– Ты, похоже, имеешь успех, – пробормотал он за моей спиной. Увлекшись разговором, я даже не заметила, как он подошел. Я встала и позволила ему обнять меня за талию.

– Спасибо, Провидица, за то, что так мило повеселила нас, – произнес Паоло, чувствуя, что я собираюсь уходить.

– Нет-нет, – возразила я. – Это я благодарна вам за то, что позволили мне побыть собой. Если когда-нибудь захотите поговорить о чем-то, или спросить, или… что угодно, можете приходить ко мне.

Присутствующие переглянулись, и Паоло кивнул мне.

– Ты… очень необычная девушка, если позволишь это сказать.

Я покраснела и кивнула в ответ.

– Спасибо.

– Калеб, – сказал Паоло и встал, чтобы пожать ему руку, – я счастлив за тебя и горжусь тобой.

Калеб закусил губу, а потом отозвался:

– Пусть даже я и должен быть заперт прямо сейчас?

– Да… Хотя мы слышали, что Провидица устроила небольшое шоу. – Паоло посмотрел на жену. – Видишь ли, если бы моя нареченная находилась в камере, я бы поступил точно так же и принял бы последствия. У меня это довольно хорошо получается, – добавил он со вздохом.

– Сэр, – тихо сказала я, – пожалуйста, проследите, чтобы кто-нибудь принес мне свитки. Мне действительно нужно их увидеть. Есть вещи… – Я осторожно подбирала слова, не зная границ его расположения. – Я надеюсь, у нас есть над чем поработать.

Паоло выглядел заинтригованным и в равной степени напуганным этой идеей, но кивнул и слегка поклонился. Все сидящие за столом последовали его примеру, но никто не стал целовать мне руку. Улыбки не сходили с их лиц, так что в общем я была довольна.

– Ты забавная девчонка, – заметил Калеб, когда мы отошли. – Но чем ты их всех так рассмешила?

– Ты сомневаешься в моей способности развлекать? – улыбнулась я, когда мы присоединились к нашей семье.

Затем тот же голос, который я уже слышала раньше, раздался в моей голове:

«Ты делаешь успехи. Ты действительно великолепный лидер. Но не расслабляйся. Они не остановятся, пока для них не потеряна надежда».

Я обернулась и стала изучать лица. Почему я не могла найти говорившего? Никто не выглядел подозрительно, но они просто хорошо скрывали это. Я должна отыскать того, кто, черт возьми, говорит у меня в голове!

Калеб не слышал голос. Он беседовал с отцом и, конечно, оглянулся бы в тревоге, если бы услышал то, что услышала я. Я вернулась обратно к столу и снова услышала голос:

«Как твой отец?»

Он говорил тихо, будто предупреждал, а не просто вел беседу.

– Что не так, Мэгги? – спросила Джен через стол.

– Я не… знаю.

Тогда Калеб повернулся ко мне, чувствуя мое беспокойство и слыша мои мысли:

– Что такое? Какой голос?

– Какой-то мужчина. Кто-то здесь все время говорит со мной. Он только что спросил меня, как мой отец… – У меня перехватило дыхание, когда я кое о чем вспомнила. В тот раз на крыше, когда я разговаривала с папой по мобильнику Калеба, он сказал, что мне пришла посылка из Флориды. Я предположила, что это от Чеда, потому что не было обратного адреса. Но Чед бы точно хотел, чтобы у меня остался его новый адрес! Значит, посылка не от него… затем у меня было видение с тем парнем перед домом отца… О Господи, нет…

Калеб взял меня за руку, помогая встать, и Джен бросилась за нами. Он повел меня в коридор, затем прямо к лестнице, ведущей на крышу. Мы одолели множество ступеней наверх и почти не дышали, но не от усилий, а от ужаса.

Калеб набрал номер моего отца и слушал, пока я нервно расхаживала перед ним из стороны в сторону. Джен гадала, что происходит, так как не слышала наши мысли и ничего не знала, а мне не хватало сил объяснить ей все вслух.

Я услышала голос отца:

– Алло? Калеб? – спросил он быстро.

– Джим, – вздохнул Калеб и посмотрел на меня, слегка улыбаясь, – здесь Мэгги.

– Пап, – произнесла я, практически вырвав телефон из руки Калеба, чтобы услышать голос отца.

– Привет, малышка. – Голос звучал нормально, даже счастливо. – Как дела?

– Хорошо, м-м… Я просто звоню, чтобы узнать, как ты.

– А, я в порядке.

Я облегченно выдохнула:

– Это хорошо. Как Биш? – Джен невольно вздрогнула, прислушиваясь к разговору, но я притворилась, что ничего не заметила.

– Лучше не бывает, – ответил отец, и я услышала гордость в его голосе. – Он был на нескольких собеседованиях, и у него хорошие перспективы.

– Замечательно! Слушай, а ты не открывал ту посылку, которую я получила?

Я задержала дыхание, молясь, чтобы он сказал, что открыл и это оказалась толстовка.

– Нет, я открыл. Там ничего не было, просто чистый лист бумаги.

Мы с Калебом растерянно переглянулись:

– Чистый лист бумаги?

– Ага. Он у меня здесь, рядом… – Я услышала, как отец шуршит бумагой. – Ничего, просто… подожди… Здесь слова.

– Что?

– На бумаге появляются слова.

– Пап, что…

Отец издал задыхающийся звук, словно был напуган:

– Мэгги, что происходит?

– Какие там слова, пап?

– Слова… «Тебе не следовало оставлять своего отца». Мэгги, почему… Ах! – У него перехватило дыхание, и он начал тяжело дышать. – Мэгги, какой-то странный запах.

– Что ты имеешь в виду? – закричала я истерично. – Какой запах? – Я увидела, как Джен прикрыла рот рукой позади Калеба.

– Пахнет, как… газ. О нет… Меня пытаются убить, Мэгги, – произнес он со спокойствием, от которого у меня застыла кровь.

Калеб выхватил у меня телефон и закричал в трубку:

– Выходите из дома, Джим! Сейчас же!

Он сказал еще что-то о том, что надо уходить, что-то о Бише. Джен подошла и обняла меня, хотя не представляла, что происходит. Она поняла, что случилось что-то плохое и я расстроена. Я цеплялась за нее, как за спасательный круг, пытаясь восстановить дыхание. Калеб что-то приказывал и кричал рядом, но слова не достигали моего сознания. Затем он отключил трубку, набрал другой номер и снова начал кричать.

Выключив наконец телефон, он забрал меня у Джен и обхватил мое лицо руками:

– Дыши, Мэгги!

– Мне нужно уехать. Мне нужно ехать, – проговорила я хриплым, срывающимся голосом.

– Дыши, детка, – произнес он мягче.

Я сделала судорожный вздох, который душил меня, но когда стала вдыхать, успокоилась достаточно, чтобы услышать его:

– Он на расстоянии четырнадцати часов лету. Тебе никак не добраться туда вовремя. Я велел ему выбираться из дома и забрать Биша. Дядя Макс пока не смог уехать, поэтому я позвонил ему. Он заберет твоего отца и убедится, что тот в порядке. С ним все будет хорошо. – Я всхлипнула, но Калеб не закончил. – Ты слышишь меня? С ним все будет хорошо.

Слезинка скатилась у меня из уголка глаза, и я прокляла ее, но тут Калеб не выдержал. Он притянул меня к груди и крепко обнял, нашептывая слова утешения, чтобы я успокоилась. Я была так близка к потере самообладания.

– Давай зайдем внутрь, – немного спустя сказал он, не отрывая губ от моих волос. – Ты вся дрожишь.

Меня действительно била дрожь, однако казалось глупым волноваться из-за холода, когда твой отец мог умереть. Все же я позволила Калебу втащить меня внутрь. На обратном пути он объяснил Джен, что случилось. Но мне нужно было собраться, поэтому я потянула Калеба, чтобы он остановился.

– Да, – согласился он и грустно посмотрел на меня. – Ты не должна показать им, что нас застали врасплох. Не знаю, что они сделали и как провернули этот трюк, но нам нужно вести себя как ни в чем не бывало.

Я кивнула:

– Ты прав.

– Пойду вперед, чтобы не идти всем вместе, – предложила Джен и обняла меня. – Мне так жаль, Мэгги.

– Джим и Биш в порядке, – строго напомнил ей Калеб.

– Конечно, – кивнула она и улыбнулась мне, потом отворила тяжелую дверь и направилась вдоль коридора. Я села на нижнюю ступеньку лестницы, не в состоянии больше держаться на трясущихся ногах.

– Послушай, – произнес Калеб, присаживаясь рядом и гладя пальцами по моей щеке, чтобы сохранить эффект исцеляющего прикосновения, – мне так жаль, детка.

– Мы от него слишком далеко, – сказала я срывающимся от гнева голосом. – Слишком далеко, Калеб. Было и так плохо, когда они портили нашу жизнь, но мой отец? Он им ничего не сделал и не имеет к этому никакого отношения!

– Я знаю.

Мы посидели еще несколько минут, и Калеб вопросительно посмотрел на меня:

– Ты достаточно успокоилась, чтобы вернуться? Если нет, посидим еще.

– Нет, пойдем. – Я вытерла глаза и застонала: – Я вся покрылась пятнами?

Калеб, пытаясь сдержать улыбку, погладил мои щеки большими пальцами.

– Никаких пятен нет… что бы это ни значило. – Он подул мне в лицо, глядя в глаза. В любое другое время я просто растаяла бы и растеклась лужей у его ног. – Вот. Сейчас ты просто выглядишь раскрасневшейся, словно тебя крепко поцеловали.

Я кивнула:

– Хорошо.

– Мэгги… – Он посмотрел вниз, куда-то в пол. – Мне жаль, что я ничего не могу сделать. Я должен был догадаться, что они попытаются что-то предпринять, но искренне считал, что твои близкие без нас будут в безопасности.

– Знаю, – ответила я. – Но ты уже сделал. Твой дядя помогает, по крайней мере ты попытался что-то сделать. Это я никак не могла прекратить истерику и подумать.

Калеб покачал головой, возражая мне, а затем сказал:

– Джим – твой отец. Я попозже еще раз позвоню дяде Максу, чтобы убедиться, что все в порядке. Но нам нужно вернуться.

Я медленно кивнула головой и обхватила его рукой, чтобы подняться. Разве я могла притворяться, что все в порядке, когда мой отец мог умирать в эту самую секунду, а я ничего об этом не знала?

Семья Калеба первой заметила наше возвращение. Они искали нас, а, увидев, сразу заулыбались. Бросая на нас мимолетные взгляды, они старательно делали вид, будто не замечали нашего отсутствия, – вероятно, подумали, что мы целовались, как говорил Калеб. Я спрятала лицо у него на плече, чтобы скрыть следы слез.

Уотсоны кружком стояли у камина, наблюдая, как мы пересекаем комнату. Я старалась не смотреть на них. Если они хотели удостовериться, что их план сработал, то им сильно не повезло. Я больше не играла.

Калеб провел меня к концу стола, и мы сели рядом с Кайлом и Линн. Эта парочка пребывала в собственном мирке, забыв о нас и обо всех остальных и перешептываясь друг с другом. Линн потянулась и игриво потрепала Кайла по щеке, и в этот момент я кое-что увидела. На внутренней стороне ее правого запястья красовалось тату с именем Кайла. Они занимались Взаимообладанием прошлой ночью! Значит, тогда же они прошли и Возвышение. Все психовали из-за того, что я получила тату, хотя была человеком, но у Линн теперь тоже появилось тату, так что к запечатлениям можно добавить что-то новое. И они не казались мне какими-то другими, умудренными Возвышением.

Оба казались такими беззаботными и беспечными и могли просто быть счастливы вместе.

Я завидовала им, потому что, хотя мои воспоминания о ночи Взаимообладания были прекрасны, Линн с Кайлом могли просто наслаждаться и ни о чем не заботиться. Нам же с Калебом приходилось быть взрослыми в мире подростков, и это все еще меня злило.

Опомнившись, я отругала себя за такие мысли в тот момент, когда отцу грозила гибель.

Я повернулась к Калебу и перехватила его взгляд. Он хотел каким-то решительным действием отвлечь меня, и Кайл показался идеальным козлом отпущения.

– Спальня Линн не зачарована, как спальня Мэгги? – внезапно спросил он кузена. Тот вздрогнул, глянув на него, и скривил губы, поняв, о чем речь.

– Брось, чувак! – прошипел он. – Не делай из мухи слона.

– Но у нее есть тату! – взволнованно воскликнул Калеб. – И она человек. Это серьезно.

– Дай мне посмотреть, Линн, – попросила я, заинтересовавшись, есть ли там символ вечности. Та, покраснев, протянула руку через стол. Мы с Калебом наклонились посмотреть на тату и увидели, что символ есть.

– А я и не заметил его прошлой ночью, – пробормотал Кайл и потер символ вечности большим пальцем. – Это то же, что и у вас, ребята, верно? Как же я пропустил?

– Могу назвать несколько причин, – хитро улыбнулся Калеб.

– Чувак! – снова прошипел Кайл и потянул руку Линн к себе, но было слишком поздно.

Мария увидела тату, заволновалась… и громко заявила:

– О Боже! Я тоже хочу тату! Так нечестно!

Все сидящие за столом устремили взгляды в нашу сторону и сразу же забросали Линн и Кайла охами, и ахами, и «ты мерзавец», и «как это случилось». Калеб подозвал Марию к себе и похлопал по колену, приглашая присесть:

– Дай пять, девочка, потому что ты просто чудо.

Она, сияя, хлопнула по его руке:

– Правда?

– Разумеется. – Калеб повернулся ко мне, держа Марию на колене. – Видишь? Никто на тебя не смотрит.

– Ты понимаешь, что практически бросил Кайла под колеса? – осведомилась я. – Причем переехал и затем еще дал задний ход.

Он засмеялся, и Мария тоже – ей нравилось быть участницей событий. Но она никак не могла понять, почему быть брошенным под колеса смешно. Я просто, схватив девочку за руку, крепко сжала ее:

– Спасибо, что помогла мне подготовиться сегодня утром.

– О, пожалуйста. Обращайся, – ответила она, как взрослая.

– Ты помогала Мэгги подготовиться? – спросил Калеб.

– Ага. Красила ей ногти. Видишь? – Мария ткнула мою руку ему в лицо.

– Вижу, – ответил он с улыбкой.

Я не хотела подслушивать, но поскольку все задавали Кайлу одни и те же вопросы, он мысленно отвечал на них независимо от того, озвучивал ли свой ответ. Они с Линн прошли Возвышение, но никаких способностей у себя не обнаружили и затем занялись Взаимообладанием за оранжереей. Там был дворик со стульями и лежаками.

По воспоминаниям Линн, там повсюду летали светлячки, свет вокруг них был приглушен, и звезды сияли, как бриллианты. Я подумала, не были ли ее воспоминания искажены так же, как воспоминания Биша? Они казались слишком сказочными, а его плохие воспоминания представлялись слишком ужасными, как гротескные карикатуры.

Я попыталась отключиться и позволить им быть наедине, но тут начались воспоминания Кайла о прошлой ночи, и я осталась с чисто научной целью. И не зря.

В воспоминаниях Кайла светлячков оказалось поменьше, звезды, правда, тоже были, но все происходило более реалистично. Стулья оказались выгоревшими, вокруг фонарей роились жуки, сказочная атмосфера была не такой уж сказочной. Удовлетворенная своей находкой, я отключилась и закрылась ото всех. Мне нужно было подумать.

Я прислонилась к Калебу, который все так же держал Марию и смеялся вместе со всей семьей, дразня и подкалывая Кайла. Я почти улыбнулась.

Почти.