Мелкие камушки с плеском ныряли в теплые подземные воды, отправляемые в полет силой воли юной укротительницы земли. Время от времени Мелисса поглядывала на расположившегося у входа в пещеру Люфира. За несколько часов ожидания лучник так и не сдвинулся с места, храня мертвое молчание.

— Им следовало бы уже вернуться, — произнесла Мелисса, не в силах больше выносить тишину.

Слова девочки повергли Люфира в еще большую тревогу, чем та, что одолевала его с момента расставания с Оникой. Пальцы, судорожно сжимавшие лук, похолодели, а ладонь взмокла.

Лучник вскочил, когда из узкого прохода донеслись шаги. Они были слишком тяжелы, чтобы принадлежать женщине.

В пещере появился Дэрк и освещавший путь Фьорд, оба взмокшие и хмурые.

— Проклятые туннели, — выругался церковник, вытирая о траву испачканный пометом хасса сапог.

— Где Оника?

— Проклятый ее знает. Девчонка не вышла из города. Эй-эй, ты куда такой резвый? — Дэрк загородил выход из пещеры, к которому быстрым шагом направился лучник. — Сапфир отдал четкое распоряжение уходить. Всем вам.

— Командор приказал дожидаться Оники и Кристара, — отрезал Люфир.

— Командор изменил свой приказ, — передразнил Дэрк, толкая лучника в грудь. — Вы собираете свои манатки и следуете за мной в Убежище.

— Что произошло? — встревоженный взгляд Мелиссы скакал от Фьорда к церковнику.

— Оника не подала сигнал. Сапфир ждал даже дольше условленного, но ничего, — Дэрк следил взглядом за Люфиром. — Орден подавил мятеж, но у Сапфира наверняка будут проблемы из-за промедления. Церковники прочесывают всю округу, патрули увеличены, Берилон гудит. Все пошло не так, как задумывалось. Больше здесь нельзя оставаться. Уходим немедля.

— Прочь с дороги, я не оставлю Онику в столице. Больше — нет, — Люфир потянулся за стрелой, но его рука замерла под пристальным взглядом церковника.

— Сапфир дал четкое указание не позволить тебе сделать дурость. Разрешил не стесняться в средствах. Так что будь пай-мальчиком, не хватайся за лук и топай за мной.

— Нет, — рука лучника дрожала, пытаясь бороться с силой ментального мага. Голова раскалывалась от стороннего вмешательства.

— Нет?! Ты это говоришь мне?! — Дэрк усмехнулся. — Да ты спятил. Но я добрый. Я, Проклятый меня побери, добряк! Я предоставлю тебе выбор. Либо ты и дальше упрямишься, и тогда я воспоминание за воспоминанием вырежу все, что связано с девчонкой. Вырву ее из твоей головы, и больше ничего не будет мешать тебе выполнить приказ Сапфира. Либо ты берешь себя в руки и делаешь то, что велено. Сейчас ты — никто, схваченный мятежниками маг Ордена, и как думаешь, сколько людей задастся вопросом, как это мятежные маги тебя отпустили живым?

Наградив Дэрка ненавидящим взглядом, Люфир опустил руку.

— Вот и славненько. А теперь убираемся отсюда.

Пламя на ладони Фьорда освещало вереницу спутанных ходов, пахнущих сырой землей у берегов неторопливых ручьев. Туннель обрывался темными провалами, чтобы после взлететь неприступным камнем, недовольно преклоняющимся перед силой Мелиссы.

Минуты сбивались в часы, теряясь в ответвлениях туннеля. Он повторял темные линии на карте, извлеченной церковником из заплечного мешка. Пока Фьорд не сбился со счета времени, проведенного под землей, ему не удавалось поверить, что подземный лабиринт сможет вывести их к далекому Восходящему лесу. Только Мелисса чувствовала себя спокойно в тесных изгибах прохода. Стараясь быть полезной, девочка придерживала камни, осыпающиеся в пустоту глубин.

— У меня больше нет сил, — не выдержав боли в ногах и валясь от усталости, жалобно протянула она.

Шедший первым Фьорд, повернул было назад, но церковник остановил его.

— Ты должен заботиться о том, чтобы мы не напоролись на обрыв в темноте. Двигай вперед, остальное предоставь мне, — Дэрк подхватил Мелиссу на руки и зашагал дальше за огненным магом, косясь в переданную девочке карту. — Здесь нам на ночлег не встать. Через пару километров будет небольшая пещера. Всего два входа: одним мы войдем, через другой выйдем. Легко охранять. Во всяком случае, проще, чем другие.

Еще час пути увенчался тускло освещенной пещерой, в которой все светлячки сгрудились на ветвях реденького куста, обсыпанного желтыми цветками. Из-под потолка по высеченной за века дорожке стекала вода, прячась в камнях.

— Вот мы и на месте. Дадим ногам отдыха и дальше в путь, — Дэрк выудил из заплечного мешка связку сушек и завернутый в свиток ломоть вяленого мяса. — Это все наши припасы до Убежища, если, конечно, кто-нибудь не подстрелит нам жирного хасса. Эй, девочка, ты когда-нибудь ела жаренную хассятину?

Мелисса отрицательно затрясла головой.

— И после этого они называют себя Светлячками, — разочарованно вздохнул Дэрк, набирая в бурдюк воду из подземного источника. — Фьорд, дежуришь первым. Я сменю тебя через четыре часа. Что-то руки ломит после твоей подружки. Старость, что ли? Следи за этим со стрелами, чтобы он не утопал раньше нашего.

Отрезая небольшой кусочек мяса, Мелисса косо поглядывала на церковника. Он был единственным, кого, казалось, абсолютно не тревожило то, что Оника не вернулась, а вся затея с мятежом провалилась. Лучник же, прямая противоположность невозмутимому Дэрку, отказался от участия в расправе над припасами церковника и ушел с луком наперевес в темный угол напротив одного из выходов.

— Решил уморить себя голодом? — Фьорд нарушил одиночество Люфира, опустившись рядом и протягивая лучнику ломоть мяса и несколько сушек. — Нам еще долго идти, от твоей голодовки пользы никому не будет. Придется подниматься на поверхность, если здесь не сможем поймать никого съедобного.

Люфир не удосужился ответить огненному магу, продолжая смотреть в черную дыру прохода.

— Я понимаю твое беспокойство. Наверное, понимаю. Но за то время, что я провел в обществе Оники, могу с уверенностью сказать, что она не даст себя в обиду. И даже если она все еще в Берилоне, то наверняка не пропадет. Я в жизни не встречал настолько изворотливого человека.

— Ты вообще мало кого встречал, — подметил Люфир.

— Заговорил-таки? — Фьорд улыбнулся и, оставив принесенную еду, вернулся к Мелиссе и дремлющему Дэрку.

Под землей время текло иначе. Превратившись в бесконечную ночь, оно незаметно отмеряло дни, вздрагивая от шагов путников, нарушивших многолетний покой туннелей. Этим местам был ведом лишь шелест воды и крыльев светлячков, шорох трущихся о пол хвостов хассов и редкий писк крысопсов, выползших из своих гнезд.

Путникам посчастливилось наткнуться на шипохвоста, из чьей головы быстро выросла стрела. Впрок заготовив мяса, четверка оставила большую часть туши на расправу спешащим на запах смерти падальщикам.

Люфир смирился с необходимостью переждать некоторое время в Убежище, пока произошедшее в Берилоне не прояснится. И хоть лучника не грела перспектива спрятаться под землей, словно червь, он понимал, что с Дэрком ему не тягаться, да и чтобы он делал, если бы ему удалось уйти из-под надзора ментального мага? В любом случае нельзя было не согласиться с тем, насколько умело Оника врала и изворачивалась, и Люфир, как никто другой, знал это.

С приближением к Восходящему лесу, ходы спускались глубже под землю, где воздух был влажным и теплым, а стены, пол и свод туннеля поросли разлапистым мхом, пускающим редкие длинные стебли, увенчанные зонтиками соцветий. Местами из зеленого ковра проступали очертания темно-желтых построек, покрытых мелким орнаментом.

— Мы близко. Совсем близко, — Дэрк удовлетворенно причмокнул и ускорил шаг. Он и без карты знал эти переходы, зачастившие ложными ответвлениями и коридорами, ведущими в зубатые пропасти.

За следующим изгибом неровного хода путников ждал тупик. Двери из желтого камня, покрывшегося россыпью зеленоватых пятен, перекрывали путь, глядя на гостей пустыми глазницами высеченной на створках гротескной маски.

— Это что еще такое? — Мелисса подошла к двери и, коснувшись ее пальцами, резко отдернула руку. Камень был пуст и глух, точно так же, как и неподвижные изваяния из каменного леса между двумя каньонами Спасения.

— Убежище, что же еще, — Дэрк встал рядом с девочкой и сунул руку в отверстие левого глаза. — Да открывайся же!

— Ради чего ты сражаешься? — Фьорд с Мелиссой переглянулись, услышав вопрос из-за двери.

— Сражаюсь? Совсем ополоумел?! Я церковник в отставке, все мои сражения позади. Открывай эту проклятую дверь, или я ее вышибу, — Крайснер замолотил кулаком по каменному лбу.

Рот маски выдохнул облако пыли, то же сделали и сочленения двери со стенами. Створки поползли в стороны, ослепляя магов разрастающейся полоской яркого света.

— Дэрк Крайснер, — кисло констатировал низкорослый мужчина, сжимающий в руке витой посох в полтора раза длиннее, чем он сам. Метка Проклятого выглядела особенно большой на его низком лбу. Окинув взглядом узких глаз спутников церковника, мужчина стукнул посохом о землю. — Ты, сущее проклятье, кого ты привел?

— Мне перед тобой отчет держать? Раз открыл дверь, так проваливай с дороги. Я спешу к главному. Эти трое со мной. Не маши своей клюкой, еще глаз кому выбьешь.

Дэрк прошел мимо мужчины в расширяющийся гладко обтесанный проход. Его бока перетянули пояса символов неизвестного языка, сразу удостоившихся внимания Люфира. Эти пересечения острых линий, черточек и точек казались ему знакомыми.

— Кто бы выбил глаз тебе! Ходишь сюда, как к себе домой, а Волин этому попустительствует, — потрясая посохом, ругался мужчина, закрывая дверь за Фьордом, последним прошедшим на территорию Убежища.

— Злобный засранец, — Дэрк остановился у выхода из тесноты прохода, поджидая магов.

Когда те догнали церковника, Мелисса не смогла сдержать восхищенного вздоха, а Фьорд удивленно присвистнул. Только лучник хмуро оглядывал открывшийся пейзаж Убежища, раз за разом натыкаясь на странные письмена.

Маги стояли на небольшой площадке, с которой открывался вид на пещеру колоссальных размеров, сумевшую укрыть под своим сводом целый город. Под куполом гнездился храм из желтого камня, к которому вели широкие лестницы, прерывающиеся на площадки с зависшими в воздухе садами. Рвущийся из стены поток падал на территорию верхнего из садов и по долгой цепочке водопадов спускался в глубокое озеро, затаившееся на дне пещеры среди домов и деревьев с мощными кронами.

— Сколько магов живет здесь? — Мелисса подошла к краю площадки, с которой вниз вели две лестницы, каждая примыкающая к маленькому саду, окружившему альтанку.

— Без нескольких сотен две тысячи, — ответил Дэрк, внимательно следя за выражением на лице девушки и ожидая момента, когда она поймет особенность этого места.

— Но…, — Мелисса свела брови и, присев, коснулась рукой земли под ногами. — Я ничего не чувствую. Этот камень… его словно бы и нет!

— Добро пожаловать в город Безвременья. Еще не родилось мага, в чьих силах было бы сдвинуть хоть один камушек или повредить постройки Убежища.

— Это все построили не мятежники?! — удивился Фьорд.

— Конечно же, нет. Они могут только тщетно биться в попытках определить, кто и когда воздвиг это место. На всем материке нет и намека на подобную архитектуру, как и упоминаний о подземном городе, — Дэрк стал спускаться, скользя рукой по тонким перилам, поддерживаемым витыми балясинами, соединенными переплетением каменных лоз и розетками цветов.

— Раз никому не удавалось найти это место, как же тогда о нем узнали мятежники? — Мелисса осторожно ступала по широким ступеням, чувствуя себя некомфортно среди камня, игнорирующего ее голос.

Дэрк только усмехнулся, выбирая путь, ведущий к величественному храму. В воздухе смешались сладкий запах одетых в разноцветный бархат деревьев, аромат горячих булок и яркий свет ламп, подвешенных к своду на длинных веревках. Сам потолок пещеры был иссечен светящимися дорожками из спин насекомых, слизывающих влагу с камня.

На пути к храму встречались люди с метками Проклятого и без, старики с тростями и стайки шумных детей, плещущихся в крохотных озерцах. Жители Убежища провожали Дэрка и его спутников подозрительными взглядами, но никто не решился остановить церковника.

Свод над площадью перед храмом поддерживали столбы, высеченные в форме одетых в потемневшее золото животных. Здесь была и стая сизокрылов, взвивающихся вверх, и вставший на дыбы конь, с ногами, обвитыми плющом, и хасс, с длинного языка которого вода капала в пруд, расположившийся в ложе из двух человеческих ладоней.

У пруда сидели маги, двое из которых были седые старцы, тогда как оставшейся тройке было не больше тридцати лет. Люфиру хватило одного взгляда на них, чтобы понять, — сюда привело их не праздное безделье.

— Грязный ублюдок! — прокричал один из парней, круглолицый, с короткой стрижкой, двух дневной щетиной и крючковатым носом. Обе его руки до локтей обхватило пламя, и воздух обжог выпущенный в церковника огненный шар.

Люфир придержал Фьорда, хотевшего вмешаться.

— Цейра, тебе нужно что-то делать со своей вспыльчивостью, — Дэрк без труда уклонился от снаряда и отвел в сторону следующий удар подбежавшего к нему мага. — Твоя самонадеянность поражает.

Маг вскрикнул и упал на колени. Пламя оставило его, отказываясь подчиняться затуманенному силой ментального мага сознанию.

— Ты портишь все впечатление о доблестных магах, сражающихся за свои свободы, — с притворной отцовской заботой произнес Дэрк, опустив на голову Цейры тяжелую руку, заставляя того склониться. Товарищи разгневанного мага предпочли не встревать в драку, издали наблюдая за разворачивающимися событиями.

— Моя сестра, — просипел Цейра и, на мгновение отобрав власть над собственным сознанием, резко обернулся, запустив в церковника волну пламени. Предвидя каждый шаг укротителя, Крайснер невредимый отскочил в сторону. — Что ты с ней сделал?!

— Ничего, — Дэрк развел руками, и Цейра вновь бросился на недруга сломя голову, но, попав в очередной захват, упал на землю, обхватив голову руками. — И когда ты уже поумнеешь? Вся твоя магия бессильна против меня. Неважно, как силен человек, если его разум — открытая книга. Более того, книги можно не только читать, но и сжигать.

Цейра застонал от боли, раскалывающей голову на части. Вздохнув, церковник отпустил мага, давая тому прийти в себя.

— Мерзавец, моя сестра пошла за тобой в Берилон и где она теперь?! — тяжело дыша пробормотал юноша. Голова кружилась от недавнего приступа боли и мешала подняться на ноги.

— Предполагаю, что на пути в Колодцы, — Дэрк в задумчивости поскреб подбородок.

Цейра взвыл от отчаяния, но его попытка встать не увенчалась успехом.

— Хватит уже, — церковник взял юношу за шиворот и рывком поднял на ноги. — И сам знаю, что план был другой. Твоя сестра смышленая девочка, куда благоразумнее тебя. Уверен, она будет вести себя тихо и дождется, когда Колодцы выпустят своих заключенных. Где Волин? Нужно перекинуться с ним парой слов.

— В храме, как и всегда, — буркнул Цейра, вырывая куртку из хватки церковника.

— Ждите меня здесь, — Дэрк обернулся к своим спутникам. Мелисса активно закивала головой. Стычка между церковником и магом Убежища напугала девочку, чувствующую себя беспомощной в месте, где не было и камушка, согласившегося бы служить ей.

Церковник хорошо помнил холод, прячущийся за высокими дверьми, по собственной воле пропускающих в храм посетителей. Крошечный притвор, сквозь трещины в камне которого пробивалась молодая трава, вел к круглой зале, в центре которой находилась величественная чаша. В воде, покрывшей ее дно, лежали потрескавшиеся камни-угли, из которых вырывалось пламя — единственный источник света в храме.

Шаги Дэрка взлетали под купол, где путались среди слов неведомого языка, покрывавшего стены от верха и до низа.

— Тебе хватило чести вернуться, — Волин стоял у чаши, протянув к огню руки. Уже который год старика мучили боли в костях от малейшего сквозняка.

— Был бы ты умнее, не сидел бы в этом каменном гробу, — посоветовал церковник, остановившись по другую сторону чаши. Зрелище горящих не одно десятилетие камней, как и раньше, вызвало у Крайснера мурашки.

— А вот чтобы не копаться в чужих головах, чести тебе недостает, как и прежде.

— Это мое естество, разве не ты призываешь каждого мага к единению с его силой? — насмешливо парировал церковник.

— Годы идут, а твое нахальство остается неизменным. Зачем ты пришел, Дэрк Крайснер? И без твоих слов мне известно, к чему привело мое доверие тебе.

— Задумка была иная. Нужно время, чтобы понять, что произошло, и все исправить. Мы не собираемся опускать руки.

— Мы? — Волин приподнял редкие брови. — Ах да, конечно. Ты и Сапфировая Маска. Очаровательный дует. Опыт подсказывает мне, что все провалилось из-за Командора Ордена, поставившего собственные интересы превыше интересов всех магов. Точно так же, как и девятнадцать лет назад.

Слова главы Убежища заставили церковника нахмуриться.

— Брось, Крайснер, сколько лет я, по-твоему, смотрю на мир вокруг? Я стар, а не слеп, и знаю, чье лицо скрыто за каменной маской. Мне известно многое, и ты мог бы узнать, что именно, если бы не боялся заглянуть в глубины моего разума. Но ты боишься.

— Копание в чужой голове не такое уж и приятное дело, — уклончиво ответил церковник.

— Особенно в той, что так долго созерцала пламя, горящее внутри этих стен? Ты думаешь, что мой разум помутнел внутри храма города Безвременья, и что тебя охватит хворь, если ты увидишь то, что увидел я в огне храма четырех стихий?

— Я пришел не за разговорами о помешательстве и тайных знаниях. Со мной прибыли три мага, и я прошу их укрыть в Убежище, пока мы выжидаем удобного момента для нового удара.

— Огненный маг-отступник, маг камня из Светлячков и Смиренный? Ты привел троих оборванцев взамен восьми десятков данных мною бойцов, разбитых Орденом внутри стен Берилона. И кто из нас потерял разум? — Волин прижал руку к губам и закашлял.

— Разве Убежище — это не место, где может найти приют всякий мятежный маг? Ты начал проводить отбор на право присоединиться к общине?

— Отнюдь. Я только пытаюсь понять, почему должен защищать одного из Смиренных от гнева жителей Убежища. Ведь именно этого ты ждешь от меня: заступничества за мальчишку, всю жизнь отлавливавшего всякого несогласного с политикой Церкви. Так почему, Крайснер?

— С бывшим церковником ты же как-то ужился. А парень неплохой стрелок. Его сила незаурядна и при должном подходе принесет немало пользы. Я не прошу о заступничестве. Только о благоразумии. Мальчишка может позаботиться о себе сам.

— Так пусть возвращается на Поверхность. Мне не к чему сеять раздор среди своих людей ради чужака, — Волин старался быть категоричным, в надежде, что Дэрк сдастся, но церковник оставался непреклонен.

— Нельзя. Ему было велено остаться здесь. В конце концов, хоть община магов и живет под защитой города Безвременья, он не принадлежит вам. Не вынуждай меня угрожать и напоминать о том, что ты и так прекрасно помнишь.

— Пусть остается. Он и остальные двое, — Волин развел руками. — Посмотрим, что может твой «неплохой стрелок». А что намерен делать ты?

— Вернусь наверх, разберусь с тем, что произошло в Берилоне, и поищу, как исправить ситуацию.

Дэрк еще немного постоял у чаши и, пресытившись светом мистического огня, пошел к выходу из храма.

— Почти сотня моих ребят схвачена, а кто-то из них уже мертв. Пусть Сапфировая Маска не заставляет меня ждать слишком долго. Наш договор зиждется на уважении к его семье и поступкам, после которых минуло два десятка лет. Однажды я могу решить, что от этих договоренностей вреда больше, чем пользы. И больше маги не будут сидеть, сложа руки.

— Да, да, я знаю, — бросил церковник, проходя в неспешно отворившиеся двери.

Волин остался наедине с тенями, плещущимися в начертаниях на стенах. Тщетные попытки расшифровать хотя бы несколько символов, которые мужчина не оставлял с первых дней прихода в город Безвременья, медленно сводили мага с ума. Он созерцал в горящем на пламени чаши видения, которые не мог понять, и склонялся к мысли, что это игра его собственного воображения. Храм смеялся над ним, вместо своих секретов обнажая перед Волином потаенные уголки души самого мага.

* * *

Церковник покинул Убежище в тот же день, снова пригрозив Люфиру чисткой памяти и пообещав вернуться с вестями об Онике. Мысли лучника о пропавшей девушке перебивали только встречавшиеся на каждом шагу мистические письмена, на которые обитатели Убежища давно перестали обращать внимание.

Троица сидела у порога трехэтажного дома, играющего роль одного из десяти постоялых дворов, где всякому молодому магу давали комнату, прежде чем он заслужил бы право заселить один из многих пустующих небольших особняков. Тот, где поселили новоприбывших магов, стоял на отшибе, через сад от которого шумел бурный водопад.

Приведшая путников к месту временного жительства светловолосая женщина посоветовала восстановить силы, так как с началом нового дня каждому из тройки обещали найти занятие по способностям. Бездельникам не было места в Убежище. Узнав, что Мелисса маг земли, женщина пообещала взять ее на возделывание полей в соседней пещере. Волин отправил немало толковых укротителей камня на организацию мятежа, и теперь кто-то должен был заменить их.

— Почти две тысячи жителей! И чем они только тут занимаются? Я насчитал несколько десятков магов, праздно шатающихся по улице, — примостившись у крыльца, Фьорд провожал взглядом проходивших мимо людей.

— Если ты не знаешь, куда они направляются, это еще не значит, что они ничем не заняты, — лежа на траве, Люфир крутил в руке лист, упавший с раскидистого дерева, трущегося ветвями о крышу постоялого двора.

— Я слышала, что на самом дне пещеры есть тренировочный лагерь. Там же, где и озеро. Интересно, как высоко над ним мы находимся? — Мелисса поковыряла землю носком ботинка. — Я не чувствую ничего под слоем земли. По правде говоря, меня пугает такое количество камня, не поддающегося управлению. Этому должно быть какое-то объяснение.

— Кто бы ни построил это место, он был великим укротителем земли, — лучник сел и посмотрел на знаки, покрывающие арку, знаменующую вход на территорию постоялого двора.

— Ты что-нибудь знаешь о возникновении этого места? Может, натыкался в архивах Ордена? — спросил Фьорд, неотрывно следя за появившимися в конце улицы парнями, лицо одного из которых он хорошо помнил со стычки у храма.

— Если бы кто-то в Ордене знал о подземном городе, Смиренные давно были бы здесь.

— Кто-то кроме Сапфировой Маски? — вопрос Фьорда заставил лучника нахмуриться.

Люфир знал о существовании некоего места, где скрываются мятежные маги, но до последнего времени искренне полагал, что Командору о нем не известно. В сколь многом он еще ошибался?

— Похоже, ты оказался прав в том, что далеко не все маги Убежища заняты делом, — понизив голос, сказала Мелисса, когда под высокой аркой появился Цейра с двумя товарищами. Их лица не предвещали ничего хорошего. За спинами тройки топтался мальчик лет десяти, всем своим видом выражающий желание убежать подальше.

— Я приношу свои искренние извинения за произошедшее у храма четырех стихий, — Цейра остановился в десятке шагов от отдыхающих магов. — Как и всякий вольный маг, вы понимаете мою нелюбовь к церковникам, а тем более к этим отвратительным ментальным предателям. Что уж говорить о Смиренных.

Цейра посмотрел на Люфира и ухмыльнулся, в предвкушении предстоящего акта правосудия.

— Кстати, прошел тут один слушок. Даже вообразить такое сложно: в Убежище пришел Смиренный! Я с товарищами, конечно же, не поверил этому отвратительному наговору, но вдруг оказалось, что один мой юный друг узнал этого лицемерного гада, якобы стоящего за покой и гармонию в душах магов. А, как по мне, это не что иное, как жалкое пресмыкание перед Церковью. Поди сюда, малец.

Спутники Цейры вытолкнули упирающегося мальчишку прямо в руки огненного мага. После неудачных попыток вырвать плечо из пальцев Цейры, парнишка притих и со страхом в глазах посмотрел на Люфира. Лучник помнил мальчика еще лучше, чем тот его.

— Так вот, мой маленький друг рассказал об ужасном дне, когда он, будучи семилетним ребенком, стал свидетелем того, как его отца схватили маги Ордена. Он был добропорядочным жителем Огнедола и прекрасным магом, но устал от несправедливости церковников, а воспротивившись, стал добычей находившихся тогда в деревне Смиренных. Тогда мальчик лишился отца, а лицо капитана отряда магов Ордена стало приходить к нему в ночных кошмарах. Я думаю, что ребенок имеет право на правосудие. Это тот Смиренный, которого ты видел, мальчик?

Парнишка кивнул, пытаясь укрыться за Цейрой от внимательного взгляда Люфира.

— Вот видишь, — на ладони Цейры вспыхнуло пламя. — Не знаю, почему Волин позволил тебе остаться. Старик стал слишком мягок. Но, если он забыл о страданиях, что перенесли маги из-за Церкви и Ордена, то мы об этом хорошо помним. И я позабочусь о том, чтобы у тебя осталось напоминание значительнее, чем крошечный шрам на твоем лбу.

— Притормози, борец за справедливость, — Фьорд отбил огненные шары, запущенные в так и не шелохнувшегося Люфира. — Ступай своей дорогой.

— Маг огня, значит? Не клейменный, видать, не из Ордена. Тогда почему ты защищаешь это отродье? Разве ты не знаешь, что творит проклятая структура, которой он служит? Она ломает магов, превращает в послушных рабов, заставляя забыть, кто они есть на самом деле!

— Уж я прекрасно знаю, и в твоих лекциях не нуждаюсь. Церковь, Орден, мятежники, церковники — в этой мешанине понятий Проклятый ногу сломит. Надоело. Мы пришли сюда втроем, и если ты нападаешь на одного из нас, знай, что я не буду стоять в стороне. Так что оставь при себе свой высокопарный бред. Смиренный он или нет, мне плевать.

— Что ж, раз защищаешь собаку Ордена, разделишь его участь, — Цейра отпустил парнишку и, подождав, пока тот убежит, налетел на Фьорда, окружая его прожорливым пламенем.

Фьорд, держа в голове все уроки и объяснения лучника, оставался сосредоточен и спокоен, точными движениями отражая в противника каждый удар. В конце концов, они были гостями в Убежище, и единственным разумным выходом оставалось дождаться, когда Цейра сгонит злость или измотает сам себя, истратив слишком много энергии.

Мелисса с замиранием сердца следила за дракой, не понимая, почему Люфир по-прежнему сидит на траве и ничего не делает.

— Это что еще тут такое?! — на порог постоялого дома вылетел почтенного возраста старик и, поняв, что дерущиеся маги его не слышат, плавно взмахнул руками, призывая на помощь свою стихию.

Рука лучника сжала предплечье Мелиссы, увлекая за собой под сень могучего дерева.

— Что ты…? — девочка непонимающе наморщила лоб, на что Люфир пальцем указал вверх, где над постоялым двором собиралось гигантское водяное облако. Мгновение, и оно низвергло на головы Цейры и Фьорда безудержный поток воды, смиряющий пыл магов.

— Цейра, чтоб тебя хасс лизнул! Прочь с моего двора! А ты, — хозяин дома сердито посмотрел на промокшего до нитки Фьорда, — высуши здесь все. Мне повторить еще раз?!

— Мы уходим, уходим, — стушевался Цейра и, не желая нарываться на неприятности, поспешил удалиться, оставив своего соперника разбираться с последствиями.

— Напыщенный мальчишка, — недовольно буркнул маг воды и, прежде чем скрыться в благодатной тиши дома, одарил Фьорда строгим взглядом. — Уберешь здесь все.

Фьорд устало осмотрел лужи на каменной плитке и размытую водой лужайку. Можно сказать, на этот раз повезло легко отделаться, и их не должны выставить за дверь.

— Почему ты просто смотрел? — Мелисса налетела на Люфира.

— Думаешь, стоило застрелить одного из них?

— Все в порядке, Мел, — нагревая под ладонями воздух, маг начал с высушивания луж на мощенной желтым камнем дорожке.

— Я помогу, — девочка принялась восстанавливать лужайку, стараясь вернуть как можно больше пучков травы на прежнее место.

Маги потратили на все чуть больше часа и, только подняв головы, заметили, что освещающие Убежище фонари потускнели, погружая город в привычную для подземелья темноту, где таинственно мерцали перелетающие с места на место светлячки. Шумел водопад, где-то женщина созывала детвору к ужину. Как и Гнездо небесных кочевников, Убежище было местом, где маги могли забыть о тревогах жизни на Поверхности, и не страшиться быть самими собой.

Мелиссу подселили в комнату к девушке, днями напролет пропадающей в тренировочном лагере, так что девочка так и не познакомилась со своей соседкой, единственным напоминанием о которой служили вещи, аккуратно висящие в громоздком шкафу. Хозяин дома считал предоставление комнаты одному человеку расточительством и неуместным приучением к роскоши. Впрочем, древние постройки отличались особым размахом и избытком свободного пространства, не стесняя обитателей дома. Девочка ходила по комнате из угла в угол, постукивая по предметам интерьера. Она была уверена, что все внутри сделано из камня, хоть он и был приятно шероховат и чем-то напоминал ольху.

Фьорд поднялся на последний этаж в просторную комнату, отведенную ему и лучнику. Люфир был занят изучением символов, окаймлявших широкую раму шестиугольного окна. Его пальцы скользили по неровностям письма, словно прикосновение к ним могло выудить из недр памяти место, где он встречал подобные знаки.

Лучник нехотя оторвался от своего занятия. Ему нужно было перебороть собственную нелюдимость и сделать это здесь и сейчас.

— Спасибо, Фьорд, — огненный маг в удивлении застыл на пороге. — Сомневаюсь, что человеку с клеймом Смиренного здесь простили бы чью-либо простреленную ногу или руку, пусть и в целях самозащиты. Если бы ты не вмешался, не думаю, что Цейра удовлетворился бы только парой ожогов.

— Не стоит благодарности, — Фьорд широко улыбнулся. — Ты же слышал мои слова. Я и не мог поступить иначе.

Подвесные фонари померкли, затаившись летучими тенями непривычных мыслей. Город Безвременья погружался в сон под тысячами мерцающих звезд-светлячков. Крылатые ночники изредка спускались к домам, садясь в ладони выбравшихся из теплых кроватей детей, рожденных под сводом пещер и в тайне мечтающих когда-нибудь увидеть настоящие звезды.

* * *

Гонец Волина прибыл задолго до пробуждения жителей Убежища. Конопатый мальчишка после энергичного стука в дверь комнаты, где разместились Фьорд и Люфир, повторил то же с дверью Мелиссы и нетерпеливо дожидался в коридоре, разглядывая потолочный плинтус.

— Господин Волин просит вас прибыть к храму как можно скорее, — протараторил паренек, когда в проеме двери появилось заспанное лицо Мелиссы. Девочка переглянулась с товарищами, так же скоро выбравшимися из кроватей, и пообещала быть готовой через несколько минут.

Подвесные светильники медленно разгорались, знаменуя начало нового дня. Посланник главы Убежища суетно топтался на лестничных пролетах, прося магов поторопиться. Мальчик то и дело вертел головой, задирал ее кверху, где в тенях плыл остов храма четырех стихий.

— Это все из-за вчерашней потасовки, — Мелисса нервничала и на ходу приглаживала непослушно топорщащиеся волосы.

— В такую рань? Боюсь, дело в чем-то посущественнее, — склонившись над балюстрадой, Фьорд вглядывался в сумерки, скрывавшие ложе пещеры.

Среди величественных столбов-статуй, охранявших древний храм, собралось три десятка человек всех возрастов и полов. Фьорд сразу заметил Цейру и парочку его прихвостней, тогда как Люфир обратил внимание на нескольких раненных, расположившихся у пруда. У входа в храм стоял, укутавшись в меховую накидку, старик и о чем-то переговаривался с грузным мужчиной. Одежда на его плече была разорвана, открывая взглядам две длинные царапины.

— Господин Волин, — веснушчатый мальчишка подбежал к старику и указал на следовавших за ним магов.

— Наконец-то, теперь все в сборе, — старик положил руку на предплечье раненного мужчины и повернулся к подошедшей тройке.

— Что случилось? — Мелисса чувствовала себя неловко среди такого скопления незнакомцев.

— Один из отрядов снабженцев вернулся с недобрыми вестями, — Волин внимательно изучал лица гостей Убежища. — Под землей приходится немало думать о пропитании, а слизнефермы — безрадостный выход. По ночам бойцы Убежища охотятся на шипохвостов в туннелях снаружи.

— Только в этот раз мы нашли кое-что неприятнее, чем шипохвост. Группа кровожадных монстров, в пять голов. Их пластины просто так не пробить, и огня не боятся. Пришлось устроить обвал, чтобы перекрыть им дорогу, — мужчина повел поврежденным плечом и сплюнул. — Проклятые твари, никогда такого не видел.

— Мы не можем позволить неизвестным существам поселиться рядом с Убежищем. Они сделают невозможной дальнейшую охоту и могут перекрыть пути отхода, подготовленные на случай, если церковники обнаружат нас. Необходимо проверить все близлежащие ходы и пещеры, изучить непрошеных гостей, найти гнездо, из которого они появляются, и устранить угрозу.

— Нам нужны люди, — устав от разглагольствований старика, перешел к делу стоящий рядом с ним маг. — О вас говорили, как о способных бойцах. Так, Волин? Нет у меня доверия к этому церковнику, но раз он за них поручился, так пусть теперь и покажут, на что горазды.

— Вихр прав. Далеко не все маги в Убежище — боевые. От каждого жителя мы ждем участия в создании благополучия нашей общины. Я хочу, чтобы вы отправились в наружные туннели вместе с одним из оперативных отрядов и разведали обстановку в порученной части пещер. Цейра сказал, что вы уже успели познакомиться, так что должны быстро сработаться. Он согласился взять вас в свою группу. В нынешней ситуации отряды из трех укротителей стихии, пусть и слаженные, могут оказаться недостаточно сильны. Надеюсь, у вас нет возражений?

Вопрос Волина был риторическим, и старик удивился, когда Фьорд попросил минутку и отозвал Люфира в сторону.

— Что такое? — лучник не мог не заметить недовольства во взгляде Волина.

— Мелисса должна остаться в Убежище, — твердо сказал Фьорд. — Она не воин. Только-то и было, что стычка с пещерными пауками да импровизированное нападение на отряд Ордена. Посмотри на раны тех магов, — и это опытные бойцы, если старик не приукрашивает.

— Тогда и твою пользу можно поставить под сомнение. В этом месте мы чужаки, нам и так здесь не рады, а если еще и сидеть без дела…

— Мелисса, как и планировалось, поможет с земледелием. Там и толку от нее будет больше, и не придется идти в одной связке вместе с этими, — Фьорд кивнул на перешептывавшегося с товарищами Цейру и с мольбой посмотрел на лучника. — Люфир, пожалуйста!

Юноша покачал головой и, не сказав не слова, оставил Фьорда теряться в догадках касательно своего решения. Ему и самому не нравилась идея тащить с собой девочку, которая могла только стать обузой.

— Господин Волин, мы сделаем все, что будет в наших силах, чтобы обеспечить безопасность Убежища, но, боюсь, наша спутница не готова ко встрече со зверем, способным ранить ваших лучших бойцов, — взгляд Мелиссы непонимающе забегал при словах лучника. — Она способный маг земли, но лучше бы ей присоединиться к другим, кто занят возделыванием полей.

Внимательно слушая лучника, Волин не прекращал хмуриться и изучать стоящую рядом Мелиссу.

— Что ж, думаю, твоя просьба обоснована. Я не буду заставлять юную деву идти навстречу неизвестности. Пусть возвращается домой и ждет общего созыва. Вы же двое, немедленно заступаете под командование Цейры. Следуйте за ним и делайте, что он велит. Он хорошо знает наружные туннели и сможет обеспечить безопасность всего отряда. При должной дисциплине.

Фьорд оборвал срывающиеся с языка возмущения Мелиссы и парой требовательных слов отправил ее домой. Конопатый мальчишка, все время крутившийся рядом, вызвался сопроводить гостью Гнезда, чтобы та не запуталась в череде лестниц и жилых кварталов.

— Спасибо, — едва слышно прошептал Фьорд, когда в него и Люфира уперлись насмешливые взгляды Цейры и компании.

— Вы уже наболтались? — Цейра натянул поверх рубахи жилетку, сшитую из ярких клочков ткани. — Нас ждут не дождутся юго-восточные проходы, посмотрим, что собой представляет Смиренный и его подружка. И какую же стихию позоришь ты?

Люфир оставил насмешливый вопрос Цейры без ответа, чем вызвал череду колких шуточек. Лучник хорошо был знаком подобный тип людей, и еще в Ордене он отрастил крепкую шкуру, не пропускающую и сотой доли нападок.

Привычным движением Люфир пересчитал оперения стрел в греющем спину колчане и отметил на будущее разузнать об оружейной или хотя бы о мастерской, где можно взять все необходимые материалы. В конце концов, качество стрел для него никогда не играло роли.

Когда маги добрались до дна пещеры, фонари разгорелись достаточно, чтобы выхватить из темноты тренировочные поля, усеянные крупными камнями, и широко разлившееся озеро, поверхность которого пенили десяток водопадов. В воздухе кружились брызги и светлячки.

Другие отряды, отправленные на разведку, достигнув ложа города Безвременья, бегом направились в разные стороны, спеша приступить к выполнению порученного задания.

— Сюда, — Цейра повел свою группу среди молодых ветвистых деревьев, обросших стаями мелких синих листочков. — Раз уж нам придется действовать сообща, было бы неплохо узнать умения друг друга. У нас два мага огня, один земли и один воздуха. И Смиренный со стрелами. Зачем ты вообще таскаешь за собой лук?

— Я немного умею стрелять, — сухо ответил Люфир, проходя в открывшийся за дверью темный проход. Обернувшись, он увидел еще одно каменное лицо, отличавшееся от вырезанного на двери, через которую их провел Дэрк, сильно выступающими чертами лица и резким контуром медных волос.

— Немного умеет стрелять! — фыркнул один из магов, но Цейра тут же шикнул на него, зажигая на ладони огонек.

— Смотри вперед, — тихо произнес глава отряда. — Проклятый его знает, где и на кого мы наткнемся. Пошутили и хватит. Зубоскалить после будете.

Внезапно сменившееся настроение Цейры заставило Фьорда насторожиться. Он не забыл о недавнем конфликте и не питал к временному командиру ни любви, ни доверия.

Отряд миновал несколько изрытых корнями пещер, повстречав только облезлого крысопса, с визгом ускакавшего в черноту норы. В закутках проходов клубился холод, а камни полнились шорохами и звоном капель, от чего маги оглядывались на каждом шагу.

Едва напряженная тетива лука прижималась к пальцам Люфира, когда с правой стороны широкого прохода донесся едва различимый вой. Цейра добавил огня, освещая округлое ответвление туннеля.

— Вы двое, — командир отряда посмотрел на Фьорда и Люфира, махнув головой в сторону гигантской норы. Толкнув одного из своих товарищей плечом, огненный маг сделал пламя ровнее. — Прикрой их.

Тетива впилась в кожу, в любой момент готовая проститься со стрелой, окутанной мягким красноватым сиянием. Приблизившись к отверстию, Люфир кивнул Фьорду, и с пальцев юноши сорвалась четверка огненных светлячков. Плавно кружась, они опускались вниз, освещая отполированный водой крутой склон.

Люфир успел перехватить стрелу пальцами, прежде чем та сорвалась бы с тетивы и устроила обвал, когда камень под ногами лучника и Фьорда лопнул, осыпаясь в погрузившийся в темноту проход и увлекая магов за собой в неизвестность.

Туннель был достаточно широк и гладок, пропуская все, что угодило в его глотку, к самому концу. Грохот катящихся камней, скрежет металлических пряжек и удар сапог о неподвижный камень нарушили покой дремавшей пещеры, отозвавшейся на неожиданный визит протяжным эхом и мерцанием растревоженных светлячков.

— Свет, — тихо скомандовал Люфир, натягивая тетиву и осматривая округу на наличие враждебно настроенных существ.

— Ты же не решил, что я вот так легко забуду, кто ты и откуда? — прокричал Цейра, склонившись над темнотой, проглотившей его нежеланных спутников. — Я держу свои обещания, Смиренный. Ты ответишь за весь страх и унижение, которые принес магам твой проклятый Орден. Ты же не маг земли, верно?

Пещера стонала от каждого слова, доносящегося из извилистой глотки туннеля. Наступившая тишина была непродолжительной: из дыры донесся грохот и треск, а чернота выплюнула облако пыли и несколько мелких камней.

— Они завалили проход, — сжимая кулаки, процедил Фьорд, прислушиваясь к тишине. — И что теперь?

Убедившись, что, не считая покинувших свои пристанища светлячков, в пещере они одни, Люфир опустил лук.

— Даже если мы сможем подняться, выстрел, достаточный чтобы расчистить путь, вызовет еще один обвал. Ни ты, ни я не обладаем необходимыми умениями для защиты.

— Поищем другой путь? — предположил Фьорд, поднимаясь на ноги и освещая пещеру. Каменный выступ, на котором оказались маги, по бокам окружала балюстрада из неровно сложенных валунов, а сужающийся к концу нос площадки утыкался в сумрак и пустоту.

— Ты припрятал за воротом карту туннелей? — иронично поинтересовался лучник. — Нет, так мы рискуем заблудиться или нарваться на гнездо хассов. Останемся здесь и подождем.

— Думаешь, твои друзья погуляют и вернуться за нами?

— Не вернутся, даже если их никто не сожрет. Я бы не стал уповать и на Волина. Но, не смотря ни на что, в Убежище у нас есть союзный маг земли. Мы ушли недалеко, и Мелиссе не составит труда нас отыскать.

— Предлагаешь ждать, пока она не спустится к нам? — Фьорд непонимающе посмотрел на лучника. — Ты забыл, зачем мы вообще сюда пришли?

— Дорога безопасна, ты и сам видел. Подождем несколько часов. Может, у нас и не останется иного выхода, как разнести здесь все.

Согласившись, Фьорд опустился на холодный камень, с тоской вспомнив о зелени пещер, в которых они были до этого. Окружившая их скала была пуста и враждебна, напомнив магу утробу Гудящих гор, полную драгоценных камней и громадных пауков, охотящихся за внутренностями каждого, кто осмелиться ступить на их территорию.

* * *

Плодородные поля Убежища были в несколько раз обширнее, чем те, которыми располагали Светлячки. Занимая три прилегающие к городу Безвременья пещеры, они подставляли красные бока вишен и яблок огромным округлым панелям под сводом и светящим так ярко, что было больно глазам.

— Меньше смотри наверх и больше под ноги, — растопчешь ростки, — и не жди от меня доброго слова, — предупредила девочку Донна, круглолицая смуглая женщина, отвечающая за порядок на фруктовых и бахчевых плантациях. — Зеркала были здесь еще до нашего прихода. Мы пытались понять, как на них попадает свет, но такое впечатление, что это просто окна на само солнце! В светлое время на этом участке особенно жарко. Ты же не боишься жары? Я бы отправила тебя к овощнику, там климат помягче, но для начала хочу поглядеть на твои навыки. Сейчас у нас проблема с грушевым садом — приключилась на мою голову болезнь и попортила большую часть деревьев. Необходимо подготовить новые места под саженцы и каналы для полива, чтобы водные маги не надорвали свои ленивые задницы. Делай, что я говорю, меньше своевольничай, и мы управимся еще к обеду.

При всем желанием Мелисса не разделяла приподнятый настрой Донны, заполучившей в свое распоряжение еще одного работника. С раннего утра беспокойные мысли об ушедших за пределы Убежища товарищах занимали голову девочки, не давая сосредоточиться на следовавших одно за другим указаниях Донны. Развалившись в высеченном из камня кресле, покрытым для удобства плетеным ковриком, женщина умело орудовала звонким голосом и острым зрением, успевая раздать указания всем находившимся в садах и во время подхватить неосторожно поднятую груду земли. Последнее ей не раз приходилось делать, стоило только взглянуть на Мелиссу.

— Осторожнее, осторожнее! Нельзя так швырять землю, ты же кого-нибудь пришибешь! Плавные движения, спокойнее, вот так, — поглаживая руками воздух, Донна приняла на себя вес зависшей в стороне от Мелиссы земли, и осторожно переправила ее к выросшему в стороне холмику.

Разрумянившаяся и растрепанная Мелисса до последнего старалась исполнять распоряжения Донны так, как и требуется, но раз за разом вызывала на лице женщины болезненные гримасы.

— Стой, стой, стой! А если внизу корни? Ты же вырвешь оставшиеся деревья! С таким нажимом камень дробить, а не лелеять кормящую землю! — Донна соскочила со своего места и направилась к замершей с несчастным видом Мелиссе. — В тебе слишком много напора и недостаточно мягкости и выдержки. Ты укрощаешь стихию с таким нахрапом, словно это неугомонный зверь, а не рассудительная земля. Кто обучал тебя?

Мелисса замотала головой.

— Я сама, — девочка замешкалась, — тренировалась вместе с другом, правда, он маг огня, но вырос в селение шахтеров и немало знает о моей стихии!

— Маг огня из шахтерской деревушки! — Донна красноречиво вздохнула и закатила глаза. — Теперь я понимаю, что с тобой не так. И о чем только думали сверху, отправляя тебя сюда. Знаю, знаю, милое личико и хрупкое тельце ввели их в заблуждение. У меня за последние годы столько урожая потеряно, а все из-за того, что присылают на поля очаровательных дочек, не разобравшись, что в них дури — гору свернуть хватит.

— Простите, я не хотела огорчить вас, — Мелисса могла бы с легкостью провалиться под землю со стыда, если бы не страшилась еще большего негодования Донны.

— Успокойся, — женщина потрепала Мелиссу по щеке. — Ты не виновата, что кому-то взбрело в голову сделать тебя садоводом. Отправляйся домой, пока ты тут не натворила дел, а завтра — прямиком в тренировочный лагерь. Когда ты живешь в огромной пещере, магов камня не бывает много. Я, как закончу здесь, зайду к Волину и оставлю рекомендацию на твой счет. При должном подходе из тебя может выйти неплохой боевой маг. Так что, выше нос! Я надеюсь, ты найдешь дорогу назад?

Не один укротитель, занятый возделыванием земли, обернулся, чтобы недоуменным взглядом проводить бегущую к Убежищу девочку с развивающимися русыми кудрями. Мелисса спешила со всех ног, втайне надеясь, что Фьорд уже вернулся со своего задания. Хоть еще даже не наступило время полдника, девочка не оставляла мыслей, что разведывательные отряды уже могли возвратиться с донесениями.

Миновав ровный широкий туннель, соединявший поля и город, Мелисса даже не подумала о непокорном камне, снова окружившем ее со всех сторон. Удивляя прохожих улыбкой, девочка спешила по запутанным лестницам к постоялому двору. С негодованием отметив, что заблудилась, она спросила дорогу у проходившей мимо женщины, отмеченной печатью Проклятого. Еще немного поплутав, Мелисса добралась до жилых кварталов, где располагался приютивший их дом. Не имея других ориентиров, девочка шла на шум водопада в сени разлогих деревьев и врезающихся в них домов.

Окраина города была просторна и зелена сочной травой, вдоволь напившейся свежих брызг из срывающихся свысока потоков воды. Улыбка Мелиссы стала шире, когда к гулу воды прибавился заливистый смех ребятни, играющей на краю лужайки. Но с приближением к шумной гурьбе приподнятое настроение девочки сменилось непониманием. Среди забавляющейся детворы она заметила мага, поднимавшего в воздух спелые вишни и бросавшего их в спину сидящей у самого обрыва женщины. Каждое умелое попадание вызывало у остальных бурю восторга, тогда как жертва нападок оставалась неподвижна.

— Вы что это делаете?! — Мелисса подбежала к мальчишкам и поймала юного укротителя воздуха за руку прежде, чем он успел запустить еще одну ягоду.

— Ты кто такая? Я тебя раньше не видел, — мальчик попытался вырвать руку, но Мелисса держала крепко. Товарищи хулигана отступили на безопасное расстояние.

— Как вы только додумались до такого?! Нельзя бросаться в людей вишнями или чем-то другим, — наставительно произнесла девочка.

— Ей не больно! А жаль! — мальчишка вырвал руку и отскочил назад. На его лице появилась обида. — Ты сама не знаешь, кого защищаешь. От Слепой никакой пользы! Теперь уж и подавно. Если бы не она, мои родители вернулись бы из столицы! Но теперь их всех схватили! А она осталась здесь! Это несправедливо. Несправедливо!

Мелисса могла поклясться, что заметила слезы в глазах мага воздуха, прежде чем тот скрылся за поворотом вместе с товарищами. Девочка обернулась в растерянности, и, немного потоптавшись на месте, направилась к женщине.

Слепая сидела на низеньком табурете и плавными движениями водила кистью по холсту. В цветастых мазках Мелисса узнала зачатки рыночной площади Этварка, так полюбившейся ей за суету голосов и блеск украшений.

— Ваша одежда, — осторожно произнесла девочка, глядя на красные пятна, оставленные вишнями на белом халате Слепой. Мелисса остановилась в нескольких шагах от художницы, не осмеливаясь приблизиться. Ее родное селение изобиловало людьми искусства, и девочка знала, как важно не повредить их кокон, где они прятались от мира, создавая свои картины и песни.

— Ты Мелисса, верно? Подойди, не бойся, — голос Слепой был мягок и, изливаясь из уст, обволакивал собой все вокруг, словно густой сладкий нектар.

— Мальчик назвал вас незрячей, но ваша картина…, — Мелисса посмотрела на очертания торговых тележек, готовых вот-вот скатиться с холста и упереться в траву скрипучими колесами. Оторвав взгляд от картины, девочка набралась храбрости посмотреть в чистое, немного суховатое лицо Слепой. Глаза женщины были затянуты серой поволокой.

— Я вижу не сущее, но грядущее. В нем есть фермы и дворцы, и даже твои очаровательные пряди, — Слепая макнула кисть в горшочек с краской и добавила холсту мазков. Пальцы женщины пестрели смесью оттенков, но даже яркие цвета не могли скрыть красных шрамов от старых ожогов.

— Вы видите будущее? — Мелисса только слышала рассказы о провидцах, но никогда не встречала никого, кто обладал бы столь необычной способностью.

— Не только его. Ты уже стала совсем взрослой прекрасной девушкой, упрямо прячущейся за веером по-детски пушистых ресниц.

— Простите, я не понимаю…

— Мама говорила мне, что маленькая девочка становится девушкой, когда ее сердца коснется теплое дыхание привязанности к другому человеку. Как же его имя…, — Слепая сжала губы в сосредоточенной улыбке и закрыла глаза, отыскивая необходимое в закромах сознания. — Юноша, вместе с которым ты пришла в Убежище, Фьорд, так?

Щеки и лоб Мелиссы запылали, а под ложечкой защекотало. Последний раз она говорила о подобном с Оникой, но тогда двусмысленные фразы последней позволили Мелиссе не впасть в безоглядное смущение.

— Все не так, я не…, — сбивчиво залепетала девушка.

— Он же маг огня? — женщина не обратила внимание на стушевавшуюся собеседницу, мазок за мазком вырисовывая смеющуюся торговку, предлагающую ребятне сахарные пряники. — Отдавая свое сердце укротителю пламени, ты рискуешь остаться с горстью угольков, обжигающих ладони.

— О чем это вы?

— О жарком пламени и только о нем. Союз огня и камня полон трагедий и разбитых надежд. Огненная стихия никого не щадит. Пламя выжигает все живое, оставляет после себя обожженную землю, пылью разлетающуюся на ветру. Ветер независим и быстр, и укусы пламени ему не страшны, а вода в силах смерить пыл своего альтер-эго. И лишь земле досталась судьба молчаливо сносить буйство рыжего зверя.

— Почему вы так думаете? — Мелиссе были неприятны слова Слепой, но будучи человеком чутким и доброжелательным, девушка не могла так просто прекратить их беседу. Перед ее взглядом все еще стояли мальчишки, бросающие в женщину ягодами, и сочувствие переполняло сердце Мелиссы.

— Когда-то давно, так давно, что и не счесть всех дней, минувших с того времени, мое сердце, как и твое, покорил маг огня. Обе наши семьи были уважаемы и имели влияние в общине свободных магов, направляя ее и оберегая. Волею судьбы, мы взрослели вместе, разделяя все открытия и печали только начавших познавать мир умов. Он стал моим поводырем, моими глазами, ведущими по дороге от беззаботности детства к трагедиям упрямой юности.

Из тихого мальчика он превратился в отважного юношу и талантливого мага, все чаще оставлявшего меня, без дрожи отправляясь охотиться на хассов. Сопровождая неусыпным вниманием каждый его шаг и ловя каждое слово, я и не заметила, как осталась наедине с собой и со своими чувствами. Он был объят безудержным пламенем, а мне только и оставалось, что таиться в тени, глотая горечь пепла будущего.

Тяжелыми жемчужинами нанизывались годы на нить времени, тяготившую его ответственностью и чувством долга. Все чаще он оставлял общину вместе с разведчиками, изучал округу и готовил все к восстанию магов. Разлук стало больше, чем встреч, и в те краткие часы, когда он навещал меня, я едва могла сносить пламя, разгоревшееся в нем с новой силой. Маги огня склонны предаваться своим страстям без остатка, сжигая самих себя и оказавшихся рядом. Его страстью стала другая женщина. Они навещали меня в моих видениях, скрываясь в тенях широколистных садов Этварка. Его одержимость была губительна для всех, я видела это, я знала, но не смогла оградить от нее. Он даже слушать не хотел!

Слепая с силой сжала горшочек, и хрупкая глина раскрошилась, испачкав ладонь и полы халата краской.

— Что случилось потом? — Мелисса слушала женщину, затаив дыхание и впитывая просачивающиеся сквозь бледную кожу эмоции.

Лицо Слепой стало отстраненным, а кисточка замерла в воздухе, роняя на траву золотые слезы.

— Потом… потом я навсегда потеряла его. Я могла бы бороться с женщиной, которую он любил, но была бессильна против плода этой любви. Все, что у меня осталось, — это жизнь предсказательницы, чьи слова несли будущее и свободу каждому магу. Предстоящее восстание было близко как никогда. Первая атака должна была всколыхнуть Этварк, только осеннее небо проронит на крыши города щедрые ливни. В сезон дождей укротители воды могли раскрыть всю свою мощь. И община ждала. Ждала, когда я назову точную дату, день, в который на землю прольется небесное озеро.

Небо оплакивает угасающую жизнь в преддверии зимы, но в тот год дожди грянули месяцем раньше. Мой друг, маг огня, стал к тому времени одним из лидеров общины, сменив своих родителей и добившись всеобщего уважения и признания. Одно его слово могло поставить крест на борьбе за нашу свободу, и у него были причины сделать так. А все его стремление защитить ту женщину и детей, что она ждала. Их семья крепко обосновалась в Этварке и не желала оставлять город в преддверии рождения наследников. Но у них не было времени.

Я видела ту проклятую ночь, залитую дождем и кровью. Видела много раз, как все рушится из-за того, что маг пламени предпочел свою страсть всеобщему благу. Я не могла позволить ему предать все, о чем мы мечтали, предать самого себя. Рассказав все отцу, я добилась его поддержки и тайных приготовлений к восстанию. Все, что мне оставалось, это опоить по-прежнему любимого мною человека цветом дурман-травы и не давать прийти в себя, пока все не завершиться. Ты знаешь о свойствах дурман-травы? В ее силах помутить чужое сознание и погрузить в глубокий сон. Но чем сильнее и продолжительнее действие этого растения, тем серьезнее последствия. Я не смогла справиться со своим страхом навредить ему, а потому оказалась один на один с пришедшим в себя разъяренным зверем. Я пыталась остановить его, когда он понял мой обман, но все, что я могла, — это прикусить язык и молча терпеть боль от оставленных ним ожогов. Это был последний раз, когда его пламя опалило меня.

Мелисса посмотрела на изуродованные руки Слепой, старательно скрываемые нею под широкими рукавами халата.

— Восстание девятнадцать лет назад не удалось из-за этого мага? — хоть Светлячки и жили обособленно, истории о происходящем на Поверхности не обходили их стороной.

— Из-за него или моей слабости — я все еще не нашла ответ. Я винила отступающих магов, не решившихся оспорить приказ лидера, и дождь, поглотивший все остальное.

— Вы видели его после той ночи?

— Нет. Большая часть моей силы исчезла, выжженная его гневом или же моей болью, — Слепая замолчала и одним точным движением накрыла ладонь Мелиссы своей, оставляя на ней узор из смеси красок. — Берегись пламени! Оно беспощадно и слепо!

— Простите, — Мелисса высвободила руку и отступила на шаг назад. — Солнце — тоже огонь, но без его тепла и света земля останется бесплодной и пустой. Огонь может не только рушить, но и согревать в лютые зимы и освещать путь в самую черную ночь.

— Упрямая укротительница земли, — улыбка Слепой вызвала у Мелиссы недоброе предчувствие. В изгибе ее губ таились что-то жуткое, пугавшее девушку. — Так поспеши! Твой маг огня замер на краю бездны, готовый вот-вот сорваться в нее. Я вижу это совершенно ясно. Ступай же!

Потратив несколько мгновений на осознание слов Слепой, Мелисса сорвалась с места, спеша найти помощь.

— Ты же Светлячок! Кому, как не тебе знать, что земля способна лелеять леса, не познав даже единого взгляда солнца!

Слепая смеялась, и ее смех гнал Мелиссу по широкой улице, быстрее и быстрее, пока слова женщины не успели свершить новой беды.

* * *

Скучая от безделья, Фьорд перебрасывал из ладони в ладонь шарики пламени, не забывая поглядывать по сторонам, как поручил лучник, уже несколько часов как изучающий туннель, которым маги попали в пещеру. В проходе зашуршали скользящие по камню одежды, и Люфир скатился вниз.

— Цейра постарался, чтобы мы не смогли выбраться этим путем. Похоже, они срастили камень, и теперь его не сдвинуть.

— Но ты все равно опять туда полезешь, — устало протянул Фьорд, когда возня за его спиной возобновилась. — И как тебе не надоело? Давай поищем путь в обход или ты выстрелишь пару раз в потолок, и мы, наконец, выберемся из этой дыры.

— Разве мы это уже не обсуждали, раз эдак пять? Хватит ныть и наберись терпения. Кажется, тебе опять пора избавиться от застоявшейся энергии огня.

Фьорд обернулся, решая, хочется ли ему сгрубить в ответ виднеющимся в проеме сапогам или нет. Магу стоило едва поднять взгляд, чтобы дыхание перехватило, а в ладонях стало сгущаться пламя.

— Ты там свой лук еще не потерял? — тихо спросил Фьорд, медленно поднимаясь с насиженного места и следя за огромным пауком, лениво спускающимся на толстой нити со свода пещеры. Он был в несколько раз больше виденных юношей пещерных чудищ, а его лапы и брюхо покрывал узор из зеленоватых полос, закрученных в спираль.

Услышав Фьорда, лучник, не успев забраться далеко, соскользнул вниз и, быстро оценив ситуацию, выхватил из колчана стрелу, закладывая на тетиву. Подкравшийся к магам паук обладал превосходным слухом и, несмотря на свои размеры, невероятной проворностью.

Воздух резануло диким визгом, вырвавшимся из пасти зверя, и выплюнутая сеть паутины обхватила плечи лука и стрелу еще до того, как ее успело объять сияние. Понимая, что бороться с пауком бесполезно, Люфир выпустил из рук оружие, тут же угодившее на мокрые от слюны жвала. Дерево треснуло, навсегда ослабив натяжение тетивы, а зверь закричал, готовый броситься на безоружную жертву.

— Не туда смотришь, гад! — в пещере не осталось ничего, кроме визга паука, ощутившего на своей спине жар выпущенного в него столба пламени. Радость Фьорда быстро исчезла, когда он понял, что перепутал крик боли с криком ярости.

Развернувшись к напавшему на него магу, паук с легкостью отбил жвалами раскаленный сгусток пламени, который должен был прожечь его голову насквозь. Отступая, Фьорд ощутил кусачий холод, веющий со стороны паука. Голова гигантского членистоногого покрылась инеем, а воздух вокруг наполнился паром.

— Что это еще за шутки?! — новый шар огня с шипением исчез, едва подлетев к жирному брюху паука.

— Уходи оттуда, твои атаки против него бесполезны! — прокричал Люфир и, подобрав камень, со всей силы запустил в голову паука, чтобы отвлечь того и дать Фьорду возможность сбежать с узкой площадки, на которую его загнал обитатель пещеры.

— Разговорчивая тварь, — прошипел Фьорд, когда паук негодующе завопил и обратил взгляд выпученных глаз на свою первую цель. — Не лезь на рожон!

В воздух, разделяя паука и Люфира, взметнулась нестройная огненная стена. Фьорд понимал, что зверя окружает броня из холода, сводя на нет все его атаки, но без своего оружия лучник был беззащитен.

«Посмотрим, так ли хороша твоя защита», — Фьорд создал несколько маленьких сфер концентрированного пламени и метнул их в ноги паука, надеясь, что ему удастся их прожечь. Догадка мага оказалась верна: зверь молниеносно отреагировал на опасность и пришел в движение, перебирая ногами и не давая огню задеть их. Этот паук был в разы умнее тех, что когда-либо встречались Фьорду.

«Спина — нет, ноги — нет, глаза!» — перед пауком разбухло огненное облако, стремясь забраться в пасть и выжечь все три пары глаз.

Фьорд наполнял пламя перед собой еще больше силой, заливая пещеру ярким светом, обнажающим каждый уступ. Юноша едва успел отскочить назад, когда паук крутнулся на месте, разрывая брюхом клубы пламени и одним прыжком преодолевая расстояние между ним и добычей.

«Проклятье!» — каблук сапога скользнул по краю камня, сбросив гальку в черноту обрыва.

Пальцы Люфира сжимались на шершавом камне, а сознание перелистывало обрывки воспоминаний: наделенные неестественной мощью стрелы, приходящие из неведомых глубин разума соединения букв, не имеющие смысла, и парящие кристаллы Гнезда Небесных кочевников.

Каждое сорвавшееся с губ лучника слово неведомого языка накладывало на камень новые витки свечения, превращая его в лучащийся алым самоцвет. Размахнувшись, Люфир бросил свой неказистый снаряд. Раздавшийся хлопок поднял в воздух фонтан зловонно пахнущих внутренностей. Пробив брюхо зверя, словно перезрелую тыкву, камень пролетел насквозь и впился в стенку пещеры.

Визжа и задыхаясь, паук покачнулся на слабеющих лапах и, чудом не задев застывшего на краю скалы Фьорда, рухнул прямо перед ним, пустив по камню волну дрожи. Прежде, чем пораженный юноша успел что-то сказать, край площадки ушел из-под его ног, обрушиваясь вниз водопадом каменных осколков, увлекших за собой и мага, и тело паука.

— Дурак! Какой же дурак! — злясь то ли на Фьорда, то ли на самого себя, и натыкаясь в полумраке на валуны, Люфир скользил вниз по крутому склону, преследуемый шорохом катящихся камней.

Внизу лучника встретила ледяная вода, сразу набравшаяся в сапоги. Черная гладь озера еще дрожала от недавнего бурного всплеска, поглотившего камень и плоть. Острые края до крови раздирали пальцы, пока Люфир выковыривал из расселины затаившихся светлячков. Дно резко уходило вниз, пока вода не поднялась до груди лучника.

Люфир нырнул, пытаясь разглядеть то, что прячется на глубине. Насекомые плохо справлялись с наползающей со всех сторон темнотой, их свет медленно угасал. Холод сводил мышцы лучника. Разглядев мутное облако оставленное пауком, он подплыл ближе, шаря руками в сомкнувшейся вокруг черноте.

Нащупав отяжелевший от воды лен рубахи, Люфир дотащил Фьорда до берега и уложил животом на свое колено, избавляя от набравшейся в легкие воды. Дрожь била облепленное ледяной одеждой тело, пока замерзшие пальцы ловили слабую пульсацию крови на шее. Зажав огненному магу нос, лучник плотно прижался губами ко рту Фьорда, выдыхая воздух. Легкое головокружение уже начало одолевать Люфира, когда юноша задышал самостоятельно. Он все еще оставался без сознания, а лицо его хранило бледность. Переведя дыхание, лучник поднялся, разогревая мышцы и выгоняя холод из тела, и, взвалив Фьорда на спину, стал карабкаться наверх, тщательно выбирая, куда ставить ногу и за что хвататься.

Добравшись до злополучной площадки, Люфир подтащил Фьорда к проходу, ведущему наверх. Больше нельзя было ждать. Тело лучника мучила частая дрожь, и одному небу было ведомо, в каком состоянии находился огненный маг, упав с высоты в ледяную воду.

Проход заскрежетал сдвигающимися камнями, привлекая внимание Люфира. Тот схватил первый попавшийся камень, готовый встретить новую угрозу, чем бы она ни была.

— Фьорд! — Люфир сразу узнал голос и облегченно выдохнул. Капля везения у него еще осталась.

— Мелисса, мы здесь! Нужна твоя помощь! — отозвался он.

Стенки прохода осветились фонарем из светлячков, и вскоре из дыры выскочила неизвестная Люфиру девушка. Ее звали Бритта, и в Убежище все знали о гонористом нраве укротительницы земли. Темные волосы были коротко острижены и вместе с некрупными, но выразительными чертами лица, делали ее похожей на четырнадцатилетнего мальчишку. Вслед за ней из прохода появилась Мелисса.

— Чего это с ним? — спросила Бритта, качнув фонарем в сторону Фьорда. Мелисса бросилась к юноше, но девушка удержала ее. — Заразный?

— Он сорвался с обрыва в озеро внизу. Мне удалось заставить его дышать, но он так и не приходил в себя. Его нужно доставить к лекарю и как можно скорее.

— Все ясно, — Бритта топнула ногой, и в воздух поднялась тонкая каменная плита. — Укладывай мальчишку сюда. Я знаю того, кто может его осмотреть.

Маги исчезли в проходе, ступая по вырастающим ступеням. Десятком метров ниже, где лапы паука замерли на дне гротескными спицами, озеро сковало льдом, расползающимся в далекие недра пещер.

* * *

Среди лип одного из садов Безвременья расположилась гурьба воткнутых в землю раковин цвета отполированной меди. Утробы некоторых прятались за собранными в складки портьерами. Другие же не стеснялись показывать всем любопытствующим шкафы, забитые настойками, и столы, облепленные пятнами растворов. Слышалось бульканье котла.

Мелисса стояла у одного из шатров с плотно задернутыми шторами, с тревогой поглядывая на Люфира. Лучник получил сухую одежду и продолжал отогреваться под наброшенным на плечи шерстяным пледом.

— Саана — маг воды, но кроме того она может выявить в человеке любую болезнь или поврежденный орган, — пояснила Бритта, прежде чем уйти. — Ей не составит труда узнать, что не так с вашим товарищем.

Маги одновременно повернули головы, когда темно-серый полог отодвинулся, выпуская из шатра жаркий воздух и согбенную старушку, укутанную в несколько шалей.

— С Фьордом все в порядке? Когда он придет в себя? — Мелисса пыталась прочесть на лице врачевательницы ответы, но десятки морщин и глубокие складки кожи хорошо скрывали секреты.

— Удар при падении пришелся на спину. У юноши сломано три ребра и поврежден позвоночник. Множественные внутренние кровотечения и, возможно, ушиблена голова. С головой всегда сложно разобраться, — прокряхтела старуха, переводя взгляд с побледневшей Мелиссы на Люфира. — Еще и легкие воспалились от попавшей в них холодной воды. Не будь он магом пламенной стихии, его организм давно сдался бы. Сила огня дает своим укротителям невероятную выносливость, это факт.

— Вы же поможете ему? — выпалила Мелисса.

— Я лечу болезни, которые боятся трав и настоев, а не того, что случилось с юношей. Моя сила позволяет увидеть беду, а не излечить ее. Разве ты не знаешь, что магов-целителей не существует? Будь иначе, мне бы дали имя поприятнее, чем Вестница смерти, — Саана закашляла, приложив ладонь к сухим губам. — Не думаю, что ваш друг очнется. Ступайте, вас никто не побеспокоит. Здесь чтут право на скорбь.

Мелисса испуганной птицей впорхнула в шатер. Внутри было душно и пахло травами, собранными в пушистые пучки и развешанными на веревке под потолком. В углу у закрывающего раковину полога стояла бочка со свежей водой.

Обнаженный до пояса, Фьорд лежал на щедро застеленной покрывалами лавке. Его дыхание неровное и слабое стало последней каплей, опрокинувшей чашу самообладания Мелиссы. Упав на колени рядом с другом, она, не скрывая слез, тихо звала Фьорда, не желая верить словам старухи Сааны.

Замерев в стороне, Люфир хмуро смотрел на девушку, роняющую слезы на губы Фьорда, целующую их и снова погружающуюся в удушающее отчаяние. Он задавал себе вопрос, почему это беспокоит его, но так и не найдя ответа, уносился мыслями вдаль. К парящему среди облаков Гнезду и рассказам об одном из Основателей, сумевшем подчинить себе души, странствующие Морем Теней.

Мелисса беззвучно плакала, обхватив лицо Фьорда ладонями и упершись лбом в его лоб, когда на ее плечо опустилась рука Люфира.

— Отойди, Мелисса, — девушка поежилась от взгляда льдистых глаз. Она всегда считала, что лучник даже не замечает ее присутствия, и его взгляд постоянно где-то блуждает, но теперь она точно знала, что Люфир хорошо ее видит. — Отойди.

Пальцы сжали плечо и потянули в сторону настойчиво, но не грубо.

— Что ты собираешься делать? — шепотом спросила Мелисса, уступая место у кровати.

— Отойди и помолчи, — повторил Люфир, сбрасывая с плеч плед и закрывая глаза.

Саана сказала, что целителей не существует. Возможно, так и есть, но за две с лишним тысячи лет с того дня, когда появился самый первый маг, должен был родиться хоть один человек, умевший исцелять других. А, значит, его душа плавает где-то там, в водах Моря Теней, и Люфир отыщет ее и призовет на службу.

Всю жизнь его голос был ключом к силе, которую он не понимал и научился использовать только благодаря наставничеству Командора. Сапфировая Маска смог найти применение способностям Люфира, но даже ему не был ясен их исток. Как далеко можно зайти, взывая к силе когда-то живших магов?

Юноша глубоко вдохнул, освобождая свое сознание от мыслей и давая место словам, каждый раз приходившим из неизвестности, когда лучник их ждал. Хоть он и не понимал их значение, но голоса, нашептывающие ему, никогда не подводили.

Как и всегда, они зазвучали тихим шепотом, нарастая и упрямо что-то твердя на своем языке. За годы практики Люфир хорошо научился различать то, что они говорят. Голоса звучали громче и громче, в них появились предостерегающие интонации, не беспокоившие лучника ранее. Они почти кричали, но Люфир лишь тихо повторял их крики. Призрачные голоса все твердили одну и ту же фразу, пока внезапно не смолкли, словно напуганные сверчки, а лучник все так же продолжал шептать запомнившиеся слова.

Приоткрыв глаза, он увидел едва заметное золотистое свечение, окружившее его руку и уже около минуты удерживающее Мелиссу в ступоре. Искры вились вокруг пальцев, пытаясь вырваться из сдерживающего их незримого поля.

Помедлив, Люфир протянул объятую сиянием руку к Фьорду, и, когда искры устремились в тело юноши, опустил ладонь на его живот, увеличивая скорость появления искр и их проникновения под кожу.

«Настырный наглец», — вполне различимые слова обожгли сознание Люфира в попытке выбить из памяти заученную фразу, но лучник вцепился в нее, повторяя отчетливее и громче. — «Неслыханная дерзость! Только подумать, маленький нахал осмелился позвать меня!»

Полный негодования мужской голос сотрясал разум Люфира, но тот и не думал отступать. Ни один из духов не заговаривал с ним до этого, но сейчас не было времени на удивление и ведение светских бесед. Люфир чувствовал, что золотистое свечение не просто пропадает в теле Фьорда, но и возвращает ему силы и здоровье.

«Замолчи, паршивец! Ты не смеешь заставлять меня лечить кого-либо без моей на то воли! Гадкий маг, ты нарушил мое уединение и ответишь за это. О да, ты заплатишь своей собственной энергией за каждую каплю, что ты вынудил меня отдать мальчишке!»

Угрозы голоса не подействовали на лучника, игнорировавшего надоедливого духа. Облако искр, проникавшее под кожу Фьорда и расползавшееся по телу, было густым и теплым.

«Да достаточно ему, — устав ругаться, произнес голос. — Его тело восстановлено и жизнь в безопасности. Замолчи ты, наконец!»

Искры стали невыносимо горячи, будто пытались прожечь руку лучника насквозь. Убедившись, что грудь Фьорда мерно вздымается и опускается, а кожа вернула здоровый цвет, Люфир решил довериться голосу и замолчал. Он не чувствовал ни слабости, ни усталости, только сухость в горле.

— Что это было? — еле слышно спросила Мелисса.

— Я не знаю, — пальцы распускали завязки на рубашке. — Останься с ним. Здесь слишком жарко.

Люфир вышел из шатра, плотно задвинув полог. Шея взмокла от духоты и напряжения, сковавшего руки и плечи. К своему глубокому неудовольствию, он был не один.

— Представляешь, возвращаюсь я, разведав отведенную область, и узнаю, что твоя подружка таки встряла в неприятности, — Цейра стоял рядом с шатром и почесывал локоть. — Я сразу поспешил сюда, справиться о здоровье, но мне запретили входить!

Получив пинок под колено, Цейра утратил равновесие и, прежде чем он успел воспламенить воздух, крепкий удар в солнечное сплетение выбил из мага весь дух. Кулак Люфира врезался в скулу Цейры, отправляя того на землю. Задыхаясь, с гудящей головой, он был не в силах подняться и в едкой злобе поджигал попавшую под пальцы пыль.

— Фьорд! — Люфир обернулся на голос выглянувшей из шатра Мелиссы. — Он пришел в себя.

Оставив Цейру хрипеть на земле, лучник прошел под придерживаемым девушкой пологом и встретился взглядом с Фьордом, опершимся спиной об испещренную символами стенку шатра.

— Я же сказал тебе уходить, — Люфир опустился на пол. — Зачем ты полез к нему?

— А что мне еще оставалось делать? — удивился маг. — Послушаться тебя, оставшегося без оружия, и спасать свою шкуру, пока чудище хрустит не моими косточками?

— Как вполне разумный вариант, да.

Фьорд протяжно посмотрел на Люфира и, вздохнув, отвел взгляд.

— Только вот незадача, мне некуда идти, — слова юноши удивили не только лучника, но и застывшую в счастливом молчании Мелиссу. — До меня как-то дошло, что у меня нет никого, кроме тебя, Мел и Оники, кому я мог бы довериться. Я не могу вернуться домой, не могу поселиться в доме Миры, точнее, не хочу. Так что, как я уже говорил, я буду защищать каждого из вас так, как могу, Люфир. Люфир? Люфир!

Фьорд первым заметил, что что-то не так, когда взгляд лучника уткнулся в пустоту, а сам он начал клониться в сторону. Мелисса успела подхватить заваливающегося на бок Люфира и осторожно уложила на ковер, с беспокойством вглядываясь в его лицо. Юноша крепко спал.

* * *

Раскаленный диск солнца нещадно жег глаза, а острый пустынный песок рвал одежду и резал кожу. Желтая пустота простиралась от горизонта до горизонта, изредка разбавленная скрученными силуэтам кактусов и колючим кустарником. Небо выгорело до белизны, не имея даже скудного облака, чтобы прикрыть наготу бесстыдного светила.

Люфир приставил ладонь козырьком ко лбу, пытаясь разглядеть неясный белый силуэт, замерший у плавящейся кромки пустыни.

Песчаные дюны заслонила занавесь из черных волос. Лучник отскочил назад, спиной натолкнувшись на мягкую преграду, тут же развеявшуюся облаком черного дыма. Пара секунд и из темных клубов соткался высокий силуэт, закутанный в рваный черный плащ, развевающийся на сухом ветру.

— Попался, паршивец, — тонкие широкие губы исказила хищная улыбка, а темные волосы с белоснежными прядями проседи упали на глубоко посаженные глаза.

Рука лучника нащупала прикрепленный к поясу нож, но тот рассыпался мелким песком от единственного прикосновения.

— Где я?

— Ты еще спрашиваешь? Разве ты не ощущаешь энергии, пронизывающие это место? Совсем такие же, как в твоих снах. Это Море Теней, наглец! Ты ждал, что воды будет несколько больше? Обычно так и есть, но для тебя я немного видоизменил ландшафт. Я же говорил, что ты заплатишь за свою дерзость.

Человек усмехнулся, и воздух накалился еще больше.

— Если хочешь выбраться отсюда, ищи меня в башне, что виднеется на горизонте. И не заставляй меня ждать слишком долго! Этот день будет длиться столько же, сколько и твой путь, — мужчина махнул рукой и растаял в воздухе.

Предоставленный самому себе, Люфир осмотрелся и, так как больше ничего не оставалось делать, зашагал к едва возвышающемуся над пустыней белому остову. Желтая крупа осыпалась под сапогами, мешая взбираться на дюны и скидывая вниз. Очень скоро дала о себе знать жажда, а намотанный на голову кусок рукава не спасал от жгучего солнца. Песок скрипел на зубах, губы обветрились, а глаза пекло, будто бы от соли.

Упав возле греющегося на солнце кактуса, Люфир отломил иголку и стал царапать зеленый ствол. Сок растения наполнил рот живительной влагой, смачивая пересохшее горло.

Время для Люфира перестало существовать, остались только золотые барханы и белое небо, заполнившие все пространство.

«Раз это сон, а иначе быть не может, нужно только идти вперед, к башне, не думая об усталости. Иначе это никогда не кончится, — убеждал себя юноша, пока жара, или что-то другое, выпивало из него жизнь глоток за глотком. — Все, как обещал дух».

Его ноги подкашивались от усталости, но лучник продолжал упрямо шагать, следуя за единственным ориентиром — белеющим вдалеке хребтом башни. Медленно она вытягивалась над пустыней, выше и выше, пока Люфир не начал задумываться, сколько же в ней метров.

Песочные волны вздымались и опускались, мякоть редких кактусов поддерживала в юноше силы, пока истощение окончательно не настигло его, сбросив с дюны вниз и лишив сознания. Придя в себя, Люфир снова оказался на солнце, по-прежнему смотрящем ему в спину. С трудом поднявшись, он медленно двинулся дальше. Его руки истончились, а тело ослабло, словно у заключенного, несколько лет просидевшего в темнице на паре глотков воды и черствой корке хлеба в день.

Совершенно обессилев, он передвигал непослушные ноги, видя приближающуюся башню и понимая, что если остановится, Море Теней никогда не выпустит его сознание.

«Сон, всего лишь сон».

Песок был везде: он набился в сапоги и под одежду, проник в волосы и упрямо лез в рот и глаза, вознамерившись занять место Люфира в его собственном теле.

Когда колени в очередной раз уперлись в жаркую перину, а пальцы ухватились за белый камень площадки, окольцовывающей башню, Люфир облегченно выдохнул, и на мгновение ему показалось, что это его последний вздох.

Неподалеку послышался размеренный стук каблуков, который все нарастал, пока не замер перед склонившим голову юношей.

— Этого достаточно, — сухо произнес мужчина, оценив состояние Люфира, и носком сапога сковырнул пальцы, судорожно вцепившиеся в камень. — Хватит валяться. Вставай и следуй за мной. Я хочу поговорить, прежде чем избавлюсь от твоего назойливого общества.

Сделав последнее усилие, Люфир поднялся и, волоча ноги, побрел за духом. Проходя в высокий проем, юноша ощутил на затылке свежее дыхание морских просторов, а на его одежду упали соленые брызги разлившегося вокруг башни океана.

В центре основания здания стояла пара кресел и круглый столик, теряющиеся среди величия камня. Высоко над головой, где заканчивалась гигантская белая труба, виднелась заплатка синего неба.

— Я все еще помню времена, когда люди звали меня по имени, но это было так давно, что я мог бы и вовсе позабыть его, — незнакомец протянул Люфиру стеклянный кувшин, полный чистой воды. — Но у меня хорошая память.

Мужчина указал на кресло рукой, а сам занял место напротив.

— Меня зовут Мориус и это моя скромная обитель. Вернее, призрачный двойник той, что я построил при жизни. А ты — гадкий мальчишка, решивший, что может вот так просто нарушить мое уединение.

— Простите, мой спутник был ранен, я не хотел никого тревожить.

— Да ладно?! Врешь и не краснеешь. Не хотел тревожить! Именно это ты и сделал. Думаешь, мне есть дело до твоих забот? — вспылил Мориус, но сразу опомнился и устало вжался в кресло. — Как это все никчемно и пусто. Расскажи мне о своей силе! Или нет, молчи, ничего не желаю знать.

Люфир со скептицизмом смотрел на духа, с каждым его словом убеждаясь в душевном разладе хозяина башни.

— Лучше уходи. Да, проваливай отсюда. А когда вернешься, — расскажешь мне о том, как твоему предку удалось самостоятельно прорваться в Море Теней. Ночные странствия по ту сторону — редкий дар, но то, что вытворяешь ты и твой далекий прародитель, — сила совершенно иного уровня. Потрудись, чтобы твой рассказ не наскучил мне.

— Вы хотите сказать, что я и дальше смогу исцелять?

— Ты?! Какой нахал! Это все моя воля, мой талант! — Мориус встряхнулся всем телом, отбрасывая волосы со лба назад, и Люфир только теперь заметил, что один глаз духа был полностью зеленый, тогда как во втором смешалась синь и позолота. Невероятные догадки посетили его сознание, но он решил вернуться к ним позже.

Не выдержав искрящего безумием взгляда, лучник отвернулся. Прямо перед ним на столике лежала раскрытая книга, испещренная точно такими же символами, как и стены города Безвременья. Увидев густо исписанные страницы, Люфир наконец вспомнил, почему знаки в Убежище касались ему знакомыми: раз от раза они мелькали в его снах случайными начертаниями на песке или причудливо сложившимся облаком.

— Любишь почитать? — насмешливо поинтересовался Мориус, умело скрывая проскользнувшую искру любопытства.

— Я уже видел такое письмо. Не только здесь, но и в мире живых. В подземном городе, — юноша посмотрел в лицо Мориуса, надеясь увидеть в нем то, что дух, возможно, пожелает скрыть.

— Как интересно, — мужчина откинулся на спинку кресла. — Это язык Моря Теней, и мне не ведом никто, кто мог бы оставить его след по ту сторону двери. Разве что мой неугомонный отпрыск. Его постоянно привлекало зодчество. Несносный мальчишка, он так ни разу и не пригласил меня взглянуть на его творение. Видишь ли, он полагал, что я захочу разрушить его детище.

Мориус рывком поднялся на ноги, и в его руке появилась толстая книга, пахнущая пылью и ванилью.

— Изучи, — книга упала Люфиру на колени. — Этот труд должен внести некоторую ясность в ту ерунду, что ты лепечешь каждый раз, когда заставляешь мирно плавающих духов подчиниться, и в те письмена, которые ты якобы видел в мире живых.

— Зачем вы делаете это? — лучник приоткрыл книгу и зашелестел страницами, наспех просматривая содержимое.

— Я хочу, чтобы ты рассказал мне, что прочтешь в том подземном городе. Быть может, тогда я проявлю большую снисходительность и не стану доводить твое тело до полного изнеможения.

— Изнеможения? — Люфир посмотрел на свою руку, худую и слабую, и перевел взгляд на застывшего над ним Мориуса.

— Ты все поймешь. В свое время, — мужчина зло усмехнулся.

— Разве вы сами не можете, э…, — юноша замялся, пытаясь подобрать подходящее слово, — пойти на ту сторону и посмотреть? Или спросить у духа вашего сына?

— Балбес. Ты же совсем ничего не знаешь о взаимодействии твоего мира и Моря Теней. У меня нет желания нянчиться с тобой. Заканчивай с книгой и выметайся отсюда. Твои вопросы — не моя забота.

Понимая, что его присутствию не рады, и не зная, чем обернется для него путешествие в Море Теней в реальности, Люфир отогнал переполняющие его мысли о белой башне, духе с разноцветными глазами, и углубился в изучение и толкование начертанных в книге знаков. Каблуки удаляющегося Мориуса наполнили комнаты звоном, смешавшись с шепотом страниц и шумом океана, норовящего пробраться внутрь башни.