В этот же день ближе к вечеру Траск, стоя на балконе своего номера, услышал, как снова заработал факс. Но торопиться не стал.

Он просидел над этим факсом уже много часов, как над каким-то языческим оракулом, и отходил только, чтобы поговорить по телефону.

О фирме Гатри, о ее прошлом и настоящем, у него уже была целая гора информации. Но до сих пор из нее не удавалось выудить ничего полезного.

А может быть, действительно никто не убивал? Ни отца, ни Гатри. Может быть, это простое совпадение?

Траск откинулся на спинку кресла и, упершись ногами в решетку балкона, уставился на ржавые горные пики.

«Да, вполне возможно, это мои домыслы, которым уже двенадцать лет. И все эти годы я ни разу не подверг эту версию сомнению. Неужели я все время ошибался, смотрел не в ту сторону? Неужели…»— Траск отогнал неприятные мысли и переключился на Алексу.

Он вспомнил ее порванную одежду, оцарапанные руки, и внутри у него снова все похолодело. Он вспомнил, какие у нее были глаза. Сегодня утром ее кто-то очень сильно напугал.

«Даже если выяснится, что отец не убит, а жертва несчастного случая, я все равно не уеду из Авалона, пока не узнаю, кто терроризирует Алексу».

Траск вдруг понял, что ему вообще не хочется покидать этот город. Потому что покинуть Авалон означало покинуть Алексу. А мысль об этом наполняла его тревожным ощущением незавершенности.

В любом случае, прежде чем возвратиться в Сиэтл, нужно придать их отношениям определенность и законченность.

Факс допел до конца свою монотонную песенку и замолк. Траск посидел еще с минуту, а затем снял ноги с перил балкона.

Подойдя к столу, он посмотрел на только что отпечатанные страницы, налил себе очередную чашку кофе, взял листы и вернулся с ними и кофе на балкон, где снова уселся в кресло, упершись ногами в решетку. Затем принялся методически просматривать материалы, присланные Филом Окудой. Все они имели отношение к инвестициям Дина Гатри на момент его смерти.

Неожиданно один из абзацев второй страницы привлек его внимание.

«Гатри! Я ведь чувствовал, что здесь что-то не так. И, как видишь, оказался прав».

Траск потянулся к телефону.

Алекса с любопытством разглядывала кучу пластиковых коробок в руках Траска.

— Ты сказал, что принесешь что-нибудь на ужин. — Она открыла дверь шире. — Я думала, это будет пицца, а тут, смотрю, ресторанный ужин по полной программе.

— Неужели ты забыла, что я владею отелем? — Траск понес вкусно пахнущие коробки на кухню. — Это наш шеф-повар постарался.

Он достал из пакета бутылку красного калифорнийского вина «зинфандель»и вонзил в пробку штопор.

Алекса смотрела в его сияющие глаза и понимала, что не надо себе лгать. Он ей нужен. От этого никуда не денешься.

В рубашке цвета хаки и черных летних брюках из твида он был для нее желаннее любого из деликатесов, которые принес с собой. Всю кухню пронизывали волны исходящей от него сексуальной энергии.

Она сама виновата, что разговор им сейчас предстоит исключительно о делах. Ведь она намеренно все время давала ему понять, что тот случай в водолечебнице для нее ничего не значит.

А впрочем, так, наверное, лучше. Меньше опасности для эмоционального здоровья.

— У меня новость, которая наверняка тебя заинтересует, — сказал Траск.

— И какая же это новость? — Она закончила раскладывать коробки. — С чего начнем?

— Вот с этой справа.

— Прекрасно. — Она разложила вкусно пахнущий салат, сдобренный соусом. Положила на тарелки ему и себе канапе. Он в это время наполнил два бокала рубиновым вином. — Итак, рассказывай.

— Я обнаружил связь. — Траск протянул ей один бокал.

— Какую связь?

Он не торопясь чокнулся с ней.

— Между обстоятельствами гибели отца и Гатри. Она обозначается одним словом: «Измерения».

Алекса прищурилась:

— Надеюсь, ты не предполагаешь, что оба несчастных случая связаны с какой-то эзотерикой?

— Конечно, нет. Тут дело совсем в другом. — Он пригубил вина. — Только сегодня выяснилось, что к моменту гибели Гатри хотел забрать свои деньги из одного инвестиционного проекта и вложить в другой. Конкретно — в строительство торгового центра в окрестностях Финикса.

— И что же, его убили за то, что он хотел это сделать?

— Думаю, что да.

— То есть повторилась история с твоим отцом?

— Именно повторилась. Она покачала головой:

— В это трудно поверить.

— Послушай, Алекса. Двенадцать лет назад Гатри был в аналогичном положении. Ему срочно понадобились наличные, чтобы обеспечить свои инвестиционные обязательства. Этому мешал мой отец.

— И что же из этого следует?

— Сейчас все поймешь. — Траск не спеша поднял бокал и сделал большой глоток. — Как ты думаешь, куда собирался тогда вложить свои деньги Гатри?

— Понятия не имею.

— В «Институт других измерений».

Она застыла:

— Невероятно.

— В этой загадочной картинке пока отсутствуют некоторые существенные детали, но все же мы кое-что имеем. — Траск положил локти на стол. — Двенадцать лет назад Гатри намеревался изъять свои деньги из проекта строительства курортного отеля и вложить их в «Институт других измерений». Отец угрожал с помощью суда воспрепятствовать этому.

— Ты полагаешь, что твоего отца убили из-за этого?

— Да. Пока я не могу это доказать, но совершенно очевидно, что после гибели отца деньги Гатри были вложены в «Измерения». На это имеются соответствующие документы.

— Какой ужас! — Алекса задумчиво жевала.

Траск сделал еще один большой глоток и поставил бокал.

— Сейчас, думаю, история повторяется. Только на этот раз жертвой пал сам Гатри. Он собирался изъять свои средства из проекта строительства филиала «Измерений»в Санта-Фе.

— Таким образом, — сказала Алекса, — мотивы к убийству, как твоего отца двенадцать лет назад, так и Гатри, были, как говорится, у одного и того же юридического лица — «Института других измерений»?

— Верно. — Траск оживился. — Поздравляю. Ты говоришь, как студентка-отличница из школы бизнеса. Итак, дважды за эти двенадцать лет финансовое положение «Института других измерений» было поставлено под угрозу.

Алекса вспомнила разговор с Диланом Фенном и Стюартом Люттоном в книжном магазине. Затем перед глазами возникло напряженное лицо Джоанны. У нее пересохло во рту.

— Ты понимаешь, что все это означает? — спросил Траск, пристально глядя на нее.

— Кажется, понимаю. — Она отвела глаза.

— Вот именно. Уэбстер Белл. Все сходится.

Через два часа Траск сидел в кресле рядом с Алексой во дворике и созерцал усыпанное звездами небо. Такого необыкновенного умиротворения у себя в Сиэтле он никогда не испытывал. Это было странно и удивительно.

— Траск, нам ни в коем случае нельзя торопиться, — сказала Алекса. — Надо собрать совершенно неопровержимые доказательства. Ты представляешь, что значит обвинить Уэбстера Белла в убийстве? Гуру, у которого тысячи приверженцев.

— Единственное, в чем я сейчас совершенно уверен, так это в том, что общим знаменателем всего является «Институт». Вокруг него все крутится. — Траск сделал многозначительную паузу. — А олицетворением этого «Института» является Уэбстер Белл.

— Я этого не отрицаю, Траск. Просто мы должны руководствоваться не общими рассуждениями, а иметь какие-то сильные доказательства. Только в этом случае можно начинать действовать.

Траск улыбнулся:

— Кстати, знаешь, как действуют у нас в Сиэтле? Например, человек внезапно падает с парома посередине залива Пьюджет-Саунд и мгновенно исчезает в холодных его глубинах, так что тело обычно найти не удается. Или не возвращается с пешей прогулки. Или…

— Перестань, Траск! — в ужасе воскликнула Алекса. — Неужели ты это серьезно? Неужели ты… мог бы… мог бы…

— Успокойся. Я пошутил и садиться с тюрьму по обвинению в убийстве не собираюсь. На тот период, который мне отмерен в этой жизни, у меня совершенно другие планы.

— Очень рада слышать это. — Она с облегчением откинулась на спинку кресла. — Тебе нужно продолжать свой бизнес.

— Кроме всего прочего.

В первый раз после ухода жены ему пришло в голову, что жизнь можно употребить на что-то еще, кроме строительства отелей. Например, на что?

«На то, чтобы любить Алексу», — решил он после недолгих раздумий.

— Траск! Ты меня слышишь?

— Извини. Задумался что-то. Так о чем ты?

— Я говорю, нужно использовать твоего частного детектива.

— А как же. Он уже вовсю копает вокруг Белла. Я также поручил ему выяснить, кто распоряжается собственностью Гатри после его смерти.

— Действительно, — спохватилась Алекса, — я об этом даже не думала. У него, кажется, никого не было из близких родственников.

— В данный момент это один из самых важных вопросов.

— А не связано ли это каким-то образом с внезапным исчезновением Лиз Гатри?

Траск кивнул:

— Вполне возможно, что и связано. Фил Окуда обещает найти ее в течение суток.

— Неужели Лиз… — начала Алекса.

— Относительно нее нам пока лишь известно, что она — одна из активных слушательниц «Института других измерений», — прервал ее Траск.

— Подумаешь, большое дело. В разное время слушателями «Института» были по меньшей мере половина жителей Авалона. — Алекса усмехнулась. — Я сама какое-то время ходила туда на семинары.

— Ты? — удивился он.

— Родители — я имею в виду маму с Ллойдом, — посоветовали. Они считали, что у меня очень узкий круг общения.

— И тебе удалось?

— Что?

— Расширить круг общения. — Траск вспомнил, как встретил ее в кафе «Апогей»с Фостером Редстоуном.

— В известной степени.

— В этот круг вошел и Редстоун?

Алекса помрачнела:

— Я с ним поужинала несколько раз, и на этом все кончилось.

— Но этот парень определенно продолжает иметь на тебя какие-то виды, — заметил Траск. — В тот день, когда я увидел вас в кафе, он наклонялся к тебе чуть ближе, чем это требовалось. По-видимому, считал, что имеет право.

— Он огорчен тем, что я бросила занятия в «Институте», — проронила Алекса.

— А почему ты бросила?

— Потому что это не для меня. А кроме того, я была занята другим, более интересным делом — подбирала экспонаты для художественной коллекции в твоем новом отеле.

— То есть фактически ты бросила семинары в «Институте» из-за меня.

— Если тебе это приятно, считай, что так.

— Я предлагаю обсудить еще одну очень важную проблему, — произнес Траск, взглянув на нее.

— Я внимательно слушаю.

— Твоя безопасность.

Алекса удивленно вскинула брови:

— Извини, но я что-то не поняла. Какая безопасность?

— Если я прав насчет Белла, — ну, в том, что он стоит за всем этим, — то вполне вероятно, сегодняшний инцидент в доме Лиз Гатри — его работа. Этот негодяй подослал кого-то, чтобы тебя напугать.

— Зачем?

— А чтобы вывести из игры.

— Неужели он решил меня убить?

— Думаю, что нет, Белл не дурак. Два убийства за неделю в таком городишке, как Авалон, — это было бы слишком. Тут даже такой тюлень, как Струд, начал бы шевелиться.

— В таком случае, — заключила Алекса, — о какой безопасности может идти речь? Мне ничто не угрожает.

— А вот такие выводы я бы делать поостерегся, — сказал Траск.

— Это почему же? — поинтересовалась Алекса.

— Чтобы вывести человека из игры, не обязательно его убивать. Существуют и другие методы. Короче, по ночам ты не должна оставаться одна.

— И каким же образом?

— Например, ночевать в моем отеле.

— Переехать в твой отель? — изумилась Алекса. — Ты с ума сошел!

— Алекса, будь благоразумной, не упрямься. У нас там очень надежная круглосуточная охрана.

— Ни за что! — Она резко поднялась на ноги, так что кресло скрипнуло. — Большое спасибо, но я предпочитаю ночевать дома.

— Прекрасно. В таком случае я могу прислать к тебе одного из наших охранников.

— Не хочу я здесь никаких телохранителей.

— В таком случае остается последняя возможность, — спокойно произнес Траск.

Она окинула его подозрительным взглядом.

— Если ты насчет того, чтобы я уехала из города, то можешь поберечь дыхание. На это я тоже никогда не соглашусь.

— Я и не собирался тебе такое предлагать, — терпеливо проговорил Траск. — Потому что не уверен, что это разумно. Возможность, которую я имею в виду, состоит в том, чтобы я оставался здесь с тобой на ночь.

Она остолбенела, как будто он внезапно начал говорить на каком-то непонятном иностранном языке.

— Разумеется, я буду спать на диване в гостиной, — вежливо добавил он.

— На диване? — тупо переспросила она.

— Да, на диване. Я, конечно, понимаю, что твои соседи этого не поймут и сделают кое-какие выводы.

— Соседи? Да мне плевать на соседей. В этом городе все давно уже сделали вывод, что у нас с тобой пылкая любовь. — Ее лицо напряглось. — Несмотря на то что на самом деле это был роман на одну ночь.

Он пристально посмотрел на нее.

— Я не знаю, как это было для тебя, но для меня определенно это был очень пылкий роман на одну ночь.

Она молчала, как будто утратив дар речи.

— Алекса, будь благоразумна. Мы совершенно определенно установили, что во всем этом деле замешаны «Измерения». Я имею в виду гибель Гатри. Поэтому к сегодняшнему происшествию в доме его бывшей жены следует отнестись очень серьезно. Неужели ты хочешь, чтобы я каждую ночь просыпался в холодном поту?

— Не понимаю, почему ты должен просыпаться ночью в холодном поту?

— Потому что буду о тебе беспокоиться.

— О…

— А мне нужно отдыхать, разве ты не понимаешь?

— Понимаю.

— В таком случае договорились, — закончил он. — Я проведу ночь здесь. На диване.

— Но это же так неудобно, — задумчиво проговорила она. — Все твои вещи остались в отеле.

Траск вспомнил о сумке, которую, перед тем как ехать сюда, упаковал и бросил на заднее сиденье джипа.

— Обойдусь, — сказал он.