Джоэл проснулся в холодном поту. Картины из его страшного сна все еще проносились в мозгу. Он видел машину, мчавшуюся над обрывом и падающую в море. И, как это было всегда, в окошке у сиденья водителя мелькнуло лицо отца, пальцы его царапали стекло, а глаза с ужасом смотрели на сына. И пока машина не скрылась в волнах, Джоэл мог видеть, как кричит его отец. Звука не было, но Джоэл угадывал слова, которыми захлебывался отец.

— Это ты во всем виноват! — кричал он.

Ты во всем виноват.

Джоэл еще мгновение лежал неподвижно, пытаясь сориентироваться в незнакомой комнате. Шорохи ветра, шуршащего листвой деревьев за окном, вернули его к реальности. Он откинул одеяло и сел на край кровати.

В последние дни ему часто снился этот сон. И ему не нужен был психоаналитик, чтобы объяснить почему. Он был совсем близок к отмщению после пятнадцати лет ожидания, и все старые чувства проснулись в нем, и все внутри него всколыхнулось. Если бы ему хоть чуть-чуть повезло, этот проклятый сон покинул бы его. Все это наконец прекратилось бы. Еще несколько недель, и все было бы позади.

Он знал из опыта, что не заснет снова, пока не израсходует избыток адреналина. Дома, в Сиэтле, он позанимался бы немного на тренажерах, которые стояли у него в свободной комнате. К несчастью, здесь, в доме Торнквистов среди этих гор, не было ни бегущей дорожки, ни велоэргометра, ни гирь.

Но зато сколько угодно места, чтобы пробежаться. Джоэл натянул джинсы и кроссовки, взял полотенце из ванной, примыкающей к его спальне, и отправился в холл.

Когда он проходил мимо спальни Летти, то почувствовал, что она тоже не спит, но не обратил бы на это особого внимания, если бы не увидел, как она направляется в гостиную. Когда он уже закрывал стеклянную раздвижную дверь, до него донесся ее тихий встревоженный голос:

— Ради Бога, скажите, куда это вы отправились? Уже час ночи.

Он оглянулся и увидел призрак с густой гривой волос, в длинном белом пеньюаре. Летти была в очках, и это придавало призраку вид очень серьезный и умный. Она медленно шла в лунном свете, и Джоэл увидел, что ее длинный, отделанный оборками пеньюар украшен матросским воротником и красным бантом.

Бело-голубой лунный свет отражался в стеклах ее круглых очков, освещал ее лицо. Она смотрела на него неодобрительно. На нем не было ничего, кроме джинсов. Джоэлу на мгновение показалось, что она готова ударить его, как учительница, линейкой по пальцам.

— Не беспокойтесь, я не собираюсь удрать с фамильным серебром, — сказал он, — просто хочу пробежаться.

— Хотите пробежаться? — Она смотрела на него, на его обнаженный торс, как будто никогда раньше ничего подобного не видела. — Но сейчас ночь. Вы, конечно, шутите.

— Поверьте мне, я вовсе не шучу. — Он открыл стеклянную дверь, и на него повеяло свежим воздухом и как живительными струями чистой холодной воды смыло последние остатки его ночных кошмаров.

— Джоэл, подождите. Вы не можете бежать один ночью.

Звуки легких шагов ее босых ног остановили его. Джоэл с неохотой снова оглянулся:

— В чем, черт возьми, дело, Летти? Я просто хочу пробежаться. Ложитесь и спите.

— Я не могу. — Она быстро подошла и остановилась прямо напротив него. — Не могу допустить, чтобы вы сделали это, Джоэл.

Он смотрел на нее со все возрастающим удивлением и любопытством:

— Ну хорошо, я не побегу. Но почему вы не можете мне позволить это сделать?

За стеклами очков он видел ее широко открытые глаза.

— Конечно же, потому, что это опасно. Что с вами? Вы в своем уме? Вы не можете бегать ночью, когда никого вокруг нет. Что-нибудь может случиться. Я тут на днях читала статью о серии убийств в горах.

Джоэла это начинало забавлять; он скрестил руки на груди.

— А в статье указывалось, в каком конкретно месте в горах это случилось?

— Вроде где-то в Калифорнии, — пробормотала Летти, — но вовсе не важно, где это случилось. Главное, что опасно бежать одному ночью. На свете полно бандитов да и просто сумасшедших.

— Я убегу от них.

— А что вы скажете о медведях? — решительно выпалила она. — Вы сможете убежать от медведя?

— Не знаю. Никогда не пробовал.

— Да и холодно сейчас, — добавила еще один аргумент Летти.

— Разве это холод? Мне станет жарко, как только я побегу.

— И еще я читала о каком-то страшном существе, которое живет в горах здесь, на северо-западном побережье Тихого океана, — с отчаянием выдавила она.

Джоэл чуть не расхохотался:

— Вы что, верите в Великана Большая Нога?

— Нет, конечно, но все равно мне кажется, устраивать сейчас забег — глупая затея.

Джоэл снова почувствовал волну ночного воздуха из открытой двери.

— Все ваши замечания по этому поводу будут должным образом учтены, мисс Торнквист. А теперь, извините, я побегу.

Она легко коснулась его руки.

— Право же, я не хочу, чтобы вы это делали. Мне как-то не по себе.

Он покачал головой, теряя терпение, шагнул вперед на крыльцо и повесил полотенце на перила. Летти подошла к двери. Он сердито посмотрел на нее и сухо сказал:

— Ну довольно. Хватит об этом. Идите спать.

Она упрямо закусила губу.

— Не пойду.

Он вздохнул:

— Что же вы намерены делать?

— Если вы собираетесь, несмотря ни на что, сделать эту глупость, я останусь здесь и буду следить за вами отсюда. Сегодня полнолуние, и мне видна почти вся дорога.

Джоэл недоверчиво смотрел на нее:

— Вы что, будете вот так меня ждать?

— У меня нет выбора. Как я могу идти спать, зная, что вы бежите где-то в ночи, словно движущаяся цель в тире?

Джоэл сдался.

— Поступайте как знаете. Я побежал.

Он спустился с крыльца, больше не оглядываясь назад.

Свежая прохлада ночи манила его, обещая освободить от гнева и разочарования, которые весь этот день мучили его, не отпускали, держали в тисках.

Отбежав довольно далеко, он оглянулся и смутно увидел ее, стоящую за дверью. Она прижала нос к стеклу и в этот момент совсем не была похожа на чопорную библиотекаршу со Среднего Запада. Напротив, в своем белом призрачном пеньюаре и с дикой копной спутанных волос она походила скорее на ночное видение. И было в ней что-то интригующее, сладкое, какая-то невинная чувственность, и все это волновало и беспокоило Джоэла.

Думать о сексе, черт возьми, сейчас ему было совсем некстати.

Он попытался сосредоточить все свое внимание на беге. Но что с ним происходит? Летти Торнквист сегодня главная заноза у него в боку. Ему нельзя усложнять сексом и без того сложное положение.

Во всяком случае, мисс Торнквист, всего вероятнее, неодобрительно относится к сексу. Без сомнения, она читала какую-нибудь статью, где перечисляются тысячи опасностей, которые влечет занятие сексом.

Дьявольщина, даже он читал пару-другую таких статей. Он легко бежал по обочине дороги, тянущейся вдоль извилистой реки. Когда он бросил взгляд вниз на крутой берег, то мог видеть тусклое мерцание струящейся воды. Чарли Торнквист часто приходил сюда ловить рыбу.

Джоэл отдавался бегу, направляя все свое разочарование в энергию, которую тратил. Так он управлял собой. Это была его старая тактика; он делал так всегда, когда внутреннее беспокойство переполняло его и готово было выплеснуться через край. Ночи всегда были для него самым плохим временем суток.

С другой стороны, напоминал он себе, ночи часто бывали тем временем, когда он особенно ясно осознавал многие вещи. Мысли, которые неделями хороводом кружились где-то в подсознании, вдруг приобретали ночью отчетливые формы. Проблемы, казавшиеся днем безнадежно запутанными, часто удавалось разрешить ночью.

Джоэл знал, что многие из лучших его идей пришли к нему именно ночью. Опыт ему подсказывал, что некоторые планы, например, месть, лучше вынашивать в темное время суток, до рассвета.

И разве тот факт, что он хотел использовать ее компанию, чтобы уничтожить своего старого врага, не шокировал маленькую невинную мисс Летицию Торнквист? Джоэл ухмыльнулся при этой мысли и прибавил скорость.

Вскоре он повернул и побежал обратно к дому. Он ощущал приятную испарину на плечах и груди. Его дыхание было глубоким и ровным. Ночной воздух как губка впитывал в себя остатки его страшного сна.

Итак, в осуществлении его планов возникла маленькая заминка. Летти явилась в Сиэтл, чтобы вступить во владение компанией «Торнквист». Как долго это может продлиться? Уже через месяц она поймет, что это была пустая затея.

Летти ничего не понимала в бизнесе. Он сможет так все организовать, что она окажется изолированной от всех важных дел и в конце концов ей все наскучит или же происходящее в компании просто собьет ее с толку. Если он будет вести учет и следить за всеми делами, то она скорее всего окажется лишь небольшой досадной помехой. И ей придется признать, что лучше всего вернуться в свою спасительную башню из слоновой кости, на работу в Веллакоттский колледж.

Несомненно, так оно и будет. Через неделю она уже поймет, что попала не в свое общество. Через месяц увидит, что разумнее всего дать Джоэлу возможность еще год вести дела компании, а затем позволить ему выкупить ее. И тогда у Летти окажется куча денег, а у него «Спорттовары от Торнквиста».

Именно так все должно быть.

И в то же время нет причин отказываться от планов утопить Виктора Копленда. Нет никаких причин. Черт возьми, Летти никогда не докопается до того, что, собственно, происходит, а если и заподозрит что-нибудь, Джоэл ей просто скажет, что ничего в этом нет из ряда вон выходящего. Обыкновенный тактический шаг, маневр в бизнесе. Такие компании, как «Торнквист», принимают на себя руководство предприятиями вроде «Судовой компании Копленда», каждый день их поглощая и ликвидируя. Полностью, до последнего лодочного мотора.

Не столь уж великое дело, мисс Торнквист. Обычный бизнес. Добро пожаловать в мир действительности. А если он вам не по душе, отправляйтесь обратно в свою башню из слоновой кости. Быть может, если попросите очень ласково, ваш бывший жених вернется к вам.

Джоэл нахмурился при этой мысли. Любопытно узнать, с каким мужчиной Летти хотела бы лечь в постель. Жених, о котором она говорила, конечно же, скучный, рассеянный преподаватель английской литературы. Джоэл попытался представить себе жениха Летти, неумело копошащегося под одеялом и одновременно продумывающего свою завтрашнюю лекцию о романе XIX века.

Может, Летиция, достигнув оргазма, любит порассуждать об Остин и Теккерее.

Это навело его на интересную мысль, а испытывала ли мисс Торнквист вообще когда-нибудь оргазм — настоящий пик чувственности, не какое-нибудь крохотное чувство облегчения, а высшую ступень наслаждения, когда громко кричишь… Такой оргазм, который бы заставил ее вцепиться в мужчину, подарившего ей это ощущение, и царапать ногтями его кожу. Некий ореол наивности, ее окружавший, давал ему повод сомневаться в этом.

Джоэл глотнул воздуха и продолжал бежать по дороге, чувствуя, что немного устал.

Пот стекал с него ручьями, когда он наконец остановил свой бег. Он посмотрел на дом, постепенно замедляя скорость, чтобы остыть. Летти уже не стояла у окна. Наверное, она решила, рассердившись, оставить его один на один с его судьбой.

Когда его дыхание и пульс пришли в норму, он поднялся на ступеньки крыльца и взял полотенце, которое там оставил. Он чувствовал, что полностью пришел в себя и, если повезет, проспит остаток ночи.

Обтершись полотенцем, Джоэл открыл стеклянную дверь и вошел в дом.

Летти лежала, свернувшись калачиком, на одном из белых диванов. Она пошевелилась, когда перед ней появился Джоэл.

— О, вы уже вернулись. — Летти, зевая, открыла глаза.

— Жив и здоров и вовсе не благодаря вам. Хорошенький же вы телохранитель. — Джоэл улыбнулся, — На меня могли напасть, меня могли убить, а вы тут спокойненько себе спите.

Летти помолчала, затем подняла голову:

— Я могла проспать, если бы вас убили, но сомневаюсь, что не услышала, если бы на вас напали и начали избивать. Что-то мне подсказывает, что вы бы устроили такой шум…

Джоэл с удивлением взглянул на нее:

— Ну хорошо, хорошо. Вы всегда так остроумны по ночам?

— Не знаю. Я редко бодрствую в такое время! — Она не мигая смотрела на него. — А вы?

Он пожал плечами:

— Я обычно сплю не много.

— Каждому человеку необходим хороший ночной сон. Я читала где-то, что постоянное недосыпание приводит к разным расстройствам здоровья.

Джоэл усмехнулся:

— Поверьте мне, я совершенно здоров.

— Все равно, — нахмурилась она, — могут возникнуть какие-то психологические проблемы. Ну, сами знаете, можно чувствовать себя совершенно здоровым физически — и все же какая-то нервозность не дает вам уснуть.

— У меня есть масса дел куда более занимательных, чем тратить свое время на нервозность.

Они оба замолчали. Джоэл внимательно изучал ее, чувствуя, как его охватывает внутреннее беспокойство. Она выглядела такой кроткой и беззащитной, лежа свернувшись на диване в комнате, залитой лунным светом. Из-под пеньюара были видны ее ноги, и Джоэл про себя отметил, что они у Летти красивые.

Он говорил себе, что это безумие, что сейчас ему это совершенно ни к чему. Куда же, черт возьми, девался его здравый смысл? Ему нужно сосредоточиться на делах. В следующие пару месяцев ему предстоит провернуть столько самых что ни на есть взрывоопасных дел. Он не может себе позволить отвлекаться на что-либо другое.

Но любопытство полностью завладело им. Прямо перед ним лежала тайна, и ему нужно решить множество загадок, прежде чем раскрыть ее. Чем больше он узнает о Летти Торнквист, тем больше шансов, что он сумеет осуществить все свои планы, убеждал он себя.

— Вечером вы говорили, что уволились с работы и разорвали помолвку с человеком по имени Филип, — осторожно начал Джоэл.

—  — Да, с доктором Филипом Диксоном, адъюнкт-профессором факультета управления Веллакоттского колледжа. На его счету несколько публикаций в ведущих журналах, он консультант по промышленному производству и председатель важных факультетских комиссий.

Летти не смотрела на него. Она лежала, закинув руки за голову, обратив полузакрытые глаза к окну.

Итак, парень вовсе не был преподавателем английской литературы.

— Сожалею, что все так получилось.

— Благодарю вас.

Джоэл видел мягкие линии ее груди под тонким пеньюаром.

— Может, вы еще измените свое решение. Попробуете начать сначала.

— Не думаю, что это случится.

— Кто из вас разорвал помолвку?

— Я.

Джоэл был явно заинтригован. Что же такое могло заставить Летти разорвать помолвку с человеком, который, казалось бы, идеально ей подходил?

— Он не понимал вас?

— Можно и так сказать.

Это напоминало удаление зуба, и Джоэл решил продолжить:

— Вы встретили кого-то другого, кто заинтересовал вас?

— Нет.

— Может быть, он, э… увлекся кем-то?

Летти, повернулась к нему, обвела сонным взглядом:

— Вы хотите, наверное, знать, что на самом деле произошло?

Чувствуя, что одержал победу, Джоэл уклончиво ответил:

— Если у вас есть потребность рассказать мне об этом, пожалуйста. Я весь внимание.

— Я ни одной живой душе не говорила этого. Слишком интимные вещи. — Летти перевела взгляд на крыльцо, освещенное луной. — Мы были помолвлены около шести недель. Где-то дней десять назад я зашла к Филипу в офис. Он не ждал меня. Я постучала и открыла дверь. Он был не один, с хорошенькой студенткой-выпускницей, ее зовут Глория.

— И я так понимаю, что они занимались чем-то недозволенным?

— Филип сидел на стуле, расставив ноги брюки расстегнуты. А она стояла перед ним на коленях, и было слышно посасывание. Все это… — Летти замолчала на секунду, — право же, это было забавно.

Джоэл вздохнул:

— М-да, я бы сказал, что это могло немного разочаровать вас.

Плечи Летти задрожали. Она прикрыла рот рукой и издала слабый приглушенный звук. Джоэл смотрел на нее с тревогой. Ну вот, черт возьми, теперь она начнет плакать. Он никогда не знал, как себя вести с плачущей женщиной. У него не было ни малейшего представления, что ему делать.

— Летти не надо. Видит Бог, я сожалею, что затронул эту тему. Подумайте…

— Нет, вы не понимаете. — Она посмотрела на него и отвела взгляд, прежде чем он успел что-нибудь прочитать в ее глазах. Послышался еще один сдавленный звук, и затем она расхохоталась.

Джоэл даже не сразу сообразил, что она смеется.

— О, я сначала, конечно, была в шоке, — вновь заговорила Летти, справившись с душившим ее смехом. — Пожалуй, лучше сказать, была потрясена, ошеломлена. Но затем я поняла, что не видела в своей жизни ничего более нелепого. Она выглядела так глупо с его, ну, вы-знаете-с-чем… — Летти снова замолчала.

— С его членом? — сухо подсказал Джоэл. Летти опять залилась смехом. Потом она резко кивнула, и от этого движения волосы рассыпались у нее по плечам.

— Да, совершенно верно. С его членом в ее, как бы это сказать, в ее…

— С его членом в ее ярко накрашенных губах?

— Точно. И это была самая забавная картина, какую только можно себе вообразить.

— Могу представить.

— И честно говоря, омерзительная.

— Вероятно, это зависит от ваших взглядов, — примирительно заметил Джоэл.

Наконец она перестала смеяться и удивленно посмотрела на него:

— Что бы вы сказали, если бы сами были там?

— В общем-то, я рад, что меня там не было.

— Знали бы вы Филипа, тогда бы поняли, насколько нелепо он выглядел, — доверительно продолжала Летти. — Видите ли, он — типичный профессор, и вид у него невероятно профессорский. Твидовые пиджаки, мокасины с кисточками, оксфордские рубашки с пуговицами донизу, пестрые галстуки — все, что полагается. Он во многом походил на… — Она оборвала себя на полуслове.

— Во многом походил на кого? — спросил Джоэл. Она сделала едва заметное движение рукой.

— Ни на кого. Просто мне иногда казалось, что Филип и в одежде, и в действиях был немного похож на моего отца. Я даже думаю, не потому ли я… Ну да ладно.

Джоэл решил, что разговор следует слегка направить в иное русло.

— Пожалуй, я бы не сказал, что вы так уж сильно любите Диксона.

— Вы правы, — вздохнула Летти. — Вначале я, конечно, была оскорблена, но потом поняла, что это даже к лучшему. Мне казалось, что у нас с Филипом очень много общего. Но теперь вижу, что все это было как-то неглубоко. И эта его ужасно надоедливая привычка разглагольствовать о разных вещах.

— Разглагольствовать?

Летти усмехнулась:

— Если мы ходили смотреть какой-нибудь фильм, он потом анализировал его до посинения. Если мы смотрели пьесу, он давал оценку игре каждого актера. С ним неловко было пойти в ресторан, потому что он обязательно отсылал что-нибудь обратно на кухню. И его мнение всегда было решающим. Он считал это в порядке вещей, раз у него больше степеней, чем у меня. Он всегда был прав. Я думаю, что это мне бы надоело уже после шести месяцев совместной жизни.

— И даже после шести недель.

— Наверное, вы правы. — Она быстро взглянула на него. — В моем отношении к Филипу не хватало чего-то. Я это знала с самого начала, но старалась скрыть. Надеялась, что он этого не заметит.

— Чего, вы считаете, не хватало? — поинтересовался Джоэл.

Она задумалась.

— Не знаю. Какой-то искры. Страсти. Внутреннего огня. Я не умею описать это. Знаю только, что и в самых диких своих снах я не могла бы вообразить себя стоящей перед Филипом на коленях, когда у него расстегнуты брюки.

— Так.

— Мне кажется, если бы в наших отношениях была хоть искра страсти, я могла бы по крайней мере представить себе такое. Я не говорю, что делала бы это. Считаю, что это… — Она замялась.

— Распутство? — подсказал Джоэл.

— Да, распутство. — Казалось, она нашла нужное слово. — Я говорю, что, если бы мы испытывали страсть друг к другу, я могла бы хоть вообразить себе такое. Как вы думаете?

Джоэл изо всех сил старался вызвать в своем воображении картину, описанную Летти. Ему это никак не удавалось.

— Да, конечно.

Проклятие, теперь ему следовало бы устроить еще один забег, чтобы успокоиться.

— И позднее я поняла, — продолжала она в порыве искреннего волнения, — что в моей жизни не было страсти. Ее не хватало во всех сторонах моей жизни. В карьере, в прошлом, в планах на будущее, Похоже, все шло по проторенной дорожке. А я хочу с нее свернуть.

— Свернуть. Я понимаю вас.

— Потом мне стало казаться, что я сижу на обочине моей собственной жизни. В принципе я человек очень целеустремленный, но сейчас чувствую, что заблудилась, что-то утратила. Мне необходимо найти новый жизненный стержень, пойти в другом направлении. Дедушка Чарли предоставил мне прекрасную возможность сделать это, и я хочу не упустить свой шанс. Компания «Спорттовары от Торнквиста» должна изменить мою жизнь.

Джоэл разрывался между желанием увидеть свой член в ее накрашенных губах и одинаково сильным — задушить ее. Компания «Спорттовары от Торнквиста» принадлежала ему.

— Летти, вы все хорошо обдумали? Я понимаю, что идея быть президентом собственной компании очень заманчива, но ведь это не так просто. У вас нет никакого опыта работы в торговле вообще, не говоря уже о торговле спортивными товарами. Бьюсь об заклад, вы и в кемпингах-то не так уж много бывали.

Она поморщилась:

— Ну и что?

— А то, Летти, что оборудование для кемпингов — один из наших основных предметов торговли. Мы только палаток поставляем на полтора миллиона долларов.

Ее глаза расширились.

— Не понимаю, почему я должна быть специалистом по товару, который мне нужно продать. Меня интересуют менеджмент, развитие и создание преуспевающего предприятия. Меня волнует ведение большого бизнеса, а вовсе не установка моей собственной палатки.

Джоэл чуть не задохнулся от возмущения.

— Вы не знаете, во что влезаете, леди. Ведение дел в развивающейся корпорации — это не игра. Это даже не способ развлечь себя при неудачах на личном фронте в виде разрыва с женихом.

Она упрямо сжала губы.

— Я полностью отдаю себе отчет, что это будет серьезная ломка моей карьеры, и готова сделать все от меня зависящее, чтобы моя новая карьера была успешной. Я неплохая ученица и смогу быстро выучиться, Джоэл.

— Вы думаете, что, просто усевшись в президентское кресло, вы уже завтра или через неделю сможете вести дела? Вы полагаете, это придет само собой?

— Ну, конечно же, нет. — Она улыбнулась. — Я же говорила вам, что много занималась.

— Прекрасно! И чем же это вы занимались?

— Вы ведь знаете, я библиотекарь.

— Не напоминайте мне.

— Пожалуйста, Джоэл, не надо так остро все воспринимать, — сказала она мягко. — Я понимаю, что это одна из ваших проблем, но уж очень близко к сердцу вы все принимаете. Я прочла несколько статей о деловых женщинах, и там говорилось, что только при одном условии они непременно добивались успеха.

— И что же это, черт побери, за условие?

— Наставник.

Он на мгновение задумался.

— Наставник. Господи, что вы имеете в виду?

— Наставник — это учитель, ну, понимаете, тот, кто берет вас под свое крылышко и показывает все ходы и выходы. Таким, образом большинство людей поднимаются по ступеням карьеры в мире бизнеса, Джоэл. У них есть наставники, которые им указывают путь, ведут их.

— У меня никогда не было наставника, — огрызнулся Джоэл.

— Почему же, был — дедушка Чарли. Он был вашим наставником, просто вы не называли его так, потому что не знакомы с жаргоном, которым пользуются в среде современных корпораций.

— Чушь собачья. Думаете, Чарли Торнквист был моим наставником? — Джоэл сжал пальцами полотенце, которое продолжал держать в руках. — Дайте я расскажу вам, как все это у нас было с Чарли на самом деле. Десять лет тому назад я ходил по городу в поисках работы. Он нанял меня помогать в его маленьком магазинчике на Первой авеню в деловом центре Сиэтла, потому что сам хотел почаще бывать на рыбалке. Он показал мне, как работать с кассой и как запирать магазин на ночь, после чего исчез из города на две недели.

Летти как зачарованная не отрываясь смотрела на него.

— Правда? И что случилось потом?

— Когда он вернулся в город проведать, как идут дела, я предложил ему начать продажу различных бечевок для спальных мешков. Он сказал, что это было бы прекрасно, и отправился в море ловить рыбу. Я не видел его месяц.

— А потом?

— А потом он вернулся из этой поездки, и я сказал ему, что новые палатки шли нарасхват и, может быть, имеет смысл наладить прокат экипировки для лыжного спорта во время сезона катания на лыжах. Он разрешил мне делать то, что я хочу. Это я сделал компанию «Спорттовары от Торнквиста» тем, что она есть сегодня, черт возьми!

Летти одарила его ласковым взглядом:

—  — Это и делает вас прекрасным наставником для меня.

— Меня? Вашим наставником? Вы в своем уме? — Он подумал, что хорошо было бы схватить Летти за ее стройные ножки и подвесить на перилах. «Да будь я проклят, если стану обучать ее вести дела в моей компании!»

— Думаю, наше партнерство будет идеальным, Джоэл. — А я думаю, что мне пора принять душ и ложиться — Джоэл развернулся и прошествовал через холл в свою спальню, точно зная, что этой ночью ему уснуть уже не удастся.

На следующее утро Летти проснулась с ощущением, что уже давно так замечательно себя не чувствовала. Она немного полежала не двигаясь, глядя в окно на горы, над которыми клубился утренний туман.

Она с трудом верила, что ночью у нее был такой личный разговор с Джоэлом Блэкстоуном, и все же ее радовало, что такой разговор состоялся. Ведь все, что она так доверительно поведала ему, чистая правда.

Она действительно хотела найти то, чего недоставало ей в жизни, и собиралась найти это в Сиэтле, занимаясь делами компании «Спорттовары от Торнквиста».

Летти спрыгнула с постели и нырнула в ванну, отделанную белой плиткой. Она чувствовала себя на таком подъеме этим утром, что решила даже быть немного терпимее к Стефани.

Летти понимала, что у нее нет выбора. Хочет она того или нет, у нее вот-вот появится маленький братишка.

Мэтью-Кристофер. Ей казалось странным знать имя и пол еще не родившегося на свет ребенка. Но Стефани объяснила, что проходила какие-то обследования из-за своего возраста. Ей сказали, что ребенок здоров и что это мальчик. Стефани и Морган очень обрадовались.

При всем желании Летти никак не могла представить себе, как ее отец или Стефани меняют малышу пеленки, но она знала, что ей придется смириться с реальным положением дел.

А тем временем ей предстояло заняться изменениями в ее собственной жизни.

Несколько минут спустя, одетая в отглаженные серые твидовые брюки, желтую рубашку с пуговицами донизу и удобные дешевые мокасины, Летти вошла в холл. Она прошла на кухню, и ее ослепило утреннее солнце, лучи которого сверкали и переливались на всех кафельных и стальных поверхностях.

— Доброе утро. — Джоэл сидел в углу, и голос его звучал сердито.

Летти нахмурилась, увидев какое-то беспокойное и даже диковатое выражение его лица.

— Вы что, так и не заснули этой ночью?

— Ничего, переживу.

Он заканчивал пить кофе, сидел, склонившись над чашкой, как будто ему предстояло сражаться за нее. В его рыжевато-карих глазах сверкали беспокойные искорки. В нем чувствовалась напряженность. Летти уже начинала считать напряженность его постоянным качеством. Он смотрел на нее, как на какую-нибудь букашку в банке.

Летти вспомнила, о каких интимных вещах рассказала ему этой ночью, и почувствовала, что заливается краской.

— Вы в самом деле должны выяснить причину вашей бессонницы.

— Я знаю, почему не мог заснуть этой ночью.

— О!

Ей не пришлось придумывать более умный ответ, потому что в это время в кухню вошла Стефани, холодная и спокойная, в черно-белом платье для беременных, с легким, искусно наложенным гримом.

— Всем доброе утро. — Стефани замолчала, недовольно сдвинув брови. — Я вижу, вы нашли кофеварку, Джоэл. Я обычно сама готовлю кофе, но раз уж все готово, ты тоже можешь налить себе, Летти.

— Спасибо. — Летти потянулась за чашкой, чувствуя, что хотя Стефани и была вежлива, но ее явно раздражало, что Джоэл осмелился вторгнуться в ее владения. Летти размышляла над тем, что бы такое приятное сказать Стефани, и не могла придумать; ей редко удавалось угодить мачехе. Казалось, эта женщина с другой планеты. У них не было ничего общего.

— А вам налить кофе, Стефани?

— Ни в коем случае, — ответила Стефани. — Никакого кофеина во время беременности. Я выпью фруктового сока.

— Да, конечно. Фруктового сока, — как эхо повторила Летти. Она почувствовала себя круглой идиоткой, что совсем не знала последних рекомендаций. Уголком глаза она заметила насмешливый взгляд Джоэла. Нарочно не обращая на него внимания, Летти отпила немного кофе.

— Что-нибудь не так? — спросил Джоэл, когда она поморщилась.

— Я думала, он хорошо прожарен. Хотите приготовлю свежий кофе?

— Нет уж, если это необходимо, лучше я, — быстро вмешалась Стефани.

— Он прожарен до темного цвета, — сказал Джоэл. — Возможно, Летти не привыкла к такому вкусу, но мы здесь любим пить такой кофе. Не правда ли, Стефани?

— Да, верно. — Стефани снисходительно улыбнулась. — Ты привыкнешь к этому, Летти. В дверях появился Морган:

— Всем доброе утро.

Каждый что-то пробормотал ему в ответ. Стефани занялась приготовлением завтрака с ее обычной дотошной расторопностью и умением. Летти гадала, позволит ли она ей по крайней мере накрыть на стол, как вдруг зазвонил телефон.

Стефани прикрыла дверцу холодильника и взяла трубку белого, висящего на стене аппарата.

— Алло? — Она взглянула на Летти. — Да, здесь. Одну минутку, пожалуйста.

Летти встревожено прошептала:

— Кто это?

— Он представился как Филип Диксон, — так же шепотом ответила Стефани, протягивая Летти трубку Летти вся подалась назад и отшатнулась от телефона

— Скажи, что меня нет, что я пошла на прогулку, или еще что-нибудь, — взмолилась ока. — Пожалуйста, придумай что-нибудь, я действительно не хочу с ним говорить.

Джоэл поднялся.

— Разрешите, я все улажу. — Он взял трубку из рук Стефани. — Говорит Джоэл Блэкстоун, управляющий компанией мисс Торнквист.

Чем могу быть вам полезен, Диксон?

Летти с удивлением глядела на Джоэла. Ее отец и Стефани тоже не отрывали от него глаз. В кухне внезапно воцарилась тишина, пока Джоэл не заговорил снова:

— Нет, Диксон, боюсь, что это невозможно. Это вопрос имиджа. Я уверен, вы понимаете меня. Мисс Торнквист теперь президент компании «Спорттовары от Торнквиста». В ее нынешнем положении она не может отвечать на разные звонки какого-то засранца, настолько тупого, что он позволяет поймать себя со студенткой-выпускницей, у которой во рту торчит его поганый член и которая обсасывает себе путь в академическую науку.

Не дожидаясь ответа, Джоэл повесил трубку и повернулся к столу. Он сел, казалось, не замечая гнетущей тишины в комнате, взял свою чашку с недопитым кофе. Наконец Летти обрела дар речи. Она слабо откашлялась.

— Засранец? Поганый член? Нет чтобы интеллигентно намекнуть на «недозволенные дела» или «компрометирующую ситуацию».

— Вы говорили, что хотите сделать меня своим наставником, — ворчливо возразил он. — Это ставит меня в положение учителя, а вас — ученицы. Верно?

— Да, верно.

— Так вот, слушайте и запоминайте, потому что я не буду больше возвращаться к этому вопросу. Это был урок номер один. Он назывался «Как избежать нежелательных звонков».

— Наверное, мне лучше делать записи, — вздохнула Летти.