— Что все это значит? — проговорила Амариллис, бросая гневный взгляд на Мэдисона Шеффилда. — Я не давала никакого согласия, более того… — Она не договорила, прерванная мягким щелчком закрывшейся дверцы. Амариллис резко повернулась к Гифорду. — Сейчас же выпусти меня, слышишь? Я не намерена никуда ехать.

Гифорд сделал гримасу, но ничего не ответил, машина тронулась с места.

— Гифорд, я к тебе обращаюсь.

— Прошу вас, мисс Ларк, не волнуйтесь. — Голос Мэдисона звучал успокаивающе мягко… Очень мягко. Он сидел, откинувшись на противоположном от нее сиденье, в темном костюме и строгом галстуке — живое воплощение традиционной элегантности. — Я прошу уделить мне всего лишь несколько минут. Уверяю вас, это в интересах нашего любимого города.

— Это — похищение и расценивается в нашем любимом городе как противозаконное действие, — отрезала Амариллис. — Остановите машину и откройте дверь, иначе я заявлю в полицию.

— Не волнуйся, Амариллис, — просящим тоном начал Гифорд, — дай, пожалуйста, Шеффилду возможность изложить суть дела.

— Прошу вас, выслушайте меня, — в глазах сенатора отчетливо отражалась заинтересованность. — Мне необходима ваша помощь. Гифорд сделал все от него зависящее, но, очевидно, он исчерпал свои возможности.

— Вы «пережгли» вчера вечером еще одного концентратора? — И, не дожидаясь ответа, обратилась к Гифорду: — А ты за кого, Остерли? В чем твои проблемы?

— Я не могу найти для Шеффилда достаточно сильного специалиста, способного выдержать полную нагрузку его таланта, — пробормотал Гифорд. — Ты единственная из тех, кого я знал, кто может с этим справиться. У него талант десятого уровня… — Гифорд с беспокойством посмотрел на Мэдисона, — а может быть, и выше.

— Значительно выше, я полагаю, — заметила Амариллис. — Как ты оказался втянутым в это, Гифорд?

— Я не сделал ничего плохого. — Остерли потянулся к галстуку, словно тот сдавливал ему шею. — Предоставлять концентраторов для талантов высоких уровней не считается преступлением.

— Ты не мог не знать, как использует Шеффилд свой талант. — Амариллис не пыталась скрыть свое отвращение.

— Я стараюсь использовать данный мне Богом талант на благо города, мисс Ларк. — Мэдисона явно задели красноречивые намеки Амариллис. — Должен признать, мне иногда сложно управлять моими способностями, но едва ли это моя вина. Я уверен, вы хорошо понимаете, что для талантов выше десятого уровня имеется очень мало наставников, если они вообще существуют.

— Откуда вам знать, — возразила Амариллис. — Вы ни разу не потрудились пройти тест.

— Я считаю это нарушением прав личности, — заявил Мэдисон. — Основатели никогда бы не пошли на то, чтобы подвергнуть естественные способности человека оценке и градации. Но дело не в этом.

— А в чем же?

— Вы нужны мне, мисс Ларк. — Сочный голос сенатора заполнял весь салон автомобиля.

— Вы ждете от меня, что я стану помогать вам собирать деньги на избирательную кампанию? Забудьте об этом. По моему мнению, подобное использование таланта противоречит этическим нормам.

— Я предупреждал, что могут возникнуть сложности. — Гифорд мельком взглянул на Шеффилда.

— Я был бы очень разочарован, если бы ваш прогноз не подтвердился. — Мэдисон с восхищением смотрел на Амариллис. — Я уважаю ваши представления об этике и вызванные этим сомнения. Гифорд старался отговорить меня обращаться к вам за помощью. Но чем больше я слышал о вас, тем отчетливее сознавал, что именно такая помощница мне нужна.

— Что ты ему рассказал? — Амариллис сверкнула глазами в сторону Гифорда.

— Только то, что ты капризная, сухая, строго придерживающаяся нравственных норм, решившая в довершение всего служить для всех и каждого живым воплощением совести.

— Все ясно. — Амариллис почувствовала, как краска заливает лицо.

— Именно это мне и нужно, мисс Ларк, — ласково заметил Мэдисон.

— Не понимаю, — Амариллис даже моргнула от удивления.

— Дело не в отсутствии у меня совести, — коротко рассмеялся Шеффилд. — Уверяю вас, родители воспитали меня в соответствии со строжайшими принципами. В моей семье чтили нравственные ценности Основателей, еще до того как о них заговорили.

— Вам повезло.

— Но, как вам известно, мисс Ларк, существует очень мало принципов, регулирующих и направляющих деятельность неординарных, сверхмощных талантов.

— А никаких особых правил и не нужно, — ответила Амариллис. — Нравственные нормы не меняются с повышением психоэнергетического потенциала личности.

Гифорд картинно закатил глаза и снова поправил галстук.

— Вы не поняли меня, мисс Ларк, — терпеливо продолжал Шеффилд. — Время от времени я испытываю затруднения с моим талантом. Как я уже сказал, мне непросто его контролировать, не говоря о том, чтобы использовать надлежащим образом.

— Это действительно так? — Амариллис забарабанила пальцами по обитой бархатом спинке сиденья.

— Но я решительно настроен направить свои способности на благо нашего города-штата. Чтобы добиться поставленной цели, мне потребуются услуги концентратора полного спектра, помимо высокой квалификации обладающего сильной волей и во всем придерживающегося этических и нравственных принципов. Мне необходим человек, который сможет контролировать мои способности, фокусировать их, направляя парапсихологическую энергию на пользу обществу.

Амариллис пришло в голову, что в течение последних нескольких минут голос Мэдисона приобрел большую силу убеждения. Ей все легче верилось в искренность слов Шеффилда. Что-то уж очень легко верилось.

Она подозрительно покосилась на Гифорда, тот сидел, отвернувшись к окну, не глядя в ее сторону.

— Мисс Ларк, некоторые посчитали бы специалиста с вашими высокими принципами досадной помехой, — доверительно наклоняясь к Амариллис, произнес Шеффилд. Невозможно было устоять перед его обезоруживающей искренностью. — Но я считаю вас ниспосланной Богом. Вы концентратор, которого я искал всю жизнь. Мне нужен помощник в делах и одновременно родственная душа, чьи парапсихологические способности и представления о нравственных ценностях соответствовали бы моим.

Значит, он искал ее всю жизнь. В отличие от других ему ее убеждения не кажутся наивными и вызывающими лишь досадное недоумение. Он оценил по достоинству ее профессионализм и целостность натуры. Она нужна Мэдисону в его борьбе за всеобщее благо.

Амариллис ощутила прилив неподдельной гордости. Наконец-то ей встретился талант высокого класса, разглядевший ее достоинства. Работа с таким сильным и влиятельным человеком доставит истинное удовлетворение как в профессиональном отношении, так и в духовном плане. Как приятно сознавать, что помогаешь гению, нуждающемуся в твоей моральной поддержке. В предложении совместно работать ей виделось наиболее полное воплощение ее замыслов.

Слияние их парапсихологических способностей даст идеальный результат.

— Не знаю, что вам ответить. — Амариллис бросила еще один взгляд на Гифорда, который по-прежнему, не отрываясь, смотрел в окно. — Вы застали меня врасплох. Ваше предложение так неожиданно, сенатор.

— Я понимаю, — иронически улыбнулся Мэдисон, — после того, что произошло вчера вечером, вы имеете полное право с недоверием относиться к моим намерениям.

Амариллис преодолела нахлынувшее желание уйти от этой темы.

— Вы затронули серьезную проблему, сенатор. Ваши вчерашние действия противоречили этике. В высшей степени аморально заставлять людей поддерживать вас, прибегая к парапсихологическому таланту. Уверена, Основатели никогда бы не одобрили ничего подобного.

— Разумеется, вы правы, — сказал Мэдисон, заглядывая ей в глаза. — В свою защиту могу сказать, что вчера вечером меня не волновала поддержка Трента. Разговор с ним служил своего рода «дымовой завесой».

— Что вы хотите сказать?

— Это была моя несколько неуклюжая попытка проверить ваши парапсихологические возможности. — Мэдисон в восхищении покачал головой. — Гифорд рассказывал мне о ваших способностях и о том, что с недавнего времени вы фокусируете для Трента. Должен сознаться, я сомневался в ваших возможностях, как их описал Гифорд. Увидев вас на приеме, я захотел устроить небольшую проверку.

— Вот как.

— Простите меня, но позвольте заметить: я был поражен. Завидую Тренту. Мне никогда не приходилось работать с таким сильным концентратором, как вы.

Амариллис обратила внимание на растущее в ней желание оставить эту тему и забыть об острых углах. Это чувство становилось чересчур сильным. Она сердито посмотрела на Гифорда.

— Прекрати, — сказала она.

— Что прекратить? — наконец оторвался от окна Гифорд.

— Ты для него фокусируешь. Прекрати сию же минуту. Мы оба знаем, что твоих возможностей недостаточно, чтобы справиться со всей мощью его таланта. Ты тоже хочешь «перегореть»?

Гифорд вздохнул, взглянул на Мэдисона и покорно пожал плечами.

И сразу исходившая от Шеффилда искренность вошла в обычные рамки. Воздействие еще оставалось ощутимым, но уже повеяло практицизмом и исчезла прежняя глубина. Прямота подобного свойства всегда ассоциируется с деятельностью политиков, ничего особенного в этом не было.

— Подумайте над моим предложением, мисс Ларк. — Мэдисон продолжал улыбаться, но улыбка его утратила теплоту. — Ведь и вам, как и мне, хорошо известно, как досадно сознавать невозможность в полной мере реализовать свои парапсихологические способности. Возникает чувство, словно на глаза надели шоры, ограничивающие поле зрения. Такое состояние рождает недовольство и раздражение. Природа наделила нас необыкновенными способностями не для того, чтобы мы воспользовались лишь малой долей нашего потенциала.

— Не знаю, какие планы были у природы на этот счет, но я ни в коем случае не стану помогать вам использовать талант в целях, противоречащих этике. — В голосе Амариллис прозвучала непоколебимая решимость.

— Мне бы и в голову не пришло просить вас о чем-либо подобном. Если вы согласитесь со мной, то я со всей ответственностью обещаю: вам не придется применять свои способности для осуществления неблаговидных замыслов. Подумайте об этом, мисс Ларк. Вам представляется возможность посвятить себя служению городу-штату. Вы станете для меня советником и наставником.

Амариллис ответила ему непреклонным взглядом.

— Меня очень мало занимает политика. Прошу вас, сенатор, отвезите меня домой.

Мэдисон поджал свои красиво очерченные губы, но тем не менее склонил голову и любезно ответил:

— Как пожелаете, мисс Ларк. Уверен, вы еще подумаете над моим предложением. Наш тандем будет удачным, мы многого сможем достичь совместными усилиями.

— И вам не стыдно, сенатор? Вы твердите о приверженности традициям Основателей, но истинный Основатель пришел бы в ужас, узнай он, на что вы готовы пойти, ради того чтобы получить губернаторское кресло.

— Дорогая моя, вы болезненно наивны. — Взгляд Мэдисона стал жестким. — Истина в том, что для Основателей главной заботой было защитить и укрепить город-штат. Этим мотивом они и руководствовались в своей деятельности. И я горжусь, что иду по их стопам.

Амариллис не ответила. Она продолжала молчать, пока лимузин не подкатил к ее дому. Никогда раньше этот маленький домик не казался ей таким милым и желанным.

Когда дверца открылась, она сразу заметила Лукаса, стоявшего, прислонившись к своей машине.

— Мисс Ларк, — сказал Шеффилд, взяв Амариллис за руку. — Помните о нашем разговоре. Я предлагаю вам бескорыстное служение обществу. Пост губернатора лишь промежуточный этап. Придет время, и я стану президентом Объединенных Городов-Штатов. И вы будете рядом со мной не только в качестве концентратора, но как моя жена.

— Жена? — выходившая из машины Амариллис даже задержалась от удивления.

— А почему бы и нет? — самоуверенно улыбнулся Шеффилд. — Подумайте об этом. Вы — незаконнорожденная, мисс Ларк, а я могу сделать вас супругой президента, предлагаю вам возможность подняться над тем позором и унижением, которые пришлось пережить вашей семье из-за самого факта вашего рождения.

Амариллис стрелой вылетела из машины и бросилась в объятия Трента.

Она уткнулась лицом ему в грудь и стояла так до тех пор, пока длинный белый лимузин, бесшумно тронувшись с места, не исчез из виду.

— Это уже слишком. Шеффилд зашел чересчур далеко. — Лукас стоял у камина, глядя на пламя. Ему стоило больших усилий скрывать от Амариллис свой гнев. Он опасался, что клокотавшая в нем ярость испугает ее.

Шеффилд пытался привлечь Амариллис, действуя с дьявольской хитростью. Он решил сыграть на добродетели, составлявшей одну из важных черт ее натуры.

— Не волнуйся, Лукас, — сказала Амариллис, уютно расположившись в углу дивана, подобрав под себя ноги. — Я дала ему понять, что не собираюсь с ним работать.

— Мне следовало догадаться, что рано или поздно Шеффилд доберется до тебя. Не так уж много специалистов, способных фокусировать для талантов девятого и десятого уровня, не говоря уже об экстраординарных талантах.

— Гифорд рассказал ему обо мне.

— Скорее всего, Остерли исчерпал весь свой запас концентраторов полного спектра, пытаясь удовлетворить Шеффилда.

— Видимо, так и есть. Дело осложняется. Очевидно, сенатор полон решимости добиться поста губернатора и идти дальше — к президентству. Он произнес целую речь о желании использовать свой талант под контролем квалифицированного концентратора, следящего за соблюдением им этических норм. Но будь у него хоть какие-либо нравственные принципы, он бы не стал применять свой талант, как делает это сейчас.

— Его мораль ничего не стоит, — произнес Лукас. — Ведь он же политик. Но я бы не советовал ему проделывать с тобой такие фокусы, как сегодня.

— Больше это не повторится. Я вполне с этим справлюсь. А вот главный вопрос в том, мог ли Мэдисон убить профессора Ландрета, как ты считаешь?

— Что ты сказала? — отвлекся от своих мыслей Лукас, поворачиваясь к ней.

— Если подумать, у Шеффилда был серьезный повод для убийства, как и у Гифорда. В некотором роде он имел для этого более веские основания. Если бы Ландрету стало известно, что проделывает Шеффилд со своим талантом, он вполне мог пригрозить сенатору разоблачением. И Шеффилд стал опасаться за свою кампанию.

— Перестань ты думать о Шеффилде, у нас и без того хватает проблем.

— Я уже говорила тебе, Лукас, дело совсем не в Шеффилде. — Амариллис не отрываясь смотрела на огонь. — Послушай, нам надо найти эту папку.

— Ты не имеешь ни малейшего представления, где ее искать, — возразил Трент. — И мне бы очень не хотелось, чтобы у тебя появились мысли на этот счет. Каждый раз ты попадаешь в неприятную историю, когда берешься за роль детектива.

— Я не могу отступить, Лукас, мне необходимо знать, что происходит. Постарайся меня понять. Я должна найти ответ на свои вопросы.

Трент вгляделся в ее лицо, освещенное пламенем камина, и отчетливо осознал, что ему не удастся уговорить Амариллис изменить решение. Упрямство, как и нравственное начало, были присущи ей в равной степени. Он знал, что победа не на его стороне.

— Так ты хочешь найти папку? — поинтересовался он. — Найми частного детектива.

— А ты знаешь кого-нибудь? — В ее глазах вспыхнул огонек интереса.

— Да, — ответил Лукас. — Я знаком с одним из них.

На следующее утро Трент, пройдя неторопливо мимо столов двух младших секретарей и клерка, вошел в маленькую, со вкусом отделанную приемную. За большим столом сидела эффектная женщина, одетая в строгий костюм. Лукас отметил, что цветом волос и размерами бюста она поразительно напоминала женщин-концентраторов, которых Лукасу приходилось видеть с Шеффилдом.

— Чем могу помочь?

— Я пришел поговорить с Мэдисоном Шеффилдом.

— Мне жаль, но сенатор сейчас занят, — проговорила секретарша с вежливой улыбкой, испытующе глядя на Трента. — У вас назначена встреча?

— Нет, но можете не беспокоиться, мне не нужна предварительная договоренность. — Лукас с решительным видом пересек приемную и взялся за ручку двери, ведущей в кабинет.

— Сэр, я не могу позволить вам врываться к сенатору. — Секретарша вскочила и с завидной быстротой обогнула стол. — Я вам сказала, что он очень занят, и вам следует записаться на прием, если у вас к нему дело.

Лукас небрежно бросил взгляд на часы: они показывали без десяти десять.

— Запишите меня на десять, оказывается, я пришел немного раньше. — С этими словами он шагнул в кабинет, захлопнув дверь перед самым носом секретарши, затем запер дверь за собой.

Мэдисон Шеффилд в это время говорил по телефону. Разговор был не из легких. Увидев вошедшего Трента, сенатор нахмурился.

— Извини, Боб, вынужден прерваться, позвоню позднее и мы обсудим изменения в счете. — Он медленно положил трубку.

— Много времени я не отниму, — сказал Лукас, не обращая внимания на глухие удары в дверь.

— Что вам нужно?

— Всего пять минут, чтобы кое-что прояснить. — Трент прошелся по пушистому ковру и остановился перед широким столом. — Вам хватило ума стать хозяином этого шикарного кабинета, но, если вы рассчитываете сменить его на офис губернатора, я бы посоветовал вам держаться подальше от Амариллис Ларк.

— О чем вы говорите, Трент, черт возьми?

Лукас оперся обеими руками о стол и наклонился к Шеффилду.

— Она вне игры. Только троньте ее, и можете распрощаться с надеждой стать губернатором нашего расчудесного города-штата. Я достаточно ясно выразился?

— Вы меня не запугаете!

— Как правило, я держусь в стороне от политики, — вкрадчиво начал Лукас, — меня она мало занимает, но для вас я готов сделать исключение.

— Что вы хотите сказать?

— Только то, что я приглашу не кого-нибудь, а самого Нельсона Бэрлтона и расскажу ему, как вы используете свой экстраординарный талант, чтобы заполучить средства на свою избирательную кампанию.

— Вам никто не поверит.

— Публика любит Нельсона Бэрлтона, а еще она обожает скандалы. Но чтобы действовать наверняка, я позвоню тем, кто внес самые крупные суммы пожертвований и сообщу им, что их вынудили отдать деньги движению «Нравственные ценности Основателей» обманным путем.

— У вас нет доказательств.

— В том-то вся соль, Шеффилд. Мне доказательства ни к чему. Я ведь Человек-Лед, тот парень, который выкурил пиратов с островов. Тот человек, кто нашел артефакты. Я даже отказался занять ваше место в сенате. Влиятельные люди из числа ваших спонсоров поверят мне.

— Да как вы смеете! — Шеффилд вскочил с перекошенным от ярости лицом. — Убирайтесь из моего кабинета, пока я не приказал вышвырнуть вас отсюда.

— Держитесь подальше от Амариллис. Если с моей подачи о вас поползут слухи и к делу подключится Нельсон Бэрлтон, вам никогда не отмыться. О вас начнут шептаться, Шеффилд, что вы психоэнергетический вампир. Приходилось о таких слышать? Так говорят об экстраординарных талантах, таких, как вы, например. Ваши спонсоры обратят на это внимание.

— Черт бы вас побрал, Трент, а вы сами кто? Это единственное объяснение всему, что произошло, когда я вчера занялся вами. Вы нашли для себя концентратора, способного работать с талантами выше десятого уровня.

— Вы ошибаетесь, — чуть заметно улыбнулся Лукас. — Я всего лишь талант девятого уровня, у меня есть подтверждающий это документ.

— Какой там к черту девятый уровень, вы много выше десятого. Скорее всего, вам удалось фальсифицировать результаты теста.

— Невозможно. Как вам известно, в тестах не бывает ошибок, они непогрешимы.

— Как вам удалось это сделать? — В глазах Шеффилда появился лихорадочный блеск.

— Никаких уловок с моей стороны, Шеффилд. Просто прошел тест и получил свидетельство таланта девятого уровня — только и всего.

— Скажите, как вы это сумели?

Лукас пожал плечами.

— В отличие от некоторых, мне скрывать нечего.

— Послушайте, Трент, к чему нам ссориться? Мы могли бы быть вместе, а когда я стану президентом, назначу вас вице-президентом.

— Нет, благодарю.

— Я предлагаю вам власть, Трент, настоящую власть.

— Я и без того имею власть, которая мне необходима.

— Дело в Амариллис Ларк, верно? Вам не хочется отпускать ее. Я вас не виню. Но не стоит беспокоиться: концентраторы способны работать с любыми талантами. Мы можем вдвоем пользоваться ее способностями.

Лукасу стоило неимоверных усилий сдержаться и не вцепиться Шеффилду в горло.

— Только троньте ее, и вам конец.

Шеффилд явно старался взять себя в руки. Ему кое-как удалось восстановить самообладание, но далось это с большим трудом.

— Единственное, в чем вы можете меня обвинить, так это в фокусировании свойств личности, но, как известно, подобное не причисляется к талантам.

— Но людям не нравится, когда их пытаются превратить в марионеток, Шеффилд. И крупным вкладчикам вряд ли захочется выглядеть дураками.

— Вон из моего кабинета, не желаю больше ничего слышать!

— Ваша сила ограничивается мощностью работающего с вами концентратора. И пока вы используете концентраторов с обычными возможностями, вы представляете не больше угрозы, чем любой другой шустрый политик. Но если вы попытаетесь приблизиться к Амариллис, можете считать свою карьеру законченной. Не забывайте об этом. — С этими словами Лукас повернулся и вышел из кабинета.

Амариллис поплотнее запахнула пальто и с сомнением оглядела скрытую мраком улицу.

— А ты уверен, что этот Стоунбрейкер — знающий детектив?

— Раф Стоунбрейкер — квалифицированнейший специалист, можешь не сомневаться. — Лукас запер машину и присоединился к Амариллис. — Вся хитрость в том, чтобы уговорить его заняться этим расследованием.

— Мне казалось, что сыщикам всегда нужна работа. По крайней мере, в детективных романах они постоянно заняты поиском клиентов.

— Стоунбрейкер — человек своеобразный, он берется за расследование, если дело его заинтересовало.

— Говори что хочешь, Лукас, но мне здесь совсем не нравится.

— А что здесь не так?

— И ты еще спрашиваешь? Это место напоминает кладбище.

— У тебя слишком богатое воображение, — ответил Трент, беря ее под руку. — Пойдем, поговорим со Стоунбрейкером.

Амариллис окинула взглядом тихую пустынную улицу и подумала, что ее воображение ни при чем. Действительно, вид окрестностей наводил на мысль, что здесь вполне можно было повстречаться с призраками.

Контора Стоунбрейкера помещалась на склоне холма, обращенном к городу. Это был старый район, сплошь застроенный особняками, возведенными состоятельными горожанами в период Поздних открытий. Пятьдесят лет назад отмечалось повальное увлечение архитектурой внушительных, мрачноватых форм, это было своеобразной обратной реакцией на неудержимое кипение энергии и энтузиазм, характерные для периода Ранних открытий.

Но мода на этот стиль быстро прошла. И теперь большинство этих впечатляющих своими размерами угрюмых зданий оказались покинутыми. Их темные громады напоминали причудливых птиц, выбравших холм местом своих гнездовий и внезапно окаменевших. Пустые особняки стояли с запертыми дверями и наглухо заколоченными окнами. Риэлтеры отказывались возиться с гигантами: дело явно представлялось безнадежным. Мало находилось охотников приобрести приходящее в упадок строение. Даже Общество охраны памятников не баловало эти сооружения своим вниманием.

Амариллис поежилась, когда Лукас подвел ее к массивным железным воротам.

— Лукас, мне все это не нравится.

Трент впервые за весь день улыбнулся, хищно блеснув в темноте зубами.

— Тебе здесь все кажется призрачным и странным, что же ты скажешь, побывав у Стоунбрейкера в доме?

— Но зачем надо было идти сюда обязательно ночью? Почему не договориться о встрече в обычные часы?

— А Стоунбрейкер как раз и принимает в это время. Он работает только по ночам.

Лукас не обманул, предупреждая о необычности жилища детектива. Обитель Рафа Стоунбрейкера оказалась нагоняющим страх мавзолеем, освещавшимся старомодными свечами, от пламени которых на каменных стенах плясали длинные причудливые тени. Амариллис не имела возможности как следует оглядеться, но и увиденного было достаточно, чтобы заставить ее содрогнуться. Их проводили в библиотеку, где единственным источником света служил камин. Казалось, в этом доме над всем довлела темнота.

— Не мешало бы пригласить декоратора, Стоунбрейкер, — сказал Лукас, когда за ними закрылась дверь кабинета. — Что-то у тебя мрачновато.

— Подумаю над твоим советом, Трент, — из глубины массивного кресла, повернутого к камину, донесся голос, напоминавший своим звучанием мрачные, погруженные во мрак залы особняка. — Что привело тебя ко мне?

— Дело.

— Естественно. — Во вздохе детектива чувствовалась душевная усталость.

— У моего друга, Амариллис, есть для тебя небольшое дело, если тебя это заинтересует. — Лукас подошел к столику и взял в руки графинчик, наполненный прозрачной сверкающей жидкостью. — Возможно, оно развлечет тебя и избавит от скуки.

— Что у вас за дело?

— Я хочу, чтобы вы отыскали пропавшую папку, мистер Стоунбрейкер, — откашлявшись, сказала Амариллис.

— А вы уверены, что она действительно исчезла? — осведомился детектив.

— Конечно, уверена, — недовольно поморщившись, ответила Амариллис. — Иначе я бы сюда не пришла. Содержимое папки имеет отношение к расследованию гибели одного прекрасного человека. Я как раз этим занимаюсь.

Некоторое время из кресла не доносилось ни звука.

— По опыту могу сказать: как правило, в ходе таких расследований открывается много неприглядных фактов из жизни жертвы.

— Так вас заинтересовало мое предложение или нет? — резко проговорила Амариллис.

— Расскажите, в чем суть дела, — наконец решился Стоунбрейкер.

Амариллис постаралась быть по возможности краткой. Ей хватило нескольких минут. За это время Лукас успел налить себе из графинчика и теперь потягивал прозрачный напиток, уютно устроившись у пристенного столика.

Наконец Амариллис закончила рассказ и приготовилась к отказу, но, к ее удивлению, Стоунбрейкер согласился.

— Я займусь вашим делом.

Амариллис вопросительно взглянула на Лукаса, тот пожал плечами и поставил бокал на стол.

— Ты нашла детектива, — сказал Трент, — давай предоставим ему возможность приступить к работе.

Амариллис без колебаний последовала за Лукасом, опасливо покосившись на кресло у камина.

Спустя несколько минут они уже были за воротами, и Амариллис с облегчением вздохнула.

— Ты сказал, что он немного чудаковат, а мне кажется, он с большими странностями. Стоунбрейкер непростая личность.

— Это верно, его непросто понять.

— Знаешь, Лукас, он мне не понравился, не внушает доверия, сомневаюсь, что ему удастся найти папку. С ним мы только потеряем время.

— Ты говоришь так, потому что настроена против него, — заметил Лукас, отпирая дверцу машины.

— А кто, скажи мне, с одобрением воспримет человека, принимающего посетителей ночью, не имеющего четких принципов профессиональной этики и даже не пользующегося современной системой освещения? — выпалила Амариллис, усаживаясь на переднее сиденье рядом с Трентом. — Я даже не могла рассмотреть его как следует. В этом доме единственный свет от камина и пары свечей.

— Стоунбрейкер прекрасно видит в темноте. — Лукас положил руки на руль. — Это очень пригодилось на островах, когда мы вылавливали пиратов.

— Мне следовало догадаться, — простонала Амариллис. — Это еще один знакомый по кампании против пиратов, правда?

— Да. — Лукас включил зажигание. — Возможно, он и со странностями, но если кто и может найти для тебя эту папку, так это он.

— Все твои друзья — экстраординарные таланты? — зябко передернула плечами Амариллис.

А почему ты решила, что Стоунбрейкер талант? — спросил Лукас, как-то странно взглянув на Амариллис.

— Я ощутила в нем силу. — Она помолчала, затем добавила. — То же самое я почувствовала и при встрече с Ником Частином. Они такие же сильные таланты, как и ты, верно?

— Возможно. — Лукас пожал плечами. — Но ни один из них не горел желанием пройти тест, им также не приходилось встречать концентратора, способного выдержать полную мощь их таланта.

— Меня это не удивляет. Ни один уважающий себя специалист не станет работать с талантом, не прошедшем аттестацию.

— Капризы, одни капризы.