Глава 1. Что было – что будет

Наступили Рождественские праздники 2037 года – радостное и светлое время подарков, поздравлений и мечтаний о лучшем будущем. Время, когда заново возрождается мир, время тишины и покоя в ожидании нового чуда. В полном безмолвии в Рождественскую ночь кружат хлопья мягкого, пушистого белого снега, укрывая девственно чистым одеялом, чёрную и грешную землю людей. Белый снег падает и на стоящий в сумраке огромный парк, за которым в непроглядной ночи спрятался одинокий, грязно—серый старый замок. За толстыми витражами цветных окон гостиного зала, возле хорошо протопленного камина сидит хозяин замка, укутавшись в тёплый, шерстяной плед и наблюдает за увлекательной борьбой огня за свою жизнь. Под тягучие, тяжёлые переплетения звуков органной мессы Баха пленённый человеком огонь боролся за свою жизнь, и чтобы выжить был вынужден методично уничтожать аккуратно подготовленную для него человеческими руками пищу – большие поленницы дров.

Отгородившись от мира толстыми, непроницаемыми стенами, хозяин погрузился в размышления о своём подарке, который он очень скоро этому миру преподнесёт. Его левая рука лежит на раскрытом старом, потрёпанном временем томике исповеди борьбы за новый порядок давно ушедшего лидера теперь уже канувшего в лету государства. «Учиться надо на чужих ошибках и только дурак учится на своих» – таков был принцип хозяина замка. Он не имел права допускать ошибок, потому что его будущая империя должна стоять вечно!

Огонь гудит и метается из стороны в сторону в каминной клетке, пытаясь вырваться на свободу и испепелить своего поработителя – человека. Сидящий же в кресле человек, наслаждался зрелищем тщетности яростной борьбы покорённого, но не покорного бушующего пламени огня. Правой рукой хозяин замка приподнял со стоявшего рядом столика бокал вина и внимательно посмотрел сквозь стекло на огонь в камине. Слегка взболтнув вино, он увидел образовавшийся по его повелению огненно—кровавый водоворот жидкости. Человек удовлетворенно сощурился и торжественно приподнял бокал и мысленно произнёс тост, промочив кровавым вином тонкие старческие губы.

Два крупных мраморных дога до этого спокойно лежавшие с двух сторон кресла хозяина дома, сели и нервно завертели головами, из огромных пастей раздалось приглушённое, злое рычание.

– Спокойно, мои дорогие ребятишки, спокойно – это свои пришли, – под высокими сводами потолка большого каминного зала раздался старческий, но еще достаточно сильный голос хозяина.

– К вам адмирал Хорст, мистер Макфейн, – открыв дверь, объявил камердинер.

– Пусть войдёт, – ответил хозяин замка.

– С праздником вас, мистер Макфейн, – басом произнес высокий, немолодой, слегка седеющий морской офицер в белой парадной форме с наградными планками на широкой груди. Желаю вам в эту Рождественскую ночь божественной помощи в осуществлении вашего грандиозного замысла!

– Благодарю вас, адмирал Хорст, за добрые пожелания! Проходите и располагайтесь рядом со мной, – поприветствовал гостя хозяин замка. – Я думаю, что вам в этом кресле будет достаточно уютно. Зная высокие требования, которые вы к себе и вашим подчиненным на флоте предъявляете, вина вам предлагать не буду. Просто побеседуем в этот божественно тихий вечер.

– Благодарю вас, мистер Макфейн, за понимание моей твердой жизненной позиции, – начал говорить адмирал, сев в предложенное советником кресло. Его спина оставалась прямая как клинок, а на сгибе левой руки лежала шитая золотом адмиральская фуражка с американским орлом. – Я являюсь жестким противником каких—либо послаблений в армии и флоте. По моему мнению солдаты и моряки должны думать только о службе и ни о чем другом без соответствующего на то разрешения командования. Мне категорически неприемлемы послабления к алкоголю и наркотикам, как и гомосексуальные утехи некоторых солдат, да и что греха таить и офицеров, которые происходят в подразделениях частей наших союзников по НАТО фактически с молчаливого разрешения их командования. Будь моя воля, я бы без сожаления уволил бы без пенсионного содержания всех этих безголовых генералов, разрешивших подобное послабление в воинских подразделениях. Они объявляют публично, что делают это, якобы, для укрепления демократических институтов в армии. Какие могут быть демократические институты в армии? Либералы, мать их! Это самое настоящее предательское разложение и подрыв боеготовности войск НАТО! У военных должна быть жесткая дисциплина – иначе это не армия, а стадо неуправляемых животных, даже не способных с достоинством погибнуть на поле брани. Я не говорю даже об эфемерной возможности победы над русскими или китайцам.

– Мне понятно ваше справедливое возмущение, адмирал Хорст, но сейчас я бы хотел вас сначала поздравить с наступающим Рождеством!

– Благодарю вас, господин советник, – коротко кивнул адмирал.

– Наступающий год станет историческим годом не только для нашего движения, но я верю и для всей страны и в этих условиях разрешите мне немного повременить с подарком. Я думаю, что вы ведь не обидитесь, если он будет преподнесён немного попозже. Мой подарок, как доброе вино со временем только крепчает и улучшает свои свойства, – дробно засмеялся Макфейн. – а укрепить дисциплину у наших союзников достаточно скоро вы сможете собственноручно, – уже без смеха закончил советник.

– Я помню ваше обещание, господин советник, после нашей победы, назначить меня министром обороны нашей новой империи, но для меня не должность является главенствующим в моих помыслах. Главное это укрепление могущества нашей будущей державы и поэтому я с вами, господин советник. Со щитом или на щите! Другого не дано! Мне надоело слюнтяйство гражданских недомерков. Моя твердая позиция – это сильное и непобедимое государство, способное править всем миром! – даже сидя в кресле адмиралу удалось браво щелкнуть каблуками ботинок.

– Вы, безусловно правы, адмирал, и вы знаете моё твёрдое убеждение в необходимости кардинально перестроить западную цивилизацию. Нам необходимо мощное унитарное государство с единым центром управления и никакой государственной раздробленности. Америка, Канада и вся западная Европа должны стать единым мощным кулаком, способным раздробить хребет всем врагам в своём множестве представших перед нами. В противном случае мы станем безучастными свидетелями скорой гибели всей западной цивилизации. Другого пути господь Бог нам не дал. Мы должны быть настойчивыми и непоколебимыми в наших устремлениях к новому мировому порядку. Ещё раз повторюсь, я так же, как и вы считаю современную структуру блока НАТО пережитком прошлого. Невозможно управлять структурой, где каждый её член может функционировать отдельно и тем самым блокировать решения примата структуры. Управление должно иметь чёткую вертикаль власти. Это военная структура изжила себя ещё в начале двадцать первого века и теперь стала старым беззубым бульдогом, посаженным на короткую цепь охранять наш дом, но такой охранник способен только громко лаять, да временами банально портить воздух. А нам необходима мощная, молодая зубастая овчарка, способная не только охранять наш дом, но и будучи отпущенной на свободу догнать, повалить и порвать любого нашего врага в мелкие клочья. К сожалению, пока это ещё несколько отдаленное будущее, а сейчас нам вместе с вашими людьми предстоит тяжёлая и опасная работа внутри нашей страны. Временами эта работа будет до крайней степени омерзительности вонючей, грязной и тяжёлой, но необходимо каждую минуту помнить, что всё это делается ради будущего нашей великой империи, ради смыла существования всей западной цивилизации – Макфейн черными, непроницаемыми глазами пристально посмотрел в глаза собеседника. – Быть или не быть – вот как сейчас стоит перед нами вопрос жизни и смерти западной концепции миропорядка. Вы готовы к такому крутому повороту в вашей судьбе, адмирал? Ведь, в случае неудачи, вы расстанетесь не только с вашим высоким званием адмирала флота США, но, скорее всего, и с самой жизнью. Вас убьют свои же, как ничтожного государственного предателя Соединенных штатов?

– Я прекрасно понимаю, что ваш план чрезвычайно сложен и труден в исполнении. Осознаю, что нам может не повезти и нас разоблачат слепцы не видящие нависшей над нашей страной, как и над всей западной цивилизацией опасности, но чем бессмысленно помирать в беспомощности от старости на обломках обветшавшей и рассыпающейся в прах империи, лучше полными сил погибнуть в бою за рождение нового могущественного государства. Ярая борьба за господства Соединенных Штатов Запада над миром мне больше по душе, чем каждый день смотреть на стенания наших правительственных бездарей об утрате Соединенными штатами Америки власти над миром, – твердым голосом человека, привыкшем повелевать сотнями тысяч военных произнес адмирал.

– Верю вам, адмирал Хорст, мы уже достаточно давно друг друга знаем и меня всегда привлекала искренность ваших выступлений на слушаниях в Конгрессе и Совете безопасности, но пока у власти находится пустозвонный либерализм, в стране ничего не измениться в лучшую сторону и наше государство будет только со всё нарастающей скоростью продолжать разрушаться и катится в пропасть забвения. В этой ситуации я могу, совершенно не кривя душой, ответить вам той же монетой и сказать, что с моим приходом к власти вы получите столько денег на развитие вооруженных сил нашей будущей великой империи, сколько будет необходимо для их качественного и количественного роста. Ещё больше, адмирал, вы получите для надежного обеспечения мирового господства нашего нового государства! Я обещаю, что солдаты нашей будущей великой империи будут себя чувствовать в безопасности, как в родном доме, в любом уголке нашей планеты!

– Мой флот и я будем с вами до полной победы, мы выступим и поддержим строительство нового мира по первому вашему зову, господин советник, – встав с кресла и торжественно склонив голову, сказал адмирал.

– Спасибо, Хорст, я всегда верил в вашу преданность делу, и вы сделали мне настоящий Рождественский подарок, подтвердив твёрдость ваших убеждений! – сенатор встал с кресла и протянул обе ладони адмиралу, подобно непреступной скале, возвышающемся над ним. Адмирал, не взирая на своё явное превосходство в росте, с благоговением и подчёркнутым достоинством взял в свои крепкие, обветренные ручищи маленькие, морщинистые ручонки Макфейн, слегка сжал их и сильно наклонил вниз голову, чтобы иметь возможность преданно и с надеждой заглянуть в чёрные омуты глаз советника президента.

– Идите, адмирал Хорст, я услышал и увидел всё, что хотел. Готовьте флот Америки к новому будущему, я дам вам знать, когда начнётся рассвет нового мира!

Гость ушёл, и хозяин замка снова опустился в кресло напротив камина, а два больших дога вновь легли с обеих сторон кресла, охранять спокойствие своего хозяина. Макфейн взял со столика, отложенный ранее потрепанный томик и продолжил прерванные размышления. Он мечтал о своей роли в создании новых Соединенных Штатов Запада, об обновленной и мощной империи, единственной будущей владычице всего мира. Ему вспомнилось изречение одного из старых англосаксонских мыслителей:

«…Мы народ, который где бы ни жил, не изменит своим жизненным принципам и, более того, заставит окружающие его народы жить по своим устоям». 1

«Хорошо сказано!…», – продолжил размышлять советник, но плавный ход его размышлений прервал звонкий детский голосок, и на глаза Макфейн легли маленькие, теплые ладошки.

– Привет, дедушка, угадай, кто это? Только, смотри, не подглядывай! – над ухом советника раздался вкрадчивый детский шёпот.

– Да, задала ты своему дедушке задачу, даже и не знаю, кто это может быть? Может быть это моя внучка, Джоули!? – в тон внучке заговорщицким шёпотом ответил Макфейн.

– Ай, дедушка, опять ты жульничаешь! Так нечестно! А вообще я хотела тебя поздравить с Рождеством! – слегка надув губки, хрупкая, пятилетняя, белокурая девчушка бесцеремонно забралась к нему на колени, крепко обняла и поцеловала.

– С Рождеством тебя, Джоули! – растроганным голосом от внимания внучки ответил Макфейн, нежно приобнял и поцеловать девочку. – Ну, не дуйся на своего дедушку, он ведь правда совсем не подглядывал и потом, кому сегодня новую сказку почитать?

– Мне, мне!!! – радостно закричал девочка.

– Вот и хорошо, Джоули. Это мы будем делать, когда нам в гостином зале накроют праздничный стол с индейкой и зажгут огни огромной красавицы ёлки, и тогда мы с тобой начнём читать Рождественскую сказку, чтобы заслужить большой и красивый подарок. Ну, а пока можешь поиграть с Зигфридом, – и советник указал на одного из своих огромных мраморных догов. – А нам с твоим папой надо поговорить о скучных, взрослых делах.

– Хорошо, деда! – прокричала внучка, уже скрываясь в проёме двери каминного зала.

– Ну, привет, сын! – сказал Макфейн, проводив взглядом убегающую вместе с собакой девчушку, встал с кресла и обнял гостя. – А тебе новая форма четырех—звёздного генерала очень к лицу. Не зря я настоял, чтобы ты закончил кадетский корпус и начал карьеру военного. На мой взгляд, в своих решениях я практически не ошибаюсь! Ну, да ладно, присаживайся в кресло рядом со мной, поговорим, а то ты у меня такой занятой человек, что у нас с тобой и пообщаться нет времени. Ну, как дела у нового председателя комитета начальников штабов?

– Привет, отец, с Рождеством тебя! Рад тебя видеть в хорошем расположении духа. Думается ты был прав в своём решении. Мне военная служба нравится и свой карьерный рост воспринимаю, как естественное развитие моих способностей. За время службы я успел побывать во многих местах планеты и на разных должностях, поэтому думаю, что скоро буду себя чувствовать на новой должности не хуже, чем недавно чувствовал себя на посту начальника штаба Европейской зоны ВС США, – уверенным голосом ответил статный, крепкий, унаследовавший темные глаза отца сорокапятилетний мужчина.

– Вот, узнаю твой боевой характер, Ронни, весь в меня! Сколько тебя помню, ты всегда старался быть во всём первым и не сдаваться ни при каких обстоятельствах. Ещё в школе, помнишь, у тебя была сильная ангина, высокая температура, а ты в окно нашего дома со второго этажа через крышу вылез и в колледж на финал баскетбольного чемпионата учебных заведений штата сбежал. Не смог оставить свою команду без капитана и выиграли же тогда, чёрт возьми! – довольные старческие глаза Макфейна слезились от гордости за сына.

– Да, отец, хорошо помню! Мы в том матче наших соперников из «Буфало старс» надрали по полной программе! Наша команда в тот день стала чемпионами штата! Здорово все—таки было в моём детстве, есть, что вспомнить!

– Это очень хорошо, сын, что ты остался убеждённым оптимистом. Надеюсь, что достаточно скоро твоя твёрдость и уверенность в своих силах нам очень пригодится!

– Я понимаю твои тревоги, отец, мои ребята не подведут тебя! Только скажи, когда, и мы всё сделаем лучше, чем надо! Ты ведь знаешь сегодняшние настроения в американской армии. Наши военные иногда пытаются сказать правду о состоянии в войсках или покритиковать правительство. И что с ними происходит? Их выгоняют из армии без страховки и пенсии, а самые непримиримые, просто бесследно исчезают. Нам до омерзения надоели гражданские словоблуды, мы хотим настоящего дела, но мы связаны по рукам и ногам положениями о воинской службе и любой протест расценивается гражданскими властями чуть ли не как государственная измена. Мы видим, что миллиарды долларов уходят на бесперспективные, но хорошо разрекламированные проекты новых средств вооружения, а на самом деле это пустышки для перераспределения бюджетных денег в свой карман. Твои идеи, как глоток свежего воздуха дают нам возможность сохранить веру в будущее нашего преображенного государства!

– В Конгрессе тоже достаточно возросло количество недовольных безграмотной международной политикой президента и его окружения, да и внутри страны его действия ниже всякой критики. Создался очень благоприятный момент для кардинальных изменений в стране, и я не упущу этот единственный шанс, данный мне самим Богом! Поверь мне, сын, мы создадим империю, которую будет благословлять весь цивилизованный мир!

– Я верю тебе, отец!

– Спасибо, Ронни, я рад, что из тебя вырос настоящий мужчина, способный действовать надлежащим образом, а рассуждаешь ты как истинный патриот своей страны! – сказал советник и приподнялся с кресла, чтобы обнять вставшего одновременно с ним сына, – Ну, а теперь я думаю, что уже заканчивают накрывать праздничный стол. Так что пойдем с тобой, разыщем нашу Джоули и тогда все вместе сядем за Рождественский ужин.

Говорят, что есть примета, по которой все пожелания, загаданные в Рождественскую ночь, исполняются, но в момент обращения за помощью к высшим силам люди забывают один немаловажный момент – пожелание человека не должно противоречить замыслам самих высших сил. Забывший это простое правило не получает ничего или получает, но совсем не то, чего он ожидал. Что будет с советником президента, загадавшего своё пожелание – покажет время.

 

Глава 2. Адмирал Хорст

Адмирал покинул замок и направился к находящемуся неподалёку от него вертолёту. Металлический серый корпус хищной машины почти сливался с тёмным беззвёздным небом, так как горели только огни подсветки вертолётной площадки. Пилот увидел приближающегося адмирала, запустил двигатели и лопасти винтов машины стали быстро набирать обороты. Хорст, придерживая фуражку от нарастающего порыва ветра, ускоренным шагом приблизился к распахнутой двери и молодцевато заскочил на борт вертолёта.

– В Мейпорт на авианосец «Билл Клинтон», надо проинспектировать его готовность к выходу в океан, – бросил адмирал пилоту.

– Есть, сэр, – ответил, сидящий за штурвалом пилот вертолёта и доведёнными до автоматизма движениями легко направил тяжёлую машину в черное ночное небо.

Совет национальной безопасности Соединенных штатов вынес решение выдвинуть авианосную ударную группу пятого флота США в Персидский залив к берегам Саудовской Аравии для демонстрации силы. Последней каплей, переполнившей чашу терпения американского правительства стало объявленное новым королём Саудовской Аравии резкое повышение цены на нефть. После своего прихода к власти он стал проявлять излишнюю самостоятельность и без консультаций с США договорился с ОПЕК и Россией о новых ценах на нефть, в результате чего цена одного барреля марки «Бренд» подскочила на мировом рынке почти до трёхсот долларов. Все дипломатические способы давления со стороны США на королевство были исчерпаны, Саудовская Аравия оставалась непреклонна, мало того король пригрозил, в случае продолжения политического давления, отказаться от ранее заключенных контрактов на поставку американского вооружения в пользу Китая и России. Всё это говорило о том, что король захотел освободиться от американского влияния и стать единовластным хозяином на Ближнем Востоке. Саудовская Аравия заключила ряд межправительственных соглашений с Китаем на поставку ракет большой дальности и новейших систем ПВО, а с Египтом о взаимопомощи, позволяющую ему взять под свой контроль раздробленную межклановыми войнами Ливию. Египет получал значительные запасы нефти и подземные хранилищах пресной воды, а Саудовская Аравия, в свою очередь, получала контроль над югом Ирака, с его богатыми нефтяными месторождениями, оставив Турции и Израилю делить между собой полуразвалившуюся Сирию. Таким оказалось налицо попытка нового раздела Ближнего Востока в обход Соединенных штатов. ЦРУ предоставило правительству США информацию о развёртывании в Саудовской Аравии целого ряда секретных лабораторий в которых работают физики—ядерщики из Пакистана. Начинив китайские ракеты средней дальности ядерным боекомплектом, королевство получало возможность угрожать любой стране Ближнего Востока и Африке. Таким образом, открывался путь к возрождению Великого Халифата со столицей в Эр-Рияде. Вышедшие из—под контроля США крупное арабское государство, стало принимать слишком самостоятельные политические решения, а план создания хорошо вооруженного, обладающего ядерным вооружением Великого Халифата никак их не устраивало, более того – его создание несёт прямую угрозу западной цивилизации. Поэтому, на примере Саудовской Аравии, всему миру необходимо продемонстрировать военную силу и политическую непреклонность США, чтобы ни у кого в мире не было никаких сомнений, что Америка ещё сильна и способна навязать свою волю вышедшему из повиновения отщепенцу в любой точке земного шара. А для начала. нужно было блокировать морские порты аравийского государства и тем самым прекратить поставки добытой Саудовской Аравией нефти на мировой рынок. По мнению американского руководства, два-три месяца блокады поставок нефти из взбунтовавшегося государства ослабит поток валютной выручки, и сделает арабов более сговорчивыми на переговорах. В случае осложнения ситуации на внутреннем нефтяном рынке США, правительство намерено вновь открыть замороженные из-за недавней экологической катастрофы, сланцевые месторождения нефти на своей территории.

Реализовать задачу демонстрации силы арабскому миру поручили авианесущей ударной группе пятого морского флота США. Проведение операции было намечено на начало года и за оставшуюся неделю адмирал Хорст хотел лично проверить готовность группы во главе с авианосцем «Билл Клинтон» к выполнению оперативного задания.

Вертолёт адмирала сделал разворот над ярко освещенным авианосцем и пошел на посадку. Хорста уже ждала группа военных на посадочной площадке корабля. Машина мягко коснулась полётной палубы и шум двигателей постепенно начал смолкать. Хорст открыл дверь и спустился к встречающим его офицерам.

– Доброй ночи, адмирал, как добрались? – спросил у Хорста командир авианосца.

– Спасибо, командир, без проблем. Как у вас идет подготовка к предстоящей операции?

– Согласно плана оперативного штаба второго января мы должны выйти в поход и не позднее четырнадцатого числа должны встать на внешнем рейде у морского порта Эль-Джубайль. В настоящее время осуществляем пополнение запасов вооружения и провианта.

– Техническая подготовка эскадры специалистами боевой готовности уже проверена?

– Все корабли оперативного соединения прошли подготовку на базе Китсап, после чего была проведена проверка боевой готовности. Все отзывы проверяющих положительные.

– Отлично, командир! Я хочу лично осмотреть корабль и поговорить с рядовыми и офицерами авианосца, а также имею желание проинспектировать летный состав авианосца.

– Вас понял, адмирал! Прошу вас, мы можем начать с вышки управления авианосцем, там сейчас находятся дежурная группа старших офицеров. Нам надо будет пройти вот сюда, – командир авианосца указал на открытую дверь рубки.

– Я вижу вы тоже закончили морскую академию в Анаполисе? – сказал Хорст, взглянув на лежавшую на поручне руку командира.

– Вы правильно заметили, сэр, я удостоился этой чести пятнадцать лет назад. Выпуск 2024 года!

– Да. наши кольца братства нас выдают с головой! – засмеялся Хорст, глядя на свой алюминиевый перстень на среднем пальце левой руки. – Никакой маскировки от врагов!

– Совершенно верно, адмирал, – понимающе улыбнулся командир авианосца. – Вот сюда пройдите, адмирал. Сразу хочу предупредить, ваша каюта находится сразу напротив моей. Дежурный энсин после осмотра группы кораблей принесет всё необходимое для похода в вашу каюту.

– Про удобства будем говорить потом, когда закончим осмотр, а сейчас важно проверить боевую готовность соединения. Ведите, командир!

Проверка кораблей и разговоры с экипажами заняли более шести часов, но Хорст оставался доволен ходом подготовки кораблей к походу. Несмотря на то, что смотр экипажей кораблей был проведён глубоко за полночь и пришлось объявлять тревожный сбор личного состава, командир авианосца был на высоте и показал качественную боевую подготовку экипированного и вымуштрованного личного состава кораблей. По окончанию осмотра Хорст был ещё полон энергии и попросил дежурного офицера принести кофе и легкой закуски. Адмирал устроился на диване отведенной ему каюты и решил перед сном немного ещё поразмыслить над содержанием старой, толстой тетради с которой не расставался во всех своих поездках. «Немного ещё поработаю, а потом можно будет себе позволить часика два отдыха», – подумал адмирал. Хорст не щадил себя и считал, что каждый офицер должен максимально отдаваться службе и на личном примере показывать своим подчиненным, как надо служить родному государству.

После назначения на пост командующего силами флота США Хорст лично выявил всех высших офицеров флота, причастных к аферам с обслуживанием кораблей ВМС. Компания «Маринлайн консалтинг» давала крупные взятки командирам многих соединений флота, ради заключения долговременных контрактов. Компания занималась правовым сопровождением как кораблей, так и их экипажей во всех портах мира, а также таможенными и визовыми вопросами, организацией аварийного ремонта кораблей вне пределов США и Бог его знает ещё чем, вплоть до поставок продовольствия и воды. Спектр услуг компании был так широк, а материальный стимул для принятия правильного решения столь высок, что многие высшие офицеры не смогли устоять перед соблазном быстрого и совсем не утомительного процесса собственного обогащения. Хорст хотел незамедлительно предать дело огласке, но мистер Макфейн приказал придержать информацию до лучших времён, когда все аргументы против ныне действующей власти США будут собраны в единый, мощный кулак, способный одним ударом сокрушить её гниль. Адмирал взял под козырёк и не стал перечить советнику президента.

Немецкая педантичность и исполнительность передалась адмиралу Хорсту от прадеда инженера—конструктора, работавшего в годы второй мировой войны на Куммерсдорфском полигоне в Германском ракетном центре, где он занимался конструированием и испытаниями ракетных двигателей для Фау-2. Прадед был на боевом посту вплоть до самого окончания войны, а после разгрома гитлеровской Германии он так и не смог сердцем принять её поражение. Как убеждённый член национал—социалистической партии Германии он искренне верил в исключительность немецкой нации и считал, что его государство проиграло войну исключительно из—за тактических ошибок фюрера в политике приоритета в разработке ракетных вооружений. Он считал, что необходимо было строить не Фау-2, а ракеты класса земля—воздух. Они бы обошлись гораздо дешевле казне и поэтому можно было бы построить их в гораздо большем количестве, достаточном для обороны стратегических предприятий Германии и тогда американская авиация была бы не в состоянии вести массированные ковровые бомбардировки. Самолёты противника были бы уничтожены ещё на подлёте, что дало бы возможность сохранить стратегические предприятия и тогда появилась бы возможность успешно завершить работы над ядерным проектом. Лаборатория прадеда работала не только над Фау-2, но и над изготовлением межконтинентальной ракеты с радиусом поражения в пять тысяч километров. А начинив её ядерным зарядом можно было грозить всему миру и этот мир непременно бы пал к ногам Великой Германии. Вот тогда победа была бы непременно за немецкой нацией и не было бы этой позорной череды унижения немецкого народа.

После войны прадед попал в США и ему пришлось временно смириться с поражением и загнать свою обиду так глубоко, что никто из окружающих его американцев так и не смог догадаться об его истинных мыслях. Только своим дневникам прадед открывался всей душой. Он верил, что и на чужбине работает не зря и придёт время, когда внук или правнук сможет воспользоваться результатами его трудов, его сокровенными записями и они помогут возродить новое Великое государство. Пусть оно будет немного другое, но в становлении этого государства его потомки будут играть не последнюю роль.

Американские власти сменили имя и фамилию прадеда. Дали дом и работу с хорошей зарплатой в национальном агентстве аэронавтики, родоначальнице национального агентства космонавтики. Вся жизнь прадеда протекала под постоянным надзором американских спецслужб. Вера в будущее и стремление сохранить свою жизнь и благополучие семьи заставляла его работать на бывших врагов и внешне выказывать полную лояльность властям Америки. Но это не ослабляло его внутренней убежденности. Он верил, что и для немцев придёт час возмездия и вновь возродится могущественная империя во главе с побежденной, но не покорившейся нацией. В семье Хорста прадед на всегда остался легендой, гордостью и символом несгибаемости немецкого духа в любых жизненных условиях. После прадеда осталось множество записей, дневников, книг и юный Хорст многие часы проводил за осмыслением их содержания и почти никогда не расставался с рукописями прадеда. Пришло время взросления, и родители Хорста отдали его в лучшую военную—морскую академию США с надеждой, что полученные за её стенами образование в будущем пригодится их сыну в становлении нового более справедливого мира. Адмирал прервал размышления и собирался закрыть дневник, чтобы пару часов устроится вздремнуть, как раздался стук в дверь каюты.

– Входите, дверь не заперта! – прокричал Хорст.

– Разрешите, адмирал? – в дверь вошёл дежурный офицер.

– Заходите, офицер!

– Сэр, командир авианосца приглашает вас на капитанский мостик. Для вас есть сообщение от командующего штаба ВМС США и командир сказал, что может передать его вам только лично.

– Спасибо, офицер! Я понял вас и передайте командиру, что через десять минут я буду у него.

– Слушаюсь, сэр, разрешите исполнять?

– Можете идти, офицер.

Несмотря на поздний час на командирском мостике было множество дежурных офицеров оперативного состава эскадры, даже ночью корабли продолжали подготовку к выходу в поход. Среди офицеров находился и командир авианосца, он, как и адмирал, ещё не смог себе позволить ни минуты отдыха.

– Доброй ночи, адмирал, – обратился к Хорсту командир авианосца.

– Добрый ночи, командир, как идёт подготовка к операции?

– Есть изменения в оперативном плане похода и начальник штаба ВМС США оставил для вас шифрограмму. Вы можете с ней ознакомится на моём рабочем посту, я провожу вас.

– Благодарю, командир, я возьму сообщение с собой и ознакомлюсь с ним у себя в каюте.

– Как вам будет угодно, адмирал.

В шифрограмме начальника штаба ВМС США сообщалось об осложнении ситуации на Ближнем Востоке. Благодаря работе сотрудников ЦРУ в Манаме удалось узнать, что король Саудовской Аравии отправил тайное послание своему соседу королю Бахрейна, в котором выдвинул ультиматум незамедлительно выдвинуть требование к США о закрытии американской военно-морской базы пятого флота США в Джуффэйре. В случае неповиновения обещал королю соседнего государства создать большие сложности в военной, политической и экономической жизни его страны. В виду создавшейся военной и политической необходимости начальник штаба приказывает усилить оперативную группу флота до трёх авианосцев и четырьмя кораблями с морскими пехотинцами для укрепления охраны базы ВМС в Джуффэйре. Одновременно с этим сообщалось, что Совет национальной безопасности, после консультации с военными советниками, принял решение отправить с оперативной группой в экспедицию к берегам Саудовской Аравии адмирала Хорста, как наиболее опытного командира флота США. Совет считает целесообразным личное присутствие адмирала, чтобы в случае осложнения обстановки в регионе иметь возможность непосредственно на месте принимать мгновенные оперативные и военные решения. «Что—то они недоговаривают!», – прочитав приказ, задумался адмирал.

 

Глава 3. Генерал Ронни Макфейн младший

– С добрым утром, папа! – за спиной Ронни раздался ещё полусонный голос дочки.

– С добрым утром, моя Джоули!

– Ты что на войну собираешься? Тогда не забудь свой пистолет, а то если у тебя не будет пистолета, а у врага будет автомат, тогда он тебя напугает первым.

– А с чего это ты взяла, что я иду на войну? – повернувшись к дочке и взяв заспанного ребенка на руки, удивлённо спросил Ронни.

– Это совсем не сложно догадаться. Ты снова одел свою пятнистую форму и взял свою пятнистую сумку, а значит ты идёшь на войну! Правда я догадливая?

– Нет, это не так, моя девочка. Твой папа собирается всего лишь на военные учения! Это когда взрослые дяди собираются поиграться в войну понарошку. Ты поняла меня?

– Да, наверное, поняла, папа. Только всё равно возьми свой пистолет. На всякий случай!

– Хорошо, хорошо, моя самая догадливая девочка на свете!

– А правда мне можно у тебя шпионом работать? – наклонившись к самому уху отца, тихо прошептала девочка.

– Ну, конечно. Ведь ты у меня стала такая большая и умная! Всё сразу понимаешь, а раз ты такая умная, тогда беги умойся, переоденься и скорее завтракать на кухню к маме, она, наверное, как раз теперь там находится и готовит нам вкусный завтрак. Я сейчас соберусь и тоже спущусь вниз за стол, – Ронни поцеловал и опустил девочку на пол.

– Хорошо, папа! – прокричала Джоули, выбегая из кабинета отца.

Генерал и правда собирался на войну, правда пока только учебную, но очень близкую к настоящей. На Аляске, вблизи границ с Россией командование решило провести учения с одновременным привлечением военно-воздушных сил, соединений Тихоокеанского флота и сухопутных подразделений. Длительность учений составит пять дней и задействовано будет около сорока тысяч военнослужащих. Цель проводимых учений демонстрация на Дальнем востоке силы американской армии своим главным геополитическим противникам – России и Китаю. Одновременно решено проверить взаимодействие штабов вооруженных сил, в связи с чем генерал отбывал непосредственно в район учений. Из рассказов отца генерал знал, что Совет безопасности решил провести демонстрацию силы одновременно в двух регионах планеты на Ближнем и Дальнем Востоке. «Правительство США пытается показывать миру свои дряхлеющие зубы. Бестолочи, кроме как беспомощно скалить свой беззубый рот, больше ничего не могут! Хорошо, что я выпросил у производителей вооружения на учения их технические новинки. Будет хоть какой—то для русских сюрприз!», – раздраженно подумал генерал.

– Спасибо, Кэрри, всё было очень вкусно, – резко произнёс Рони своей молодой, светловолосой жене.

– Спасибо, мамочка, правда было очень вкусно! – мягко, протяжно произнесла Джоули, стараясь закончить есть так же быстро как отец. – А знаешь, я сказала, что папа собирается на войну и папа этому сильно удивился. Он не знал, что идёт на войну, а я знала! Он думал, что он идёт играться с другими дядями, а это совсем не так. Правда, я умная, мама?

– С чего ты взяла, что наш папа идёт на войну? – уронив на стол вилку и пытаясь улыбнуться дочери, тихо проговорила женщина.

– Я вчера по телевизору видела, как наши корабли готовятся к войне в дальних южных странах, а сегодня папа одел пятнистую форму и взял свою зелёную пятнистую сумку. А ещё я папе посоветовала взять с собой пистолет! – важно добавила девочка.

– Это всё только твои фантазии, Джоули, – быстро переглянувшись с женой, твёрдо ответил отец девочки и стал поспешно вставать из—за стола.

За окном дома генерал услышал шум подъезжающей машины и вскоре в стекло двери уверенно постучались.

– Входите, дверь не заперта, – прокричал генерал из комнаты.

– Доброе утро, миссис Кэрри. Доброе утро, генерал! Наша группа уже готова и мы заехали за вами по дороге в аэропорт, – сказал молодой офицер.

– Молодцы, вовремя приехали! Можете подождать меня в машине.

– Слушаюсь, сэр, – козырнул офицер и вышел на улицу.

Военно-транспортный самолёт заходил на посадку в «Эльмендорф», базу Военно-воздушных сил США на Аляске. Ронни взглянул в иллюминатор, внизу под крылом самолёта проплывали заснеженные горы Санфорд, Логан и горы со странным именем какого—то русского «святого Ильи». «Когда—то сумасшедшие русские продали нам Аляску, а теперь мы здесь добываем десятую часть всех мировых запасов цинка, море нефти, не говоря уже о больших запасах золота, серебра и свинца. Но, а главное это теперь великолепный плацдарм для сосредоточения всех видов вооружений по соседству с русскими», – легкий удар и последовавшая за ним периодическое потряхивание самолёта прервали размышление генерала. Самолёт ещё немного прокатился по взлётной полосе и замер.

– Трап уже подан, сэр, разрешите взять вашу сумку? – подскочил к генералу молодой офицер сопровождения.

– Спасибо, офицер, я сам справлюсь. Как за бортом погода?

– Пятнадцать градусов по Фаренгейту с небольшим ветром, снегопад к настоящему времени уже прекратился.

– Хорошо, офицер, показывайте, как вы здесь обустроились!

– Прошу вас, генерал, машина уже подана к трапу, – ответил молодой офицер и указал на выход из самолёта.

На десять утра генерал собрал старших офицеров для доклада по общей военно-политической обстановке и постановке конкретной боевой задачи на проводимых учениях. Дежурный офицер доложил, что весь свободный от несения службы командный состав в полном сборе. Ронни оглядел собравшихся офицеров, удовлетворенно кивнул и приступил к докладу: «Офицеры, командованием вооруженных сил США я уполномочен объявить вам о начале учений «Северная стрела возмездия». Цель учений продемонстрировать русским и китайцам возросшую мощь вооруженных сил США и нашу твёрдую решимость отстаивать справедливое и демократическое развитие всех стран в любой точке планеты. Все вы знаете о непростых взаимоотношениях наших государств. Инициатором возросшей напряженности является Россия, которая провела в этом веке целый ряд варварских, противоречащих мировому праву аннексий сопредельных территорий. Русское правительство не проявляет волю к мирному сосуществованию со своими соседями, а постоянно наращивает своё обычное вооружение и усиливает свой ядерный потенциал, вывела на орбиту Земли целый комплекс боевых спутников, открыто не объявляя мировому сообществу об их истинном назначении. Тем самым русские всё больше угрожают устоявшемуся, справедливому миропорядку.

Боевой слаженностью и напористостью нам предстоит показать этому дикому медведю, что у нас есть сила способная его укротить и загнать обратно в берлогу. Для этого мы должны показать высокую выучку управления всеми родами войск из единого мобильного командного центра, который мы для отработки элементов взаимодействия здесь оборудовали. На этих учениях нами будет задействованы новые виды вооружений, которые ранее ещё никогда не применялись. Мной разработан план проверки новых вооружений в реальной боевой обстановке. Я считаю, что хватит создавать для себя тепличные условия во время проведения боевой подготовки, поэтому особенностью учений «Северная стрела возмездия» как раз и состоит в том, что проверка новых видов вооружений будет проверяться в реальных боевых условиях на реальном противнике. Мы должны проверить эффективность наших новых самолётов, предоставленных компанией «Лакифлайт». Они предоставлены авиастроителями для их заключительной проверки в реальных боевых условиях прохождения вражеских систем ПВО. Таким образом мы проверим возможности русской системы обнаруживать наши самолёты, изготовленные по последнему слову военной технологии. Кроме того, наша служба радиотехнической разведки будет контролировать пространство и вести анализ структуры работы их систем и время ответной реакции в реальном масштабе времени. На это будут задействованы все наземные и космические элементы базирования. Нашу авиацию будут прикрывать новейшие системы лазерных зенитных установок морского базирования. Отработку поставленной задачи назначаю на завтрашнее утро. Более подробные инструкции вы получите завтра утром в своих подразделениях, непосредственно перед выполнением боевого задания.»

В три тридцать утра с авиабазы «Эльмендорф» ушло третье звено в составе пяти новых истребителей—бомбардировщиков. Они ушли в сторону Берингово моря, где была намечена отработка маневра дозаправки в воздухе, после чего звено новейших невидимых самолётов должно было под покровом ночи преодолеть заслоны ПВО русских и произвести имитацию ракетно—бомбовых ударов по портовому городу Беринговский. Проводимая демонстрация силы должна была показать беззащитность русских систем ПВО против новейшей авиационной техники США.

Дозаправка прошла штатно и без замечаний, и в намеченное время самолёты ВВС США вышли на ударную позицию. ПВО русских молчало, хотя сверхзвуковые бомбардировщики были уже у самой их границы. Генерал Макфейн младший был доволен – пока его план проходил без неожиданных сюрпризов, авиация была готова для нанесения имитирующего удара по городу русских. Видимо авиастроители действительно сконструировали отличные машины. Самолёты углубились на территорию русских на сорок миль, но их радары продолжали молчать. Осталось двенадцать минут подлётного времени, десять минут, восемь минут и абсолютная тишина. Никого ни в небе, ни в эфире. Радиотехнические службы американцев в недоумении – враг вторгся на территорию русских, а они молчат. Генерал стал нервничать – русские должны были уже давно включить свои радары, но они почему—то это до сих пор не делают. Третье ударное звено американских истребителей—бомбардировщиков шло в режиме радиомолчания, и командир звена уже праздновал свою победу – до выхода для нанесения удара по русскому городу осталась всего пол минуты подлётного времени. И тут радиоэфир взорвался работой русских радаров. Их станции ПВО заработали, когда уже американцы были готовы нанести смертельный удар по спящему русскому городу. Резко и противно запищал предупреждающий зуммер. Это произвели захват цели русские истребители. Они ещё не были видны, но уже крепко держали американцев на прицеле.

– Я «Танго дельта», срочно всем покинуть зону проведения операции. Мы на мушке! – закричал, отдавая команду своему звену, командир.

– Я «Фокстрот браво», вас понял, вижу на радаре противника – три русских истребителя на пять часов. Выполняю разворот для ухода на базу.

– Я «Танго дельта», противника тоже вижу пока только на радаре, остаюсь прикрывать ваш отход.

Четвёрка американских истребителей выполнила синхронный разворот на сто восемьдесят градусов и на форсаже стала уходить к своей границе. Командир, увидев, что его звено стало уходить, посмотрел на три видимые точки на радаре. Русские истребители стремительно приближались. Левый и правый истребитель русских отделились от ведущего и пошли на перехват, заходя с двух сторон. Американский командир включил форсаж и пошёл на выполнение мёртвой петли, чтобы уйти вслед за своим звеном. Ему это удалось, и он вырвался из сужающихся тисков русских самолётов, совсем немного их опережая. Выйдя на максимальную скорость, он стал понемногу отрываться от преследователей, которые потеряли время на коррекцию курса. И вот уже граница этой ненавистной страны. «Я на свободе, в нейтральной зоне!», – кричал от радости командир американского звена, понемногу сбрасывая скорость. Но он рано ликовал. Русские, продолжая развивать скорость, клином шли на него. Четвёрка его звена была уже далеко, и видна была только на радаре его самолёта. Американский пилот оставался один на один с этими обезумевшими русскими. Внезапно в шлемофоне раздался командный голос руководителя полёта.

– «Танго дельта» я «Альфа браво», приказываю взять эшелон триста, курс сто пятнадцать. Будете проходить прямо над крейсером СА-324. Потом уход на базу. До сближения с судном шесть минут лёта. Как поняли меня?

– «Альфа браво» я «Танго дельта», – вас понял отлично. Выполняю команду.

Командир звена взял предписанный диспетчером курс, и стал выжимать из машины максимальную скорость. До границы США осталось пять минут. Русские старались не отставать и это у них очень хорошо получалось. Разделяющее их расстояние стремительно сокращалось. До перехвата оставалось четыре минуты, но командир американского звена ещё надеялся уйти на свою территорию, но до противника было уже рукой подать. Ещё полминуты и русским лётчикам можно будет начинать проводить перехват американского самолёта, но тут два русских истребителя сделали резкий разворот и стали уходить обратно в сторону России. Командир взглянул на дисплей шлемофона. «Граница! Америка! Я теперь действительно свободен!», – снова во всё горло закричал командир в ларингофон. В это время его самолёт на малой высоте шёл над американским крейсером. Скосив глаза на край дисплея, командир увидел, что русский лётчик в азарте погони всё же проскочил границу Соединенных штатов и сейчас идёт вслед за американцем по их территории и стремительно приближался к крейсеру. Неожиданно яркая вспышка позади американского самолёта осветила сумрак утреннего неба и отразилась в тёмных водах моря. В тёмном зимнем утреннем небе хорошо были видны падающие в море горящие обломки русского самолёта они подсвечивали раскрытый белый купол парашюта над катапультировавшимся русским пилотом. С плывшего рядом десантного судна уже взлетал, мигая проблесковыми огнями вертолёт с группой захвата.

Макфейн младший был в курсе всех происходящих событий. Непонятно почему, но новейшие американские самолеты не смогли незаметно одолеть русскую систему ПВО. Компания изготовитель «Лакифлайт», гарантировавшая невидимость для русских радаров их сверхзвуковых бомбардировщиков, серьёзно ошиблась в своих прогнозах. Оставим это на их совести, но, к сожалению, это была не только ошибка компании производителя, но и командующего учениями генерала, принявшего самостоятельное решение провести проверку авиации в боевых условиях, неосмотрительно полностью положившись на технические данные самолётов. Ронни считал, что удачная вылазка позволит ему претендовать на пост командующего вооруженными силами США, но самолёты оказались не настоль невидимыми, как того хотелось генералу, зато лазерная зенитная установка, на которую нам так удачно получилось вывести русского лётчика, не подвела! Единственное удовлетворение – это факт пленения пилота противника. Его можно продемонстрировать по всем информационным каналам, главное не давать сильно распространяться о нашей вылазке на русскую территорию и тогда это будет информационная бомба! Русские на боевом, вооруженном до зубов истребителе гнались за безоружным американцем на американской территории и чуть его не сбили, если бы на защиту американского пилота, находившемуся на плановых учениях, причём без боекомплекта, не встал бы наш современный суперкрейсер с новейшей лазерной зенитной установкой. Американцы должны знать, что от агрессивных русских защитить их сможет защитить только хорошо вооруженная американская армия во главе решительным и надёжным военным командованием. Пусть привыкают, что единственные, кто может быстро и умело решить жизненно важные вопросы граждан Америки – это военные и только они. «У русских нет пленного американца и им, фактически, нечего предъявить миру. Их данным технического контроля полётов авиации, подтверждающего пересечение русской границы американцами никто в мире, не поверит! Всё—таки всё хорошо, что хорошо кончается, а победителей не судят!», – удовлетворённо подумал генерал.

 

Глава 4. Соратники Макфейна

Макфейн вошел в церковь Святого Николоса и увидел священника, стоящего на коленях перед иконой в пустом зале. Тонкие, полупрозрачные кисти рук пастора были сложены в мольбе о помощи, а его старческие глаза слезились от неотрывного вглядывания в святой лик Христа. Макфейн прошел через анфиладу кресел для прихожан, опустился на колени рядом со священником и пару раз перекрестился, потом встал и вернулся к стоящим в отдалении скамьям, стал ожидать пастора. Через некоторое время святой отец закончил молится и подошёл к Макфейну.

– Добрый вечер, сын мой, – обратился пастор к советнику и протянул руку для поцелуя.

– Добрый вечер, святой отец, – ответил Макфей, быстро приложившись к руке пастора.

– С чем пожаловали в нашу полузаброшенную обитель, господин советник?

– Помнится, не так давно у нас с вами была беседа о необходимости твёрдой власти в нашем государстве, ибо как мы с вами утвердились во мнении, что слабая власть несёт смуту в умах и сердцах людей, а вместе с этим это несёт с собой разрушение устоев государства и церкви.

– Как же, сын мой, отлично помню нашу беседу и сейчас не отрекусь от ранее высказанных мною мыслей.

– Я тоже святой отец всецело разделяю вашу убеждённость и постоянно думаю о нашем государстве, желаю ему силы и процветания.

– Это очень похвально, сын мой, я ранее уже выражал вам свою твёрдую поддержку в укреплении нашего государства, но церковь сильна своими прихожанами, а их, к моему великому сожалению, становится всё меньше и меньше. Особенно это касается молодых прихожан. Люди в настоящее время отдаляются от Бога, и тогда Бог забывает о них, а вместе с ними и обо всём нашем государстве. Я вижу, что год от года Америка увядает, теряя свою мощь и привлекательность, как образец для подражания. Человечество постепенно отворачивается от нас и начинает пренебрегать нашей миссией света и добра, которую мы пытаемся ему донести. Человечество неуклонно оборачивается к дьяволу—искусителю – России. Чего никак нельзя позволить, но, к сожалению, я всего лишь человек и чем я, как слабый человек, могу помочь вам? Только молитвами и ничем более.

– Нет, святой отец, я думаю, что мы вместе с вами не так слабы, как вам сейчас это представляется. Я полон надежды, что смогу вам оказать свою посильную помощь.

– Церковь приемлет бескорыстную помощь своих прихожан, как богоугодное дело, сын мой!

– Тогда позвольте, святой отец, я откроюсь перед вами в своих помыслах. Я искренне желаю укрепить нашу церковь и вместе с этим сделать сильнее и наше государство. Я ни в коей мере не намерен поучать вас, святой отец, но мне кажется, что можно использовать церковные праздники, как одно из средств привлечения прихожан в лоно церкви. Можно одаривать прихожан небольшими подарками, например, продуктовые наборами. Это благое дело должны по достоинству оценить, особенно малоимущие семьи. Ведь не зря говорится: «Дающему, да воздастся! Стучите, и вам откроют!».

– У меня тоже была мысль помочь бедствующим людям. Ведь их после очередного повышения цен стало так много, но, к, сожалению, возможности нашей церкви не столь велики, как того хотелось бы, – поникну головой ответил пастор.

– Здесь я полностью на вашей стороне, святой отец, и помогу всем, чем только смогу, но не откажете ли, и вы мне в моей совершенно незначительной просьбе?

– Излагай свою просьбу, сын мой, я внимательно выслушаю тебя, – с готовностью ответил святой отец.

– Мне кажется, что я нашёл путь как не только укрепить нашу Америку, но и вернуть ей приумноженное величие. Я знаю, что вы имеете огромное влияния в вашем мире священнослужителей по всей Америке, а это огромное количество прихожан. Я правильно думаю?

– Есть в твоих словах крупица истины, – скромно ответил священник.

– Тогда я готов помочь с продуктами питания для всех церквей Соединенных штатов!

– По силам ли тебе будет ноша, которую ты возжелал водрузить на себя, сын мой?

– Во имя могущества нашей церкви и государства я не пожалею ни себя, ни своих денег, святой отец! – патетически воскликнул Макфейн.

– Ну, что же. Я помогу тебе в столь благородном деле и что же ты хочешь взамен, сын мой? – спросил святой отец.

– Я хотел бы всего лишь малую толику вашей помощи, чтобы перед раздачей наших продуктов, вы в своей проповеди говорили прихожанам от кого они и к какой высокой цели стремится возглавляемая мною организация.

– Но позволь, сын мой узнать, что это за организация?

– «Объединенная партия Запада», – ответил советник, неотрывно глядя в глаза священника.

– Пойдём, сын мой, я вижу нам будет о чём поговорить, – твёрдо сказал священник.

Макфейн пробыл у святого отца всю ночь, но под утро советник садился в свой лимузин в очень хорошем расположении духа. Пастор с воодушевлением принял предложение советника стать основоположником нового центра христианской веры, способного объединить всех верующих людей запада в борьбе за идею сохранения и приумножения могущества единого государства западной цивилизации, способного защитить идеи и ценности западного мира. Макфейн и святой отец были единодушны в убеждённости, что Ватикан уже не способен эффективно защищать и распространять идеи западничества. По мнению заговорщиков, настало пора менять центр веры и организовать новую церковь. Подумали и над названием нового течения – «Западные христиане». Этот центр веры должен объединить все церкви США, Канады и Западной Европы в единый мощный кулак, способный помогать держать в идейном единстве всё западное человечество. Вечером у Макфейна запланирована встреча с поддерживающими его точку зрения конгрессменами и сенаторами. Необходимо еще было подготовить своё концентрированное послание соратникам по будущей партии. Вдохновить их на крайне необходимые для существования США перемены.

Соратники Макфейна конгрессмены и сенаторы собрались подальше от любопытных глаз журналистов, в небольшом отеле на самом берегу Атлантического океана. Тридцать восемь мужей, призванных избирателями служить на благо Соединенных штатов, собрались решать судьбу своей страны без их ведома и согласия. Взгляды собравшихся устремлены на председателя собрания, на господина Макфейна, сидящего во главе стола. Советник обвел всех собравшихся задумчивым взглядом и начал собрание.

– Господа! Своим первым словом я хочу всех вас поблагодарить за то, что вы откликнулись на мой призыв собраться в этом скромном, уединённом месте, чтобы обсудить животрепещущие для нашего государства вопросы. Хочу поблагодарить за ваше мужество и желание плыть не по течению, а против него во имя спасения нашей нации. Ибо плыть по течению, в наше время, это значит быть безвольным бревном исторического процесса, бурное течение которого несёт эту безвольную массу прямо к крутому и бесконечному по своей глубине обрыву. Это значит упасть в самые глубины пропасти времён, чтобы навсегда сгинуть под бушующим водопадом исторической безвестности. Но мы имеем свою несокрушимую волю, и мы плывем против неосмысленной мощи течения времени. Пусть нас сейчас единицы, принявших подобное решение и нас, могут посчитать безумцами, но не было ли так неоднократно в истории человечества, что именно безумцы указывали ему путь к свету? В настоящее время многие не в состоянии охватить весь смысл исторического процесса и понять всю глубину постоянно идущего неощутимого процесса разрушения нашей страны. Средства массовой информации затуманивают разум простых людей, преподносят искажённые факты, препарируют их под выгодным нынешним властям углом, и простые люди физически не в состоянии понять всю глубину коррозии власти, всю пагубность курса которым эта власть ведёт нашу страну. Мы должны помочь этим людям выбрать правильный курс и научить их плыть вместе с нами против течения по которому их заставляют плыть власть, и тогда увлекаемая нами масса людей создаст новое течение, которое вовлечет в себя огромный, бесконечный людской поток. И тогда это будет новое, мощной течение реки исторического процесса, созданного уже нами, и контролируемого нами. Но, чтобы всё это успешно свершилось нам предстоит совершить огромную работу, и я полон убеждения, что каждый из вас приложит максимум усилий для нашей общей победы. Я верю в успех нашего дела спасения западного мира и уверен, что все вы останетесь со мной до конца, до полной победы нашей идеи!

Бурная овация собравшихся нисколько не смутила ведущего собрание Макфейна и он уверенно продолжил.

– Мы все собрались в решающий для нашей страны момент, когда дальнейшее затягивание кардинальных преобразований в обустройстве Соединенных штатов грозит её гибелью в самом ближайшем будущем. Единственный путь сохранения могущества нашего государства – это консолидация людских и экономических ресурсов всего западного мира на основе великой идеи единения запада под англосакским началом. Мы дадим народам стран запада поверить в нашу великую идею, ибо только в единении всего запада перед агрессивным наступлением востока в лице России и Китая позволит нам выжить в быстро изменяющемся мире. Идея «междуморья» – буфера, разделяющего восток и запад, владеющая умами нынешних политиков – это атавизм, признак их политической беспомощной импотентности. Это страусовая политика, которую надо нещадно ампутировать острым скальпелем национальной идеи. Мы дадим новый импульс национального развития всех государств, которые объединятся под нашим флагом. США, Канада и вся Западная Европа будет объединена в мощное единое целое и мы твёрдо и решительно, отметая либеральное вихляние встанем нерушимой стеной на границе с восточным миром. Мы будем несокрушимы объединенной мощью наших экономик и людскими ресурсами, сцементированными национальными идеями. Я уверен, что мы станем отцами основателями нового могущественного мира западной цивилизации и, если в этой борьбе нам понадобится проявить волю и встать лицом к лицу с врагом имеющего желание противостоять нам в нашем стремлении объединить все страны запада в единое государство и сохранить за собой наше законное, определённое всем ходом предшествующей истории место в управлении миром – мы уничтожим этого врага во имя жизни нашей западной цивилизации. Но каждый путь, пусть даже он будет самым смелым и дальним, начинается с первого шага, а нашим первым шагом должно стать взятие власти нашей новой партии по всей стране. Мы начинаем свой путь у себя дома, а закончим далеко за его пределами. Так сделаем этот свой первый шаг и пусть он сразу станет твёрдым и решительным. В следующем году в нашей стране будут проводиться первичные президентские выборы. Мы используем это время, чтобы заявить о себе в полный голос, чтобы каждый житель страны знал цели нашей партии, народ нашей страны должен поверить в наши идеи, начать жить ими. Необходимо использовать все возможные средства для получения максимального количества мест в верхней и нижней палатах. Прошу высказывать свои мнения и предложения.

– Председатель в общих чертах обрисовал ситуацию, но нам необходимо детально проработать программу действий нашей организации, – произнес старейший сенатор.

– Я полагаю, что мы должны пойти по пути создания новой партии. Нынешние постоянное чередование либералов и демократов у власти в стране на корню гасит возможность каких—либо революционных преобразований в нашем государстве. Нам, как глоток свежего воздуха, необходимы глубокие и масштабные изменения. Старая система себя окончательно изжила и совершенно не способна в новых политических и экономических условиях эффективно противостоять коррозии идей западных ценностей. Либо новая, молодая, решительная и зубастая партия, либо западный мир вскоре будет погребён под обломками Соединенных штатов, – твёрдо сказал Макфейн.

– Это конечно хорошая идея, – задумчиво произнёс один из конгрессменов, – но как вы, господин советник, это себе представляете? Нам необходима сила, способная встряхнуть застоявшееся болото нашего общества. На выборах мы опираемся на простых людей, но они даже не способны понять, что история уже начала свой отсчёт последних часов цветущей жизни западного мира. Дальше будет только хуже. Нас оттеснят на задворки исторического процесса сильные и зубастые цивилизации востока.

– Куда там революционные изменения внутри страны? Кто нас кучку конгрессменов и сенаторов поддержит? – раздались отдельные недоумённые голоса среди собравшихся.

– У меня есть план осуществления нашей мечты, господа. Сегодня настал тот день, когда мы все вместе выберем свой единственно правильный путь. И поверьте, если мы подавим в себе пессимизм исторической обречённости нашей цивилизации, мы выйдем в борьбе запада и востока победителями, окрепшими и сбросим с себя цепи глупых предрассудков, удерживающих развитие западной цивилизации. Мы сокрушим всех наших врагов. Мы в силах повернуть колесо истории в нужном для нас направлении. Единственное, что должно быть несокрушимо для всех нас – это вера в наше историческое предназначение. Мы англосаксы и мы та цивилизация, которая несёт человечеству дух свободы и просвещения. Мы наполним умы людей верой в единственно верные ценности – наши ценности. Мы снимем с их глаз плотные шторы обветшалых религий – мы дадим им новую крепкую, молодую религию. Они смогут свободно вздохнуть настоящий воздух западной свободы, а не его нынешнюю имитацию. И пусть весь западный мир до конца ещё не понимает нас, но придёт время, и этот мир будет нам благодарен за то, что мы не дали ему скатится к дикости востока. Мы запад и это единственно возможный путь в будущее не только для нас, но я безоговорочно уверен и для всего мирового человечества.

Макфейн был горд собой, ибо сегодняшней день в его жизненном календаре ознаменовался зарождением новой партии. Он верил, что скоро она сможет заявить о себе в полную силу не только в Соединённых штатах, но и во всём мире, а тогда её день рождения будет праздновать всё разумное человечество, как день рождение партии – спасительницы западной цивилизации.

 

Глава 5. Москва, Лубянка

Москва гудит, как потревоженный улей. На всех информационный панелях столицы без конца идут сообщения о сбитом российском лётчике. В метро, автобусах, троллейбусах и трамваях все от мало до велика обсуждают вторжение американцев на нашу территорию и их сорванную попытку бомбить наш сонный город. Уже никто не брал во внимание, что американцы хотели только имитировать ракетно—бомбовый удар. Все считали, что российские ВВС предотвратили коварное вторжение врага и защитили страну от агрессора. Убелённые сединами сентиментальные старушки завидев на улице любого военного лётчика, идущего по городу, бросались к нему с благодарностями и со слезами на глазах. «Уберегли сынки от супостатов—иродов», – заливая слезами форму офицеров.

Народ требовал отмщения. В какой форме им было всё равно, но воздух был наэлектризован концентрированным людским желанием. Правительству России каждый день приходили письма с требование принять адекватные меры и положить конец бесчинству американской военщины.

Не смотря на сильный мороз у американского посольства собралась немалое количество возмущенных людей. Укутанные с головы до ног они не расходились и круглосуточно, сменяя друг друга вели непрекращающийся, несанкционированный российскими властями митинг. По ночам у самых ворот посольства жгли огромные костры, на которых регулярно сжигали то чучело американского президента, то их звёздно полосатый государственный флаг. Транспаранты, укреплённые вдоль всего забора, ограждающего здание посольства имели самое разношёрстое содержание от довольно умеренного: «Позор американским агрессорам!» до неудобочитаемых: «Пошли на …й е… е американские вояки!» или «Только ещё суньтесь, и мы вас отп… м по полной программе!».

На улице стоял нескончаемый, монотонный, оглушительно громкий рёв недовольной людской толпы, но все собравшиеся уже за несколько дней противостояния привыкли к шуму и не обращали на него никакого внимание. Изредка толпа отправляла за ограду американцам очередной подарок в виде булыжника или прихваченных морозом подгнивших овощей.

Пару раз американские дипломаты пытались выехать из посольства, но толпа каждый раз облепляла их большие, чёрные автомобили с тонированными стёклами и начинала неистово и с ожесточением раскачивать. Посольские работники, затравленно вглядывались в озлобленные лица митингующих и каждый раз были вынуждены малым ходом ретироваться обратно под защиту высокой ограды.

Полиция, охранявшая посольство, с пониманием относилась к собравшимся на митинг людям и только изредка снимала с забора самых ретивых верхолазов, пытающихся перебраться на территорию американского посольства и устроить там своё показательное выступление.

Утро этого январского дня начальник первого управления ФСБ Российской Федерации генерал Ефремов Александр Сергеевич начал с повторного прочтения неприятной информации об инциденте на Дальнем востоке. Записка гласила: «По данным полученным от противовоздушной обороны, наш военный лётчик первого класса майор Корниленко С. Н. в результате преследования американских самолётов, нарушителей границы Российской Федерации случайно пересёк границу Соединенных штатов и без какого—либо предупреждения был сбит находящимся по его курсу военным кораблём ВМС США. По сведениям полученным от ПВО страны пять американских истребителей—бомбардировщиков вторглись на шестьдесят пять километров вглубь нашей территории и пытались имитировать нападение на наш мирный город. Средствами ПВО провокация была пресечена и самолёты вторгшейся стороны были изгнаны за пределы Российской федерации. По сведениям разведки, в настоящее время майор Корниленко С. Н. находится в тюрьме временного содержания ЦРУ США…»

Генерал отложил рапорт, снял очки и помассировал переносицу. Он некоторое время сосредоточенно смотрел в большое, тёмное окно. Зимняя вьюга пыталась пробиться через стёкла окон генеральского кабинета. Она остервенело, с завыванием бросалась вновь и вновь на окна большого кабинета, пытаясь проникнуть в тёплое помещение, но это ей никак и никак не удавалось. «Сколько ещё российские люди будут терпеть нанесенное унижение. Градус желания быть отомщенными постоянно растёт и с этим надо было как можно быстрее что—то делать, иначе пар недовольства рванёт в самый неподходящий для страны момент, а скоро выборы президента. Да и сколько действительно можно терпеть этих зарвавшихся американских военных ястребов. Пора раз и на всегда укоротить их самым решительным образом!», – размышлял генерал. Хозяин кабинета ещё некоторое мгновение смотрел на безуспешные потуги зимней вьюги, затем встряхнулся, пригладил двумя руками седеющие волосы и нажал кнопку селекторной связи.

– Володя, зайди ко мне, – произнёс Александр Сергеевич.

– Сейчас буду у вас, товарищ генерал, – ответил Владимир Григорьевич.

Буквально через минуту в дверь генеральского кабинета постучали и вошёл лет сорок на вид, крепкий подтянутый мужчина в тщательно отутюженной серой тройке и белоснежной рубашке.

– Разрешите, Александр Сергеевич? – спросил начальник первого отдела.

– Входи, входи, Володя! Давай, бери стул и присаживайся. Есть тема для разговора, – произнёс генерал и указал на ближайший к себе стул за большим дубовым столом, рассчитанным на человек двадцать.

– Слушаю вас, – подтягивая стул, произнёс полковник.

– Я полагаю тебе уже известна история с нашим лётчиком, попавшим в американский плен?

– Так точно, товарищ генерал. В наше министерство иностранных дел был вызван посол Соединенных Штатов Америки. Ему была заявилена ноту протеста в связи с незаконным пересечением государственной границы американскими военными лётчиками и агрессивных действий по отношению к нашему лётчику. Одновременно в министерстве иностранных дел от американских властей категорически потребовали немедленного освобождения майора Корниленко. Американский посол заявил, что его сторона не располагает какими—либо сведениями о нарушениях воздушного пространства Российской Федерации американскими ВВС и полагает, что это больше похоже на предумышленную провокацию с российской стороны. В отношении российского пилота он не уполномочен предоставлять российской стороне какую—либо информацию, потому что, по мнению американской стороны, российский пилот хотел получить политическое убежище в Соединенных штатах, но, к сожалению, он не ответил на запросы диспетчерской службы ВВС США, что произошло, по всей видимости, исключительно по незнанию английского языка и поэтому русский пилот был случайно сбит американскими средствами ПВО. Одновременно посольство США подчёркивает, что русский пилот был своевременно спасён и ему, после извлечения из холодной морской воды, сразу были оказаны все необходимые медицинские услуги. По словам американского дипломата в настоящее время русского пилота, содержат в идеальных условиях, и он практически ни в чём не нуждается. Как только посольство США будет располагать дополнительной информацией о желании или нежелании русского пилота остаться на территории Соединенных штатов, они намерены незамедлительно известить наше министерство иностранных дел, – закончил своё сообщение начальник первого отдела.

– Ясно, Володя. Значит американцы намерены играть в тёмную. Видимо будут пытаться склонить нашего лётчика к официальному заявлению о побеге в США, а если не получиться, то будут шантажировать его нападением на американский военный самолёт на территории США и таким образом пытаться дожать. Войну нервов и технологий, значит, захотели наши дорогие дальневосточные соседи. Решили весь ход события перевернуть с ног на голову и взять нас на «слабо»! Не пройдёт, россиян на «слабо» не возьмёшь! Правильно, Володя? – генерал пристукнул мозолистым кулаком по столу.

– Это вам любой патриот России подтвердит, товарищ генерал!

– И я так думаю, поэтому, Володя, раз они решили объявить нам войну технологий на нашей территории, мы им предъявим нашу природную смекалку и объявим им войну на их территории и пусть тогда не жалуются, сами напросились! Мы своих не сдаём. Освободим майора из американского плена?

– Чего же не освободить своего человека, Александр Сергеевич? Мы всегда готовы, а если американцы так нагло лезут на нашу территорию, то это уже дело чести каждого офицера и гражданина России противопоставить им нашу силу воли и умение воевать.

– Молодец, тогда тебе и флаг в руки по организации одной хитрой, но с политической стороны очень важной операции. Нужно подготовить группу особого назначения для проведения диверсионно—разведывательной операции на территории противника.

– И в чём суть операции? – спросил Владимир Григорьевич

– Я ещё согласую конкретные детали задуманной мною операции с руководством ФСБ и с высшим руководством страны, но в общих чертах я уже информировал наше руководство и получил полное его одобрение на полный спектр мер противостояния. В общем я всё представляю себе следующим образом. Начнём с данных нашей разведки. Где—то через неделю в Персидский залив прибывает оперативная группа пятого флота США в составе трёх авианосцев и его группы кораблей сопровождения. На борту ведущего авианосца «Бил Клинтон» будет командующий флота адмирал Хорст собственной персоной. Его направило в этот регион командование как наиболее опытного офицера флота на случай ведения вероятных боевых действий по устрашению саудовцев, – начал генерал и задумавшись приумолк.

– И какая взаимосвязь похода американского флота в Персидский залив с нашим плененным лётчиком? – осторожно спросил начальник первого отдела.

– Связь здесь, на мой взгляд, очень простая. Группа особого назначения выкрадет адмирала Хорста и доставит его в Москву и тогда мы с американцами уже будем играть на равных и наверняка сможем выторговать у американцев нашего парня!

– А как же мы проникнем на их авианосец?

– На этот счёт как раз очень вовремя подвернулась разработка наших корабельщиков. Какое—то время назад им удалось создать практически неуловимые для радаров противника подводные лодки и наше командование имеет желание опробовать их в непосредственной близости от кораблей ВМС США. Мы же подключим к этой проверке своих парней и совместим, так сказать, приятное с полезным.

– Это очень хорошо, что у нас есть такие подводные лодки. Тогда мы имеем возможность подойти на близкое расстояние к американскому флоту, но как наши люди смогут проникнуть на борт авианосца? Там же круглосуточно несёт вахту их группа быстрого реагирования.

– А наша группа специального назначения тоже не лыком шита. Они не раз уже участвовали в операциях на территории США и проходили эту страну вдоль и поперёк. И ни одна их спецслужба нашего вероятного противника ничего не смогла почувствовать. Группа каждый раз тихо делали своё дело и тихо уходили. Не зря же мы их готовили для боевых операций! Отберём для этого задания дружную, умелую пятёрку и будешь с ребятами на связи, на всё время выполнения операции. Наши молодцы будут знать ради чего идут и более чем уверен, что такие ребята справятся с поставленной задачей на все сто процентов! – уверенно закончил генерал.

– Будем надеяться на благоприятный исход нашей операции, – ответил Владимир.

– Тьфу, тьфу, тьфу, – генерал с улыбкой сделал вид, что сплюнул через левое плечо, а затем от души постучал по столешнице старого дубового стола. – Все они первыми успешно прошли медицинскую опытную программу «Здоровая нация» и у всех в итоге, как нам медики говорят, имеют положительную реакцию. Так, что у них всё будет хорошо и никакие раны им теперь не страшны. Молодые, здоровые, хорошо обученные, с хорошей амуницией и что самое главное, как на подбор чрезвычайно умные ребята. Ну, а других мы к себе и не берём. Точно, должны справится! Так что иди, организовывай ребят и в добрый путь! Я приду проводить наших орлов!

 

Глава 6. Вечеринка Старс

Музыка гремела так, что уши закладывало капитально. Золотая молодежь и особо важные персоны на крыше только, что отстроенного московского небоскрёба отмечали очередной, пусть не круглый, но юбилей своей «звезды шоу бизнеса». По крайней мере, так она себя именовала и требовала того же от всех своих близких и дальних знакомых. Белокурая бестия, голубоглазая, с ярко накрашенными красными губами и доведенная изнурительными диетами, как и всяческими тренингами в фитнес клубах до возможности пролезть в едва открытую форточку, Катя Старс отчаянно приплясывала на залитой ярко—голубым светом импровизированной сцене. Одновременно она пыталась спеть последний хит сезона, при этом кощунственно не попадая ни в одну ноту. Но тем не менее зал задыхался от восторга, ибо на сцене была их «звезда». Пускай затоптанная и отодвинутая в дальний угол ведущими государственными информационными каналами, но от этого для золотой молодежи она была ещё дороже, в прямом и переносном смыслах этого слова. Это была их Катя Старс.

Сейчас она перешла работать на небольшой, но очень хорошо известный в узких кругах общественности оппозиционный информационный канал и теперь для собравшейся на её юбилее публики она стала ещё милее и роднее. Она стала настоящей оппозиционеркой. Старс была здесь своей до последней клеточки своего тощего организма, и она с наслаждением, до ломоты в мышцах впитывала восторг и умиление всего зала. Закончив уродовать мелодию, Катя опять приблизила к ярко красным губам микрофон и используя отточенный с раннего детства на острословие язычок, прокричала в микрофон: «А сейчас вы все увидите апофеоз нашего праздничного вечера – лазерное шоу под названием «Морда лица всеми вами любимой «Звезды шоу бизнеса». Морда лица будет на всё наше замечательное чёрное звёздное московское небо. Лицедейство будет происходить в сопровождении оркестра из феерического фейерверка. Прошу обратить внимание на небесные звёзды. Сейчас там появится ещё одна звезда, но она будет в миллион раз ярче любой из звёзд».

Официанты несмотря на мороз в одних белоснежных рубашках, всеми силами пытаясь держать стать, как их учили на курсах молодых официантов, разносили охлаждённое шампанское разодетой в меха и бриллианты сильно разгорячённой публике. Над высоткой, на всё звёздное ночное небо многочисленные лазеры вырезали икону «отверженных». Икона вроде как улыбалась, но это была не загадочная улыбка Джоконды, но вполне определённая ухмылка Старс, получившая возможность взирать на плебеев с высоты небес. Загадочное послание было адресовано всей ночной Москве. Назначение улыбки ещё предстояло расшифровать и понять, тем немногочисленным жителям столицы, которые вместо просмотра очередного сна решили по какой—то причине смотреть на звёздное небо.

С началом фейерверка народ, собравшийся на крыше, стал громко считать выстрелы. Один, два, три, …Их было ровно тридцать пять, по числу прожитых или, если угодно, прожжённых «звездой» лет жизни. Ровно под последний аккорд канонады к публике вышел припозднившийся гость и собравшиеся вновь громко, радостно засвистели и захлопали в ладоши.

– А вот и наш дорогой, Михаил Кальянов, облагодетельствовал наше великолепное собрание своим ликом, – в очередной раз показала свой острый язычок виновница торжества.

– Здорово молодежь и не очень молодёжь! С великим праздником всего народа российского! С днем его архангела Кати Старс, – прокричав, Кальянов поднял бокал шампанского и отпив искрящегося французского напитка с размаху бросил пустой бокал о пол сцены.

Официанты бросились к ногам Кальянова и Старс собирать разлетевшиеся острые осколки бокала. Старс не обращая внимание на вертящуюся у её ног челядь, продолжала своё торжество.

– И с чем же пришёл к своей «звезде» наш высокий гость, основатель целой, или ещё пока всё—таки не очень целой партии под таким загадочным названием «Нация и свобода»? Не поведаете ли собравшейся публике о сей страшной тайне, наш дорогой господин Кальянов? – прищурив один глаз, спросила Старс.

– А ваш гость пришёл к «звезде» не с пустыми руками, а вот с чем! – ответил Кальянов и раскрыл перед именинницей торжества большую в две мужские ладони тёмно—синюю бархатную коробку с переливающимся всеми огнями радуги бриллиантовым колье. – Ну, и насколько теперь оценивает наша «звезда шоу бизнеса» потенциал моей партии?

Кальянов торжественно оглядел притихшую публику и с прищуром посмотрел в глаза ведущей, которые на мгновение загорелись при виде подарка, тянущего на несколько десятков миллионов «зелени». Но Старс тут же постаралась взять себя в руки. С большим трудом она отвела взгляд от коробки с драгоценностями и продолжила выступление.

– Ну, что же, теперь рейтинг вашей партии, уважаемый Михаил Кальянов, по крайней мере в моих глазах, мгновенно достиг небес и я во всеуслышание на ближайшем своём шоу, которое состоится уже завтра на нашем любимом информационном канале в самое рейтинговое для него время, заявлю о том, что так оно и есть на самом деле! Господа, на моём шоу мы сможем открыто поговорить о партии Михаила Кальянова и его планах по будущему обустройству нашего любимого и очень нам дорогого, – ухмыльнулась Старс, – отечества. Вас дорогая публика я приглашаю в нашу гостеприимную студию. Ну а кто будет очень сильно занят, скажите мне, и я незамедлительно пришлю ему персональную запись в коробочке с розовым бантиком и с надписью: «Лично от Старс!». Так что же, жду всех вас у себя на шоу, до завтра! Веселитесь до утра, пока не надоест! Всё уже заранее оплачено! Всем пока и ведите себя прилично! – ещё раз усмехнулась Старс и взяв Кальнова за руку, с силой потащила его вниз к лифту.

Едва створки лифта закрылись, «звезда» схватила обеими руками за толстую шею Кальянова и не смотря на его немалую комплекцию и явное превосходство в весе, заставила мужчину согнутся. Занятия в фитнес клубе для «звезды» явно не прошли даром. Хваткой голодной собаки Старс вцепилась губами в лицо Кальянова. Её тонкие, маленькие, колкие губки елозили по губам Кальянова и наконец пристроившись, вцепились в него со всей страстью изголодавшей волчицы.

– Ну потерпи, сейчас приедем и всё у нас будет по—человечески, пролепетал не ожидавший столь бурной атаки Кальянов, пытаясь оторваться от прилипшей к нему «звезды».

– А я не хочу по—человечески, я может хочу сейчас и по—звериному, – Старс оскалив лицо, закатилась лающим смехом и занесла над Кальяновым ярко—кровавые длиннющие, острые ногти с нанесёнными на них золотистыми вензелями инициалов.

– Да ладно тебе рисоваться передо мной! Не перед камерами в студии находишься, завтра будешь шоу перед народом изображать! – пришел в себя Кальянов.

– Ну и повыпендриваться что ли совсем нельзя? Скучный ты, Кальянов! – Старс сделала обиженную гримасу.

– Скучный не скучный, а подарки мои принимаешь? – усмехнулся уже далеко не молодой кавалер.

– То подарки, – Старс задумчиво подняла глаза к ярко светившемуся потолку кабины лифта и отстранилась от Кальянова.

Немного подумав, она прижалась к встроенному зеркалу лифта и высоко задрала ногу на противоположную стенку кабины, рассчитывая своими действиями произвести на самца должный эффект. Но худоба измождённого бесконечными тренировками и диетами тела сыграла с ней дурную шутку. Кальянов поморщился и отвернулся, чтобы не насиловать своё мужское воображение.

Звонок оповестил о прибытии лифта на подземную парковку, заполненную под завязку самыми дорогими моделями автомобилей гостей Старс. «Звезда» вызывающе оглядела Кальянова с ног до головы и направилась вихляющей походкой к ярко красной в тон её помаде спортивной машине, которая сумела выделиться даже среди такого великолепия железных коней. «Звезда» оперлась тощим задом о переднюю дверцу машины и лениво, двумя пальчиками провела чипом по стеклу, машина отозвалась приглашающей музыкой. Старс двусмысленно посмотрела в глаза Кальянова и взяв его за галстук и притянув к своему лицу открыла рот и с придыханием, наполняя воздух не только словами, но и перегаром, спросила: «Ко мне или к тебе?». Кальянов явно поморщился и ничего не говоря забрал у Старс чип от машины. Затем молча кивнул наблюдающему за этой сценой из окна представительской машины шоферу—охраннику и так же, не проронив ни слова, сел за руль ярко—красного спорткара Старс и показал ей рукой на свободное место рядом с собой. Старс усмехнувшись и в очередной раз вильнув задом, молча села в машину рядом с Кальяновым.

– Дорогу, надеюсь, не забыл, – закрыв дверь и продолжая усмехаться произнесла Старс.

– Нет, не забыл! – осклабившись ответил Кальянов и нажал на кнопку «Пуск». Рёв взбесившегося от резкого нажатия на акселератор двигателя и визг холодных шин разорвал тишину огромной подземной стоянки.

– А давай как раньше! Двести км и по разделительной! Что, слабо? – Старс усмехаясь посмотрела в глаза Кальянову.

– Да нисколько! Таким как я ничто в мире не слабо! – ответил, усмехаясь в ответ Кальянов и резко утопил педаль газа в пол.

Машина как арбалетный болт, выпущенный с тугой тетивы вылетела из подземной стоянки и распугивая неторопливых одиноких водителей понеслась по широким, полупустым, ночным московским улицам. Кальянов добавил газу и резко повернул на разделительную полосу, но не рассчитал мощь форсированного двигателя и машину занесло. Суперкар завихлял хвостом на слегка обледеневшей дороге, но водителю удалось быстро выровнять автомобиль, и машина вновь уверенно понеслась по ярко освещенной ночной, зимней дороге, непрерывно ускоряя свой ход.

Ярко—красная машина агрессивно догоняла редкие попутные автомобили и вплотную пристраивалась за ними в хвост. Не отпуская клаксон и включив на всю мощь свет дальних фар, Кальянов резко выворачивал, обгонял страдальца, мгновенно уходя вперёд, чтобы теперь уже выскочить перед встречной машиной. Их водители усиленно мигали фарами и сигналили, но Кальянов только хохотал от наслаждения. Он упивался скоростью и мощью машины, полностью ассоциируя себя с ней. Адреналин лез из всех щелей его здорового организма.

– А знаешь, как называется ресторан, где я отмечала свой день рождения? – наклонившись к уху Кальянова и восторженно хохоча, прокричала Старс.

– Меня шофера по Москве возят, я им деньги за это плачу, и я не обязан всё знать, – повернувшись к Старс в ответ прокричал Кальянов.

– Прикольно тебе, ничего знать не надо, только пальцем тыкай куда везти и «нате пожалуйте, господин хороший». А я старалась, думала сегодня вечером посмотришь в какой ресторан тебя пригласила, шутку мою оценишь. Ресторан то «Кальян» называется. Прям по твоей фамилии. Если бы там не заведовал мой знакомый кавказец подумала бы, что это твой ресторан.

– Доживешь до моих лет и моего положения, тоже ничего знать не надо будет! – хохотнул в ответ Кальянов. – А ты, что, тоже с ним спишь?

– Так ради дела я согласна переспать и с саудовским шейхом, – вызывающе оттопырив декольте и глядя в глаза Кальянову, засмеялась Старс.

– А со мной то как? – Кальнов испытующе поглядел на «звезду».

– Так я же сказала, что, если ради дела надо, – усмехнулась в ответ Старс.

– Так я и думал, – отвечая ей такой же усмешкой, Кальянов поглядел в перекрашенные в голубой цвет глаза «звезды». Неживые, искусственные глаза ничего не выражали, только одни губы продолжали держать колкую усмешку.

– Чёрт, а, по—моему, за нами «квадрополи» несутся! Оторвемся от «вшивых»? У моей тачке как раз только вчера знакомые механики «стопкран» вырубили. Так, что нас ни один полицейский не остановит. Надорвётся тормозить! – прокричала Старс и открыв окно машины, показала квадрополю средний палец.

– Твоя машина, тебе и штраф платить, – пожав плечами, ответил Кальянов.

– Ну, и чёрт с ними, с фараонами! Что—то я в жёлтых информационных листках давно не светилась, народ, поди, уже совсем подзабыл своих героев. Проклятые правительственные информационные каналы, из—за них я работаю не на нормальном канале, а в хрен его знает какой помойке, где и подписчиков то полтора человека, да и те старые пердуны—интеллигенты. Мать их всех! – раскрасневшаяся от злости Старс стукнула наотмашь по стеклу дверцы машины.

– Ну, а народ на твоих именинах был от тебя вроде как в восторге? – примирительно сказал Кальянов.

– Это все свои были, да ещё некоторая кучка прикормленных мной журналистов. Они все не в счёт, не на них мой рейтинг строится, а он сволочь катится вниз и не останавливается вот уже целых полгода. Так, что просто надо было пригласить журналюг, чтобы в очередной раз засветиться в листках. Ладно, пусть пожрут нахаляву, чай не обеднею.

– Ну, не бесплатно же ты работаешь? На хлеб с икоркой поди хватает. Вон тачку совсем новую отхватила.

– Да гонорары то зависят от числа подписчиков, а их то как раз раз—два и обчёлся. А кто эти оппозиционные информационные каналы смотрит? Долбанная офисная и домашняя интеллигенция, которым что не пикни поперек власти, всё их в неописуемый экстаз вводит. Вот мол какие мы крутые, никого не боимся, правду матку режем прям в глаза! А где эта правда? Нетути! Тошно от таких камерных импотентов! Дела хочется настоящего, а не пустобрёхства и чтобы действительно толк был от этого дела. А то полтора десятка тупоголовых, ни черта не понимающих, даже в своих семейных отношениях не в состоянии разобраться, а лезут учить как надо правильно жить, пытаются на митингах умно рассуждать о том, как они обустроят родное государство, а кучка купленных демонстрантов с криками и транспарантами им поддакивают и всё это происходит только, когда им власти разрешат поорать. Наорутся и по домам: водку на кухне пить, да власть всласть материть! Толковая идея нужна и серьёзное дело! А то так будем как белка в колесе бегать, а толку пшик!

– Есть одно дело и очень даже настоящее дело, – поглядывая в монитор заднего вида на отстающий квадрополь, начал Кальянов, но резко перешёл на другую тему. – Кажется оторвались, а полицмены наш номер срисовали на все сто. Жди почту или они теперь автоматом штраф со счёта снимают. Я не в курсе, у меня служебная с шофёром и мигалками.

– Ну, и чёрт с ним со штрафами. Заплачу за поездку с ветерком этим крохоборам. Вот только в толк не могу взять. Как же ты смог себе машину с мигалкой оставить и от суда отвертеться? На тебя же в прошлом году уголовное дело вроде открыли? Ах, да, ты же у нас сейчас кандидат в пенсионеры. Тьфу, ты – в президенты и у тебя теперь неприкосновенность до оглашения результатов выборов! Здорово живешь, однако, президентом можешь стать! Мне что ли какой—нибудь кандидаткой куда—нибудь поступить, так, на всякий случай? Ну, да ладно, давай выкладывай, что это за серьёзное дело у тебя намечается? – от нетерпения Старс заёрзала на сиденье автомобиля.

– Доедем, тогда и всё тебе расскажу. Потерпи, уже не долго ехать осталось, – напряженно вглядываясь в летящую под колёса машины серпантина шоссе, ответил Кальянов.

Спорткар вылетел на бешенной скорости за пределы Москвы и направился к новому, модному посёлку, где жили люди, которые себя называли «сливки высшего общества». Поселок стоит аккурат на границе с областью. Вроде, как и Москва, а всё же на природе, кругом тишь векового леса, да ширь голубых гладей нетронутых широких озёр. В тоже время, что может для них и самое главное – посёлок располагается вдали от люмпена, где их покой и злато за очень высоким забором сторожит, по их мнению, очень надёжная и неподкупная охрана.

 

Глава 7. Богоугодные и не очень богоугодные дела

Ночь в Нью-Йорке прошла неспокойно. Десятки тысяч жителей огромного города прильнули к окнам своих домов. Лавина горящих крестов медленно текла по улицам заснеженного города и всем казалось, что их кресты горят во много раз ярче огней реклам. Чёрная масса с невероятно ярко горящими крестами всё текла и текла и казалось, что этот людской поток бесконечен как вселенная. Вначале никто не понял в чём дело, но потом всё явственнее стала доносится сквозь плотно закрытые окна сильный голос, облачённого в чёрную рясу священника: «Нас уже многие миллионы! Присоединяйтесь и вы получите истинное блаженство единения духа с себе подобными! Уверуйте в Иисуса, как веруем мы, и вам откроются истинные ценности нашего нового мира! Мы своей истинной верой объединим все западные церкви всей планеты и создадим мир справедливости и добра для всех людей, верующих в нашего Иисуса! Присоединяйтесь и уверуйте вместе с нами в единство нашей церкви и Бога, благословившего нашу церковь на великие деяния!». Священник ещё продолжал что—то кричать, но порывы сильного, холодного ветра уже уносили его голос. Полицейский кордон молча и не вмешиваясь в происходящее, безмолвно шёл по обеим сторонам от манифестантов и нельзя было понять отношения блюстителей порядка к происходящему на их глазах.

Информационная компания CNT вела прямую передачу с места событий. Понтифик сидел, облачённый в белую мантию, в обычном плетеном, бамбуковом кресле в летнем саду своей резиденции в Ватикане. Не смотря на холод, здесь под бдительным оком монахов за толстым стеклом несмотря на любые погодные условия росли пальмы и цвели орхидеи. Здесь пахло летом. Великий понтифик помешивал серебряной ложечкой мёд в тонкой, изящной чашке с ароматным горячим травяным чаем. Его запах смешивался с благоуханиями цветов. Понтифик задумчиво смотрел на установленный недалеко большой голографический информационный экран.

– А чего хотят эти люди? – произнёс понтифик, указывая на чёрную массу людей с горящими крестами.

– Лучшей жизни, ваше святейшество. – ответил, сидящий напротив него убелённый сединами священнослужитель, облачённый в тёмную коричневую рясу, с алыми узорами.

– Только и всего? Но для этого же просто надо работать и искренне верить в Создателя нашего, – изумился понтифик.

– Это верно, ваше преосвященство, только эти люди хотят, чтобы лучшую жизнь им принесла новая церковь, а сами они ничего не хотят делать.

– Богохульная мысль. А почему новая церковь?

– Её основатель верит в то, что образованная им новая церковь под названием «Западная церковь» сможет заменить нашу единственно богоугодную церковь. Он убеждает поверивших ему людей, что Ватикан отжил своё время и ему теперь суждено тихо исчезнуть из нашего бренного мира. Так он вещает на своих богохульных проповедях, ваше преосвященство.

– Так он собирается нас разрушить и верит, что его проповеди в этом ему помогут?

– «Западная церковь» получила очень большую финансовую поддержку от господина Макфейна. Этот господин является советником по безопасности президента Соединенных штатов. Господин Макфейн предоставил этой церкви продукты питания, которые по сведениям полученным от наших людей в Соединённых штатах не являются обычными продуктами питания.

– И чем же тогда они являются, эти продукты питания?

– Эти продукты имеют специальную генетическую добавку, которая в американском институте генетики и микробиологии получила название «Активатор вкусовых ощущений». При употреблении таких продуктов у человека создаётся сверхострое ощущение… Я извиняюсь за неуместное употребление этого слова, но все вкусившие этот продукт называют это явление – «истинная благодать». Люди, подвергшиеся воздействию препарата «Активатор вкусовых ощущений», более не помышляют ни о чём другом, как только вкушать этот продукт раз за разом. Поэтому одурманенные подобным продуктом люди готовы идти за человеком, его давшим, в огонь и в воду. И это поверьте, ваше преосвященство, не метафора слова, а теперь уже проза жизни.

– Если это действительно так, то это очень опасно и не только для нас, как церкви, но и для всего человечества, – разделяя слова произнёс понтифик.

– Святая истина в ваших словах, ваше преосвященство – ответил собеседник.

– И что намерена предпринять руководимая вами служба безопасности святого престола?

– Мы намерены взять под контроль развитие ситуации и в случае её осложнения вывести из игры настоятеля церкви святого Николоса. К моему глубокому сожалению наш брат не смог устоять перед искусом золотого тельца и встал на путь предательства нашей истинной веры. Он опоил сатанинской отравою людей, уверовавших в него. Он подменил истинную веру в блаженство человеческого духа, ложной верой в блаженство человеческой плоти, и почитает подобное заблуждение как истинную ценность. Он погубил людей физически и духовно, а подобное деяние наша церковь не имеет права прощать.

– Хорошо, но имейте ввиду, что ложное деяние заблудшего настоятеля церкви святого Николоса наносит непоправимый моральный ущерб нашей церкви и всем её добропорядочным верующим. Необходимо срочно, через канцелярию Ватикана, провести буллу об отрешении настоятеля церкви святого Николоса от нашего лона. Но наблюдение пока не снимайте, так как необходимо выяснить до конца всю подноготную этой богопротивной истории и окончательно пресечь все еретические попытки создания нового святого престола.

– Слушаюсь, ваше преосвященство. Всё будет выполнено надлежащим образом и в кратчайшие сроки. Мои люди уже на месте и неустанно работают для уменьшения пагубности последствий неразумных действий брата нашего.

– Ступайте, да и поможет нам в наших делах праведных наш единый Бог!

Его преосвященство перекрестил своего руководителя службы безопасности святого престола и отпустил его, а сам остался смотреть трансляцию информационного канала CNT. Остывший травяной чай, напоенный ароматным мёдом так и остался стоять в изящной кружке на его столике понтифика.

 

Глава 8. Макфейн действует

Макфей листал газеты и журналы из огромной стопки, лежащей на журнальном столике. Все как один пестрели сообщениями об огненном ночном шествии братьев «Западной церкви», но все издания советник отбрасывал одно за другим. «Всё не то. Не так надо освещать подобные события. Не так! За что я плачу этим бездарным журналистам. События, которые должны открыть путь к рождению нового мира надо преподносить так, чтобы дух захватывало и ноги сами неслись в новую жизнь. Придётся самому приобрести самые массовые информационные каналы и крутить на них проповеди отца церкви святого Николоса, ток—шоу с участием сенаторов и конгрессменов, моих соратников по партии. Не забыть и толковых финансовых аналитиков. Пусть перед обывателями раскроют весь механизм обогащения нынешней власти за счёт оболваненных налогоплательщиков. Пусть увидят продажность наших государственных чиновников, алчность высших военных чинов. Расшатать этот чёртов карточный домик так, чтобы люди задрожали от страха и стали искать новый путь спасения и тогда в разрушающемся мире люди поймут, что единственная сила, способная их спасти это моя партия «Объединенная национальная партия запада». Тогда люди будут готовы толпами бежать в мою партию и будут голосовать на выборах за меня. Я раздавлю эту сладкую парочку либералов и демократов. Хватит, поправили в своё удовольствие! Натворили столько, что мне и за пятьдесят лет не расхлебать их творчество», – Макфейн в сердцах кинул об стол последний журнал. – «А кстати про пятьдесят лет! Мне то самому уже далеко за пятьдесят, а больше ста лет в светлом уме и здравой памяти ещё никто не проживал. Вот здесь бы, наверное, наш научный червь Стив смог бы мне помочь со своей программой «Здоровый человек»4. Эх упустил его Джеймс. Не зря я его на пенсию отправил. Но помнится, что не так давно мой сын захватил в плен русского лётчика. Ай да парень, молодец, сам того не зная, удружил своему отцу!». Советник взял со стола коммуникатор и набрал номер государственного секретаря США.

– Привет, Джони, как идут дела? – бодро начал Макфейн.

– Извини, Мак, я сейчас нахожусь за пределами Америки и у меня не так много свободного времени, но я всё равно рад тебя слышать. Что стряслось? – спросил собеседник.

– Да ничего особенного. Не беспокойся, я тебя оторву от дел совсем не на долго. Насколько я знаю на днях у тебя будет встреча с русским министром иностранных дел. Верно я помню?

– По календарю эта встреча будет, ориентировочно, где—то через месяц, может полтора, если вдруг изменятся мои планы. Ты, наверное, хотел передать русским привет. Что—то не похоже это на тебя, – засмеялся госсекретарь.

– Да, нет, обойдутся без привета, – усмехнулся Макфейн, – я хочу предложить русскому министру сделку.

– Вот это больше на тебя похоже, настоящий американец «бизнес и только бизнес – ничего личного», – снова усмехнулся собеседник.

– Так вот, я хочу предложить ему обменять русского военного лётчика на Стива Стоуна.

– А кто этот Стив?

– Помнишь в прошлом году от нас к русским сбежал наш учёный, довольно толковый генетик. Ещё тогда была больная шумиха с русским разведчиком, ускользнувшим из сетей ФБР.

– Да, да. Вспомнил, мы тогда ещё по нашим каналам пытались вернуть этого учёного, но, к сожалению, безрезультатно. Русские тогда категорически отказались его отдавать. Видно действительно неплохой учёный.

– Вот я и подумал, а на черта нам этот русский лётчик сдался. Давай его обменяем на более ценную птицу. Всё—таки Стив Стоун наш американец, классный генетик и вроде как от американского гражданства ещё не отказывался.

– А как он может отказаться, если мы поставили перед русскими жесткие условия, чтобы он лично пришёл в наше посольство в Москве и написал собственноручно при нашем сотруднике заявление об отказе от американского гражданства. Мы ведь не можем верить всякой присланной русскими бумажке, – снова рассмеялся госсекретарь. – А рациональное зерно в твоих размышлениях есть. Правда была мысль сделать политическое шоу с этим русским пилотом, но мне кажется, что твоя идея гораздо лучше. Так что попробуем выудить у русских нашего учёного. Думаю, что они захотят спасти своего пилота и в обмен отдадут нам Стива. Тогда заодно и этот неприятный инцидент с вторжением на русскую территорию будет исчерпан, – выговаривающим тоном закончил госсекретарь.

– Да, ладно тебе не такая и большая вина в этом происшествии у моего сына. Можно сказать, что наоборот, показал, что наши авиастроители подсовывают военным лётчикам бутафорию вместо прорывных технологий, просто нагло разворовывают государственный бюджет и вводят военных в заблуждение, результатом чего и стал этот неприятный случай! – кипятился Макфейн.

– Остынь, Мак, я это просто к слову сказал. Лично я против твоего сына ничего не имею, ну захотел парень испытать новую технику, а она подвела. С кем не бывает. А то что твой сын взял в плен русского сейчас действительно нам всем на руку.

– Так поговоришь с русским министром?

– Обязательно, Мак, при первой возможности заброшу удочку и думаю, что удастся вытянуть жирную рыбку. Я действительно считаю это перспективной идеей. К сожалению, мне уже пора, извини, что коротко поговорили. В Америке ещё наговоримся, – закончил разговор госсекретарь.

– Пока, Джони, удачи тебе на переговорах, – ответил Макфейн.

Советник президента положил коммуникатор на стол и с удовольствием потёр руки: «Процесс пошёл, Стив скоро будет в Соединенных штатах и это прекрасно, а насчёт информационных каналов. Решено, покупать и немедленно!»

 

Глава 9. Операция «Южный крест»

Авианосное соединение Соединенных штатов благополучно завершило дальний переход и приближалась к Аравийскому полуострову, конечной цели своей экспедиции. Два авианосца с группами кораблей сопровождения разделились и взяли на себя контроль морских портов Саудовской Аравии в Красном море и в Персидском заливе. Корабли с морскими пехотинцами пошли в Бахрейн для защиты американской военно-морской базы «Мина Салман» от возможных эксцессов в случае возникновения беспорядков в Бахрейне. Адмирал Хорст оставил авианосец «Бил Клинтон» в Аравийском море, как свой командный пункт и одновременно, как резервный авианосец в случае возможных технических осложнений с другими авианосцами. Авианосное соединение головного корабля развернулось в боевую позицию, а подводная субмарина начала свои манёвры прикрытия эскадры в акватории Аравийского моря. Боевые самолеты трёх авианосцев начали облёт контролируемой американцами зоны. Таким образом авиация, вместе с развёрнутыми в Персидском заливе и в Красном море судами военно-морской группировки американцев создавала клещи, позволяющие охватить практически весь Аравийский полуостров с моря и воздуха и тем самым были блокированы все выходы саудовских танкеров с нефтью. Началась морская блокада Саудовской Аравии.

Король Бахрейна, воспрянув духом от подобных известий, отправил своему Саудовскому визави ответную гневную отповедь на его предыдущее угрожающее письмо. Король Саудовской Аравии пока хранил молчание, он готовил послание к Организации объединенных наций. Сырьевые рынки мгновенно отреагировали на блокаду портов одного из самых важных поставщиков энергоресурсов. Цены за одну ночь подскочили на пятьдесят пунктов и приблизились к трёмстам пятидесяти долларов за баррель. Правительство Соединенных штатов пока игнорировало колебания рынка. Только Макфейн, зная о ситуации на энергетических рынках заранее уже приобрёл достаточное количество акций различных нефте—газовых компаний и теперь ждал благоприятной ситуации для их сброса.

Хорст был очень далёк от биржевых и политических игрищ. Как военного до мозга костей его интересовал в настоящее время только уровень боевой выучки, вверенной ему авианосной эскадры и возможность выполнения боевой задачи по блокированию территории Саудовской Аравии. С этой задачей адмирал справлялся на все сто процентов.

Адмирал из командной башни проводил взглядом очередное звено взлетающих с палубы авианосца истребителей. День прошёл без замечаний и это был последний дневной вылет. Скоро над Аравийским морем опустится тёмная южная ночь и начнутся красивые ночные полёты боевой авиации, подсвечиваемые раздирающими бесконечную черноту неба яркими прожекторами и огнём раскалённых газов, с рёвом вырывающихся из сопла двигателей самолётов. Это зрелище для многих людей является завораживающим и члены огромного экипажа авианосца против своей воли время от времени грешат наблюдением за полётами авиации, что отвлекает их от несения боевой службы и. И так шёл день за днём. Рутина боевых будней. Никаких отклонений, всё штатно и по строгому воинскому распорядку дня.

В это время в далёкой России в морозное утро с подмосковного аэродрома уходил военный грузовой борт, увозящий во Вьетнам оборудование и смену техников для российской военно-морской базы. На аэродром, проводить технический состав. приехал в форме подполковника связи генерал Ефремов. Он обещал приехать проводить своих ребят и не мог не сдержать слово. Провожаемые им специалисты, улетали, как предписано в их командировочных листках: «Для обеспечения проведения профилактических мероприятий на радиостанциях базы флота». Провожающие и улетающие знали, что уже могут больше никогда не встретиться, но лица этих людей были веселы и дружеское похлопывание по сильным плечам друг друга создавало иллюзию, что они расстаются совсем не на долго. Прошли тягостные минуты расставания и военный борт взял курс на Ханой, где ребят уже ждал их новый временный дом – российская атомная подводная лодка. Уже ночью они должны были покинуть российскую военно-морскую базу и уйти вместе с ещё одной подводной лодкой сопровождения к берегам Аравийского полуострова.

Тёмной южной ночью в конце января на малой скорости, чтобы исключить даже самую малейшую возможность своего обнаружения, две российские атомные подводные лодки вошли в воды Аравийского моря и легли на дно вблизи от американской эскадры. До американского головного авианосца «Бил Клинтон» было всего двадцать миль. Совсем немного по морским меркам. Вся излучающая аппаратура на российских лодках была отключена и на боевых постах напряженно вслушивались в шумы Аравийского моря. Пока отлично прослушивался только равномерный пульс сонара головного судна, да иногда корабли сопровождения делали очередные замещения, вызывая всплески в эфире. Вылазку группы специального назначения было решено отложить на пару суток. Необходимо было провести рекогносцировку судов противника, изучить особенности их поведения и определиться с повадками своего главного противника, американской субмарины сопровождения авианосца «Бил Клинтон», которая, пока не ведая того, блуждала где—то совсем рядом от русских подводных лодок.

Пошли третьи сутки нахождения русских подводных лодок по близости с американцами, но они так и не смогли их засечь. Всё было тихо. Главной неприятной особенностью стало то, что на ночь американская субмарина старалась быть по близости от авианосца, что не устраивало группу захвата. Необходимо было рискнуть и чем—то отвлечь американскую субмарину. Решение было одновременно и простым, и сложным. Во время вылазки группы специального назначения подводная лодка сопровождения отвлечёт на себя субмарину американцев и пока ребята будут работать погоняет её по акватории Аравийского моря, а если сможет, то оттянет её подальше, чтобы основная лодка могла выпустить, а потом забрать группу захвата вместе с грузом и уйти из зоны контроля американцев.

Наступила решающий момент и в три часа ночи русские начали операцию «Южный Крест». Подводная лодка сопровождения начала медленный подъём и уход от основной лодки. Манёвр, благодаря особенностям конструкции лодок, удалось провести незаметно для американцев. Уйдя на безопасное расстояние, лодка сопровождения включила сонар. Американская субмарина себя долго ждать не заставила. Её реакция была быстрой, и она пошли на разворот, включаясь в увлекательную игру с русской подводной лодкой – «гонка на выживание». Русские специально немного выждали, изображая растерянность и пошли в сторону Индийского океана, уводя американскую субмарину подальше от основной лодки. Расстояние между подводными кораблями составляло около тридцати миль и русские старались не давать американцем сократить это расстояние. Сколько они смогут продержаться в этой гонке выживания экипаж русской лодки не знал, но они старались продержаться как можно дольше и не дать американской субмарине вернуться к авианосцу раньше времени.

Увлечённые погоней американцы ушли. Лодке сопровождения удалось увлечь за собой не только их субмарину, но и противолодочный самолёт, вместе с самолётом радиотехнической разведки. Задача основной подводной лодки упростилась, и она стала потихоньку подниматься, чтобы выпустить группу захвата.

Облаченные в темно—серые акваланги группа ушла на небольшой глубине в сторону американского авианосца. Вперёд их тянули такого же цвета ручные миниатюрные лодки, поэтому где—то через час группа подплыла к корпусу американского авианосца. Теперь предстояла сложная задача подняться на борт и выкрасть адмирала. Свой человек из группы кораблей сопровождения авианосной эскадры ещё до отхода авианосной группировки в поход сообщил местоположение каюты адмирала. План судна у группы специального назначения был отработан во всех деталях и теперь осталось дождаться начала взлёта очередной группы истребителей, чтобы под шумок начать подъём на судно. Но для начала нужно установить местонахождение группы оперативного реагирования, которая занимается непосредственно охраной корабля.

– Давай, Серёга, выпускай «Комара», – приказал командир группы.

– «Комар» пошёл, командир, – ответил Сергей и задрав голову сопроводил взглядом небольшой, беззвучный летающий аппарат—разведчик, выпущенный им из ранца.

– Да вижу, «Комар» включился, – ответил командир, наблюдая на стёклах маски развернувшуюся панораму палубы авианосца.

– Вот и наши клиенты гуляют, наверное, нас ищут, – усмехнулся Сергей.

– Пусть поищут, теперь мы знаем их любимые места обитания. Остаётся дождаться начала авиашоу и тогда у нас будет достаточно времени. Пока они посадят самолёты и освободят палубу для следующей эскадрильи, я думаю, целый час пройдёт.

Через двадцать минут вокруг оглушительно загрохотало. Началась очередная ротация авиации на палубе авианосца. Заходили на посадку вернувшееся из патрулирования звено истребителей и их убирали на нижнюю палубу.

– Ну с Богом, пошли ребята! А Ты Петро остаёшься нас прикрывать, ну и за главного сторожа имущества остаёшься. – с улыбкой приказал командир.

– В следующий раз я не останусь, пусть Васька сторожит! – проворчал Петро.

– Разговорчики в строю! – усмехнулся командир и быстро стал догонять своих.

– И где он тут строй нашёл, – тихо прошептал Петро.

– Я всё слышу, отставить ворчание! – раздался голос командира в наушниках.

Петро проводил взглядом тройку верхолазов, которые постепенно превращались в маленькие точки, уходя вверх по нависающей над ним тёмно—серой громадиной корпуса авианосца. Липучки работали на отлично и скоро группа стала похожа на мурашей. Прошли тягостные минуты ожидания, и вся троица благополучно скрылась на палубе авианосца. Петро с облегчением перевел дух, значит скоро ему принимать груз.

«Комар» давал группе упреждающую визуальную информацию и это позволило быстро и без эксцессов пройти весь маршрут. Небольшая заминка произошла почти у самой каюты адмирала, когда почти лоб в лоб попался кок с подносом еды для адмирала. Его благополучно перехватили, даже не дав выронить из рук поднос с ужином. Кока замаскировали в уединенной, тёмной нише отдохнуть, вколов ему усыпляющую и стирающую из памяти последние пять минут жизни инъекцию.

– Пусть отдохнет, а то, наверное, замаялся за день их хлопец со своими пирожками. Мне бы его работу! – с серьезным видом, глядя на отдыхающего кока, грустно сказал Василий.

– Не умничай, Василий, бери его робу, поднос и дуй к адмиралу изображать кока. Смотри поаккуратнее с дозой, нам его ещё под водой на лодку тянуть придётся. Нельзя допустить, чтобы он очухался в воде. Давай вперед, а мы прикроем тебя на выходе из каюты адмирала, – дал указание командир.

– Всё будет сделано, командир, аккуратно, как на высших курсах, – ответил Василий

– Ты, Гриша, слева я справа. Пошли!

Василий поправил на себе наряд кока и постучал в дверь каюты адмирала Хорста.

– Войдите, дверь не заперта, – раздался уверенный командирский голос из—за двери каюты.

Новоиспечённый кок сплюнул через левое плечо, посмотрел на потолок, мысленно помолившись и открыл дверь. Быстро окинув взглядом каюту, Василий переступил порог и наклонившись из—за своего не дюжего роста, вошёл в каюту. У дальней стенки в ослепительно белом адмиральском кителе сидел не молодой, но по всей видимости ещё сильный мужчина и похоже, что не малого роста. «Придётся повозиться», – подумал про себя Василий.

– Доброй ночи, сэр. Ваша еда готова и мне приказали вам её доставить, – произнёс Василий, стараясь использовать более длинную фразу, чтобы иметь возможность подойти как можно ближе к адмиралу.

– Поставьте поднос на мой столик и можете быть свободным, – окинув быстрым взглядом пришедшего кока, адмирал кивнул на небольшой столик, расположенный рядом с его креслом.

– Слушаюсь, сэр, – ответил кок и подошёл ещё ближе к адмиралу.

До адмирала осталось пара метров, и задача Василия явно упрощалась. В левой руке он держал поднос с едой, а правая была покрыта белой салфеткой, скрывающей пневматический шприц с инъекцией. Василий начал ставить поднос на стол адмирала, одновременно загораживая действие правой руки. Поднос встал на стол, и Василий резким движение сдёрнул салфетку с поставленного подноса, чтобы отвлечь внимание адмирала. Он отвлёкся от чтения книги и посмотрел на поставленный поднос, но тут за его спиной запищал селектор и происходящее в каюте адмирала стало слышно вызывающему абоненту. Василий замер и стал слушать разговор.

– Адмирал Хорст, это командир авианосца. Субмарину русских удалось отогнать на 86 миль. Дальше наша субмарина преследовать не стала, не хочется оставлять эскадру без подводного прикрытия. Что будем делать: пытаться дальше отогнать русских или приказать командиру субмарины возвращаться?

– Пусть наши ребята до утра присмотрят за русской лодкой, а с рассветом нашей противолодочной авиации будет уже легче играть с русскими в кошки мышки. Так что ждите до утра, командир, – приказал адмирал.

– Слушаюсь адмирал! – ответил командир авианосца и отключил связь.

– А вы почему ещё здесь, матрос? – адмирал обратился к коку.

– Извините меня, сэр, но у меня к вам личная просьба, – ответил Василий.

– Какая ещё просьба, матрос? – недоуменно поднял бровь адмирал.

– У меня есть младший брат и он просто грезит морем и адмиралами флота. Он очень хочет поступать в военно-морскую академию и тоже стать адмиралом, поэтому он просил меня привезти, если получится конечно, автограф боевого адмирала. Мне к сожалению, ещё пока не удавалось так близко, как с вами, увидеться с действующим адмиралом. У меня под салфеткой даже ручка с открыткой приготовлена, – начал сочинять на ходу Василий.

– Лучше я своей напишу, парню. Ему будет прият…

Адмирал не успел договорить. Острая игла пронзила крепкую шею. отвернувшегося за ручкой адмирала, и инъекция погрузила его в длительный сон. Он даже не будет помнить, как его взяли. Инъекция сотрет из памяти неприятные для него минуты.

При отходе группе пришлось погрузить в сон еще двоих матросов из экипажа авианосца. Им повезло оказаться в неправильном месте и в неправильное время. Но теперь это уже не имело никакого значения. Группа с грузом уже ушла.

Через неделю адмирал Хорст находился уже в следственной тюрьме ФСБ России, а командир авианосца и руководитель группы быстрого реагирования были задержаны и доставлены в Соединённые штаты для дачи показаний.

Соединенные штаты решили пока громко не афишировать пропажу адмирала Хорста, но тем не менее проводимая у берегов Саудовской Аравии ВМС США демонстрация силы оказалась под угрозой срыва.

 

Глава 10. Интервью Кальянова

Автоматические ворота пришли в движение, едва спорткар Кати Старс слегка притормозил перед высоченной оградой в коттеджный посёлок. Местом, в котором проживала владелица престижного ярко-красного автомобиля.

– Вооон к тому маленькому, скромному домику, – произнесла Старс, показывая на четырехэтажный рядный дом. – Левая секция моя.

– А ты мне за дорогу все уши прожужжала, что бедствуешь. Голодных деток кормить нечем! – усмехнулся Кальянов, выходя из машины оглядывая дом «звезды». – Метров на семьсот потянет?

– Бери выше – десятсотпятьдесят! – довольная от произведенного эффекта, растягивала слова Старс. – А детей я просто ненавижу! Терпеть не могу!

– Ну, это и понятно. У тебя то их быть и не может, благодаря весьма бурной молодости, – усмехнулся Кальянов.

– А это тебя никаким боком не касается! Понял! Не лезь в мою жизнь! Я тебе не указываю, как тебе жить! – агрессивно сузила глаза Старс.

– Да, ладно тебе! Не кипятись, у кого в молодости чего не было, о чём и потом вспомнить тошно. Не зря ведь говорят: «Кто старое помянет, тому глаз вон!», – засмеялся Кальнов.

– «А тому, кто забудет – оба!», – проворчала Старс. – пошли уж умник, раз приехали оттягиваться нечего из себя святошу корчить и схватив Кальнова за шею, приложила чип к кодовому замку.

И парочка из «сливок высшего общества» оттянулась по полной программе. На утро они с трудом помнили, что делали и чем занимались. Уборка разбросанные по всему дома отдельные предметы одежды и множества разбросанных по разным этажам пустых бутылок могла и подождать, но вот сведённые в кучку глаза нужно было срочно разводить в разные стороны, ибо через пару часов начиналась съёмка ток—шоу Кати Старс с участием Михаилом Кальяновым. Времени оставалось мало и Старс разъяренной фурией носилась по огромному дому в поисках подходящего наряда, а Кальнов в гордом одиночестве на не менее огромной кухне, забравшись на высокий табурет бара, в полном отрешении от бренного мира, сосредоточенно через трубочку сосал винный коктейль и закусывал большим солёным огурцам. Огуречный рассол стекал с его толстых пальцев и капал на стойку бара, но Кальянов не обращал на это ни малейшего внимания. Он не признавал химический способ отрезвления своего могучего организма и предпочитал ему незатейливый народный.

– Что сидишь!?, – с криком подлетела к нему Старс. – Скоро съемки, а он коктейль посасывает.

– Мне так было хорошо, пока ты не пришла, – скривил лицо Кальянов. – Тише, и так голова трещит по швам.

– Меньше пить надо было, – зло сказала Старс. – На, выпей таблетку, будет легче.

– Нее, у меня народный способ. Я что, не народ? И хватит мной помыкать! Я кандидат в президенты! – рассвирепел Кальнов и резко оттолкнул положенную на стол таблетку..

– Ладно народ—президент. Через пару часов своему народу и объяснишь, что ты от него хочешь и что ты ему дашь. А я пошла, мне еще себя в порядок надо привести, чтобы достойно представить народу его будущего правителя, – сказала Старс и побежала к лестнице.

– А твоему народу, я вот, что должен! – прокричал Кальнов и показал в след Старс две увесистые дули своих огромных ручищ. – Это они мне должны ботинки лизать, за то, что я их вытаскиваю из дерьма долбанной российской жизни!

– Давай, собирайся спаситель народа! – крикнула с лестницы Старс. – Студия нас ждать не будет, мы её сняли всего лишь на два часа!

В назначенное время спасители народа были уже в небольшой студии. Старс, закинув ногу на ногу в облегающем серебристом платье с глубоким разрезом, сидела на ярко—красном диване, в тон своей губной помаде, за низким столиком, рядом с угрюмым, безуспешно пытавшимся сосредоточиться Кальяновым.

– Расслабься, Кальянов, нас ещё не записывают. Да не бери ты в голову понатыканную здесь технику. Не всё так страшно, как ты думаешь, не бойся! – раскачивая ногой, уговаривала «звезда».

– А я и не боюсь, хреново мне очень, понимаешь? – почти, что жалобно простонал Кальянов.

– Я тебе уже говорила, меньше пить надо, Миша, – насмешливо ответила Старс.

– Да не скули, лучше дай чего-нибудь, – Кальянов посмотрел просящим взглядом и отвернулся.

– Подожди, я сейчас, – ответила Старс

Она достала из сумочки большие, белые таблетки и кинула в стакан с водой. Таблетки с шипением растворились и Старс протянула стакан Кальянову. Он поморщился, но стакан взял и большими глотками осушил его. Старс отнесла пустой стакан и вернувшись, снова уселась рядом с Кальновым.

– Сейчас полегчает и минут через десять начнём. Как—то за нашим делом нам, так и не удалось поговорить о твоём деле, – ухмыльнулась получившемуся каламбуру Старс.

– Мне американцы предложили спонсорскую помощь, – начал Кальянов.

– Это не новость. Они всегда нам помогали в нашей бестолковой драчке с властями.

– Да, нет. Сейчас всё будет по—другому. Есть у них один пронырливый человечек, который все время норовит скинуть действующую власть в нашей стране. У него уже были попытки, но пока неудачные. Так вот, теперь он решил идти по—крупному и у себя в стране стать президентом.

– Ну и станет он у себя за большой лужей президентом, а нам-то какая от этого выгода?

– Выгода в том, что он собирается объединить весь западный мир в единое государство. Представляешь себе – США, Канада и вся Западная Европа станет одним большим целым!

– И, чёрт с ними, пусть объединяются, пока не поздно, а то на них Китай давно зубки точит. Так хоть не окочурятся от страха, – усмехнулась Старс.

– Да ты просто не понимаешь. Этот мужик собирается владеть всем миром и, по—моему, у него это может получиться!

– Нашёлся мне, новый завоеватель. Были уже такие: и Наполеон, и Гитлер. А где они теперь? – спросила Старс и заглянув под диван, развела руки в стороны. – Испарились, наверное, чего—то я их здесь не наблюдаю!

– Не так примитивно. Он не собирается никого захватывать насильно. По его мнению, нынешние правители Америки не учли ошибок Гитлера. Не надо было идти завоёвывать и тем самым губить свой народ. Надо дать народу сопредельных государств самим принять идею вхождения в Западный союз, – с ухмылкой ответил Кальянов.

– Ну и как мы будем в него входить, – «звезда» скептически посмотрела на Кальянова.

– Элементарно, Ватсон, через националистические движения. В каждом государстве есть свои националисты и, если дать им возможность придти к власти, почему потом не бросить клич: «Националисты всех стран объединяйтесь!». Разве не слышала о таком лозунге? – ехидно спросил Калянов.

– Немного в другом контексте слышала, – ответила Старс и отвернулась в сторону. – И тебе совсем не страшно?

– А чего мне бояться! Мы руководители. Это пусть у холопов чубы трещат, – рассмеялся Кальянов.

– И как ты себе это представляешь?

– Это не я, а один очень влиятельный американский дедок предложил деньги и хорошую, но простую идею – как сделать из рассеюшки нормальное, западное государство.

– Но если в России придут к власти националисты, государство потонет в крови, могут миллионы людей погибнуть и тебе их не жалко?

– А что это быдло жалеть. Это у пчёлки «жалко», а я им не пчёлка! Они большего и не заслуживают, как только быть удобрением истории, – ухмыльнувшись, Кальянов посмотрел в глаза Старс. На этот раз в их самой глубине он увидел страх и остался доволен увиденным. – Не ссы подруга, я тебе не дам погибнуть. Рядом будешь – моим пресс—секретарём! Ну, где тут твои операторы? Давай, с народом общаться буду!

Старс со страхом посмотрела на только недавно корчившегося от перепоя, а теперь почувствовавшего себя значительно лучше и уже вальяжно развалившегося на ярко—красном диване Кальянова. Кандидат в президенты на ярко—красном фоне у «звезды» вызывал теперь другие, не совсем приятные ассоциации, но уже зажгись яркие софиты, наезжали видеокамеры и на лицо «звезды» наплыла натянутая, дежурная улыбка и годами отрепетированная фраза пошла на запись очередного шоу. «Добрый вечер, наши дорогие зрители за информационными экранами и дорогие гости в нашей студии. Мы начинаем нашу увлекательную беседу с кандидатом в президенты Российской федерации Михаилом Кальновым! Поприветствуем стоя нашего уважаемого, дорогого гостя!», – переходя на исступлённый экстаз прокричала «звезда шоу бизнеса». Рука ведущей сама рвалась вскинуться в приветствии нового претендента на пост властителя, но «звезда» мужественно преодолевала сей порыв. Шоу для народа началось.

 

Глава 11. Равновесие

Две службы безопасности Ватикана и России, не сговариваясь друг с другом, начали независимо противодействовать советнику безопасности Соединенных штатов Макфейну..Ватикан боролся за целостность Христианского мира, во главе которого он стоял и ни в коем случае не хотел допустить появление нового церковной власти. Россия просто боролась за свое существование. Она не могла допустить объединения запада под знамёнами национализма, который неминуемо столкнул бы мир к внутригосударственным кровавым разборкам, с высокой вероятностью начала ядерного мирового противостояния всех против всех. Всё это генералу Ефремову удалось узнать от адмирала Хорста после того, как группа специального назначения доставила его в Москву, но на откровения пленённый адмирал снизошёл далеко не сразу.

Найти общий язык с адмиралом долгое время никак не удавалось. Хорст долго отмалчивался и по его лицу было видно, что он мысленно находится далеко от мест своего заключения. Но лёд недопонимания был сломлен, когда специалисты по психологии предложили попробовать дать возможность адмиралу Хорсту пообщаться с правнуками людей, лично знавших его деда. Они говорили меж собой подолгу и причём на родном для Хорста немецком языке и было видно невооруженным взглядом, что разговор на немецком ему доставлял большое удовольствие и адмирал с каждой беседой всё больше и больше начинал прислушиваться к тому, о чём ему рассказывают эти люди. Он постепенно стал вникать в смысл сказанного. Люди приходили на встречу с Хорстом со старыми записями и пожелтевшими фотографиями своих прадедов, с видами различных мест в мирной и военной Германии.

На второй неделе адмирал Хорст сам предложил встретиться с генералом Ефремовым. Встреча двух ветеранов службы, которых разделял барьер вражды и недопонимания к счастью был успешно разрушен. Возраст и жизненный опыт помогли им понять друг друга и на третьей встрече адмирал упомянул о советнике президента США Макфейне. Постепенно Ефремов узнал много нового для себя об этом человеке. Генералу уже приходилось ему противостоять на территории России, но видимо господин Макфей не успокоился и затеял новую опасную игру. Это был несомненно последний шанс Макфейна. Вернувшись в свой кабинет Ефремов вызвал к себе начальника первого отдела. Владимир не заставил себя долго ждать и вскоре он сидел напротив генерала.

– Ты, Володя, наверное, уже читал протоколы допроса нашего гостя?

– Так точно, товарищ генерал.

– Хорошо, но в них отражено не всё о чём нам поведал адмирал Хорст.

– Что именно вы имеете ввиду, Александр Сергеевич?

– Хорст рассказал, что Макфейн рвётся к власти в Соединенных штатах.

– Это было отражено в протоколах.

– Но там не было упомянуто, что он опять начал применять «Активатор вкусовых ощущений» для привлечения новых прихожан во вновь создаваемой церковной власти, которая должна будет подменить власть Ватикана.

– У нас хорошие отношения со спецслужбами Ватикана и мы часто обмениваемся различной полезной для обоих сторон информацией, – сказал Владимир. – Мне, кажется, что мы сможем поделиться этой информацией с нашими коллегами в Ватикане.

– Это можно им сообщить, но главное, что наш старый знакомый хочет устроить в нашей стране приход к власти националистов, – с негодование произнёс генерал.

– И каким образом он хочет это осуществить?

– Макфейн видимо не рассчитывал, что его ближайший соратник адмирал Хорст попадёт в наши руки и он подробно делился с ним своими планами, а теперь это нам на руку. Помнишь прошлогоднее дело по бывшему теперь заместителю премьер министра Михаила Кальянова.

– Конечно, хорошо помню это дело.

– В прошлый раз нам не удалось для суда собрать строгую доказательную базу и американцы, естественно, не подтвердили наличие счетов за границей у Кальянова, кроме того прямых распоряжений о развале продовольственной компании он никому не давал из прокуратуры, таможне, санитарной инспекции и налоговикам не давал. В итоге он белый и пушистый, а мы незаслуженно обидели достойного человека. Закономерно, адвокатам удалось успешно развалить его судебное дело. Теперь он баллотируется на пост президенты страны и вчера на всю страну показывали его выступление на оппозиционном информационном канале, где он учил как надо обустраивать наше родное отечество, – взволнованно закончил генерал и налил себе стакан холодной воды.

– Ловко конечно он нас обвёл.

– Не он нас обвёл, а мы недостаточно подготовились к судебному разбирательству. Это серьёзная наша промашка и над ней надо как следует поработать, _ сказал генерал и потёр виски.

– Но времени у нас было в обрез и надо было быстро реагировать. Главное, что сорвали планы Макфейна.

– Это всё отговорки, Володя, задумчиво проговорил Александр Сергеевич. – Кстати, о Макфейне. Он опять ставит на Кальянове и теперь он надеется, что его ставленник возглавит в России националистическое движение, придёт к власти и присоединит наше государство к его будущим Соединенным штатам Запада. Не больше и не меньше.

– Это же может спровоцировать гражданскую войну в России, в ядерной державе, – недоуменно поглядел на генерала Владимир Григорьевич.

– А это его не волнует. Чем хуже для нас, тем лучше для него. Он считает, что, если развить националистическое движение в России, она сама, без военного противостояния с Западом, объединиться с ним. И не только Россия. Все страны с националистами во главе сами будут давиться в очереди за честь быть принятыми в объединенное западное государство. Таким образом возникнет новая всемирная империя западного мира с Макфейном во главе и с объединёнными людскими и природными богатствами. Тогда англосаксы, по его мнению, через националистов—единомышленников всех присоединившихся стран будут управлять миром и даже Китай в этом случае не будет серьёзной помехой для дальнейшего развития западного мира.

– Серьёзный попался противник, но ведь сейчас, когда он ещё не закончил формирование своего государства, ему можно противопоставить мощную информационную атаку. У нас есть все материалы по его деятельности как на территории США, так и за рубежом. Фактически он играет на грани фола и причём, к его несчастью, и на собственной территории, в родных ему Соединённых штатах, и я более, чем уверен, что если мы предоставим информацию об антигосударственном заговоре господина советника президента США, властям Соединённых штатов, то они живо заинтересуются его противозаконной деятельности. Ведь здесь прямая угроза государственных устоев Соединенных штатов, – сказал полковник.

– Вот, примерно, это я и хотел от тебя, Володя, услышать. Хватит нам с американцами в такой взрывоопасной ситуации в кошки—мышки играть. Пора им открыть истинное лицо их высокопоставленного чиновника. И ещё, пусть Руди по своим старым каналам выйдет на своего бывшего босса в США. Мне помнится у этого американца остались очень хорошие отношения с нашим парнем. Пусть Руди подбросит его газете материал о нечистоплотных делах Макфейна в Венуэлле, попытке организовать подобное в России Пусть расскажет, с конкретными фактами на руках, об использовании «Активатора вкусовых ощущений» на территории США. Расскажет, как распространяли продукты с «Активатором вкусовых ощущений» среди прихожан. Как Макфейн через настоятеля церкви святого Николоса отравлял людей своими продуктами с активатором. Объясните американцам откуда вдруг у небольшой, мало кому до этого известной церкви появилось столько много сторонников. Я думаю Ватикан не будет против, если мы немного поможем ему с разоблачениями вредоносной для них организации.

– А что делать с адмиралом Хорстом?

– Здесь уже дело яснее ясного. Адмирал нам оказал неоценимую помощь, и я полагаю, что он осознал врывопасность деятельности господина Макфейна для всего человечества. Он хотел изменений в своей стране, верил, что Макфейн поможет стране развиваться дальше. Здесь на мой взгляд сыграл свою отрицательную роль отсутствие у адмирала общения с противоположной стороной военного конфликта во время второй мировой войны. Он вырос исключительно на дневниках своего прадеда и не смог ощутить страдания многих сотен миллионов людей, по которым война прошлась гусеницами танков. Он читал записки учёного сначала пригретым фашистами, а потом американцами. Его дед не видел страдания людей, переживших концентрационные лагеря. Адмиралу удалось немного пообщаться с другими немцами, и я надеюсь, что это будет ему на пользу. Пусть, с Богом едет в свои Соединенные штаты и помнит о чём мы здесь говорили. Так что выходите на наш МИД и пусть они по своим каналам предложат американцам обмен их адмирала на нашего майора. Думаю, что это будет весьма равноценный обмен. Стоит ведь русский майор американского адмирала? – улыбнулся генерал.

– Я тоже думаю, что наш майор того стоит! Да и самих американцев эта история чему—нибудь научит! – ответно улыбнулся начальник первого отдела.

Через пару недель, после тщательных проверок, главный редактор газеты «Морнинг Рипорт» опубликовал статью о советнике по безопасности господине Макфейне. Советник подал на редактора газеты в суд за предумышленное оскорбление чести и достоинства должностного лица. Суд рассмотрел дело, по результатам которого дело было переквалифицировано в дело о государственном заговоре с организацией преступной группы среди гражданских и военных лиц. Дело приняло весьма скандальный оборот, по которому были привлечены большое количество высокопоставленных чиновников, сенаторов, конгрессменов и высших офицеров. После этих событий Соединенные штаты в кратчайший срок рассмотрели предложение Российской федерации об обмене военнослужащими, временно попавшими на чужие территории и приняли положительное решение. Адмирал Хорст был депортирован в США, где его поместили в следственную тюрьму, а майора Корниленко в аэропорту Москвы встречали как героя тысячи горожан. Счастливый майор улыбался весеннему мартовскому солнцу.

 

Эпилог

Зазвенели ключи в замке дверей тюремной камеры и на пороге показался молодой, высокий, розовощёкий охранник с дубинкой—электрошокером в левой руке. Он немного постоял в проёме двери, изучая внешний вид заключённого. Потом удовлетворённо щёлкнул дубинкой по правой ладони и почти не открывая рот произнёс: «К вам адвокат, сэр. Попрошу вас на выход!» Макфейн, сидящий за пустым столом и глядящий на закрытое решёткой окно под самым потолком камеры, медленно повернулся к вошедшему и так же медленно встал на ноги. Осмотрелся так как будто он только сейчас попал в эту камеру и пошёл на выход. Охранник отступил в сторону, пропустил Макфейна вперёд и пошёл вслед за сгорбленным, обветшалым стариком. У комнаты свиданий охранник остановил бывшего советника, открыл дверь и впустил заключённого во внутрь.

– У вас всего десять минут, – произнёс охранник и закрыл за собой дверь.

– Доброе утро, мистер Макфейн. Как себя чувствуете?

– Доброе, доброе. Кто его знает доброе ли оно.

– Не надо впадать в депрессию, мистер Макфейн. Я приложу максимум усилий, чтобы вам смягчили меру наказания. Вчера было подано прошение об улучшение условий содержания под стражей. Обещали рассмотреть мою просьбу в самое ближайшее время! – зачастил адвокат.

– Не юли, я же чувствую, что у тебя есть более важная новость, – скрипучим, равнодушным голосом очень старого человека произнёс бывший советник.

– Вы правы, мистер Макфейн, у меня действительно есть новость, но она, к моему глубокому сожалению, очень для вас неприятная.

– Давай напрямую, что сегодня мне принес? – резко оборвал адвоката Макфейн.

– Вот, – потупив взгляд, произнёс адвокат и выложил на стол перед сидящим за ним Макфейном фотографии.

Макфейн сначала не понял, что на этих фотографиях отображено, но, когда сознание восприняло увиденное, дрожащие, морщинистые, старческие руки схватили фотографии и приблизили почти вплотную к подслеповатым глазам. Неконтролируемые ручьи слёз стекали по впалым щекам и капали на бумагу, размывая изображение. Макфейн поднял на адвоката беспомощный взгляд.

– Когда? – это было единственное, что мог произнести дрожащими губами бывший советник.

– Вчера ночью, у себя в кабинете на втором этаже генерал застрелился из личного пистолета. Его жена и ваша внучка спали, поэтому обнаружили тело вашего сына только утром. У миссис Кэрри была обширная истерика и её пришлось временно поместить в неврологическую клинику. Я надеюсь, что с ней будет всё в порядке и её скоро выпишут. Вашу внучку, мисс Джоули мне пришлось на время пребывания миссис Кэрри на лечении отдать в детский приют. Я там лично всё проконтролировал и потребовал самого тщательного ухода за девочкой.

Бывший советник, основатель новой американской партии, которая по его замыслам должна была стать прародительницей нового мирового порядка, уже совершенно не слушал речь своего адвоката. Его остановившийся взгляд был устремлён на газету, выложенную адвокатом на стол вместе с фотографиями тела сына. Крупными буквами заголовок газеты извещал своих читателей о том, что в России на президентских выборах с большим отрывом победил действующий президент.

Говорят, что есть примета, по которой все пожелания, загаданные в Рождественскую ночь, исполняются, но в момент обращения за помощью к высшим силам люди забывают один немаловажный момент – пожелание человека не должно противоречить замыслам самих высших сил. Забывший это простое правило не получает, ничего или получает, но совсем не то, чего он ожидал. Советник президента, загадавший своё пожелание в рождественскую ночь не посчитался с их пожеланиями и получил то, что получил. Ему было невдомёк, что на этот раз их желанием было сохранять пока, пусть очень хрупкий, но всё же мир на этой грешной планете. Но кто может знать, что будет с нашей планетой в следующий раз?

 

Послесловие

Все действующие лица, имена и фамилии, прозвища, а также обстоятельства, места и время событий, как и название различных компаний и любых других объектов, научных опытов, описанные в настоящем рассказе, является безусловно совершенно случайным вымыслом автора и к нашей настоящей действительности не имеет никакого отношения.

 

Словарь терминов и сокращений

Агент—нелегал под прикрытием – нелегально действующий сотрудник разведки, использующий официальные или неофициальные документы страны пребывания.

АНБ – агентство национальной безопасности США. Основной профиль работы – радиотехническая и электронная разведка.

«Глушилка» – радиотехническое средство постановки помех в звуковом или радиодиапазонах (жаргон).

Закладка—ретранслятор – автоматизированное радиотехническое средство обеспечения радиосвязи агента с разведцентром. Устройство обеспечивает агенту—нелегалу радиосвязь с повышенной защищённостью от возможного наземного перехвата.

«Жучок» – устройство записи аудио и видео сигнала. Устанавливается обычно спецслужбами для контроля за действиями объектов наблюдения. Возможно установление как стационарное в помещениях, так и на самом объекте наблюдения, его одежде или монтируется в его личных принадлежностях (жаргон).

«Квадропуль» – малогабаритное автоматизированное устройство воздушного контроля дорожного движения.

«Комар» – особо малогабаритное летающее устройство для ведения скрытного аудио и видеонаблюдения.

«Полог» – радиоэлектронное устройство подавления колебаний высокочастотных излучений, которое обеспечивает отсутствие отражение радиоволн излучаемых локационных станций (фант.).

«Прослушка» – выражение обычно применяется к аппаратуре аудиоконтроля объекта наблюдения.

Радиопеленгатор – комплекс аппаратуры для определения местоположения радиопередатчика агента.

СВР – Служба внешней разведки Российской Федерации.

Служба наружного наблюдения – специальное подразделение, в задачу которого входит аудио и визуальное наблюдение за объектом.

«Стопкран» — электронное устройство принудительной остановки двигателя автомобиля в случае нарушения правил дорожного движения.

«Тепловизор» – прибор для визуального наблюдения в инфракрасном диапазоне частот.

«Топтун» – сотрудник службы наружного наблюдения (жаргон).

ФБР – Федеральное бюро расследований США.

ФСБ – Федеральная служба безопасности РФ.

ЦРУ – Центральное разведывательное управление США.