Они сидели вдвоем на стареньком диване, положив ноги на журнальный столик, и пили виски.

– Мы опять расслабляемся, – заметил Фэллон.

– Да.

– Уже второй раз за последние две недели.

Изабелла ответила, задумчиво глядя в свой бокал:

– Они выдались очень сложными.

– Точно.

– О чем ты думаешь?

– Я думаю, что кто-то из оставшихся членов «Ночной тени» решил добыть себе параоружие. Когда эти люди вышли на черный рынок, то познакомились с Орвиллом Слоуном.

– А он свел их с Сильвией Тремонт. Понятно, что, раз она уже занималась таким рискованным делом, ее можно было завербовать и для более серьезного проекта. Кто-то из «Ночной тени» сделал ей предложение.

Фэллон добавил, вертя бокал в ладонях:

– Сильвия с радостью согласилась, потому что ее новые покровители пообещали ей лабораторию и кучу денег на эксперименты с пси-энергией, заключенной в стекле.

– Да, – согласно кивнула Изабелла.

– Содержать первоклассную лабораторию – дорогое дело. Похоже, по крайней мере одна из групп внутри «Ночной тени» до сих пор сохраняет свое могущество. Нам нужно отыскать ее и как можно быстрее.

– Знаешь, где искать?

– Может быть.

– Ты же никогда не говоришь «может быть».

– Недавно появился след, который ведет в Портленд, штат Орегон. Это случилось, когда двое наших людей, Джек Уинтерс и Хлоя Харпер, чуть не погибли в Сиэтле, преследуя одного из членов «Тени». Он погиб, а звали его Джон Стилвелл Нэш. Он возглавлял компанию «Касадия дон», где производят витамины и БАДы.

– Такая фирма может служить отличным прикрытием для подпольной лаборатории по созданию новых наркотиков. Ты проверял ее?

– За ней следят мои люди. После смерти Нэша там сейчас новый директор. У нее другое имя, но я думаю, что раньше она была Викторией Найт. А до этого – Вики Пламер.

– И кто такая Вики Пламер?

– Тоже член «Ночной тени». Фигурировала в деле, которое вели Зак и Рене. В итоге она оказалась в психиатрической больнице, где, предположительно, совершила самоубийство, но я в этом сомневаюсь.

– Думаешь, она стала Викторией Найт.

– Если я прав, то эта женщина – тот самый парагипнотизер, что появился несколько недель назад в Лас-Вегасе. Дело о Горящей лампе. Мои сверхспособности подсказывают, что она и стала новым управляющим «Касадия дон». Но первое, что она сделала на высоком посту, продала компанию и опять исчезла.

– Зачем?

– Наверное, поняла, что фирма у нас на крючке. К тому же ей понадобились деньги. Думаю, она продала выгодный бизнес, положила деньги в карман и куда-то сбежала, чтобы сплотить вокруг себя бывших членов «Ночной тени». Я все ждал, когда же эта женщина появится. И, похоже, дождался.

– Вроде все сходится. Когда Сильвия говорила о своем новом покровителе, прозвучало слово «она» – она хотела вывести меня из игры.

– Это практически невозможно – заставить тебя принять психотропный препарат. Негативную энергию ты почувствовала бы до того, как тебе подсыпали бы его в еду или напиток. Но я благодарен Уокеру. Я перед ним в долгу.

– Мы все перед ним в долгу.

– Пока агентство потеряло след Виктории Найт, но одно мне известно наверняка: искать ее – как и остатки «Ночной тени» – надо здесь, на Западном побережье. Все дела по «Тени», включая операции с оружием на черном рынке, почему-то происходили в этом регионе.

– Может потому, что Крегмор основал общество именно тут?

– Наверное. Но я начинаю думать, не связано ли это с природными потоками энергии, которые текут от Вашингтона через Орегон к Калифорнии и Аризоне. Таких сильных аномальных зон, как здесь, в Коуве, немного, хотя, может, не все они отмечены на картах. Но мест силы, как Седона, в наших местах достаточно. Может, в Портленде тоже есть что-то подобное, просто мы пока о нем не знаем.

– Ты думаешь, доктор Халси хочет использовать силу этих энергий, чтобы усилить рецепт?

– Есть у меня такое чувство. Если я прав, то зона поиска сужается.

– Между Вашингтоном и Аризоной многие тысячи миль.

– Да. Но за последние годы нам стало известно точное положение многих энергетических зон. И есть люди с особым даром чувствовать такие места. Мы сможем составить карту наиболее вероятных точек, где может находиться тайная лаборатория «Ночной тени».

Изабелла сделала глоток виски и опустила бокал.

– Сегодня, когда я ввела Сильвию в транс, случилось нечто необычное. Не знаю, как это получилось, но мне показалось, что на одно мгновение я подключилась к энергии Коува. Мои сверхспособности не самые слабые, но я никогда не испытывала ничего подобного. Сила будто пылала внутри меня.

– Это не первый раз, когда обладатели дара привлекают энергию аномальной зоны. Но это очень рискованно: как если бы ты взялась за обнаженный электропровод. Потоки энергии могли бы нанести ущерб твоему дару или даже убить тебя. Обещай, что впредь будешь поступать таким образом только в самом крайнем случае.

От слов Фэллона по спине Изабеллы пробежали мурашки.

– Обещаю. Итак, каков наш следующий шаг?

– Если под прикрытием «Касадия дон» действительно работала подпольная лаборатория, то в здании должны были остаться улики. Я пошлю туда своего агента, чтобы хорошенько там все обыскал.

– Кого именно?

– Того же парня, который помог нам уладить проблему в Сиэтле. У него дар иллюзий. Он профессионал высокого класса и хладнокровный как айсберг. Однако по собственному опыту я знаю, что о деталях работы его лучше не расспрашивать.

Изабелла посмотрела на Фэллона и улыбнулась. Несмотря на тяжелый день, он весь светился энергией. Вот что бывает, когда Шерлок Холмс находит новые улики и отыскивает следы преступлений.

– Как тебе кажется, что сейчас происходит внутри «Ночной тени»? – спросила Изабелла.

– Ясно, что верхушка организации чудовищно пострадала. Когда основатель погиб, вся структура правления развалилась, и прошло слишком мало времени, чтобы она смогла восстановиться. Моя интуиция говорит, что это вряд ли когда-то произойдет. Я постепенно начинаю видеть формы новой версии «Ночной тени».

– Похоже, картина более мягкой, спокойной «Тени» не приходит тебе в голову?

– Нет. Я думаю, что в скором времени нам придется иметь дело со множеством мелких подобий «Ночной тени», каждое из которых будет действовать независимо.

– Как мелкие банды преступников вместо одной организованной группировки?

– Точно. – Фэллон снял ноги с журнального столика и, наклонившись вперед, уперся руками в колени, обхватив ладонями бокал с виски. В его глазах мерцал знакомый яркий свет. – А это означает, что они скоро начнут воевать друг с другом за раздел сфер влияния. В общем, обычная корпоративная политика – скоротечные союзы, захваты власти, удары в спину, предательства и так далее.

– Ты сейчас похож на мальчика, который получил кучу подарков на день рождения.

Его глаза засветились еще ярче. Изабелла чувствовала жар пси-энергии, который исходил от Фэллона, когда он продолжил:

– Внутренняя борьба нам только на руку. Мы будем использовать каждую их слабость.

– А как насчет рецепта? Судя по твоим словам, тот, кто владеет им, владеет и «Ночной тенью».

– До гибели Крегмора рецепт был получен сразу в нескольких местах. Каждая его лаборатория работала независимо от других, пытаясь вычислить оригинальный состав наркотика.

– И все это ради того, чтобы справиться с побочными эффектами?

– Да. Мы закрыли пять лабораторий, но знаем, что нашли не все. Следует думать, что исследования продолжаются и работа над новыми вариантами наркотика идет полным ходом. Несомненно, одни версии сильнее других. Каждый производитель наркотика будет делать все возможное, чтобы сохранить в тайне свой рецепт, но в то же время украсть другой, более эффективный.

– Значит, кроме борьбы, предательств и ударов в спину группы будут заниматься промышленным шпионажем.

– Да, и это тоже пойдет нам на пользу. Там, где есть нечестная борьба за информацию, тут же появляются предатели, двойные агенты и, собственно, сами шпионы.

– А также киллеры, – добавила Изабелла.

– Да, – согласился Фэллон с очень довольным видом. – Думаю, мой сыщик-иллюзионист из Сиэтла отлично впишется в такую схему.