного взгляда на нее внутренности по-прежнему сжимались, хотя теперь, когда Джесси вне опасности, уже не так сильно. Затем переключился на чемодан Шалы. Филлип точно не позволит ничего забрать с места преступления, значит, ей придется пробежаться по магазинам. Скай представил, как будет ходить с ней, узнавать ее вкусы…
Господи, помилуй! Захотеть шляться по магазинам с женщиной?
А ведь у нее даже зубной щетки нет. И чего-нибудь, в чем спать. В голове тут же вспыхнула потрясающая картинка: Шала, нежная и сексуальная, в постели, в живописной позе на простынях…
– Завтра мы хотим поговорить с Уинтерс, – сказал Филлип, выдергивая товарища из грез. – Я кое-кому поручил просмотреть снимки в поисках очевидного. Пока ничего. Завтра гляну сам, а потом свяжусь с тобой, договоримся о встрече.
– Ладно. Мне привезти ее в участок, или сам к ней приедешь?
– Где, говоришь, она остановилась? – спросил Филлип, хмуро глядя на кровь.
– У моего друга.
– Он в состоянии ее защитить, если потребуется?
– Он бывший военный и бывший коп, – пояснил Скай.
Хотя не стал упоминать о нынешней работе – что-то для правительства; предположительно, подготовка спецопераций, но Лукас в подробности не вдавался. Чем бы он ни занимался несколько недель каждые полгода, это позволяло ему покупать отличные игрушки. Однако помимо лодок и машин появился еще и алкоголизм. Пока в прошлом году Лукас наконец не взял себя в руки.
– Давай все же приведешь ее в участок, – предложил Филлип. – Если не боишься, что ее будут преследовать.
– Договорились.
К тому времени Шала уже, наверное, будет крайне раздражена сидением взаперти. Нельзя же продержать ее в доме вечно. «Пока я или Лукас рядом, она в безопасности».
Скай глянул на часы – почти девять. А ведь нужно еще заскочить к Рэдфуту и к себе домой, прежде чем отправиться к Шале.
– Я, пожалуй, пойду.
Кивнув на прощание, он вышел к грузовику, одолженному Лукасом на случай, если преступник решит последить за шефом полиции. Едва он уселся, зазвонил телефон. Скай проверил номер. На одно безумное мгновение вспыхнула надежда, что это Шала, что ей нужно – а еще лучше, она хочет – с ним поговорить, но нет. Мария. Она сегодня уже звонила пару раз. И Скай уже огорошил ее новостью, что остановиться у него не получится – слишком опасно. Сестра не жаловалась, но сообщила, что в доме отца царит жуткое напряжение, хоть ложкой ешь. И ни Рэдфут, ни Хосе не хотели объясняться.
Очевидно, Марии трудно находиться рядом с Хосе. Вот вам и главный пример того, почему Скай не стремился к «вечной любви», которой так жаждала сестра. Ладно, не главный пример. Эти лавры отошли его родителям.
* * *
Шала наблюдала, как соперник подставляет свои последние две буквы и объявляет себя победителем.
– Не можешь сделать девушке поблажку, да?
– Просто потому, что ты женщина?
Лукас был примерно того же роста, веса и лишь немногим старше Ская – то есть лет тридцать пять, под метр девяносто, и за девяносто килограммов сухой мышечной массы, – однако мужчины очень отличались. Телосложение Лукаса подходило для полузащитника в американском футболе, а Скай ассоциировался, скорее, с бейсболом или футболом классическим.
– Я перестал давать девушкам поблажки, когда они начали зарабатывать столько же. К тому же, я ненавижу проигрывать в «Скрэбл». – Лукас рассмеялся и провел рукой по густым волосам – коротким и каштановым.
Глаза у него были карие (у Ская черные), а очаровательная чуть кривоватая ухмылка, несомненно, лишь добавляла негоднику привлекательности.
– Никогда бы не догадалась, – поддразнила Шала.
Ей нравился Лукас. С ним она чувствовала себя уютно. В безопасности. В отличие от того же Ская.
Речь не о физической безопасности. Блин, да он ведь дважды ей жизнь спас! Сначала вытащил из гостиничного номера, когда туда явился фотоаппаратный вор, а затем из-под колес внедорожника. Нет, рядом со Скаем грозила иная опасность – страсть. Поцелуи, прикосновения… жажда вновь погрузиться в романтику, в любовь. А значит, открыться для возможной боли. «Ты к этому готова?»
В сумочке забренчал мобильник. Сердце подпрыгнуло и сжалось в надежде – а вдруг Скай? Он несколько раз звонил Лукасу, а Шале ни разу, хотя и взял перед уходом ее номер.
И вовсе она не ждала и не хотела, чтобы этот упрямец позвонил. Ладно, хотела. Так же, как его поцелуев и всего того, что испытываешь, когда влюбляешься в парня. Проклятье, ведь Шала влюблялась. Влюблялась в Ская Гомеса. Несмотря на все опасности, несмотря на то, что знакомы они всего ничего, она никак не могла это остановить. И понятия не имела, желает ли останавливаться.
– Да? – Шала не стала смотреть на номер. Если звонит Скай, возможно, это знак, что ей стоит совершить прыжок веры…
– Какой у тебя размер нижнего белья, Голубые Глаза?
От голоса Ская на лице расцвела улыбка. А потом до Шалы дошло, что он сказал.
– Чего?
– Я и не знал, что существует так много видов трусиков.
– Чем ты там, черт возьми, занимаешься? – Она увидела, как Лукас встал и направился на выход, очевидно, давая ей немного пространства для приватной беседы.
– Я в «Уол-Март». Пока они не закрылись, пытаюсь выбрать для тебя кое-какие предметы первой необходимости.
– А не можешь просто принести мой чемодан?
– Это улика. И пробудет ею еще как минимум несколько дней, прежде чем его разрешат забрать. – Скай помолчал. – Ты носишь бикини? Стринги? – Голос его охрип.
Шала улыбнулась, представив смущенного шефа Гомеса в универмаге.
– Только не говори, что никогда прежде не покупал женщинам нижнее белье?
– Конечно, покупал. Просто не в «Уол-Март».
– Предпочитаешь «Виктория Сикрет»? – поддела она.
– Это которые продают всякие ароматизированные штучки?
Оба расхохотались. Шала подтянула колени к груди и обхватила их рукой. В голову полезли неожиданные и крайне эротические образы, пульс разогнался, щеки запылали.
Шала попыталась сосредоточиться:
– У меня четвертый размер.
– А фасон? Тут есть высокие, низкие, шортики…
– Я не привередлива.
– И стринги наденешь? – Голос Ская вновь стал хриплым.
Она ненавидела стринги. Они вызывали лишь шок и осуждение.
– Ну так? – Теперь голос буквально пыхал жаром.
– Конечно, – отозвалась Шала и тут же стукнула себя ладонью по лбу.
Из трубки послышалось низкое рычание, отчего улыбка стала шире, а все тело охватила головокружительная легкость.
– Ладно. Следующая проблема. Размер бюстгальтера?
– Ты переходишь границу, – весело заметила Шала.
– Хорошо, я сам угадаю. Наверное… – Повисло молчание. – Ух ты! Есть один обалденный. Красное носишь?
Она снова усмехнулась:
– Красный подойдет, но только не со светлой одеждой.
– Я возьму разные. И размер выглядит подходящим. Тридцать четыре Си. Правильно?
– Потрясающе. Ты и правда в этом хорош, – честно ответила Шала. – А день рождения угадаешь?
– Легко. Пятнадцатое ноября. Но это я вычитал в интернете. О, и я уже нашел, в чем ты будешь спать.
Она намотала на палец прядь волос.
– Даже боюсь спросить.
– Ну да, мне тут кое-что приглянулось, но я хороший – взял нечто похожее не другие твои пижамы. Только эта голубая, под цвет глаз.
– Лукас сказал, что одолжит мне свою рубашку, – сообщила Шала, помня, что ее финансы несколько истощились.
– Ты не будешь спать в его рубашке. Я принесу тебе другую, если так хочешь.
Это что, ревность? Хоть какая-то справедливость, ибо на Шалу тоже уже накатывали приступы. Сколько женщин надевали для Ская ароматизированное белье?
– Также возьму тебе шорты и футболку, мало ли что. Надеюсь, завтра получится захватить тебя с собой, чтоб сама выбрала все необходимое на ближайшие несколько дней.
Несколько дней? Шала вернулась к реальности. Она здесь лишь на несколько дней. У них со Скаем несколько дней. До ее дома отсюда больше трехсот километров. «Ты готова нырнуть с головой в увлечение Скаем Гомесом? Поддерживать отношения на расстоянии? А что, если нырнешь, и ничего не получится?»
– Тут есть какие-то шорты цвета хаки и майка вроде той, что была на тебе вчера. Пойдет?
– Да, нормально, если не слишком дорого. Я экономлю.
– Это подарки.
– Ты не должен покупать мне подарков.
– Ты всегда такая упрямая? – спросил Скай.
– А ты? – парировала Шала.
– Возможно, – признал он.
– Я тоже.
Скай усмехнулся:
– Мне нужно заскочить к Рэдфуту и к себе домой, но я постараюсь управиться побыстрее. – И тишина. – Если ты уже будешь в кровати, когда я приду, мне… входить?
– Чтобы поговорить? – уточнила Шала.
– Я ж не лез к тебе прошлой ночью?
– Мне напомнить, что произошло?
– Я прослежу, чтобы такого не повторилось, – хмыкнул Скай.
– Хорошо, – сказала Шала и только потом задумалась, на что же согласилась.
Повисло неловкое молчание, будто должно быть сказано еще что-то. Вроде «Я скучаю», «Поспеши домой» или «Люблю тебя», но ничего из этого не подходило случаю. Очевидно, их отношения на каком-то странном этапе. Если это вообще отношения. «А ты решила, что так и есть, да?»
– Пока, – пробормотал Скай, словно ощутив повисшее напряжение.
– Пока, – ответила Шала.
Затем нажала отбой и посильнее обхватила ноги. Неловкость исчезла, осталось только легкое головокружение. И вот тогда до нее дошла абсурдность всей ситуации: ее преследовали, обворовывали, дважды едва не убили, зашивали, заставили торчать в больнице, и все же сейчас Шала чувствовала себя счастливее, чем когда-либо прежде. Удивительно, как небольшое человеческое участие способно исцелить душу. Ну, участие и предполагаемый роман. Шала почти забыла, насколько весело флиртовать. Забыла, каково это – чувствовать себя сексуальной.
Входная дверь распахнулась, и вместе с Лукасом в дом ввалились две собаки Ская. Поправочка: два волка Ская.
Шала поближе подтянула колени. Собаки замерли и уставились на нее.
– Как они тут очутились?
Лукас перевел взгляд с гостьи на животных:
– Весь день тут торчат. Скай, наверное, велел им присматривать за тобой.
Она нервно усмехнулась:
– Ну да. Так и сказал, мол, гоните к дому Лукаса и защищайте Шалу, а они взяли и пришли.
Лукас приподнял брови:
– Сомневаешься, что они понимают по-английски?
Он произнес несколько команд – сидеть, лежать, перевернуться, – и звери все выполнили.
– Они умные собаки.
– То есть волки?
– Частично волки, – согласился он. – Это Сандэнс. – Он указал на зверя посветлее. – А это Буч. И они настолько умные, что прямо сейчас знают: ты боишься.
– По уважительной причине. Они частично хищники.
Лукас опустился на колени рядом с Сандэнсом и похлопал пса по боку:
– Ага. Но разве в каждом из нас нет чего-то от дикого зверя?
– Я весьма ручная. А держать их как домашних животных не противоречит закону?
Дрожь пробежала по спине Шалы, когда ее глаза встретились с золотыми омутами Буча.
– Никогда о таком законе не слышал.
– Готова поспорить, Скай расстарался, – пробормотала Шала. – Чем он думал, когда брал этих метисов?
Лукас встал:
– Может, он их взял, потому что сам такой же?
Она смущенно сглотнула:
– Я не подумала…
– Все нормально, – улыбнулся Лукас. – Не волнуйся. Уверен, большую часть времени Скай держит своего внутреннего волка под контролем.
– Я не имела в виду…
– Да я ж тебя дразню! – Он расхохотался.
Один из псов приблизился к Шале. Лукас явно увидел беспокойство в ее глазах:
– Протяни руку и дай ему обнюхать. Не успеешь оглянуться, а вы уже лучшие друзья.
– В юности меня укусила большая собака, – сказала Шала, чувствуя необходимость объясниться.
– А на меня сегодня на улице птичка накакала, но я все еще собираюсь на улицу завтра.
Она засмеялась и осторожно протянула руку. Сандэнс и Буч медленно подошли. Их носы были мокрыми, а шерсть на ощупь оказалась не такой жесткой, как на вид.
– Видишь? Ты им нравишься.
Сандэнс отпихнул приятеля и сам подставился под ласки. Шала хихикнула.
– Полагаю, они не такие страшные, как я думала.
– Так в жизни обычно и бывает.
Она закусила губу, гадая, станут ли отношения со Скаем пугать меньше, если она позволит ему приблизиться…
– Так вы со Скаем… близки?
Лукас уже был на кухне. Он насыпал в две миски корма для собак, и оба зверя ринулись питаться.
– Мне нравится Скай. Я его уважаю. Без понятия, можно ли нас назвать близкими людьми.
Шала усмехнулась:
– Это из-за него или из-за тебя?
– Хороший вопрос, – кивнул Лукас, но хорошего ответа не предложил.
– И почему мне кажется, что тебе мало кто нравится?
– Мне много кто нравится, – хохотнул Лукас. – Проблемы в основном с пунктом про уважение.
– Но Ская ты уважаешь?
«Я тоже уважаю», – неожиданно пришло в голову.
– Ага, так и есть. – Лукас вдруг уставился на гостью. – Но я парень.
– Это ты к чему?
– А черт его знает. – Он снова отвернулся.
Шала хотела попросить, чтобы он объяснил. Хотела еще порасспрашивать о Скае. Но Лукас не походил на того, кто охотно обсуждает других, и ставить его в неудобное положение не хотелось. Он и так был более чем любезен, разрешив ей остаться здесь.
Шала поднялась:
– Наверное, пойду перед сном просмотрю еще несколько снимков.
– В твоей комнате в ванной я оставил новую зубную щетку и пасту, а еще одну из моих рубашек, в ней можно спать. – Взяв журнал с кроссвордами, Лукас плюхнулся в кожаное кресло.
– Я же не заняла твою спальню? – спросила Шала.
– Нет, у меня их три. Я всегда ночую в дальней.
Три? Значит, когда Скай приедет, он поймет, что не должен делить с ней комнату. Эта мысль вызвала смешанные чувства.
Шала направилась к себе, но оглянулась:
– Лукас?
– Да? – Он поднял взгляд.
– Спасибо, что позволил остаться. И за хорошую компанию. Мне сегодня было весело.
Лукас улыбнулся, и у нее возникло странное ощущение, что он тоже одинок. Как сама Шала. И как Скай. Вспомнилось, что сегодня в больнице его окружало множество людей. А еще у него были Мария и Лукас. Забавно, что даже в присутствии тех, кому он не безразличен, кто не безразличен ему, Скай все равно нес это бремя.
Наверное, одиночество – это состояние души. И возможно, пришло время это изменить.