Айрин стояла в «Дансли маркет» у прилавка с овощами и фруктами, изучая весьма небогатый выбор овощей, состоявший из зеленого салата латука, огурцов и помидоров, и делала вид, что не замечает взглядов, которые на нее украдкой бросали другие покупатели. Быть главным фигурантом происшествия для нее не впервой. Вот только на сей раз она не убитый горем, измученный подросток, а взрослый человек.

Да и вообще, после пяти лет освещения в печати собраний городского совета, публикаций кулинарных рецептов для рубрики «Обмен рецептами» да статей о местных предпринимателях, таких как, например, владелец корпорации «Морские водоросли Гластон-Коув», она теперь чувствовала себя самым что ни на есть матерым репортером, настоящей акулой пера, занимающейся журналистскими расследованиями.

Айрин все прокручивала в памяти свой недавний разговор с Аделин.

– Черт побери, Айрин, ты же не дала мне ровно ничего существенного – одни какие-то туманные намеки на якобы проводимое расследование, которое, прибавлю от себя, скорее всего не ведется.

– Как это не ведется? Расследование провожу я.

– Но если местная полиция носом землю не роет…

– Ой, Эдди, дело тут явно нечистое, я это нутром чую.

– Я знаю. – Аделин на другом конце провода тяжко вздохнула. – Мое нутро бывалого журналюги тоже крутит, и вовсе не оттого, что я ела на обед перчики чили. Слишком уж много в этом деле совпадений. Однако пообещай, что будешь действовать осторожно. Мой солидный опыт говорит, что политика, секс и трупы составляют поистине взрывоопасный коктейль.

– Я буду осмотрительна.

– Гейл и Дженни, кстати, сказали, что отправили тебе белья, брюк и рубашек на целую неделю. Они просили передать, что старались выбирать по возможности все черного цвета, чтобы тебе не пришлось задумываться, что к чему подходит и что с чем сочетается. Там все друг с другом сочетается.

– Поблагодари их от меня.

Дребезжание остановившейся рядом магазинной тележки вывело Айрин из задумчивости.

– Кого я вижу! Никак Айрин Стенсон! Я слышала, что ты приехала.

У говорившей был резкий, неприятный голос. Такие голоса почему-то всегда заглушают весь фоновый шум. Айрин сразу же его узнала, хотя с того момента, как она в последний раз слышала эти исключительно скрипучие звуки голоса Бетти Джонсон, минуло уже семнадцать лет. От воскресших в памяти жгучих воспоминаний сердце у Айрин забилось сильнее.

…Она стояла с тетей Хелен в сумрачном вестибюле морга Дрейкенхем и смотрела на толпившийся на стоянке народ. Проливному дождю было не под силу унять любопытство жителей Дансли.

– Слетелись, как стервятники, – шепотом произнесла Айрин.

– Все в городе знали твоих родителей, знают и тебя. – Хелен взяла Айрин за руку. – Их присутствие на похоронах неизбежно.

Бен Дрейкенхем, директор похоронного бюро, был недоволен решением Хелен кремировать Хью и Элизабет Стенсон, и Айрин знала почему: кремация по сравнению с полным ритуалом погребения, который предпочел бы Дрейкенхем, была гораздо дешевле.

Однако пожилая тетушка приняла это решение, руководствуясь совершенно иными соображениями.

– Надгробные камни станут свинцовым грузом, который будет тебя постоянно сюда тянуть, Айрин. Твоим родителям это совсем не нужно, им наверняка хотелось бы, чтобы ничто не отягощало твоей жизни и ты могла бы жить дальше спокойно.

Айрин согласилась с этим мудрым решением тети, однако сама не переставала сомневаться и задаваться вопросом, права ли была Хелен. Ведь могло так случиться, что надгробные памятники стали бы для нее пробным камнем, вещественной нитью, связующей ее с прошлым, которого ее лишили.

Все места в маленькой часовне, где стояли гробы, в этот ненастный, холодный день были заняты. Но Айрин была уверена, что большинство присутствовавших пришли не скорбеть и попрощаться с ее родителями, а поглазеть и посплетничать.

Бетти Джонсон, подсуетившись, заняла местечко в первых рядах, откуда открывался самый хороший обзор. Теперь она и еще несколько человек маячили у самого входа, ожидая момента, когда смогут выразить свои фальшивые соболезнования и сказать пустые, пошлые слова.

Ожидавшая на подъездной дорожке машина казалась далекой, как луна.

– Пойдем, Айрин, – тихо позвала Хелен. – Мы с тобой пройдем через все это вместе.

Айрин сделала глубокий вдох и со всей силы стиснула руку тетки. Так, рука об руку, они двинулись вниз по лестнице. Толпа присутствующих расступилась перед ними. Хелен, величественно склонив голову, принимала соболезнования. Айрин смотрела прямо перед собой на поджидавший их автомобиль.

До машины оставалось всего несколько футов, когда над приглушенным гомоном толпы возвысился голос Бетти Джонсон:

– Бедняжка Айрин. Господи, на все твоя святая воля! После того, что случилось, ей никогда уж не быть нормальной…

Айрин, выбиравшая салат латук, очень медленно подняла голову и очень медленно повернула ее к стоявшей позади нее женщине с пышной прической и резкими чертами лица.

– Здравствуйте, миссис Джонсон, – вежливо поздоровалась Айрин.

Бетти ответила фальшивой улыбкой.

– Тебя прямо-таки не узнать. Ты совсем другая.

– Вы хотели сказать нормальная?

Бетти бессмысленно уставилась на нее.

– Что?

– Да так, ничего. – Айрин бросила в тележку салат и собралась идти дальше. – Простите, но мне некогда.

Бетти тоже, поспешно перегруппировавшись, покрепче ухватилась за ручку своей тележки.

– Ты, наверное, испытала жуткое потрясение, обнаружив мертвую Памелу Уэбб?

Айрин боковым зрением уловила еще несколько остановившихся поблизости от них покупателей с тележками. Одна женщина притворилась, что выбирает морковь, другая ковырялась в куче картофеля, словно искала там какую-то одну особенную, сделанную из чистого золота картофелину. Обе держали головы так, что было ясно – они внимательно прислушиваются.

– Да, это стало для меня потрясением, – ответила Айрин и, обойдя Бетти Джонсон, покатила тележку вперед.

– Я слышала, когда ты нашла труп, с тобой был Люк Даннер, – заметила Бетти, разворачивая свою тележку и бросаясь вслед за Айрин. – Ты остановилась в его гостинице?

– Да, в его. – Айрин достигла конца прохода и нырнула в промежуток между полками с бутылками вина и упаковками пива.

Остановив выбор на недорогом белом вине, она задумалась. Ей вдруг пришло в голову, что Люк из тех мужчин, что предпочитают пиво.

– Кое-кто заметил, что ты сегодня утром после разговора с Сэмом Макферсоном и сенатором Уэббом выглядела немного расстроенной, – не унималась Бетти, остановившись у нее за спиной.

Айрин схватила упаковку из шести бутылок пива и покатила тележку вперед, слыша, как сзади тележка Бетти тоже набирает обороты.

– Памела Уэбб была женщиной с большими проблемами, – сказала Бетти. – Всегда была сумасбродкой. Помню, твой отец раз поймал ее с наркотиками в одном из эллингов на старой пристани, с ней там развлекались еще несколько детей из местных. Пришлось замять дело, не выметать же сор из избы – ведь она дочь сенатора Уэбба и все такое. Но в городе каждый знал, что случилось.

Терпению Айрин пришел конец. Она резко остановилась, выпустив из рук тележку, и быстро отступила в сторону.

Бетти Джонсон шла за ней почти впритык и с такой скоростью, что не сумела вовремя остановиться. Ее тележка с металлическим лязгом врезалась в тележку Айрин и протаранила ее, а Бетти споткнулась.

Айрин изобразила вежливую улыбку.

– Память вам немного изменяет, миссис Джонсон. Мой отец никаких любезностей Райленду Уэббу не делал.

Бетти с возмущением зацокала языком.

– Ну-ну, дорогая моя, чем Памела там, в эллинге, занималась, ни для кого не секрет.

– Точно так же, как ни для кого не секрет, что ваш муж был пьян в стельку в ту ночь, когда въехал на своей машине в витрину скобяной лавки «Таррантс».

Бетти, огорошенная, вытаращила на Айрин глаза. А затем на ее лице отразилось возмущение.

– Эд не был пьян. Тогда произошел несчастный случай.

– Этот случай папа тоже замял, он не стал арестовывать Эда? Он знал, что вашего мужа недавно уволили. А ведь после ареста за управление автомобилем в нетрезвом виде найти работу ему было бы ой как непросто.

– Повторяю: это был несчастный случай. И твой отец это понял.

– Да, несчастный случай. – Айрин обвела взглядом зал и заметила смутно знакомое лицо в конце прохода. – Как тогда, когда Джефф Уилкинс с парочкой своих приятелей совершенно случайно угнал новую машину Гарри Бенсона и они все поехали на ней просто покататься по Белл-роуд.

Энни Уилкинс побледнела.

– Нашла что вспомнить! Несчастный случай столетней давности! И потом, это была не более чем детская шалость.

– Это был самый настоящий угон автомобиля, кража в особо крупных размерах, и Бенсон собирался выдвинуть обвинения, – сказала Айрин. – Но мой отец его успокоил и уговорил отказаться от своих намерений. Потом папа переговорил с вашим сыном и его приятелями, припугнул их как следует, и… угадайте, что дальше? Джефф с товарищами избежали судимости.

– Это случилось много лет назад! – яростно запротестовала Энни. – А Джефф сейчас юрист, к вашему сведению.

– Ирония судьбы! Папа, без сомнений, нашел бы это обстоятельство весьма забавным. – Айрин медленно развернулась, выбирая из толпы новую жертву. – Ну-ка, посмотрим, кто у нас еще выиграл оттого, что мой отец был начальником полиции?

Группа столпившихся в конце прохода заволновалась: двое человек резко двинулись прочь, торопясь скрыться.

Айрин обрушилась на женщину с крашеными рыжими волосами, которая круто свернула влево, в отдел «Овощи и фрукты».

– Бекки Тернер? Я вас помню. А еще я помню, как ваша дочь связалась летом с группой какой-то шпаны, которая всем житья не давала…

Бекки на миг застыла как громом пораженная, а затем нетвердой походкой двинулась к спасительной кассе.

Теперь толпа покупателей пришла в движение: люди быстро катили свои тележки к ближайшему выходу, отовсюду слышался лязг и звон. И вот наконец наступила тишина.

Несколько мгновений Айрин казалось, что она осталась одна перед полками с вином и пивом, но потом почувствовала, что за спиной кто-то стоит.

Она медленно обернулась и увидела перед собой привлекательную женщину средних лет. Та с радостным удивлением смотрела на Айрин.

– Здравствуй, Айрин, – поздоровалась она.

– Миссис Карпентер?

– Называй меня Тесс. Ты ведь уже не моя ученица, а потому формальности нам ни к чему.

Тесс Карпентер покатила тележку навстречу Айрин, сокращая разделявшее их расстояние. В первый раз после приезда в город Айрин почувствовала тепло оживших в памяти радостных воспоминаний.

Тесс преподавала английский язык в средней школе Дансли. Она всеми силами поощряла страстное увлечение Айрин чтением и ее желание писать.

Медовые волосы женщины пестрели тонкими белокурыми прядками, призванными замаскировать седину, а в уголках глаз появились новые морщинки, однако в остальном Тесс очень мало изменилась.

– Ты, похоже, весь народ из магазина разогнала, – сказала Тесс со смехом. – Поздравляю. Памела гордилась бы тобой. Она любила всяческие шоу, не так ли?

– Да, но только если устраивала их сама.

– Это правда. – Лицо Тесс смягчилось. – Ну как ты, Айрин? Мне сказали, ты стала журналисткой?

– Работаю в маленькой газете в прибрежном городке. А вы? По-прежнему преподаете в средней школе?

– Да. А Фил теперь владелец гаража.

Айрин улыбнулась:

– Папа всегда говорил, что, когда дело касается машин, Филу нет равных, он просто волшебник.

– Твой отец был прав. – Тесс с участием и заботой вглядывалась в лицо Айрин. – Я, разумеется, тоже слышала о том, что случилось. О Памеле уже весь город знает. Я очень сожалею, что именно тебе выпало ее найти.

– Я приехала только потому, что она хотела со мной поговорить. После семнадцати лет молчания она прислала мне е-мейл, в котором писала, что ей необходимо увидеться со мной. Однако встретиться нам так и не довелось.

– Ты что, и впрямь считаешь, что в ее смерти есть какая-то тайна?

Айрин криво улыбнулась:

– Быстро сплетня разлетелась.

– Это Дансли, не забывай. Нам в городе и газета своя не нужна. Новости распространяются со скоростью света.

По проходу к ним приближалась женщина с добродушным лицом и волосами, собранными в хвост.

– Привет, Айрин. Я Сэнди Пейс. Помнишь меня? Я раньше была Сэнди Уорден. Мы с тобой учились в одной школе, только я на год младше.

– Здравствуй, Сэнди, – поздоровалась Айрин. – Очень приятно тебя снова видеть. Как жизнь?

– Спасибо, хорошо. Замуж вышла буквально со школьной скамьи, за Карла Пейса. У нас двое детишек. Карл строитель. Сейчас работает недалеко, около озера. Всегда занят.

– Я рада за тебя, – ответила Айрин. – Очень рада, что у тебя дети.

– Спасибо. Только это не дети, а наказание Господне. Кажется, все, что Карл ни зарабатывает, уходит на то, чтобы их одеть, но мы ничего, держимся. Новый дом вот строим.

– Это замечательно.

Сэнди с решительным видом расправила плечи.

– Я тут слышала, что ты говорила Бетти Джонсон и остальным. Хочу сказать, ты молодец, что всех их под орех разделала.

– Сожалею, что позволила им спровоцировать себя.

– Наоборот, хорошо, что ты не осталась перед ними в долгу. Ведь многим здесь есть за что благодарить твоего отца. Правда, Тесс?

– Истинная правда, – кивнула Тесс. – Просто удивительно, какая короткая у людей память.

– Сколько раз Хью Стенсон улаживал дела без лишнего шума, все устраивал так, чтобы человек не оказался за решеткой или с записью о приводе в полицию, – прибавила Сэнди. – И секреты тоже умел хранить.

Айрин почувствовала прилив благодарности.

– Спасибо тебе, Сэнди.

– Мы с мамой тоже к этому имеем отношение. Мой отчим, Рич Харрелл, был ужасный человек, настоящая скотина. Так вот, один раз он напился, избил мою мать и принялся за меня.

– Я этого не знала, – удивилась Айрин. Странно, но она почувствовала себя шокированной. Как это она не видела, что за дела творились у нее под носом?

– Конечно, не знала, – спокойно подтвердила Сэнди. – Я никому никогда и словом об этом не обмолвилась, мама тоже молчала. Она хотела бросить Харрелла, но боялась, что тот ее прикончит и меня с ней заодно. Она не говорила об этом ни одной живой душе, но начальник полиции Стенсон каким-то образом догадался о том, что происходит. Однажды он явился к нам домой и велел Харреллу сесть в его машину. Они уехали, и их долго не было, а когда вернулись, Харрелл был явно не в себе. Он молча собрал сумку и в тот же день уехал из города. Больше мы его не видели.

Тесс нахмурилась.

– Что-то я не слышала, чтобы мужчинам, занимающимся рукоприкладством, хватило только одной беседы с полицейским, чтобы присмиреть и согласиться исчезнуть из города.

– Такое бывает. Если они по-настоящему испугаются, – сказала Сэнди. – Через несколько лет мы услышали, что Харрелл однажды напился и, врезавшись на машине в дерево, погиб. Мы с мамой ликовали. Тогда-то она мне и рассказала, что произошло в тот день, когда Хью Стенсон взялся потолковать с ним наедине.

– И что же? – спросила Айрин.

Глаза Сэнди заблестели от удовольствия.

– Уж не знаю, каким образом, но начальник полиции прознал о том, что Харрелл когда-то ограбил по-настоящему опасного человека в Сан-Диего, типа, который отмывал деньги для наркобаронов из Южной Америки. Прибрав денежки к рукам, Харрелл инсценировал свою смерть. И твой отец предостерег Харрелла, сказал, если он вернется в Дансли или же со мной или с мамой приключится что-либо подозрительное, он тогда проследит, чтобы того типа в Сан-Диего проинформировали о том, что парень, укравший его деньги, на самом деле жив и здоров.

Айрин слегка передернуло.

– В первый раз слышу такое.

– Я тоже, – сказала Тесс.

Сэнди посмотрела на них со знанием дела.

– Я же сказала, Хью Стенсон много разных городских секретов хранил. И унес их с собой в могилу.