Все!!! Я больше не пью! Ну почему, почему эта мудрость не пришла мне в голову вчера, после первой кружки?! Зачем надо было упиваться в тряпочку?! Горыныч тоже хорош со своим «Ты меня уважаешь?». Точно на Русь мотался. А в общем, кстати, ничего так, нормальный мужик… То есть дракон. В смысле Змей. Аааа, пофиг!!!

За попытку думать голова отомстила новым приступом боли, отозвавшемся, кажется, в каждой клеточке моего многострадального неопохмеленного организма. Ну зачем я столько пила?!

Страдания пошли по второму кругу. Только к мысленным самоистязаниям физические: я выползла-таки из залп, где уснула свернувшись на шкуре, на веет божий. Далеко, правда, не уползла, осела на травке сбоку от входа. Глаза широко не открывала — слишком уж ярко сияло солнышко. И ни одной тучки как назло! Эх, ну почему именно сегодня именно такая погода? Шел бы сейчас дождь — и умылась бы, и попила… Гыйр! Не успела я додумать, как на меня обрушился целый поток воды! Ледяной! Подскочила я махом. И тут же рядом раздался счастливый, искренний двухголосый смех. Спелись, гады!

— Горыныч! Тебе не стыдно?! Взрослый, мудрый Хранитель, а ведешь себя как несмышленыш!

— Эй, а чего ты Тама не отчитываешь? Мы ж вместе тебя обливали.

— Я обратилась к единственному разумному существу в вашем тандеме.

— Слышал? — скосил на меня глаза блондин, обращаясь к Змею. — И вот так постоянно!

На поднятый нами шум из пещеры высунулся Радмир. Взглянув на него, я поняла, что мне самой в срочном порядке необходима опора. Хранитель в качестве оной подошел отлично.

— Ра-ад?… А-а-а… Ты чего вдруг решил? — только и смогла протянуть я, кивая на него.

— Что? А, это… — смутился парень, проводя рукой по ежику темных волос, заменившему прежнюю шевелюру до плеч. — Так это… Жарко… Да и вообще…

Не договорив, парень стушевался и скрылся в проходе, уже оттуда сообщив, что пора завтракать. Я потрясенно перевела взгляд на откровенно ухмыляющегося Пироса.

— Кто его… так?

— Начал сам, а потом мы с Тамом до ума довели.

Я с сомнением покосилась на когтистые лапы.

— Ладно, Там довел, а я советовал. Но ведь здорово же!

— Ага… А надоумил кто?

— Так ты и надоумила — вновь расплылся в улыбке Хранитель.

— Я?!?!

— Именно! Цитирую дословно: «Хороший ты парень, Рад! Тебя б постричь — и я б влюбилась!» Чьи слова не припомнишь?

— Мамочки! — простонала я, хватаясь за голову.

— Она-то тут причем? — изумился собеседник.

— Она всегда мне говорила не пить последнюю рюмку. Какая ж она у меня мудрая! Что ж я-то такая дура!

— Это вопрос?

Если бы я только могла убивать взглядом! Но, увы, это умение обошло меня стороной. Как, впрочем, и умение думать. Так что счастливо избежавший смерти Горыныч, ухмыляясь, исчез в пещере. На поляне остались только я и блондин, все время простоявший молча.

— Там, ты в порядке?

— Что? А, да, в полном, — вышел из задумчивости парень. Судя по заигравшему в глазах огоньку и непонятной улыбке, появившейся после брошенного на меня взгляда, вывела я его оттуда зря.

— Леди, позвольте предложить Вам ручку? Утренняя трапеза уже стынет, ожидая нас.

— Да пусть хоть заледенеет, скажи лучше, где вы воду взяли. Леди желает привести себя в порядок.

— Конечно-конечно! — как-то слишком ретиво согнулся в полупоклоне Тамирас. Ох, знать бы, что он замыслил! И какое брожение произошло в мозгах у Рада. Одно точно — я больше не пью!

Завтрак я пропустила без малейших сожалений, взамен предпочтя поплескаться в импровизированной «ванне» Хранителя. Точнее, джакузи с гидромассажем и постоянным подогревом — в глубине холма бил горячий источник, на котором создал запруду. Небольшую. Для него — небольшую. А я в получившемся бассейне поплавала с огромным удовольствием. Вернее, поплавала бы, если бы не мысль о том, что я что-то забыла, терзавшая меня с самого утра. О Радмире старалась не думать. О том, как идет ему новая прическа — тоже. И почему он свои лохмы отстриг? Предложенная Змеем версия меня совсем не устраивала. Не может же быть, чтоб из-за моих слов! А вдруг?… Да нет, чушь. Просто тандем Пирос-Тамирас решил провернуть очередной розыгрыш. А может — нет? Не думаю, что Рад согласился бы в нем участвовать… У-у-у!!!

Нервно взвыв, я спугнула птичку, примостившуюся где-то у отверстия в потолке пещеры. Их там несколько было, и служили они одновременно свето- и воздуховодами. Вот у одного и пристроилось голосистое пернатое. Возбужденное чириканье сменилось озадаченным молчанием, а я пулей вылетела из воды. Шурик!!!

Я же его последний раз еще до знакомства с Хранителем видела! Где же он?! Как я могла о нем забыть?!

Наспех одевшись, я помчалась к ребятам. Попетляв по коридорам, вылетела в уже запомнившийся зал… И была встречена недоуменным молчанием всех четверых. Да-да, четверых. Пушистая пропажа, как ни в чем не бывало, восседала возле Радмира.

— Шурик?! — я радостно бросилась к опешившему зверьку, в последний момент додумавшись обогнуть импровизированный стол. Глаза у Шурика стали с его миску, он нервно задергался, пытаясь сообразить, куда лучше удрать. Поздно! Я успела схватить его и крепко стиснуть. Пушистик издал возмущенную трель и обреченно обвис.

— Пришелица, — участливо позвал Там. — С тобой все в порядке?

Я лишь счастливо кивнула в ответ и еще крепче прижала тихо вякнувшего зверька.

— Тогда чего ты в него так вцепилась?

— А где он был?

— Тут, с нами, воду пил.

— А до этого? Я ж его со вчерашнего полудня не видела, испугалась даже!

Парни и Пирос переглянулись.

— Да-а? А кто ж его тогда тут, в этом самом зале чуть до смерти не затискал, а?! Целовала его поминутно, да еще после каждой рюмки! Он ж надышался вчера до потери сознания, до сих пор одну воду пьет, в себя прийти не может! Отпусти зверя, Таши, имей совесть! — возмутился Горыныч. Тамирас смотрел на меня, как на умалишенную. Только Радмир нашел немного совести, чтобы не дать мне бездумно осесть на пол. Заодно и освободил судорожно глотающего воздух Шурика из оцепеневших рук. Я, не сопротивляясь, позволила парню усадить меня на шкуру и приняла подсунутую кружку воды. Полюбовавшись на эту картину, блондин расхохотался. Громко, с чувством, наглядно давая понять, что причина веселья — я. Вот мало мне шока от глубины провалов в памяти, так еще этот поросенок надо мной потешается?! Да, мокрая, растрепанная, наспех одетая и с ошалелым видом я представляю собой то еще зрелище, но ржать?! Это нельзя оставлять. Я задумчиво взвесила в руке кружку (весовая оказалась, литр, не меньше) и выплеснула воду прямо на нагло хохочущего Тама. Он мигом умолк, но взамен захохотал уже Хранитель. На него я уже внимания не обратила, поглощенная улепетыванием от возмущенного блондина.

Нагнал он меня в купальне, поймал и хотел было сбросить вниз, но я, извернувшись, дернула его за руку и упали мы вместе. В воде баталия разгорелась с новой силой. Да, физически Там сильнее, изворачивалась я всеми возможными способами. Расцепились мы лишь когда в купальню грузно плюхнулся Змей, и нас сначала подбросило волной, потом растащило в разные стороны крепкими лапами.

— Успокоились? — поинтересовался Хранитель, встряхивая нас как нашкодивших котят.

Мы кивнули, не глядя друг на друга.

— Не слышу!

— Да! — вразнобой пробурчали мы. Пирос осуждающе покачал головой, но поставил нас на берег. На всякий случай — по разные стороны подоспевшего Рада.

— А теперь — живо переодеваться! И чтоб через пятнадцать минут все в зале были!

Хранитель Огня сам по себе являлся весьма представительной фигурой, а уж в гневе — и подавно. Так что в назначенное время мы все были в зале. Кроме Пироса. Шурик тоже был здесь. Сначала он уселся около Радмира, но потом потихонечку подполз ко мне и вопросительно чирикнул. Я отвернулась. Зверек заволновался, начал шнырять вдоль моих ног, тереться, жалобно воркуя и пытаясь заглянуть в глаза. Через пару минут я сдалась. Тяжело вздохнув, взяла его на руки и начала ласково поглаживать. Пушистик довольно растянулся и заурчал.

— Ты правда не помнишь, как вчера малыша чуть не споила? — не выдержал Тамирас.

— Там! — укоризненно бросил брюнет, тоже исподволь наблюдавший за мной.

— Ничего, Рад, все в порядке. Да, я действительно не помню. Причем почти весь вечер, рюмки после третьей. А вы?

Похоже, информация Радмиру пришлась не по вкусу, ибо на лице снова возникла та маска непроницаемого спокойствия. Ну, извините, врать не люблю и не умею. А в этом случае — еще и не хочу. Гыйр знает, что я еще вчера наворочала.

— Если честно, я тоже, — смущенно тряхнул головой блондин. — А ведь я думал, что могу долго не пьянеть. Ага, куда там! Все-таки Горыныч — это сила.

— А ты, Радмир? — воодушевленная признанием Тама, я попыталась сгладить напряженность с брюнетом. Но парень на контакт идти не пожелал, лишь неопределенно мотнул головой, что в равной степени могло обозначать и да, и нет, и «отвяжитесь уже, достали».

Возникшую неловкость спас Горыныч, появившийся из бокового прохода.

— Все здесь? — рассеяно обвел он взглядов зал. — Отлично. Думаю, тянуть нам больше не стоит. Познакомились, расслабились, теперь пора и делом заняться. Согласны?

Мы дружно кивнули, даже Шуренок перестал урчать и подобрался. Но Хранитель на нас особо и не глядел. Казалось, он полностью ушел в свои мысли.

— С чего бы начать… Что вообще вам известно?

— Очень мало. Древние легенды да рассказ Ванды. Она кратко рассказала о жизни до Темного времени и о том, что вы переругались и вас нужно помирить. В общем-то все. А, да, еще сказала, что это мы должны сделать и что остальное ты нам расскажешь сам.

— Хитрая дамочка вновь упростила себе задачу, — хмыкнул Пирос. — Ладно, может, оно и к лучшему. Начнем сначала. Точнее, с Темного времени. Вы ведь знаете, что было до него.

— Но я бы все равно предпочла услышать твою версию, — тихо заметила я.

— Хорошо. Хранители жили в Соламе целыми кланами. Семьи, друзья, стихии — у нас было все. И нас было много. А после Темного времени нас осталось лишь шестеро. Шестеро! Мы в одночасье лишились близких. Но не все. Из нас, оставшихся, двое были братьями. С этого-то все и началось. Хотя… — Горыныч помолчал немного и решительно отрезал. — Хотя скорее всего все началось с меня.

Мы недоуменно переглянулись, а Пирос продолжал говорить, глядя в стену пустыми глазами. Похоже, наш Хранитель Огня заново переживал давно минувшее. И больно ему было по-прежнему.

— Как я уже сказал, нас осталось шестеро. Я, Деврос Пыль, Литос Громм, его брат, Лейа Аква, Шэра Томана и Тентара Лава. Нам было тогда по несколько веков всего. Всем, кроме Литоса. Его-то и назначили главным над нами. Впрочем, ни у кого это не вызвало возмущения — мы никак не могли оправиться от потери кланов. Мы потеряли все. Да, мы, оставшиеся, знали друг друга и раньше. Более того, мы с Девом были закадычными друзьями едва ли не с рождения. Выбора не оставалось, и постепенно мы наладили отношения между всеми шестерыми. Даже на пары разбились, — горько хмыкнул Змей. — Все шло прекрасно. Литос оказался мудрым правителем. Понимающим, ненавязчивым. Для всех он стал словно старший брат. Но… Но меня постоянно жгла мысль: почему оставили именно его? Почему его, а не, например, Санкраса, моего брата. Разумом я понимал все, но сомнения изводили мою душу и совладать с ними я был не в силах. Стал раздражителен, начал срываться на всех, огрызаться с Литосом. Меня никто не понимал. А главное, я сам не мог себя понять. Устав бороться с собой, я начал пить. Алкоголь помогал мне забыться, думал я. Но на самом деле он лишь подогревал мою злобу, тоску по семье и обиду на всех и вся. Я стал агрессивен. Одержимость своими чувствами закрыла мне глаза. Я не видел и не хотел видеть, что другим тоже больно. Они в таком же положении, как и я, но держаться. Еще и мне пытаются помочь. Но разве я позволял им это? Нет! Я не опомнился, даже когда ушла Шэра…

Хранитель умолк, тяжело дыша. Похоже он до сих пор переживал потерю. И боль не отпускала ни на минуту. Конечно, я догадалась, кто такая Шэра, но решила уточнить.

— А Шэра — кто она?…

— Шэра? — горько улыбнулся Пирос. — Шэра — это все для меня. Хранитель Воздуха, Тумана и моя жизнь. Ведь мы, Хранители, любим лишь раз… Мой уже настал, и я потерял его.

Мы потрясенно притихли, только сейчас осознав глубину рассказа Змея. А он продолжил, тяжело роняя слова.

— Шэра оставила меня. Но и это не подействовало. Вместо того, чтобы разобраться с причинами и вернуть ее, я озлобился еще больше. Сейчас-то я понимаю, как тяжело и больно было ей, но тогда… Подруги поддержали ее. Со мной оставался лишь друг, Деврос, вспыльчивый и резкий Хранитель Песка. Он принял мою сторону, осудив Шэру за ее поступок. Тут уж взбунтовалась Лейа, его невеста, — она считала подругу правой. Более того, на сторону Шэры встала Тентара — самая рассудительная и спокойная. Дев психанул, я тоже, и началась война. Мы настолько увлеклись обидами, что забыли о своем предназначении. Из-за буйства стихий страдали люди, но нас это не останавливало. Громм оказался в тяжелом положении. Он не знал, что предпринять. Примирить нас не получалось, образумить тоже. И принять чью-то сторону невозможно — вражда только усилилась бы, а он потерял либо брата, либо невесту. Отчаявшись, Литос сам обратился к Богам. Признал, что не справился, и попросил наказания для себя. Создатели исполнили его желание. Они наказали его, а нас разбросали по Соламу. Но в день наказания Боги дали понять, что все можно исправить. Лишь не сказали как.

Горыныч замолчал. Пару минут молчали и мы, пока Рад не нарушил тишину.

— Получается, нам нужно найти этот способ?

— Думаешь, сможете?

Радмир неуверенно пожал плечами.

— Вот-вот. Дослушай сначала. Разделение произошло много веков назад. Я давно одумался, все осознал, раскаялся и начал искать эту возможность. Ванда помогала мне. И не только она… В общем, мы нашли эту долину. Здесь оставлена подсказка. Слабенькая, но уж лучше, чем ничего.

— Покажешь? — встрепенулся Там. Змей приглашающе махнул лапой и повел нас вглубь пещеры, рассказывая на ходу.

— Сначала я подумал, что это такой вот своеобразный упрек мне. Жестокий, надо сказать, упрек. Я и без этого не нахожу себе места, а тут… Я и пью теперь только ради одного — забыться, только так могу не вспоминать… Но я отвлекся! Вот! Сначала я увидел это.

И Хранитель указал на стену, испещренную рунами от потолка до пола. Вернее, завала камней на полу. Странно, но руны я прочитала так же легко, как и родной алфавит.

— Горькая правда, — сказал Горыныч, когда мы дочитали. — Именно так все и было. Враждовали мы, а страдал весь Солам. Поначалу я решил, что это все, но потом разглядел начало следующей строки. Вот только она была так укрыта камнем, что я не смог извлечь ее. Ванда посоветовала подождать. И я поселился здесь, дабы не упустить ничего. И ждал. Долго ждал. И не зря! Часть стены рухнула сама собой, открыв вот это.

И Змей легко отколупнул часть каменного завала у стены, чтобы мы прочитали продолжение.

— После этого, мы с Помощницей уверились, что на верном пути, и я могу все исправить! А дней одиннадцать назад среди ночи раздался жуткий грохот, и открылись последние строки пророчества.

И еще часть камней сдвигается в сторону могучей лапой.

— И вот тогда я понял, что шанс мне уже дали и скоро что-то случиться. А теперь Ванда прислала вас. Она не ошибается, никогда не ошибается. И я свой шанс не упущу!

Змей замолчал, тяжело дыша и лихорадочно сверкая глазами. А я окончательно осознала, что крупно влипла…