Леонид Ильич имел под Москвой несколько дач, но больше всего ему нравилась дача в Завидово. Здесь он предпочитал и отдыхать, и работать. В Завидово к генеральному секретарю приезжали только те, кто был ему наиболее близок и кому он доверял. Всего ещё несколько лет назад здесь во всю кипела жизнь: отдыхали, охотились, решали текущие партийные и государственные дела. Даже некоторые иностранные гости удосуживались быть принятыми в Завидово. Так государственному секретарю Соединённых Штатов Америки Генри Киссинджеру пришлось изрядно помёрзнуть на русском морозе до начала охоты. Леонид Ильич специально не разрешал выпускать из загона матёрого кабана пока заокеанский гость не подпишет весьма неудобные для него бумаги. Да, вроде это было совсем недавно. Всего каких-то четыре года назад.
Вот и сегодня, самые близкие, и доверенные лица, правители советского государства собрались на даче у генерального секретаря. Они молча сидели на веранде и смотрели на ослабевшего вождя. Каждый из них с настороженностью приглядывался к политическим манёврам соперников на «трон». Все понимали, что он вскоре опустеет, но каждый из них боялся поднимать забрало первым. Всего ещё месяц назад при загадочных обстоятельствах умер такой же, как и они член политбюро – Кулаков. Официальная версия была, что он умер от внезапного приступа сердечной недостаточности, а проще говоря – перепил лишку. Подле его тела на полу нашли две пустые бутылки из-под коньяка. Но, кто знает – может эти бутылки были поставлены кем-то умышленно уже после его смерти, дабы те, кто будут расследовать обстоятельства смерти придворного мужа, сделали правильные выводы. Кто знает: как это было на самом деле?
– Товарищи, – с тяжёлой одышкой произнёс Леонид Ильич. – я тут вчера вечером написал одну бумагу, можно сказать, что заявление, и я хочу, чтобы вы все сегодня с ним ознакомились.
Брежнев хотел сам прочитать текст заявления, но Черненко аккуратно забрал у него сложенный пополам листок стандартной писчей бумаги. Леонид Ильич словно ребёнок обиженно посмотрел на своего ближайшего помощника.
– Отдыхайте, Леонид Ильич! Вам нельзя переутомляться. Я сам ознакомлю собравшихся товарищей с вашим заявлением.
Леонид Ильич успокоился, немного отпил из стоящего на столе стакана воды и с удовлетворённым выражением на лице откинулся в кресле. Черненко быстро пробежал глазами по тексту бумаги, посмотрел на начинающего дремать генсека, немного поморщился и холодно, без эмоций произнёс:
– Наш уважаемый Леонид Ильич просит освободить его от работы по состоянию здоровья.
Собравшиеся с недоумением посмотрели друг на друга, затем на расслабленное лицо отдыхающего вождя.
– Что будем делать, товарищи? – спросил у собравшихся Черненко.
– Ну…, – задумчиво произнёс Андропов и на короткое время замолк.
Председатель КГБ быстро просчитывал свои шансы на избрание первым лицом государства и пришёл к выводу, что сейчас Черненко имеет больше шансов занять пост генерального секретаря, а поэтому тут же изменил тон на равнодушный и продолжил.
– Леонид Ильич уже не в первые пишет подобное прошение, и мы его в прошлый раз согласованно отклонили. Думаю, что сейчас не та политическая обстановка, чтобы менять генерального секретаря нашей партии. На наших восточных рубежах недавно нами был сбит южнокорейский «Боинг 707». По всем имеющимся в моём распоряжении проверенным данным – это очередная провокация американских спецслужб. Но во всём мире буржуазная пресса подняла несусветный вой. В Афганистане произошла социалистическая революция. К власти пришли коммунисты и я полагаю, что нам нужно поддержать товарищей в их справедливой борьбе за светлое будущее их народа. В противном случае их сомнут при помощи империалистических сил, и мы получим на своей границе вооружённый до зубов американский форпост с ядерными ракетами. Мы не должны допустить создание военной угрозы на наших южных рубежах. По-моему, нам и Турции, как члена НАТО в этом регионе вполне хватает с американскими базами напичканными ядерным оружием! Не буду далее углубляться в подробности, но, на мой взгляд, совершенно ни к чему нам сейчас создавать в стране и в мире излишнюю неопределённость. Со сменой политического руководства мы можем невольно нарушать создавшийся баланс сил.
– Категорически не согласен! – тут же отверг предложение Андропова его политический оппонент министр внутренних дел Щёлоков.
Он ставил в своей игре на Черненко, ибо понимал, что приди Андропов к власти, его ждёт как минимум политическая смерть. А кому из находящихся при власти государственных деятелей хотелось «добровольно» уходить на пенсию. Ведь это полное забвение и безвластие, а они все привыкли жить, имея эту самую власть. Министр внутренних дел с недоверием посмотрел на своего визави и продолжил:
– Леониду Ильичу сейчас тяжело контролировать политическую обстановку…
– Это кому тяжело контролировать политическую обстановку?! – внезапно раздался на удивление крепкий, властный голос Леонида Ильича. Вождь немного отдохнул и сейчас чувствовал себя значительно лучше. – Ты Володя ври, да не завирайся! Я ещё о-го-го какой! Сейчас мы все вместе пойдём на охоту! Костя, прикажи пусть охрана приготовит моё любимое ружьё, а егерям скажи, чтобы хорошего кабанчика нам для отстрела подыскали! Так о чём вы тут без меня говорили? – спохватился Брежнев и тоже с интересом посмотрел на Андропова.
– Обсуждали Афганскую революцию, Леонид Ильич. Полагаю, что нам необходимо помочь нашим афганским товарищам. Вот дипломаты вместе с военными одобряют мою идею, и мы вместе проработаем план вхождения ограниченного контингента наших войск в Афганистан.
Андропов взглянул на согласно кивающих Устинова и Громыко. Тем Черненко в качестве генерального секретаря партии не был нужен.
– А что, Юра! Помощь братским народам в деле строительства социализма – это наша святая обязанность, как коммунистов! Не так ли, товарищи?
Брежнев пристально посмотрел на Щёлокова. Тот быстро потупил взгляд, недовольно поморщился, но тут же сменил выражение лица на более благодушное, поднял голову, посмотрел на приободрившегося генерального секретаря и согласно кивнул.
– Вот и хорошо, что у нас в политбюро полное взаимопонимание! – удовлетворённо причмокнул губами Леонид Ильич и снова немного отпил из стакана воды. – Что у нас ещё на повестке дня?
Андропов посмотрел на благодушное лицо руководителя партии и решительно произнёс:
– Я имею возражения по поводу возвращения в центральный партийный аппарат нынешнего посла в Канаде – Яковлева Александра Николаевича. У меня есть веские сомнения по поводу его кандидатуры. Во время его работы в Канаде из этой страны были высланы тринадцать дипломатов! У меня по этому поводу есть соответствующий материал и я бы хотел с ним лично вас ознакомить, Леонид Ильич!
– Не КГБ отправляло товарища Яковлева на работу в Канаду и поэтому, ваша организация не имеет к нашему послу никакого отношения! – резко возразил Суслов. – О дальнейшей судьбе Александра Николаевича позаботится партия, а не КГБ!
– М-да, – многозначительно произнёс Брежнев и тут же поинтересовался у Андропова. – Юра, эти тринадцать дипломатов – действительно были твои люди?
– Да, мои, Леонид Ильич, – немного резковато ответил председатель КГБ.
– Вот и смотри за своими людьми за границей получше, а то небось среди них и затесался предатель, который выдал твоих людей, а ты промахи или даже скажу больше – предательство своих людей на честного человека пытаешься свалить. Непорядочно это как-то для настоящего коммуниста, Юра! Кстати, они уже все вернулись в Москву?
– Нет, Леонид Ильич, второй секретарь нашего посольства полковник Колокольцев арестован и сейчас находится под следствием полиции Канады.
– Его взяли на связи с нашей агентурой в Канаде?
– Нет, Леонид Ильич, я полагаю, что ему спецслужба Канады или Соединённых Штатов подбросили пакеты с наркотиками и сейчас пытаются заставить его дать показательные признания против своей страны. Скорее всего конечная цель канадской службы безопасности или ЦРУ – это выступление нашего резидента на их телевидении и в прессе с разоблачением действий советской агентуры в Канаде.
– Но этого же ни в коем случае нельзя допустить, Юра! Капиталистическая пресса моментально поднимет несусветный ор на весь мир, а у нас скоро Олимпиада! – заволновался Брежнев и моментально покраснел, стал тяжело дышать.
Он повернулся лицом к министру иностранных дел и с трудом закончил свою мысль.
– Андрей, ты там по своей линии сделай официальное заявление ТАСС о недопустимости политических провокаций в адрес наших дипломатических работников. Настаивай на том, что наш полковник – это всего лишь обыкновенный секретарь посольства и он абсолютно чист перед их законом! Постарайся поскорее верни его в Советский Союз, Андрей, и обязательно напомни капиталистам про венскую конвенцию, в конце концов!
Брежнев обессиленно облокотился на стол, стал задыхаться от напряжения, но тут к нему подбежала медсестра, сделала инъекцию, а охранники осторожно повели вождя в спальню. Владыка одной шестой части суши Земли с трудом мог переставлять ноги. Громыко лишь горестно посмотрел вслед Леониду Ильичу и грустно покачал головой. У него почему-то промелькнула ассоциация между нарастающей немощью Брежнева и нарастающей внутренней слабостью страны, хотя Союз внешне для всего мира ещё выглядела вполне прилично. Хозяин МИДа лишь отмахнулся от спонтанно возникшей мысли, встал из-за стола и обратился к Андропову.
– Юрий Владимирович, перед отправкой в ТАСС я пришлю вам текст подготовленного моими сотрудниками официального сообщения по поводу вашего полковника.
Председатель КГБ лишь устало кивнул ему головой, а Черненко и Щёлоков недовольно меж собой переглянулись, но увидев острый, пытливый взгляд Устинова, тоже встали и начали быстро собираться в Москву.
Маленький пластиковый стаканчик с кофе и небольшой бутерброд с сыром – это был весь завтрак для арестованного канадскими властями полковника КГБ, а затем, вновь многие часы тяжёлого допроса. Казалось, что дотошному следователю нисколько не надоело уже в сотый или даже тысячный раз задавать арестованному одни и те же вопросы. Порой даже совершенно не меняя их формулировку.
– Так вы утверждаете, месье Колокольцев, что не имеете к деятельности спецслужб Советского Союза никакого отношения?!
– Абсолютно никакого, господин следователь!
– И разве высланные нашей страной тринадцать русских шпионов не были вашими подчинёнными?!
– А как они могли быть моими подчинёнными? Я всего лишь второй секретарь посольства, а работой посольства и службой его сотрудников ведает наш посол в Канаде. Он бы мог вам ответить на интересующие вас вопросы, но, к сожалению, он сейчас отозван для консультаций в Москву! – спокойно возразил полковник.
– Значит, вы, в случае возвращения к себе на родину, не боитесь политических преследований? – задал очередной вопрос следователь, но в его голосе, наконец-то. стали улавливаемы нотки лёгкой усталости.
– А чего мне боятся? Перед своей страной я абсолютно чист, ничего противоправного не совершал, здоровье, пока, тоже слава Богу, а наркотики, которые вы у меня нашли, – это вы сами, скорее всего, мне и подбросили! В Москве разберутся кто мне подбросил наркотики.
– Хорошо! Вы упорно отстаиваете свою точку зрения и это, конечно, ваше право! Но, на сегодня закончим допрос. С вами ещё желает переговорить ваш адвокат. Она приносит свои извинения, что сегодня не смогла пребывать на допросе. Она занималась поисками доказательств вашей невиновности, но слишком не надейтесь, что ваш адвокат поможет вам избежать справедливого наказания!
Следователь испытующе посмотрел на арестованного, но тот лишь безразлично пожал плечами. Не получив от арестованного отказа на визит адвоката, он нажал на кнопку. Снова в помещение вошёл сержант, а следователь встал из-за стола и пошёл на выход. Вместо него в комнату допросов вошла уже хорошо знакомая полковнику миловидная дама. Это был его адвокат. Полковник даже встал из-за стола.
– Сидите-сидите! – торопливо произнесла адвокат, подошла к столу, положила на него свою сумочку и села на стул. – Здравствуйте, месье Колокольцев! Как вы себя чувствуете, с вами хорошо здесь обращаются?
– Вполне хорошо, а если бы вам удалось меня отсюда вытащить, то я чувствовал бы себя гораздо лучше!
– Многое зависит и от вас самих, месье Колокольцев! В частности, от вашей искренности по отношению ко мне, и в правдивости ваших слов.
– Я действительно стараюсь быть с вами искренним, по мере возможного, конечно. Но вы должны меня понять. Я остаюсь работник советского посольства и у нас есть свои правила и обязанности.
– Понимаю, но вы всё же должны постараться быть со мной максимально искренним. Кстати, вот ваша газета. Я не понимаю по-русски, но мне перевели из неё сообщение ТАСС. Оно касается именно вас, месье Колокольцев!
Полковник взял газету в руки. Это была вчерашняя «Правда». На первой полосе красовалось короткое заявление ТАСС. Давно Колокольцев так не волновался. Даже, когда его арестовали, но тут руки даже слегка задрожали. Большая страна не забыла про него. Полковник быстро прочитал заявление, затем ещё раз, но медленно.
– …требуем незамедлительного прекратить незаконное задержание второго секретаря посольства СССР в Канаде Колокольцева Н. П. и обеспечить скорейшее его освобождение из-под стражи и возвращение на Родину…, – вслух прочитал по-русски полковник.
– Что вы сказали, месье Колокольцев? – переспросила адвокат.
Полковник с гордым видом перевёл на французский текст заявление ТАСС и с вызовом посмотрел ей глаза. Но адвокат отчего-то покраснела, потупила взор и тихо произнесла.
– Не смотрите на меня так, месье Колокольцев, пожалуйста!
– Как так? – недоумённо спросил полковник и замолк.
Канадка медленно подняла голову и тоже пристально посмотрела ему в глаза. Колокольцев внезапно и сам смутился. Он понял отчего эта симпатичная канадская дама вначале опустила глаза, а теперь пристально смотрит на него. Он хотел дотронуться до её руки, которая покоилась на столе, но адвокат поняла его желание и быстро отдёрнула её. Смущённо поправила волосы, после чего требовательно произнесла:
– Если вы хотите отсюда выйти на свободу, мы должны заниматься делом, месье Колокольцев!
Арестованный тут же убрал со стола руки, сложил их себе на колени и медленно набрал полные лёгкие воздуха и плавно выдохнул. «Всё, собрался, полковник! Ишь, увидел смазливую девчонку и сразу раскис, старый ловелас!», – мысленно отчитал себя Колокольцев. Адвокат всё это время с любопытством наблюдала за ним.
– Честно говоря, я испытываю к вам некоторую симпатию, месье Колокольцев, – слегка дрожащим голосом заявила адвокат, – но это ни коим образом не меняет сути наших взаимоотношений, по крайней мере, пока я веду ваше дело. Но, могу вас ещё обрадовать. У моего брата есть частное сыскное агентство и из симпатии к вам я попросила его помочь мне в вашем деле и, кажется, что я сделала это не напрасно. Он мне сказал, что его людям удалось выйти на след одного человека, который, предположительно, связан с группировками, которые в нашей стране, и именно в нашем округе, занимаются распространением наркотиков. Так что, как это не парадоксально, но я буду действовать сообща с правительством вашей страны. Звучит немного не патриотично с моей стороны, конечно, но истина мне дороже!
– Спасибо, милая Хелена! Я премного вам благодарен и как только выйду на свободу, я немедленно оплачу за все ваши труды!
– У вас не хватит денег оплатить мой гонорар, месье Колокольцев! – непринуждённо рассмеялась девушка. – Да и мой брат тоже принимает непосредственное участие в вашем освобождении из-под ареста! Так что, он тоже заработал свою долю денег!
– Тогда, разрешите мне вас, вместе с вашим братом, после моего освобождения пригласить в самый лучший ресторан города?
– Чтобы вам снова подбросили наркотики, месье Колокольцев, – мягко улыбнулась девушка.
Полковник даже залюбовался на её улыбку, на обегающий ладную фигуру деловой костюм, дорогие серьги, которые ей были явно к лицу. Некоторое время он опять не мог отвести взгляда от девушки. На это раз адвокат не опустила глаза и с какой-то глубинной нежностью посмотрела на арестованного.
– А всё-таки в ваших чертах лица и в поведении осталось много русского, – заметил Колокольцев.
– Я знаю! Мне уже не раз об этом говорили, – кокетливо ответила адвокат и поправила непослушный локон волос. – Сегодня мне уже пора, а вот завтра, мне кажется, что у меня для вас будут новости ещё лучше, чем сегодня!
Адвокат встала из-за стола. На этот раз костюм на ней был светлый, но также, как и предыдущий, плотно облегающий её тонкую талию. Колокольцев вновь невольно залюбовался складной фигурой женщины. В дверях она остановилась и подарила арестованному очаровательную прощальную улыбку.
Колокольцев с нетерпением ждал новой встречи, и канадка не обманула его ожиданий. Она вновь пришла на следующий день, после очередного допроса следователя, но на этот раз она попросила того остаться и выложила перед ним на стол какой-то протокол и целую вереницу фотографий. На одной из них, как успел заметить Колокольцев, была сфотографирован прозрачный пакет с белым веществом.
– Что это, мадам Хелена? – холодно спросил следователь.
– Сегодняшний протокол допроса, задержанного наркокурьера и фотографии улик, изъятых полицейскими в его в доме. Не кажется ли вам, месье Ширак, что внешний вид этих пакетов идентичен тем, которые были изъяты у моего подзащитного?
Следователь взял в руки фотографии, внимательно изучил их, а затем небрежно бросил на стол и с улыбкой произнёс:
– Это ни о чём ещё не говорит, мадам Хелена! Ваш подзащитный вполне мог сотрудничать с задержанным полицией наркокурьером! Да и, к тому же, мало ли в стране подобных пакетов?
– В таком случае можете ознакомиться с протоколом допроса наркокурьера! Полагаю, что вам это будет весьма интересно!
При этих словах Колокольцев внутренне напрягся. Он молил о том, чтобы следователь нашёл в этом протоколе сведения, позволяющие ему засомневаться в его виновности. Но, следователь не спешил. Он с любопытством посмотрел на стоящую перед ним адвоката и не торопясь взял со стола протокол. Так же не торопливо стал его читать. Дочитав до конца, он вновь посмотрел на адвоката, а потом на арестованного. У него был несколько растерянный вид.
– К прочитанному вами хочу добавить, что министерство иностранных дел Советского Союза заявила Ноту протеста нашему министерству иностранных дел и одновременно ТАСС сделал официальное заявление в прессе по поводу задержание месье Колокольцева. На мой взгляд, назревает крупный дипломатический скандал. Не знаю, как вам, но мне бы не хотелось быть его добровольной участницей и светиться на первых полосах всех газет, в новостных каналах на телевидении и, чтобы моё имя ежедневно склоняли по радио! Лично я ещё дорожу своей репутацией адвоката!
Следователь глубоко вздохнул, положил на стол протокол допроса наркокурьера, посмотрел на арестованного и не торопясь произнёс:
– Не знаю, как вашему адвокату удалось получить этот протокол допроса подозреваемого, но его обвиняют в доставке и распространении наркотиков, и он действительно в известный вам день находился в том же самом ресторане, что и вы, месье Колокольцев! Нашёлся свидетель, который видел, как этот самый наркокурьер сбросил вам наркотики перед самым своим арестом. По предъявленной обвиняемому и свидетелю вашей фотографии они оба опознали вас. Так что, вас использовали вроде мусорного ящика, месье Колокольцев! Вам очень и очень повезло с адвокатом!
Следователь перевёл взгляд на адвоката и продолжил:
– Ладно! Будем считать, что вам, мадам Хелена, всё-таки удалось меня убедить! Где-то через полчаса я подпишу распоряжение об освобождении из-под ареста, месье Колокольцева. Пока я готовлю необходимые бумаги можете побыть с арестованным!
Следователь резко поднялся с кресла и пошёл к выходу. Дверь за ним закрылась, и Колокольцев вновь остался в комнате допросов один на один со своим адвокатом. Но теперь его уже не страшила перспектива начала новых допросов. Он был бесконечно благодарен хрупкой девушке, сумевшей всё-таки раздобыть доказательства его невиновности.
– Я перед вами в неоплатном долгу, мадам Хелена! Я здесь нахожусь уже целую неделю! Каждый день нескончаемые допросы, перепроверки, недоверие, а тут вы! Прямо как ангел в вашем лице спустился ко мне на землю и прикрыл своим крылом от невзгод!
Девушка смутилась от такой откровенного комплимента и лишь мягко улыбнулась. Так они и просидели молча глядя друг на друга, пока дверь комнаты не открылась и на пороге вновь появился следователь.
– Вы свободны, месье Колокольцев! Разрешите мне от лица всей канадской полиции выразить вам свои извинения за причинённые неудобства. Надеюсь, что вы будете объективны и войдёте в наше положение. Ведь распространение наркотиков – это величайшее зло и его необходимо всеми силами пресекать! Ещё раз прошу прощения, месье Колокольцев! Ваши личные вещи, документы и деньги находятся у дежурного офицера. Можете их сейчас же у него получить. Всего доброго, месье Колокольцев!
Следователь ушёл, а дверь комнаты допросов осталась открытой. Зашёл сержант, щёлкнул каблуками и вкрадчиво спросил:
– Госпожа адвокат может желает ещё переговорить с арестованным?
– Нет, сержант, я закончила своё дело. Можете проводить месье Колокольцева на выход. Он свободен!
Выйдя из здания полицейской управы, полковник зажмурился от яркого солнечного света. Вслед за ним из здания вышла адвокат. Остановившись возле него, она протянула ему руку.
– До свидания, месье Колокольцев! Желаю вам больше не попадать в неприятные жизненные переплёты, особенно с уголовным уклоном!
– Нет, не до свидания, мадам Хелена! – чувственно произнёс полковник, мягко беря девушку за руку и пристально посмотрел ей в глаза, а затем продолжил. – Я обещал вам и вашему брату хороший ресторан, и должен выполнить своё обещание!
– Я уже говорила вам, месье Колокольцев, что вам нельзя в ресторан, а то с вами снова случится что-нибудь нехорошее! – рассмеялась адвокат.
– А что нам тогда делать? Я не могу вас обмануть и не сдержать своё обещание!
– Ну, если вы так настаиваете, месье Колокольцев, то можем с вами зайти в ближайший супермаркет, что-нибудь там прикупить для праздничного стола, а потом, я приглашаю вас к себе! – хитро улыбаясь произнесла Хелена.
Полковник от удивления округлил глаза.
– Нет-нет! Это совсем не то, о чём вы сейчас подумали, месье Колокольцев! Я сейчас позвоню своему брату. Мы вместе посидим за столом, выпьем хорошего вина за ваше освобождение, скушаем по кусочку пирога и послушаем музыку. Думаю, что моему брату будет приятно познакомиться с вами и разделить вместе с нами радость за торжество справедливости. Ведь её так мало осталось в нашем излишне суровом мире!
– Идёт, мадам Хелена! Буду очень рад познакомиться с вашим братом и выказать ему свою благодарность за оказанную им помощь в моём освобождении!
Буквально через час они уже с пакетами в руках и с радостными лицами вылезали из машины Хелены.
– А вот и машина моего брата! – адвокат показала на припаркованный к её дому длинный «Бьюик» со множеством ярко блестевших хромированных деталей. – Он как всегда очень пунктуален, а ещё – постоянно боится за свою сестру!
– Если вы со мной, то ему нечего опасаться! Никто не посмеет обидеть такую замечательную девушку, как вы!
– Бросьте вы свои комплементы, Пётр! Ведь вы позволите мне вас так называть?
– Конечно, Хелена!
– В таком случае, давайте я лучше вам представлю своего брата!
Хелена помахала рукой вылезающему из машины молодому человеку в идеально подогнанном костюме. Тот закрыл машину на ключ и быстро подошёл к ней, обнял, поцеловал в щёку и с любопытством посмотрел на её спутника.
– Знакомьтесь! Это – Адам! А это – Пётр Колокольцев, о котором я тебе так много рассказывала и, для которого ты помог достать документы по делу того противного наркоторговца! – представила девушка друг другу незнакомых мужчин.
Они изучающе взглянули друг на друга, после чего Адам широко, по-американски улыбнулся своему новому знакомому и с явным удовольствием пожал русскому руку.
Посидели, выпили вина, поговорили о том о сём. Хелена вызвалась показать своему новому знакомому свой дом. Жилище оказалось довольно большим, в два этажа и, к тому же, весьма хорошо обставленным. Колокольцев с любопытством ходил по дому, а девушка с явной гордостью показывала просторные комнаты. Так они вдвоём обошли весь дом и остановились у дверей последней комнаты.
– А это моя спальня, – тихим голосом произнесла девушка и отрыла дверь в просторную, солнечную комнату. – Ой, простите! Я с утра так торопилась, что забыла убрать своё бельё! Право неловко как-то получилось!
Девушка мышкой юркнула в спальню, торопливо стала собирать свои вещи и в невпопад запихивать их по полкам шкафа. Взяв последнюю вещицу своего нижнего гардероба, она повернулась к гостю и виновато улыбнулась. Колокольцев подошёл к ней и обнял. Хелена не сопротивлялась, но вся дрожала, как кленовый лист на осеннем ветру.
– Ты боишься меня? – тихо спросил гость.
– Нет, – так же тихо ответила девушка, не переставая дрожать.
Она была значительно ниже ростом и ей приходилось задирать голову, чтобы заглянуть в глаза Колокольцева. Тот не мог оторваться от взгляда её голубых глаз. Нежно провёл рукой по мягким, белокурым волосам и плотнее прижал к себе.
Пока гость рассматривал комнаты дома Хелены её брат сидел на первом этаже в кресле, с бокалом вина в руке и напевал популярную американскую песенку. После выпитого всем было хорошо. Опустевшая бутылка сиротливо стояла на столе. Он посмотрел на неё и громко крикнул:
– Хелена! Я схожу в магазин за ещё одной бутылочкой Бордо, а заодно и загляну в свой офис! Узнаю, что там нового по делу этого любителя наркотиков! Где-то через час буду обратно!
– Хорошо! – крикнула в ответ хозяйка дома, не отрывая взгляда от восторженных глаз гостя и всё плотнее, и плотнее прижимаясь к нему.
Громко хлопнула входная дверь, дом опустел, и полковник тут же резко, с силой прижал к себе девушку и страстно поцеловал её в губы. Та ответила взаимностью и страстные, порывистые, полные спонтанности и непредсказуемости объятия продолжились. Колокольцев повалил Хелену на кровать, порывисто стал снимать с неё короткий пиджачок, затем блузку, а под шёлковой блузкой из одежды больше ничего не оказалось. Начались страстные поцелуи. Влюблённые забыли обо всём на свете. Возбуждённый любовник страстным порывом стянул с Хелены брюки, а в это время в комнате неожиданно щёлкнул выключатель и зажегся яркий свет. Полковник оторвался от поцелуев и резко обернулся. В проёме двери стояли «брат» Хелены и «следователь». Они самодовольно улыбались и беззвучно аплодировали.
– Теперь нам, наверное, есть о чём поговорить, месье Колокольцев! – закончив аплодировать, но не прекращая улыбаться произнёс «следователь».
Полковник осуждающе посмотрел на девушку. Та быстро отползла в сторону, села на угол широкой кровати и сжалась вся в комок, пытаясь прикрыть сложенными крест-накрест руками свои обнажённые груди.
– Поверьте, Пётр! Вы мне действительно очень понравились. Я искренне не хотела, чтобы у нас так всё закончилось! Но меня заставили! Они грозили отобрать у меня работу, а это значит я бы потеряла и дом, и машину! Меня выбросили бы на улицу! – сбивчиво пыталась объяснить девушка, но, внезапно замолкла и горько заплакала.
– Застегните ваши брюки, месье Колокольцев! Когда будете готовы, спускайтесь вниз. Мы вас подождём для беседы, – усмехнувшись произнёс «следователь» и стал спускаться вниз вместе с «братом» адвоката.
«Брат» и «следователь» ушли, а полковник, застёгивая на ходу ширинку, побежал к балконной двери. Распахнул её, выскочил на балкон, посмотрел вниз, а там его уже ждали трое полицейских. Они о чём-то мирно разговаривали. Пришлось всё-таки спуститься вниз.
В холле в креслах сидели «брат» Хелены вместе со «следователем» и о чем-то тихо переговаривались, а на столике перед ними стоял телевизор, на котором отлично была видна спальня хозяйки дома, включая и балкон, через который пытался убежать полковник. Хелена всё ещё сидела на кровати и горько всхлипывала.
– Садитесь, месье Колокольцев и поговорим в более непринуждённой обстановке, – спокойным голосом произнёс «следователь».
Когда полковник сел в кресло, он продолжил.
– Всё, что только что происходило в спальне мадам Хелен записано на плёнку. Я полагаю, что вы не заинтересованы, чтобы её увидели ваши начальники или ваша жена? Мы же предлагаем вам сотрудничество в обмен на наше молчание об инциденте, произошедшем в этом доме.
– А где мои гарантии, что вы будете молчать и кто вы такие?
– Если вы себя будете правильно вести, месье Колокольцев, то всё, что произошло в этом доме останется строго между нами. Для вашего посольства мы отпустим вас через пару часов. В наших официальных документах из полицейского участка будет фигурировать именно это время. А гарантии у вас весьма просты: либо вы соглашаетесь на сотрудничество с нами, как представителями центрального разведывательного управления США, либо мы возбуждаем против вас уголовные дела сразу по двум статьям: распространение наркотических веществ и изнасилование гражданки США мадам Хелен. По законам штатов вы получите суммарный срок, а это где-то лет пятьдесят, не меньше. Выйти из тюрьмы вам уже вряд ли удастся. Но, мы весьма заинтересованы в сотрудничестве с вами, мистер Колокольцев. В случае согласия на ваше имя будет открыт счёт в одном из наших банков, и помните: мы не в коем случае не заинтересованы в вашем раскрытии перед вашими властями. Просто сделаем вид, что мы уступили оказанному на нас давлению со стороны вашего МИДа. Вы же расскажите вашим властям, что мы склоняли вас к выступлению на телевидении с разоблачением разведывательной деятельности ваших сотрудников дипломатической миссии. Пусть ваши власти считают, что афера ЦРУ не удалась! Но помните, если мы поймём, что вы ведёте с нами нечестную игру, то о ваших похождениях узнают все заинтересованные в этом лица. Кроме того, вы потеряете целую уйму долларов и попадёте в русскую тюрьму или будете расстреляны вашими властями! Что на это скажете, месье Колокольцев?
– Но мне же никто не поверит, что, пока я сидел у вас в полицейском участке, меня не завербовали!
– Для успеха нашего дела – это не так уж и важно: поверят вам или нет. Можете дальше работать хоть дворником! Вас не должно это слишком сильно беспокоить. За весьма скромные услуги, которые вы нам будете оказывать, вы получите весьма достойное вознаграждение. Вам и за десять лет не заработать той суммы, которую вы получите буквально за сущие пустяки. Все инструкции будут получите по прибытию на свою Родину. Ну так что, мистер Колокольцев, вы согласны на сотрудничество с нами? – с нажимом закончил «следователь».
– А у меня разве теперь есть выбор, мистер Ширак, или как там вас зовут на самом деле? – вопросом на вопрос ответил полковник и опустил голову.