Зло на каждом шагу. Смотри под ноги, не вляпайся в него/ Baldur’s Gate
Не успели товарищи пройти и нескольких шагов по направлению от городских ворот, как раздался громкий и душераздирающий волчий вой. Казалось, что этот вой проникал глубоко в душу.
Холод, невыносимый холод пробежал внутри Вани от макушки до пят. Как будто невидимый волк облизнул всю спину холодным шершавым языком. Пожалуй, это было не самое приятное, однако самое точное сравнение.
– Волки, капитан! – послышался крик со стены.
Зооморф, только что беседовавший с солдатами внизу, тут же схватился за висящий у стены канат и ловко, по-кошачьи, забрался на стену.
– Пошли, это не наших умов дело, – тут же заговорил Кастор и потянул Ваню прочь, – Мы им ничем помочь не сможем, это же просто NPC.
Снова этот вой, ничем не заглушаемый волчий вой.
– Мы должны идти. Срочно? – это уже заговорил второй эльф, – Ну же! Вперед. За мной! – его слова прозвучали как-то волнительно и даже c небольшим оттенком страха. Однако, подействовали на всех.
Путники шли мощеными дорогами, по бокам которых уже были зажжены факелы. Массивные стены соборов и зданий возвышались по обоим сторонам мостовых. Окна везде были закрыты плотными ставнями и находились как минимум в двух человеческих ростах от земли.
То, что Ваня помнил об этом городе – это было совершенно на него не похоже. Ответвления, темные ответвления маленьких улочек и переулков от главных дорог. Никто не ловит рыбу в поисках удачи на радужном мосту. На главный площади, где обычно сидят толпами гномы с продажей предметов, сейчас просто никого. Редкие патрули стражи, причем количеством не менее десяти человек, куда-то спешат. Некоторые конные, торопят коней.
И страх. Он пропитал весь город. Липкий, рвущий душу на куски страх. Он витает в воздухе, он читается на каждом доме, он почти материален.
А эльфы? Всегда веселые и беззаботные эльфы, с наступлением темноты превратились в двух маленьких зашуганных парнишек, которые спешат домой в надежде укрыться как можно скорее.
И все это время, пока они идут, все эти бесконечные повороты и переходы, звучит он – волчий вой…
– Пришли, – Поллукс остановился около стены, являющейся тупиком после очередного сворота. Свет факелов едва доставал сюда. Не было никаких дверей, никакого намека на вход.
– Ты че, на? Я не умею сквозь стены ходить, на! – возмутился крыс.
– Не мешайте, дайте ему сосредоточиться, – сказал Кастор, – Если не хотите сдохнуть здесь через несколько минут. Они уже рядом.
Опять этот вой. Опять это ощущение липкого страха. Ваня поежился. Да уж, не хотелось бы ему встретиться с тем, от кого бегут эльфы. Учитывая, что эльфы без стрел, а все путники низкого уровня и без хорошей экипировки.
А Поллукс взялся рукой за камни и замолчал.
– Ванька. Помнишь я тебе говорил про предчувствие? – спросил шепотом гном.
– Помню, Пал Иваныч.
– Так вот, Ванька. Оно сейчас просто орет.
Со стороны Поллукса послышались слова, – Нет, нам нужна помощь…они идут за нами по пятам…да, нас несколько…нет, они не причинят вреда святыне.
Вновь раздался волчий вой. Теперь казалось, что он приближается. Он звучал громче и отчетливее.
– Слышь, на? Я все понимаю, на, но он не мог бы побыстрее, на? – затараторил крыс. Даже он, вечно спокойный за себя, понимал, что грядет что-то темное.
– Не мешайте ему. Он будет говорить, сколько потребуется, – шикнул на Гнуса Кастор.
– Нет…что-о-о-о? – протянул Поллукс, а потом обернулся на спутников и сказал, – Страж не хочет нас впускать, так как среди нас есть предатель рода. Пока он не сознается, страж никого не впустит.
Все молча вытаращились на зеленокожего эльфа. А через секунду погас свет…
***********
Точнее, погас не весь свет, а только факелы, расположенные со стороны улицы. Бледный свет луны по-прежнему проникал в этот тупик, однако его освещения совсем не хватало, чтобы видеть привычным зрением.
«Что происходит?» – подумал Ваня, – «Что в принципе происходит? Как такое возможно? В какой игре наступает тьма?» – за весь свой огромный опыт он даже близко не помнил моментов, чтобы такая группа игроков ходила не в «пати» (прим.авт. = группа), более того, чтобы наступала кромешная тьма, да и чтобы двери замка закрывались и было полное отсутствие персонажей на улицах. Определенно, происходит какая-то хрень.
Кто род свой предаст, тому нету прощенья,
Покой не найдешь, только зло по пятам
Оно караулит, и ждет отомщенья
Его искупить неподвластно векам.
Открой свою душу пред стражем о грешник,
И жизнь сохрани тем, кто рядом с тобой
Уж скоро придет за тобою приспешник
Откройся! О нет, за твоей он спиной…
Слова Поллукса, по-прежнему державшегося рукой за камень, проникли также глубоко, как волчий вой. Начав говорить, эльф внезапно осекся и посмотрел на товарищей горящими зелеными глазами. В них хотелось утонуть, и глядя на них, было по-настоящему страшно. Нет, сейчас это был не эльф, сейчас это было нечто древнее и могучее, которое смотрело на мир глазами Поллукса и обращалось к тем, кто стоит перед этой стеной.
Со стороны улицы послышался цокот и дыхание. Оглянувшись, все увидели силуэты трех огромных волков, медленно идущих в сторону тупика.
– Если предатель рода не признается, вы не пройдете! – сказал Поллукс каким-то нечеловеческим и даже не эльфийским голосом.
– Так, я бы на вашем месте поторопился, – произнес Кастор, доставая из-за спины пару длинных мечей.
– А с чего это ты решил, что ты не предатель, длинноухий? – спросил Пал Иваныч с подозрением.
– Гном, сейчас не до шуток. Ты действительно думаешь, что я настолько глуп, чтобы молчать? Подумай, мы сами пришли в эльфийское убежище. Как мы можем быть предателями, а? – эльф рассуждал очень логично.
Волки, между тем, уже прошли половину пути. Сейчас стали видны красные, светящиеся в лунном свете глаза, оскаленные пасти с огромными клыками.
– Так, на! Гном! Кого ты предавал, признавайся, на! – крыс тоже решил, что не даст себя в обиду, и достал небольшой, однако обоюдоострый нож, который удобно лег ему в лапу.
– Ты мне тут не того, крыса! Я столько пожил на своем веку! Родину не продал! Семью не продал! Себя не продал! Живу в однушке старой на окраине, а еще и предатель рода!
Первый волк прыгнул. Прыгнул он на незащищенного гнома. Гном, в принципе, представлял из себя самую легкую мишень – маленький, безоружный, отвлекшийся на разговор.
Однако, допрыгнуть до гнома он не смог, поскольку эльф быстрым выпадом развалил туловище волка буквально напополам одним из своих клинков.
Привычным жестом приложив палец к голове, Ваня смог увидеть уровни волков. Лишь пятнадцатый, ничего страшного нет. Так, на разминку. Даже для нуба сойдет.
– Ну что, никто не хочет признаться? – спросил Кастор, – Кажется мне, это еще цветочки.
Снова душераздирающий волчий вой. Из переулка выскочило еще четверо волков.
– Сороковой уровень! – буквально выкрикнул эльф, – Эй, полудурки, я не хочу тут сдохнуть! Живо признавайтесь!
– Крыса! Да только крысы предают! Никто больше, – сорвался Пал Иваныч, – У нас в мире предателей крысами даже называют. И тут крыса!
– Не кричите! Я предатель! – сказал Ваня. – Предатель я. Нет времени объяснять. Страж, ты доволен?
Улыбаясь, и, все еще глядя своим зеленым взглядом, Поллукс произнес, – В чем же ты виноват?
Не дожидаясь волков старшего уровня, оставшиеся двое мелких прыгнули одновременно. Теперь один целился в Кастора, а второй опять в гнома. Для эльфа не составило труда провернуть свой трюк с перерубанием напополам, а гнома теперь спас уже крыс, который, буквально, проскользнул под брюхом волка и раскроил ему живот, откуда на крыса хлынуло все волчье содержимое.
– Я предал отца. Я не смог поддержать больного отца в трудную минуту, – говорил Ваня. Было видно, что слова даются ему тяжело, – Ты доволен, страж?
– Подробнее. Предатель. Ты должен искупить свою вину признанием.
Откуда-то сверху послышалось злобное рычание. Ваня поднял голову и увидел еще одну волчью голову. Здоровую волчью голову.
– Пятидесятый! – ужаснулся крыс. Дело принимало серьезный оборот.
Четверо сороковых волков были умнее своих более мелких собратьев и пыталиcь брать путников в кольцо. Опять послышался вой. Ноги подкашивались, руки отказывались слушаться. Даже кровь застыла в жилах.
– Отец заболел. Серьезно заболел. Он сильно поругался с мамой, чтобы оградить ее от заботы над собой. И я ушел с ней и просто забыл об отце. Пошел у него на поводу. А потом он все-таки звонил мне, присылал письма, но я забил на него. И через две недели узнал, что отца не стало. От его друзей я узнал, что он просто попросил отключить его от аппарата, чтобы не закончить остаток жизни в муках. Я открыл последнее письмо, а там были слова прощания и извинения. Он сказал, что очень любит меня и жалеет, что так и не смог провести со мной последние часы. Страж, ты доволен? – все эти слова были сказаны без капли слез. С железной уверенностью раскаявшегося юноши. Знающего и понимающего свою вину. От былого плаксы не осталось и следа.
Один из волков, ростом в полтора раза выше гнома, молниеносно рванулся в сторону Пал Иваныча и схватил того за рукав. Только чудом, не перекусив руку деда, он начал тянуть гнома на себя. Другие три волка кинулись на Кастора, напрочь позабыв про крыса, а зря.
– Я принимаю твои слова, предатель, можете войти, – с этими словами зеленый свет в глазах эльфа погас, а каменная стена начала вибрировать. Через несколько мгновений приняв форму двери, камни начали открываться вовнутрь.